«Российский красный крест». Гость программы — Елизавета Полянская

Гость программы: научний сотрудник Государственного Исторического Музея Елизавета Полянская.

---

Ведущий: Дмитрий Володихин

Д. Володихин

– Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. Сегодня мы с вами поговорим об одной дореволюционной по времени происхождения организации, которой тысячи, десятки тысяч, может быть, сотни тысяч русских людей обязаны жизнью и здоровьем. Организация эта называется Российское общество Красного Креста, появилась она в середине XIX века. И до такой степени огромную работу провела на фронтах Российской империи, от Дальнего Востока и до западных рубежей, что ей и даже из нашего дня надо постоянно, не прекращая, с благодарностью кланяться. В гостях у нас, в студии научный сотрудник Государственного исторического музея, специалист как раз по истории Российского общества Красного Креста, Елизавета Евгеньевна Полянская. Здравствуйте.

Е. Полянская

– Здравствуйте.

Д. Володихин

– Ну что ж, давайте мы начнем от корней этого общества. Ну прежде всего существовал ли какой-то образец, по которому это общество создавали, существовало ли нечто в Европе, что могло послужить схемой для его организации?

Е. Полянская

– Ну, наверное, следует вспомнить о появлении Международного комитета Красного Креста, о появлении Женевской конвенции – и здесь мы обращаемся к истории середины XIX века. Швейцария, известный швейцарский предприниматель и общественный деятель Анри Дюнан, именно ему принадлежит идея создания подобного общества. Он стал свидетелем тяжелых последствий битвы при Сольферино, во время франко-итало-австрийской войны, когда он увидел, что множество раненых воинов остается на поле сражения, им не оказывается никакой помощи. Он возвращается в Женеву, собирает единомышленников, и они создают «Комитет пяти» так называемый –неформальную еще организацию, которая обсуждает вот эту сложившуюся ситуацию, что можно сделать. Затем, по инициативе Дюнана опять же, проводится международная конференция, в которой принимают участие представители виднейших европейских держав, и именно тогда принимается Первая Женевская конвенция, которая оговаривает условия помощи раненым воинам в условиях войны.

Д. Володихин

– Ну вот я хотел бы уточнить, чтобы для всех слушающих нас сейчас было понятно. Сейчас существует, она имеет уже довольно длительную историю, военно-медицинская служба в разных странах, в том числе и в России, и в Европе, конечно же. Но вот организация Красного Креста, она ведь изначально была не государственная, она была общественная или я чего-то не понимаю?

Е. Полянская

– Совершенно верно, это общественная организация. И в этом, может быть, для нее больше возможностей. И именно благодаря этому, например, в будущем Красный Крест это была очень организация мобильная, можно сказать, она была готова к различным переменам, к меняющимся ситуациям. В военной медицине очень много чего меняется – меняется оружие, меняются, соответственно, ранения, появляется новая техника, появляются новые открытия медицинские. И все это внедрялось в Красном Кресте благодаря тому, что организация, по сути, общественная. Но если мы говорим про Красный Крест, изучаем его историю, мы видим, как сильно это общество все-таки связано с государством.

Е. Полянская

– Ну вот два вопроса, которые, наверное, определяют все дальнейшее. Первый –это откуда финансировался Красный Крест, если он не государственный, и второй момент – в России при создании «Комитета пяти», насколько я помню, не помышляли о том, чтобы войти туда, и у нас все это произойдет гораздо позднее. Но с Международной организацией Красного Креста наше, российское общество было как-то связано или нет?

Е. Полянская

– Да, оно было связано непосредственно. Общество помощи раненым и больным воинам – так называлась та организация, которая позже назовется Российское общество Красного Креста. Это общество было создано в 1867 году, Женевская конвенция – как мы помним, 64-й. Так вот это общество создавалось, ну, во-первых, наверное, на волне великих реформ, как мы помним, тогда различные инициативы, они могли иметь какое-то продолжение реальное, и вот общество создается по инициативе нескольких людей, близких ко двору – это лейб-медик Карель, это фрейлина императрицы баронесса Фредерикс, Марфа Сабинина. При разработке устава активную роль играет сама императрица Мария Александровна. И на самом деле...

Д. Володихин

– Супруга государя Александра II.

Е. Полянская

– Совершенно верно. И следует отметить, что у России был свой определенный опыт оказания общественной организацией помощи во время войны раненым и больным воинам, это опыт Крестовоздвиженской общины.

Д. Володихин

– А что это такое, вот что это за предшественница Российской организации Красного Креста?

Е. Полянская

– Община, которая была создана по инициативе великой княгини Елены Павловны, известной своими прогрессивными, либеральными взглядами. Община была создана во время Крымской войны, когда было совершенно очевидно, что ресурсов государства не хватает для того, чтобы оказывать тайную помощь войскам, и создается община сестер милосердия, которые получают необходимые первые навыки, образование определенное, а затем под руководством Пирогова отправляются на фронт и там уже действуют – проводят перевязки, выполняют какую-то санитарную работу.

Д. Володихин

– Ну вот Елена Павловна, насколько я понимаю, к тому времени она пребывала уже в очень-очень не юном возрасте, и вряд ли тут какую-то роль сыграли ее либеральные взгляды. Не знаю, если бы она так крепко стояла в них, то вряд ли бы она, в общем, отдала свои силы и ресурсы на служение делу по сути своей христианскому. Ведь изначально та организация, которая появилась во время Крымской войны, носила в очень значительной степени церковный характер.

Е. Полянская

– Ну да, безусловно, община, она тесно связана с Церковью, потому что это особое служение – служение сестры милосердия, которая, по сути, отказывается от своего комфорта, от своих интересов и отдает себя служению ближнему, вот этому служению. И можно вспоминать определенных женщин, которые тогда отличились и производили большое впечатление на современников. Ну, наверное, сейчас подробно в этот вопрос углубляться, может быть, не стоит, но надо помнить, что Крестовоздвиженская община, действительно, это такой образец...

Д. Володихин

– Уникальный случай.

Е. Полянская

– Да, уникальный случай. И, кстати, хотела бы отметить, это интересно, что Анри Дюнан, создатель Красного Креста, Международной организации, он позже напишет в главное управление Российского общества Красного Креста, что Красного Креста бы не было, если бы не было Крестовоздвиженской общины.

Д. Володихин

– Итак, через десятилетие с лишним после того, как появилась Крестовоздвиженская община, в России появляется собственно организация Красного Креста. Но вот вопрос: во второй половине 60-х насколько помнили вообще об этом опыте? Были ли люди, которые в Крымскую войну оказались на фронте и помогали раненым или хотя бы организовывали все это дело в рядах новой организации?

Е. Полянская

– Ну стоит вспомнить, что со временем Крестовоздвиженская община сама войдет в состав Российского общества Красного Креста. Среди создателей, насколько я понимаю, люди были, которые не имели такого опыта, именно оказания этой помощи, но со временем туда вошли и разные врачи, которые, конечно, могли иметь этот опыт. И что касается вопроса о том, насколько связано Общество помощи больным и раненым воинам с Международным комитетом Красного Креста, стоит отметить, что Россия, создав такое общество, она тем самым присоединялась к Женевской конвенции, то есть все основные принципы общества Международного комитета Красного Креста, они наследовались в России. Таких обществ в разных странах возникало очень много. Россия не первое и не последнее государство, где возникали национальные общества Красного Креста. И в 76-м году по указу императора уже Общество помощи больным и раненым воинам было переименовано в РОКК – Российское общество Красного Креста.

Д. Володихин

– Вопрос, который был задан довольно давно назад, но пока мы к ответу не приблизились, вопрос больной для всех организаций подобного рода – финансирование.

Е. Полянская

– Да, несомненно, крайне важный вопрос. Если мы посмотрим устав общества, мы сразу же отметим то, что финансирование – это в первую очередь личные взносы тех людей, которые вступают в это общество, то есть членство, оно обеспечивается тем, что человек вложил определенную сумму в Общество Красного Креста. То есть это пожертвования личные, это различные сборы – различные кружки ставились, например, в храмах, в учреждениях государственных, кружка помощи Российскому обществу Красного Креста. Проводились различные мероприятия, выступления, концерты, благотворительные, где тоже собирались средства. Ну и затем уже государство подключается. Например, если мы говорим о более поздних периодах – начало XX века, Первая мировая война, – мы видим, насколько государство заинтересовано в работе Красного Креста, потому что большая часть средств именно оттуда поступает.

Д. Володихин

– Вот уточним: государство или, скажем, вельможи, какие-то представители царского семейства или это именно казна, что в большей степени?

Е. Полянская

– В более позднее время это уже проходит через Совет министров.

Д. Володихин

– Казна.

Е. Полянская

– То есть это казна. А так, конечно же, это были пожертвования, личные пожертвования представители императорской семьи, императрицы, императора великих князей, княжон.

Д. Володихин

– Дорогие радиослушатели, я думаю, правильно будет, если передача о организации Красного Креста, который появился и дошел до состояния процветающего сообщества в конце XIX – начале XX века, будет сопровождаться музыкой того времени. И сегодня у нас в эфире звучит «Вокализ» Сергея Рахманинова.

Д. Володихин

– Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. И мы продолжаем разговаривать о Российском обществе Красного Креста с научным сотрудником Государственного исторического музея, Елизаветой Евгеньевной Полянской. Ну что ж, мой вопрос касается уже первых шагов Российского общества. Мы поговорили о том, как оно появилось, какие были у него идеалы, какие были аналоги, какой был свой уникальный опыт. Но главное-то все-таки, как это общество заработало.

Е. Полянская

– Здесь я бы хотела поговорить о том, как постепенно создается разветвленная структура самого общества. Дело в том, что существовало главное управление – это 25 человек, которые, благодаря своим взносам высоким, по выбору попадают в главное управление, которое руководит всей деятельностью Российского общества Красного Креста. На местах создаются местные управления и местные комитеты. Создаются они по инициативе людей на местах. Допустим, есть пять человек, которые говорят: мы хотим создать местный комитет. Они вносят необходимые средства, и дальше они проводят определенную деятельность. Какую деятельность: на своих совещаниях они решают, каким образом они могут привлекать пожертвования. Может быть, они могут создать общину сестер милосердия. Если это удается, то общество продолжает расти, увеличиваться, появляются новые комитеты, общины сестер милосердия при общинах, больницы и амбулатории, накапливаются средства. А средства накапливаются согласно определенной редакции, очередной редакции устава Российского общества Красного Креста, в том числе на случай войны.

Д. Володихин

– Ну вот мы сейчас помыли машину, заправили, положили все необходимое в багажник, сели – давайте трогаться с места. То есть собрали деньги, есть община сестер милосердия, пора им что-нибудь полезное сделать. Что они начали делать? Ведь насколько я понимаю, при образовании РОКК до войны было еще далеко, но тем не менее, что называется, горячие точки в империи существовали и между большими войнами.

Е. Полянская

– Сначала нацеленность общества была именно на оказание помощи больным и раненым воинам во время войны, то есть они накапливали эти средства, насколько могли масштабно. Но постепенно стало ясно, что есть необходимость очень часто помогать людям и в мирное время, не только военным. Такие случаи были неоднократны, когда пожар, голод, наводнение. И в таких случаях создавались отряды санитарные – с врачами, с сестрами милосердия, отправлялись, давали еду, давали лекарства, лечили, помогали. Для меня вот интересные различные моменты были. Например, Красный Крест организовывал ежегодно, с конца XIX века, санитарные отряды, которые отправлялись каждый сезон весной на север Кольского полуострова и оказывали помощь рыбопромышленникам на Мурмане. То есть люди уходили по морю, моряки, они уходили весной в промысловые становища, тони. Там жили, конечно, очень скученно, еды не было полноценной, заболевания различные, которые связаны с этим образом жизни...

Д. Володихин

– Обморожения.

Е. Полянская

– Конечно. И вот, представьте себе: появляется отряд Красного Креста – ну насколько это меняло всю ситуацию. Может быть, оно локально меняло, но если на Мурмане отряд, который помогает рыбопромышленникам, на Кавказе – там во время голода появляется отряд или в наводнение, который там оказывает помощь людям – то есть какими-то такими, в том числе небольшими шагами делается большое дело. Например, еще для меня было интересно тоже – это уже начало XX века, если мы говорим о помощи мирному населению, – министр, значит, Столыпин обратился к Красному Кресту, обратив внимание на следующую проблему: на Северный Кавказ едут рабочие в весенне-летний сезон, и едут они опять же по железным дорогам, образовывается скученность, неправильное питание, возникает опасность распространения эпидемий даже. И опять же создаются врачебно-питательные отряды на станциях, строятся бараки, где заболевшие могут провести некоторое время. И опять же, мне кажется, вот таким небольшим примером мы можем проиллюстрировать, насколько общество было готово подхватить инициативу, взять в свои руки какую-то сложную ситуацию и исправить ее. Это что касается вот помощи мирному населению в невоенное время.

Д. Володихин

– Ну насколько я понимаю, походы российских войск в Средней Азии, в Туркестане, они совершались официально в мирное время, но тем не менее приводили порой к очень серьезным столкновениям, целым сражениям, там были убитые, раненые. И, если я правильно помню, чуть ли не первые случаи работы Красного Креста уже в боевых условиях это именно Туркестан и Средняя Азия. Я не ошибаюсь?

Е. Полянская

– Туркестан, Средняя Азия, но параллельно хочется вспомнить также франко-прусскую войну.

Д. Володихин

– То есть они за рубеж ездили еще.

Е. Полянская

– В том числе за рубеж, да. Первый опыт зарубежный – это франко-прусская война, когда предложена была и Франции, и Пруссии, обе стороны согласились принять эту помощь, и были отправлены санитарные отряды.

Д. Володихин

– Но, конечно, наиболее важным событием вот в первый период жизни Российской организации Красного Креста была все-таки русско-турецкая война 1877–78 годов. Это было очень серьезное испытание.

Е. Полянская

– Да, совершенно верно. Это первая война, в которой принимает участие Россия и в которой одновременно Российское общество Красного Креста...

Д. Володихин

– Первая большая война.

Е. Полянская

– Да, первая большая война, когда Российское общество Красного Креста, оно может проверить себя, насколько оно готово к таким испытаниям и получить важнейший опыт для себя самого. Ну и в то же время, что самое главное, оказать помощь людям – спасать жизни, спасать людей, что было крайне важно, конечно же. И сделано было очень много. Отправлялись специальные отряды, сестры милосердия с врачами, с необходимым оборудованием – все это дало большие результаты. Ну а дальше, что касается зарубежных путешествий, можно вспомнить и китайский поход, Боксерское восстание. Ну более экзотические примеры – это итало-абиссинская война, когда мы предложили и Италии, и Эфиопии свою помощь. Италия отказалась, а в Эфиопию был направлен санитарный отряд, который открыл там госпиталь и оказал опять же очень серьезную помощь. Ну и дальше англо-бурская война...

Д. Володихин

– Ну вот притормозим. Это все дела очень далекие. А вот Боксерское восстание к нам поближе, по одной простой причине – это ведь не совсем война зарубежная, это в значительной степени война и российская. И я напомню нашим уважаемым радиослушателям, что в ходе подавления мятежа ихэтуаней или Боксерского восстания, как иначе говорят, русский флот и русские войска были задействованы. Там были тяжелейшие бои, как на воде, так и на суше, было множество раненых и убитых. Санитарные отряды оказались там как нельзя кстати. Вот вопрос довольно сложный, насколько я понимаю, в тех случаях, когда РОКК оказывался на фронте, он ведь должен был, по своим устоям и правилам, оказывать помощь и русским воинам, и их противнику. Так было, по-моему, и во время Боксерского восстания. Нет, я не ошибаюсь? Там ведь, насколько я понимаю, даже оказывалась помощь самим этим самым ихэтуаням.

Е. Полянская

– Российское общество Красного Креста, да, оказывало помощь и противникам в тех случаях, когда противники обращались за этой помощью.

Д. Володихин

– Или оказались с плену.

Е. Полянская

– Или оказались в плену.

Д. Володихин

– Ну что ж, мы с вами подходим к еще одному испытанию Красного Креста, гораздо более тяжелому и страшному, чем русско-турецкая война – это война русско-японская. Там, насколько я понимаю, участвовало множество представителей этого общества.

Е. Полянская

– Да, совершенно верно. Были различные формы различных учреждений, госпиталей, лазареты, летучие отряды, плавучие госпитали – то есть это больницы фактически на пароходе, которые перевозят раненых, и там же оказывается необходимая помощь разносторонняя. Здесь, конечно же, опыт для Российского общества Красного Креста был очень огромен и не всегда удачен. То есть было много недочетов в работе организации, не было достаточного количества персонала, например, сестер милосердия, не хватало, и брали в том числе тех женщин, девушек, которые не имели необходимой подготовки, и там уже, на фронте, ну кто-то смог научиться, кто-то не смог. То есть опыт, я повторюсь, неоднозначный. В то же время было сделано очень много, было открыто очень много лазаретов, госпиталей, где оказывалась помощь, где в том числе оказывалась помощь душевнобольным. Вот это интересный момент. Потому что уже позже, после русско-японской войны, когда осмыслялись итоги всего происшедшего, один уполномоченный, главный уполномоченный Красного Креста, князь Васильчиков, он говорил, что военное ведомство, оно было не готово к тому, что есть душевнобольные, умалишенные. И скорее с ними обращались как с арестантами – то есть их сажали в тюремные вагоны, понятно, что их состояние от этого далеко не улучшалось, а скорее наоборот. После чего Красный Крест, он предлагает военному ведомству заняться этим вопросом, а военное ведомство отвечает, что у него нет ресурсов и возможностей. Затем Красный Крест открывает несколько госпиталей, лазаретов, где оказывается вот эта психиатрическая помощь.

Д. Володихин

– Ну русско-японская война была тем первым испытанием военной машины Российской империи на прочность, которая представляла собой новую войну массового типа. И эти войны, они калечили не только тела, но в огромном количестве и души, и сознание людей. Поэтому, конечно, приходилось возиться и с теми, кто потерпел много и, в общем, вышел из состояния, в котором мог здраво оценивать, что он делает, в каком виде и где находится. Конечно, это было то, к чему государство готово не было и то, к чему должен был приложить руки Красный Крест. Но вот вопрос: когда идут боевые действия, артиллеристы, скажем, с двух сторон не очень видят порой, куда ложатся снаряды. И ведь эти первые две большие войны в истории Красного Креста, они были также и временем, когда появились первые убитые, первые потери.

Е. Полянская

– Да, конечно, и были потери среди персонала. Но это было связано с передвижением войск, с передвижением, соответственно, медицинских учреждений. Бывали случаи, когда умирали от заражения различными инфекционными заболеваниями, в результате развития эпидемий. Потери были, но многих это не останавливало перед тем, чтобы вступить в общество и посвятить все-таки себя спасению ближнего.

Д. Володихин

– То есть знали, что это трудно, это может окончиться гибелью, увечьем, все-таки война – болезни, недоедание, там все эти длительные переезды. Но тем не менее люди все же шли с каким-то что ли энтузиазмом в это общество.

Е. Полянская

– Конечно.

Д. Володихин

– Ну что ж, вот на этой замечательной ноте, на ноте энтузиазма, хотя бы и в боевых действиях, я хотел бы напомнить вам, дорогие радиослушатели, что это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. И мы ненадолго прощаемся с вами, для того чтобы буквально через минуту продолжить нашу беседу.

Д. Володихин

– Дорогие радиослушатели, это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. Мы обсуждаем с замечательным историком, научным сотрудником Государственного исторического музея, Елизаветой Евгеньевной Полянской историю Российской организации Красного Креста. И вплотную приблизились к самой страшной, но одновременно самой славной странице в истории Красного Креста в России – к Первой мировой войне. Будьте нашим проводником по полям сражений и одновременно по койкам лазаретов.

Е. Полянская

– Хотелось бы отметить в первую очередь, что успех во многом Российского общества Красного Креста на полях сражений во время Первой мировой войны связан с тем, что перед Первой мировой войной проводилась очень серьезная подготовка к возможным боевым действиям.

Д. Володихин

– То есть учли какой-то опыт предыдущей войны.

Е. Полянская

– Учли опыт предыдущей войны, русско-японской, но одновременно следили за развитием событий, за развитием техники, оружия в Европе. Допустим, во время балканских войн, когда Российское общество Красного Креста также посылало свои отряды, лазареты для оказания помощи славянским государствам, а также Турции.

Д. Володихин

– Давайте уточню. В десятых годах перед Первой мировой войной, дорогие радиослушатели, на Балканах прошло две масштабных тяжелых войны, которые редко упоминаются в наших исторических изданиях, но для греков, для славян южных, для турок это были очень серьезные события.

Е. Полянская

– Да. И вот опять же оказалось, что важную роль сыграли и отряды Красного Креста, потом приехали обратно врачи, сестры милосердия, был составлен отчет, в который в том числе входило описание боевых действий. Изучались, например, пули «дум-дум», считалось, что турки их начали использовать, изучали, каково их действие при попадании в тело раненого, создавались специальные отчеты врачей. То есть опыт медицинский, он учитывался постоянно, не только русско-японская война, но и плюс был проведен огромный пласт организационной работы, были учтены многие ошибки прошлого. Например, стало ясно, что персонала не хватает, и как это исправить? Недостаточно начать проводить курсы срочные подготовки сестер милосердия, когда начинается война, необходимо сделать это ранее. И здесь очень интересно, что военное ведомство, военное министерство направляет в Красный Крест, в главное управление, секретные запросы, секретные письма, в которых расписывает для каждого военного округа, сколько потребуется сестер милосердия учреждения военного министерства в случае войны, и сколько из них Красный Крест сможет дать. И по документам мы очень четко видим, как Красный Крест реагирует на эти запросы. Он создает в том числе и, например, новую категорию сестер милосердия – сестры милосердия запасные военного времени, то есть те, которые могут пройти обучение, получить удостоверение, а дальше идти заниматься своими делами до тех пор, пока не начнется война. Потому что именно образ жизни сестры милосердия, он, конечно, очень жертвенный, и не каждый может отказаться от своей мирской жизни и посвятить себя полностью делу помощи ближнему. Но кто-то хочет оказывать эту помощь во время войны. Так вот для них есть эта категория, которая быстро набирает кадры. И за некоторое время запрос военного министерства, он был выполнен, именно сколько просили, столько и получили вот именно перед Первой мировой. Но надо понимать, что нужны сестры милосердия и в собственные лечебные учреждения. А чтобы эти собственные лечебные учреждения создавать и отправлять, Красный Крест, опять же перед Первой мировой войной, создает штаты, каталоги, то есть он четко расписывает типы учреждений, кто в них входит, количество врачей, сестер милосердия и санитаров. Санитаров тоже нужно было готовить. С военным министерством договариваются о том, что будут проводиться курсы для нижних чинов во время их срочной службы, будут отбираться люди, которые на четыре недели забираются на обучение, которое проводится на средства Красного Креста. И так с 1912 года по 1300 человек отбирались и проходили это обучение, с тем чтобы, когда наступит война, быть призванными в санитары Российского общества Красного Креста.

Д. Володихин

– Вот у меня такое чувство, что вы нас убедили в том, что подготовка к войне, она была просто колоссальной, и она, в общем, способствовала тому, что в начале войны все это действовало очень прилично. Но Первая мировая война оказалась масштабнее и ужаснее, чем предполагали. Насколько я понимаю, трудности начались не в самом начале, а несколько позже, когда вот всех этих золотых подготовленных кадров все равно стало катастрофически не хватать. Как обстояло дело с Красным Крестом в годы войны?

Е. Полянская

– Ну так же и обстояло, конечно же. Мобилизационный план Красного Креста по количеству формирований и собственных лечебных учреждений, по количеству кадров, он очень был быстро выполнен, то есть все эти учреждения были отправлены на фронт. И уже через месяц, даже меньше, стало ясно, что этого не хватает. И стали формировать сверх – то есть проводить срочные курсы, закупать новое оборудование, создавать новые учреждения, которые не только оказывают такую общую помощь, а также постепенно появляется необходимость в оказании санитарно-дезинфекционной помощи, создаются специальные отряды и санитарно-дезинфекционные. И помощь глазная, и помощь зубоврачебная, самые разные.

Д. Володихин

– Появятся специалисты по помощи по результатам газовых атак, насколько я понимаю.

Е. Полянская

– Да, и все это нужно, потому что опять же ну не хватает у государства ресурсов, времени, сил, чтобы в рамках существующих законов все это быстро подготовить, отреагировать нас сложившуюся ситуацию.

Д. Володихин

– Что-то берет на себя общество, это понятно. Но, по вашим словам, видно, что взяли сверх штата, потом сверх потом, видимо, было сверх, сверх, сверх... И так, насколько я понимаю, Красный Крест как впрягся в лямку этой самой войны, так и тянул ее до самого конца достаточно самоотверженно. Там были какие-то люди особенные, некие герои, которые оставили по себе память в годы войны?

Е. Полянская

– Конечно, таких людей довольно много. Это мы видим и по воспоминаниям, и по различным сюжетам из периодики.

Д. Володихин

– Ну хотя бы несколько имен.

Е. Полянская

– Были уникальные люди. Ну, например, можно вспомнить баронессу Мейендорф, о которой остались воспоминания. Она служила на госпитальном судне «Портюгаль». Это очень известная история, когда французское судно торговое поступило в распоряжение Российского общества Красного Креста, РОКК туда направило свой персонал, и это судно курсировало по Черному морю. Это было очень важно. Потому что, например, мы знаем, что во время боевых действий на Кавказском фронте российская армия активно продвигалась вглубь фронта, но, например, не существовало толком дорог, и вот это передвижение по морю, оно очень спасало. И «Портюгаль» представляло из себя, ну можно сказать больницу такую на воде – прекрасная была операционная, персонал высококлассный, и перевозили раненых, лечили их в это время. И вот этот инцидент случился в конце марта 16-го года, когда судно госпитальное, которое обладало неприкосновенностью, согласно Конвенции Гаагской о морской войне, судно, которое было окрашено в белый цвет, имело опознавательные знаки Красного Креста, оно было уничтожено немецкой подлодкой. Причем история интересная. Когда «Портюгаль» увидели...

Д. Володихин

– Ну не столько интересная, сколько весьма печальная.

Е. Полянская

– Печальная, трагичная и показательная, насколько люди, которые находились на «Портюгаль», они проявили себя героически. То есть баронесса Мейендорф, когда в судно попала первая торпеда, она побежала вниз, в каюту, разбудив спящую другую сестру милосердия, отдав ей свой спасательный жилет. Та выбежала, а Мейендорф уже не успела спастись и погибла. Также были несколько санитаров, которые отдали свои спас-жилеты, других спасали, а сами погибли. Люди, которые только выбрались из воды, начинали делать перевязки. Все это, «Портюгаль», само событие, вызвало очень большой резонанс. Российское общество Красного Креста потребовало извинений, но Германия, она стала отрицать, то сначала, что это немецкая подлодка сделала, потом то, что «Портюгаль» на самом деле не имела опознавательных знаков и являлось военным судном, на котором перевозили военных. Ну было проведено расследование, которое показало, что погода была совершенно ясная, и сложно было не увидеть красные кресты на белом фоне. То есть событие оставило огромный след, впечатление. Был проект строительства памятника, огромного Памятника мировому страданию – так он должен был называться. Хотели его построить на московском Братском кладбище, которое сейчас находится в районе станции метро «Сокол» в Москве. Памятник так и не был основан, но вот это вот «Портюгаль» это символ, конечно же, стал Красного Креста, бескорыстной помощи, геройства, и оказания любви, может быть, оказания помощи вопреки.

Д. Володихин

– Вопреки всему. Баронесса Мейендорф возглавляла эту плавучую больницу или она была одной из сестер милосердия?

Е. Полянская

– Одной из сестер милосердия.

Д. Володихин

– Ну что ж, я думаю, мы вскоре продолжим наш разговор о героях Первой мировой войны, которые служили в Обществе Красного Креста Российской империи. А сейчас, дорогие радиослушатели, будет правильным, если наши горестные размышления и воспоминания будут несколько разбавлены замечательной «Элегией» Сергея Рахманинова.

Д. Володихин

– Дорогие радиослушатели, это светлое радио, радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я, Дмитрий Володихин. У нас в гостях научный сотрудник Государственного исторического музея, Елизавета Евгеньевна Полянская. И мы беседуем с ней о Российском обществе Красного Креста, о его подвигах и о его жертвах. Ну вот если говорить о Первой мировой войне, то людей, которые действительно служили самоотверженно делу спасения людей, делу спасения раненых, изувеченных, контуженных солдат и офицеров, таких ведь личностей было немало.

Е. Полянская

– Личностей было действительно немало. Были сестры милосердия, которым слагались песни, писались стихи благодарными солдатами, которые, конечно же, для них это было очень важно. Потому что, когда человек находится на больничной койке лазаретной, не только профессиональная помощь, но и доброе слово, какая-то поддержка крайне важна. В этом плане появление женщин, конечно, было очень важно в таких лечебных военных учреждениях. Можно и говорить о разных людях, о которых, может быть, не так известно широко, как могло бы быть, потому что эти люди, они просто делали свое дело (прошу прощения за тавтологию), но только делали достойно. Вот, казалось бы, что такое студент медик – просто человек, который не успел получить полное образование, потому что началась война. Врачей не хватает и его мобилизовали и, например, его отправили в передовой отряд Российского общества Красного Креста. Передовой отряд – это очень большая такая конструкция, организация, в которой много санитаров, сестер милосердия, они могут открыть лазарет, могут отправить, что очень важно, «летучки» – отряды, которые идут прямо за войсками и собирают раненых и оказывают, что очень важно, первую помощь. Так вот был, например, такой студент-медик, по фамилии Русских, который попал в передовой отряд Красного Креста. И, может быть, начиналось все обыденно – да, он готовил санитаров, проводил обучение необходимое для них, да, он попадал в «летучки». Но вот мы знаем из документов, что он постоянно ходил в походы за войсками, попадал в эти «летучки», затем он находился в очень тяжелых климатических условиях и никогда не прекращал своей работы, даже когда начал болеть, у него начался острый суставной ревматизм, с опуханием суставов.

Д. Володихин

– То есть он бывал на морозе, и он сам заболел от тяжелейших условий работы.

Е. Полянская

– Да, но работу свою не прекращал. В результате подорвал свое сердце, у него начались обмороки, его отправили в больницу в Батуми, в Батум тогда. И выяснилось, что большую часть своих денег, которые он получал, он отправлял своей семье, которая бедствовала. Выяснилось, что он награжден Георгием IV степени, что был редкий случай для...

Д. Володихин

– Для служащего Красного Креста. Это награда боевая.

Е. Полянская

– Да. Что дальше с ним случилось, мы не знаем. Но мне кажется, уже вот этой истории достаточно для того, чтобы понимать, как важен личный вклад каждого человека. И вот если каждый человек был бы таким, то может быть, и результаты были гораздо лучше. Конечно, не каждый, но таких было действительно много.

Д. Володихин

– И вот вы говорили о том, что солдаты с благодарностью относились к сестрам милосердия, поскольку помимо заботы о них в чисто врачебном плане, они показывали душевную теплоту, сопереживание, утешали их так или иначе в их бедствиях. И они оставили хорошую память у тех, кто прошел через госпитали и иные врачебные учреждения Красного Креста.

Е. Полянская

– Да. Однажды на меня произвело больше впечатление письмо некоего Гавриила Филипповича Кудряшова, который пишет из станицы Суворовской, пишет сестре, к которой обращается «мамаша», пишет неграмотно, но, по-моему, очень искренне. И для меня было важно, что он пишет очень просто, что жив, здоров, ногам моя пока еще, слава Богу, зажила, но только приходится прихрамывать – то есть, видимо, демобилизован, конечно, выздоровел, но остался на всю жизнь, видимо, инвалидом. Он говорит: я вас вспоминаю, благодарю навсегда, что вы меня спасли и спасибо, и спасибо за ваши ясные, откровенные труды. Желает им всего доброго, просит сообщить, какие новости есть у сестер. Пишет, что просит не оставить его просьбы. А какова его просьба? Просьба прислать мне книжку, которую я от вас не успел получить. Потрудитесь, пришлите хоть удостоверение от вас. Передайте всем дорогим сестрицам по низкому дорогому поклону. 23 марта 1916 года. Вот это искреннее письмо благодарности, где человек не просит где-то помочь его устроить или что-то для него сделать, а просит прислать книгу. Хотя мы видим, что он не настолько-то грамотен, очень много ошибок в письме. Но вот эта благодарность, благодарность «мамаше», сестрицам, которые действительно его спасли и дали ему какое-то такое душевное тепло, которое он, видимо, в себе сохранил, может быть, хочет им опять поделиться с другими.

Д. Володихин

– Ну что же, хорошо, что в условиях чудовищной мировой бойни вспыхивают не только чувства темные, своего рода озверение, свирепость, но и чувство благодарности, чувство душевного тепла. В конце концов для того, чтобы люди не оскотинились, ведь это спасительно. Однако, если я правильно помню, судьба Российской организации Красного Креста была печальной. И, несмотря на ее колоссальные заслуги в годы Первой мировой войны, советская власть ее как своего помощника, как нечто союзное не приняла.

Е. Полянская

– Общество ассоциировалось, конечно же, с империей. Ну мы знаем, что очень многие люди, которые руководили обществом, они занимали довольно высокое положение в империи, а сама императрица была бессменной почетной председательницей Красного Креста.

Д. Володихин

– Вот насколько я помню, императрица и дочери венценосной четы ведь провели немало дней в госпиталях. Притом это были лечебные учреждения не военного министерства, а именно Красного Креста.

Е. Полянская

– Именно Красного Креста, да. Но председательницей была другая императрица, Мария Федоровна. То есть, конечно, многие члены императорской фамилии принимали большое участие в развитии Российского общества Красного Креста. И поэтому, вот в связи с новыми реалиями, существование такой организации ставилось под очень большой вопрос. И, конечно же, со временем эта организация прекратила свое существование. Когда случилась февральская революция, правительство предложило Российскому обществу Красного Креста переформировать главное управление. Часть членов была заменена на новые назначенные лица, был изменен, назначен новый председатель главного управления. Общество продолжало тем не менее существовать лишь до начала 18-го года, когда постановлением СНК были изъяты...

Д. Володихин

– Давайте расшифруем, что это Совет народных комиссаров, нового революционного правительства, то бишь собрание главных лиц. И вот этот самый Совет народных комиссаров помнил хорошо, что в Красном Кресте были представительницы императорской фамилии, помнил, что некоторые из них ездили на санитарных поездах на фронт, помнил, что, в общем, люди, которые могли бы оказаться на одной стороне баррикад, оказались на другой. И, помнится, даже поэт Есенин, который в 1917–18 годах сказал очень много революционного и говорил о себе, что он большевик, тем не менее совсем, ну совсем незадолго до того служил санитаром в Царскосельском санитарном поезде, как раз, по-моему, Красного Креста.

Е. Полянская

– Да.

Д. Володихин

– И ему приходилось в период службы своей читать стихи перед императрицей. Таким образом, в общем, получалось так, что организация Красного Креста в Российской империи, она имела под своими учреждениями в какой-то степени монархическую почву. Вероятно, это не нравилось.

Е. Полянская

– Конечно, в первую очередь именно это не устаивало. Поэтому именно в начале 18-го года имущество был изъято, было заявлено о переформировании общества, многие лица из него вышли. Был образован новый съезд, новые лица вступили в организацию. И затем появились национальные общества Красного Креста. Ну, например, Кавказ – там Армянское, Азербайджанское, Грузинское и так далее. И все они позже, в 23-м году, были объединены в Союз Красного Креста и уже полумесяца СССР. И эта организация, она просуществовала весь советский период. Затем, после развала СССР, появилось сначала Российское общество Красного Креста, потом переименовали в РКК – Российский Красный Крест. Сейчас это РКК. Но за советское время тоже было сделано немало. Опыт Первой мировой, ну он не был связан с достижениями Красного Креста, то есть, если мы вспомним, например, различные работы, связанные с юбилеем советского Красного Креста, он отмечался все-таки – 1967 год, то о дореволюционной истории говорили, что ничего хорошего там не было, вот все хорошее появилось позже. Было это не так, конечно же. Но действительно, определенную важную роль советский Красный Крест играл. То есть это и образование различных больниц и госпиталей, которые в 38-м году перейдут в наркомат здравоохранения. Это и обучение населения первой помощи. Это и помощь, если мы чуть раньше вспомним историю, помощь голодающим в начале 20-х годов. То есть это самые разные виды помощи.

Д. Володихин

– То есть, в общем, в любом случае организация занималась и под новыми знаменами не менее деятельностью исключительно нужной и полезной для спасения людей. Но надо хорошо понимать: Российское общество Красного Креста сохранилась в эмиграции, оно там до наших дней существует. Союз Обществ Красного Креста и Красного Полумесяца – длинная такая аббревиатура – СОКК и КП советского времени – это учреждение, которое мало что наследовало от старого РОККа, это фактически было новообразование. Лишь впоследствии, уже во времена брежневские, вообще после того, как Советский Союз исчез с карты мира, начали вспоминать предшественников и устанавливать такую мыслительную в какой-то степени, эмоциональную связь с тем, что было до революции, вспоминать их достижения. Но, по большому счету, организации разные. Мне хотелось бы напоследок, у нас осталась буквально минута, спросить у вас: до какой степени Российское общество Красного Креста видело христианский смысл в своем служении? Чисто медицина или была еще определенная духовная начинка?

Е. Полянская

– Духовная начинка, если можно так сказать, конечно, она была и очень важна. То есть вообще служение сестер милосердия, оно непосредственно связано с христианскими заповедями и с целью жизни христианина: любить другого человека и оказать ему помощь. Потом сам принцип милосердия, милосердие – ну что может быть более христианское? То есть, на мой взгляд, здесь очень так вот показательно, что для каждого человека всегда есть выбор, по какому пути идти. И вот люди, которые шли в Красный Крест, они, безусловно, шли по пути милосердия, сострадания и любви. Это был их выбор, сознательный выбор. И в этом, наверное, главный смысл организации.

Д. Володихин

– Дорогие радиослушатели, наша передача подошла к концу. Мне осталось сказать, что тот путь, по которому шли энтузиасты конца XIX века – начала XX века, вступавшие в Общество Красного Креста, рисковавшие своими жизнями на фронтах больших войн Российской империи, этот путь в полной мере христианский. И в настоящее время он так же открыт для всех желающих, как был открыт тогда. Помянем добрым словом этих отважных людей, этих людей самоотверженных. Мне остается лишь от вашего имени поблагодарить Елизавету Евгеньевну Полянскую за ее замечательные просветительские усилия и сказать вам: спасибо за внимание. До свидания.

Е. Полянская

– До свидания.