«Эгоизм и христианская любовь к себе». Священник Константин Мальцев

Скачать

Наш собеседник — настоятель храма новомученников и исповедников российских в станице Ленинградской Краснодарского края священник Константин Мальцев.

Мы говорили об эгоизме, о том, чем он отличается от христианской любви к себе, и о том, может ли забота о собственном спасении быть проявлением эгоизма. Отец Константин ответил, можно ли назвать подвижников, которые оставили всё и всех ради уединения, эгоистами, и бывают ли такие случаи, когда эгоизм может иметь благоприятные в духовном плане последствия. Разговор шел о том, почему эгоизм становится одним из ключевых принципов в наше время, в то время как люди разучаются любить себя. Наш собеседник отметил, что важна прежде всего конечная цель любого нашего поступка, при этом не стоит забывать слова апостола Павла, что любовь не ищет своего.

Ведущий: Александр Ананьев

А. Ананьев

– Добрый вечер, дорогие друзья. Меня зовут Александр Ананьев, я в очередной раз выступаю на светлом радио в роли неофита – человека, у которого много вопросов, мало опыта, мало ответов. И, слава Богу, есть люди, которые готовы прийти на выручку и дать те ответы, которые ищет душа. И, как известно, каждый охотник желает знать, где сидит фазан, а каждый русский человек в разгар лета стремится оказаться в Краснодарском крае. Ну по крайней мере это справедливо для меня и моей семьи. И так здорово, что вот хотя бы в эфире радио «Вера» мы можем перенестись, пусть на 60 минут, на юг России, в Краснодарский край. Сегодня мы будем беседовать с замечательным настоятелем храма Новомучеников и исповедников Российских в станице Ленинградской Краснодарского края, священником Константином Мальцевым, он у нас на связи. Отец Константин, добрый вечер. Здравствуйте.

Иерей Константин

– Добрый вечер, приветствую всех, мои дорогие братья и сестры. И вас, дорогой ведущий и звукооператоры.

А. Ананьев

– Насколько изменилась жизнь в Краснодарском крае вот из-за этого карантина, из-за это самой самоизоляции и пандемии? Ведь Краснодарский край, насколько я понимаю, по крайней мере летом, он ведь живет на туризме. Насколько изменилась жизнь или это незаметно?

Иерей Константин

– Ну она, наверное, изменилась, в общем, как и везде, немножко где-то люди отрезвились, потому что это же вся пандемия нас к чему привела, мысленно как минимум, к тому что мы не небожители, и все что у нас имеется, может в одну минуту очень войти в такие рамки, которые ты вообще не ожидал. Поэтому, согласно всех норм каких-то медицинских или Роспотребнадзора, предписаний, тоже многие сидели на карантине. Новые возможности какие-то появились, иные, которые мы в том числе и сейчас с вами пользуемся, да. Ну духовное состояние, я бы сказал, у многих очень поколебалось. Я даже, с одной стороны, не знаю, можно ли так выразиться, благодарен, что Господь попустил этот карантин, потому что мое даже личное окружение, я увидел многих людей совсем кардинально с другой стороны. Это вот как пример, как Петр, да, когда шел по водам ко Господу, вроде бы твердый, вроде бы и не первый день с Господом, и видел уже Его милосердие, чудеса и многое другое, и все равно при всем этом в один момент усомнился, стал тонуть. Ну вот и многие так же. Нет еще серьезной опасности для конкретного человека, вы вообще не выходите из дома, но уже в нем вылезло все, что он не ожидал, с одной стороны. А с другой стороны, и хорошо, что это вылезло – он видит, в каком плане ему и духовно, и психологически, и в том числе физически трудиться. То есть вот это, конечно, очень показало многие вещи более трезво, объективно, на фоне чего ты сможешь еще вырасти. Ну а так, в совокупе, сейчас ситуация получше: храмы открываются для общего прихода прихожан, милостью Божией, уже все лучше, курорты открыли, можете приезжать.

А. Ананьев

– Серьезно, уже открыли курорты? Это хорошая новость. У меня пока еще есть внутри какая-то такая уверенность, что пока никуда ехать не надо и, в общем, лучше оставаться дома, чтобы не подвергать риску ни себя, ни свою семью, ни окружающих. А что касается меня, я за это время, ну во-первых, сделал немало довольно неутешительных выводов относительно самого себя – ну например, вне храма мне, как выяснилось, очень трудно молиться, молиться по-настоящему, и я теряю какую-то концентрацию, мне очень не хватает того, чтобы вернуться в привычный храм и в ту атмосферу, в которой мне хорошо. Ну а во-вторых, у меня появилось немало вопросов. В частности, на досуге размышляя о себе и о христианах в принципе, мне пришел в голову парадоксальный вывод, и я хочу с вами им поделиться, и это будет темой нашего сегодняшнего разговора, отец Константин. Я вдруг осознал, что христиане по своей сути настоящие эгоисты, как бы это неожиданно ни звучало. Все хорошее, что мы делаем – подаем нищим, кормим голодных, любим ближнего своего – в конечном итоге мы делаем не для кого-то и даже, простите меня, не для Бога, мы делаем это для себя. Христианская жизнь есть созидание своего спасения. Быть христианином – значит спасаться, а всякая забота о собственном спасении, собственном благе, есть уже эгоизм. Это, что называется, с одной стороны. А с другой стороны, противоположностью эгоизма на всех уровнях смысла является любовь, и любовь в конечном итоге это и есть, вот если бы меня спросили, а какова наша цель в этой жизни, я бы сказал, что цель это любовь, ибо Бог есть любовь. И вот чем ближе мы подойдем к Богу, чем ближе мы подойдем к тому, чтобы научиться любить, тем более полно мы осуществим ту цель, которая перед нами стоит. И мне очень хочется сегодня поговорить с вами об эгоизме. Об эгоизме в самом широком смысле, об эгоизме христиан, как я его называю, и о том, чем эгоизм отличается от христианской любви к себе. И вообще имеет ли отношение эгоизм к любви. В общем, видите, тема разговора довольно обширна.

Иерей Константин

– Да, обширная и непростая, я бы сказал. Она очень граничит между добродетелью и грехом.

А. Ананьев

– Да, такое нравственное богословие, с позволения сказать. Хотелось бы сначала попросить вас, насколько уж это возможно, дать неформальное, ваше, внутреннее определение эгоизма. Кого бы вы назвали эгоистом и что вы бы назвали эгоизмом?

Иерей Константин

– Ну мы в любом случае с греческого, с латинского помним, что «эго» – это «я», эгоизм – это все для меня и вокруг меня, да, если так вот, буквально. А если все-таки посмотреть в призму православия, то здесь надо очень осторожно к этому относиться, потому что, ну как минимум, призыв Господа: возлюби ближнего, как самого себя. То есть понятно, что невозможно любить ближнего, если не любишь себя. Если не любишь себя, то в чем должен ты любить? Вот тоже интересный момент. Если ты любишь только вот, чтобы мне было хорошо – это все-таки более граничит с самолюбием, а самолюбие это один из таких корней, от которого многое другое прорастает греховное. Если мы смотрим на это же, этот призыв Господа возлюбить ближнего, как самого себя, себя – как образ и подобие Божие, тогда мы всю свою жизнь, все свои действия моделируем ко Господу, а не к себе. Ведь опять-таки Господь, когда Бог вочеловечился, Он все равно поимел и человеческую и природу, и человеческую волю. И даже момент, смотрите, можно было, с одной стороны, сказать, что это определенный эгоизм. О чем я? Когда Господь молился в Гефсиманском саду до кровавого пота, и Он не хотел этих страданий или боялся этих страданий по-человечески, можно было бы это сказать, эгоизм? С одной стороны, можно, почему бы нет, потому что Он хочет, чтобы Ему было хорошо, с одной стороны. Но, с другой стороны, Он выполняет волю пославшего Его Отца. Хотя по-человечески Ему и страшно, и Он понимает, что Его ждет. Но вот именно этот момент – возлюбить ближнего как самого себя, он приводит к конечному результату – благодаря Его крестным страданиям омывается грех человеческий. И потом уже Он воскрешает эту плоть, которая показывает, какой она, возможно, будет по Его второму пришествию у других, да, то есть нематериальная, то есть иная будет природа у человека. И вот именно вот в таком если русле самолюбие мы посмотрим, ну опять-таки, понимаете, мы в любом случае эгоизм и самолюбие примерно параллельно привыкли воспринимать. Но если мы обращаем именно не самолюбие, а самого себя, а это разные вещи, то мы можем, допустим, очень воспитанно к этому вопросу подойти. Ну давайте такой банальный пример именно священника, который на исповеди. Вот если ты приходишь на исповедь, ты приходишь к Богу, да, священник свидетель. Но вот если у тебя нет хоть минимального такого в кавычках «эгоизма», что я должна поухаживать за собой, хотя бы зубки почистить, да, то священнику будет гораздо проще выслушивать, в чем ты каешься. Это, с одной стороны, будет хорошо, если она в добром смысле этого слова возлюбит себя – гигиена. А если в плане эгоизма – мне плевать, он пусть стоит и слушает, у меня изо рта будет неприятно пахнуть – это другой пример, понимаете. Вроде бы одна и та же ситуация, но одна о себе, а другая о другом. То есть я возлюбила саму себя, чтобы ему в том числе было не дискомфортно. Вот банальный пример.

А. Ананьев

– Можно копнуть с этим примером, отец Константин, еще чуть глубже. Я грешен в этом смысле немножко и часто на исповеди становлюсь эгоистом, форменным, настоящим – как священник вы меня хорошо поймете. Время ограничено, людей, которые стремятся исповедоваться, много. А мне хочется и нужно сказать моему духовнику так много, что я только потом осознаю, что я проговорил с ним 45 минут, и люди, которые все время стояли за моей спиной, ждали меня. С одной стороны, я вроде как ничего дурного не делаю, с другой стороны, я вот тот самый форменный эгоист, который не подумал ни о батюшке, которому еще там литургию служить, и он занят, у него дела, ни о людях, которые за моей спиной стоят. Ведь это же эгоизм?

Иерей Константин

– Ну я бы сказал эгоизм, если бы это только ради того, чтобы высказаться. Если высказаться – это эгоизм. А если покаяться вы хотите, конкретно вы просите у Господа при свидетеле, ведь мы, как мы с вами понимаем, мы приходим не к священнику, даже если он духовник, а к Господу. Священник просто в какой-то значимости ближе или немножко дальше к нашей духовной жизни. Если это просто батюшка, в любой храм зашли – это рядовой батюшка, если это священник, которому вы постоянно, свидетелю, каетесь при нем – это уже более духовник, то что вы доверяете более, нежели какому-то другому священнику доверите. Человеческий фактор, он все равно присутствует, хотим мы того или нет. Но опять-таки на этот момент мы можем найти альтернативу. Вот если вы каетесь – это не эгоизм, это радость для священника и более для Бога, потому что все небеса радуются о едином кающемся грешнике. Вот здесь не эгоизм. Тут другой можно найти просто альтернативный момент, что, батюшка, мне нужно не пять минут, когда вы мне благословите прийти, чтобы и людей не задерживать, и вам было бы удобно. И вот это была бы золотая середина. Это уже было бы и себя полюбить в духовном плане, и не проявить именно самолюбия, что мне все равно, как там будет батюшке и тем людям, которые за моей спиной. То есть нам же дан Господом разум, разум высокий, чистый, сугубый интеллект. Но опять-таки чистый он тогда только, когда мы стремимся к этой чистоте: «Я есть свет, путь и истина». А когда мы не идем, то естественно, мы идем в противоположный тогда эгоизм, уже это чистое самолюбие. Вот из этих точек зрения я бы старался подходить: самолюбие или эгоизм... Вот позвольте, тоже чуть-чуть отклонюсь, если можно. Господь говорит: не прячьте светильник под спудом, то есть ваши таланты, к примеру. Некоторые же говорят, да, делай тайно, и Господь воздаст явно – и это надо, потому что что-то духовное, интимное мы должны сохранять для себя. Ну, допустим, даже в Священном Писании многие чудеса Господь сотворил, которые не вместили всех в эту книгу, да, проще говоря. Ведь их тысячи тысяч еще было, но почему их не указали. Потому что, может быть, некоторые повторялись, а некоторые Господь сказал, не нужно этого делать. Как, допустим, слепому сказал, что не рассказывай, доколе Я не воскресну или пока Я не претерплю крестных страданий. Почему? Потому что Он видел, как это будет ему от этого и в том числе, насколько это будет нужно или не нужно, то есть Господь индивидуально к каждой душе подходит. Так и светильник под спудом – кому-то Он говорит, показывайте ваши добродетели, чтобы не вас они прославили, а Бога, Который вам дал этот талант. Вот тогда это будет когда не о себе, а для примера живого, который приводит нас ко Господу, тогда это не эгоизм. Это я возлюбил самого себя, как ближнего, чтобы ближнему помочь, потому что я показываю ему образ и подобие. Но осознавая, что я несовершенен. И я не превозношусь над кем-то, а именно стремлюсь ко Господу, а если кто-то последует этому доброму примеру, я буду искренне рад. Потому что худших примеров, ну давайте критично скажем, в Церкви тоже очень много, критичных. Поэтому они могут, наоборот, погубить многих. Если это священник, на него многие равняются, он многих и погубит, как соблазн ко греху. Ну а есть, допустим, пример, который противоположен, слава Богу, они есть, которые приводят к Господу. Ну я много на себя время потратил, простите, эгоист.

А. Ананьев

– Вы слушаете «Светлый вечер» на радио «Вера». Вопросы неофита задаю я, Александр Ананьев, а отвечает на них настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских в станице Ленинградской Краснодарского края, священник Константин Мальцев. Отец Константин, а давайте о конечной цели нашей духовной жизни, вот моей личной духовной жизни. Какова конечная цель моей духовной жизни? Это же спасение, правильно? Мое личное спасение. А вот чтобы спастись самому, я и делаю все то хорошее, что, ну по крайней мере, стараюсь делать. Может быть, не в той мере, в которой мог бы, но делаю. Разве это не такая эгоистическая основа моей духовной жизни? Я должен спастись, я должен быть рядом с Господом. Я должен по ту сторону земной жизни оказаться в Царствии Небесном. Не кто-то еще, а именно я. Если я начну задумываться о судьбе, поведении, грехах других людей, я тотчас же перестану быть христианином, потому что это не должно меня касаться. Меня должно касаться только то, что происходит во мне.

Иерей Константин

– Ну поспорю немножко.

А. Ананьев

– Так.

Иерей Константин

– Почему не должно вас касаться, других. Представьте такую ситуацию просто. Есть у вас (с потолка беру) друг, и он по разным обстоятельствам, может, просто не выдержал там какие-то семейные неурядицы, начал пить. Прямо в запой пошел. Вы его бросите, вам плевать на него, если это на самом деле ваш друг?

А. Ананьев

– Нет, я его не брошу, отец Константин. Но я его не брошу исключительно, вот как мне кажется, как христианин – я просто сейчас очень критически отношусь к оценке своих действий, – я его не брошу, но исключительно из-за того, что бросить его будет как бросить голодного, или бросить больного, или не впустить бездомного, или пнуть котенка. Человеку нужна моя помощь и не оказать ему помощь будет грехом. А грех, как следствие, утянет меня вниз и лишит меня возможности оказаться с Господом по ту сторону жизни.

Иерей Константин

– Ну вот смотрите, я теперь объясню, почему я этот пример привел. Вот если вы не бросите по разным человеческим причинам, именно чтобы духовно его поддержать – это один вопрос. Но если вы будете думать только о личном своем спасении, в плане эгоизма, то вы можете задуматься, с другой стороны: а не повлияет ли, пока буду я помогать ему и ухаживать за ним, не появятся ли грехи осуждения его, что он запил или того, из-за кого он запил, и на фоне не сломаюсь ли я, не оступлюсь ли с ним, не запью? То есть вот это эгоизм, когда, начиная или уже делая доброе дело этому человеку, вы начинаете думать о себе именно в таком плане, что мудрования, я бы так назвал, а уже в мудровании каком-то, не в мудрости, даже не в более смиреномудрии, вот тогда уже это эгоизм. Вот поэтому я и привел этот пример.

А. Ананьев

– Ну вот у меня, к примеру, вчера была похожая ситуация. Не друг, но в целом, насколько я знаю, хороший человек, сосед, вчера оказался пред очами моими в состоянии глубоко непотребном, что случилось с ним далеко не первый раз, и я вижу, что человек опускается на дно. Но этот человек мне, в общем-то, абсолютно чужой, и что я здесь – моя задача его не осудить, в случае необходимости прийти на помощь. Ну и просто, наверное, наблюдать за тем, как он опускается на дно.

Иерей Константин

– Ну если вы не можете ему физически никак ни поддержать, ни помочь, как минимум хотя бы, сколько есть сил и возможностей, хотя бы если не акафист, но хотя бы молитву почитайте о нем иконе Божией Матери, которую мы зачастую читаем, «Неупиваемая Чаша». Это хотя бы будет маленькая ваша толика не только о себе, но в том числе для себя. То есть вы же делаете добродетель, но не для того, чтобы вы намного стали лучше, а для того, чтобы ему помочь. Это вот по принципу Господа – Он пришел не ради Себя, а ради нас. Потому что для себя Он и так все имел, и совершенен, и ни в чем не нуждается, то есть Господь самодостаточный, Ему не нужно было. Вот всегда почему-то мне последнее время задают вопрос: зачем Христос пришел на воды Иорданские, если Ему никаких грехов не надо было омывать? Ну логичный вопрос. Ну грехов-то Он не омывал. Он проявлял послушание и показывал личный пример. Вот по тому же принципу, если физически не можете забрать бутылку и сказать: брат, я с тобой там живу несколько дней или ты живешь у меня, чтобы моя совесть чиста была, что я мимо тебя не прошел, как минимум помолиться о нем. А молитва огромную значимость имеет. Мы недооцениваем этого. Мы привыкли: помолись, помолись, – часто батюшки говорят. Но любой нормальный человек, который хотя бы раз в жизни молился, а не просто текст читал, он прекрасно это поймет, чем отличается чтение от молитвы.

А. Ананьев

– Когда я задумываюсь об эгоизме, я опять прихожу к каким-то неожиданным выводам. Взять самых великих подвижников христиан, от Марии Египетской до замечательных монахов-пустынников, которые живут в уединении и жили в разные века. Они ведь в конечном итоге, вот с человеческой точки зрения, с социальной, они абсолютные эгоисты – то есть они оставили друзей, дела, работы, родственников, зачастую детей, сказали: так, я отныне сам по себе. Я хочу посвятить свою жизнь Господу. И уходят, живут в уединении. И мы ими восхищаемся, как действительно настоящими подвижниками. Потому что это великий труд, и мы знаем, зачем они это делают. Но с человеческой-то точки зрения разве это не настоящий эгоизм?

Иерей Константин

– Ну по такой точке зрения мы можем и Господа назвать эгоистом относительно учеников Своих. Вспомните, когда Он их призвал, Он одним из учеников сказал: оставьте отца и следуйте за Мною. То есть они оставили, пошли за Ним, рыбаки, да, который тяжелый труд – сети, мрежи вытаскивать. И они оставляют одного отца, и он остается один, дабы они пошли за Христом. Можно сказать, Сам Христос был тогда эгоистом, Он подумал о Себе, чтобы у Него были ученики. Но мы если только ограничиваемся на начале, не видя конечной точки, не видя конечной цели, к чему и зачем, то тогда можно и не начинать, потому что это только эгоизм. Но конечная цель – кто такие апостолы для нас сегодня и в том числе, кто те, кого вы перечислили. То есть конечная цель, конечный результат для кого и для чего. Ведь и апостолы, и Мария Египетская, как вы правильно подчеркнули, они стали добрым примером, а их примером мы уже можем в том числе спастись. Сказать, что это эгоизм в плане самолюбия – не скажешь, потому что там мысль была не только лишь, как мне будет хорошо физически, а в первую очередь, ну как можно сказать, Мария Египетская, которая ушла в пустыню, питалась там акридцами, сушеными, допустим, кузнечиками, в пустыне днем жарища, не продохнуть, а ночью холод – это не самолюбие, это определенный аскетизм серьезнейший, это не всякий выдержит.

А. Ананьев

– А давайте дорисуем эту картину, отец Константин. А вот если у Марии Египетской, предположить, была любимая подруга, которая по ней очень скучала, и ей Марии Египетской не хватало. И Мария Египетская сказала: я вот ушла, я не хочу больше жить такой жизнью, как я жила, и, в общем, твои желания, дорогая подруга, мне тоже на самом деле не играют никакой роли. И оставляет ее, и подруга сидит, кручинится и говорит: что же ты, Мария, только о себе думаешь, а обо мне-то ты не подумала.

Иерей Константин

– Отвечаю на ваш вопрос или на ваше вот высказывание. Смотрите, ну давайте поставим на секунду на место Марии Египетской. На секунду. Я понимаю, что люблю эту подругу и я понимаю, что моя жизнь не соответствует тому, что может быть для нее быть добрым примером. Мария Египетская была блудница, так, до того, как ушла к покаянию. И, естественно, от моего такого образа жизни моя подруга не спасется, а только еще более погрузится в грех. Естественно. По этому принципу можно вспомнить слова Христа: кто возлюбит больше Меня отца или матерь, дочь или сына, тот не достоин Меня. И кто не возьмет крест и не последует, тоже недостоин. Вот в этом русле, которое мы сейчас с вами рассматриваем, она оставляет подругу, берет крест Господень, возлюбив больше Его и уходит в пустыню. А свою подругу она, наоборот, любит и сохраняет от дурного примера, которым она погибнет. Любовь не всегда сю-сю му-сю, любовь иногда это отойти от человека. И, ну, к примеру (пример приведу со своим ребенком), однажды вместо того, чтобы как-то ругаться, покричать, я просто молча отошел. И для ребенка шок был: почему папа меня мне ничего не говорит, никак не нравоучает? Для него это больше было полезно, нежели бы когда я на него бы поругался. Потому что он стал сугубо рассуждать, как выйти из этой ситуации. Когда тебе говорят: ты вот это, вот это сделал неправильно – все, ты понял, но не факт, что ты это будешь делать, исправлять. А когда у меня получилось с ним так пообщаться (наверное, Господь вразумил), он сам начал думать, как выйти из этой ситуации, как больше не оступаться, и это было гораздо эффективней. Поэтому можно сказать, что пути решения того или иного вопроса относительно себя или ближнего, они многогранны. И Господь многогранно говорил и проповедью, и притчами, и личным примером, многократно.

А. Ананьев

– Я вдруг понял, благодаря вам, отец Константин, одну очень важную штуку. Помните, в самолетах в инструкции предполетной нам всегда сообщают: в случае разгерметезации салона самолета сначала наденьте кислородную маску на себя, а потом уже на своего ребенка. Ибо каждая мать будет стремиться: ну как же, я же не эгоистка, что же я на себя буду маску надевать, надо сначала спасти ребенка. Ты не спасешь ребенка, если потеряешь сознание. Спаси сначала себя и тогда у тебя будет возможность спасти ребенка. И это понял благодаря вам. Спасибо вам большое.

Иерей Константин

– Аминь. Я очень рад, что сегодня день не зря пошел.

А. Ананьев

– Да, через пару минут полезной информации на светлом радио мы вернемся к разговору. И мне хочется поговорить о том, почему же так выходит, что, с одной стороны, одним из ключевых принципов современной жизни – ну я сейчас говорю не о духовной жизни, а о той жизни, XXI веке в больших городах – становится эгоизм. Потому что, если задуматься, каждая пестрая реклама с обочин дорог или с экрана телевизора кричит нам о том, чтобы мы думали только о себе и становились успешнее, богаче и красивей. А с другой стороны, мы каким-то парадоксальным образом абсолютно разучились любить себя. Как научиться любить себя и как перестать быть эгоистами в повседневной жизни – об этом мы поговорим с отцом Константином через минуту. Не отходите далеко.

А. Ананьев

– И снова здравствуйте, дорогие друзья, мы возвращаемся в студию. Меня зовут Александр Ананьев. А сегодня мы беседуем об эгоизме, и разговор на удивление светлый, теплый и радостный, с настоятелем храма Новомучеников и исповедников Российских в станице Ленинградской Краснодарского края, священником Константином Мальцевым. И вот пока у нас был небольшой перерыв, я даже немножко подготовился. Я сейчас поделюсь с вами короткими фразами, и вы сразу поймете, о чем речь: «Управляй мечтой», «Бери от жизни все». «Все в восторге от тебя», «Уже хочу и пусть весь мир подождет» – вы понимаете, откуда эти императивы? Это то, что звучит вокруг нас, это то, что адресовано нам, это то, что диктует нам XXI век и жизнь в большом городе. Это то, что делает нас эгоистами. По крайней мере, это то, что стремится сделать нас эгоистами, думать о себе. Помните, у меня любимая сцена в любимом фильме «Страна глухих», где героиня, несчастная, изломанная, глухая, которая вместо шума закрывающейся двери постоянно слышит шум моря, говорит всем окружающим: вы всю жизнь будете вкалывать, вкалывать, вкалывать на фабрике, а я буду счастливая и богатая. Я вот все время вспоминаю эту сценку. Почему одним из ключевых императивов современной жизни становится эгоизм, отец Константин?

Иерей Константин

– Потому что все сводится к личности. А личность без Бога это, если позволите, может, грубовато будет звучать, планетарный мозг. Почему, потому что ты, как в космосе мусор выкинули, ты есть как таковой, но ты по всей вселенной плаваешь, пока не наткнешься на что-то тебя разрушающее – то ли это метеориты, то ли это еще что-то. Но вопрос в чем: человек так же разрушается в буре житейского моря, если он не имеет внутреннего стержня, как минимум, человеческого, а как максимум не имеет этого доброго фундамента, твердой ладьи, которая его может привести в Царствие Небесное. Ничего удивительного. За две тысячи лет после Рождества Христова много не изменилось, человек в большей степени хочет ли жить для себя, но как жить, это другой вопрос. А на этих слабостях человеческих, естественно, минимум играют маркетологи, максимуму играет лукавый, который вот ищет наше слабое место, чтобы его пробить. Вот мы зачастую привыкли слышать, что у нас воля есть. А некоторые святые отцы говорят, что у нас три воли. Возникает коллапс: это что, раздвоение, растроение личности? Но если немножко вникнуть, одна воля чисто такая вот личностная: скажем, хочу покушать, к примеру, проявляю ее. Есть Божия воля: хочу покушать, но рядом с мной есть человек, и по воле Божией я должен поделиться с ним, потому что он нуждается. Есть воля бесовская: хочу покушать, а рядом есть человек, плевал я на него. А какая воля преобладает больше всего, конечно, зависит от нас. Поэтому и устремления вот этих людей, которые хотят заработать, может быть, даже это делают профессионально и качественно, сводится к одному: мне не нужен человек, мне нужно с него получит финансовой ресурс. Или другой ресурс, чтобы он был рабом моим, но не Божиим. Потому что рабство в человеке это человекоугодие, это пресмыкание, рано или поздно человек душой физически устает и начинает бросаться. Ну как вот собачка, загнанная в угол. А рабство Божие заключается в его безграничной свободе, не в гордыни, которое заключается, а в свободе души. На фоне, получается, и добродетели, которые он берет от жизни, но он не только сам обогащается, но и обогащает рядом с ним стоящих.

А. Ананьев

– Я сейчас могу показаться человеком старым, брюзжащим, ну в общем, каким я и являясь отчасти на самом деле, но мне кажется, что раньше такого не было. А вот вы сейчас сказали, что так было на протяжении двух тысяч лет, и я осмелюсь, дорогой отец Константин, с вами не согласиться. Я не знаю, обратили вы или нет внимание на чудовищный случай, про который рассказывали все центральные средства массовой информации, я обратил внимание, потому что это было чудовищно: девочка 18 лет, блогер – это такая профессия – призвание –образ жизни, – то есть человек, который не работает, а просто живет и демонстрирует свою жизнь напоказ: надевает красивые платья, отдыхает в красивых местах, фотографируется у красивых бассейнов. Вот она, к огромному сожалению, разбилась на Бали, на мотоцикле – это трагедия ужасная. Но я вдруг почувствовал, что абсурд того, что делает с нами XXI век, вот в этой точке дошел до какого-то трагического предела. Я не разделяю ценности социализма и тем более коммунизма, но я очень хорошо знаю своего отца, мы с ним много говорим об этом. Он говорит: раньше мы не жили для себя, у нас не было цели заработать больше, быть успешней, вот как здесь – чтобы все были в восторге от тебя, уже хочу, и пусть весь мир подождет. Единственная ценность, которая была в жизни это быть полезным обществу. Я чувствую, что мне сейчас этого не хватает. Сейчас успешная, состоявшаяся, простите, меня упакованная личность, которая говорит «я» и пытается отстроить мир вокруг себя и продемонстрировать это, становится самоценностью и самоцелью.

Иерей Константин

– Ну я могу и согласиться, могу и парировать в том числе то, что вы сейчас сказали. Давайте два примера. Вы хотите быть полезным обществу? Вы полезны. Просто, может быть, не глобальной, а узкоцелевой аудитории, то есть православной аудитории вы полезны безусловно. И талант, который вам Господь дал, вы его применяете всецело и хорошо. Это первый момент. Сказать, что в коммунистическое время было плохо – были свои плюсы и минусы, как в любой эпохе, любую можно взять. Вопрос в чем. У меня священник, в свое время там зам горкома партии был, и ходил в храм, и это было опасно. И несколько раз на глазах наших его увозили в неизвестном направлении, с ремаркой: прощайся, может, больше никогда их не увидишь. Но вопрос в чем, он был и полезным обществу, ну к теме «эгоизма», да, в кавычках, он не был полезен для спасения своей души. Сегодня человек может быть более полезен для спасения своей души, но обществу это может быть не нужно. А к чему все это подвожу? Переоценка ценностей. Те условия были хорошие – стабильные, ну во многом, как минимум материальные: всегда стабильная зарплата была, мы знали, что завтра может быть. Но если бы это был идеал, то он бы сохранился, хотим мы того или нет. Сказать, что сегодня катастрофические условия в России – тоже нельзя сказать. Хотя бы если провели аналогию 90-х годов, когда 25 человек за одной сосиской стояли в очереди. Или сегодня тебе тонны лежат, трудись, зарабатывай, купишь эту сосиску. То есть можно и так, и так рассмотреть. Но сегодня более есть возможность не только материально, как вы говорите, упаковаться, но более – ну если уж этим термином пользоваться, –упаковаться в духовную составляющую, вот в принципе. А то что я имел в виду, что за две тысячи лет практически человек не изменился, это по сути суть его греховных или добродетельных наклонностей. Ну хотя бы возьмем яркий пример, да, все ждали Мессию, Который должен был родиться в Вифлееме, это говорилось в пророчествах. Когда пришли волхвы, к Ироду, да, и они говорят: вот родился Царь Иудейский, что он, возрадовался? Ждали все. И вот Он наконец-таки рождается. Что мы слышим: и прискорбел Ирод и вся Иудея с ним. Почему не радовались, почему не ликовали, ведь вы ждали это тысячелетия. А потому что именно человеческий, его лично, скажем так, и как следствие от него, духовная составляющая была только в нем, а не для других. Вот, в принципе, о чем я имею в виду. Обстоятельства – это один момент, от обстоятельств можно поменяться. Сколько я знаю людей, которые были заключены в места не столь отдаленные, и как они кардинально изменили свою жизнь после этого, потому что осознали и покаялись. Но разве нет других, которые отсидели, потом искали опять возможности, чтобы преступление сделать и опять оказаться там? Также есть. Поэтому обстоятельства могут нас изменить или в худшую, или в лучшую. А уже от нас, Богом данная свобода выбора, зависит, что мы примем и к чему будем стремиться. Если нам хочется больше, бери от жизни все, мы будем брать, но не вкладывать в смысл какой-то дальнейший, только ограниченный, очень узкий: да, сейчас хочу на Мальдивы, да, сейчас хочу Бентли, ну всего хочу и только для меня, я бог. Знаете, как в буддизме, там нет как такового бога, я бог, перерождаясь из таракашки в букашку, я стану богом. А на что ты равняешься, идеал-то кто? Конечная цель ты стать богом, чтобы ты стал идеалом? Не факт. Потому что перерождает, даже вот по буддизму, сколько раз там, как же его, Кришна, по-моему, да, если не ошибаюсь, становился и блудником, и вором. Смысл хотя бы ладно, даже если на секунду толику допустить эту идеологию – из раза в раз ты становишься чище, лучше, выше. А здесь нет логики. Зачем стать выше, потом чтобы опять пасть. Но вот наша христианская точка зрения, даже невзирая на обстоятельства внешние, остаться образом и подобием Божиим. При всем том, что ты можешь брать, и тебе на блюдечке это дастся. Другое дело, насколько это полезно. Можно конфеты переесть, а потом диареей заболеть, да, или еще чем-нибудь, или высыпет там ребенка. Но вкусненько, хорошо же, но не факт, что полезно.

А. Ананьев

– Все мне можно, но не все полезно. Мне близка установка насчет того, чтобы становиться лучше. Один из моих учителей, я как-то давным-давно, еще в прошлой жизни, до крещения, занимался танго, и один из моих преподавателей говорит: ни в коем случае не равняйся на тех, кто танцует рядом с тобой. Они танцуют так, как они танцуют, не лучше тебя и не хуже тебя. Твоя задача завтра танцевать лучше, чем ты танцуешь сегодня. А послезавтра танцевать лучше, чем ты танцуешь завтра. Вот это единственный критерий, все остальное тебя не касается. И вот это вот постановка мне нравится. Как и всякий неофит, отец Константин, я пытаюсь найти какой-то простой рецепт, который поможет мне в дальнейшем, ну вот какая-то простая схема, алгоритм, отделять шашлык от мух, отделять плохое от хорошего. И в попытке понять, где начинается такой махровый эгоизм, который мне не полезен, а остается христианская любовь к себе, которая по всем формальным признакам вроде как является эгоизмом, да, то есть это желание себе, желание себе лучшей жизни, пожелание себе спасения, там оказаться в Царствии Небесном рядом со Христом, когда закончится земной путь. Я подумал, что простым способом определить, где плохое, где хорошее является понимание, где заканчивается смирение и начинается гордыня. Поправьте меня, если я ошибаюсь. Вот там, где как раз начинается гордыня, там начинается эгоизм. Вот если ты отсечешь этот момент, что вот ты грудку выпятил, плечики расправил и говоришь: а вот это вот я, вот это вот молодец, а вот здесь я хочу еще больше. И если это действительно гордыня, и если смирение вдруг куда-то ушло, и ты был ослеплен каким-то сиянием, или какими-то перспективами, то здесь уже давай бить в колокола и пытаться понять, где ты ошибаешься.

Иерей Константин

– Ну, конечно, можно с вами согласиться. Как критерий, конечно, он больше обращен к верующему человеку, но безусловно, если мы говорим о Боге, Господь уже дал эти критерии, в том числе как мы можем спастись. Если мы говорим: бери от жизни все, то Господь говорит: не укради, не завидуй – то есть ветхозаветные заповеди. А уже в Новом Завете Он конкретно указывает – не запрещает, а указывает, как спастись – через милость, через покаяние – то есть заповеди блаженства. Вот этими критериями мы в том числе не себе делаем, а как минимум Богу. Где начинается свобода другого человека, заканчивается моя. Поэтому, знаете, вот я буквально, когда ехал в машине, мне пришла такая мысль. Потому что часто тоже начали говорить: вот Церковь это религия, но это же не Бог. Не религия же спасает, а Бог. И вот у меня пришло (не знаю, на ваше тоже рассуждение, может быть, я где-то заблуждаюсь в своих каких-то тоже богоисканиях), вот да, не религия, не Церковь спасает, а Бог. А если провести символизм, который у вас пришел, вот даже порою, может быть, горькое жидкое лекарство – это Господь, а Церковь – это ложка, которой ты можешь набрать это лекарство и употребить его. Потому что без ложки все это разольется, и должной дозы для твоего выздоровления не хватит. Может быть, какой-то символизм, но почему-то я думаю, что именно Церковь как религия, она сохраняет то, что Господь дал и не изменяет уже длительное время, начиная, как минимум от Господа, как максимум от Вселенских соборов, которые начали бороться с теми ересями, которые из ложки пытались делать вилку, чтобы через эту вилку просочилось, ну и капельки только остались. Ну если вот так немножко порассуждать о нашем потребительстве и о наших каких-то свободах.

А. Ананьев

– Вы слушаете «Светлый вечер» на радио «Вера». Настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских в станице Ленинградской Краснодарского края, священник Константин Мальцев сегодня отвечает на вопросы неофита относительно эгоизма. И вот в четвертой части нашей программы я дошел до того, с чего следовало бы начать, наверное, наш разговор. Я, отец Константин, нашел определение эгоизма в открытых источниках, которое, вот так вот если отойти в сторону, посмотреть таким свежим взглядом, абсолютно созвучно той фразе, которую мы сегодня уже произносили: все мне можно, но не все полезно. И пусть у меня в жизни будет больше того, что мне на пользу, а не вредит мне. Эгоизм – это поведение, целиком определяемое стремлением человека к собственной пользе. Потрясающе. В настоящее время в психологии различают две степени эгоизма, сильной формой эгоизма считается последование, отстаивание исключительно собственной выгоды, при этом человек может помогать другому, если это приносит пользу лично ему. Но вы же понимаете, отец Константин, это абсолютно христианский императив.

Иерей Константин

– Ну можно, если он не заканчивается только на тебе, то можно его воспринять. Если только на тебе оканчивается, то это самолюбие. Но я бы вашу фразу, что не все полезно, дополнил словами апостола Павла, что все мне дозволено, что мной не обладает. Вот если это уже мною обладает, значит, у меня нет свободы. Я раб. И не Божий причем, то есть как добрый слуга. А если оно не обладает, и в какой-то момент, что мне нужно, я получаю, оно вполне дозволительно. Но опять-таки мы с точки зрения и заповедей, и с точки зрения обычного хотя бы нравственного человеческого закона воспринимаем это.

А. Ананьев

– Смотрите, человек может быть рабом привычки, человек может быть рабом денег, рабом страсти к другому человеку. А может ли быть рабом самого себя?

Иерей Константин

– Да, даже элементарно, гордыня. Вот давайте не в похвальбу, я не хотел никому вообще делиться, никто этого не знал, хотел для себя оставить. Но раз вот в тему, может быть, будет пример личный. Потому что зачастую тоже слышишь: батюшка, вы говорите, а сами ли следуете? – такой же тоже есть момент. Ну даже Господь фарисеев обличал за это, что они правильно говорят, но не всегда соответствуют. Вот смотрите, еще раз подчеркну, не в похвальбу это сейчас расскажу, а именно как пример. Я служу около кладбища. И поскольку у меня сейчас проблемы со спиной, мне нужно ходить. И вот я решил вокруг кладбища проходить кругляшочек и возвращаться храм. И все чаще и чаще стал замечать, что деревянные кресты стали снимать, чтобы памятники ставить, а их просто на мусорку кидают. Ну это недозволительно, это неблагоговейное отношение к святыне. И вот я вижу этот крест. Сначала внутри вспылил, думаю: как же так, вы так безбожно поступаете? Ну разберите его, это уже не крест будет, это уже доски будут. Сначала осудил. Потом следующая мысль, то есть внутренняя борьба: прости, милосердный Господи, осудил, сам же не свят. В других грехах, но оступаюсь. То есть какая-то гордыня вот вспылила, потом начинаю где-то смиряться. Потом взял, думаю: ну и что ты подумал, а действия твои где? Вот сейчас ты прошел, и он будет лежать так же на мусорке, что толку, что ты возмутился? А что толку, что ты покаялся в мыслях, крест-то остался лежать на мусорке. Я возвращаюсь, беру его на плечо. Правда, он грязный, потому что из земли вытащили его, и несу. А идти мне еще минут двадцать вокруг кладбища. Иду и думаю, приходит другая мысль: какой ты молодец, ты взял крест, несешь не бросил его на мусорке – то есть опять грех возвращается, гордыня. Думаю: нет, Господи, надо что-то как-то, помоги мне все-таки побороться. Вот если второй крест Ты мне сейчас пошлешь, я его, чтобы тяжелее мне нести его, ну точно я тогда Богу угодное, для Тебя дело делаю. Прошел два шага, буквально за поворотом, за могилой еще один лежит. Беру на второе плечо, несу два креста. Думаю, уже все, ну думал, да, Господь услышал мои духовные помышления. Думаю, значит, Богу угодное дело. Иду, опять свербит: ты не один несешь, ты два несешь. Думаю: нет, так дело не пойдет. Как Иоанн Кронштадтский говорит: мысли как вороны, мы не можем им запретить летать над нашими головами, но мы можем запретить им вить гнезда на наших головах. И я, памятуя эти слова, ловлю себя на мысли, что я иду, рассуждаю, но я делаю все-таки, наверное, где-то Божие дело, чтобы попрания святыни не было, но с Богом не общаюсь, я только рассуждаю. И как только, милостью Божией, по вразумлению я стал молиться, Иисусову молитву, все прошло, и не так тяжело стало нести эти кресты, и я забыл, что я это делаю. Эгоизм определенный, наша тема: какой я молодец, а что дело все-таки Божие и общаюсь с Богом. И когда я стал молиться, мне стало легче – и мысли отступили, и кресты эти физически стало легче нести, а еще жара сорок стояла, и как даже прохладней стало. Может, мысленно, а может, по факту. Но когда гордыня перешла все-таки в добродетель. Вот это реальный пример из моей жизни.

А. Ананьев

– Спасибо вам огромное, да, за этот пример, отец Константин. Вот без таких примеров все рассуждения, они, наверное, мало что стоят. Но вот на таких примерах становится понятно: вы же это делали не для себя.

Иерей Константин

– Изначально делал не для себя, чтобы принести в храм. Может быть, кому-то нужно будет, у кого нет возможности даже крест поставить. Или же разобрать потом, может быть, люди на топку это, потому что здесь, в станице, не у всех есть газ. Вроде на добродетели, но борьба-то внутри личная была. Это всегда так, потому что когда ты хочешь приблизиться к Богу, лукавый ищет твое слабое место, и бьет в него, искушает и больше еще что-то сделать, что ты какой там умница, и нескончаемо. Но конечная цель одна: как ты это делал и для чего ты это делал. А самое главное, сделал. Как святые отцы говорят: неважно порой, как человек жил, важно, как он предстал пред Богом. Вот жалко, что у нас мало времени, я бы еще интересный случай рассказал.

А. Ананьев

– Я думаю, что у нас еще будет такая возможность. Потому что разговор вот доставляет огромное удовольствие, и думаю не только мне, но и слушателям радио «Вера». Отчасти важное в том, что вы сказали, знаете, заключается именно в глаголе «делать». Почему я об этой вспомнил, моя хорошая знакомая, Амария Рай, дала очень классное определение любви к себе. А любовь к себе ну, по сути, это вот тот эгоизм, о котором мы сегодня и говорим. Она сказала буквально следующее: любовь к себе – это деятельное отношение не к себе, а к своей жизни. То есть это не про то, чтобы лежать на диване и жалеть себя, а про то, как оторваться от дивана, когда хочется лежать на диване и себя жалеть, дать себе пинок и пойти развиваться – вот это любовь к себе. Это желание взять крест, взять два и понести. Это желание делать. До тех пор, пока ты лежишь на диване и любишь себя – это эгоизм. Но ты встал и пошел делать что-то, для себя хотя бы – это уже, наверное, правильно. Правда, до тех пор, пока не начинается гордыня.

Иерей Константин

– Ну слова Христа, наверное, тоже будут в эту тему: по плодам их узнаете их, да, или узнаю их. То есть именно плоды. Слово тоже очень значимо, оно порой может созидать, порой может убить, в прямом смысле этого слова, что человек пойдет, суицидом закончит. Но действие, живой пример, он зачастую гораздо дольше сохраняется, нежели слова.

А. Ананьев

– Завершить разговор хочется противопоставлением вот каким. Правда ли, что противоположностью эгоизма можно принять любовь? А если так, то эгоизм это то, что находится на противоположной, далекой от света шкале ценностей.

Иерей Константин

– Я думаю, можно, конечно. Любовь не превозносится, не ищет своего...

А. Ананьев

– Не ищет своего – кстати, вот очень хорошее определение.

Иерей Константин

– Да, это определение апостола Павла. Сейчас просто идеально я его не зацитирую, но оно идеально подходит к тому, что то что не свое и все покрывает. То есть ну как опять-таки пример: один видит человека пьяного – он говорит: алкаш. А другой говорит: как жалко его, что он оступился в этом грехе. Одно и то же, но любовь превыше.

А. Ананьев

– Не ищет своего. Вот фраза, на которую, наверное, стоило бы обратить внимание опять же с самого начала, и которая может стать очень хорошей путеводной звездой. Или даже не путеводной звездой, а знаете, это когда вот канатоходец идет по канату, у него в руках такой шест, который позволяет ему держать равновесие. И вот это «не ищет своего» может стать вот этим шестом, когда ты идешь даже не по канату, а по тонкому лезвию вот этой вот, поиска пользы для себя, чтобы не свалиться ни влево, ни вправо, не стать эгоистом, не потерять то ценное, важное и полезное для тебя, что тебе так нужно. Заканчивать разговор мне бы хотелось цитатой Николая Васильевича Гоголя, которую я нашел совершенно случайно, вот пока у нас была пауза, цитата из «Выбранных мест из переписки с друзьями». И она как раз целиком касается эгоизма. «Эгоизм, – пишет Николай Васильевич, – тоже не дурное свойство. Вольно было людям дать ему такое скверное толкование, а в основанье эгоизма легла сущая правда. Позаботься прежде о себе, а потом о других; стань прежде сам почище душою, а потом уже старайся чтобы другие были чище». По-моему, хорошее многоточие в нашем с вами разговоре сегодня.

Иерей Константин

– Ну я думаю, да. Если позволите, две копейки вставить.

А. Ананьев

– Конечно.

Иерей Константин

– Серафим Саровский: стяжи дух мирен, и вокруг тебя спасутся тысячи.

А. Ананьев

– Созвучно.

Иерей Константин

– Да, только здесь христианский, а там более философский. Здесь о душе, а там о образе жизни.

А. Ананьев

– Ну вот засим мы с отцом Константином и прощаемся с вами, друзья. Ровно через неделю я продолжу задавать свои вопросы неофита. А сегодня на них отвечал настоятель храма Новомучеников и исповедников Российских в станице Ленинградской Краснодарского края, священник Константин Мальцев. Мы желаем вам вот все вместе, вместе со слушателями радио «Вера», наконец уже справиться с хворью, и чтобы лето доставило вам удовольствие. И передавайте привет югу России, мы по нему скучаем.

Иерей Константин

– Спаси Господи. Вам тоже всего доброго. Будем рады вас видеть в теплых краях.

А. Ананьев

– Спасибо вам. Я Александр Ананьев. Радио «Вера». Вернуться к этому разговору вы можете всегда на сайте https://radiovera.ru/. До новых встреч.

Другие программы

Пайдейя

«Олимпиады в системе образования». Елена Анашкина-Хоанг

Скачать

В программе «Пайдейя» на Радио ВЕРА совместно с проектом «Клевер Лаборатория» мы говорим о том, как образование и саморазвитие может помочь человеку на пути к достижению идеала и раскрытию образа Божьего в себе.

Гостьей программы «Пайдейя» была начальник отдела Олимпиад Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного университета Елена Анашкина-Хоанг.

Разговор шел о том, как Олимпиады помогают в современном образовательном процессе и как христианские темы и дисциплины присутствуют различных Олимпиадах.

Ведущая: Кира Лаврентьева

Все выпуски программы Пайдейя

Читать полностью

Другие программы

Богослужения вечера

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Всенощное Бдение. 15 июня (вечер 14 июня) 2025г.

Вечер 14.06.25

Неде́ля 1-я по Пятидеся́тнице, Всех святы́х.

Глас 8.

ВСЕНО́ЩНОЕ БДЕ́НИЕ

Вели́кая Вече́рня

Диакон: Воста́ните!

Хор: Благослови́.

Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Священнослужители в алтаре:

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́ Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Ему́.

Псало́м 103, предначина́тельный:

Хор: Благослови́, душе́ моя́, Го́спода./ Благослове́н еси́, Го́споди./ Го́споди, Бо́же мой, возвели́чился еси́ зело́./ Благослове́н еси́, Го́споди./ ... / Вся прему́дростию сотвори́л еси́./ Сла́ва Ти, Го́споди, сотвори́вшему вся.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Вели́кая ектения́:

Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)

Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.

О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.

О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.

О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.

О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.

О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.

О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.

О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.

О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.

Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Блаже́н муж:

Хор: Блаже́н муж, и́же не и́де на сове́т нечести́вых.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Я́ко весть Госпо́дь путь пра́ведных, и путь нечести́вых поги́бнет.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему́ с тре́петом.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Блаже́ни вси наде́ющиися Нань.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Ектения́ ма́лая:

Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Го́споди, воззва́х, глас 8:

Хор: Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя./ Услы́ши мя, Го́споди./ Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя:/ вонми́ гла́су моле́ния моего́,/ внегда́ воззва́ти ми к Тебе́.// Услы́ши мя, Го́споди.

Да испра́вится моли́тва моя́,/ я́ко кади́ло пред Тобо́ю,/ воздея́ние руку́ мое́ю/ — же́ртва вече́рняя.// Услы́ши мя, Го́споди.

Стихиры воскресные (из Триоди), глас 8:

На 10. Стих: Изведи́ из темни́цы ду́шу мою́,// испове́датися и́мени Твоему́.

Стихира: Вече́рнюю песнь, и слове́сную слу́жбу,/ Тебе́, Христе́, прино́сим,/ я́ко благоволи́л еси́// поми́ловати нас Воскресе́нием.

Стих: Мене́ ждут пра́ведницы,// до́ндеже возда́си мне.

Стихира: Го́споди, Го́споди,/ не отве́ржи нас от Твоего́ лица́,// но благоволи́ поми́ловати нас Воскресе́нием.

На 8. Стих: Из глубины́ воззва́х к Тебе́, Го́споди,// Го́споди, услы́ши глас мой.

Стихира: Ра́дуйся, Сио́не Святы́й,/ ма́ти церкве́й, Бо́жие жили́ще,/ Ты бо прия́л еси́ пе́рвый,// оставле́ние грехо́в, Воскресе́нием.

Стих: Да бу́дут у́ши Твои́// вне́млюще гла́су моле́ния моего́.

Стихира: Е́же от Бо́га Отца́ Сло́во,/ пре́жде век Ро́ждшееся, в после́дняя же времена́,/ То́ежде от Неискусобра́чныя вопло́щшееся во́лею,/ распя́тие сме́ртное претерпе́:/ и дре́вле умерщвле́ннаго челове́ка спасе́// Свои́м Воскресе́нием.

На 6. Стих: А́ще беззако́ния на́зриши, Го́споди, Го́споди, кто постои́т?// Я́ко у Тебе́ очище́ние есть.

Стихира: Е́же из ме́ртвых Твое́ Воскресе́ние славосло́вим Христе́,/ и́мже свободи́л еси́ Ада́мский род от а́дова мучи́тельства:/ и дарова́л еси́ ми́рови я́ко Бог жизнь ве́чную// и ве́лию ми́лость.

Стих: И́мене ра́ди Твоего́ потерпе́х Тя, Го́споди, потерпе́ душа́ моя́ в сло́во Твое́,// упова́ душа́ моя́ на Го́спода.

Стихира: Сла́ва Тебе́, Христе́ Спа́се,/ Сы́не Бо́жий Единоро́дный,/ пригвозди́выйся на Кресте́,// и воскресы́й из гро́ба тридне́вен.

Стихиры всех святых, глас 8, подобен: «Всю отложивше...»:

На 4. Стих: От стра́жи у́тренния до но́щи, от стра́жи у́тренния,// да упова́ет Изра́иль на Го́спода.

Стихира: Духо́внии вети́и, ученицы́ Спа́совы,/ Ду́ху орга́ни бы́вше ве́рою,/ разсе́яшася в концы́ земли́,/ честно́е пропове́дание правосла́вне се́юще:/ от ни́хже прозябо́ша боже́ственным земледе́лием,/ и благода́тию му́ченик во́инства,/ страсть честну́ю образу́юща,/ многообра́зными раздробле́ний ра́нами и огне́м,// и со дерзнове́нием мо́лятся о душа́х на́ших.

Стих: Я́ко у Го́спода ми́лость, и мно́гое у Него́ избавле́ние,// и Той изба́вит Изра́иля от всех беззако́ний его́.

Стихира: Огне́м воспаля́еми Госпо́дни любве́, огня́ презре́ша,/ и я́ко боже́ственное у́глие возжига́еми/ честни́и му́ченицы во Христе́,/ попали́ша хвра́стное ле́сти шата́ние:/ звере́й же загради́ша уста́ честны́м призыва́нием,/ и во главы́ усека́еми,/ посеко́ша врага́ вся ополче́ния,/ и крове́й пролива́юще пото́ки терпели́вно,// Це́рковь напои́ша ве́рою просвеща́ему.

На 2. Стих: Хвали́те Го́спода вси язы́цы,// похвали́те Его́ вси лю́дие.

Стихира: Со зверьми́ бра́вшеся, бие́ми мече́м,/ ноготьми́ растерза́еми, рука́ми отъе́млеми,/ и му́чими тве́рдии му́ченицы,/ и огне́м веще́ственным неща́дно пали́ми,/ и пробода́еми, и соста́вы ссеца́еми,/ претерпе́ша тверде́йше:/ упокое́ние предви́деша бу́дущее,/ и нетле́нныя венцы́, и сла́ву Христа́,// Ему́же со дерзнове́нием мо́лятся о душа́х на́ших.

Стих: Я́ко утверди́ся ми́лость Его́ на нас,// и и́стина Госпо́дня пребыва́ет во век.

Стихира: Во всех конце́х страда́вшия ве́рно/ апо́столы, му́ченики, свяще́нники богому́дрыя,/ честны́х жен свяще́нное стека́ние,/ свяще́нными пе́сньми по до́лгу восхва́лим,/ я́ко соедини́шася небе́сным земни́и,/ и страстьми́ безстра́стие благода́тию Христо́вою прия́ша:/ и ны́не я́ко зве́зды све́тлыя озаря́юще нас,// со дерзнове́нием мо́лятся о душа́х на́ших.

Стихира всех святых, глас 8:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Му́ченик боже́ственный лик,/ Це́ркви основа́ние,/ благове́стию сконча́ние,/ вы де́лом Спа́сова глаго́лания испо́лнисте:/ ва́ми бо врата́ а́дова, на Це́рковь отве́рзшаяся, заключи́шася,/ кро́ве ва́шея ли́тие и́дольския же́ртвы изсуши́,/ закла́ние ва́ше породи́ Церко́вное исполне́ние,/ безпло́тных удиви́сте,/ Бо́гу венцено́сцы предстоите́:// Его́же непреста́нно моли́те о душа́х на́ших.

Догматик, глас 8:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Догматик: Царь Небе́сный за человеколю́бие на земли́ яви́ся,/ и с челове́ки поживе́:/ от Де́вы бо Чи́стыя плоть прие́мый,/ и из Нея́ проше́дый с восприя́тием./ Еди́н есть Сын, сугу́б естество́м,/ но не Ипоста́сию./ Те́мже соверше́нна Того́ Бо́га/ и соверше́нна Челове́ка вои́стину пропове́дающе,/ испове́дуем Христа́ Бо́га на́шего:/ Его́же моли́, Ма́ти Безневе́стная,// поми́ловатися душа́м на́шим.

Вход с кади́лом:

Диакон: Прему́дрость, про́сти.

Све́те Ти́хий:

Хор: Све́те Ти́хий святы́я сла́вы Безсме́ртнаго Отца́ Небе́снаго, Свята́го, Блаже́ннаго, Иису́се Христе́! Прише́дше на за́пад со́лнца, ви́девше свет вече́рний, пое́м Отца́, Сы́на и Свята́го Ду́ха, Бо́га. Досто́ин еси́ во вся времена́ пет бы́ти гла́сы преподо́бными, Сы́не Бо́жий, живо́т дая́й; те́мже мир Тя сла́вит.

Диакон: Во́нмем.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Проки́мен воскре́сный, глас 6:

Диакон: Прему́дрость во́нмем. Проки́мен, глас шесты́й: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся.

Хор: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся. (На каждый стих)

Диакон: Облече́ся Госпо́дь в си́лу, и препоя́сася.

Стих 2: И́бо утверди́ вселе́нную, я́же не подви́жится.

Стих 3: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня, Го́споди, в долготу́ дний.

Диакон: Госпо́дь воцари́ся.

Хор: В ле́поту облече́ся.

Пареми́и всех святы́х:

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Проро́чества Иса́иина чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 43):

Чтец: Та́ко глаго́лет Госпо́дь: вси язы́цы собра́шася вку́пе, и соберу́тся кня́зи от них. Кто возвести́т сия́; или́ я́же от нача́ла, кто слы́шана сотвори́т вам? Да приведу́т свиде́тели своя́, и оправдя́тся, и да услы́шат, и да реку́т и́стину. Бу́дите Ми свиде́тели, и Аз свиде́тель, глаго́лет Госпо́дь Бог, и о́трок его́же избра́х: да позна́ете, и ве́руете Ми, и разуме́ете, я́ко Аз есмь: пре́жде Мене́ не бысть ин бог, и по Мне не бу́дет. Аз есмь Бог, и несть ра́зве Мене́ спаса́яй. Аз возвести́х и спасо́х, уничижи́х, и не бе в вас чу́ждий. Вы Мне свиде́тели, и Аз Госпо́дь Бог, и еще́ от нача́ла Аз есмь, и несть от рук Мои́х избавля́яй: сотворю́, и кто отврати́т то? Си́це глаго́лет Госпо́дь Бог, избавля́яй вас Святы́й Изра́илев.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Прему́дрости Соломо́ни чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 3):

Чтец: Пра́ведных ду́ши в руце́ Бо́жией, и не прико́снется их му́ка. Непщева́ни бы́ша во очесе́х безу́мных умре́ти, и вмени́ся озлобле́ние исхо́д их. И е́же от нас ше́ствие сокруше́ние, они́ же суть в ми́ре. И́бо пред лице́м челове́ческим, а́ще и му́ку прии́мут, упова́ние их безсме́ртия испо́лнено. И в ма́ле нака́зани бы́вше, вели́кими благоде́тельствовани бу́дут: я́ко Бог искуси́ я́, и обре́те их досто́йны Себе́. Я́ко зла́то в горни́ле искуси́ их: и я́ко всепло́дие же́ртвенное прия́т я́. И во вре́мя посеще́ния их возсия́ют, и я́ко и́скры по сте́блию потеку́т. Су́дят язы́ком и облада́ют людьми́, и воцари́тся Госпо́дь в них во ве́ки. Наде́ющиися Нань разуме́ют и́стину, и ве́рнии в любви́ пребу́дут Ему́. Я́ко благода́ть и ми́лость в преподо́бных Его́, и посеще́ние во избра́нных Его́.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Прему́дрости Соломо́ни чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 5):

Чтец: Пра́ведницы во ве́ки живу́т, и в Го́споде мзда их, попече́ние их у Вы́шняго. Сего́ ра́ди прии́мут ца́рствие благоле́пия, и вене́ц добро́ты от руки́ Госпо́дни: зане́ десни́цею покры́ет я́, и мы́шцею защити́т их. Прии́мет всеору́жие рве́ние Свое́, и вооружи́т тварь в месть враго́м. Облече́тся в броня́ пра́вды, и возложи́т шлем, суд нелицеме́рен. Прии́мет щит непобеди́мый, преподо́бие: поостри́т же напра́сный гнев во ору́жие: спобо́рет же с Ним мир на безу́мныя. По́йдут праволу́чныя стре́лы мо́лниины, и я́ко от благокру́гла лу́ка облако́в, на наме́рение полетя́т. И от каменоме́тныя я́рости, испо́лнь паду́т гра́ды. Вознегоду́ет на них вода́ морска́я, ре́ки же потопя́т я́ на́гло. Сопроти́в ста́нет им дух си́лы, и я́ко ви́хор разве́ет их: и опустоши́т всю зе́млю беззако́ние, и злоде́йство преврати́т престо́лы си́льных. Слы́шите у́бо ца́рие и разуме́йте, навы́кните судии́ конце́в земли́. Внуши́те держа́щии мно́жества, и гордя́щиися о наро́дех язы́к. Я́ко дана́ есть от Го́спода держа́ва вам, и си́ла от Вы́шняго.

Ектения́ сугу́бая:

Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.

Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.

Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.

Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.

Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.

Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Сподо́би, Го́споди:

Хор: Сподо́би, Го́споди, в ве́чер сей без греха́ сохрани́тися нам. Благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших, и хва́льно и просла́влено и́мя Твое́ во ве́ки. Ами́нь.

Бу́ди, Го́споди, ми́лость Твоя́ на нас, я́коже упова́хом на Тя. Благослове́н еси́, Го́споди, научи́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Влады́ко, вразуми́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Святы́й, просвети́ мя оправда́нии Твои́ми.

Го́споди, ми́лость Твоя́ во век, дел руку́ Твое́ю не пре́зри. Тебе́ подоба́ет хвала́, Тебе́ подоба́ет пе́ние, Тебе́ сла́ва подоба́ет. Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ектения́ проси́тельная:

Диакон: Испо́лним вече́рнюю моли́тву на́шу Го́сподеви.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Ве́чера всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.

Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)

Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.

Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.

До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.

Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.

Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́на и препросла́влена. Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Лития́: (В приходской практике может опускаться)

Поется стихира храма [1] , затем:

Стихиры всех святых, глас 1, самогласны:

Стихира: Ве́ры согла́сием мирско́е торжество́,/ от ве́ка Бо́гу благоугоди́вших,/ патриа́рхов честно́е и проро́ков сосло́вие,/ апо́столов удобре́ние, му́чеников собра́ние, по́стников похвалу́,/ всех святы́х па́мять духо́вне пра́зднуим:/ мо́лят бо ся непреста́нно,/ дарова́тися ми́ру ми́рови,// и душа́м на́шим ве́лией ми́лости.

Стихира: Прииди́те вси ве́рнии,/ святы́х всех всесла́вную па́мять,/ во псалме́х, пе́ниих и пе́снех духо́вных восхва́лим:/ Крести́теля Спаси́телева,/ апо́столы, проро́ки и му́ченики,/ священнонача́льники, учи́тели же и преподо́бныя,/ по́стники и пра́ведныя, и святы́х жен боголю́бное состоя́ние,/ че́стно ублажа́юще, согла́сно возопии́м:/ Преблаги́й Христе́ Бо́же наш,/ тех моли́твами пода́ждь мир Це́рквам Твои́м,/ побе́ды на враги́ христолюби́вым лю́дем,// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Стихира: Прииди́те вси духо́вне возвесели́мся о па́мяти святы́х:/ се бо прии́де богатотво́рная нам дарова́ния принося́щи./ Те́мже во гла́се ра́дости, и чи́стей со́вести/ возопии́м, глаго́люще:/ ра́дуйтеся, проро́ков сосло́вие,/ и́же прише́ствие Христо́во ми́рови пропове́давше,/ и я́же издале́ча, я́ко бли́зу предви́девше./ Ра́дуйтеся, апо́стольский ли́че,/ язы́ков мре́жницы, и ловцы́ челове́ков./ Ра́дуйтеся, му́чеников собо́ре,/ от коне́ц земли́ собра́вшиися во еди́ну ве́ру,/ и о той мук томле́ния претерпе́вшии,/ и соверше́нне страда́ния вене́ц прие́мшии./ Ра́дуйтеся, отце́в наслажде́ние,/ своя́ телеса́ поще́нием иста́явше,/ и умертви́вше стра́сти плотски́я,/ ум боже́ственным раче́нием впери́сте,/ на небеса́ возлете́сте, и со А́нгелы водворя́ющеся,/ восприе́млете ве́чная блага́я./ Но о проро́цы, апо́столи, и му́ченицы с по́стники,/ вас Венча́вшаго приле́жно моли́те,/ изба́витися от враг ви́димых и неви́димых,/ в ве́ре и любви́ соверша́ющим при́сно// честну́ю па́мять ва́шу.

Стихира всех святых, глас 5:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Ны́нешнему торжеству́ стеце́мся ве́рнии:/ предлага́ется и нам духо́вная трапе́за,/ и ча́ша та́инственная от сла́дких бра́шен,/ весе́лия испо́лнена му́ченических доброде́телей./ Си́и бо терпеливоду́шнии от коне́ц земли́,/ теле́сное всеразли́чным преда́вше ра́нам,/ Бо́гу принесо́ша же́ртву слове́сну, вся́кий во́зраст:/ о́ви у́бо во главы́ усека́еми,/ о́вии же по хребту́ стру́жеми:/ друзи́и же рук отсече́ние и всех удо́в,/ вси вку́пе святи́и Христо́вым страда́нием о́бщницы бы́ша./ Но венцы́ тем возме́здие мук пода́вый, Го́споди,/ во след тех жи́тельствовати сподо́би нас,// я́ко Человеколю́бец.

Богородичен воскресный, глас 5:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Богородичен: Храм и Дверь еси́,/ Пала́та и Престо́л Царе́в,/ Де́во Всечестна́я,/ Е́юже Изба́витель мой, Христо́с Госпо́дь,/ во тьме спя́щим яви́ся,/ Со́лнце Сый пра́вды,/ просвети́ти хотя́, я́же созда́ по о́бразу Своему́ руко́ю Свое́ю./ Те́мже, Всепе́тая,/ я́ко Ма́терне дерзнове́ние к Нему́ стяжа́вшая,/ непреста́нно моли́// спасти́ся душа́м на́шим.

Диакон: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, посети́ мир Твой ми́лостию и щедро́тами, возвы́си рог христиа́н правосла́вных и низпосли́ на ны ми́лости Твоя́ бога́тыя, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день), и всех святы́х. Мо́лим Тя, многоми́лостиве Го́споди, услы́ши нас, гре́шных, моля́щихся Тебе́, и поми́луй нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о господи́не на́шем высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к и о всем во Христе́ бра́тстве на́шем, и о вся́кой души́ христиа́нстей, скорбя́щей же и озло́бленней, ми́лости Бо́жия и по́мощи тре́бующей; о покрове́нии гра́да сего́, и живу́щих в нем, о ми́ре, и состоя́нии всего́ ми́ра; о благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й; о спасе́нии и по́мощи со тща́нием и стра́хом Бо́жиим тружда́ющихся и служа́щих оте́ц и бра́тий на́ших; о оста́вльшихся и во отше́ствии су́щих; о исцеле́нии в не́мощех лежа́щих; о успе́нии, осла́бе, блаже́нней па́мяти и о оставле́нии грехо́в всех преждеотше́дших оте́ц и бра́тий на́ших, зде лежа́щих и повсю́ду правосла́вных; о избавле́нии плене́нных, и о бра́тиях на́ших во слу́жбах су́щих, и о всех служа́щих и служи́вших во святе́м хра́ме сем рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй. (50 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о е́же сохрани́тися гра́ду сему́, и свято́му хра́му сему́, и вся́кому гра́ду и стране́, от гла́да, губи́тельства, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нников и междоусо́бныя бра́ни; о е́же ми́лостиву и благоуве́тливу бы́ти благо́му и человеколюби́вому Бо́гу на́шему, отврати́ти вся́кий гнев на ны дви́жимый, и изба́вити ны от належа́щаго и пра́веднаго Своего́ преще́ния и поми́ловати ны.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Диакон: Еще́ мо́лимся и о е́же услы́шати Го́споду Бо́гу глас моле́ния нас, гре́шных, и поми́ловати нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Иерей: Услы́ши ны, Бо́же, Спаси́телю наш, упова́ние всех конце́в земли́ и су́щих в мо́ри дале́че, и ми́лостив, ми́лостив бу́ди, Влады́ко, о гресе́х на́ших, и поми́луй ны. Ми́лостив бо и человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Влады́ко многоми́лостиве, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день) и всех святы́х. благоприя́тну сотвори́ моли́тву на́шу, да́руй нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, покры́й нас кро́вом крилу́ Твое́ю, отжени́ от нас вся́каго врага́ и супоста́та, умири́ на́шу жизнь. Го́споди, поми́луй нас и мир Твой, и спаси́ ду́ши на́ша, я́ко благ и человеколю́бец.

Хор: Ами́нь.

Стихи́ры на стихо́вне:

Стихиры воскресные (из Триоди), глас 8:

Стихира: Возше́л еси́ на Крест, Иису́се,/ снизше́дый с Небесе́,/ прише́л еси́ на смерть, Животе́ Безсме́ртный,/ к су́щим во тьме Свет и́стинный,/ к па́дшим всех Воскресе́ние,// просвеще́ние, и Спа́се наш, сла́ва Тебе́.

Стих: Госпо́дь воцари́ся,// в ле́поту облече́ся.

Стихира: Христа́ славосло́вим, воскре́сшаго от ме́ртвых:/ ду́шу бо и те́ло прие́м,/ стра́сти отъобою́ду отсече́,/ пречи́стей у́бо души́ во ад соше́дшей,/ его́же и плени́:/ во гро́бе же истле́ния не ви́де свято́е те́ло,// Изба́вителя душ на́ших.

Стих: И́бо утверди́ вселе́нную,// я́же не подви́жится.

Стихира: Псалмы́ и пе́сньми славосло́вим, Христе́,/ от ме́ртвых Твое́ Воскресе́ние:/ и́мже нас свободи́л еси́ мучи́тельства а́дова,/ и я́ко Бог дарова́л еси́ жизнь ве́чную,// и ве́лию ми́лость.

Стих: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня,// Го́споди, в долготу́ дний.

Стихира: О, Влады́ко всех Непостижи́ме,/ Тво́рче небесе́ и земли́,/ кресто́м пострада́вый, мне безстра́стие источи́л еси́:/ погребе́ние же прие́м, и воскре́с во сла́ве,/ совоскреси́л еси́ Ада́ма руко́ю всеси́льною./ Сла́ва Твоему́ тридне́вному воста́нию,/ и́мже дарова́л еси́ нам ве́чную жизнь,/ и очище́ние грехо́в,// я́ко Еди́н Благоутро́бен.

Стихира всех святых, глас 6:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Прииди́те ве́рнии,/ днесь лик совокупи́вше,/ благоче́стно торжеству́им,/ и всех святы́х пресла́вную и честну́ю па́мять/ сла́вно почти́м, глаго́люще:/ ра́дуйтеся, апо́столи сла́внии,/ проро́цы, и му́ченицы, и священнонача́льницы./ Ра́дуйтеся, преподо́бных собо́ре и пра́ведных./ Ра́дуйтеся, честны́х жен ли́че,/ и Христа́ о ми́ре моли́те,/ побе́ды на сопроти́вныя дарова́ти,// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Богородичен воскресный, глас 6:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Богородичен: Творе́ц и Изба́витель мой Пречи́стая,/ Христо́с Госпо́дь из Твои́х ложе́сн проше́д,/ в мя оболки́йся,/ пе́рвыя кля́твы Ада́ма свободи́./ Те́мже Ти Всечи́стая,/ я́ко Бо́жии Ма́тери же и Де́ве,/ вои́стинну вопие́м немо́лчно:/ ра́дуйся а́нгельски, ра́дуйся Влады́чице,/ предста́тельство и покро́ве,// и спасе́ние душ на́ших.

Моли́тва свято́го Симео́на Богоприи́мца:

Хор: Ны́не отпуща́еши раба́ Твоего́, Влады́ко,/ по глаго́лу Твоему́, с ми́ром;/ я́ко ви́деста о́чи мои́ спасе́ние Твое́,/ е́же еси́ угото́вал пред лице́м всех люде́й,/ свет во открове́ние язы́ков,// и сла́ву люде́й Твои́х Изра́иля.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Тропа́рь, глас 4:

Хор: Богоро́дице Де́во, ра́дуйся,/ Благода́тная Мари́е, Госпо́дь с Тобо́ю:/ благослове́на Ты в жена́х/ и благослове́н Плод чре́ва Твоего́,// я́ко Спа́са родила́ еси́ душ на́ших. (Дважды)

Тропа́рь всех святы́х, глас 4:

И́же во всем ми́ре му́ченик Твои́х,/ я́ко багряни́цею и ви́ссом,/ кровьми́ Це́рковь Твоя́ украси́вшися,/ те́ми вопие́т Ти, Христе́ Бо́же:/ лю́дем Твои́м щедро́ты Твоя́ низпосли́,/ мир жи́тельству Твоему́ да́руй,// и душа́м на́шим ве́лию ми́лость.

Благослове́ние хле́бов:

Диакон: Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Иерей: Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, благослови́вый пять хле́бов и пять ты́сящ насы́тивый, Сам благослови́ и хле́бы сия́, пшени́цу, вино́ и еле́й; и умно́жи сия́ во гра́де сем и во всем ми́ре Твое́м; и вкуша́ющия от них ве́рныя освяти́. Я́ко Ты еси́ благословля́яй и освяща́яй вся́ческая, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Всесвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь. Бу́ди И́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. (Трижды)

Псало́м 33:

Хор: Благословлю́ Го́спода на вся́кое вре́мя,/ вы́ну хвала́ Его́ во усте́х мои́х./ О Го́споде похва́лится душа́ моя́,/ да услы́шат кро́тции, и возвеселя́тся./ Возвели́чите Го́спода со мно́ю,/ и вознесе́м И́мя Его́ вку́пе./ Взыска́х Го́спода, и услы́ша мя,/ и от всех скорбе́й мои́х изба́ви мя./ Приступи́те к Нему́, и просвети́теся,/ и ли́ца ва́ша не постыдя́тся./ Сей ни́щий воззва́, и Госпо́дь услы́ша и,/ и от всех скорбе́й его́ спасе́ и./ Ополчи́тся А́нгел Госпо́день о́крест боя́щихся Его́,/ и изба́вит их./ Вкуси́те и ви́дите, я́ко благ Госпо́дь:/ блаже́н муж, и́же упова́ет Нань./ Бо́йтеся Го́спода, вси святи́и Его́,/ я́ко несть лише́ния боя́щимся Его́./ Бога́тии обнища́ша и взалка́ша:/ взыска́ющии же Го́спода// не лиша́тся вся́каго бла́га.

Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

У́треня

Шестопса́лмие:

Хор: Сла́ва в вы́шних Бо́гу, и на земли́ мир, в челове́цех благоволе́ние. (Трижды)

Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. (Дважды)

Псало́м 3:

Чтец: Го́споди, что ся умно́жиша стужа́ющии ми? Мно́зи востаю́т на мя, мно́зи глаго́лют души́ мое́й: несть спасе́ния ему́ в Бо́зе его́. Ты же, Го́споди, Засту́пник мой еси́, сла́ва моя́ и вознося́й главу́ мою́. Гла́сом мои́м ко Го́споду воззва́х, и услы́ша мя от горы́ святы́я Своея́. Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя. Не убою́ся от тем люде́й, о́крест напа́дающих на мя. Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой, я́ко Ты порази́л еси́ вся вражду́ющия ми всу́е: зу́бы гре́шников сокруши́л еси́. Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя.

Псало́м 37:

Го́споди, да не я́ростию Твое́ю обличи́ши мене́, ниже́ гне́вом Твои́м нака́жеши мене́. Я́ко стре́лы Твоя́ унзо́ша во мне, и утверди́л еси́ на мне ру́ку Твою́. Несть исцеле́ния в пло́ти мое́й от лица́ гне́ва Твоего́, несть ми́ра в косте́х мои́х от лица́ грех мои́х. Я́ко беззако́ния моя́ превзыдо́ша главу́ мою́, я́ко бре́мя тя́жкое отяготе́ша на мне. Возсмерде́ша и согни́ша ра́ны моя́ от лица́ безу́мия моего́. Пострада́х и сляко́хся до конца́, весь день се́туя хожда́х. Я́ко ля́двия моя́ напо́лнишася поруга́ний, и несть исцеле́ния в пло́ти мое́й. Озло́блен бых и смири́хся до зела́, рыка́х от воздыха́ния се́рдца моего́. Го́споди, пред Тобо́ю все жела́ние мое́ и воздыха́ние мое́ от Тебе́ не утаи́ся. Се́рдце мое́ смяте́ся, оста́ви мя си́ла моя́, и свет о́чию мое́ю, и той несть со мно́ю. Дру́зи мои́ и и́скреннии мои́ пря́мо мне прибли́жишася и ста́ша, и бли́жнии мои́ отдале́че мене́ ста́ша и нужда́хуся и́щущии ду́шу мою́, и и́щущии зла́я мне глаго́лаху су́етная и льсти́вным весь день поуча́хуся. Аз же я́ко глух не слы́шах и я́ко нем не отверза́яй уст свои́х. И бых я́ко челове́к не слы́шай и не имы́й во усте́х свои́х обличе́ния. Я́ко на Тя, Го́споди, упова́х, Ты услы́шиши, Го́споди Бо́же мой. Я́ко рех: да не когда́ пора́дуют ми ся врази́ мои́: и внегда́ подвижа́тися нога́м мои́м, на мя велере́чеваша. Я́ко аз на ра́ны гото́в, и боле́знь моя́ предо мно́ю есть вы́ну. Я́ко беззако́ние мое́ аз возвещу́ и попеку́ся о гресе́ мое́м. Врази́ же мои́ живу́т и укрепи́шася па́че мене́, и умно́жишася ненави́дящии мя без пра́вды. Воздаю́щии ми зла́я возблага́я оболга́ху мя, зане́ гоня́х благосты́ню. Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Псало́м 62:

Бо́же, Бо́же мой, к Тебе́ у́тренюю, возжада́ Тебе́ душа́ моя́, коль мно́жицею Тебе́ плоть моя́, в земли́ пу́сте и непрохо́дне, и безво́дне. Та́ко во святе́м яви́хся Тебе́, ви́дети си́лу Твою́ и сла́ву Твою́. Я́ко лу́чши ми́лость Твоя́ па́че живо́т, устне́ мои́ похвали́те Тя. Та́ко благословлю́ Тя в животе́ мое́м, о и́мени Твое́м воздежу́ ру́це мои́. Я́ко от ту́ка и ма́сти да испо́лнится душа́ моя́, и устна́ма ра́дости восхва́лят Тя уста́ моя́. А́ще помина́х Тя на посте́ли мое́й, на у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́. Ти́и же всу́е иска́ша ду́шу мою́, вни́дут в преиспо́дняя земли́, предадя́тся в ру́ки ору́жия, ча́сти ли́совом бу́дут. Царь же возвесели́тся о Бо́зе, похва́лится всяк клены́йся Им, я́ко загради́шася уста́ глаго́лющих непра́ведная.

На у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Псало́м 87:

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́, я́ко испо́лнися зол душа́ моя́, и живо́т мой а́ду прибли́жися. Привмене́н бых с низходя́щими в ров, бых я́ко челове́к без по́мощи, в ме́ртвых свобо́дь, я́ко я́звеннии спя́щии во гро́бе, и́хже не помяну́л еси́ ктому́, и ти́и от руки́ Твоея́ отринове́ни бы́ша. Положи́ша мя в ро́ве преиспо́днем, в те́мных и се́ни сме́ртней. На мне утверди́ся я́рость Твоя́, и вся во́лны Твоя́ наве́л еси́ на мя. Уда́лил еси́ зна́емых мои́х от мене́, положи́ша мя ме́рзость себе́: пре́дан бых и не исхожда́х. О́чи мои́ изнемого́сте от нищеты́, воззва́х к Тебе́, Го́споди, весь день, возде́х к Тебе́ ру́це мои́. Еда́ ме́ртвыми твори́ши чудеса́? Или́ вра́чеве воскреся́т, и испове́дятся Тебе́? Еда́ пове́сть кто во гро́бе ми́лость Твою́, и и́стину Твою́ в поги́бели? Еда́ позна́на бу́дут во тьме чудеса́ Твоя́, и пра́вда Твоя́ в земли́ забве́нней? И аз к Тебе́, Го́споди, воззва́х и у́тро моли́тва моя́ предвари́т Тя. Вску́ю, Го́споди, отре́еши ду́шу мою́, отвраща́еши лице́ Твое́ от мене́? Нищ есмь аз, и в труде́х от ю́ности моея́; возне́с же ся, смири́хся, и изнемого́х. На мне преидо́ша гне́ви Твои́, устраше́ния Твоя́ возмути́ша мя, обыдо́ша мя я́ко вода́, весь день одержа́ша мя вку́пе. Уда́лил еси́ от мене́ дру́га и и́скренняго, и зна́емых мои́х от страсте́й.

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́.

Псало́м 102:

Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и вся вну́тренняя моя́ и́мя свя́тое Его́. Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и не забыва́й всех воздая́ний Его́, очища́ющаго вся беззако́ния твоя́, исцеля́ющаго вся неду́ги твоя́, избавля́ющаго от истле́ния живо́т твой, венча́ющаго тя ми́лостию и щедро́тами, исполня́ющаго во благи́х жела́ние твое́: обнови́тся я́ко о́рля ю́ность твоя́. Творя́й ми́лостыни Госпо́дь, и судьбу́ всем оби́димым. Сказа́ пути́ Своя́ Моисе́ови, сыново́м Изра́илевым хоте́ния Своя́: Щедр и Ми́лостив Госпо́дь, Долготерпели́в и Многоми́лостив. Не до конца́ прогне́вается, ниже́ в век вражду́ет, не по беззако́нием на́шим сотвори́л есть нам, ниже́ по грехо́м на́шим возда́л есть нам. Я́ко по высоте́ небе́сней от земли́, утверди́л есть Госпо́дь ми́лость Свою́ на боя́щихся Его́. Ели́ко отстоя́т восто́цы от за́пад, уда́лил есть от нас беззако́ния на́ша. Я́коже ще́дрит оте́ц сы́ны, уще́дри Госпо́дь боя́щихся Его́. Я́ко Той позна́ созда́ние на́ше, помяну́, я́ко персть есмы́. Челове́к, я́ко трава́ дни́е его́, я́ко цвет се́льный, та́ко оцвете́т, я́ко дух про́йде в нем, и не бу́дет, и не позна́ет ктому́ ме́ста своего́. Ми́лость же Госпо́дня от ве́ка и до ве́ка на боя́щихся Его́, и пра́вда Его́ на сыне́х сыно́в, храня́щих заве́т Его́, и по́мнящих за́поведи Его́ твори́ти я́. Госпо́дь на Небеси́ угото́ва Престо́л Свой, и Ца́рство Его́ все́ми облада́ет. Благослови́те Го́спода вси А́нгели Его́, си́льнии кре́постию, творя́щии сло́во Его́, услы́шати глас слове́с Его́. Благослови́те Го́спода вся Си́лы Его́, слуги́ Его́, творя́щии во́лю Его́. Благослови́те Го́спода вся дела́ Его́, на вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

На вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

Псало́м 142:

Го́споди, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ моле́ние мое́ во и́стине Твое́й, услы́ши мя в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м, я́ко не оправди́тся пред Тобо́ю всяк живы́й. Я́ко погна́ враг ду́шу мою́, смири́л есть в зе́млю живо́т мой, посади́л мя есть в те́мных, я́ко ме́ртвыя ве́ка. И уны́ во мне дух мой, во мне смяте́ся се́рдце мое́. Помяну́х дни дре́вния, поучи́хся во всех де́лех Твои́х, в творе́ниих руку́ Твое́ю поуча́хся. Возде́х к Тебе́ ру́це мои́, душа́ моя́, я́ко земля́ безво́дная Тебе́. Ско́ро услы́ши мя, Го́споди, исчезе́ дух мой, не отврати́ лица́ Твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щим в ров. Слы́шану сотвори́ мне зау́тра ми́лость Твою́, я́ко на Тя упова́х. Скажи́ мне, Го́споди, путь во́ньже пойду́, я́ко к Тебе́ взях ду́шу мою́. Изми́ мя от враг мои́х, Го́споди, к Тебе́ прибего́х. Научи́ мя твори́ти во́лю Твою́, я́ко Ты еси́ Бог мой. Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву. И́мене Твоего́ ра́ди, Го́споди, живи́ши мя, пра́вдою Твое́ю изведе́ши от печа́ли ду́шу мою́. И ми́лостию Твое́ю потреби́ши враги́ моя́ и погуби́ши вся стужа́ющия души́ мое́й, я́ко аз раб Твой есмь.

Услы́ши мя, Го́споди, в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м.

Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

После Шестопсалмия