«Путь к священству». Протоиерей Владимир Кашлюк

У нас в гостях был руководитель пресс-службы Крымской митрополии протоиерей Владимир Кашлюк.

Наш гость рассказал о своем приходе к вере благодаря произошедшему чуду по молитвам к святителю Луке Крымскому и о пути к священству.

Ведущие: Константин Мацан, Кира Лаврентьева.

К. Лаврентьева:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА вновь приветствует вас. Здравствуйте, дорогие друзья. Сегодня, по сложившейся традиции, мы проводим программу «Путь к священству», где наши гости рассказывают о пути к вере, в вере, к священству. И, как всегда, в этом часе с вами Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Здравствуйте, батюшка, представлю вас. У нас в гостях протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской митрополии. Здравствуйте, отец Владимир.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Здравствуйте, Кира, здравствуйте, Константин.

К. Лаврентьева:

— Рада, что вы доехали до нас, с приездом.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Спасибо.

К. Лаврентьева:

— Путь ваш был неблизок, но вы приехали, и мы очень этому рады. Ну, отец Владимир, с чего хочется начать? Вы знаете, когда просматривала и читала вашу биографию, видела, что у вас есть научные труды, их немало, с ними можно ознакомиться в интернете — просто достаточно вбить вашу фамилию и имя в интернете. Несмотря на ваш не преклонный возраст, уже у вас очень много научных трудов. Среди них я заметила труд по эсхатологии. И прежде, чем мы приступим к разговору о пути к священству, честно, мне очень хочется спросить: почему вам эта тема была интересна? Ведь это не сегодня написанный труд, и не вчера, и даже не несколько месяцев назад.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Да, эсхатология — это учение Церкви о Втором пришествии Христовом, о последних временах. К большому сожалению, многие христиане, как и в прошлом, так и сейчас, находятся в псевдоэсхатологическом ожидании, в апокалиптическом напряжении. У многих страх, тревога, боязнь о том, что вот Антихрист сильнее всего, забывая евангельское учение о том, что Христос не оставит Церковь до скончания века. Об этом в Евангелии прямо так и сказано: «Созижду Церковь Мою, и врата ада не одолеют её вовек». Господь говорит: «Я с вами буду во все дни до скончания века». Господь царствует над нами, Господь всегда с нами. И где эта радость, радость присутствия Бога в нашей жизни? Почему многие верят, читают, размышляют, стремятся как-то познать, скажем, дела Антихриста в последние годы его правления, нежели вечную власть Христа в Церкви? Для меня эта тема была всегда интересна и, вспоминая аналогию апостола Павла, который говорит, что Христос уподобляется мужу, а Церковь это жена, к сожалению, христиане не ожидают пришествие Бога так, как ожидает супруга пришествия своего возлюбленного жениха. И вот мы должны жить этой радостью встречи с Богом. Мы находимся с вами в периоде между Первым и Вторым пришествием. И поэтому апостолы всегда с радостью ожидали Его Второе пришествие, о чём видно из события Вознесения Господня. В Писании сказано, что с горы Елеонской апостолы вернулись с великой радостью, потому что они узнали от Ангела, что Господь снова придёт на землю для того, чтобы уже судить этот мир.
Поэтому вот это центральная тема — где же эта христианская радость, почему мы не чувствуем Бога, почему мы не ожидаем Его Второе пришествие как возлюбленного Жениха? Ведь мы Церковь, мы невеста. И это побудило, завершая обучение в Киевской духовной академии, написать кандидатскую диссертацию. Божьей милостью в позапрошлом году я защитился в Киевской духовной академии. И эта тема даёт возможность и на проповедях размышлять, грамотно расставляя приоритеты, особенно когда совершается Евхаристия. Ведь это же сакральная встреча с Богом. Каждая Божественная литургия — это и есть встреча с Богом, это и есть радость, это есть источник силы, радости, надежды, вдохновения. И, конечно, это та актуальная тема, которая помогает в том числе и на подобных радиоэфирах, на социальных площадках несколько побеждать уныние, апатию, страх, печаль.

К. Лаврентьева:

— Особенно в наши дни.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Да, особенно в наши дни.

К. Лаврентьева:

— Какое бодрое начало программы! Отец Владимир, прямо я аж взбодрилась. Надо же, какой вы молодец. Но, отец Владимир, ведь вы фактически находитесь в таком месте подвижном, если не сказать больше. То есть Крым, понятно, это сейчас такая зона некой такой гиперответственности со стороны его жителей тоже. И вам наверняка приходится как-то поддерживать, ободрять, укреплять, говорить те самые слова, которые вы говорите сейчас нам.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Это, во-первых. А во-вторых, благословенная Крымская земля за 2000 лет с момента проповеди апостола Андрея Первозванного насчитывает огромное количество святых. Они наши предшественники, они проповедовали на нашей земле. И у нас сегодня в XXI веке нет никакого морального права как-то уклоняться сторону от этой миссии — миссии проповеди, сеяния евангельских ценностей, духовно-нравственных, семейных, традиционных. И поэтому, по благословению митрополита Симферопольского и Крымского Лазаря, главы Крымской митрополии, все наши священнослужители совершают или, скажем так, продолжают это апостольское служение. У нас очень развита социальная миссия, миссионерская, семейное служение, молодежное, информационное. И мы считаем, что таким образом мы можем продолжить то, что однажды посеял апостол Андрей Первозванный. Эти семена всегда возрастают, и эта почва благословенная. Поэтому каждый раз, в каждом периоде нужно сеять для того, чтобы в душах и сердцах наш народ благочестивый чувствовал Божественное присутствие, выражающееся в мире, любви и радости. Всё это, в принципе, и у апостола Павла называется Царствием Божьим, которое внутри нас есть.

К. Лаврентьева:

— Отец Владимир, вам бывает страшно, так — по-человечески?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Конечно, человеческий фактор присутствует, наверное, в природе каждого человека.

К. Лаврентьева:

— Как вы с этим справляетесь?

Прот. Владимир Кашлюк:

— С точки зрения, может быть, такого святоотеческого духовного опыта, который важно применять в жизни религиозной, нужно совершать молитву. Причём я не говорю о каких-то особых молитвенных правилах, а, наверное, достаточно от сердца сказать: «Господи, помоги! Господи, благослови! Господи, защити, вразуми!» Если эти слова сказаны искренне от чистого сердца, в какой-то момент чувствуешь вдохновение, в какой-то момент приходит тишина. Бывает так, что не сразу, бывает так, что Господь определённым образом испытывает, и это всегда в нашей жизни происходит. Почему в какой-то момент, долго молясь, ты не слышишь ответ? Конечно, это вопрос к Богу, но приблизиться к этому ответу мы можем, открыв Соборное Послание апостола Иакова, где он, например, пишет, что, значит, мы просим не на добро. То есть иногда Богу виднее, что нужно, что первично, что тебе действительно будет полезно. Поэтому ты просишь, и ты должен просить, в Писании сказано: просите и дано вам будет, — но всякая молитва, даже которая совершается своими словами, она должна завершиться как в «Отче наш»: «да будет воля Твоя». Не моя, а Твоя Божественная воля, Твой Промысл, который зло пресекает и направляет к добрым последствиям, пусть в моей жизни будет реализован. Вот это самая чистая молитва, самая сильная молитва и самая действенная молитва — именно уповать на волю Божию.

К. Лаврентьева:

— Как не терять этого упования, когда ты находишься — простите, сейчас это очень актуально, не углубляясь глубоко в тему, но не спросить тоже не могу, — когда ты находишься в зоне боевых действий или ты находишься среди страдающих, реально страдающих людей?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Открывая Священное Писание, — а я напомню, что это обязанность каждого верующего человека утром или вечером читать этот священный текст, именно применять как живой голос Бога, обращённый к тебе, Божественное откровение, которое сегодня и сейчас тебе приоткрывает пути ко спасению. Так вот, в Писании сказано, что ни один волос не падает с головы человеческой — Бог промышляет. И, обращаясь молитвенно к Богу, особенно это выражается на Божественной литургии, мы к Богу обращаемся как к Врачу Небесному. Бог лечит в зависимости от состояния пациента. И поэтому, если наш народ поражён тяжкими грехами, иногда Бог вмешивается вот таким сложным образом, попуская те или иные бедствия. Но важно понимать, с точки зрения святоотеческого осмысления, Бог в той степени, сколько разрушает, столько и созидает. Поэтому это Божественная педагогика. И мы верим, что через это горькое лекарство от Врача Небесного мы получаем исцеление.
Многие обретают путь к Богу через покаяние, потому что эти события заставляют больше молиться, больше размышлять, открывая особенно тексты Священного Писания Ветхого Завета. Как Бог, например, попускал те же войны с определённой конкретной целью, чем это всё завершалось. И важно понимать, что сегодняшний подвиг всех тех, кто стоят на защите нашей родины, согласуется со словами Священного Писания, что «нет больше той любви, кто как душу свою положит за ближним своих». Поэтому, если мотивация это жертвенная любовь, это пассионарность, то таких людей особо благословляет Бог, независимо от того, жив человек или уже отошёл в вечность. Церковь всегда молится о душах почивших на каждой Божественной литургии. И мы верим, что Господь особо принимает как своих сыновей, потому что «блаженны миротворцы, ибо они сынами Божьими нарекутся», — сказано в Нагорной проповеди, в заповедях блаженства.

К. Лаврентьева:

— Потрясающе, спасибо, отец Владимир. Тогда давайте спрошу главный вопрос нашей программы как вы решили стать священнослужителем? У вас такой твёрдый дух воина. И вот мне всё время кажется, что вы, может быть, военным хотели стать, а не священнослужителем? Ну, в принципе, это очень близко. Там духовная передовая.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Как-то традиционно складывается жизнь молодого священника таким образом, что в поколении есть священнослужители, дедушка или папа и, соответственно, ты воспитываешься в этой традиции, по окончании школы у тебя как бы нет варианта — ты поступаешь в семинарию. Это такая классика. Но у меня немножко всё было по-другому. Моя семья изначально не была воцерковлена. И первый молитвенный опыт где-то, наверное, в пять или в шесть лет я обрёл в семье. Случилась беда: моему дедушке, который ныне здравствующий, делали операцию. Причём диагноз был очень сложный: рак спинного мозга. Ему прогнозировали жить недолго на этой земле. Врачи отказывались делать операцию, сказали, что дайте человеку просто спокойно умереть. Родители мои настаивали на том, чтобы эта операция произошла. И главврач говорит, что он умрёт или на операционном столе, или максимум проживёт четыре месяца, будучи инвалидом. Но нам посоветовали: молитесь святителю Луке Крымскому, который известен в нашей традиции как врач и чудотворец. И вот наш первый молитвенный опыт. Мы открыли молитву, каждый день, утром и вечером, мы прочитывали молитву ко Господу, Божией Матери и обращались к святителю Луке. Завершилось это тем, что операция не просто удачно прошла, но он не стал инвалидом. Он более четверти века, уже больше 25 лет прошло, он ныне здравствующий. Это чудо, которое, наверное, открыло вот этот опыт молитвенного обращения, когда Бог вмешивается в естественные законы человеческой природы. Нам не смог объяснить ни один врач, что произошло. И с этого момента мы стали посещать храм, благодарить Господа. И, как мне уже мама рассказывала, я начал сам проситься в храм на богослужение. Даже когда родителям не очень хотелось, я напоминал, что сегодня же воскресный день, давайте пойдём хоть свечку поставим. И вот таким образом мы начали посещать воскресное богослужение. Ну а после меня пригласил священник в алтарь быть его помощником. Алтарник или же пономарь — это тот, кто готовит богослужение: кадила разжигает, лампады, свечи, просфоры готовит. И таким образом несколько лет, в период обучения в школе, я был ближайшим помощником в городе Судаке Свято-Покровского храма.

К. Лаврентьева:

— Напоминаем нашим радиослушателям, что сегодня у нас в гостях протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской митрополии. У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Мы продолжаем наш динамичный и очень интересный разговор. Отец Владимир, то есть получается, что вы, будучи ребёнком, пришли в Церковь самостоятельно и ещё всю семью привели.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Да, так и есть.

К. Лаврентьева:

— Но ведь путь к священству — это такая история сакральная, сокровенная, и говорить о ней как о чём-то очевидном, простом, логическом просто невозможно. Как говорит владыка Антоний, крайне важно на пути к Богу увидеть в чьих-то глазах отблеск вечной жизни. Наверное, и на пути к священству важно увидеть в чьих-то священнических глазах тот самый отблеск. У вас был некий такой пример, учитель, наставник?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Действительно, вы очень точно отметили. С одной стороны, тайны Промысла Божьего — логически это невозможно объяснить. С другой стороны, образ священник, тот пример, который увидел, он раскрыл красоту Церкви. Священники разные бывают, мы не будем греха таить. И если бы я увидел в священнике какого-то карьериста, человека, который занимается, может быть, своими вопросами и только по воскресеньям попадает на воскресное богослужение, если бы я увидел какой-то негативный пример, наверное, в моём сердце не возгорелось бы желание посвятить себя на служение Господу, поступить в духовные школы и вот более 10 лет заниматься духовным и религиозным образованием. Покойный священник игумен Никон, который в 2015 году трагически погиб в авиакатастрофе, он был настоятелем храма Всех святых в Свято-Покровском храме города Судак и наместником Кизилташского Стефано- Сурожского мужского монастыря. Человек, который самого себя посвятил Церкви, Богу, он был истинным монахом. Он никогда не увлекался такой вот атрибутикой: облачиться, как-то так медленно пройтись. Как сейчас принято говорить, младостарчество, когда какие-то такие наставления, пророчества.
Это был воин. Кстати, это был первый капеллан ещё в то время в Украине, священник, который окормлял воинскую часть. Он созидал монастырь далеко в горах. И всё то, что он делал, он посвящал во славу Божию и для духовного возрождения народа. Это был интеллектуал, у него была очень большая библиотека, у него были очень сильные проповеди. У него была развита такая деятельность в небольшом городе Судаке, что многие находили путь к Богу, многие воцерковлялись. Это действительно была особая миссия. И вот, наблюдая образ такого священника, конечно, хотелось ему подражать. То есть, слава Богу, вот в моём молодом возрасте не нашлось негативного примера. В этом смысле я изначально был очень-очень чистый. И я верил, что все такие. Поэтому, поступая в духовные школы, я хотел, наверное, повторить этот пример. Мой путь был пройден по трём ступеням. Это духовное училище — Кременецкий филиал Почаевской духовной семинарии, где я получил богословско-регентское образование: регент-псаломщик, преподаватель основ христианской морали. Лучшие преподаватели учили нас церковному пению. Мне, кстати говоря, это очень пригодилось, потому что, обучаясь после в Киевской духовной семинарии, я был регентом академического хора в Киево-Печерской лавре. Это открывало определённые возможности, это было особое послушание.

К. Лаврентьева:

— Регент академического хора. Отец Владимир, а сколько вам было лет?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Ну, наверное, где-то 18-19. И хор у нас был один из лучших, мы записывали диски. Это было, действительно, особое время. Соприкосновение с лаврой даёт большой опыт. Ты понимаешь, что такое традиция, традиция как передача особых ценностей. И когда уже у нас в приходе совершаешь своё пасторское служение, часто применяешь лаврскую традицию, вспоминаешь, как это было, как это совершал, например, блаженнейший митрополит, с которым мы также рядом несли послушания. Это молитвенный подвиг в пещерках, который совершали каждое утро студенты. По окончании утренних молитв не все, но, может быть, большая часть спускалась в пещерки и просили благословения на сдачу экзаменов, зачётов, на учёбу.

К. Мацан:

— Интересно, что те, кто учатся в Московской духовной академии, говорят, что экзамены принимает лично преподобный Сергий, это ощущается. А вот кто принимает экзамены в Киевской академии в Киево-Печерской лавре?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Преподобный Нестор Летописец, покровитель Киевских духовных школ. В общем, для меня пребывание в Киево-Печерской лавре стало тоже таким мощным импульсом для духовного становления, совершенства. И, завершив уже обучение в Киевской духовной академии, — я уже в начале рассказывал, — защитил я кандидатскую диссертацию, таким образом это даёт возможность более открыто выражать свою точку зрения. Потому что кандидат богословия в своём профильном направлении имеет право уже выражать те или иные, может быть даже спорные, моменты, которые не всегда раскрыты в нашем богословском пространстве. Тем более тема эсхатологии это такая вечная тема, и у меня была попытка раскрыть эту тему через призму русской религиозной философии. Таким образом вот три ступеньки духовного образования — училище, семинария и академия. Божией милостью сейчас я несу послушание в Симферопольской и Крымской епархии, являюсь руководителем пресс-службы Крымской митрополии. Это высокое назначение, это большая ответственность. Потому что мы совершаем или, скажем так, продолжаем апостольское служение, проповедуем, на всех возможных эфирах принимаем участие для того, чтобы донести нашим людям евангельские ценности. Кроме того, я являюсь настоятелем храма Всех Святых в городе Симферополь. Это известный храм, который находится на Некрополе, где был похоронен архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), архиепископ Гурий (Карпов), просветитель Китая и основатель Таврической духовной семинарии, наш также Крымский архиерей, и многие другие выдающиеся богословы, учёные, епископ Михаил (Грибановский), известный религиозный мыслитель, ну и многие другие.

К. Мацан:

— А вы сказали, что диссертация у вас по русской религиозной мысли. Я ознакомился с текстом, когда готовился к программе. 4 автора у вас: отец Сергий Булгаков, Семён Людвигович Франк, протоиерей Василий Зеньковский и отец Георгий Флоровский. И все очень разные, и все в разной степени спорные. Учение Булгакова о софиологии вообще было признано еретическим в 30-х годах, хотя сам Булгаков не был осуждён как еретик, просто именно учение его было признано нежелательным. Отец Георгий Флоровский — это такой глашатай святоотеческой традиции. Вот, с точки зрения такой, наверное, православной ортодоксии, к нему вопросов быть не может. А отец Василий Зеньковский — священник, но со своими интересными взглядами, такой философствующий очень священник. Семён Людвигович Франк — это такой философ преимущественно, человек, который какой-то философской рефлексии подвергает церковные догматы и свои концепции предлагает. Я сейчас не прошу уходить в детали, а спрашиваю о том, что вообще к русской религиозной мысли, в силу её такой свободы, которую она являет в размышлении о церковной традиции, о догматах, разное отношение. У кого-то критическое, у кого-то примирительное. Вот вам приходится с этим сталкиваться? И что вы об этом думаете?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Я с этим столкнулся, честно говоря, не только на предзащите, но и на самой защите. Это был, наверное, единственный случай, когда защита длилась около двух часов — это очень много. И было много разного рода вопросов, касательно того же протоиерея Сергия Булгакова и многих других. Но моя попытка была именно в апологетическом ключе раскрыть тему эсхатологии. Апологетика — это наука, которая, может быть, напрямую не опирается, скажем, на прямые тексты Священного Писания. Но через русскую религиозную философию впервые мы попробовали соприкоснуться как пришествие Бога, явление Бога в этом мире может быть прочувствовано через этику, через культуру, через богослужение, о котором мы, к сожалению, забываем. Именно об этом писал протоиерей Сергий Булгаков. Когда совершается Божественная литургия, ведь мы уже сакрально каждый раз встречаем Христа. Мы воспоминаем «Крест, гроб, тридневное Воскресение, на небеса восхождение, Второе славное паки пришествие» — так сказано в одной из литургических молитв, на анафоре святителя Иоанна Златоуста. То есть вспомнили то, что было — Крест, гроб, Воскресение, — и одновременно вспоминаем то, чего ещё не было — Второе и славное пришествие Христово. То есть Литургия вне времени и вне пространства — это метафизическая возможность уже соприкоснуться с вечностью.
И вот об этом многие забывают. И вот я очень желаю, чтобы каждый верующий человек именно на Божественной литургии, в контексте Евхаристии, в контексте эсхатологии, уже понимал, что Бог приходит к нам через Божественный Хлеб Жизни, через явление мира, любви и радости. Поэтому не может быть никакого страха, апатии, ненависти, раздражения, как это часто бывает у людей, которые начитались, допустим, брошюрочек о последних временах. Вообще, это какая-то такая странная тенденция: люди заходят в храм и больше интересуются литературой об Антихристе, нежели о Христе Спасителе — какой-то парадокс. А где же Христос как Царь, Который управляет этой Церковью? Который всегда невидимо с нами, как сказано об этом в Священном Писании. И вот эти настрои псевдоэсхатологические и апокалиптическое напряжение, скажем так, понуждают каждого пастыря, и меня в том числе, размышлять, каким образом сегодня, в XXI веке, мы можем раскрыть эту тему.
Поэтому для многих русская религиозная философия стала дорогой к Церкви, к Богу. И вот с этой темой мы немножко соприкоснулись. Тема очень спорная, но тем не менее монография, которая была издана, для тех людей, кто интересуется, я надеюсь, раскроет несколько таких этапов, которые позволят действительно понять, что тот период, в котором мы с вами находимся, это период радости. Это период, когда Бог с нами. Это тот период, когда Господь нас действительно готовит к вечности, может быть в том числе через те трудности, которые сейчас испытывает наш народ. Это то, что нас очищает и делает светлым, чистым, непорочным и спасительным.

К. Лаврентьева:

— Протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской митрополии, проводит сегодня с нами этот «Светлый вечер». Напоминаю вам, что у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Мы вернёмся после короткой паузы.

К. Мацан:

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Ещё раз здравствуйте, уважаемые друзья. В студии моя коллега Кира Лаврентьева, я — Константин Мацан. В гостях у нас сегодня протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской митрополии. Мы продолжаем наш разговор. Вот очень интересно вы рассказывали про пример священника — хорошего, доброго пастыря, который вас вдохновил. Потом вы сами стали священником и стали, может быть, на практике видеть те трудности, с которыми священник сталкивался, может быть, не видные для того, кто со стороны смотрит. Что открылось ещё в священстве того, чего вы не подразумевали, даже не предполагали до того, как сами стали уже служащим священником?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Как-то Господь меня в начале моего становления хранил.

К. Мацан:

— Причём я спрашиваю не про какие-то неприятные стороны, везде люди — это всё понятно. А вот опыт, который ты не можешь пережить, пока ты его, собственно, не имеешь. Ты можешь о нём знать, а когда он открывается тебе на самом деле, тебе лично изнутри, он оказывается в чём-то другим и новым, может быть, даже неожиданным.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Действительно, когда я в своё время наблюдал за пламенными проповедями покойного священнослужителя игумена Никона, я задавался вопросом: как можно вот около 30 минут так интересно, познавательно рассказывать те вещи, которые люди уже просто на память знают? И с какой-то новой грани начать раскрывать одно и то же, и всё будет по-разному.

К. Мацан:

— Меня тоже всегда это волновало — как можно 30 лет толковать одни и те же с амвона притчи?

Прот. Владимир Кашлюк:

— И, с одной стороны, это был хороший пример как нужно проповедовать. А с другой стороны, когда ты лично становишься на амвон, ты понимаешь, что это уже некие другие реалии. Ты не можешь копировать, ты не можешь повторять, в конце концов, к этому нужно готовиться. И вот, наверное, первая трудность, с которой я столкнулся, это, наверное, первые проповеди. Первые восемь лет я служил в кафедральных соборах. Это то место, где собирается интеллигенция, директора школ. И у тебя нет права на ошибку, ты не можешь проповедовать от ветра головы своей. Я сейчас это сознательно говорю, чтобы меня все слышали, и в том числе молодые священники: нельзя говорить о Евангелии просто экспромтом. Нужно готовиться, потому что люди слушают, возможно критикуют, люди часто знают подлинное, может быть, святоотеческое толкование и могут уловить на какой-то неправильной мысль, если ты её как-то некорректно выразил. Поэтому для меня это было таким большим подвигом — к каждой проповеди тщательно готовиться, чтобы это соответствовало и святоотеческой точки зрения, прежде всего, православному вероучению, та или иная догматическая тема должна быть правильно раскрыта. Но и те люди, которые слушали, конечно, они мотивировали, потому что если после проповеди есть отдача, люди благодарят, что-то спрашивают, значит, оно коснулось души и сердца человека.
И вот в этом смысле, наверное, особое призвание. Конечно, с опытом приходит некий, может быть, свой стиль. Ты не просто пересказываешь чьи-то проповеди, а нужно уже формировать как бы такое своё внутреннее переживание, как ты это чувствуешь, к чему Господь сегодня и сейчас призывает каждого из нас. Собственно говоря, каким языком нужно это сказать? Ведь сама манера бывает очень разная. Можно как-то так скучно, безжизненно о чём-то проповедовать, и сам если ты не пламенеешь, никогда сердца людей не будут зажигаться на Божественной литургии. Поэтому очень важно самому это прочувствовать. С одной стороны, это действие благодати, вдохновение, если оно есть, тогда всякая проповедь будет хорошей и действенной. Но, с другой стороны, интеллектуальная подготовка — вот на это уходят часы. Я никогда сейчас в последнее время не проповедую заученными фразами и по бумажке. Но для того, чтобы это пропустить через сердце, нужно сосредоточиться на протяжении нескольких часов для того, чтобы понять тот или иной евангельский текст, который будет читаться за Божественной литургией.

К. Мацан:

— Вот к вопросу о времени, которое тратится, и о необходимости подготовки, работы, служения, я от одного священника услышал такую мысль, которая меня очень заставила задуматься. Он сказал: «Я самый свободный человек на свете. Я не знаю человека более свободного, чем я сам». И для меня, как слушателя со стороны, это кажется парадоксальным. Ну как — священник, в общем-то, человек, подчинённый епископу своему. Человек, который по распоряжению должен перейти из храма в храм. Человек, которому поручается какое-то служение, какое-то дело, какое-то послушание: окормлять больницу, тюрьму, что угодно, школу строить, храм строить. Конечно, понятно, что люди везде, если хорошие попадаются, они спрашивают: потянешь ты или не потянешь? Но в принципе, обычно это распоряжение такое, благословение: строй. И хочешь или не хочешь, а надо этим заниматься. И в этом смысле кажется, что священник максимально поставлен в условия, которые он не выбирает. А одновременно человек говорит про себя, что он самый свободный в мире и не знает никого свободнее себя. Вот вы понимаете, о чём это?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Священник, который произнёс эти слова, это счастливый человек. Потому что сейчас и я в том числе, и многие другие священнослужители испытывают в этом трудности: как расставить приоритеты? Ведь есть же семья, есть дети — это малая Церковь. И, чего греха таить, ведь и в наших семьях священнослужителей бывают проблемы. Отчего это происходит? Священник всюду и везде: он где-то проповедует, там что-то строит, куда-то ездит, много-много послушаний. И порой бывает так, что родные дети-то его не видят. И это очень сильно может негативно сказываться вообще в отношениях между супругой и детьми. Поэтому нас этому, к сожалению, не учили, ни в духовных школах, ни часто мы можем это от наших наставников услышать: как же правильно выстроить вот этот приоритет — и служить Богу, и не забывать о своей семье, за которую ты также дашь ответ перед Богом? Поэтому это большая трудность.

К. Мацан:

— Я-то здесь услышал, скорее, слова про внутреннюю свободу. Про то, что, может быть, для такого человека секулярного, светского мышления это странно звучит, но человек духовного опыта, священник говорит о том, что послушание и есть свобода. Когда ты вверил себя один раз Богу и дальше, что бы тебе ни поручали, ты, в общем-то, уже избавлен, если угодно, от необходимости выбирать. И в этом послушании есть свобода — ты просто живёшь и служишь, делаешь своё дело не за страх, а за совесть. И вот, скорее, мне кажется, это про это было сказано.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Да, и это согласуется с евангельским пониманием. Ведь Христос говорит: ищите прежде всего Царство Божие, всё остальное приложится. Если ты нашёл Христа, если ты себя реализовываешь как пастырь, как миссионер, Господь силой Божественной благодати будет вспомоществовать всем твоим добрым начинаниям. И как сказано у святителя Василия Великого, благодать немощное врачует, оскудевающее восполняет. Господь и время тебе даст, и исцеление подаст, какие-то блага подаст. И в общем, успеешь то, о чём ты так трепетно переживал ещё вчера. В этом смысле, если ты держишь связь со Христом, конечно, ты свободен. Как сказано в Писании: познайте истину, и истина вас сделает свободными. Поэтому, пользуясь случаем, конечно, хотелось бы обратиться ко всем нашим слушателям: быть верующим — это недостаточно, важно быть религиозным. «Религия» с латинского — «связь». Важно чувствовать связь с Богом. Если через поток Божественной благодати, вдохновляющей тебя, ты способен будешь реализовывать себя на этом жизненном пути, тогда появится большой смысл жизни, от которого хочется жить, творить и созидать.

К. Лаврентьева:

— Отец, Владимир, мы так с вами перешли от вашего служения в алтаре в качестве пономаря к священству. Так вот прямо — раз, и перешли. Но ведь понятно, что это был некий этап. Как реагировали ваши родители, ваши родные на то, что вы хотите поступать в семинарию?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Начнём с того, что в 15 лет я за 1100 километров покидаю свой родной дом, то есть из Крыма я переезжаю в Почаевскую лавру — это Тернопольская область. И, наверное, в 15 лет для родителей это было как-то сложно. Но у меня было, честно говоря, такое вдохновение, желание. Всё-таки это новый этап жизни, ты изучаешь то, что тебе реально интересно. И богослужебное пение ведь очень сильно влияет на душу. Об этом может каждый верующий человек засвидетельствовать, когда, молясь в храме, он чувствует те песнопения, при которых хочется молиться, плакать, радоваться. И вот эта атмосфера действительно возвышает нас к небесам. Всегда вспоминаю, как послы князя Владимира передавали, что в храме Святой Софии они не знали, где были — на небе или на земле. И вот это начало дало некий импульс. Всё, что ты делаешь, оно должно быть красиво, духовно, оно должно отражать некий Божественный порядок на земле. Пение в церкви должно быть ангелоподобным. Поэтому и будучи студентами, мы старались свои послушания совершать вот именно таким образом, чтобы отражалась небесная гармония здесь, на земле.
И, будучи священнослужителем, для меня является приоритетом правильное совершение Божественной литургии. Что я подразумеваю под этим: чтобы была чинность — как говорит апостол Павел, всё должно быть благообразно и по чину. Чтобы богослужебное пение было на самом достойном уровне. Для меня это очень важно, потому что, если хор поёт плохо, чтец читает плохо, в храме всё плохо совершается, то это становится чем-то невыносимым. Наша задача — в церкви прочувствовать частичку рая, а не частичку чего-то невыносимого. Поэтому от каждого из нас зависит, насколько мы приблизимся духовно, сакрально к Богу. Поэтому и само совершение Божественной литургии предполагает, чтобы все стали соучастниками, чтобы каждый человек понимал, что он здесь нужен на Божественный службе. И священник от имени народа собравшегося возносит молитву к Богу, приносит жертву за наши человеческие грехи, мы становимся сопричастными. И я очень радуюсь тому, что здесь, в первопрестольном граде Москве, когда посещаешь богослужение, чувствуешь частичку небес на этой земле.

К. Лаврентьева:

— Вы знаете, у императрицы Александры Фёдоровны Романовой в её дневниках, я сейчас не процитирую, перескажу, был очень важный, как мне кажется, совет и очень важная мысль, особенно в нынешние времена, когда мир душевный важно сохранять при любых обстоятельствах. При любых обстоятельствах важно сохранять душевную, духовную радость и благодарение Богу. И тогда даже очень скорбные дни и часы будут переноситься легче, если ты сохраняешь мир в душе. И когда читаешь это, понимаешь и чувствуешь в себе такую реакцию, что кажется, что это парадокс, ты видишь в этом некую парадоксальность: как можно сохранять радость и благодарность, когда внешне всё очень плохо? Но мы сейчас с вами разговариваем, отец Владимир, и я вам честно скажу, никаких комплиментов у меня нет цели говорить и уж тем более восхвалять гостя, смущать его. Но вы знаете, действительно, у меня есть ощущение, что вы как раз пытаетесь вот это нам и донести — что даже в скорбные времена важно сохранять какое-то внутреннее вдохновение. Вот то слово, которое вы назвали, когда сказали, с каким чувством уезжали в 15 лет из дома родительского — вы были вдохновлены. И в этом смысле, мне кажется, вот это внутреннее вдохновение — это то, что даёт нам силы жить и радоваться. Когда оно заканчивается, заканчивается всё. И мне кажется, и при мирных временах, при спокойных и при внешне очень благополучных, можно потерять это вдохновение и начать просто внутренне умирать. Это такое довольно опасное состояние. Сейчас я даже не про уныние говорю, а именно про такую потерю хорошего интереса к жизни и духовной радости. Это всегда идёт, мне кажется, в правильном смысле всегда должно идти бок о бок: духовная радость и радость жизни. Они должны где-то быть рядом. Ты не должен очень цепляться за жизнь. Но ты и не очень должен отрываться от земли. Что-то между, что-то должно быть всё время, какая-то золотая середина, некий царский путь. Отец Владимир, вы меня простите за долгие рассуждения.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Совершенно верно. Об этом апостол Павел пишет: духа не угашайте. Вот как лампадочку мы несём аккуратненько, чтобы огонёчек не погас, вот так внутреннее состояние нужно сберегать. Потому что его очень просто потерять. В храме нам хорошо, мы заряжаемся там благодатью, любовью, миром, радостью, мы чувствуем окрылённость. Покидая пределы храма, дьявол очень часто может нас столкнуть с этого пути. И если человек не сохраняет этот внутренний мир, то его очень быстро может потерять. Поэтому такая высокая задача перед нами стоит: сохранить Божественное присутствие благодатное. Многие люди задаются вопросом: ну а где же Бог? Где-то, может быть, далеко на небе или где-то в особом месте в Церкви? Бог Вездесущий, Он всюду и везде. А в Писании сказано, что Царство Божие, собственно, внутри нас есть. И тот же апостол Павел и говорит, что плод духа — это мир, любовь, радость, вера, долготерпение, благость и прочие христианские, как мы говорим, добродетели, которые помогают качественно совершенствоваться человеку. Поэтому, посещая богослужения, когда человек искренне молится, когда исповедуется, когда причащается, он должен понимать, что, принимая Бога в своё сердце, в нём должны раскрыться те же чувствования, что и во Христе Иисусе. Это говорит апостол Павел в Послании к Фессалоникийцам. Поэтому мы должны прочувствовать частичку любви, мира, радости — и всё это формирует качество жизни. Ну, правило очень простое: от внутреннего состояния нашей души и сердца формируется, в том числе, и наше качественное внешнее поведение; наша жизнь, которая оптимистична и которая помогает преодолевать все трудности и преграды, потому что с нами Бог.

К. Мацан:

— Протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской епархии, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». А вот что бы вы сегодня, с высоты своего опыта священнического, сказали бы себе как молодому, начинающему священнику в прошлом, какой совет бы дали?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Прежде всего, иметь фундаментальную, базовую богословскую подготовку для того, чтобы, совершая своё пасторское служение уже на приходе, более оперативно переключаться на все те запросы, которые поступают в адрес и священнослужителя, и священника, который несёт множество самых различных послушаний. То есть самообразовываться уже нет времени. Для этого были годы в духовной школе.

К. Мацан:

— А какие запросы поступают в этом смысле священнику? Спрашиваю, потому что мы же обычно иронизируем как раз над другим аспектом, что молодой священник, семинарист бывший заканчивает семинарию, рукополагается в священники, начинает служить. И он ожидает, что сейчас его обступят прихожане с вопросами о Каппадокийском богословии, о чём-нибудь из Максима Исповедника. И он готов, он хочет это обсуждать, рефлексировать. А его спрашивают: «Слушайте, батюшка, у меня вот голова болит. Может быть, мне ладану поесть? Что делать?» — как это иронично выражаются. Или «какой рукой правильно креститься?» — что-то вот такое. И возникает как бы диспропорция. Нет, вы такого не наблюдаете?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Честно говоря, я люблю на глупые вопросы постараться умно ответить. Многие священнослужители почему-то от этого уходят. Например, когда нас приглашают на эфир и просят рассказать про какой-нибудь «Яблочный спас». И мы реагируем так, что никаких яблочных спасов не существует, давайте или говорить о Преображении, или вообще не будем ни о чём говорить. Я на всё подобное соглашаюсь для того, чтобы эту тему грамотно перевести в правильное русло, в богословское и догматическое понимание того или иного события. Об этом можно говорить по отношению ко всем праздникам. Люди на Крещение Господне — вот недавно мы совершали это торжество — не хотят слышать, что, собственно произошло с точки зрения евангельского повествования. Всем интересно, можно ли погружаться в воду или нельзя. Но ведь и на эту тему можно грамотно ответить, переводя те или иные мысли, прежде всего на евангельские тексты.

К. Мацан:

— А вот что вы отвечали, допустим, про Крещение?

Прот. Владимир Кашлюк:

— Важно не пройти мимо Христа. Ведь когда человек озадачен каким-то спортивным действием — погрузиться, — при этом ему совершенно неинтересно, для чего вода освящается, что, в конце концов, она даёт, с каким покаянным религиозным чувством нужно совершать это погружение, по большому счёту этот обряд не приносит никакой пользы. Более того, всякий церковный обряд, который совершается без веры в Бога, может стать профанацией. То есть можно прийти и освятить крашенки, не веря в Бога Воскресшего, — это профанация. Можно прийти осветить яблочки, не понимая, для чего, собственно, Христос преобразился, в силу чего это произошло. И это касается абсолютно всех наших церковных праздников. Поэтому это замечательное миссионерское поле, благодаря которому должны все священнослужители проповедовать, актуализировать, объяснять, толковать и так далее. Поэтому хотелось бы, чтобы и наши верующие христиане, даже в простых беседах, интересовались этими вопросами — что главное, например, в праздник Крещения Господня не просто воды набрать, а понимать, что Бог Своей Божественной благодатью соприкасается с нашей материей, Бог своим Божественным Естеством освятил всё водные естество. Эта вода становится в той первозданной чистоте и святости, как она была до грехопадения. Особенно открывая Книгу Бытия, где сказано, что Дух Божий носился над водой, Он оживотворял эту воду, и мы почерпаем Божественную благодать.
Вот если этого учения не понимать, то не поможет вода просто так. И сколько бы раз ты ни погружался, а не очистишься ты от грехов, если не будет покаяния в подлинном евангельском смысле. Я имею в виду практическую реабилитацию, потому что признать то, что ты грешен — это одно, а исправиться в практическом направлении — это совершенно другое. И здесь вопрос синергии: готов ли ты сам что-то изменить в самом себе? Но чаще всего мы зависим от греха, поэтому нам даётся Божественная благодать — сила, которая вспомоществует.

К. Лаврентьева:

— Отец Владимир, знаете, иногда кажется, что наши греховные наклонности, склонности, страсти настолько тесно вплетены в дерево души, что кажется, вот если ты как бы вырвешь эту свою какую-то такую страсть, допустим, если возьмёшь и вырвешь, то ствол и ось души просто так — раз, и опадёт. Вот кажется, что они настолько вплетены, что только Бог может потом разобраться здесь между плевелами и семенами, что только Он может аккуратно вырвать плевел, не вырывая при этом хорошие плоды. Отец Владимир, как это вообще происходит? Как происходит искоренение каких-то таких вот греховных склонностей, которые, наверное, у каждого человека есть, и у каждого они свои, индивидуальные?

Прот. Владимир Кашлюк:

— С точки зрения нравственного богословия и святоотеческого учения Церкви, нужно понимать динамику развития греха. У некоторых святых отцов это выражается в следующей схеме: происходит прилог, внимание, услаждение, желание, решимость и само греховное дело.

К. Лаврентьева:

— Если человек всё время это делает, то это вообще очень быстро, в долю секунды — прилог, желание, решимость — там просто полсекунды, по накатанной, как на сноуборде с горы.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Эта динамика очень сильная, да. И, по сути, если на общий вопрос ответить: как же себя остановить от греха? — всё начинается с первого этапа, с прилога. Нам дьявол предлагает какую-то греховную мысль. Но ведь есть же внутренний фильтр — это совесть, религиозно-нравственное чувство. Это голос Божий, который говорит: не делай этого. А дальше всё зависит от меня, ведь моя свобода направлена или на добро или на зло. Если я уделяю этому внимание, если мысль проходит в моё сердце, помрачает разум, тогда начинается практическое действие греха. Поэтому для того, чтобы остановить себя от того или иного злого дела, нужно ещё на уровне своих мыслей...

К. Лаврентьева:

— Проявлять силу воли.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Да.

К. Лаврентьева:

— Отец Владимир, знаете, я даже спрашиваю не про выпить, покурить — с этим всё ясно. Даже вот не про это, а именно про тесное вплетение в душу гордыни, гневливости. И это ведь не просто пустые слова. Ты иногда просто видишь, насколько ты искажён некоторыми вещами. Человекоугодие, осуждение, двуличность, театральность, игра какая-то постоянная. У нас всё время идёт какая-то игра: мы с одним человеком одни, с другим другие, только с близкими своими в семье мы, пожалуй, те, которые мы есть на самом деле. И эта картина очень нелицеприятная зачастую. Костя смеётся.

К. Мацан:

— Я просто вспомнил, как однажды своему духовнику плакался на тему того, что сколько же страстей и грехов. И кажется, что ты примерно их обозрел, а потом оказывается, что есть ещё этаж ниже, и ты ещё больше проваливаешься. И говорю, кажется, что вроде бы уже примерно всё понял...

К. Лаврентьева:

— Ты думал, что ты на дне, но снизу постучали.

К. Мацан:

— Вот именно — снизу постучали. На что мне мудрый священник отвечает, что это хорошо, что снизу постучали, а не сверху тебе постучали. Хуже было бы, если бы тебе сверху постучали, а снизу пусть стучат.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Конечно, причинно-следственная связь. Мы понимаем: вот предпосылки, а вот корень этого греха, а вот какие последствия. Оказывается из того, что мы увидели поверхностно, если внимательно погрузиться в свою духовную жизнь, мы увидим, что вся наша душа израненная. Кстати, это одно из самых точных, наверное, пониманий, что такое грех — это рана души.

К. Лаврентьева:

— Точно.

Прот. Владимир Кашлюк:

— Мы болеем духовно, от этого мы скорбим, от этого, собственно, все наши трудности и проблемы. Я пытаюсь утешать: абсолютно свят только Бог. И в Писании сказано, что нет такого человека, который прожил бы один день и не согрешил. Наша природа, с точки зрения библейской антропологии, повреждённая, мы потеряли подобие Божие. Образ Божий сохраняется как бессмертие человеческой души, свобода и разум, а подобие Божие — святость и совершенство — мы потеряли. Но через Таинство крещения, через Таинство покаяния, через прочие Таинства мы восстанавливаем в себе это богоподобие. Поэтому хочется надеяться, что спасается человек не просто какими-то внешними добрыми делами, которых очень мало, грехов у нас больше на самом деле, а спасаемся мы по благодати, по милости и по любви Божественной. Вот на это мы надеемся.

К. Лаврентьева:

— Спасибо огромное, отец Владимир, за этот удивительный и очень глубокий разговор.

К. Мацан:

— В гостях у нас сегодня был протоиерей Владимир Кашлюк, руководитель пресс-службы Крымской епархии. Мы вас благодарим за этот глубокий разговор. В студии у микрофонов были моя коллега Кира Лаврентьева и я, Константин Мацан. Спасибо, до свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.

К. Лаврентьева:

— Всего хорошего.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Путь к священству». Протоиерей Алексей Митюшин
• «Поэзия и поэтические переводы». Олег Скляров, Владимир Макаров
• «Святость». Священник Александр Сатомский