«Неделя о мытаре и фарисее. Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской». Прот. Дионисий Крюков

У нас в гостях был настоятель храмов Михаила Архангела в Пущино и Рождества Богородицы в Подмоклово протоиерей Дионисий Крюков.

Разговор шел о смыслах богослужения в ближайшее воскресенье, в которое празднуется Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской, о памяти святых блаженной Ксении Петербургской и преподобного Ефрема Сирина, а также о праздновании перенесения мощей святителя Иоанна Златоуста.

Ведущая: Марина Борисова

---

М. Борисова:

—Добрый вечер, дорогие друзья! С вами Марина Борисова, и в эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. И сегодня со мной в студии настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Здравствуйте, дорогие друзья.

М. Борисова:

—С его помощью мы постараемся разобраться, что ждёт нас в Церкви завтра, в неделю о мытаре и фарисее, и на следующей неделе. Я, собственно, уже анонсировала, о чём мы будем говорить. И, мне кажется, ещёочень важно напомнить нашим радиослушателям, что начинается особый строй богослужений, но мы сначала поговорим о смысле, а потом — об особенностях. Как всегда, по традиции, о смысле мы будем говорить, исходя из отрывков Апостольских посланий и Евангелия, которые прозвучат завтра за Божественной Литургией. Мы будем слушать отрывок из Второго послания апостола Павла к Тимофею, глава третья, стихи 10-15. И в этом отрывке, мне кажется, смысловой акцент я бы сделала, начиная с 12-го стиха, где говорится: «Все желающие жить благочестиво во Христе Иисусе будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь». Вот я, когда читаю это, знаю по жизни и по жизненному опыту, что так оно и есть. Но, когда читаешь Евангелие, хочется какой-то другой перспективы в жизни. Почему апостол Павел констатирует это как неизбежность? Почему мы вступаем в мир, принимая Христову истину, в мир, который неизбежно приведёт нас к испытаниям, к тяготам, к бедам и горестям, а людей, которые, очевидно, совершают заведомо неблаговидные поступки, обрекает на успех? То есть, мы по жизни должны быть смиренными с тем, что мы, христиане, — лузеры?

Прот. Дионисий (Крюков):

—Всё зависит от того, как понимать эту поставленную проблему. Действительно, для абсолютного большинства населения земного шара, их религиозная жизнь мыслится, прежде всего, как улучшение жизненных условий. Эти жизненные условия, конечно, людям кажется, что праведность будет каким-то образом поощряема, и за неё человек получит какие-то привилегии и жизненный успех. Тем не менее, христианство на эту тему очень точно и правильно говорит: не обманывайтесь, на самом деле, наша цель не в том, чтобы улучшить нашу земную жизнь, а в том, чтобы попасть в Царство Небесное. И в этой земной перспективе человек, который живёт ради Христа, он понимает, что это — очень долгий путь, путь вызревания для того, чтобы стать гражданином Неба. Будучи гражданином Земли и какого-то земного государства, это земное государство всё равно будет жить по тем же самым законам, по которым оно жило всегда. А для того, чтобы стать гражданином Неба, нужно еще много чего испытать. Поэтому, и эти гонения, которые христианин будет испытывать, они, на самом деле, являются продолжением жизни Христа. Христос был гоним, Христа распяли, а наша жизнь тоже есть следование Его пути.

М. Борисова:

—Вы знаете, я по этому поводу хочу обратиться к цитате из проповеди любимого нами с вами протоиерея Вячеслава Резникова, который говорит, что «всё удивительно и таинственно в Божьем мире. Мы обрекаем себя постоянно удивляться и недоумевать, а потом плакать от неожиданного, мудрого и радостного исхода». Вот так он трактует эти слова.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Знакомые мне слова, я знаю их тоже. И вот какая мысль здесь отцом Вячеславом имеется в виду. Если мы хотим жить по воле Божией, если мы молимся «Да будет воля Твоя», это предполагает, что мы умеем смиряться перед тем, что нам кажется не по-нашему и неправильно. О именно преодолевая наше своеволие и полагаясь на волю Божию, мы идём не тем путём, каким бы нам хотелось — нам бы, конечно, хотелось бы путей простых и лёгких — но, тем не менее, когда мы узнаём, что исполнять волю Божию и по воле Божией жить — это не только спасительно и правильно, но и радостно — случается как раз открытие о необходимости принимать жизненные невзгоды.

М. Борисова:

—Обратимся теперь к отрывку из Евангелия Луки, из 18-й главы, стихи с 10-го по 14-й. Я думаю, что все наши радиослушатели знают эту притчу, притчу о мытаре и фарисее. В общем-то, она настолько часто упоминается, цитируется, толкуется, что нет смысла пересказывать сам сюжет, сам текст. Мне хотелось бы всё-таки поговорить о том, почему. Ведь в Евангелии таких примеров много. И притчи, и в самом жизнеописании проповеди Спасителя можно аналогичные по своей смысловой нагрузке примеры найти. Однако, вот, мы идём к Великому посту, и первая ступень наша, мы вступаем в первую подготовительную неделю — и сразу же сталкиваемся с этим сюжетом. Почему он так важен?

Прот. Дионисий (Крюков):

—Потому что она говорит о покаянии. А что такое покаяние? Это — взгляд человека на свою собственную жизнь и на своё поведение, на свою душу. Покаяние предполагает, что мы видим себя такими, какие мы есть, без всяких прикрас. Человек склонен льстить себе, и ему нравится смотреть на себя как на предмет, скорее, восхищения и любования. Тем не менее, покаяние — это изменение, а изменение невозможно без видения того пути, ро которому христианин должен пойти. Поэтому, пример именно мытаря, а не фарисея, в данном случае, для нас настолько же важен, как некая путеводная звезда, потому что мытарь, напомним всё-таки нашим радиослушателям, что мытарь — это человек презренный в библейской культуре.

М. Борисова:

—Я бы даже сказала, коллаборант. Пошел на службу к оккупантам — да еще и наживается.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Да, предатель. Так оно и есть. В общем-то, это был абсолютно нерукопожатный человек в своей среде, к нему относились не просто с презрением, а даже с некоторой брезгливостью. Поэтому, мытари были людьми достаточно состоятельными, но находились в неком вакууме социальном, потому что никто с ними не хотел общаться. Но эти люди прекрасно понимали, почему вокруг них положение сложилось таким образом. Потому что они знали свои грехи, потому что они понимали, что, действительно, они в общем-то занимаются недостойной работой. А все жители Иудеи, Израильского государства того времени мечтали о свободе, об освободительном движении. И те люди, которые этому препятствовали, были на службе у оккупантов, конечно, понимали, что они делают нечто предосудительное в отношении своих же соплеменников. А вот фарисеи, напротив — это были весьма уважаемые люди, они привыкли к этому почитанию и смотрели на себя так, как на них смотрели окружающие. Более того, их жизнь состояла именно в этом, чтобы на них посмотрели восхищёнными глазами религиозного человека. Поэтому, очень многое из того, что они делали, они делали как знак, как видимое проявление своего религиозного благочестия. Ну и, таким образом, Христос, говоря эту притчу, даёт своим слушателям — а вместе с ними, и нам с вами — возможность выбора: в ком мы себя узнаем, в фарисее или в мытаре? Кем мы захотим стать: тем или другим? Вот эта подготовительная неделя, мне кажется, и заставляет нас узнать себя в фарисее, а захотеть стать мытарем.

М. Борисова:

—Мне кажется, тут тоже... вспоминая проповедь отца Вячеслава Резникова, хочется ещё напомнить такой смысловой нюанс, который касается нашего восприятия строя церковной жизни, что ли. Он напоминает нам о том, что эта неделя- сплошная, то есть, в среду и пятницу нет поста, и отец Вячеслав говорит о том, что Святая Церковь заповедала нам не соблюдать в эту седмицу поста, чтобы мы осознали, что ни среда, ни пятница, ни десятина не заменят того, что в законе важнее всего: суд, милость и веру.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Да, суд, милость и вера. Суд над собой, милость к окружающим, к ближним и, конечно, вера в Бога как некий руководящий принцип. Ну, и ещё, исходя уже из самих текстов богослужений, хотелось бы обратить внимание на то, что Церковь не противопоставляет кардинально мытаря и фарисея. В одном из песнопений говорится о том, что мы должны возревновать также, как фарисей, в отношении исполнения наших религиозных действий, нашего аскетического настроя. Мы должны захотеть по-настоящему поститься, по-настоящему творить какие-то добрые дела, но при этом при всём и не терять из виду необходимость покаяния, поэтому и мытарь, и фарисей — это объединяющее начало того и другого в нашем постной жизни. Напомню, что самый главный грех, который можно было бы поставить в вину фарисею — это то, что он обратил внимание на мытаря и поблагодарил ЬоБога за то, что он не такой, как этот мытарь, то есть, он явным образом вознёсся над ним. А вот то, что он постился и отдавал десятую часть, это было даже совершенно правильно им сформулировано — за это он благодарил Бога.

М. Борисова:

—Но всё-таки мне кажется очень важным напомнить нашим радиослушателям, что, начиная с этой недели на службах и в будние, и в воскресные много становится Триоди. Хорошо бы напомнить, что такое Триодь, и в чем её особенность.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Триодь, или Трипеснец — это собрание именно таких дополнительных канонов, состоящих из трёх песней, которые поются именно в предпостовые, постовые, и дальше вплоть до дня Святой Троицы. Триодь бывает как постная, так и цветная, но это тот самый период Святой Церкви, определяющийся датой празднования Пасхи, и, соответственно, подготовки постного периода, когда основной акцент смещается именно с празднования святым, то есть, с Минеи на постовое и последующее праздничное значение.

М. Борисова:

—Мне кажется, чтобы лучше понимать это, стоя на службе в Церкви, можно какие-то тексты заранее посмотреть, все их можно найти в интернете, на разных сайтах. Я думаю, что это хорошее подспорье для того, чтобы подготовиться самому, создать внутри себя вот это настроение постное, к которому, собственно, мы движемся, благодаря этим подготовительным неделям.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Или, может быть, даже приобрести в церковной лавке такие брошюрки, которые, как раз, касаются этих текстов, и можно с их помощью следить за богослужением.

М. Борисова:

—Напоминаю, что вы слушаете программу «Седмица», и в студии с вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков. И мы, как всегда по субботам, говорим об особенностях богослужения наступающего воскресного дня и предстоящей недели. Воскресенье у нас, действительно, непростое, поскольку мало того, что это первое подготовительное воскресенье к Великому посту, это ещё и очень важный церковный праздник — Собор новомучеников и исповедников Российских. Празднуется он либо 7-го февраля, либо в ближайшее к этой дате воскресенье. Вот, мне кажется, сколько не напоминай о значении новомучеников в нашей сегодняшней духовной жизни — всё равно всё мало и мало. Потому что осознание с каждым днём всё больше, что нам нужно сделать над собой усилие и сместить акцент с почитания древних святых — что тоже очень важно — к почитанию наших почти современников, потому что на их опыт можно опереться, он очень похож в каких-то деталях на то, что мы переживаем в своей жизни. Нам легче обратиться к ним за помощью в надежде, что они уж точно поймут, что с нами происходит, потому что они переживали какие-то очень близкие ситуации.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Это ещё и очень утешительный факт. Потому что, казалось бы, в чём только не обвиняли предреволюционную Церковь: и в том, что священники, в общем-то, живут только для себя, что народ одурманивается, что монахи, фактически, занимаются только собственным благополучием и хозяйством. Даже вспомним художников-передвижников, которые рисовали сладкую и безответственную жизнь священства.

М. Борисова:

—Эту традицию ещё Пётр I вложил в сознание российской интеллигенции, когда именовал монахов тунеядцами.

Прот. Дионисий (Крюков):

—И вот, что ХХ век показал? Он показал, что под этой шелухой находится очень искренняя, горячая, настоящая, подлинная вера, которая никуда не делась. На самом деле, как можно верить в такой ситуации, когда тебя объявляют врагом народа? Но люди не отрекались от своей веры, для них это было самое важное и самое ценное. Сейчас нам, наверное, даже невозможно это представить.

М. Борисова:

—А мне кажется, сейчас это ещё в большей степени можно представить. Потому что в 1990-е годы мы все покрестились и подумали, что эпоха гонений закончена. А она не закончилась, всё может повториться в любой момент, пускай не в Москве, Омске или Владивостоке, но в Киеве, в Полтаве, в Одессе. Разве не похоже то, что происходит сейчас с Киево-Печерской Лаврой на то, что происходило с Троице-Сергиевой Лаврой в 1920-е годы? Всё это, оказывается, так близко. Но, опять-таки, вернёмся к истории новомучеников? Что для вас она означает?

Прот. Дионисий (Крюков):

—Именно стойкость в вере и то, что люди верны самому святому, самому главному. Мы, в первой части нашего разговора, как раз, сегодня спрашивали о том, как это возможно, что, по словам апостола Павла, истинные последователи Иисуса Христа будут гонимы? Нам кажется, что христианство и гонения — нет ли в этом чего-то такого расхолаживающего или отвращающего от истинной веры? Оказывается, нет. Люди действительно показывают истинную и подлинную свою веру именно тогда, когда они гонимы. И в этом, в общем-то, для нас урок. Не надо делать поспешных выводов. Нужно быть готовыми в любой момент оказаться в ситуации, которая перевернёт нашу жизнь на 180 градусов и надеяться, что мы останемся верными всем нашим высоким идеалам, которыми мы когда-то были вдохновлены.

М. Борисова:

—Как вам кажется, почему получилось так, что в начале революции, в 1917-м, в 1918-м, в 1920-м году очень много людей переходили либо совсем в атеизм, либо в раскольнические объединения, даже большое число епископата ушло в обновленчество, и при этом поразительным образом народ, который был довольно равнодушен к религиозной жизни до революции, достаточно быстро переориентировался. Например, как относились люди к патриарху Тихону трудно себе представить, его буквально готовы были на руках носить несмотря на то, что все, как бы мы сейчас сказали, средства массовой информации только и делали, что поливали его грязью. Что происходит с людьми? Ведь, несмотря на все эти безбожные пятилетки, несмотря на обработку сознания, бесконечное количество антирелигиозных мероприятий и публикаций — одних наименований антирелигиозной литературы известно чуть ли не полторы тысячи. И при этом, перепись 1937-го года, ещё один фактор — начались массовые репрессии, люди напуганы, и при этом они совершенно поразительно себя называли православными, когда к ним приходили эти официальные представители власти, в опроснике для участников переписи предполагалось, что они должны своё вероисповедание обозначить. И огромная часть этого, казалось бы, уже абсолютно обезбоженного народа называла себя православными, несмотря ни на что.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Ну да, то есть, очевидно, так скажем, что люди, с одной стороны, продолжали причислять себя к Православной Церкви, то есть, 42%, по сравнению с 70% до революции — это, конечно, значительно меньше.

М. Борисова:

—Но 42% в 1937-м году — это просто невероятно. Это почти половина населения страны, в которой асфальтовым катком уже все, что смогли, уничтожили, и при этом ничего не случилось.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Ну, что же, это — сила Божия. И еще, как мне кажется, эти люди прожили большую часть своей жизни в православной атмосфере, в церковной атмосфере. Жизнь русского человека до революции была гораздо теснее связана с Церковью по сравнению с тем, что мы видим сейчас, у наших современников. Отказаться от этого — всё равно, что отказаться от своей матери и от своего отца. Это и была, как мне представляется, связь с духовными и не духовными, а чисто семейными корнями, за которые человек, тем не менее, всё равно держался. И, кроме всего прочего, множество примеров показывают, насколько человек сложен, он одновременно может участвовать в каком-то государственном советском пероприятии, а при всём при этом всё равно продолжать молиться в глубине души. То же самое происходило на протяжении всего советского периода: на словах — одно, а в душе — совсем другое. Многие люди, прошедшие через этот опыт, потом рассказывали мне об этом на исповеди.

М. Борисова:

—Как Никодим и Иосиф Аримафейский.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Совершенно верно. То есть, человек страха ради иудейска не проявляет свою веру, но, тем не менее, у него дома в шкафчике, в платяном шкафу иконы стоят. Я, кстати, такие потайные молитвенные углы наблюдал и в своём детстве, и даже несколько позже.

М. Борисова:

—Вы слушаете программу «Седмица», с вами в студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков. Мы сейчас ненадолго прервёмся, но вернёмся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.

М. Борисова:

—Продолжаем программу «Седмица», в которой мы каждую субботу с помощью наших гостей стараемся разобраться в смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков. На этой неделе у нас из таких особенно знаковых памятных дней, может быть, имеет смысл остановиться на 6-м февраля — День памяти блаженной Ксении Петербургской, а 9-го февраля — память перенесения мощей святителя Иоанна (Зоатоуста). Мне кажется, для русского православия именно воспоминание о перенесении мощей чрезвычайно важно, потому что переносили их с территории Российской Империи. Во времена Иоанна Златоуста там ещё не было Российской Империи, но потом еще очень много лет была. Поэтому, мне кажется, нам есть о чём, русским православным, поговорить, в связи с великим святителем. Ну, а что касается блаженной Ксении Петербургской — тут тоже удивительная, как мне кажется, история, ведь на протяжении XIX века она была такой местночтимой петербургской святой. О ней не так много знали, всё большее почитание связано как раз с XX веком, очень непростым для православия, как мы уже говорили в предыдущей части о том, что это было время новомучеников и время потайной веры. Именно в это время неуклонно росло почитание блаженной Ксении (Петербургской) не только в Ленинграде, но и во всей остальной России. Как вам кажется, почему? Она была одной из первых канонизированных святых в год празднования тысячелетия Крещения Руси. Это был первый, как мы про себя его называли, свободный собор, когда власть умыла руки и перестала активно вмешиваться в дела церковного управления.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Надо сказать, что канонизаций вообще было не так много в Синодальный период и, тем более, в советское время, поэтому какие-то перлы, бриллианты уже давно светили, надо было просто зафиксировать эту значимость для Церкви того или иного святого. Кроме всего прочего, канонизация блаженных — это событие не такое частое. Всё-таки, понятно, за что канонизируют преподобных — жизнь, очевидно, святая, много последователей, за что канонизируют каких-то духовных писателей, особенно, если они облечены епископским саном — действительно, много пользы приносят творения церковных иерархов, которые они адресуют своей пастве. Но здесь, наоборот, это как раз момент возвращения к нашей первой сегодняшней теме — о том, что христианство всё переворачивает совершенно по-другому. Именно юродивые показывают на своём примере, что даже иногда эти гонения человек сам воспринимает как необходимость. Например, та же Ксения Блаженная стала юродивой не потому, что лишилась рассудка от горя, как многие считали, кстати. Она потеряла своего мужа, которому было 26 лет, вполне благополучного человека, еоторый мог и после своей смерти обеспечить благополучную жизнь для своей жены. Тем не менее, она захотела ради своего мужа, с которым чувствовала неразрывную связь, полученную через Таинство Брака, через Венчание, она захотела прожить как будто бы его жизнь, при этом понимая прекрасно, что окружающие будут считать её сумасшедшей. Поэтому, блаженный — это не сумасшедший, а тот, который прикидывается сумасшедшим. Поэтому, долгое время никто её святости не понимал до тех пор, пока совершенно явные знаки Промысла Божьего через неё не начали совершаться. Она одевалась сначала в одежду своего мужа, в мужскую одежду и просила назыавать её Андреем — именно так звали её супруга, а потом в довольно несуразный наряд — в красную кофту и зелёную юбку.

М. Борисова:

—Но тут нужно пояснить, почему такой несуразный, как вы говорите, наряд. Дело в том, что её муж был придворным певчим, а в 19-м веке определённым сословиям полагалась определённая форма и, по-видимому, в напоминание этого красно-зелёного кафтана она и носила странный женский наряд.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Тогда, когда уже истлела одежда её мужа. Да, она тайно строила Смоленскую церковь, по ночам носила туда кирпичи. Когда стало понятно, что она имеет какую-то особую милость от Бога, ей стали благотворить, но она эту помощь не принимала, она принимала только копейки, самые мелкие деньги, которые, впрочем, и те раздавала. Поэтому, прожить долгое время как будто не свою жизнь, жизнь в лишениях и постоянном презрении в отношении окружающих — это, действительно, тот самый подвиг, и Промыслом Божиим это было открыто, но канонизация состоялась лишь в период перестройки.

М. Борисова:

—Но здесь, мне кажется, очень важно, почему ещё всё это началось. Муж умер скоропостижно, умер без покаяния. Почему женщину так перевернуло? Потому что она была в ужасе от того, что он может вечно мучиться и не обрести спасения, потому что он — нераскаявшийся грешник. И она всё это взяла на себя для того, чтобы как-то помочь его душе там, то есть, отмолить его грехи, которые он не успел исповедовать. Это такое буквальное восприятие заповеди — положить душу свою за други своя. Свою душу, свою жизнь переориентировать и всё устремить к одной цели, которая касается не тебя лично, а другого человека. У неё есть удивительные слова на надгробии: «Кто меня знал, да помянёт мою душу ради спасения своей души.» то есть, это вот то, что мы очень часто забываем или как-то отвлекаемся от этого, что все наши души взаимосвязаны, что наши молитвы — это не произнесение слов, что наши обращения не в пустоту или фата-моргану, что всё переплетено, и если мы не обладаем острым зрением, чтобы видеть это так, как это видели святые, но ощутить это иногда мы можем, если прилагаем усилия, то и отдача идёт соответствующая. Мне кажется, мы часто об этом забываем. Многие святые воспринимаются нами как картинка с иконы. Когда начинаешь думать, в чём же дело, ведь это — живые люди, и, значит, они должны как-то перекликаться со мной — оказывается, что многое перекликается.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Меня еще очень трогает, что она, действительно, прожила уже не свою жизнь. Она сказала, сто умерла, и теперь в ней будет жить муж. И то, что она одежду его носила, и его именем называлась — это такое нетривиальное, но очень глубокое восприятие единства мужа и жены. Несмотря на то, что физически умер он, она посчитала, что лучше она умрёт не физически, а именно социально и культурно, но, тем не менее, будет продолжать жизнь своего мужа ради его спасения.

М. Борисова:

—Давайте теперь всё-таки поговорим об Иоанне Златоусте, который сам по себе удивительный и замечательный святой, и его эта кончина, очень близкая территориально, и место, где он скончался, само по себе удивительно. Давайте вспомним, что Сухуми — это не далёкая заграница, а очень даже близкая, и от Сухуми там совсем близко сейчас уже деревушка Камани, а тогда это был город, в котором, мало того, что там был казнён мученик Василиск, там было Третье обретение главы Иоанна Предтечи, и в том же месте, по пути из одной ссылки в другую, скончался Иоанн Златоуст. Как так получилось, что почитаемый Константинопольский патриарх оказался в этой глуши, да ещё и в качестве ссыльного?

Прот. Дионисий (Крюков):

—Вот, удивительно, да. Константинополь — это столица Византии, а епископ, предстоятель Церкви — это первый человек в ней, но он оказался не в почёте, несмотря на то, что он был Богом одарён всевозможными литературными, проповедническими, духовными дарованиями, и народ, затаив дыхание, воспринимал и слушал его проповеди, наименование Златоуст — это народное звание, которое прилепилось к нему после того, как одна женщина из народа просто выкрикнула, что воистину, ты — Златоуст, у тебя золотые уста. За это его и избрали патриархом. Но, в общем-то, этими золотыми устами он говорил то, что нужно было говорить, и не всё, что он говорил, нравилось окружающим — это не нравилось ни императору, ни, особенно, его жене Евдоксии, ни иным иерархам, которые исповедовали еретические взгляды, поэтому против него была своя подковёрная и не подковёрная игра, в конце еонцов, его приговорили даже к смертной казни, но потом император заменил смертную казнь на ссылку сначала в Армению, а потом, будучи уже в ссылке, и больной он должен был претерпеть следующий этап, и как раз по дороге из одной ссылки в другую, он и скончался.

М. Борисова:

—Мне кажется, там ещё в истории его гонений есть интересная деталь. Мы очень с большим пиитетом относимся к таким вехам нашей церковной истории, как Вселенские Соборы, и это вполне оправдано. Но мы забываем, что помимо Вселенских Соборов были ещё и другие соборы, и далеко не все они состояли из святых. И, собственно говоря, судилище, которое было устроено над Иоанном Златоустом... его не мог осудить светский суд. Это как в своё время Понтий Пилат умыл руки и отправил Иисуса Христа на суд к синедриону. И тут был собран такой Собор, который получил такое странное название — Собор при дубе. И там собрались, собственно, епископы, они же его и осудили и сочли его достойным смерти. Удивительная, как мне кажется, параллель с евангельской историей.

Прот. Дионисий (Крюков):

—В Евангельской истории, если мы вспомним, Христа казнили за то, что Он делает Себя Богом.

М. Борисова:

—Там формальное обвинение было — почему, собственно, на суд Пилата Его привели — формальное обвинение было в оскорблении величия, то есть, в оскорблении императора. А в чем обвиняли Златоуста — в оскорблении императрицы.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Действительно, некоторые параллели всё же усмотреть можно, но, конечно, вот эта надуманность и смерть епископа только за оскорбление императрицы — это, очевидно, какая-то несправедливость. Опять же возвращаемся к нашей первой сегодняшней теме: за Христа вы будете гонимы. И здесь тоже мы видим, как проявляются слова апостола Павла на примере жизни Иоанна Златоуста.

М. Борисова:

—Напоминаю, вы слушаете программу «Седмица», в которой мы каждую субботу с помощью наших гостей стараемся разобраться в смысле и особенностях богослужения наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков. Но есть еще такая знаковая, как мне кажется, для первой подготовительной недели к Великому Посту, память святого. Десятого февраля мы празднуем память преподобного Ефрема (Сирина). Я думаю, что практически все наши радиослушатели при упоминании этого святого сразу же вспоминают молитву преподобного Ефрема (Сирина), которая звучит, начиная с последних недель подготовки к Великому Посту, с Сыропустной недели и, в общем-то, до конца Великого Поста. Всё-таки, он не одну эту молитву придумал, он много чего сделал, и вообще вся эта удивительная когорта сирийских мистиков. У нас было несколько специальных передач, посвящённых этой удивительной плеяде, и если нашим радиослушателям кому-нибудь интересно, вы можете найти их в архиве на сайте нашей передачи. Моим собеседником был Максим Калинин, который как раз как учёный на протяжении многих лет занимается исследованием творчества этих удивительных людей, но вот всё-таки почему камертоном Великого Поста становится именно эта молитва?

Прот. Дионисий (Крюков):

—Это — лейтмотив, а музыкантам точно известно, что лейтмотив — это зерно, из которого потом произрастает всё остальное. Это — главная идея, которая, как некая формула, сильная и глубокая, дальше потом будет разворачиваться на протяжении всего периода великопостной жизни. Молитва Ефрема (Сирина) показывает то, от чего мы должны отказаться, и к чему мы должны прийти, причём мы на самом деле, действительно, ждём этой молитвы, мы радуемся, когда эта молитва начинает звучать. Поста еще нет, но мы уже её слышим, и мы уже на Масленичной неделе её начинаем читать, и уже некий трепет проходит. Почему? Потому что пост, конечно же, это не пищевые ограничения, это не просто смена действий с одних на другие, а это именно внутреннее переживание, и эта молитва как раз говорит, от чего мы должны отказаться. Дух праздности, уныния, любоначалия и празднословия не даждь ми. Чего же мы просим у Бога? Целомудрия, смиренномудрия, терпения и любви. Ей, Господи, Царю! Даруй ми зрети моя прегрешения и не осуждати брата моего. То есть, в общем-то, видеть мои прегрешения и не осуждать брата моего — это, как раз, и есть тема недели о мытаре и фарисее. Удивительным образом мы сегодня с неё начинали и, фактически, подходим к концу, тоже разговаривая именно об этом. Так что, вот молитва Ефрема (Сирина) даёт нам стимул для внутренней трансформации. Удивительно, что это чувствовалось всеми и на протяжении всех веков нашей церковной жизни. И такие великие умы, как Пушкин, тоже откликнулись на неё. У пушкина есть такое стихотворение «Отцы пустынники и жёны непорочны», где он просто перекладывает эту молитву в стихотворную форму. Но у Ефрема (Сирина), конечно, есть не только эта молитва. У него есть, например, Семь слов о Пришествии Христовом, где он говорит о воскресении мёртвых, о страданиях Спасителя, о Кресте, о терпении, о вере, о посте, о добродетелях и пороках, о гордости. Больше тысячи сочинений осталось после него. Мы в краткой, конспективной форме можем ознакомиться с его молитвой Ефрема (Сирина), но можем поинтересоваться и другими его творениями. Не только Максим Калинин должен этим заниматься, мне кажется, что это — благодатная почва и для того, чтобы любому христианину над этим поработать и этим напитаться.

М. Борисова:

—Мне кажется, что история преподобного Ефрема (Сирина) перекликается и с темой Апостольского чтения, с которого мы начали сегодня наш разговор. Потому что, какова его история? Когда он уверовал во Христа, отец выгнал его из дома. Потом он пытался себе какое-то занятие найти, не всегда это получалось, но закончилось это плачевно, потому что его обвинили в краже овцы и посадили в тюрьму. И только после всех этих мытарств, он, выйдя из тюрьмы, решил, что хватит с него этих приключений в море житейском, решил прибиться к спасительному берегу и ушёл в ученики к подвижнику Иакову (Незебейскому). И, собственно говоря, человек, который после этого и отшельником был, и проповеди его благословляли читать для детей, как бы мы сейчас сказали, в воскресной школе. И на Первом Вселенском Соборе он был, сам Василий Великий его отмечал, и от епископского сана он отказался. То есть, у человека была такая удивительная жизнь, но началась она с того, что он добровольно обрёк себя на гонения.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Ну, тут надо сказать, что его отцом был языческий жрец, и у них, в общем-то, произошёл конфликт по идеологическим соображениям. Да, действительно, если мы посмотрим на жизнь наших святых, мы почти всегда, на самом деле, заметим, что это всегда какой-то путь отказа от благополучия, от преуспеяния, от какой-то комфортной и простой жизни. Человек хочет двигаться к Богу, он понимает, какая дистанцич отделяет его, грешного, от святости Бога, но, тем не менее, не отчаивается, а идёт и достигает, в конце концов, этой вершины.

М. Борисова:

—Помните, в начале я вам задала вопрос: неужели верующий человек обречён быть лузером в жизни? Посмотрите, что делает с нашим сознанием обработка при помощи средств массовой информации. Лузер в переводе — это неудачник. Посмотрите, если бы Ефрем (Сирин) не пошел на конфликт с отцом. Наверное, языческий жрец был социально и материально благополучен. Скорее всего, помог бы своему сыну устроиться в жизни не менее благополучно, чем он сам. Он мог бы, выйдя из тюрьмы, придумать себе массу вариантов дальнейшего развития жизни. Но именно потому, что для него во главу угла встала его вера, он пошёл к отшельнику в ученики. Но ведь это все решается каждый раз конкретно, на каждом изгибе нашей судьбы. То есть, если ты правильно поймаешь зов Божий, дальше ты никогда не будешь неудачником, потому что дальше этот твой талант, о котором ты можешь даже не подозревать, начнёт развиваться уже не только твоими усилиями, но и Божьей благодатью. Мы об этом очень редко думаем, мы редко понимаем, почему у нас что-то не получается, хотя мы, казалось бы, колотимся головой о стену и прилагаем максимум усилий и делаем все, чтобы что-то состоялось, а оно никак не получается и не выходит. А может, просто всё дело в том, что мы не слышим, куда нас зовут.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Да, иногда нам надо соскочить со своих привычных рельс для того, чтобы Господь поставил нас на Свои рельсы, на рельсы следования Его воле, что очень непросто, на самом деле. В этом-то и заключается назначение нашей постовой жизни. Поэтому так важно, что мы, входя вот в этот подготовительный период перед Великим Постом, должны настроиться на то, чтобы не просто улучшить, смазать наши колёса, посмотреть, как легко будет ехать по этим рельсам даже, а попробовать, по крайней мере, остановиться, и попросить у Господа перевести наши стрелки на Его путь, потому что мы хотим следовать Его пути, а не по привычному пути, по которому можно нестись с очень большой скоростью, совершенно не различая, что вокруг тебя находится.

М. Борисова:

—Кстати, я подумала о том, что, в связи с этим, закономерно, что в следующую субботу на Всенощном бдении перед следующим воскресеньем впервые прозвучит песнопение «На реках Вавилонских». Это тоже очень знаковое песнопение для подготовительного предощущения Великого Поста.

Прот. Дионисий (Крюков):

—Да, это уже конкретный вход в это состояние, потому что этот 136-й псалом говорит о потерянном рае, не об Иерусалиме, как о городе, как о небесном городе, о той цели, куда христианин ставит своей задачей дойти, прожив всю свою жизнь, а поэтому Великий Пост — это некая метафора жизни человека, который трудится, себя смиряет, изменяет, преображает, но, самое главное, отдаёт себя в руки Божии, чтобы в дальнейшем Господь принял его в Свой Небесный Град.

М. Борисова:

—Спасибо огромное за эту беседу. Вы слушали программу «Седмица», с вами были Марина Борисова и настоятель храма Михаила Архангела в Пущине и Рождества Богородицы в Подмоклове протоиерей Дионисий Крюков. Слушайте нас каждую субботу. До свидания.

Прот. Дионисий (Крюков):

—До свидания, дорогие друзья.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Путь к священству». Протоиерей Алексей Митюшин
• «Поэзия и поэтические переводы». Олег Скляров, Владимир Макаров
• «Святость». Священник Александр Сатомский