«Эхо времени князя Владимира». Светлый вечер с архимандритом Алексием (Вылажаниным) (27.07.2018)

Л. Горская

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели, в эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». Здесь с вами в студии Лиза Горская, и сегодня у нас в гостях архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской епархии. Здравствуйте, отец Алексий.

Архимандрит Алексий

— Добрый вечер, Елизавета, Добрый вечер, радиослушатели.

Л. Горская

— У нас сейчас канун, ну можно сказать, уже праздник святого равноапостольного великого князя Владимира. И я предлагаю с вами поговорить о его истории, которая во многом легендарна, что-то мы знаем наверняка. Вот давайте начнем с самых таких, можно сказать, эпических, эпохальных событий, связанных с Крещением Руси.

Архимандрит Алексий

— Хорошо. Ну наверное, даже прежде, чем начать с самого Крещения Руси, надо было бы, конечно, вспомнить прежде всего его легендарную бабку, великую княгиню Ольгу, которая, в общем-то, как опять же по легенде, мы для этого достаточно не знаем, но можем предполагать, что достаточно большое влияние имела на воспитание тогда еще маленького князя Владимира, будучи христианкой, тогда еще в языческом мире, можно сказать. И, наверное, ее пример, ее мудрость, ее жизнь впоследствии вот то зерно, которое она посеяла в сердце своего малолетнего внука, дало, наверное, вот эти вот плоды, ростки такие, плоды к которым он пришел, крестившись не только сам, но и приведя за собой, в общем-то, весь русский народ.

Л. Горская

— А вот, кстати, как вот так получилось, что великая княгиня была христианкой в языческом мире? Все такие были в кавычках «терпимые», «толерантные», или мы не знаем этих обстоятельств, как к ней относились, контекст вот этот?

Архимандрит Алексий

— На самом деле все достаточно сложно. Но мы знаем вообще, что христиане присутствовали, в качестве и наемников были. То есть нельзя сказать, что Русская земля не знала христианства совсем. По легендам мы еще знаем, что апостол Андрей, да, путешествовал на Киевские земли, говорят, что якобы до Великого Новгорода поднимался. Почему Ольга приняла святое Крещение? Ведь тоже она уже достаточно в сознательном возрасте принимала крещение, будучи взрослой, не в младенчестве. Ну во-первых, она была человеком умным, по тем временам очень образованным, человеком ищущим, человеком думающим. Ну и когда человек думает, он рано или поздно начинает задумываться о своем внутреннем состоянии, духовном состоянии. Наверное, это и привело ее к тому, что как бы рассмотреть вопрос о христианстве. Потому что она же не жила в каком-то замкнутом мире, она знала о западном христианстве, тогда еще не было разделения, но все равно были какие-то свои традиции западные, восточные православные. И конечно, наверное, она задумывалась, изучала, наверное, этот вопрос. И скорее всего вот это сподвигло ее к тому, что принять христианство, увидев в нем полноту и действительно присутствие той благодати Духа Святаго, которая в нем присутствует.

Л. Горская

— И она воспитывала внука?

Архимандрит Алексий

— Ну она влияла, конечно. Сложно сказать, насколько уж она непосредственно занималась воспитанием как любящая бабушка, потому что на ее плечах лежало все-таки еще и управление княжеством. Но я думаю, что достаточно большое влияние она имела на него.

Л. Горская

— То есть, ну а что мы можем сказать и знать наверняка относительно этого периода, относительно опять же фигуры великого князя Владимира?

Архимандрит Алексий

— А что мы знаем наверняка? Знаем наверняка, что он был язычником, знаем наверняка, что было у него огромное количество наложниц. И только после принятия святого Крещения он отказался, что был достаточно воинственный, достаточно вольную жизнь вел такую. И только через крещение, через вразумление Божие, через ту слепоту, которая на него напала, через исцеление от этой слепоты он пришел к христианству. Но это опять Промысл Божий, потому что все это делалось не сразу и не одномоментно. Как Савл, да, апостол Павел в один момент из гонителя стал апостолом, когда Господь его призвал лично, Сам Своим гласом: «Савл, почто Меня гонишь». Нет, здесь достаточно все было немножко по-другому. Но еще раз говорю, что вот, наверное, еще те зернышки, которые были посеяны некогда вот достаточно мудрой бабкой его, и привели, дали вот эти плоды, которые мы сегодня с вами, в общем-то, продолжаем возделывать.

Л. Горская

— Ольга, она была супругой Игоря, сына Рюрика, того самого Рюрика, основоположника династии Рюриковичей. То есть можно сказать, что в самом начале, вот в самом корне этой ветки было христианское начало уже.

Архимандрит Алексий

— Ну практически, да.

Л. Горская

— По поводу того, как происходило Крещение Руси. Было ли оно одномоментно, как принято опять же, ну не летописно, как по Преданию, прямо оно чуть ли не одномоментно — демонов в Днепр, всех крестили — так ли?

Архимандрит Алексий

— Ну опять же это мы берем по летописи Киева, да. А когда в Киеве князь со своей дружиной принимал крещение, ну и, как говорят, под горячую руку попалось и все население Киева, которое, может быть, не совсем добровольно принимало крещение, но вот учитывая, что князь, которому они доверяли. Ну и вот опять же, вот уже на тот момент в Киеве существовали христианские православные церкви, их не было много, но они были. И люди не то что они не знали о христианстве, они знали. Но как, знаете, мы, когда воспитываемся в какой-то определенной, вот что-то в нас сложилось, может быть, оно и неправильное, но мы, прежде чем с этим расстаться, должны проделать достаточно долгий путь. Вот нас воспитывали так, мы знаем, что вот это так должно быть, а на самом деле оно не должно так быть. И когда мы это осознаем, то сразу расстаться нам с этим сложно. Но потом наступает момент, когда мы от этого отказываемся. Так, наверное, было и тогда, когда, в принципе, видели, что христианство-то это хорошо, да. Но как бы свои идолы древние, которые как бы где-то, может быть, как им казалось, согревают их душу, сохраняют связь с предками, вот не давали принять этого момента. Где-то нужно было иногда такое и жесткое, может быть, слово князя для того, чтобы вот принять святое Крещение. Потом же мы знаем, что он потом же начал и дальше проповедовать, и просвещать. Ну не сам ходил, а прибыло духовенство, которое получило от него такое разрешение в землях и постепенно. Это не значит, что вся историческая Русь, которую сегодня мы вспоминаем и которая есть, она сразу стала христианской. Нет, это были многие годы трудов. Вначале это в крупных городах зарождалось, теперешней, можно сказать, западной части России, на Украине теперешней, в Белоруссии. А тогда это было единое русское княжество. Точнее не то что единое, оно опять же было раздробленное, но это были русские земли. Ну потихонечку было просвещение, ну достаточно такое вот плодотворное.

Л. Горская

— Ну а мы можем сказать, что сейчас вся Русь стала христианской?

Архимандрит Алексий

— Ну опять, как мы можем считать. У нас ведь, знаете, когда опросы проводим, на нас...

Л. Горская

— У нас по опросам четыре процента эльфов.

Архимандрит Алексий

— Ну да, 90 процентов, ну может быть, 80 то точно называют себя православными. Но опять, хотелось бы верить в то, что мы все-таки православная страна.

Л. Горская

— Я просто к тому, что язычество с какими-то его проявлениями — я, например, нет-нет, да и столкнусь до сих пор. Где-нибудь там, в Смоленской области, в глуши увидишь — идол стоит в лесу, и так далее и тому подобное. В Измайловском парке даже есть идолище.

Архимандрит Алексий

— Ну это же на самом деле даже не столько осознанное делание, которое делают люди, а где-то вот так, сохранение, как они говорят, культурного наследия, исторической памяти о том, что когда-то было.

Л. Горская

— Но это же все новодел.

Архимандрит Алексий

— Конечно, новодел.

Л. Горская

— Там же от исторического ничего не осталось.

Архимандрит Алексий

— Мы знаем, что первый раз бросили в это, как его...

Л. Горская

— В Днепр.

Архимандрит Алексий

— Конечно, новодел. Но, к сожалению, есть так называемые неоязычники, которые пытаются возродить какие-то вот эти культы поклонения стихиям.

Л. Горская

— А с чем это связано? Я вот знаю всего двух, ну вот лично так знакома с двумя людьми, которые приверженцы этого течения — они очень агрессивны. Вот это они между собой не знакомы, вот единственное, что их объединяет, они очень агрессивны. В чем дело, может это какая-то потребность в агрессии так вот привлекает людей к этим культам или что?

Архимандрит Алексий

— Да ведь на самом деле каждый культ, он подстраивался под те религии, вернее под те народы, в тех условиях, в которых они жили. Если это были мирные народы — земледельцы и землепашцы, — то и боги у них были добрые относительно. Если это были воинствующие народы, то и боги были у них такие воинствующие. Ну ведь даже уже гораздо позже, если брать уже становление того же ислама — он тоже делался под конкретные народы кочевников, создавался. Так что, вы знаете, всегда будет какое-то количество людей, небольшой процент, но он всегда был, всегда будет, которые себя будут пытаться искать в чем-то другом, противопоставляя себя Богу. Это неизбежно.

Л. Горская

— Мы ушли от темы. Давайте вернемся к Крещению Руси. И действительно ведь очень ну для того периода много источников, а так-то мало, которые бы нам точно давали ту же хронологию. Вот когда крестился сам великий князь Владимир?

Архимандрит Алексий

— Ну он крестился в Корсуни, насколько я помню.

Л. Горская

— Да, какой это был год?

Архимандрит Алексий

— 988 год, конечно.

Л. Горская

— И буквально Крещение...

Архимандрит Алексий

— Да, конечно, по возвращению из Корсуни, вместе с духовенством, которое было, он крестил Русь.

Л. Горская

— Я к тому, что просто не прошло и года, как говорится, между двумя этими событиями — крещение главы государства и крещение граждан государства, так, говоря современным языком. Что это было, почему так сразу? Это был некий пыл неофита, который желает поделиться той благодатью, которую получил срочно и со всеми? Или это было такое государственное решение? Мы про это что-то знаем, сохранились какие-то источники?

Архимандрит Алексий

— Ну опять какие-то, может быть, сказания, которые идут из веков. Как бы летопись об этом особо ничего такого не рассказывает. Да и вообще о тех временах, скажем так, мы все больше по сказаниям знаем. Сказать, что каких-то источников, особенно письменных вещей, сохранилось много — это на самом деле неправда, не так много их сохранилось. Вот здесь, конечно, может быть, историки со мной поспорят. Но насколько я знаю, там как раз со свидетельствами рукописными достаточно сложно того времени. Время такое было, и народ в какой-то мере, наверное, был подготовлен. Это же опять, это не значит, что вот он сегодня крестился, и совершенно люди не знакомые с христианством, вдруг начали его принимать. Нет, в том же Киеве, в общем-то, люди видели христианство. Во-первых, знали княгиню Ольгу, знали о том, что она христианка. Было достаточное количество христиан, которые присутствовали в Киеве в то время. Может быть, их не было большинство, но они были, они общались с людьми, то есть люди имели понятие о христианстве.

Л. Горская

— И они любили княгиню Ольгу? Мы что-то знаем об этом? Ведь бывают же популярные правители, непопулярные. Вот к Ольге как относились?

Архимандрит Алексий

— Ну вообще я думаю, что ее любили. Я думаю, что любили, да, несмотря на то, что достаточно, говорят, жесткая такая была.

Л. Горская

— Жесткая и мудрая при этом.

Архимандрит Алексий

— Ну по отношению к врагам — да. А к своему населению-то она была мудрая. Поэтому я думаю, что ее любили.

Л. Горская

— Напоминаем нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». Здесь у нас в гостях архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской епархии. Мы с вами встречаемся накануне праздничной литургии, память великого равноапостольного великого князя Владимира. Давайте поговорим о его жизни после крещения. Почти 15 лет он прожил, да? У меня просто сейчас нет под руками...

Архимандрит Алексий

— Да. Но опять мы можем из тех источников немногочисленных, которые есть, мы знаем, что достаточно успешно было его делание на ниве просвещения русского народа, обращение его к православию. Обустройство государства... Ведь еще же опять, православие стало как бы таким связующим составом, который начал связывать русские княжества раздробленные, князей, которые враждовали друг с другом, различные земли стали потихонечку объединяться между собой. Это, конечно, огромная заслуга князя Владимира. Конечно, мы знаем это опять же из истории о том, что он, приняв святое православие, во многом исправил свою личную жизнь, что у него осталась одна жена, и не было уже вот всех этих наложниц, которые были ранее. Но при всем, наверное, он не стал идеален, наверное, у него были и грехи, как у каждого человека, живущего на земле, сохранялись. Но он был мудрым правителем, который видел, наверное, будущее, что именно в этом пути есть будущее у русских земель, в сохранении своей и идентичности и своей самобытности.

Л. Горская

— В этом году мы празднуем 1030-летие Крещения Руси. Вообще страшно представить, какая цифра, сколько поколений уже с тех пор родилось и осталось в нашей земле. Какие-то особые мероприятия, я так понимаю, будут и локально в храмах проводиться. Как праздноваться это будет вот у вас, что завтра будет в храме?

Архимандрит Алексий

— Ну во-первых, завтра основная масса московского духовенства собирается в Кремле, где на Соборной площади Святейшим Патриархом Московским в сослужении епископата и Русской Православной Церкви, и представителей других Поместных Православных Церквей будет отслужено торжественное богослужение. Насколько я знаю, ожидается только народа порядка пяти тысяч человек. Ну это, учитывая, что достаточно режимная зона, очень много людей. Потом будет крестный ход торжественный к памятнику равноапостольного князя Владимира, возле Кремля который находится, там будет совершен молебен, на котором планируется присутствие главы нашего государства. Ну это планы. Посмотрим, что завтра Господь как все управит своим чередом. В каждом храме будет совершена Божественная литургия. Вот так же, как сегодня вечером совершалось всенощное бдение. Вообще удивительно, ведь до какого-то определенного момента наша истории, это даже, в общем-то, не такой длинной, память святого равноапостольного князя Владимира в церковном календаре не отмечалась как-то особым каким-то знаком, а была обычным богослужением. И уже при Патриархе Алексие этот вопрос поднимался, Алексие II покойном, когда он говорил, что мы должны более широко праздновать этот праздник. Потому что этот тот человек, который направил нас, наш корабль спасения в нужном направлении. И поэтому с тех пор более торжественно стали отмечаться дни памяти святого равноапостольного князя Владимира. Ну и конечно, катализатором всего этого было Крещение Руси 30 лет назад, как быстро они пролетели. Вот еще то поколение, мое поколение, оно очень хорошо помнит...

Л. Горская

— Страшно представить.

Архимандрит Алексий

— Эти подготовительные годы перед Крещением Руси, когда приоткрылась завеса над Церковью. Средства массовой информации стали как-то еще о Церкви говорить, причем не в негативном виде, а в положительном. Может быть, это немного было, но оно начало уже появляться. А потом, когда само тысячелетие Крещения Руси, оно стал таким переломным, когда с особым вот таким вдохновением наш народ праздновал этот праздник, огромное количество людей принимало участие во всех мероприятиях. Тогда же ведь это действительно прокатилось по всей стране — и Москва, и Питер, и Киев тогда, и Минск. Огромное количество гостей приезжало, и из-за рубежа, и светских людей присутствовало. Такое было торжество с размахом. Ну вот прошло 30 лет, это вот такой маленький юбилей мы празднуем в этом году. Тоже вот Господь управляет так, что мы особо отмечаем этот день.

Л. Горская

— Ну и во многих городах России тоже будет он отмечаться. Я знаю, в Смоленске, в Уфе и по всей России будут особые торжества.

Архимандрит Алексий

— Ну вы знаете это, да, я думаю, это как с Днями славянской письменности, которое когда-то начиналось только в Москве, а потом стало всероссийским праздником, и не только церковным, но и государственным. Так я думаю, что, конечно, и Крещение Руси, которое приурочивается к дню памяти святого равноапостольного князя Владимира, оно празднуется во всех городах не только нашего государства, но там, где имеет присутствие Русская Православная Церковь — и у нас в стране, и за пределами.

Л. Горская

— И вот вы напомнили про то, как журналисты, СМИ стали говорить про Церковь, сначала просто стали говорить, потом стали говорить в положительном ключе. А мне почему-то запомнилось обращение Патриарха Алексия II, который просил журналистов не называть Церковь «РПЦ» — вот этой сухой аббревиатурой, а называть Русской Православной Церковью. И вот я помню, на какой-то период действительно исчезла из заголовков эта аббревиатура — РПЦ.

Архимандрит Алексий

— Вы знаете, сейчас, к сожалению, у нас вообще все, мы живем по аббревиатурам каким-то. То ли уже этот мир цифровизации или как его там правильно назвать, гаджетов, и прочего, уровень нашего мышления сводит до эсэмэсок, и мы привыкли все в сокращенном виде давать. В том числе и мы, когда какая-то переписка бывает, тоже даем в сокращении. Или когда банк, допустим, заставляет нас делать сокращения. Потому что сейчас у нас такое достаточно большое — Местная православная религиозная организация православный приход — вот это МПРО там теперь наше, когда пишем, потому что элементарно это не умещается, допустим, в платежных поручениях, чтобы написать полностью. Но где-то вынужденно, где-то из суеты какой-то нашей, теряем благоговение ко всему этому.

Л. Горская

— Да, отвлекаясь от темы, что это в лучшем случае аббревиатура, а в худшем сейчас эти эмоджи, картинки, которые просто заменяют уже и речь, и какое-то естественное выражение человеческих смыслов, человеческих эмоций. И кто-то мне рассказывал, что в принципе это такая опасная вещь, что когда в нашем мышлении набор выражений вербализации ограничен каким-то там определенным количеством символов и все, через некоторые период все остальные смыслы отмирают просто.

Архимандрит Алексий

— С другой стороны, совсем стало плохо сейчас. Вы знаете, сейчас у нас даже православные обленились друг друга поздравлять с праздником, написать хотя бы пару добрых слов друг другу, пусть даже каких-нибудь типовых, но сами потрудились.

Л. Горская

— Чтобы не копипаст.

Архимандрит Алексий

— Они присылают вот эти картиночки, иконочки, где уже кто-то потрудился, друг другу посылают. Вот честно говорю, конечно, надо иметь в сердце своем покой, я очень не люблю, когда мне присылают такие вещи. Вот я на такие вещи не отвечаю. У меня есть батюшка знакомый один, мой друг уже на протяжении многих лет, он всегда лаконично, он не пишет много. Он пишет просто: «С праздником!» И я с радостью всегда ему отвечаю: «Взаимно». Но это вот мы знаем, что мы друг друга помним, молимся друг за друга, и это уже важно. А картиночка — она мне ни о чем не говорит. Ну праздник — я и так знаю, праздник. Я знаю, что Казанская...

Л. Горская

— Знаю, как она выглядит.

Архимандрит Алексий

— Да, как она выглядит. Но опять это людям кажется, что это хорошо. На самом деле хорошего в этом ничего нет.

Л. Горская

— Замена, да, суррогат?

Архимандрит Алексий

— Суррогат, подмена.

Л. Горская

— А психологи говорят, что это может быть опасным, и в какой-то момент мы можем потерять саму способность, как сказать, создавать авторский контент. Саму способность выражать словами нечто нестандартное, свое собственное, уникальное.

Архимандрит Алексий

— Смотрите, сейчас практически дети в школах не пишут сочинений как таковых, мы разучились писать письма друг другу. С ужасом сейчас думаю, что надо сесть написать кому-то хорошее, доброе письмо. Но, во-первых, уже и не принято, опять все это по электронке посылается. А так чтобы вот запечатать в конверт, написать о чем-то хорошем, личном. Опять какие-то есть стандарты, которых сейчас все придерживаются, стандартные фразы, стандартные выражения.

Л. Горская

— Личность теряется.

Архимандрит Алексий

— Личность теряется, да.

Л. Горская

— За этим за всем, как следствие, теряется личность. Я хочу поделиться, вообще не касается темы, я недавно разбирала семейный архив, и нашла документы, на которые я раньше не очень обращала внимание почему-то — автобиографию. У меня мои предки — прадедушка, дедушка, папа, — писали автобиографию. И хранится это в семейном архиве: я, вот такой-то, такой-то... И дневники тоже есть. Но дневники, письма — это все частично теряется. Есть еще просто автобиография, чтобы кратко можно понять, кто был твой прадедушка, прапрадедушка. И я сейчас не хочу там ничего цитировать, но это такой уровень, как вот, вы скажите, вам...

Архимандрит Алексий

— А вы знаете, даже автобиографии, они были все-таки каким-то литературным произведением, в котором выражались не просто сухие даты, в отличие от тех, которые сейчас делаются. Сейчас просто ведь: цифра — событие, цифра- событие. А за этим событием многое скрывается, что в тех автобиографиях, которые писались гораздо... Но сейчас опять нам дают форму, которую мы должны заполнить, и это считается автобиографий. Нет, а там все-таки каждый человек по примерному образцу, но писал то, что он чувствует, писал то, что вот он видел и должен был сделать.

Л. Горская

— Так интересно. То есть это и позиционирование себя в мире, и какой-то самоанализ. И это то, что могут взять потомки и прочитать, и будут знать про тебя.

Архимандрит Алексий

— Ну нас многие годы отучали все это делать, понимаете. Помнить свою историю, помнить своих предков, помнить традиции, которые были. У нас, смотрите, что с крестьянством сделали, у нас же деревню-то как раз разрушили полностью, традиций деревенских-то практически не осталось. Если еще были вот на моей памяти те бабушки, которые вышли из деревни, которые переехали в город, допустим, вот моя бабушка, к которой меня возили в ту деревню, откуда они родом. Там не так много, но еще оставались люди, которые там жили недалеко от Подмосковья, не так далеко от Москвы. Ну там были какие-то, еще что-то как-то сохранялось. А они ушли — и все, стали дачи. Просто дачи. Люди приезжают — уже, конечно, никаких традиций, все загородились большими заборами. Нет уклада жизни в деревнях. Ведь мы вот берем крестьянство дореволюционное — там конечно, огромное количество, огромная прослойка была людей необразованных, неграмотных. Но ведь, наверное, нужно провести такое разделение: грамотность и образованность. Можно быть образованным и не очень грамотным. А наверное, можно быть...

Л. Горская

— Грамотным, но не очень образованным, да?

Архимандрит Алексий

— Да, наоборот. И у них была культура. Они были, знаете, они ведь, вот эти вот люди деревенские дореволюционной закалки, у них было особое какое-то воспитание. Во-первых, у них было уважение друг к другу, к старшим. Они ну во многом интеллигентней были теперешних наших интеллигентов, которые называются по воспитанию и по всему. Ну вот это, к сожалению, разрушено, особенно в России. Если, допустим, взять Западную Украину, там очень сильно сохраняются традиции среди населения, но там меньше советской власти просто было по времени. А у нас, особенно в центральных частях, да и по всей территории России очень сильно искоренялись традиции крестьянские. Ну и соответственно, все другое тоже потихонечку разрушалась, духовная база рушилась. Вот то, что когда-то заложил князь Владимир, то что он смог найти, прочувствовать и понять, что это будет таким раствором, который соединит, объединит русские княжества в единую могучую страну. Наверное, было у него все-таки такое предвидение и видение, что Господь, сила та, которая есть в православии, она сможет это сделать. Но вот, к сожалению, в момент, когда начали все это разрушать, когда ушли от этих традиций, мы пожинаем эти плоды до сих пор.

Л. Горская

— Архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской епархии, в гостях у радио «Вера». Оставайтесь с нами, мы вернемся буквально через минуту.

Л. Горская

— В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». И здесь у нас в гостях архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, в Москве, благочинный Петропавловского округа Московской епархии. Мы говорим, ну пожалуй, мы говорим о наследии великого князя Владимира, святого равноапостольного великого князя Владимира. И вот у нас праздник, его память свершается завтра. По церковному дню уже сегодня вечером, уже была праздничная всенощная торжественная. Также вот 1030-летие Крещения Руси в этом году, поэтому особо отмечен этот праздник. В общем, говорим мы о наследии. Что нам удалось, может быть, сохранить? Потому что мы вот говорили про то, что нам удалось потерять. Потерять нам удалось многое, в том числе в первую очередь, наверное, село, крестьянство, уклад жизни на земле, уклад общения, уважительного общения друг с другом, уважения чужой личности.

Архимандрит Алексий

— Ну самое главное нам удалось сохранить все-таки — православие. То к чему он пришел и с чем он заканчивал свой жизненный путь на земле. Это как бы его завет, его наследие потокам. Да, может быть, мы далеки от совершенства, как все земное, в общем-то, далеко от совершенства, совершенно только небесное. Конечно, совершенная Церковь Небесная. Церковь земная, она состоит из людей, которые со своими страстями, со своими какими-то, может быть, немощами. Но при всем при том сама структура Церкви, сама духовная база, каноны церковные, они остались неизменны, мы их храним и стараемся как бы не порушать их.

Л. Горская

— А есть шанс, что все как-то чудесным образом, с Божией помощью, восстановится? Всегда ведь хочется верить в лучшее. Я вот сейчас смотрю, многие уезжают обратно на землю жить из городов. Ну мы сейчас не говорим о том, что жизнь в крупных мегаполисах, в частности, и в первую очередь в Москве, где мы с вами находимся, становится зачастую невыносимой. И вот это, как я уже неоднократно говорила в этой студии, ощущение, что на тебя надвигается каток, и ты должен из него постоянно выбегать, не сбавляя темпа, оно очень многих приводит к тому, что они покупают землю, берут детей и переезжают в загородный дом жить, если есть такая возможность. Отдают детей в местные школы, кто-то воспитывает сам своих детей, но во всяком случае...

Архимандрит Алексий

— Ну скажем так, это все-таки не такое массовое движение, о котором можно было бы говорить. Основная масса, конечно, выезжает в переделах тридцатикилометровую зону от МКАД и не дальше, которые все-таки детей отдают не в местные школы...

Л. Горская

— В Москву.

Архимандрит Алексий

— Или в Москву возят, или все-таки сейчас и на местах тоже, в Подмосковье ближайшем тоже начали появляться элитные школы так называемые, куда тоже пытаются водить своих детей. Поэтому говорить о том, что вот это такое массовое, хотя есть, да, действительно, люди которые уезжают. Но, как правило, это люди, уже достигшие пенсионного возраста.

Л. Горская

— Извините за каламбур, недосягаемого уже пенсионного возраста.

Архимандрит Алексий

— Ну пока еще досягаемый. Но те кто дожил, они уезжают на землю, и там, на природе пытаются устраивать свою жизнь. Ну опять вот эта суета современного мира, мы находим массу причин для чего, для того, чтобы почему мы лучше здесь в Москве будем, в городе претерпевать какие-то неудобства жилищные, еще какие-то, и всегда находим оправдания. Во-первых, это возможность сделать какую-то карьеру и заработать какие-то деньги, возможность детям дать образование. А в результате образование-то, может быть, они и получают, но теряют гораздо больше в этой всей суете. Опять вот взять старую школу — равные возможности, в принципе, были. Если человек способный был, если он стремился к учебе, он и в деревне, выходил из деревни, двигался дальше, у него была такая возможность двигаться, получать образование. Если он действительно хотел этого, если он к этому стремился. А если нет — занимался тем, чем хотел. Поэтому вообще для Бога нет ничего невозможного. Но ведь Господь ничего не делает против нашей воли, Он дал нам волю самим выбирать, как жить, что делать и к чему мы стремимся. Вот, может быть, иногда мечтаем, как бы хорошо вот уехать куда-нибудь за город, там иметь домик, заниматься хозяйством. Кто-то земледелием любит, я вот, допустим, скотинку очень люблю, там курочек, гусей разводить. У меня на приходе, в Лыткарине когда я служил, мы построили такой сарайчик, даже не сарайчик, небольшой каменный домик, вот мы там держали уточек, гусиков, индоуточек, козочек. И дети с каким удовольствием — все-таки город был, окраина города, но город, — дети приходили, для них это была и забава. Ну это у нас было, в Москве этого не всегда можно сделать.

Л. Горская

— У нас во дворе, в центре Москвы посадили люди грядку, просто чтобы, ну понятно, что никто не собирается этот перец и морковку есть с этой грядки радом с Садовым кольцом, но просто чтобы дети наши понимали, как оно растет, корешками вверх или корешками вниз. Это хорошо. Еще хотела вам пожаловаться на себя. Это вообще не касается темы программы, но касается темы, которую мы затронули. Я вот сейчас ехала на программу к вам, я вообще считаю себя достаточно интеллигентным человеком, с хорошим образованием, хорошо воспитанным, из хорошей семьи, москвичка коренная, и вообще как-то держать лицо. И вот я еду — на встерчке стоит грузовик. Внезапно, еще под мостом, в темноте. В нем сидят люди, водители. Такого плана грузовик, который у всех у нас, москвичей, уже вот ну где-то в районе селезенки. Я останавливаюсь, объезжаю его, он на встречке, говорю: вы чего здесь встали, на встречке? Меня в ответ посылают известным пешим маршрутом, матом. Я в ответ открываю рот и ору на них так, что двое хамских, абсолютно наглых мужиков быстро и трусливо уезжают. Они уехали. И я стою, думаю: что это был вообще? Что это из меня выплеснулось такое? У меня этого не было сроду, отродясь. Где это вообще, то есть какие-то ну совершенно, сейчас не хочу никого обидеть, поэтому не буду. Ну в общем, очень странное поведение, очень необычный напор. Что это? То есть это стресс...

Архимандрит Алексий

— А вы знаете, это на самом деле присутствует та агрессия, которая присутствует вообще в окружающем мире. Что те люди, которые приезжают, да и, наверное, у нас своих же московских таких же хватает, которые ведут себя не очень хорошо на той же дороге, вот что в первую очередь заметно бывает. Когда могут, где-нибудь во дворе проезжая, два друга встать посередине двора и, не выходя из машины, в окошко разговаривают. И не волнует там, стоит кто-то, должен проехать или не должен проехать. Ну это говорит о воспитании людей, о том что в них есть. Поэтому вот эта внешняя агрессия, внешнее такое бескультурье, оно где-то в конце концов вылезает на нас, ну это вот наша такая несдержанность. Что изменилось? Ну уехали они, конечно. Что-то это исправит? Наверное, ничего не исправит, кроме вот этого внутреннего неприятного осадка внутри нас, что вот мы себе позволили опуститься до такого уровня.

Л. Горская

— А с другой стороны, может быть, если бы они меня послали, как они меня послали, я бы молча уехала, у меня тоже был осадок.

Архимандрит Алексий

— Так а не надо было просто к ним изначально вот...

Л. Горская

— Пускай стоят на втречке, да?

Архимандрит Алексий

— Ну уехали они. Ну это, к сожалению, у нас каждый должен заниматься своим делом. Если бы у нас автоинспекция занималась такими вот людьми. У нас же, как часто бывает, что стоят и смотрят, где кто нарушил, а не в тех местах, где нужно присутствие. Поэтому, конечно, вызывает раздражение у людей, мы выплескиваем это все, выплескиваем наружу — агрессия, в мире присутствует агрессия. А должна присутствовать любовь. Это вот то, чего нам не хватает, любви: «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга». Любить праведника очень... Да и праведника тоже тяжело любить. Его легко любить на расстоянии. Со святыми тоже непросто жить. А чего уж говорить о тех, о врагах, которых тоже надо любить. И вот тут вроде бы и не враги и не друзья, но просто бестолковые люди.

Л. Горская

— А насколько тонка вот эта наша грань, налет нашего воспитания, цивилизации, социальных каких-то норм, приличий? Вот мне иногда кажется и страшно становится, что это все очень легко может быть разрушено.

Архимандрит Алексий

— А оно и разрушается, понимаете. Ведь разрушена изначально семья. Понятие семьи, устои семьи, уклад семьи, понимаете. Когда женщина стала пахарем, а не матерью и воспитательницей. Когда мужчина иногда перестает быть действительно главой в доме, тот который заботится о благосостоянии своей семьи. У нас с вами как бывает, мужчина нянька, а жена добытчик. А должно быть, к сожалению, наоборот. Потому что ну не дано мужчине рожать детей, жена должна, женщина это делать. Это великий дар, который она имеет — давать жизнь другим людям. Это все разрушено. Соответственно, как может она воспитывать ребенка своего? Вечером, приходя усталая, с работы, надавав подзатыльников бестолковому чаду, который где что-то не понял...

Л. Горская

— И мужу заодно.

Архимандрит Алексий

— Или уроки вовремя не сделал? Потому что надо и ужин приготовить, и накормить, и уроки проверить. А если еще что-то не понял, надо попытаться объяснить. А учитывая ту программу, которая сегодня у детей есть, родители сами не очень во всем разбираются, приходится вместе с ними еще учиться, Конечно, утрачен контакт между людьми внутри семьи. А нам говорят: как надо проводить праздники православные? Я всегда говорю... Можно ли там, допустим, говорят, в воскресный день там белье постирать, в машинку бросить? Да можно все это сделать в другой день. А вот воскресный день, в праздник уделите общению внутри своей семьи, друг с другом. Создайте какие-то хорошие добрые традиции общения между собой. Ведь никто тебя не воспитает, если не воспитают внутри семьи.

Л. Горская

— Это правда. Есть какие-то базовые вещи, я это очень отчетливо поняла, которые если в семье не дали, не получит человек никогда, как бы он ни старался. Как бы он сам не старался себе привить, это должно прививаться в детстве и в семье. Начиная от элементарной дисциплины, заканчивая какими-то прямо серьезными мировоззренческими вещами.

Архимандрит Алексий

— Конечно. А потом ведь опять, когда все строится в той же семье, строится на основе любви. Когда ребенку не просто говорят, что надо делать так, надо делать так — так живут, это образ жизни людей, поэтому это становится образом жизни. Как у меня есть ну мой кум, друг тоже, с которым много лет дружи, тоже священник, познакомились, когда еще ни он, ни я не были священниками. Он из семьи священников, такой потомственный. Вот он с детства воспитывался в такой семье и впитывал в себя все это. Я говорю: вот чем ты счастливый, говорю, человек — те вещи, которые для тебя являются нормой, мне ко многим приходилось доходить уже в достаточно сознательном возрасте самому и где-то что-то даже ломать в себе...

Л. Горская

— В том-то и дело.

Архимандрит Алексий

— Для того, чтобы выстроить. Поэтому если это делается в семье, делается с любовью, и не просто говорится, а делается. Потому что можно говорить о любви, но когда ее нет, любви — а ее не будет. Можно говорить о порядочности, о том какой ты должен быть порядочный, но если ребенок видит эту непорядочность в повседневной его жизни окружающих людей именно внутри семьи — этого не будет. Если нет любви и взаимопонимания между родителями, можно как угодно воспитывать и говорить о семейных ценностях и семейных традициях, но если у вас этого нету...

Л. Горская

— Как ребенок вообще научится этому?

Архимандрит Алексий

— А ребенок видит это.

Л. Горская

— Да в том-то и дело, я вот, если нет любви между родителями, откуда взять человеку потом, ребенку выросшему, как бы образец поведения собственного.

Архимандрит Алексий

— У меня один знакомый, которого спрашивали, у него папа был очень известный такой и достаточно духовный, ну или очень не достаточно, а очень духовный человек, священник авторитетный, его спрашивали: а почему ты не стал священником? И вот воспитываясь в это среде, он сказал: я понял одно — что быть таким как папа, я не смогу никогда, то есть сил моих не хватит. А планка такая высокая задана, что я вот ниже этой планки опускаться, быть лишь бы каким священником, я не хочу. Хотя он всю свою жизнь посвятил тоже работе в Церкви, там регентует до сих пор и преподает, уже пожилой, достаточно в возрасте человек. Но вот видели это, то что было внутри. Так же, знаете, как иногда смотришь, дети священников, которые одни с радостью идут в семинарию и другого пути для себя не видят, потому что они видят, как папа живет внутри Церкви, как мама живет внутри Церкви. А другие: что, я в семинарию? Да вы с ума сошли! Нет, я посмотрел, как это делается, я в бизнес пойду. Пойду, получу светское образование. И сейчас ведь не очень большой процент потомственных бывает. Священники, не воспитываем сейчас, к сожалению, своих детей к тому, чтобы они потом шли по нашему пути.

Л. Горская

— А когда вам детей воспитывать? Вот я не представляю.

Архимандрит Алексий

— А для этого матушки есть, для этого примером опять же, батюшки своим примером должны, своим примером, своим служением, вот этим мы все должны.

Л. Горская

— Мне кажется, сейчас на священников такая нагрузка, колоссальная просто. И разного характера, что просто их дети, видя, как изнемогают отцы, как они спят по два часа, как они не имеют возможности заботиться о собственном здоровье и вообще ни о чем, уже просто автоматически куда-то в другую сторону начинают смотреть. Потому что вот, ну я сужу по кругу своих знакомых, у которых как бы пахота, очень-очень тяжелый труд. Очень-очень ранний подъем, очень поздно они ложатся, и весь день они трудятся. И как они питаются — это вообще отдельный разговор. То есть у них всех проблемы со здоровьем, потому что они питаются какими-то печеньками на ходу, непонятно где. Или другая крайность: то есть если у тебя приход отдаленный, и у тебя мало прихожан или их нет, и ты занят выживанием постоянно. И тоже тебе очень тяжело, но немножко по-другому тяжело, но тяжело в любом случае.

Архимандрит Алексий

— Но при всем при том, вы знаете, конечно, наверное, мне, монаху, проще об этом говорить, я не обременен семьей. Но как опыт показывает церковной жизни, на протяжении, допустим, даже того же советского периода, когда все было очень сложно для того, чтобы нести свое служение, даже в глухих деревнях, где было очень немного прихожан. Если батюшка был глубоко верующий, такой подвижник, молился, служил и имел такой стержень любви в своем сердце — к нему прихожане съезжались. Иногда, знаете, даже сегодня иногда в глухих деревнях некоторые батюшки живут лучше, чем московские священники на некоторых приходах. Потому что они совершают свое служение искренне и по-доброму, а народ это очень чувствует. Знаете как, сто верст не крюк, кому надо, тот все равно поедет и будет рядом, и поможет. Опять вот, это мы заботимся больше о земном, мы перестали уповать на волю Божию. А Господь никогда никого не оставляет. Никогда не оставляет. Как бы тяжело не было. Бывают трудности. Иногда смотришь, вот даже не дети священников, если священника еще можно понять — все-таки там где-то церковь, где-то как-то благотворители какие-то есть, стараются помогать. А вот просто некоторые прихожане, которые многодетные семьи, которые не имеют, иногда просто удивляешься, а как вот они умудряются в этой ситуации — и детишки, в общем-то, аккуратненькие и как-то они воспитанные. И ну очень хорошее, доброе впечатление они производят. Наверное, все там гораздо труднее и сложнее.

Л. Горская

— А еще как некоторые умудряются — прошу прощения, перебила, — хлеб испечь ночью и на литургии всех угостить, принести.

Архимандрит Алексий

— Поэтому тут любая работа тяжелая, если к ней относиться с самоотдачей. Любая. Для некоторых кажется: что там попу в храме-то, кадилом помахал — ну опять такое бытует мнение: ничего не делают, бездельники. На самом деле это так же можно сказать про инженера, который, чего он там, просидел у станка, да.

Л. Горская

— Сидит — не двигается, не шевелится.

Архимандрит Алексий

— У станка кто-то стоит. Любая работа, если ты работаешь, если ты занимаешься с самоотдачей в этой работе, она не бывает простой. Но не зря священнику дается благодать, немощные врачующая и оскудевающие восполняющая. И если он чувствует присутствие этой благодати и стремится к ней хотя бы чуть-чуть, то она будет и восполнять его и укреплять.

Л. Горская

— Я напоминаю нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера». Программа «Светлый вечер». И у нас в гостях архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской епархии. У нас немного времени осталось, отец Алексий, мы уже о многом поговорили. И я сейчас — сейчас, наверное, какие-то наши радиослушатели подпрыгнут на своих креслах автомобильных, — предлагаю поговорить о скрепах. Потому что вот в принципе все, о чем мы говорили, это все вокруг да около. Скрепы — понятие, ставшее штампом последние годы, вошедшее во множество шуток, никто толком не понимает, что это, о чем это. А я хотела вам задать вопрос. Ваше личное мнение, вот вы как опытный духовник, священник, в чем вы видите вот эти скрепы в хорошем смысле этого слова, вот те как бы нити, которые могут связать наше общество и вернуть ему вот это христианское состояние?

Архимандрит Алексий

— Ну во-первых, в искренности и порядочности людей. Если будет искренность, тогда не будет лицемерия. А если будет искренность у политиков по отношению к народу, то народ, он искренне будет и принимать, и многое прощать. Поэтому прежде всего искренность. А искренности без любви быть не может. Тогда вот может что-то перевернуться в нашей жизни.

Л. Горская

— А что такое порядочность?

Архимандрит Алексий

— Ну наверное, просто не поступай с людьми так же, как бы ты не хотел, чтобы поступали с тобой. Вот если бы над этим задумывались, ведь это же Господь нас учит в Евангелии, вот в этом будет порядочность. Порядочность в наших поступках, в наших делах. Ну в толковом словаре Даля, наверное, там есть тоже определение какое-то. Сейчас вот если туда залезть, можно посмотреть.

Л. Горская

— Я сейчас залезу. Просто еще хочу отметить, мне кажется, мы часто не замечаем, что поступаем с людьми так, как нам бы самим не понравилось. И у нас двойные стандарты — одни для других, другие для себя. Это очень распространенная вещь. Вот с этим как бороться?

Архимандрит Алексий

— Ну опять чаще в себя заглядывать.

Л. Горская

— А как?

Архимандрит Алексий

— Чем христианство уникально — так вот Церковь-то нас и учит: не смотреть за грехами окружающих, за грехами друг друга, кто там, Манька грешнее тебя или я праведнее Ваньки. А заглянуть внутрь своего сердца и попытаться. Не надо исправлять весь мир, надо исправиться самому в этом мире, и мир вокруг тебя начнет меняться.

Л. Горская

— Вот я нашла как раз в словаре Ушакова слово «порядочность» — честность, неспособность к низким поступкам. Никто не сомневался в его порядочности, например. То есть если никто не сомневался в его порядочности, то соответственно никто, все были уверены, что он не способен к низким поступкам. Что такое низкие поступки, опять же? Просто я вас мучаю, батюшка, потому что эти критерии как-то очень размыты у нас сейчас.

Л. Горская

— Ну опять они размыты, каждый все это прекрасно понимает. Просто в силу своего самооправдания и желания оправдать свое пребывание вот в этом окружающем нас мире — корыстном, очень материально зависимом, мы пытаемся заглушить в себе все вот эти чувства, как будто мы их не знаем, не слышим и не понимаем. Знаем, слышим, понимаем, делаем вид. Почему я говорю, что надо быть искренним? Не надо никогда казаться лучше, чем ты есть на самом деле. Не знаю, насколько у меня это получается, но я всегда пытаюсь быть таким, какой я есть, со всеми своим плюсами и минусами. Пусть меня принимают вот такой, какой я, понимаете. Быть лицемером, казаться лучше, чем я есть не хочу. Вот ну для всех милым тоже не будешь.

Л. Горская

— Ну вот смотрите, тут же это еще и с работой связано. Потому что работа в крупных, да где угодно работа, часто бывает связана с тем, и чуть ли не в большинстве случаев бывает связана с тем, что тебе приходится идти на компромисс с совестью какой-то. И вроде в обычной жизни с близким ты так себя так не ведешь, ну а на работе вот это твой долг, ну вот за деньги как бы, на работе — можно. И я знаю многих людей, которые с этим сталкиваются. И что делать, увольняться что ли?

Архимандрит Алексий

— Вы знаете, скажем так, работу надо делать честно, ту которой ты занимаешься. Никто тебя не заставляет заниматься на работе подсиживанием. Ведь сейчас по принципу человек человеку волк пытаются все жить. Задави другого, иначе ты не продвинешься сам. А не надо идти по трупам. Не надо этого делать. Живи честно, делай честно. Умный начальник, если он умный начальник, он увидит и начнет двигать. Если глупый начальник, то двигаться при глупом начальнике тоже глупо было бы...

Л. Горская

— А вот такие работы, которые связаны, ну например, вот работает человек в банке, и его работа впаривать — прошу прощения за низкий стиль, — людям кредиты, которые им не нужны и которые, возможно, приведут их в дальнейшем к финансовому краху. Или работает человек в каком-нибудь средстве массовой информации, где вынужден тенденциозно, очень, скажем так, предвзято преподносить новости и прочие события. Или там человек блогер, и он за там сто тысяч рублей пишет пост восторженный про то, что на самом деле не считает хорошим.

Архимандрит Алексий

— Ну опять, мы же говорим о порядочности человека, понимаете. Вот здесь каждый из нас стоит перед выбором. Господь дал нам свободную... Это сто тысяч рублей нам или наше доброе имя важнее. Ну опять, продажного, оно его так продажное рано или поздно все тайное становится ясным. Искренность, она все равно гораздо ценнее, искренних людей ценят гораздо больше. Может быть, они не имеют того, что имеют все остальные в таком количестве. Но Господь, еще раз говорю, что никогда никого не оставляет, дает все самое необходимое, что человеку нужно. Другое дело, что нам иногда нужно больше всегда. Вот это, к сожалению, человек такое существо, которое не имеет грани. И помните, как та сказка о Золотой антилопе?

Л. Горская

— Я тоже вспомнила.

Архимандрит Алексий

— «Золота много не бывает. Давай, давай...»

Л. Горская

— Очень красноречивый, хороший мультфильм советский был снят.

Архимандрит Алексий

— Ну опять, ставилось целью воспитать какие-то хорошие, добрые качества в человеке.

Л. Горская

— Значит, выходит, что искренность — это наше лекарство.

Архимандрит Алексий

— Ну я думаю, да, искренность. Ну это любовь, на основе, которой, опять любовь — не страсть, которую мы чаще всего ищем в нашей жизни, а любовь — жертвенная любовь, христианская любовь, настоящая. Вот ее тоже, к сожалению, не так много.

Л. Горская

— Архимандрит Алексий Вылажанин, настоятель храма в честь святых апостолов Петра и Павла в Лефортове, благочинный Петропавловского округа Московской епархии, был сегодня в гостях у радио «Вера». Эта программу «Светлый вечер» провела для вас Лиза Горская. Всего доброго.