Картина «В Крымских горах» — это последняя работа Фёдора Васильева. Молодой художник уже понимал, что жизнь его подходит к концу: тяжёлая болезнь с каждым днём отнимала всё больше сил. Что же мастер хотел сказать нам этим крымским пейзажем?

— Маргарита Константиновна, помните, мы как-то беседовали с вами о художнике Фёдоре Васильеве?

— Конечно, помню, Ваня. Мы обсуждали с тобой здесь же, в Третьяковской галерее, картину «Мокрый луг».

— Вы тогда рассказали, что художник написал этот пейзаж по памяти, находясь на лечении в Крыму.

— Верно. В 1871 году Федор Васильев переселился по настоянию врачей из Санкт-Петербурга на черноморское побережье, а сердцем как будто остался на родине. Он писал другу, художнику Ивану Крамскому: «Если бы вы знали, как трудно мне жить в Ялте!». И в творчестве вновь и вновь возвращался к неброской красоте севера.

— Но почему? Ведь Крым прекрасен! Неужели у Васильева нет ни одной картины с южными видами?

— Конечно, есть! В основном они созданы по заказам. Художник много работал, чтобы прокормить семью — маму и младшего брата. Но одна картина, написанная с натуры в окрестностях Ялты, особенная. Называется она «В Крымских горах».

— Интересно было бы её увидеть!

— Это нетрудно. Работа выставлена здесь, в Третьяковской галерее. Пойдем, покажу. Вот, оцени!

— Как неожиданно! Я думал, что сейчас увижу море, цветущие долины, залитые солнцем! А тут вдруг скалистые склоны, пыльная дорога в горах, по ней движется повозка, в которую запряжены волы. Однообразные коричневые тона.

— Это однообразие кажущееся. Если присмотреться внимательно, землистый фон нижней части картины «В Крымских горах» состоит из множества цветов. Здесь и зелёный, и сиреневый, и золотистый, и голубой. А уж верхняя половина полотна и вовсе поражает разнообразием красок.

— И правда, какое выразительное небо на картине! Похоже на перламутр. Странно, что я сразу этого не заметил.

— Это как раз закономерно, Ваня. Картина «В Крымских горах» выстроена так, что внимание человека, впервые оказавшегося перед ней, сначала поневоле приковано к нижней, земной части.

— Как это?

— А вот, посмотри. Полотно вытянуто по вертикали. Нужно поднять голову вверх, чтобы увидеть небо. Но этому как будто препятствует глубокая тень в середине картины. Она проходит по диагонали и возвращается по нижнему краю. Обрамляет, подчеркивает сцену, которая разворачивается на горной дороге: белые тучные волы тянут тяжёлую арбу. Зритель, послушный приёму художника, останавливает взгляд на повозке.

— И не замечает удивительную игру солнца в облаках!

— Но только какое-то время. Видишь четыре сосны в центре изображения? Тонкие высокие стволы берут своё начало в густой тени и устремляются к свету. Они похожи на стрелы, которые указывают, что самое важное на картине.

— Небо?

— Конечно. Причем, не просто как атмосферное явление, а как образ Горнего мира, который ожидает человека по исходе из земного бытия. Эта тема волновала молодого художника, ведь жить ему оставалось недолго.

— И он это понимал?

— Да, Фёдор Васильев ясно осознавал, что стоит на пороге смерти. Он стремительно угасал и умер осенью 1873-го, через полгода после завершения картины «В Крымских горах». Этот шедевр, ставший достоянием Третьяковской галереи, часто называют духовным завещанием художника.

— И что же он завещал?

— Федор Васильев словно говорит в своём произведении: «Когда земная ноша тяжела, и чёрная тень нависла над тобой, найди в себе силы обратить взор ввысь, к небу, к Богу. И для усталой души откроются новые горизонты».