Поделиться
Прокопий Иванович Пономарёв
Монументальное полотно известного художника Григория Чернецова, носящее не менее монументальное название «Парад по случаю окончания военных действий в Царстве Польском шестого октября 1831 года на Царицыном лугу в Петербурге» известно тем, что на нём с портретной точностью изображены более двухсот реальных личностей той эпохи. Внимательно присмотревшись, можно разглядеть и Пушкина, и баснописца Крылова, и художника Венецианова.
Почти в самом центре толпы зрителей, наблюдающих за парадом, Чернецов запечатлел высокого, седого мужчину с длинными волосами и бородой. Он не был ни писателем, ни придворным. Звали этого человека Прокопий Иванович Пономарёв. Он был простым петербургским купцом — торговцем чаем.
И всё же на знаменитую картину Прокопий Иванович попал неспроста. В то время в столичных кругах он был известен, пожалуй, не меньше, чем Пушкин. Только стихов Пономарёв, конечно, не писал. Своё призвание он обрёл совсем в ином — Прокопий Иванович помогал людям.
Это он первым откликнулся на страшную беду, постигшую Петербург в ноябре тысяча восемьсот двадцать четвёртого года — наводнение, в результате которого Васильевский остров, городской район Коломна и Петербургская сторона едва не стали дном морским. Пономарёв финансировал спасательные работы и пожертвовал на помощь пострадавшим от стихии пятнадцать тысяч рублей — огромную по тем временам сумму.
Двенадцатью годами ранее Прокопий Иванович тоже не бросил Отечество в беде. В войну тысяча восемьсот двенадцатого года он активно помогал русской армии в сражении с наполеоновскими войсками — закупал боеприпасы и продовольствие, делал крупные денежные взносы. Одновременно с этим он попечительствовал петербургскому Комитету о тюрьмах, Обществу призрения нищих, Императорскому Человеколюбивому обществу.
Много лет назад, ещё в детстве, служа мальчиком на побегушках в мелочной лавке, Прокопий Пономарёв твёрдо усвоил: люди должны помогать друг другу. Однажды он весь день бегал по городу с поручениями хозяина. Уже почти сутки мальчик ничего не ел, и буквально валился с ног. Денег у ребёнка не было, а есть хотелось так, что звенело в ушах. Он остановился у прилавка со сдобой, и смотрел на баранки и бублики, пока от голода не стал терять сознание. И вдруг увидел, что лавочник, улыбаясь, протягивает ему целую горсть румяных, ароматных и тёплых баранок — «Угощайся, сынок!» Этот случай Прокопий запомнил на всю жизнь. Разбогатев, он без устали жертвовал, помогая везде, где только возможно. В столице за такое рвение его называли «неутомимым благотворителем».
Послать деньги пострадавшим от пожаров в Казани, построить несколько храмов в Лифляндии, оказать поддержку погорельцам в далёком Гамбурге — когда речь шла о помощи, для Пономарёва не существовало ни границ, ни расстояний.
Немало потрудился он и на ниве церковной благотворительности. Прокопий Иванович, с детства воспитанный в традициях православия, в течение сорока лет состоял старостой храмов на Волковском кладбище. Там его стараниями была перестроена и отремонтирована старая церковь, и построена новая, освящённая в честь Всех Святых. На пожертвования Пономарёва был возведён и один из приделов храма Спаса Нерукотворного Образа.
В Русском биографическом словаре Половцова купец Прокопий Пономарёв назван «изумительно деятельным человеком». Точнее, наверное, нельзя и подметить — ведь «вера без дел мертва».
