«Как преодолеть холод в супружеских отношениях?» Протоиерей Александр Березовский

У нас в гостях был клирик московского храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке протоиерей Александр Березовский.

Разговор шел о возможных причинах угасания любви и охлаждения чувств в семейной жизни и о том, что может помочь в налаживании более тёплых супружеских взаимоотношений.

Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова

---

А. Ананьев:

— Добрый вечер, — обычно говорим мы в начале программы «Семейный час», но сегодня скажу: здравствуйте. Потому что разговор у нас сегодня будет очень непростой. И с вами непростая ведущая непростой программы Алла Сергеевна Митрофанова.

А. Митрофанова:

— Крайне непростой и при этом безумно, бесконечно интересный и глубокий Александр Ананьев.

А. Ананьев:

— Ну что делать, время нынче непростое, и мы очень рады приветствовать человека, который точно сможет и утешить, и дать совет, и подсказать. Потому что это опытный пастырь, замечательный священник, человек, который имел счастье лично общаться с протоиереем Дмитрием Смирновым, который имел счастье встретиться с самим митрополитом Сурожским Антонием, наш дорогой гость, клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, протоиерей Александр Березовский.

Протоиерей Александр:

— Добрый вечер. Добрый вечер, дорогие ведущие.

А. Ананьев:

— Все правда, что я сказал?

А. Митрофанова:

— Да, так все и есть.

А. Ананьев:

— Слава Богу. Читаю письмо, которое пришло к нам в редакцию. Имя даже не будут произносить. Хотя могу, но не буду. «В этом году нашей семье исполняется семь лет, — пишет наша слушательница. — У нас с мужем все хорошо, Божией милостью, все живы и здоровы, работой и средствами Господь не обделил, дети учатся хорошо. Все слава Богу. Тревожит другое: чем дальше, тем больше чувствуется в наших отношениях холод и отстраненность. Мне кажется, что я перестала быть интересной мужу. Это временно или этого уже не исправить?» — спрашивает она, и мы этот вопрос, собственно, адресуем нашему дорогому гостю, отцу Александру. Тему нашей сегодняшней программы я обозначил как «Зима в отношениях». Ну зима еще началась, да, зима в отношениях. А как это было в одном сериале: «Зима близко, зима уже наступила». Супруги стали холодно относиться друг к другу. Вот как вернуть тепло? И естественна ли такая смена времен года для отношений или что-то пошло не так?

А. Митрофанова:

— Ты вспомнил «Зима близко». А я вспомнила потрясающий фильм Ким Ки Дука, которому уже очень много лет, который называется «Весна, лето, осень, зима... и снова весна».

А. Ананьев:

— Возможно.

А. Митрофанова:

— Будет.

А. Ананьев:

— Возможно. Но мне хочется... Нет, вру. Мне не хочется вспоминать процент разводов в нашей стране, к сожалению.

Протоиерей Александр:

— Да, лучше мы не будем об этом.

А. Ананьев:

— Не будем об этом говорить. Но ситуация, когда вот стало холодно двоим на одной кухне, в одной жизни, стало далеко и одиноко, — это, в общем, частая история. И вот тут вопрос: это можно исправить или нельзя и откуда это берется? Сначала вот к вам какой вопрос, дорогой отец Александр: часто ли к вам приходят с такой проблемой?

Протоиерей Александр:

— Ну может быть, проблема не звучит прямо вот так, как вы ее обозначили. Но проблемы семейных отношений — да, они возникают очень часто, и они не всегда связаны с тем, что люди стали холодно друг к другу относиться, поднадоели друг другу, хочется чего-нибудь в жизни новенького. Нет, это бывают разные ситуации, нередко они связаны с материальными какими-то вещами. Когда женятся, думают только о том, что я люблю. А о том, что где жить, на что жить, как жить — об этом люди как-то не очень задумываются, считают, что это не главное. Но приходит время, когда это выходит на первый план.

А. Ананьев:

— А когда к вам молодые ребята приходят и просят благословить их на то, чтобы пожениться, вы задаете им эти вопросы?

Протоиерей Александр:

— Да, так отец Дмитрий нас научил. Он сам этот вопрос всегда задавал. Ваши отношения, ты ее любишь, ты без нее жить не можешь, она для тебя лучший человек на земле — все это замечательно. Без такой влюбленности отношения вообще не построишь. Вот чисто так, рационально, подходить к браку нельзя. Но он всегда опускал человека на землю и спрашивал: где жить есть и на что? А ты работаешь, сколько ты зарабатываешь?

А. Ананьев:

— То есть вот так прямо?

Протоиерей Александр:

— Прямо вот так вот, да, спрашивал. И какие перспективы. А, вы учитесь еще. Так, какие перспективы? Как, что, где, какие отношения с родителями? Он все-все раскладывал по полочкам, с тем чтобы потом не возникла вот та самая ситуация, когда она ему говорит: «Слушай, ну сколько можно? Мы тут впроголодь живем, на шее у родителей сидим. Ты обещал, что это все скоро кончится, а не кончается, и перспектив нет». Ну или бывает так, что человек вообще не способен семью содержать. И тогда к отцу Дмитрию очень приходили часто с этими вопросами, зная его и опытность, и обеспокоенность этим вопросом. И вот я просто сам лично слышал, как он это на проповедях часто выносил, без конкретных имен, но он проблему эту все время озвучивал.

А. Ананьев:

— Человеку может надоесть такой образ жизни, когда ему не хватает денег, когда нет, где жить, когда с работой проблемы. И я это прекрасно понимаю. А вот вопрос: может ли человеку просто надоесть человек?

Протоиерей Александр:

— Может.

А. Ананьев:

— Без причины. Вот просто... ну надоел.

Протоиерей Александр:

— Может. Потому что есть люди, которым все время не хватает чего-то новенького. И если можно купить новую одежду, новый телефон, можно сменить даже мебель в квартире, то жену или мужа не сменишь. А привыкание, оно происходит именно в том плане, что ну вот одно и то же, одно и то же... А есть люди, которым действительно вот это одно и то же поднадоедает, и они ищут чего-то большего. И тогда возникает вот это вот самое такое вот недопонимание. «Ты меня разлюбил? — Нет, я тебя люблю. — Но ты ко мне как-то относишься уже не как раньше. — Что тебя не устраивает? — Ну ты знаешь, вот как-то вот ты на меня уже по-другому смотришь, ты со мной уже общаться не хочешь, ты только здороваешься, ну или так вежливо за что-то благодаришь, а уже теплоты в твоем голосе я не ощущаю. Вот что случилось? Может быть, тебе кто-то еще понравился в жизни? — Нет у меня никого нет, ты у меня одна». И вот такие вот, конечно, сомнения, они могут возникать. Из-за того, что ну бывает так, человек просто очень сильно устает, и его не хватает на теплоту для своей супруги или супруга. И это вызывает, конечно, ответную реакцию, ответные сомнения, ревность. И тогда возникают вот те самые такие сложности, о которых вы начали говорить. Они, конечно, преодолимы, если человек посмотрит на ситуацию глазами другого человека. Вот постарается войти в состояние своей супруга или супруги и посмотреть: а вот действительно ли, может быть, ее слова или его слова, они правда? И тогда постараться прислушаться: что бы ты хотел или что бы ты хотела, что тебе сейчас в жизни не хватает или чем я тебя огорчаю? И пойти постараться навстречу. Не сказать так, знаете, как обычно: «Слушай, хватит ерунду молоть. Ты себе в голову вбила какую-то там, я не знаю, и меня терзаешь только. Отстань. Хватит меня ревновать». И я тебе верен или я тебе верна, и давай вот эту тему закроем. А тема она, собственно, шире, чем просто там, может быть, какие-то увлечения человека в жизни. Она именно связана с недостатком теплоты, который человек получает или недополучает.

А. Митрофанова:

— То, о чем вы говорите, как раз на языке психологии называется обесцениванием — когда человек со временем привыкает к тому, что у него есть, начинает это воспринимать как должное. То, что раньше ему казалось каким-то космическим подарком и нереальным, запредельным счастьем, в определенный момент (и, наверное, мы все так или иначе к этому склонны, к этому привыканию) начинает восприниматься как должное. Ну то есть, условно говоря, муж помогает жене по дому, по хозяйству — там может помыть посуду, пропылесосить, там что-то еще такое вот сделать. И ее это первое время восхищает, а потом она привыкает и начинает к этому относиться как к должному: а почему я там должна мыть посуду, а почему ты там не помог, не включился и так далее. А он, может быть там, я не знаю, уставший и вообще выжатый как лимон. Ну это такой самый простой и примитивный пример. Вот это самое «лучше, больше, по-другому», — как наш замечательный друг протоиерей Александр Гаврилов, психолог, кстати, по совместительству, вот он это так обозначает. Вот это самое обесценивание. И одна из форм противоядия...

А. Ананьев:

— Причем он утверждает... Прости. Он утверждает, что вот это вот стремление «лучше, больше, по-другому», заложенное в каждом — подчеркну, — в каждом человеке...

А. Митрофанова:

— Как первородный грех, да.

А. Ананьев:

— Следствие первородного греха. В раю не было этого стремления, чтобы было лучше, больше, по-другому, а у нас сейчас есть. И весь вопрос в том, боремся ли мы с этим и какими средствами мы с этим боремся.

А. Митрофанова:

— Ну да, это такая энтропия внутри человека: я сейчас обесценю другого, чтобы на этом фоне каким-то образом превознести самого себя. И вот одним из вариантов лекарства против этого становится благодарность. Когда человек сознательно начинает предпринимать работу внутреннюю. Как только вот в себе там это он замечает, прямо садится и буквально прямо прописывает: за что сегодня я благодарен или благодарна мужу или жене. И вот прямо сначала три пункта, потом шесть, потом десять, потом тридцать. Говорят, что первое время вот эту благодарность прописывать бывает очень сложно, потому что не разработано в голове, и в душе, и в сердце не разработано этого навыка замечать хорошее. Потому что это вот обесценивание происходит, оттого что мы начинаем привыкать и перестаем вот этот вклад в нас другого человека, мужа или жены, да, замечать. Что думаете об этом?

Протоиерей Александр:

— Ну вообще отношения людей начинаются с влюбленности, она покрывает все, любые недостатки другого человека. И на этой влюбленности человек действительно с радостью и себя отдает, и свое время тратит, и не замечает недостатков другого. Она угасает, она не может быть всегда. А любовь еще настоящая, она не родилась. Ну может быть, родилась, но еще не возросла. И вот этот интервал между влюбленностью и любовью, он как раз и называется вот этим периодом ну таких холодных отношений: люди начинают замечать недостатки друг друга и начинают предъявлять эти претензии. Раньше это как-то ну ладно и ладно. А сейчас вот почему это, почему это — почему ты не убираешься, почему у тебя вещи разбросаны, почему ты мне не помогаешь? Вот это вот «почему» взаимное, оно начинает как раз и превалировать над тем, что было раньше. Как это преодолеть? Ну я бы советовал перестать эти претензии предъявлять. Почему вещь не на месте? Да возьми ее и убери на место, которое ты знаешь. Почему у тебя здесь что-то недоделано? Ну возьми да доделай. Знаешь, что сейчас в чем-то есть нужда — предложи помощь: давай в магазин схожу, уберусь там, давай, чем тебе помочь? Вот эти вопросы, они как раз и помогают людям преодолеть этот период. Это усилия навстречу друг другу. Именно усилия.

А. Ананьев:

— «Семейный час» на Радио ВЕРА. Протоиерей Александр Березовский, клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, я Александр Ананьев и ведущая «Семейного часа» Алла Митрофанова.

А. Митрофанова:

— Отец Александр, правильно я понимаю, что важное условие в этом движении навстречу друг другу, это не открывать внутреннего счета, что я тебе сделал или сделала столько? Да, я здесь тебе пошла навстречу, здесь там пошел на уступку, здесь спросил, чем тебе помочь, ожидая в ответ таких же действий.

Протоиерей Александр:

— Совершенно верно. Если мы будем считаться, то это только приведет к худшим отношениям и к еще больше запутанной ситуации. Потому что невозможно взвешивать все время на весах то, что делаем мы друг другу. И это никак отношений не улучшает. Вот вы говорили про благодарность. Если человек начинает говорить другому: вот я для тебя сделал то, то и то, — и это звучит как упрек, и это не вызывает благодарность, а это вызывает, наоборот, какое-то противление и старание или попытку доказать, что я тоже сделал немало, и что где твоя благодарность? И вот эти взаимные претензии, они никогда не кончаются, потому что всегда есть в чем друг друга упрекнуть. И вот это вот, конечно, полный тупик, тупиковый путь, когда люди пытаются доказать, что они достойны чего-то — там любви, уважения, почтения там или вот. Ну вот это вот все никоим образом не кончается, когда люди просто пытаются что-то выяснить — вот сесть и выяснить отношения. Оно заканчивается ничем. Некоторые моменты, может быть, проясняются, но опять же как эти отношения выяснять. Если с точки зрения доказательства своей правоты, то ничем не кончится это хорошим. Если с точки зрения как-то объяснить и наоборот, пойти навстречу... Вот желание пойти навстречу — это должно быть постоянно. И тогда оно все, собственно любовь, она на этом и зиждется — желание пойти навстречу.

А. Митрофанова:

— А если этого желания нет? А если желание там наоборот: ох, как же я устал или как же я устала?

А. Ананьев:

— Или я иду к нему навстречу уже семь лет, а он все не идет.

А. Митрофанова:

— А он не идет. А почему тогда я иду?

Протоиерей Александр:

— Ну тогда все это кончится плачевно. Если нет взаимных вот этих усилий друг к другу, то оно идет к полному разрушению. Ну мы не можем всегда быть одинаковы, всегда кто-то больше, кто-то меньше, кто-то идет навстречу, кто-то этим пользуется. Потом период ожидания: а в ответ-то будет что-нибудь? Нет? Ну и у меня тоже тогда желания нет. И вот как я уже начал с этого, всегда есть кто-то, кто лучше. Ну или кажется, что лучше. И тогда внимание, оно переключается на других людей. И тогда это еще больше разрушает вот эти вот внутренние отношения. «Ты меня не понимаешь, ты меня не слышишь. Я тебе уже столько раз говорил (говорила), а от тебя вообще ничего не дождешься, и ждать, наверное, уже и не надо». А человеку не хватает, он ищет где-то еще. И тогда все это стремительно идет к разрушению. Вот это желание пойти навстречу — это необходимое условие для сохранения вообще отношений и для перехода уже их на новый уровень, который называется любовь друг к другу.

А. Ананьев:

— Я предупредил нашу слушательницу, которая написала это письмо, что мы будем сегодня говорить об этом. Она вас сейчас слушает. Что бы вы посоветовали ей, чтобы она дождалась ответных шагов навстречу? Ее тревожит сложившаяся ситуация. Ее тревожит холод в отношениях. Ее тревожит то, что он не совершает вот этих вот шагов навстречу. Что она должна сделать, чтобы он ну, грубо говоря, на какие манипуляции она должна пойти, чтобы он предпринял эти действия? Ведь невозможно же ждать.

А. Митрофанова:

— Не работает это так.

А. Ананьев:

— Нет, работает. Женщина способны на манипуляции. И женщина, как существо хитрое, коварное, и мудрое, должна знать, как заставить мужчину двигаться ей навстречу.

Протоиерей Александр:

— Как заставить? Встречать, обнимать, говорить ласковые слова. Сначала покормить, потому уже о чем-то просить. Слушать его. Вы знаете, пришел человек и пытается что-то рассказать — а ей это неинтересно. А она как-то уклоняется. Он говорит: «Ну слушай, с тобой даже говорить не о чем. Тебе неинтересно». Ну послушай, вникни в то, что тебе говорят. Прояви интерес к тому, что интересно другому. Потому что опять же когда-то, может быть, был общий интерес, потом он как-то ушел там, куда-то исчез. Ну давайте будем тогда искать интерес в том, что каждому из вас интересно. Обычно как: женщина с детьми и на хозяйстве дома. О чем она может рассказать мужу? Ну только о проблемах детей и о нуждах этого самого домашнего хозяйства. Он где-то был — съездил в командировку, что-то увидел, с кем-то общался, может быть, у него есть какое-то хобби, и он очень любит об этом хобби поговорить и рассказать. И они немножечко на разных языках говорят, у них интересы разошлись. И здесь вот нужно проявить терпение и выслушать каждый другого. Да, тебе надоело слушать бесконечно о болезнях детей — у этого это, у этого это, там были у врача, он то-то сказал, это сказал... Ну ей больше не о чем, да, она этим живет с утра до ночи. Плюс магазины, плюс готовка, плюс уборка. Вообще женщина, если у нее есть там два-три маленьких ребенка до десяти лет, то она живет, можно сказать, в четырех стенах, и, конечно, она может быть для мужчины неинтересна. Ну так вот, как собеседник, и она ничего, ей некогда, она там не смотрит кино, она не знает ничего, в политике не разбирается. Это он ехал в метро или там в машине, слушал радио, у него там масса всяких впечатлений. Он ей вопрос, а она говорит: «Слушай, а я вообще этого и не знаю». Он: «Слушай, а что ты вообще знаешь-то? Ну что ты за человек такой?» Ну тогда войди в ее положение, побудь. Побудь недельку с детьми, а ее выпусти на волю, дай ей возможность немножечко тоже напитаться той жизнью, которая там, за этими четырьмя стенами. И вы тогда, может быть, лучше друг друга понимать начнете.

А. Ананьев:

— Есть предположение, отец Александр, что такие проблемы артикулировать, озвучивать не стоит, поскольку это неизбежно вызовет конфликт. Ну наша слушательница может, теоретически, подойти к мужу и сказать: «Федор Степанович, любезный, вы холодно ко мне относитесь. Я чувствую ваше безразличие и отсутствие интереса. Давайте это с вами...» Вот если она это скажет, это неизбежно вызовет негативную реакцию со стороны Федора Степановича. На ваш взгляд?

Протоиерей Александр:

— Нет, не согласен. Если он все-таки любит ее, он скажет: «Слушай, ну-ка давай, садись, рассказывай, в чем у тебя проблемы, в чем ты видишь вот эту холодность. Потому что я что-то как-то не заметил».

А. Ананьев:

— Вы какого-то идеального Федора Степановича описываете. Никакому Федору Степановичу не захочется слушать упреки и претензии в свой адрес.

Протоиерей Александр:

— Ну я не согласен. Потому что если человек действительно любит, то он захочет. Захочет. Это уж надо совсем быть таким равнодушным, потребителем. Но бывает так, что женщина превращается просто в домработницу. И для мужа она не больше, чем домработница. И он действительно домработнице скажет: «Слушай, куда ты лезешь? Отстань. Иди, займись своим делом». Но если есть любовь, он ее обязательно выслушает. И я уверен, что это не идеальный мужчина, а это просто нормальный мужчина.

А. Ананьев:

— За все те годы, как мы знакомы... Прости, я тебе слова сейчас не даю сказать, но мне очень важно это произнести вслух, пусть будет такая маленькая публичная исповедь. Ты за все годы нашего знакомства никогда не подходила ко мне с подобной претензией или упреком, что тебя что-то не устраивает. Я сейчас это понял.

А. Митрофанова:

— А я очень хитро поступила. Это была причем не манипуляция, неосознанно... Вот просто я сейчас, отец Александр рассказывает, а я думаю, как бы я поступила на месте этой женщины. Я бы подошла к мужу и сказала: «Знаешь, мне нужна помощница по хозяйству. Если мы не можем этого позволить себе финансово, придумай, пожалуйста, как заработать. Мне очень нужно свободное время для моих книг, от которых я оторвалась, и мне этого не хватает. Мне не хватает пищи для ума, я превратилась в машину по уборке дома и приготовлению еды. Мне от этого плохо, мне хочется, чтобы было пространство и для внутренней жизни и время, и силы и для внутренней жизни тоже. Мне важно, чтобы у меня были силы хотя бы сбегать в храм — пусть не сходить, но хотя бы сбегать. Мне важно, чтобы у меня было время и была возможность, хотя бы там сколько-то, да, сходить, например, не знаю, ну раз в месяц в салон красоты там на стрижку или на что-то еще. Мне важно, чтобы у меня была возможность читать. Мне важно чтобы раз в две недели я могла посмотреть кино. Дома, на ноутбуке — пожалуйста, но вот это то, что мне необходимо. Мне важны и нужны эти впечатления и положительный заряд. Я тебя очень прошу, пожалуйста, давай найдем возможность, чтобы у нас была помощница по хозяйству. Пусть она приходит раз в неделю, раз в две недели. И там вот что-то давай придумаем. Мне это время необходимо».

А. Ананьев:

— Нет, то что ты говоришь, это замечательно. Но я говорю о другого рода претензиях — претензиях о том, что ты перестал обращать на меня внимание, ты перестал смотреть на меня с интересом, мы с тобой давно не разговаривали, так чтобы нам было интересно.

А. Митрофанова:

— Да мы с тобой сейчас были в отпуске, в коротком, правда, несколько дней мы только и делали, что разговаривали.

А. Ананьев:

— Нет, я говорю вот о такого рода претензиях. При этом у меня к тебе такие претензии были, я очень хорошо помню, как я их артикулировал. Ну не буквально такие же, но я помню, там говорил какие-то вещи, которые меня не устраивают.

А. Митрофанова:

— Ну и слава Богу.

А. Ананьев:

— Ну это не совсем правильно. Вот мне интересно, надо ли говорить о таких вещах?

А. Митрофанова:

— Ну конечно, надо.

Протоиерей Александр:

— Нужно, обязательно нужно озвучивать те душевные переживания, потому что кто еще, как не супруг или супруга, в общем, достоин этих вот откровений. С другими людьми точно не надо делиться. Вот если начнет там жена с подружками, а муж там с друзьями...

А. Митрофанова:

— О, это запрещенный прием.

Протоиерей Александр:

— Да, вот это вот все обсуждать — это будет только хуже. А друг с другом — да, потому что извне мы не замечаем того, что есть внутри. И вот показать другому. Мы же есть две половины одного целого. И поэтому, конечно, одна половина должна знать, что происходит со второй половиной. И вот такие вот откровения, они хорошо, ну опять же с желанием пойти навстречу. Вот это желание, оно необходимейшее условие для каких-то налаживаний отношений. И можно же так сказать: «Слушай, ну ты выбрось себе это все из головы, что за дурь у тебя там такая? Все, отстань». Или: «Я устал». Или некоторые говорят: «Мне это неинтересно». И тогда все — стена. Все то есть, дверь захлопнута. Все — стена. Тогда куда деваться? Тогда идут к психологам. И пытаются там что-то выяснять, может, где-то дверь есть в этой стене. И не всегда она находится. Но если человеку важно отношения сохранять, он сядет и выслушает, и постарается вникнуть и найти какой-то компромисс в тех ситуациях, которые возникли. И вот это вот желание пойти навстречу, оно обязательно рождает благодарность второго человека. Вот это точно рождает, да. И тогда возникает новый этап этих отношений: «Слушай, как же хорошо, что мы с тобой поговорили. Я тебя так люблю»! Вот это вот чувство просто, что выслушали, что не оттолкнули, что просто вот... Ну просто потерпели. И вот уже на этом таком энтузиазме уже дальше можно что-то созидать, терпеть. Ну а если будут шаги еще навстречу, то это приведет просто к счастливой семье и уже то, что мы называем счастье.

А. Ананьев:

— Сейчас мы прервемся на минутку, у нас полезная информация на Радио ВЕРА. А через минуту мы предпримем с Аллой Сергеевной такой захватывающий дух вираж в нашем разговоре и поговорим о чувственной стороне вопроса.

А. Митрофанова:

— Заинтриговал.

А. Ананьев:

— Не переключайтесь. Будет интересно.

А. Ананьев:

— Мы возвращаемся к разговору с клириком храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, протоиереем Александром Березовским. С вами Алла Митрофанова...

А. Митрофанова:

— Александр Ананьев.

А. Ананьев:

— Да, и вот тот самый обещанный, захватывающий дух вираж в нашем разговоре. Отец Александр, как вы, как священник Русской Православной Церкви, и как Церковь в целом относится к чувственной стороне чего бы то ни было? У меня есть ощущение — поясню свой вопрос, — что вообще вера, она говорит: ты чувствуешь что-то, вот прямо чувствуешь? Выброси это. Чувствовать не надо. Не то что не обязательно, а вообще не надо. Если ты приходишь в церковь за чувствами, за переживаниями, за эмоциями, то твоя вера не стоит ничего. Вера, она не для острых ощущений. Вера, она для поступков, она для действий, она для такого ну подвига, да. То есть ты не ожидаешь в ответ каких-то бурных переживаний и эмоций, ты должен делать, делать, делать, и это делание и есть любовь в конечном итоге. Любовь не то, что ты ощущаешь, переживаешь, это не блестящие глаза в угаре там какого-то азарта или страсти. Любовь — это поступки. И когда нам пишет наша слушательница, что вот, он не чувствует, что вот, я не чувствую, хочется сказать: о, погоди, любовь — это вообще не про чувства. Любовь ты не ощущаешь. Любовь — это то, что ты делаешь, если ты делаешь, то и он однажды будет делать. А если он не делает — это тоже неважно. Тем ценнее то, что делаешь ты. И я повторю свой вопрос: как вы и Церковь относится к эмоциональной стороне?

Протоиерей Александр:

— Эмоциональная сторона нашей жизни очень важная вещь. Потому что, ну вот как сказали: нужно делать, делать, делать. А какой стимул к этому деланию? И каждый человек, когда что-то делает, ожидает некую награду за свое делание, за свои усилия.

А. Ананьев:

— Там.

Протоиерей Александр:

— Это когда уже человек отвергнется себя и достигнет некоего такого полного соединения с Евангелием. А мы все на пути к этому. И поэтому каждому человеку очень важно, а что сейчас? Там — это ну там. А сейчас?

А. Ананьев:

— А сейчас и начинается то самое «там».

Протоиерей Александр:

— Ну мы пришли из чувственного мира, где вообще все завязано, замешано на каких-то чувствах, переживаниях — это есть некая такая движущая сила. И поэтому ну как, мы все сюда привнесли. Человек пришел в церковь, переступил порог храма, постоял, умилился. Потому что он пока еще ничего не понял, но как-то его душа откликнулась на то, что там происходит. И он вышел, говорит: как здорово было.

А. Ананьев:

— Ну это же неправильно.

Протоиерей Александр:

— Он нечто почувствовал. Потом будет уже чтение Евангелия, первая беседа со священником, первая исповедь. Потом все это будет первое. А всегда начинается с того, что человек пришел и почувствовал, что ему здесь хорошо. И если человеку нехорошо, он дальше не пойдет. Он не пойдет, он скажет: нет, это не мое. И не будет там ни беседовать, ни исповедоваться, ничего ни читать. Скажет: ну нет, я понял, что это не мое. А когда человек делает второй шаг — это оттого, что он почувствовал — пока только почувствовал, знаний пока никаких нету, есть только какая-то смесь между там евангельскими заповедями и суевериями, которыми люди живут. А пока только вот он почувствовал, именно почувствовал, что что-то иное, чего он там, за дверями храма, никогда не ощущал — ни в хорошей компании друзей, ни на интересном спектакле или фильме, ни на отдыхе где-то на Мальдивах. Нет, это что-то иное. Господь прикоснулся к его сердцу, и это сердце Его почувствовало. Поэтому вот эта чувственная сторона нашей жизни, ее нельзя сказать полностью, что это ненужная вещь и, знаете, вырезать и выбросить. Вообще человек, он чувственное существо. Господь, как мы помним, когда Ему сказали, что Лазарь умер, прослезился — то есть Он явил некое человеческое такое вот ну чувствование. Поэтому как мы можем сказать, что вообще чувства это есть грех? Без чувств человек робот. Вот компьютер там или робот, и он совершенно бесчувственный, в нем заложена программа, и он будет делать то, что этой программой ему предписано. Если человек, он только делает, то он, собственно, этот самый робот. А Господь, Он обязательно отвечает нам на наши усилия, и на наши движения, и на наше делание. Господь не бывает безучастным. Ты делай и все, награду получишь потом. Вот тебе день, с утра до ночи трудись, в конце дня плата тебе будет. В течение всего дня — а день это и есть наша жизнь, — Господь и утешает, и помогает, и обязательно дает нам какую-то ответную связь с Собой. Мы же ради Бога трудимся, и Бог обязательно нам отвечает на эти труды.

А. Ананьев:

— Я очень хорошо помню свои переживания по неофитству. У меня была возможность приложиться к мощам особо чтимого святого. И я очень хотел этого и был уверен, что я выстою эту очередь, я подойду к этому ковчегу, я приложусь к этим мощам и я почувствую ответ. Я почувствую, что этот святой мне ответит. Я переживу это, и моя жизнь изменится. Таковы были мои как бы мотивы, да. И я вот подошел, выстоял очередь, подошел, приложился, постоял, приложился еще раз — и ничего не почувствовал. Вообще ничего. И дико расстроился. Потому что подумал, что, наверное, святой мне не отвечает и вообще как-то что-то пошло не так или я что-то не так сделал. «Что я сделал не так?» — я потом говорил. А прошло много лет с тех пор, и я сейчас понимаю, что все было правильно. Ни в коем случае не надо переступать порог храма, прикладываться к мощам, к чтимым чудотворным иконам, в надежде что ты сейчас там прикоснешься к ней — и вокруг зазвучат трубы, и хор запоет «аллилуия», а у тебя в сердце вспыхнет пламя любви. Не будет такого, и слава Богу. А если будет это как раз опасность, потому что это какая-то прелесть болезненная.

Протоиерей Александр:

— Вы знаете, однажды одна женщина, страдавшая кровотечением много лет, сказала сама в себе: только прикоснусь к краю ризы Его и выздоровею. Прикоснулась и выздоровела. И Он ее похвалил, Господь, и сказал: «Вера твоя спасла тебя, иди в мире».

А. Ананьев:

— То есть можно и нужно хотеть этих ощущений? Но эта гонка за ощущениями, разве это не...

Протоиерей Александр:

— Нет-нет. Я же не сказал про ощущения.

А. Ананьев:

— Так.

Протоиерей Александр:

— А я сказал о той помощи, и которую человек ожидает от Бога. И если мы прикасаемся ко Христу без веры, то мы ничего и не получаем. Поэтому мы идем и с глубокой надеждой и верой, что Господь не отринет, что Господь примет, что Господь исполнит мою просьбу и мои чаяния не посрамит. И обычно так оно и бывает. Не всегда это бывает в тот самый момент, когда человек что-то совершает. Но Бог же знает нашу немощь человеческую, и Он не хочет, чтобы человек ушел разочарованным. Нет, вообще очарование — это есть грех. Отец Дмитрий, кстати, тоже часто говорил... Вот говорит «я разочаровалась» какая-то женщина. Он говорит: ну нечего было очаровываться, тогда бы сейчас не было того, что сейчас с тобой происходит.

А. Ананьев:

— Вот это то, о чем я говорю, вы меня правильно поняли.

А. Митрофанова:

— Но очарование, оно, к сожалению, есть некий такой этап в жизни человека, идущего ко Христу. Ну мы все привыкли к этому, мы все привыкли. Мы чем-то очаровываемся, потом разочаровываемся, и мы с этим приходим и в Церковь тоже. А потом происходит у нас такое качественное преображение.

А. Митрофанова:

— Если верно понимаю, Александр Владимирович подняли эту тему в связи с семейными отношениями. Это как раз долгое такое было вступление.

А. Ананьев:

— Абсолютно верно.

А. Митрофанова:

— Как раз на предмет очарования и разочарования.

А. Ананьев:

— Да, да. Вот у нас барышня пишет: я ничего не чувствую. Ну и слава Богу. Перестаньте гоняться за ощущениями: там мой муж меня не любит, я не чувствую, что он меня любит, и я его тоже не люблю, я не чувствую... И слава Богу. Делай то, что должно, делай то, что делай, совершай эти поступки. Не гоняйся за этими чувствами. Чувства, гоняться за чувствами недостойно христианина.

А. Митрофанова:

— Мне кажется, не стоит знак равенства между ожиданием эйфории — прости, Господи, — там после причастия или после того, как человек приложился к святыне или зашел в храм и помолился, да. Вот если там ждать какого-то такого вот состояния — это одно. И совсем другое, если в семейных отношения хочется тепла, а не холода. Это, мне кажется, гораздо более здоровая человеческая потребность. Потому что в духовной жизни мы, правда, знаем, так сказать, бабочки в животе — это про неофитство скорее. А вот ощущение, что тебе тепло — это для семьи как одно из очень важных слагаемых. Потому что, когда в семье тебе холодно, для женщины, если ей холодно рядом с ее мужем, это значит, она себя не чувствует себя рядом с ним в безопасности, она не чувствует себя защищенной. Если ей внутренне холодно, это значит, что это сопоставимо с ощущением какой-то ну неполноты что ли. И это нехорошая такая тема. Мне кажется, что искать эйфории в духовной жизни не стоит, а вот искать все-таки путь друг к другу и искать тепло в отношениях — это важно.

А. Ананьев:

— А разве семейная жизнь — это не духовная жизнь?

А. Митрофанова:

— Ну конечно, тоже духовная, но только она состоит из разных слагаемых.

А. Ананьев:

— Нет. Рассудите, отец Александр.

А. Митрофанова:

— Ну она состоит из телесной составляющей и душевной.

А. Ананьев:

— Я вообще не разделяю одно с другим.

Протоиерей Александр:

— Семейная жизнь, конечно, она не только духовная, но и все остальное. И материальная, и телесная, и хозяйственная, она включает в себя очень много граней. Другое дело, какая из них наиболее важная, что люди ставят во главу угла своих отношений, к чему они вместе стремятся. Потому что все-таки семейный корабль должен плыть в одну сторону, а не в разные. Но вот я совершенно с Аллой согласен, потому что без тепла усилия прилагать не хочется. Просто каждый человек, ну если человек ходит на работу, то за зарплату. А если человек не получает зарплату, но трудится изо дня в день, то за что? За то тепло, которое ему дарит другой человек в благодарность за его усилия и труды. И это обязательно, и это важно, и это нужно. Без этих ответных таких благодарных, теплых слов или каких-то вот движений навстречу, руки опускаются. Ну просто руки опустятся. Вот все время держать в голове: я тружусь ради Христа, я ради Царства Небесного, моя награда будет на небесах и все, я буду делать, делать изо дня в день, из года в год. Ну, может быть, такие люди и есть, которые смогут себя вот этим питать и этим жить, но это просто какие-то единицы. Большинство людей, они просто жизненно нуждаются в тепле — в человеческом тепле, в отзывчивости, в движении навстречу, в помощи. Ну вот просто в благодарности. «Дорогая, у тебя сегодня потрясающе получился ужин. Ну просто вообще даже не помню, когда я еще такое вот ел». И все. Она там простояла у плиты три часа, чтобы его порадовать, и он это отметил. Обнял ее, поцеловал: «Ты моя дорогая, ты моя самая лучшая». Да она готова завтра и послезавтра и все остальное, это уже дает ей силы жить дальше: она нужна, ее усилия, они замечены самым любимым, самым дорогим человеком. От соседей она, может быть, и не ждет никаких там комментариев по поводу ее кулинарных способностей, а от мужа обязательно должно быть. Обязательно.

А. Ананьев:

— «Семейный час» на Радио ВЕРА. Алла Митрофанова, Александр Ананьев и наш гость, клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, протоиерей Александр Березовский. Напомню, тема нашей сегодняшней программы — ну в честь наступившей уже некоторое время назад зимы, — «Зима в отношениях». И отсюда мой следующий вопрос. Отец Александр, вы уже как-то упомянули о том, что есть некая периодизация отношений: ну вот есть влюбленность, потом есть любовь, а между влюбленностью и любовью есть довольно опасный период, когда уже не влюбленность, но еще не любовь, и тогда ты замечаешь недостатки другого человека, и вообще такой кризис в отношениях наблюдается. Есть у меня гипотеза, что у нас все развивается по некоей синусоиде. После взлета и полета, и все замечательно, неизбежно идет спад, ты достигаешь нулевой отметки, а потом падаешь ниже нуля, и у тебя грусть, тоска, холод, слезы на глазах, руки не шевелятся, ноги не шевелятся — мой муж меня не любит, жизнь не сложилась, он украл мою молодость. А потом опять взлет и опять все хорошо. Может быть, это просто время такое, его надо прожить, и все будет хорошо потом. И время года за окном, и время года отношениях, это нормально?

Протоиерей Александр:

— Ну про синусоиду согласен. Но глубина падений может быть разная. Знаете, как и зима может быть очень холодная, а может быть достаточно умеренная. А может быть просто теплая. Вот вроде бы и январь на дворе, а всего минус три.

А. Митрофанова:

— Лучше плюс пятнадцать. Можно плюс пятнадцать?

Протоиерей Александр:

— Ну для нашей широты это, к сожалению, невозможно. Да, плюс пятнадцать, это, может быть, туда, в сторону Сочи поехать. А так ну что, да, можно также и в отношениях тоже, да, бывают некоторые периоды таких вот, может быть, ну не то чтобы охлаждений, но такой, может быть, трудный период в понимании друг друга. Но опять же, если пытаться его совместно, всегда вместе, потому что усилий одного человека, их не хватает. Вот когда жена встречает мужа всегда радостная, всегда так привлекательно одета и как-то вот для него себя украсившая. А он так: «Привет, что поесть?» Пошел, сел за компьютер или в телефон. «Дорогой, как день прошел, как ты, как себя чувствуешь? Что случилось, что-то как-то ты сегодня грустный? — Слушай, отстань, все». Ну конечно, она думает: ну и что я буду тогда, он вообще такое ощущение, меня вообще не заметил. Поэтому да, устал, но остановись перед дверью входной, возопи к Богу: «Господи, дай мне силы на то, что для меня в жизни очень дорого, на мою супругу». И входи с радостным лицом и с теплым чувством к ней. И тогда и ей будет хорошо, и тебе хорошо. Мы часто жалуемся, что у нас в жизни все плохо, но это «плохо» мы сами создали для себя тем, что отвергли заботу другого человека, что оказались невнимательными к другому человеку, что оказались слишком такими придирчивыми. А потом — потом смотришь: «А что это ты меня не встречаешь? Слушай, а что это ты сегодня в каком-то халате таком странном? А где твое платье? А что у нас на ужин? Пельмени? А где ужин? — Ну знаешь, я решила, что я больше не буду. — А что это ты так решила? — Да я пыталась как-то иначе, но я вижу, что тебе это не надо. — Да не, мне надо. — Да я этого не увидела». И вот то, что она не увидела, в этом-то и беда, понимаете. И вот чтобы такой беды не случилось, как бы ни было трудно, как бы вы ни были уставшими, что бы там у вас на работе или где-то ни приключилось, всегда приходите домой с радостным настроением.

А. Ананьев:

— Я очень люблю простые неожиданные и клевые правила, на которые щедра матушка Светлана Зайцева. Я не знаю, знакомы вы с ней или нет, мы ее очень любим. Она однажды выдала мне правило, которому я не следую отчасти, потому что мы всегда вместе домой возвращаемся, и это Божия милость. Мне очень нравится, что мы вместе домой возвращаемся. Но отчасти, потому что вот в моем отношении это почему-то не работает, но оно крутое. Каждый муж перед тем, как открыть дверь в квартиру по дороге с работы, должен — именно должен, — 15 минут читать Евангелие в парке. Красивое правило? Чудо просто.

Протоиерей Александр:

— Ну если только на улице не минус двадцать.

А. Ананьев:

— Ну если он живет в Сочи, как мы с вами определили, где всегда плюс пятнадцать, где платаны растут вдоль дорожек парка, и всегда хорошо, и можно взять действительно чашку чая и посидеть с Евангелием, просто его почитать.

А. Митрофанова:

— Ну, кстати, то же самое можно, если позволяет, например, общественный транспорт. Можно же в транспорте по дороге домой Евангелие читать.

А. Ананьев:

— Да Господь с тобой. В общественном транспорте? Слушай, ну нет.

А. Митрофанова:

— Ну я тебя умоляю. Люди даже умудряются правило утреннее и вечернее читать в транспорте, и делают это очень сосредоточенно.

А. Ананьев:

— Понятно, это нужно для того, чтобы это вот то, что отец Александр говорит. Я это очень хорошо понимаю. Ты на этом взводе, весь взлохмаченный, растрепанный, приходишь домой и, конечно же, ты очень болезненно и остро реагируешь на, в общем-то, простые вещи. А потом все это дело выливается в искаженные и изломанные отношения. Тебе нужно привести себя в порядок, тебе нужно переключиться. Я очень люблю ездить к нам за город, там 240–250 километров — для меня это просто бесценные километры, потому что они позволяют тебе за эти там три часа переключиться вообще полностью из режима «сумасшедший город» в режим «благословенная деревня». Я очень люблю это расстояние. И вот эти вот три часа нужны человеку, чтобы перейти из одного режим в другой. Ну если не три часа, то хотя бы 15 минут.

Протоиерей Александр:

— И это будет замечательно. Если мы будем вспоминать о том, что Господь сказал: без Меня не можете творить ничего. И если мы хотим что-то понять — нужно вопросить Бога. Если мы хотим, что-то начав, успешно завершить — мы должны попросить Бога. Если у нас возникли трудности — мы должны обратиться к Богу за вразумлением и помощью. И Евангелие, ну оно вообще самое утешительное чтение, которое только может быть для человека. И если у человека нет с собой или, может быть, время не позволяет, но короткая молитва, она обязательно должна предшествовать возвращению домой: «Господи, дай мне мирный дух, дай мне внимание к моим ближним. Господи, помоги мне с терпением и любовью отнестись к тем, кто меня там сейчас ждет и ко всему, что я сейчас там могу встретить». Когда дети маленькие, как правило, переступаешь порог — и уже под ногами валяются какие-нибудь игрушки или вещи. И если к этому относиться с раздражением, ну тогда тебя никто встречать не будет. Как только ключ в двери щелкнул — все разбегутся по углам, чтобы не встретить этого раздраженного папу, который сейчас начнет всем раздавать, за то что разбросано, за то что не убрано, за то что не так. Поэтому очень хорошо, конечно, призвать Божию помощь, успокоиться, умиротвориться и настроиться внутренне на мирный лад.

А. Ананьев:

— Если попросить Бога, Бог даст тебе чувства? Вот если все хорошо дома, муж рядом, дети рядом с работой все в порядке, но нет вот этих чувств и ощущений тепла.

А. Митрофанова:

— Мне кажется, что как волшебная палочка или волшебник в голубом вертолете Господь вообще не работает. То есть все равно должно быть какое-то мое личное внутреннее усилие. Разве нет? Если я хочу почувствовать тепло к своему мужу. Допустим, тепло ушло, да, я хочу почувствовать тепло к своему мужу, мне важно предпринять в этом направлении сердечные усилия. Просить о помощи Господа Бога и самой при этом, ну я не знаю, начать замечать, за что я ему благодарна — возвращаясь к началу разговора, — начать что-то делать для него, вкладываться. Потому что мы начинаем больше ценить то, во что мы вложились. Больше вкладываться. Не знаю, там как-то, правда, с пельменей перейти на запеченных куриц или там постом, например, рыб прекрасного какого-то... Ну не на скорую руку, а вложиться, что-то сделать для мужа. И тогда я то, во что я вложилась, ценю больше, чем то, во что я не вкладывалась. Вот мне кажется, что тут возможны еще и такие варианты. Но не автоматически.

Протоиерей Александр:

— Бог может все. Поэтому мы никогда не можем, говоря про Бога, какие-то условия ставить Ему. Бог может все. Вот человек воздохнет и скажет: Господи, дай. И дал. Другой скажет: да как же так? Я уже 20 лет хожу, прошу, а все нет и нет, нет и нет. И я уже и тружусь, я уже все, и Евангелие наизусть выучил все, и все стараюсь делать, прямо вот неотступно, как вот велено все. Почему ему, он только вздохнул? Ну потому, что Бог делает то, что хочет. Исключительно то, что хочет. Никто никогда не может Бога ни к чему понудить. Но Он сказал, и Он нам открыл про Себя некие знания, что Ему угодно. И вот труд души Богу очень угоден. Угоден. И Он готов его поддержать, чтобы этот труд никогда не кончался.

А. Ананьев:

— На правах постскриптума. «Дорогой, скажи мне что-нибудь теплое и ласковое. — Ты мой зайчик. — Дорогой, мало. — Ты мое стадо зайчиков». С вами сегодня была ведущая Алла Митрофанова.

А. Митрофанова:

— Ведущий Александр Ананьев.

А. Ананьев:

— И наш дорогой гость, клирик храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Петровском парке, протоиерей Александр Березовский. Спасибо вам, отец Александр.

Протоиерей Александр:

— Спасибо вам за передачу.

А. Ананьев:

— Всего доброго.

А. Митрофанова:

— До свидания.

Протоиерей Александр:

— Всего доброго.

---

Все выпуски программы Семейный час

• «Голос совести». Прот. Андрей Рахновский
• «Верующий и неверующий в семье — как избежать конфликтов?». Священник Алексей Лымарев
• «Супруги и их родители: секреты счастливых взаимоотношений». Прот. Илия Кочуров