«Взаимная поддержка супругов». Священник Дмитрий и Ника Кузьмичевы

Гостями программы «Семейный час» были настоятель храма Воскресения Христова в Толстопальцево священник Дмитрий Кузьмичёв и его супруга Ника.

Мы говорили о взаимной поддержке супругов в семье, о важности поиска общих интересов, и о том, как это влияет на укрепление семейных отношений.

Разговор шел о том, как в браке незаметно возникает разобщение — «у меня свои дела, у тебя — твои», — и почему важно возвращать чувство единства общей молитвой хотя бы несколько минут в день.

Отдельно поднимается финансовая тема: супруги подчёркивают, что в семье должен быть общий бюджет и совместное обсуждение расходов; деление на «моё» и «твоё» приводит к разделению.

Звучат наставления, которые они получили на Оптинском подворье: «умейте запоминать всё хорошее» и воспринимать трудности как волю Божию. Делятся опытом молитвенной поддержки в тяжёлые периоды — чтением 90-го псалма и акафистом иконе «Взыскание погибших».

Этот разговор — о том, что помогает супругам не расходиться, а оставаться вместе в служении и в бытовых делах.

Ведущая: Анна Леонтьева

---

А. Леонтьева

— «Семейный час» на Радио ВЕРА, с вами Анна Леонтьева. У нас в гостях священник Дмитрий Кузьмичев, настоятель храма Воскресения Христова в Толстопальцево и матушка Ника. Добрый вечер, дорогие.

м. Ника

— Добрый вечер.

о. Дмитрий

— Добрый вечер.

А. Леонтьева

— Как говорят, постоянные резиденты нашего радио. Сегодня батюшка с матушкой взяли тему — «Взаимопомощь в семье». Наверное, это тема очень актуальная, потому что часто в семьях, когда кто-то кому-то помогает, это вырастает до размеров подвига. Почему вы взяли эту тему и с чего начнем?

м. Ника

— Знаете, каждый из нас — личность уникальная, нас такими создал Бог, и у каждого из нас от Бога есть много очень талантов. И вот хорошо было бы, если бы супруги были заинтересованы друг в друге эти таланты раскрыть и помочь возрасти в этом, помочь друг другу максимально в этой жизни реализоваться. Мы с отцом Дмитрием вместе с 18 лет. Мы, когда познакомились, очень быстро попали на Оптинское подворье в храм Живоначальной Троицы в Останкино, тогда там было Оптинское подворье. И я помню, как отец Иоанн нам говорил: «Вы друг другу во всем помогайте, смотрите, кто чем увлекается, кто чем интересуется». Тогда еще отец Дмитрий занимался спортом, штангой занимался, я занималась конным спортом, с интересом узнавала, какие у него спортивные достижения, он потом начал ездить на лошадях вместе со мной. То есть у нас начиналось такое взаимное узнавание друг друга, взаимный интерес. Потом отец Дмитрий занимался музыкой, учился в джазовой школе по классу гитары, я слушала, как он играет, что у него получается, что нет, то есть. Ну и есть, конечно, смешные случаи. У меня второе образование, кроме спортивного, — я инструктор по конному туризму была и еще плюс художник по ткани и костюму. Я рисовала эти батики, и он сразу мне начал помогать тем, что делал рамы для моих картин, мы их выставляли, потом он стал стараться сам рисовать, это было удивительно и смешно, и в то же время назидательно. Я долго училась и профессионально рисовала, а он брал работу, брал краски, клал это все на пол и начинал так рисовать активно.

А. Леонтьева

— Как импрессионист.

м. Ника

— Да, и причем самое интересное, что его работы мы потом выставляли на вернисаже по выходным, и они уходили самыми первыми. Это был конец 80-х — начало 90-х, вел группу наш знакомый художник, член Союза художников — Крунов, и он, когда проводил группу иностранцев, то работы отца Дмитрия забирали быстро, а он говорил: «Девочки, посмотрите, вот это творчество, а у вас что?» А мы там корпели сидели, нас было несколько молодых художников, которые тоже выставлялись на вернисаже, и мы таким образом в юности пытались себе на хлеб заработать. Я могу много рассказывать о том, как у нас происходила вот эта взаимопомощь.

А. Леонтьева

— Но так получилось, что с самого начала ваш духовный отец, отец Иоанн, как-то правильно вас снавигировал. Вот честное слово, я даже и не помню, чтобы кому-то давали такой дельный совет, что вот наблюдайте, что другой делает, к чему он способен, и развивайте это. Это такой случай, мне кажется, уникальный.

о. Дмитрий

— Я еще хочу добавить, что жизнь, возможно, таким образом еще сложилась, мы специально об этом не думали, чем будем заниматься, у меня свои были таланты, я в свое время и художеством занимался, разные студии посещал, но в себе это не раскрыл, матушка художницей оказалась по одному образованию. А дальше уже семейная жизнь началась, и те, кто жил в 90-е, знают, что люди оставляли свое образование и профессии, которым они учились, и переключались на совсем другие истории в социальном плане. Приходилось, с одной стороны, как-то выживать, двигаться вперед, но так как мы все-таки люди советского разлива, то, наверное, советское воспитание дало какую-то прививку, что вот надо это делать, общественное выше личного, и в семье это тоже как-то трансформировалось, потому что просто тогда не выживешь. Это сейчас по утрам кто-то заказывает чашечку кофе в постель, и пока все соцсети не посетит, не встанет, или можно по интернету готовую еду заказать и тебе всё принесут, а тогда же такого не было и приходилось-то ежедневно решать какие-то задачи и по быту, и по семье. И вот по поводу лошадей, когда спортивные истории матушкины закончились, она из спорта ушла по зрению и по травмам всяким, но все равно мы подрабатывали на конюшне, она проводила группы, и я приходил тоже и помогал там, убирал за лошадьми, хотя очень не хотелось, а что делать. Мы рано вставали на автобус, ехали в Коммунарку, там была конюшня, и там работали.

А. Леонтьева

— Но это было время, когда какие-нибудь ученые, например, шли торговать на рынок, чтобы семью обеспечить.

о. Дмитрий

— Да, людям надо было выживать, и никто не дергался, не пищал, не говорил: «Ой, как мне трудно! Как же я буду самореализовываться?»

А. Леонтьева

— Но, на самом деле, тут наоборот: вот человек создал семью и не может наукой заниматься, не может развивать этот талант, а идет торговать. Получается, наоборот, все.

о. Дмитрий

— Вы знаете, у нас молодость такая была, и вот это Оптинское подворье, я вспоминаю, там отец Феофилакт (Безукладников), тогда настоятелем был, а сейчас он наместник Новоиерусалимского монастыря. Потом, отец Игорь (Росляков), иеромонах убиенный, они же тогда были старше нас лет на восемь-десять, нам они казались такими старцами, но они тоже были горячие, порывистые в плане жизни, и от них такой был заряд, что и сидеть-то тоже не давали на одном месте долго, всегда надо было что-то делать и в послушании на подворье не было свободной минуты. И сейчас это вспоминаешь, если бы тогда не гоняли, то сейчас, может быть, мы не имели бы то, что имеем в плане и помощи другим, и друг другу. Хотя, конечно, лень есть у всех, её всегда приходится преодолевать, но решительный шаг вперёд — результат хорошего пинка сзади.

м. Ника

— Да, это, на самом деле, здорово. А ещё наш духовник всегда говорил: умейте запоминать всё хорошее, что с вами было, и воспринимать, если что-то случается плохое, как волю Божью. Я помню, у меня была коллекционер — женщина, она в Англию увозила мои работы, это ещё было начало 90-х, и мы заработали 40 тысяч рублей, это были огромные деньги, тогда можно было на 20 тысяч квартиру купить, ещё на машину осталось бы, и мы положили в Сбербанк эти деньги, а буквально через год дефолт произошел, всё рухнуло, и у меня осталось 40 рублей на сберкнижке. Но у нас была уверенность, что всё происходит по воле Божьей, и муж, тогда ещё он просто был Дима, говорит: «Ну, Бог дал — Бог взял, ладно, что-нибудь ещё будет». И мы это всё воспринимали спокойно, не было большой трагедии. У нас всегда была такая путеводная звезда: во что бы то ни стало, но вместе, что бы ни случилось, но вместе. И отцы Оптинские, очень это поддерживали. Я могу даже сказать, что вот те семьи, которые с нами были на Оптинском подворье молодые (и вы, кстати, с Олегом там же были), они всегда это поддерживали у молодёжи, что всё делаем вместе. Я помню, как отец Феофилакт мне сказал: «Ты можешь заниматься чем угодно, главное, чтобы это не вредило твоей семье».

А. Леонтьева

— А я совершенно не к месту вспомнила историю из 90-х (и таких историй было много, на самом деле), когда муж заработал какую-то кучу валюты, такая пачечка была у него, мы тогда как раз перебрались в квартиру побольше, и он пошёл покупать мебель. И кто-то на улице предложил ему быстро, без очереди поменять — ну, такие же мошенники, как сейчас, только попроще. И вот он лишился этой пачечки, приехал такой грустненький, и я говорю: «Ну что ты, ну вот батюшки же говорят, что это милостыня...» Хотя, конечно, очень было лёгкое отношение к деньгам. И ещё один эпизод, я написала о нем рассказ и на Радио ВЕРА он звучал, но вдруг кто-то его не слышал. Мы заработали вот эти первые большие деньги, купили машину «Нива», поехали за границу, и мы купили очень много красивой одежды. Мы так изнищали к этому времени, мы так изголодались, я родила двух детей, и у меня не было денег иногда на какие-то продукты, я выжимала капустный сок из капусты, и это такая гадость, но там же были витамины, и я это пила мужественно. А тут у нас вот такая куча денег, и мы пошли в какие-то бутики, и я говорю: «Это или это?» а Олег говорит: «Берём всё!» В общем, мы всё потратили, вернулись домой очень счастливые. А жили мы между городом и деревней, у мамы была дачка, вот мы уезжали на дачку на несколько дней. И кто-то очень бдительно наблюдал за нашими передвижениями, потому что консьержек не было, замков в подъездах не было, и вот мы приезжаем домой — и ничего практически нет, квартира взломана, а у нас дома был офис, осталась офисная какая-то техника и огромная икона Казанской Божией Матери старинная, которую мне папа оставил. Мы вздохнули, но что поделать, и потом мне звонит свекровь, а я нахожусь на даче, и свекровь начинает кричать в трубку: «Боже мой! Бедные вы, бедные!..» Кричит, заливается, и я почему-то думаю, что что-то ужасное случилось с Олегом, и я, сползая по стеночке на негнущихся ногах, говорю: «Что случилось с ним?» Та спрашивает: «С кем?» — «С мужем». Она говорит: «Всё хорошо. Но вас просто снова ограбили, у вас забрали всё!» И мне становится так хорошо, я начинаю хохотать, и она думает, что, наверное, у меня истерика, а я просто понимаю, что у меня жив муж, и мне абсолютно всё равно, что там с офисной техникой. Для меня такой это был урок, и отец Даниил наш, тоже с Оптинского подворья, сказал, что это вот милостыня. И каждый раз с тех пор, когда я уезжала, я так оборачивалась и мысленно прощалась со всеми вещами, которые в доме находились. Простите, не удержалась, но я об этом рассказала, потому что действительно была очень большая любовь, и совершенно было всё равно, в каких условиях вот мы находимся.

м. Ника

— Да-да-да, вот отцы нас поддерживали. Я иногда рассказываю, что нас Оптинские монахи учили такой вот семейной премудрости.

о. Дмитрий

— И не было в этом заумности и высокого богословия, но какая-то простота отношения вообще к ситуации.

м. Ника

— Хотя все были очень образованы, там у некоторых монашествующих по три образования было.

о. Дмитрий

— В плане богословия могли загнуть очень хорошо. Но, с другой стороны, жизнь-то мы проживаем сейчас, и как к таким искушениям относиться, чтобы в уныние не впасть? И как-то так проходило это, не хочу сказать, что просто, но трагедию никто не сделал из этого, а потом ты вспоминаешь жизнь многих, и прихожан, и на подворье ребят, которые там поженились, их семьи, и у всех там были искушения, жизнь какая-то тяжёлая, но люди из этого трагедии не делали, как сейчас.

А. Леонтьева

— Это вы собрались поворчать по-стариковски: «вот как сейчас». (смеется)

о. Дмитрий

— Мне кажется, то время очень многому научило нас, оно свирепое просто очень было, и если, например, кто-то в уныние впадал, то более сильное звено поддерживало. Сколько раз меня матушка поддерживала, у нас было много разных ситуаций. Взаимопомощь — это слова утешения и поддержка, а не то что «вот, я тебе говорила, а ты опять на эти грабли наступил, я же тебе говорила не так сделать», а вот именно поддержать и направить, это и со стороны супруги надо, и со стороны мужа. А чем заниматься в жизни — вот я помню, отец Феофилакт сказал то ли мне, то ли ещё кому-то из наших молодых, говорит: «Когда тебе надо содержать семью, ты даже туалеты пойдёшь чистить, славя Бога», то есть заниматься той работой, которую тебе не хочется делать.

м. Ника

— У меня есть ещё одна история такая интересная, тоже про взаимопомощь. Батюшка сказал, что иногда бывает помощь просто в молитве, и тоже это из начала 90-х, мы только-только переехали в дом в Толстопальцево, и, в общем, мы оказались в ситуации «из огня да в полымя», мы даже не знали, куда мы едем, родственники помогали нам в этот дом переехать, а когда мы приехали, оказалось, что рядом с нами, справа и слева, живёт с одной стороны — вор в законе, который практически легально торговал наркотиками, а с другой стороны у нас была бабушка, которая сама варила самогон и тоже этим торговала. И получалось так, что мы оказались посередине, к ним всё время, днём и ночью приезжали люди, которые покупали и у того, и у другого, иногда напивались, кололись, падали у нас прямо под калиткой. А у нас тогда родились дети, и супруг устроился аж на три работы. Вот отец Феофилакт говорил, что деньги для семьи нужны, и ты их будешь зарабатывать, как можешь, и вот он работал тогда сторожем на Оптинском подворье, работал звонарём на Оптинском подворье, ещё подрабатывал в столярной мастерской при Оптинском подворье. Он туда уезжал иногда на два дня, на третий приезжал обратно. И вот у него случился коллапс такой внутренний, то есть ему надо уехать на работу, а меня надо оставить вот в такой обстановке, с детьми, а мобильных телефонов нет. И он не мог решить эту задачу, я помню, как он выключился на какое-то время, смотрел в одну точку и для себя не мог решить, что делать, тогда отец Иоанн, наш духовник, сказал: «Давай ты будешь читать „Живый в помощи“, 90-й псалом, читай рядом с ним, пока он у тебя не возьмёт из рук текст и не начнёт читать сам». Я начинать должна была, ведь это я вам сейчас весело рассказываю, а человек уходил в такое состояние, когда рукой можно перед ним махать, а он куда-то глубоко в себя уходил, и всё. И я начинала читать рядышком «Живый в помощи», вслух читала-читала, потом он как будто так: «а, ну да», и тоже брал в руки молитвослов, мы читали потом акафист иконе «Взыскание погибших», это наша самая любимая икона, мы тогда начали читать акафист очень активно.

А. Леонтьева

— А иконе «Взыскание погибших», помимо помощи в духовных вопросах, молятся на поле боя или там в путешествиях?

м. Ника

— «Взыскание погибших» икона наша любимая во всех отношениях, она же в первую очередь взыскует от грехов и помогает в таких вот тяжелых ситуациях, то есть когда ты не знаешь, чего дальше-то делать, почему-то именно ей мы молились. И я помню, что я начинала говорить о том, что мы всё сможем, у нас всё будет хорошо. И вот он уходил на работу, нас крестил всех, и Господь действительно помогал, через полгода это как-то резко всё закончилось. Интересно, что отца Дмитрия рукополагали в диаконы на праздник иконы «Взыскание погибших» 18 февраля, рукополагали его в священники на праздник иконы «Всех скорбящих радость» это равночтимые иконы, 6 ноября праздник, и у них, главное, один акафист на двоих. Прямо перед самым днём рождения супруга рукоположили во священники.

А. Леонтьева

— Отец Дмитрий, к тебе вопрос, как к пастырю: ты давно уже служишь, и к тебе приходят люди, исповедуются. Вот не прося открывать тайну исповеди ни в коем случае, но как-то изменилось отношение к этой самой помощи другому, я имею в виду в данном случае в семье?

о. Дмитрий

— У тех людей, которые приходят?

А. Леонтьева

— Да.

о. Дмитрий

— По-разному, конечно. Но, как я уже говорил во многих наших передачах, уровень комфорта, с одной стороны, повысился у многих, а с другой стороны, проблем стало через этот комфорт больше. Сейчас люди по-другому стали жить, и это ставит какие-то другие задачи перед семьями, и по-разному бывает, по моим наблюдениям. Но бывает, если семья атомизируется друг от друга, то есть это твои проблемы, это твои, и вот они параллельно как-то живут, видно, что поддержки нет у друг друга, но есть претензии, что ты можешь это не доделать, жена здесь не дорабатывает и так далее, и так далее, люди жалуются друг на друга. Потом спрашиваешь: «А у вас есть хоть какое-то занятие совместное, необязательно это работа, вы вместе что-то делаете?» Оказывается, что нет, уже давно люди быт свой выстроили и вроде бы всё упаковали, а жизни нет, да, потому что идёт какая-то параллельная жизнь, вот две жизни параллельно по шоссе идут, они не пересекаются, и думаешь, как так вообще? А внешне всё очень благопристойно, замечательно. Наверное, Господь какие-то такие трудности внешние и посылает для семьи, чтобы они объединились. Но вот нас был выезд воскресной школы недавно в детский семейный лагерь, глэмпинг такой, там с семьями от воскресной школы мы ближе сошлись, познакомились, и оказывается, очень много молодых семей, где есть какие-то здоровые интересы, отцы помогают жёнам, и жёны тоже в семье участвуют, не абстрагируются, вместе у них истории идут, и от этого радостно становится. Поэтому здесь я, наверное, не могу сказать, что ситуация какая-то катастрофическая, но реализовывать это стало почему-то сложнее людям, с поддержкой стало сложнее. Может быть, больше каких-то эгоистических моментов стало всплывать. Я ещё раз вернусь к тому, что говорил: выйдя из Советского Союза и переживая 90-е, не было времени думать, будешь ты помогать или нет друг другу, было понимание, что вместе мы выживем, а порознь — нет, а сейчас уже всё готовое. Вот мы вчера, например, с внуком ходили в Мещерский парк и с дочкой Ксенией. Я никогда там не был, но я себе не мог представить, что туда люди приходят, отдыхают, тренажёры там, велосипеды в прокат, кафе, всё есть. И думаешь: а чего не радоваться-то, Бога не славить? Но вот иногда по людям смотришь, не в плане осуждения, но привыкаем мы к хорошему, к сожалению, привыкаем. В нашей молодости сложно было представить, что такое будет.

А. Леонтьева

— Кстати, где был Мещерский парк, вот этот, Швейцария современная, там я гуляла с собаками по таким, в общем, оленьим тропам.

о. Дмитрий

— Но даже в такой ситуации человек умудряется быть недовольным.

А. Леонтьева

— Продолжается «Семейный час» на Радио ВЕРА. С нами и с вами священник Дмитрий Кузьмичев, настоятель храма Воскресения Христова в Толстопальцево и матушка Ника. У микрофона Анна Леонтьева, говорим о семье. В частности, сегодняшняя наша тема — «Взаимопомощь в семье».

А. Леонтьева

— Матушка, я знаю, что ты такой центр психологической помощи в храме, и не только психологической. А вот часто к тебе обращаются с такими проблемами, когда муж не помогает и нет ли такого, о чем говорил отец Дмитрий в первой части программы, — два параллельных шоссе?

м. Ника

— Да, вообще-то часто сейчас приходится выслушивать, что много людей в семьях, действительно, атомизируются. И я могу сказать, что многие люди уходят друг от друга. Первый вопрос, который мы задаем парам: «А вы вместе молитесь хоть несколько минут? Вы друг за друга молитесь?» Не читать какие-то правила огромные, а хотя бы несколько минут в день. И оказывается, что нет, каждый начинает заниматься своими делами, «у меня свои дела». Начинается вот это разделение: у меня свои дела, у тебя твои дела, это твои проблемы, я буду заниматься своими.

А. Леонтьева

— Ты нарушаешь мои границы.

М. Ника

— Ну да, и нарушаешь, хотя как в семье можно нарушать границы, если между супругами нулевая степень родства, это один-единственный целый такой организм. Это все равно что правой руке сказать, что левая нарушает ее границы.

А. Леонтьева

— Хороший образ.

м. Ника

— И когда приходят и начинают рассказывать, что я вот сейчас уже не хочу с этим человеком быть, я вспоминаю Оптинских монахов, это даже странно было бы услышать: «не сошлись характером», это для них было просто нереально — каким характером? Как христианин, ты должен все время спрашивать: для чего, Господи, мне та или иная ситуация? И ты ищешь проблему в первую очередь внутри себя и начинаешь смотреть, что можно сделать ради другого человека. А главное, когда это обоюдно, это всегда работает, всегда люди находят вот эти точки соприкосновения и учатся подстраиваться друг под друга.

А. Леонтьева

— А есть такой момент, что когда ты вкладываешь силы, вкладываешь свое время в другого человека, то ты наконец чувствуешь, как он тебе близок?

м. Ника

— Да, я могу сказать, что у меня такое по жизни. Очень радостно было, когда мы начинали что-то делать вместе, потом вот отец Дмитрий перенес свою мастерскую столярную домой, потому что было очень далеко ездить до Оптинского подворья. Я помню, как помогала ему в столярной мастерской, и мы делали достаточно сложные заказы, потом и винтовые лестницы делали, вместе как-то, в общем, постарались.

о. Дмитрий

— Я хочу немножко подправить: у нас при Оптинском подворье была пара столяров, краснодеревщиков, я у них брал уроки, а работал совершенно в другой мастерской, вне храма, поэтому долго и приходилось ездить, а потом пришлось свое дело открыть уже дома.

А. Леонтьева

— Я видела вашу столярную мастерскую и отца Дмитрия, кто-то тебе помогал из прихода...

м. Ника

— Знаете, я со смехом это рассказываю сейчас, а тогда мы портом занимались, у меня были силы, и когда мы делали, например, двери, там огромное дверное полотно, и хорошо, если оно из сосны, а если оно из дуба? И в порыве такого вот движения отец Дмитрий мне кричит там: «Ну что, помогай — давай, переворачивай! Что, не можешь?» Я тогда помню, что так задумывалась крепко, что надо срочно искать напарника, нормального мужчину, и мы его потом нашли, у нас работал человек, который помогал.

А. Леонтьева

— Я просто к чему это сказала: когда я видела эту мастерскую и отца Дмитрия в этой мастерской, я думала: вот она, реальная жизнь! Как-то это выглядело очень по-настоящему для меня.

о. Дмитрий

— Брутально.

А. Леонтьева

— Да, мы же другими делами совершенно занимались, ничего руками не делали.

о. Дмитрий

— Я много лет уже служу священником, но такой, в хорошем смысле зуд по работе столярной еще остался, хочется что-то поделать, но уже просто на это времени нет. Но матушка всегда поддерживала, и главное, что мы вообще это дело тянули вместе, она финансовыми расчетами занималась, заказами, это было целое направление у нас.

м. Ника

— У нас никогда не было таких даже мыслей: твои деньги, мои деньги. Вот сейчас, кстати, я это часто очень у молодых семей слышу: «это мои деньги, а это твои». А как это, если семья общая, должен быть общий бюджет семейный. Понятно, что супруги между собой сами должны договариваться, не всегда, например, у мужа получается вести, ну пускай ведет жена, но главное, чтобы они вместе это все просчитывали, рассуждали, куда они что потратят вместе, но ни в коем случае чтобы не было вот этого разделения, когда жена дает мужу в долг — я недавно такое услышала.

А. Леонтьева

— Такое бывает, да?

м. Ника

— Бывает. Причем это семья, которую я хорошо знала, просто не знала таких нюансов, и я, если честно, очень сильно так расстроилась, потому что это немыслимо — как можно давать своему супругу в долг, чтобы он потом тебе это отдавал? Это, конечно, уже такие веяния новые.

о. Дмитрий

— Да, начинаешь, когда узнавать об этом, то начинает как-то коробить, это же тоже какое-то разделение.

А. Леонтьева

— Ну, подожди, отец Дмитрий, ну вот смотри, женщина, например, работает, и у нее хорошая зарплата, а муж, например, мало зарабатывает, вопрос финансов, он же вообще очень острый, а ей для хорошей зарплаты еще нужно хорошо одеваться, иметь красивые туфли, ходить к косметологу и так далее. Как быть?

м. Ника

— Ну, я думаю, что супруг-то это все тоже понимает. У нас, кстати, есть семья такая, достаточно хорошо знакомая, где жена намного больше зарабатывает, чем муж, и они сумели между собой договориться, и я смотрю, что муж тоже очень хорошо рассчитывает, они вместе рассчитывают, что они будут делать, куда у них пойдут основные какие-то траты. Мы видим, как они могут договориться. Причем интересно, что жена у себя на работе — человек значимый, и ее супруг — достаточно сложный мужчина, но у нее хватает женской мудрости все-таки понимать, что он отвечает за семью — вот при всем том, что она намного больше зарабатывает. Они вместе ходят в храм, и я видела, как супруга мужа слушает насчет каких-то моментов духовных. То есть здесь главное — желание взаимодоговоренности. Бывают и такие семьи, где очень сложно это воплотить в жизнь, например, если у кого-то из супругов есть страсть винопития, тогда понятно, что там рассчитывать совместно семейный бюджет невозможно. Ну, или вообще какие-то зависимости, сейчас, бывает, проигрывают в эти разные игрушки электронные деньги, но это уже отклонения от нормы. А когда более-менее все нормально, то выстраивать сразу эти отношения — это очень правильно, это легче сделать, пока люди друг в друга влюблены. Почему мы говорим, что Господь дает влюбленность — это такой бонус на будущее, в этот момент максимально друг друга изучаешь, и ты максимально готов на какие-то перестроения, а потом это сделать, конечно же, сложнее, но и то можно постараться проговаривать. Но, знаете, все равно всё держится на такой внутренней основе, что христианин в первую очередь должен смотреть в себя, вглубь, и когда мы правильно на себя смотрим, правильно себя оцениваем, наверное, именно тогда и можно уже правильно реагировать на проявление своей второй половины и легче уже договариваться между собой.

А. Леонтьева

— Я вот слышала такое выражение, может быть, его как-то в духовном смысле можно применить, про мужа, что муж вообще в семье ходит по периметру, то есть вот эти рамки семьи он охраняет, он не обязательно должен зарабатывать больше жены, но он должен держать границу семьи. Не знаю, правильно ли это выражение, как это, отец Дмитрий, у тебя откликается?

о. Дмитрий

— Здесь вопрос какой-то зоны ответственности, наверное, когда мужчина охраняет внешние рубежи семьи, чтобы враг не проник. Знаете, как схема райского сада: чтобы дьявол не проник и к жене не подошёл, почему жена выходит всё-таки за-муж, не женит на себе, то есть Ева спрятана за мужа, чтобы как раз сатана её не достал, и здесь, конечно, зона степени ответственности. А бывает так, что муж зарабатывал, тянул семью, жена детьми занимается, а потом заболел или с работы уволили, но это же не повод для того, чтобы начинать мериться, кто сколько зарабатывает. Я знаю такие истории, когда муж хорошую работу потерял, а жене вдруг Господь дал возможность зарабатывать, содержать семью, но это не значит, что жена должна сразу превозноситься, но и муж должен понимать, что у него на данный момент зона ответственности — жене помогать. Видите, всё равно мы приходим к тому, что можно выжить только вместе. Несмотря на весь этот комфорт, на то, что мы уже по интернету можем всё себе заказать, нам привезут — всё равно остаются какие-то истории и вдвоём люди их должны делать, как ни крути, только вдвоём, всё. Семья — такой организм мощнейший, он является источником традиций определённых и источником, с помощью Божией, конечно, — силы, которая держит эту семью, и является примером для преодоления другим. Я, кстати, вот по общему делу сейчас вспомнил: у нас есть молодая относительно семья, это друзья наших детей, они сейчас тоже своё дело вместе ведут по занятиям с молодёжью, с детьми, у них центр, и вот эта ответственность между ними распределена. Мы, смотря на них, вспоминаем себя, когда мы молодые были.

м. Ника

— Ну, в свою очередь, отец Дмитрий, они с нами много общались, очень много чего взяли у нас, так получилось. Вот у нашей дочери сейчас молодая семья, и я помню, как наш зять изо всех сил старался много заработать, мы видели, как он, бедный, убивается, вот реально человек все силы, возможности тратит. И я ещё говорю: «Ребят, денег даёт Господь сколько нужно, не надо пытаться что-то сделать больше. Ну, не получается, значит, надо воспринять, что ровно столько и надо». И сейчас они, слава Богу, уже к этому тоже пришли, уже благодарят Бога за то, что есть, и какой-то баланс установился, что Господь даёт и как это надо распределять, тратить, вот этот момент мы видим. То есть всё равно наш весь посыл, наш весь разговор о том, что надо уметь между собой договариваться, выстраивать диалог. Если ты чего-то не можешь сказать, и, например, в данный момент вторая половиночка не слышит или не хочет слышать — ну, возьми, пропиши, напиши письмо второй половине: давай обсудим хотя бы в письменном виде, чтобы не ругаться, не срываться. Это тоже, кстати, такой опыт действенный, который мы видели.

А. Леонтьева

— Писание писем — замечательный опыт, потому что ты и сам для себя какие-то вещи понимаешь, пока ты пишешь. Когда ты говоришь что-то человеку, то из тебя может вылететь всякое разное.

о. Дмитрий

— Ещё хочется добавить, что в семье нельзя быть постоянно таким бенефициаром, то есть выгодополучателем. Хорошо, когда ты ясно понимаешь, что не всё в этом мире для тебя, ты тоже должен что-то дать. На память приходит цитата из книги царицы Александры Фёдоровны о семейной жизни: «Ничто из самых великих дел твоего мужа не должно оставаться без внимания». И в то же время муж, который занимает даже самые высокие должность, должен всегда интересоваться, условно, мелкими потребностями, желаниями жены, которая дома сидит, с детьми. И с другой стороны, вдумчивая супруга всегда спросит у мужа, что в его проектах преуспело, в чем надо помочь, поддержит. Оказывается, открываются в мелочах отношения: тебе вообще этот человек интересен, который с тобой, или он только является твоим, условно, содержателем? Женщины-то есть и такие: «так, ты меня сейчас должен содержать, удовлетворять все мои прихоти. Как ты это будешь делать, меня не интересует». Такое есть. А потом муж говорит: «Дорогая, вот у нас проблема уровень затрат сейчас понизится». — «Ах, что? Раз так, значит, всё, иду к другому!» Такое в семье недопустимо, бывают разные истории, когда муж такой великий, занимает высокую должность, и вдруг там что-то случается. И что теперь? Он перестал удовлетворять твои потребности, содержать твоих же детей и так далее, и так далее.

м. Ника

— Или супруга заболела, например, и что ж теперь, поставить крест на человеке? Очень сейчас хотелось бы как-то больше позитива, хотя сейчас много таких вот печальных историй, но, слава Богу, мы видим, что есть молодые семьи, которые изо всех сил стараются грести лапками, какие-то дела общие находят. Кстати, одно из таких хороших совместных занятий — это вместе съездить на природу всей семьёй, какой-нибудь поход. Вот у нас был семейный такой выезд в лагерь, в лес. И когда муж, жена и дети в таких вот не очень обычных условиях, они между собой взаимодействуют, находят какие-то решения, можно посмотреть друг на друга в другой обстановке, не в такой, как мы привыкли, не в городе, не когда у тебя всё под рукой. А в нашей поездке в лесу ещё не было вообще никакой связи, ни интернета, ни такой нормальной сотовой, там сразу очень много таких вот вылезает моментов и надо как-то договариваться между собой.

А. Леонтьева

— Я недавно беседовала с молодой очень семьёй, которые дошли до грани такого срыва, что уже готовы были разбежаться по причине просто бытовой, потому что очень были тяжёлые условия, маленькое очень помещение, которое они могли себе позволить, и они просто очень устали друг от друга физически, оба работают дома. И они поехали на природу, в деревню, и там оказалось, что вообще нет никакой связи, сейчас даже во многих городах вообще выключают связь. И они неделю там побыли, когда им удавалось позвонить, они жаловались, что вот у них нет связи, нет интернета, и они приехали вообще, ребят, другими людьми. Я говорю: «А что случилось-то?» Они говорят: «Так у нас не было интернета, нам пришлось разговаривать целыми днями, мы наконец-то поговорили, проговорили все свои проблемы».

о. Дмитрий

— Да, и, опять же, когда мы росли, когда мы были молодые, вот этого всего не было, то есть общение с друзьями, с другими семьями, с родителями больше, никто не уходил в соцсети. Я и соцсеть сейчас — все, достаточно. Там же, в соцсетях, я знакомых ищу, многие со мной соглашаются, никто мне не хамит оттуда, условно, а еще я сейчас могу с искусственным интеллектом уже общаться, в принципе-то. Алиса, поговори со мной по душам.

м. Ника

— Конечно, смех смехом, но момент такой, что, вообще-то говоря, взаимопомощь можно начинать с того, что выезжать. Вот сейчас лето, можно съездить куда-то вместе, побыть в походных условиях, где нет интернета, где можно поговорить. Или, например, просто взять и выкроить, какой бы не был ты занятой, что бы в семье не происходило, но выкроить хотя бы вечером 10-15 минут, чтобы сесть и вместе что-то поделать, поговорить, почитать книгу, положить детей спать и устроить друг другу романтический ужин, ну, придумать что-нибудь, немножко смекалку проявить и найти, чем вместе заняться, чтобы это были только ваши минуты. И самое главное, их хорошо запомнить, потому что это пригодится потом.

А. Леонтьева

— Это такое сокровище, которое ты откладываешь на будущее.

м. Ника

— Да, конечно. И вот раз-раз-раз, и накопилось таких вот моментов жизненных, а потом, если что-то происходит такое, не очень хорошее, а ты вспоминаешь и говоришь: «Слушай, помнишь, было вот так, а мы с тобой вот так...» — и уже сразу думаешь: ну, и это переживём, всё можно пережить.

А. Леонтьева

— Да-да-да, то есть когда ты уже что-то пережил, какие-то кризисы, то ты понимаешь, что это переживаемо.

м. Ника

— Да, что и это пройдёт, как говорил кто-то из философов, постепенно Господь всё выровняет, всё выйдет в нужное русло, главное — уметь благодарить Бога за те минуты, которые есть.

о. Дмитрий

— А если люди разделились и каждый сам по себе, то как тогда выжить? «Царство, само в себе разделяющееся, не устоит», евангельская такая максима.

А. Леонтьева

— Спасибо большое. К сожалению, наша программа подходит к концу, наша беседа о взаимопомощи в семье, сегодня со священником Дмитрием Кузьмичёвым, настоятелем храма Воскресения Христова в Толстопальцево, и матушкой Никой. У микрофона была Анна Леонтьева. Спасибо вам, дорогие.

о. Дмитрий

— Спасибо, до свидания.

м. Ника

— До свидания.

---

Все выпуски программы Семейный час

• «Отношения с подростками в семье». Протоиерей Максим Первозванский
• «Досуг ребенка». Протоиерей Илья Кочуров
• «Несение креста» и семейная жизнь». Прот. Максим Горожанкин и свящ. Николай Дубинин