Поделиться
Фото: PxHere
«Отцы-пустынники и жены непорочны...», — писал Александр Сергеевич Пушкин. И не только его одного вдохновляли образы святых египетских старцев.
Сегодня мы говорим о преподобном Павле Препростом и книге Константина Леонтьева «Четыре письма с Афона»
Место действия — пустыни древнего Египта
Время действия — начало IV века по Рождестве Христовом
В 1871 году русский дипломат, мыслитель и писатель Константин Николаевич Леонтьев пережил тяжелую физическую болезнь, которая едва не привела его к смерти.
Леонтьев принял решение оставить дипломатическую карьеру и постричься в монахи. Он служил тогда русским консулом в Греции.
Через горы, верхом на коне Константин Николаевич отправился на Святую Гору Афон.
К этому времени относится его произведение, написанное в эпистолярном жанре, в виде писем некого вымышленного героя в Россию «Четыре письма с Афона».
В письмах не раз встречается имя египетского пустынника начала IV века Павла Препростого, ученика Антония Великого.
«Антоний велел ему плести веревки. Павел старательно свил их. Антоний велел их расплести; Павел с радостью расплёл их. Антоний велел ему шить одежду; велел распороть и снова шить. Павел всё исполнял охотно, не спрашивая даже, к чему эта бесполезная работа. Антоний не давал ему есть; он не просил. Тогда Антоний оценил и полюбил его».
В общем-то, это всё, что в общих чертах известно из биографии Павла Препростого, одного из учеников Антония Великого.
За своё беспримерное терпение и послушание Павел получил от Бога дар пророчества и исцелял даже безнадёжных больных. И при этом до последних дней земной жизни считал себя младшим учеником преподобного Антония. Павел Препростый даже среди монашеской братии выделялся незлобием и смирением, его вера в Бога была цельной и несомненной.
Образ Павла Препростого помогал Константину Николаевичу Леонтьеву понять суть монашеской жизни. День за днём писатель усердно посещал богослужения, выполнял в афонском монастыре послушания старцев.
Временами автору «Четырех писем с Афона» казалось, что в простоте и смирении он уже похож на Павла Препростого, но Леонтьев тут же ловил себя на таких тщеславных мыслях...
«Вот, — говорит мне внутренний соблазнительный голос, — ты лучше других... Ты незлобив, ты во всем покоряешься, ты всё выносишь; у тебя нет гордости, нет своеволия; ты не лукав, ты прост, как святой Павел, сподвижник Антония Великого, которого прозвали препростый»...
Полгода Константин Николаевич Леонтьев прожил на Афоне. Афонские старцы отговорили его принимать монашество, увидев, что он не готов к такому шагу. Но Леонтьев не захотел возвращаться к светской жизни.
Константин Николаевич поселился в монастыре Оптина пустынь, где его духовным наставником стал преподобный Амвросий Оптинский. А незадолго до смерти Леонтьев все же принял монашеский постриг с именем Климент.
В «Письмах с Афона» Константин Леонтьев размышляет о том, какими разными путями приходят к Богу интеллектуалы и неграмотные простецы.
Сравни, например, Иоанна Дамаскина и Павла Препростого. Оба причислены к лику святых. Иоанн Дамаскин — аристократ, вельможа, сын правителя города Дамаска, философ, занимающийся метафизикой христианства... Павел был крестьянин и совершенный невежда. Но разве святой Иоанн и святой Павел этот не были людьми одной и той же идеи, одной и той же цивилизации? Иоанн понимал всё в развитии. Павел знал только, что Христос — Сын Божий, что Его распяли за нас и нам хорошо и полезно за Него распинать себя... Вот и всё. А до подробностей он и доходить не хотел и соглашался свивать и развивать веревки всю жизнь свою по указанию более знающих людей.
Все выпуски программы Прообразы
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
Поделиться
2 Кор., 190 зач., X, 7-18.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Многие современные люди ведут себя довольно самоуверенно. А как на самоуверенность смотрит христианство? Ответ интереснее, чем можно было бы ожидать, и даёт его апостол Павел в отрывке из 10-й главы 2-го послания к коринфянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 10.
7 На личность ли смотрите? Кто уверен в себе, что он Христов, тот сам по себе суди, что, как он Христов, так и мы Христовы.
8 Ибо если бы я и более стал хвалиться нашею властью, которую Господь дал нам к созиданию, а не к расстройству вашему, то не остался бы в стыде.
9 Впрочем, да не покажется, что я устрашаю вас только посланиями.
10 Так как некто говорит: в посланиях он строг и силен, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна,
11 такой пусть знает, что, каковы мы на словах в посланиях заочно, таковы и на деле лично.
12 Ибо мы не смеем сопоставлять или сравнивать себя с теми, которые сами себя выставляют: они измеряют себя самими собою и сравнивают себя с собою неразумно.
13 А мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас.
14 Ибо мы не напрягаем себя, как не достигшие до вас, потому что достигли и до вас благовествованием Христовым.
15 Мы не без меры хвалимся, не чужими трудами, но надеемся, с возрастанием веры вашей, с избытком увеличить в вас удел наш,
16 так чтобы и далее вас проповедовать Евангелие, а не хвалиться готовым в чужом уделе.
17 Хвалящийся хвались о Господе.
18 Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь.
На одной из лекций меня как-то спросили, почему современные бизнес-тренеры настраивают человека на успех, а православие всё время говорит о грехах и человеческом несовершенстве. Чем можно объяснить такую разницу? Действительно, от первых очень часто можно услышать призывы повторять себе «я лучший», «я успешный», «у меня всё получится». От вторых зачастую слышишь слова о необходимости быть смиренным. С точки зрения обывательской, выигрывают очевидно первые, потому что картина, которую они рисуют явно более привлекательная.
Однако в сегодняшнем тексте из послания апостола Павла к Коринфянам нет ни бахвальства, ни отказа от какой бы то ни было собственной значимости. Напротив, есть взвешенная позиция, в которой всё оказывается на своих местах. Да и слово «смирение», которым обычно пугают, означает лишь осознание своих границ, своего места в мире, в отношениях с Богом и другими людьми.
Но прислушаемся к апостолу Павлу. Размышляя о том, насколько он как апостол подотчётен коринфской общине, он призывает не в меру требовательных общинников помнить о его статусе. Может показаться, что это совершенно не смиренно с стороны Павла... Но в том то и дело, что апостол прекрасно знает свою меру. Он действительно основал коринфскую общину и много преуспел в деле проповеди, но меру эту успеха определил для него Бог. Апостол осознаёт значимость своего труда, но понимает, что действовал с помощью Божией, и это понимание позволяет ему занять взвешенную позицию. Итогом его размышлений становится лаконичная и очень точная фраза: «хвалящийся, хвались о Господе», то есть помни, что при всех твоих усилиях и стараниях рядом с тобой всегда был Господь, поддерживающий, направляющий и определяющий меру пройденного тобой пути.
Слово «самоуверенность» воспринимается христианами как недальновидное и глупое. И дело не только в том, что сам по себе человек очень ограничен в своих ресурсах и возможностях, но в том, что в наивных попытках отстоять свою самость он отказывается от присутствия в его жизни Творца. Бог, конечно, никуда из жизни человека не уходит, потому что все мы как бы ни жили, живём благодаря Его любви, но кто-то впускает её в свою жизнь, а кто-то живёт ей вопреки.
Христианство начинается с того, что человек осознаёт: концентрируясь на себе, он ограничивает и обедняет свой мир и, напротив, открывая своё сердце ближнему и Богу, бесконечно свой мир обогащает.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
От мала до велика
Поделиться
О библейском происхождении выражения «От мала до велика» и его различных формах употребления.
Все выпуски программы Первоисточник
«Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей»
Поделиться
Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей.
Да никогда не вспыхнет в нём гнев на сильного, не зародится презрение к слабому. Посмотри, роса утренняя — всех слабее...
Да никогда не совьёт в сердце моём ненависть к ненавидящим меня. Да вспомню я о конце их и сохраню мир свой.
Милосердие открывает путь к сердцу всякой твари и несёт радость.
Немилосердие омрачает чело и несёт печаль одиночества.
Помилуй милостивого, Рука Пренежная, и открой ему тайну милости Твоей.
Богочеловек — чадо милости Отца и святости Духа. Весь мир — лишь притча о Нём. Могущественные светила небесные и мельчайшие капли озёрные, собою рассказывают о Нём. Всё небесное и земное, от пресильных Серафимов до мельчайшего комочка пыли, рассказывают притчу о Нём — прасущности и праисточнике своём.
Что такое твари на земле и во вселенной, если не притча о солнце?
Воистину, также и всё видимое, и невидимое, являет собой притчу о Богочеловеке. Сущность её проста, притч о ней множество бесконечное.
Друзья мои, как же рассказать мне вам о сути, если вы притч понимать не умеете?
О, если бы знали вы ту сладостную беспредельность и силу, когда проникаешь до сердца всех притч, туда, где они начинаются, и где кончаются. Туда, где язык немеет, и где всё сказано раз и навсегда!
Какими скучными становятся тогда все долгие и однообразные повествования, сочинённые людьми. Такую же скуку испытывает тот, кто привык слышать раскаты грома и созерцать сверкание молний, но вынужденный слушать рассказы о грозе.
Приими мя в Себя, Сыне Единородный, чтобы стать мне одно с Тобой, как когда-то до сотворения и падения.
Да закончится долгая и томительная притча моя о Тебе, хотя бы мгновением лицезрения Тебя. Да закончится самообман мой о том, что я — нечто рядом с Тобой, или нечто без Тебя.
Пресыщены уши мои притчами. Устали зеницы мои взирать на тщеславную пестроту одежд, Тебя лишь жаждут видеть они, Источник мой, сокрытый миром за пустыми притчами и пёстрыми одеждами.
