Опасность для папы

Поделиться

Александр Ткаченко

Даже для очень сильного и добросовестного отца есть серьезная опасность, с которой он может не справиться. Опасность эта — он сам. Ведь для своих детей папа — бог, всемогущий властелин. А человеку быть богом очень трудно: слишком большой соблазн употребить власть не по назначению. Происходит это не сразу, маленькими шажочками, постепенно и незаметно. Но вся беда в том, что остановить папу на этом скользком пути просто некому. И если он сам не сделает этого вовремя, то через несколько лет семейной жизни вполне себе приличный и добрый мужчина превращается в домашнего тирана, кричащего на детей и грозно сверкающего глазами по поводу и без повода. Нет, он при этом, конечно же, остается защитником своей семьи от всех внешних угроз. Но кто теперь защитит семью от такого защитника?

Удивительные слова сказал воплотившийся всемогущий Бог: ...научитесь от Меня, ибо я кроток и смирен сердцем. И если дети не увидят такой кроткой силы и смирившегося всемогущества в собственном отце, тогда даже самые убедительные и правильные его нравоучения на евангельские темы вряд ли смогут оставить след в их сердцах.

Поэтому папой быть хоть и трудно, но радостно: каждый твой осознанный шаг здесь становится освоением главной христианской науки — быть подобным Христу. Или, как еще называют это в Церкви, — быть богом по благодати.

А практическое правило, позволяющее папе не сбиться с этого пути, я нашел для себя в словах святого Иустина Мученика: «...не в том состоит блаженство, чтоб иметь власть над другими или быть сильнее слабейших..., таким образом никто не может подражать Богу; это не достойно Его величия. Но тот, кто принимает на себя бремя ближнего, кто, имея в чем-либо превосходство, благодетельствует другому, низшему себя, кто полученные им от Бога дары раздает нуждающимся и делается богом для получающих от руки его; тот есть подражатель Богу».

Папина сила должна быть доброй. Обязательно и непременно, без каких-либо исключений. Наученный собственным горьким опытом, я сейчас абсолютно убежден, что нет и не может быть у папы никаких уважительных поводов для того, чтобы кричать на детей, угрожать им и уж тем более — распускать руки. Потому что дети все равно будут тебя любить, даже такого. Но любовь к папе окажется разбавлена страхом и неуверенностью в том, что их самих есть за что любить. И горький этот «коктейль», которым ты напоишь их в детстве, потом будет отравлять всю их взрослую жизнь. А тебе до конца дней будет стыдно за то, что назад отмотать уже никак не получится.