Поделиться
1 Кор., 125 зач., I, 18-24
Глава 1.
18 Ибо слово о кресте для погибающих юродство есть, а для нас, спасаемых, - сила Божия.
19 Ибо написано: погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну.
20 Где мудрец? где книжник? где совопросник века сего? Не обратил ли Бог мудрость мира сего в безумие?
21 Ибо когда мир своею мудростью не познал Бога в премудрости Божией, то благоугодно было Богу юродством проповеди спасти верующих.
22 Ибо и Иудеи требуют чудес, и Еллины ищут мудрости; 23 а мы проповедуем Христа распятого, для Иудеев соблазн, а для Еллинов безумие, 24 для самих же призванных, Иудеев и Еллинов, Христа, Божию силу и Божию премудрость;
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Русский синодальный перевод Священного Писания для определения того, чем является для мира Крест Христов, использует довольно нейтральное слово, которое к тому же в христианской традиции имеет благородный оттенок: он говорит о том, что «слово о кресте» есть юродство. Но оригинальный греческий текст значительно более категоричен: там проповедь о Кресте названа безумием. Именно безумием она и является с точки зрения обычного человека. Более того, такая проповедь многими во времена апостола Павла воспринималась как что-то близкое к кощунству. Здесь нам стоит вспомнить, что казнь на кресте в Римской империи считалась жестокой и отвратительной. Обычно таким образом казнили осужденных рабов и нарушителей общественного порядка, революционеров, но не римских граждан или же других уважаемых обществом преступников. Исследователи того исторического периода утверждают, что для приличных граждан Римской империи само упоминание о распятии было оскорбительным, поэтому о нем никогда не говорили прямо, но всегда использовали какие-либо эвфемизмы. Так воспринимали смерть на кресте язычники. Для иудеев такая смерть, тем более, смерть Мессии, тоже была оскорбительной, ведь они ожидали, что Мессия победит римлян, сделает Израиль самостоятельным и великим государством, собственно, в этом они видели смысл Его деятельности, Он, в их представлении, никак не мог быть убит римлянами. Иудаизм не мог и не может представить Мессию страдающим, униженным и уж тем более невозможно представить Его распятым.
Но тем не менее Христос был распят. Бог был убит людьми. Апостол Павел утверждает, что в этом заключена сила Божия. Язычники и иудеи не могли понять, каким образом сила может быть заключена в добровольном страдании и унизительной смерти. Мы — христиане — за две тысячи лет научились правильно говорить на эти темы, у нас есть корректные богословские формулировки для описания силы Креста Христова и величия Страдающего Бога. Но, к сожалению, чаще всего мы в своей жизни оказываемся неспособны продвинуться дальше красивых и правильных слов о Кресте. Для нас, как и для римских язычников и израильских иудеев, сила имеет совершенно четкое определение: это власть, это политическое или финансовое влияние, это мощь технического оборудования, это вооружение и так далее. Сила — это то, что способно уничтожить сопротивление без какого-либо диалога. Сила подавляет. Это что-то такое, что не могут преодолеть те, против кого она направлена. А для тех, кто ей обладает, она представляет собой неоспоримое преимущество. Но для апостола Павла сила, особенно же сила Креста Христова — это нечто совершенно иное. Это то, что действует изнутри, то, что меняет человека, а не принуждает и ни в коем случае не подавляет.
Павлова проповедь Креста Христова очень проста по своему содержанию, используемым словам и структуре. Апостол не пытался приукрасить свое благовестие, ведь Крест Христов не нуждается в человеческой мудрости, он имеет силу в самом себе, ту самую силу, которая никого ни к чему не принуждает, но которая действует в людях, меняет их и приводит в Христово Царство.
