Поделиться
Фото: Michael Muli/Unsplash
Человек, даже ничего об Африке не знающий, обязательно слышал о масаях. Масаи — особый народ, проживающий в саваннах на юге Кении. Особый — потому, что масаи как будто выпали из исторического процесса. Они упорно сохраняют свой традиционный уклад жизни — питаются и одеваются так, как это было много веков назад.
Масаи до сих пор живут общинами. Но сегодня их деревни в большинстве своем находятся на территории национальных парков Кении. И теперь масаи являются обитателями заповедников. Туристы приезжают в их деревни, знакомятся с бытом масаев, фотографируются с ними. Можно было бы подумать, что наплыв туристов мог вызвать у масаев отторжение по отношению к «белой» цивилизации. Но нет! Более того, вы удивитесь, большинство масаев — христиане. Причем, среди них много православных. Более того, в Африке на сегодняшний день имеется, как минимум, четыре православных священника из племени масаев.
Живут масаи очень бедно. Их дома обычно представляют собой обыкновенные мазанки — каркас из ветвей, обмазанный навозом. В отличие от личных жилищ масаев их храмы выглядят значительно более презентабельно. На православные храмы масаи не скупятся и делают их из листового железа — довольно дорогое удовольствие по африканским понятиям.
Масайское богослужение выглядит для нас очень непривычно. Во-первых, из-за того, что служба в масайских храмах проводится, как минимум, на двух языках — масайском и суахили.
Некоторые элементы богослужения масаи заменяют на собственные песнопения. Например, на Литургии вместо песнопения перед Причастием масаи под барабаны исполняют собственные гимны религиозного содержания. Да-да. Использование там-тамов и других видов барабанов в масайских храмах — дело обычное и привычное.
В масайских храмах нет привычных для нас певчих и специальных хоров, которые поют во время богослужения. Во-первых, на то, чтобы содержать профессиональных певцов у масайских приходов денег просто нет. А во-вторых, традиция общего пения буквально находится в крови у африканских племен, в том числе у масаев. Поэтому масаям просто не нужен профессиональный хор на богослужении. Они сами с большим удовольствием наизусть исполняют все песнопения на службе. Замечательная вещь — в храмах у масаев висит обычная школьная доска, на которой мелом написано — какие песнопения будут в этот день исполняться.
Еще одной отличительной деталью масайских храмов является то, что там имеются стулья и скамейки. Дело в том, что это тоже часть африканской культуры — важные вещи нельзя слушать стоя. Для полного сосредоточения нужно сесть. Если не на стул, так на пол. Вот поэтому масаи на богослужении сидят. Не из-за лености, а в знак сугубого внимания.
Вот такие колоритные и необычные черты приобрело Православие на Африканском континенте.
«Помощь детям из неблагополучных семей». Протоиерей Александр Маликов
ПоделитьсяУ нас в гостях был руководитель приюта «Святая Параскева» в станице Манычской Шахтинской епархии, председатель молодежного отдела Шахтинской епархии, настоятель Пятницкого архиерейского подворья станицы Манычской протоиерей Александр Маликов.
Наш гость рассказал о том, как они вместе с супругой начали помогать детям-сиротам из неблагополучных семей, почему для них важно, чтобы у ребенка было общение с кровными родителями и каким образом они помогают родителям в преодолении зависимостей, чтобы дети смогли вернуться в свои семьи, как удается налаживать связь с трудными детьми и подростками, а также почему для него выбранное служение — открытое Евангелие.
Все выпуски программы Делатели
Александр Пушкин «Евгений Онегин» — «Искушение самооправдания»
Поделиться
Фото: PxHere
Самооправдание достаточно редко встречается в чистом виде. Мало кто беззастенчиво скажет: «Это мои родственники, соседи, обстоятельства мешают мне быть таким, каким меня хочет видеть Бог». Самооправдание хитрит и камуфлируется. Яркий образец подобной маскировки можно найти в «Евгении Онегине» Александра Сергеевича Пушкина.
Главный герой по семейным обстоятельствам из Петербурга приезжает в деревню. Там он знакомится с соседними помещиками — молодым поэтом Ленским и сёстрами Лариными, одна из сестёр — Татьяна — признаётся ему в любви. Но Онегин не отвечает ей взаимностью. Вскоре он уезжает из деревни, много путешествует, а когда приезжает в Петербург, встречает на балу уже замужнюю Татьяну. Онегин понимает, что любит Татьяну. Он пишет ей письмо, признаваясь в своих чувствах. Перечисляя разлучившие их обстоятельства, Онегин упоминает и смерть своего друга, Ленского. Вот как он это делает:
«Ещё одно нас разлучило...
Несчастной жертвой Ленский пал...»
Складывается впечатление, что Онегин непричастен к гибели друга. Но это не так, ведь Ленский погиб на дуэли, а стрелял в него сам Онегин. Однако убийца не видит своей вины, настолько им овладело самооправдание.
«С того момента как человек оправдывает то, чему нет оправдания, он отделяет, изолирует себя от Бога», — говорил преподобный Паисий Святогорец, один из самых известных подвижников двадцатого века. Душевное опустошение, охватившее Онегина в финале романа, связано в том числе и с его неспособностью увидеть себя без личины самооправдания.
Тем ярче выступает на этом тёмном фоне внутренняя красота Татьяны. Несмотря на то, что она со времени их первой встречи в деревне любит Онегина, Татьяна без колебаний выбирает верность мужу.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Великосельский Кремль (с. Великое, Ярославская область)
Поделиться
Есть под Ярославлем село Великое. Первые письменные упоминания о нём относятся к концу 14 столетия. На его древней земле русские воины бились с ордынцами и сходились в междоусобных схватках удельные князья. В 1612-м по пути на Москву в Великом останавливались войска Народного ополчения Минина и Пожарского. А в 1702-м здесь побывал Пётр Первый. На одном из великосельских домов сегодня можно даже увидеть табличку, которая сообщает, что именно здесь царь тогда заночевал. Позже Пётр пожаловал село Великое своему ближайшему соратнику, фельдмаршалу, князю Аниките Репнину. В 1709-м году по распоряжению нового владельца в селе был построен храм Рождества Пресвятой Богородицы — в память о разгроме шведов под Полтавой. Спустя тридцать лет потомки фельдмаршала возвели рядом с Богородице-Рождественским ещё один храм — Покровский. А между ними — высокую многоярусную Соборную колокольню. Уже в то время величественный храмовый ансамбль в центре села, на берегу пруда стали именовать Великосельским Кремлём. Именно так называют его и сегодня. Сохранившийся до наших дней Великосельский Кремль — одна из жемчужин Ярославщины.
Добраться до села Великое из Москвы несложно: на 253-м километре Ярославского шоссе сворачиваем направо по указателю «Гаврилов Ям». Ещё 11 километров, и мы на месте. Кремль виден сразу. Над приземистым одноэтажным зданием из красного кирпича — пять больших, цвета сочной летней зелени, чешуйчатых куполов. Чуть поодаль — изящная, лёгкая белокаменная Покровская церковь с голубой кровлей и такого же цвета главками. Объединяет два этих очень разных с точки зрения архитектуры храмов высокая арочная колокольня. Сохранились фрагменты ограды, которая когда-то опоясывала храмовый комплекс — ворота и три угловые башенки-часовни.
С начала 1930-х Великосельский Кремль стоял закрытым и заброшенным. Вернули его Русской Православной Церкви только в 2004 году. К счастью, ансамбль удивительно хорошо сохранился. На алтарных окнах Покровского храма можно увидеть цветные изразцы — бело-голубые плитки с миниатюрными изображениями церквей, фигурами людей и животных. Внутри Богородице-Рождественского храма сохранились фрагменты фресок — иллюстрации евангельских притч и Христовых чудес. А на западной стене изображён Страшный суд. В ходе реставрации, которая идёт полным ходом, старинные фрески будут восстановлены. Но чтобы полюбоваться величественным Великосельским Кремлём, не обязательно ждать окончания работ. Можно приехать в Великое прямо сейчас. Помолиться в храмах Кремля и прикоснуться к его истории.
Все выпуски программы ПроСтранствия
