
Иван Ожогин.
Фото: vk.com
У нас в гостях был российский и европейский актер музыкального театра лауреат национальных театральных премий «Золотая маска», «Музыкальное сердце театра» Иван Ожогин.
Мы говорили с нашим гостем о его пути в театре, о многочисленных работах в мюзиклах, о том, как для него сочетается исполнение отрицательных ролей с верой в Бога, а также узнали, как пение на клиросе стало частью его жизни.
Ведущие: Алексей Пичугин, Алла Митрофанова
А. Пичугин
— Здравствуйте, дорогие слушатели! «Светлый вечер» на Светлом радио. Здесь, в этой студии приветствуем Вас мы, Алла Митрофанова...
А. Митрофанова
— ...Алексей Пичугин.
А. Пичугин
— И сегодня здесь, в этой студии с нами и с Вами замечательный певец Иван Ожогин, российский и европейский актер музыкального театра, лауреат национальных театральных премий — «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра». Здравствуйте.
И. Ожогин
— Здравствуйте.
А. Пичугин
— Мы с Вами тут, наверное, будем говорить, в первую очередь, о мюзиклах и Ваших работах в огромном количестве... мне кажется, я никогда в жизни не встречал человека, который был бы задействован в таком количестве музыкально-театральных проектов. Ну, интересно складывалась Ваша карьера — изначально Вы пели в хоре, учились в родном Ульяновске, откуда Вы были отчислены, а потом Ваша карьера стала стремительно развиваться. Как так вышло?
И. Ожогин
— Ну, пути Господни неисповедимы, поэтому — да, вот так вот и вышло. Я начал петь в хоре, меня мама привела вслед за старшим братом в хор мальчиков в Ульяновске в три года. С трех лет я уже начал петь и через какое-то время, там, уже ближе к школе, в школе солировал, был солистом этого... разных хоров — и школьного сводного хора, и хора мальчиков. Начал параллельно заниматься художественным словом, ходил в разные кружки в моем любимом, родном Дворце пионеров и школьников в городе Ульяновске. И так сложилось, что к 15 годам, заканчивая 9-й класс, в нашем драматическом театре набирали первый экспериментальный курс актеров, на который я попал, пришел, был зачислен. И проучился три года. Но так как, в силу еще возраста и какой-то неопытности, мне казалось, что меня, в общем-то, должны научить и все должно само прийти, не учитывая, не держа в своей голове пословицу «вода камень точит», я был ну вот таким каким-то инертным человеком, актером без какого-то внутреннего развития как артиста и как актера...
А. Митрофанова
— Как Вы критически осмысляете свое прошлое!
И. Ожогин
— Ну, а как по-другому? (Смеется.)
А. Митрофанова
— По-разному бывает! (Смеется.)
И. Ожогин
— Чтобы двигаться в светлое будущее, нужно оценивать все свои прошлые ошибки. Теперь я уже могу это, в общем-то, сказать по прошествии лет и с высоты уже своих каких-то наработанных, заработанных профессиональных навыков: да, это было так. И, в общем-то, через три года был отчислен. Но так как мое обучение было непрерывно всегда связано с пением, с вокалом, мой педагог по вокалу сказала мне: «Тебе нужно ехать в Москву и поступать на актера музыкального театра, например, или на вокальное отделение в консерваторию, или в Гнесинку, или куда-то — ну, профессионально петь, потому что у тебя все данные есть — голос, слух, тембр, все-все есть, музыкальность. Тебе нужно вот в этом направлении двигаться». И я поехал и поступил сначала в Училище Гнесиных, потом, через год уже, попал в ГИТИС, в Российскую Академию театрального искусства на факультет актеров музыкального театра.
А. Митрофанова
— С тех пор прошли годы. И к сегодняшнему дню Вы сыграли, по-моему, ну, всех известных злодеев, которые есть в мюзиклах на сегодняшний день. Причем, во всех этих ролях Вы блещете, и, как я читала в отзывах на спектакли с Вашим участием, Вы в Ваших героев-злодеев умудряетесь влюблять публику. При этом Вы глубоко верующий человек. Нет ли внутри Вас конфликта, связанного с тем, что Вы играете, ну, в общем-то... причем, не просто злодеев, там, как в «Норд-Осте» Вы Ромашку играете, а, например, там, Воланда или Вампира в «Бале вампиров». Простите, я просто не знаю этого мюзикла, но видела эти фотографии — ужасно импозантные, но вопросы остаются. Объясните, пожалуйста, как это так.
И. Ожогин
— Дело в том, что мюзикл «Бал вампиров», несмотря на кажущуюся яркую картинку, простоту и зрелищность некую поверхностную, очень глубокий материал, очень глубокий философский текст. Написано либретто — писал немецкий автор-либреттист, поэт Михаэль Кунце. Он писал языком Шиллера и Гете. Туда заложено очень много философских идей, психологии и философии. Основная идея — это Ницше, сверхчеловек.
А. Митрофанова
— То есть вампир, который считает себя сверхчеловеком или стремится таковым стать?
И. Ожогин
— Является им, но при этом страдает от того, что он ничего не может изменить в своей жизни, в своей... ну, не жизни, назовем это, а смерти, да? В своем существовании, бытии. Он очень хотел бы вырваться из этого порочного круга, но год за годом, столетие за столетием происходит одно и то же. Он...
А. Митрофанова
— ...живет в смерти.
И. Ожогин
— ...хочет, да, найти, как в наших... вообще, не только в наших сказках, а в любых сказках народов мира какое-то чудесное...
А. Митрофанова
— Снадобье?
И. Ожогин
— ...перевоплощение, снадобье, любовь, если хотите. Любовь найти, которая исцелит его от его злобного дара, которым он наделен от рождения.
А. Митрофанова
— То есть он пытается вот эту свою «расчеловеченность» преодолеть?
И. Ожогин
— Да, да.
А. Митрофанова
— Он хочет снова стать?..
И. Ожогин
— Он хочет снова стать человеком. И очень хочет. Но вся его трагедия заключается в том, что это невозможно.
А. Пичугин
— Это классическая такая, былинная мифологическая история, когда вампир или кто-то — ну, он же, видимо, когда-то все-таки им был, человеком — хочет снова вернуться вот в это естество благодаря каким-то сплетениям каких-то своих собственных жизненных обстоятельств. Вам нравится вот это амплуа злодея, которое Вас не то, чтобы преследует? Но действительно у Вас очень много ролей, связанных именно с отрицательными персонажами.
И. Ожогин
— Я благодарен судьбе, честно говоря, за то, что в моей актерской копилке такое количество отрицательных персонажей.
А. Пичугин
— А Вы через это как-то можете несколько по-иному взглянуть на свою жизнь и свои поступки?
И. Ожогин
— Несомненно, несомненно. Дело в том, что я... Закончу свою мысль. Потому что, я хотел сказать, благодарен судьбе за то, что у меня столько отрицательных персонажей, потому что их, безусловно, абсолютно интересно играть. Потому что они более многогранны, чем абсолютное добро. В них много страстей, в них много желаний. И они... Есть чем заниматься на сцене, есть чем заниматься. Их можно преодолевать, пытаться с ними бороться или, наоборот, отпускать их. Это всегда самые интересные роли — это отрицательные.
А. Митрофанова
— Самые выигрышные.
И. Ожогин
— Выигрышные роли. Тем более, если их абсолютно присвоить на свою органику, придумать оправдание, внутреннее оправдание всех его каких-то негативных черт, то получается абсолютно такой выпуклый образ, который всецело приковывает к себе внимание. Ну, это школа: играешь плохого — ищи, где он хороший, играешь хорошего — ищи, где он плохой.
А. Митрофанова
— А ничего, что Вы таким образом, ну, зло оправдываете? Простите мне мой такой квазиюношеский максимализм, но все-таки, возвращаясь к вопросу, для Вас как для верующего человека, насколько органично оказываться в рубашке здесь вот одного вампира, здесь — другого, потом Призрака Оперы? Ну вот как, как это?.. Неужели вот внутри ничего?.. Или... или Вы пытаетесь понять каждого человека и, таким образом, проделываете какую-то внутреннюю работу? Вот в чем для Вас здесь выгода, какая она?
И. Ожогин
— Я задавался вопросом, могу ли я взять на себя ответственность и исполнять на сцене образ, вот такой темный образ вампира или Воланда, или...
А. Митрофанова
— А еще Воланд, да!
И. Ожогин
— ...Призрака Оперы.
А. Митрофанова
— Да еще и с Вашим шармом, понимаете!
И. Ожогин
— Я разговаривал со своим батюшкой. Он сказал: «В Вас столько света, что Вам нужно играть эти сущности через призму Вашего света и Вашего желания добра, света, позитива и какого-то движения вверх, с Вашей духовностью. Тогда тем самым людям, которые действительно смотрят и видят, Вы будете давать тот пример, который они будут испытывать и накладывать на свою жизнь и на свое мироощущение».
А. Митрофанова
— Интересный ответ. Чтобы через зло сияло добро — получается, так.
И. Ожогин
— Где... Да, про это же у Фауста: «Где было бы твое добро, если бы не существовало моего зла?». Эпиграф от «Мастера и Маргариты».
А. Митрофанова
— Это лукавый ответ, Вы же сами понимаете. Ну да. Это «где было бы твое добро»... «Я часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо», — очень лукавый ответ, потому что «вечно хочет зла и вечно совершает благо» — ну какое уж он там особое благо-то совершает, Воланд? Хотя, наверное, Вы можете и на этот вопрос ответить — Вы же его играли.
И. Ожогин
— У нас достаточно нетрадиционная концепция в мюзикле «Мастер и Маргарита», и в персонажа Воланда добавлена любовная линия Воланда к Маргарите и ее влечение к Воланду.
А. Пичугин
— Но он, тем не менее, все равно является тем самым Воландом, который задуман Булгаковым?
И. Ожогин
— Тем самым, да.
А. Пичугин
— Потому что Вы тут говорите в одном из интервью, что Вас смущает возраст героя. У Воланда-то, по Булгакову, возраста нет никакого в принципе.
И. Ожогин
— Есть. Ну, в Москве, когда он...
А. Митрофанова
— Ну, есть, сколько ему приблизительно на вид.
А. Пичугин
— Да,, ну да.
И. Ожогин
— В Москве он когда появляется, сорок с небольшим.
А. Пичугин
— Возраст такой в этом смысле, да...
А. Митрофанова
— А дальше — «то ли француз, то ли немец, то ли англичанин, глаз то ли зеленый, то ли серый» и так далее.
И. Ожогин
— Да.
А. Митрофанова
— Но мне хотелось бы, чтобы мы продемонстрировали весь диапазон возможностей нашего гостя. И давайте, может быть, сейчас мы предложим нашим слушателям что-то из духовных песнопений, которые Вы исполняете. Вы же в хоре Николо-Угрешского монастыря тоже состоите, и, между прочим, этот хор... Вы — один из первых профессиональных певцов, которые туда пришли, если я правильно понимаю.
И. Ожогин
— Да, абсолютно верно. Я, наверное даже, первый профессиональный певец, который туда пришел. И я служил там много лет, и через какое-то время после моего появления там пришла светлая мысль в голову владыке создать профессиональный хор из моих коллег. И тут я уже начал договариваться и разговаривать со своими коллегами — оперными певцами, хоровыми исполнителями с хорошими голосами, приводить их в этот хор. Кто-то оставался, кто-то отсеивался, но собрался такой костяк, который и до сих пор сейчас принимает участие в праздничных богослужениях. И...
А. Митрофанова
— Роскошно, наверное, все звучит.
И. Ожогин
— Абсолютно, да. Я с огромным удовольствием, при возможности, всегда приезжаю на праздники, насколько это возможно. Потому что живу я в Петербурге. Вот, собственно говоря, службы проходят здесь, в Подмосковье.
А. Пичугин
— Сейчас мы об этом поговорим подробнее, потому что такая жизнь...
И. Ожогин
— И даже в начале 2010-х годов... это, наверное, где-то 2010-й год, мы записали диск, собственно, вот одно произведение из которого я бы и хотел, чтобы мы сейчас послушали.
А. Митрофанова
— «Покров Твой, Владычице!».
И. Ожогин
— «Покров Твой, Владычице!».
(Звучит духовное песнопение «Покров Твой, Владычице!».)
А. Митрофанова
— Напомню, что в программе «Светлый вечер» на радио «Вера» сегодня Иван Ожогин, российский и европейский актер музыкального театра, певец, лауреат национальных театральных премий «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра», И, знаете, Иван, мы с Лешей всю первую часть нашего разговора задавали Вам вопросы про Ваши злодейские роли, а потом, совершенно перпендикулярно всей колее нашего с Вами разговора, послушали вот эту прекрасную музыкальную композицию, это духовное песнопение.
А. Пичугин
— Многогранность!
А. Митрофанова
— Да, безусловно. Но поясните, а как эта тема появилась в Вашей жизни? Когда Вы себя впервые верующим человеком ощутили? Это из семьи идет, или это Ваше какое-то личное открытие, связанное с перипетиями в жизни?
И. Ожогин
— Ну, тут можно, наверное, разделить. Верующим-то человеком я был всегда, потому что... Хотя крестили меня достаточно поздно, уже в сознательном возрасте. Помнится, мама меня привела в храм...
А. Пичугин
— Сознательный возраст — это сколько?
И. Ожогин
— Ну, я был пионером. (Смеется.)
А. Митрофанова
— О!
И. Ожогин
— Я был в пионерской организации и пришел в галстуке. Ну, в храм меня мама привела в галстуке, потому что более парадного и нарядного у меня ничего не было, видимо. Я никогда не сомневался, есть Бог или нет. Конечно же, Он есть. Другое дело, как ты к этому относишься, где этот Бог — на Небесах, когда-то представлялся — где-то ОН, наверное, сидит на облачке, интересно было бы посмотреть, побеседовать. Потом ты понимаешь — где-то услышал какую-то отдаленную, вырванную из контекста фразу: «Бог — это расшифровка, Большой Огонь Галактики». И тут начинаешь думать, что вот, наверное, это высший разум, который находится в Солнце... Солнце — это Бог и есть«. Потом ты понимаешь, что Бог — внутри тебя. И где-то тебя искушения преследуют и какие-то страсти, то-се, но внутри тебя все равно счастье Бога есть, и ты, хочешь — не хочешь, ты не можешь быть неверующим человеком. То есть вот такое отношение у меня было всегда. Но в какой-то момент у меня в карьере было затишье. Не было работы в театре, в мюзикле, в кино, и в какой-то момент...
А. Митрофанова
— Вот я с трудом себе это представляю.
И. Ожогин
— Два-три года у меня не было никакой работы, связанной с моей профессиональной.
А. Митрофанова
— Это 2000-е какие-нибудь?
И. Ожогин
— Это вот буквально 2006-2007 годы, наверное. 2007-й год — было достаточно тяжело, нужно было кормить семью...
А. Пичугин
— Ну после «Кошек» это было, да?
А. Митрофанова
— Четверо детей у Вас?
И. Ожогин
— Это было после «Кошек», да. Нужно было кормить семью. И я — ну, так получилось, что я жил рядом с Николо-Угрешским монастырем в городе Дзержинском...
А. Пичугин
— Если кто-то из наших слушателей не знает, прямо около Московской Кольцевой на Юго-Восток. Да, извините, перебил.
И. Ожогин
— Да. И в какой-то один из прекрасных дней после Пасхи я, прогуливаясь с коляской с мелким ребенком по территории монастыря, встретил наместника монастыря, тогда еще епископа Вениамина. И вот просто что меня дернуло подойти и спросить: «А не нужен ли Вам певчий в хор?». Он сказал: «Приходи. Завтра я тебя познакомлю с отцом Александром» — он тогда только-только закончил семинарию и был музыкальным дирижером-регентом Второго студенческого хора. Совсем молодой, еще тогда рукоположенный батюшка — иеромонах Александр. Я пришел, и уже на следующий... Нет, это было до Пасхи, правильно, это было зимой. И буквально мы начали сразу же, с первого дня знакомства как-то дружить и знакомиться к пасхальным богослужениям — учить концерты Веделя(?), учить всю программу, репертуар.
А. Митрофанова
— Какая красота!
И. Ожогин
— Мне нужно было где-то, в каких-то местах очень просолировать, где-то пропеть что-то. И так мы очень сильно задружились, и как-то стали опять, наверное, повторюсь сейчас, большими друзьями, и он стал моим духовником. И так я попал в храм. Спустя какое-то время одного Николо-Угрешского монастыря мне стало недостаточно, потому что службы проходили... праздничные были — суббота вечер, воскресенье, ну, и все праздники. И я пошел петь на буднях. Ездил в храм Успения Божьей Матери в городе Видном. Ну тоже это Успенский храм, совсем недалеко как раз у меня был. И, в общем-то, тоже вопросов не возникло, детей в школу — в какую? В православную школу. Потому что кто-то нам подсказал. Там совершенно другое отношение к детям. И мы нашли православную школу на Каширке, и я вот возил. С Дзержинки завожу ребенка в школу, детский сад там же, при школе, и еду в Видное на службу к девяти утра. И вот так моя жизнь несколько лет...
А. Пичугин
— Почти каждый день.
И. Ожогин
— Не почти, а каждый день. Каждый день, каждое утро и вечер.
А. Пичугин
— Вы богослужения знаете лучше некоторых священников?
А. Митрофанова
— (Смеется.)
А. Пичугин
— С точки зрения литургики и (нрзб.)?
И. Ожогин
— Нет, я не старался запомнить все, но, музыкально-мелодически, гармонически все откладывалось в мою голову. Но это сыграло определенную роль в моем дальнейшем профессиональном развитии как артиста. Потому что вся интервалика, построение голосов, нужно было здесь тенором попеть, здесь нужно было баритоном попеть, здесь нужно было что-то новое выучить, это чтение с листа. Это все работало в мою копилку и на мой профессиональный багаж.
А. Пичугин
— Хорошо, что Вы об этом так говорите. Потому что некоторые Ваши коллеги воспринимают такую работу, извините за это грубое слово, «шабашку» в храме... Для многих — действительно, они вот так считают, что «да, ну, у меня-то там, в театре — все, а здесь — ну, платят деньги и платят, я так попою иногда, когда захочу, приду заработать, и все». Видите, у Вас другое к этому отношению тоже.
И. Ожогин
— Ну, я не могу. Если ты делаешь работу, то делай ее хорошо.
А. Пичугин
— В этом есть, еще улавливаются какие-то смыслы, да, обучающие для себя вещи.
А. Митрофанова
— Смысл.
И. Ожогин
— Ну, опять же, это вот сейчас я, по прошествии какого-то времени могу отследить, и понять, и проанализировать то, что было.
А. Митрофанова
— Мне кажется, для человека, обладающего голосом, если он себя соотносит с христианской традицией, если он, ну, как-то... если он считает себя верующим человеком, то, наверное, это, в каком-то смысле, даже и естественно — петь на клиросе, потому что мы же знаем притчу о талантах. Что если Господь тебе дает талант, то, в том числе, и для того, чтобы он тебя в жизни кормил, но, в первую очередь, для того, чтобы ему послужить. И вот если это воспринимать как такой момент служения, то понятно, что Вы, как Вы нам описали Ваши злодейские роли, Вы и через них тоже служите. Но клирос — это то место, где вот это прямо, конечно, служение-служение. Я, правда, не знаю, мыслите Вы в таких категориях или нет, или просто...
И. Ожогин
— Да, это очень близко. Очень близко, да.
А. Пичугин
— Вы живете сейчас в Петербурге. Причем, вот была Ваша московская история, сейчас петербургская. Продолжаете выступать постоянно в Москве. То есть у Вас жизнь на два города с основным местом в северной столице... Мне всегда... У меня есть несколько знакомых, которые живут в этом ритме. Мне всегда было интересно, как вообще после постоянных переездов, перелетов, «Сапсанов», самолетов можно выходить на сцену или сниматься в кино, как делают некоторые мои знакомые, и продолжать работать практически в ежедневном ритме дороги.
И. Ожогин
— (Смеется.) Есть такая очень известная поговорка: «Я люблю свою работу, я приду сюда в субботу». И это вот мой случай. Я никогда, ни секунды в жизни не жалел о том, что я выбрал этот путь, что я стал актером, певцом. Я действительно очень люблю это делать, и это доставляет мне удовольствие. Поэтому все переезды, дороги и все сложности, которые возникают в связи с жизнью на два города, с гастрольным графиком, с каким-то плотным концертным таким расписанием — все это добавляет мне топлива в печку. Все трудности нужно преодолеть, чтобы сделать еще лучше.
А. Митрофанова
— Драйв?
И. Ожогин
— Чем больше у меня каких-то препятствий и сложностей, тем мне, наверное, лучше удается подготовиться и выйти в более правильной, хорошей форме к моему зрителю, к моему слушателю.
А. Пичугин
— Самым, конечно, ярким примером была одна моя коллега, которая в свое время ежедневно работала, живя в Москве, в Петербурге и Екатеринбурге, каждый вечер возвращаясь ночевать домой в Москву. Мы вернемся к музыке. Сейчас у нас уже будет «Эссе-квинтет», с которым Вы выступаете. Сейчас мы после небольшого перерыва и вот этой композиции поговорим подробнее о том, что это за сотрудничество. Песня называется «Камушек», правильно?
И. Ожогин
— «Я на камушке сижу», русская народная песня.
А. Пичугин
— Такая, я думаю, знакомая всем слушателям. «Эссе-квинтет». Наш гость — Иван Ожогин, певец, российский и европейский актер, лауреат национальных театральных премий «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра», у нас в гостях. После песни и небольшого перерыва мы снова в эту студию вернемся. Здесь, напомню, Алла Митрофанова и я, Алексей Пичугин.
(Звучит песня «Я на камушке сижу».)
А. Митрофанова
— «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие слушатели. Алексей Пичугин, я — Алла Митрофанова. И с удовольствием напоминаю, что у нас в гостях Иван Ожогин, российский и европейский актер музыкального театра, певец, лауреат национальных театральных премий «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра». Настолько разноплановый человек, что мы с Алексеем сейчас просто даже теряемся, какую еще грань Ивана Вам представить, потому что все, на самом деле, мы совершенно точно не успеем. Музыкальная композиция, которая звучала у нас перед перерывом — Вы исполняете ее вместе с квинтетом «Эссе». Расскажите, пожалуйста, немного об этом музыкальном коллективе и о Вашем сотрудничестве. Мы говорили про Ваше участие в мюзиклах, мы говорили про Ваше пение на клиросе, и здесь мы видим нечто опять совершенно иное, уже третье — фактически, фольклорная музыка, фольклорная песня.
И. Ожогин
— Не совсем в чистом виде фольклорная песня. Это уже фольклор... русская народная песня в обработке, в более-менее современной обработке того же «Эссе-квинтета». «Эссе-квинтет» — это очень молодой коллектив. Ребята буквально несколько лет назад выпустились из Института культуры в Петербурге и собрались вот такие, наверное, одни из самых талантливых выпускников того потока, курса. Каждый из них — уже лауреат российских и международных конкурсов. И все они вместе как коллектив — чемпион мира в их жанре, в их направлении работы. Чемпионы многих фестивалей и конкурсов. Очень яркие молодые, очень талантливые, очень горящие своей музыкой, своими инструментами, и обожают свои инструменты. Балалайка, домра, два аккордеона...
А. Пичугин
— Бас-балалайка — редкий довольно инструмент.
И. Ожогин
— Бас-балалайка, редкий инструмент. И они ездят по всему миру, действительно. Они побывали, наверное, во всех точках Земного шара — и Южная Африка, и Южная Америка, и Америка, и Италия, и чуть ли не Австралия, в общем, везде.
А. Пичугин
— Бас-балалайку, кстати, говорят, не пускают в самолет.
И. Ожогин
— Вот каким-то образом им удается.
А. Митрофанова
— (Смеется.) Наверное, она плыла по океану.
И. Ожогин
— Она едет рядом, в соседнем кресле, видимо, да.
А. Пичугин
— Это есть старая российско-американская группа «Родео», сейчас у них тоже бас-балалайка в составе, и вот они жаловались, что у них есть одна бас-балалайка, с которой они ездят по Европе и России, и бас-балалайка, с которой они ездят у себя там дома, по Штатам.
А. Митрофанова
— (Смеется.) Пришлось завести параллельные инструменты!
А. Пичугин
— Да. Потому что самолет... Может быть, это на трансокеанские рейсы...
И. Ожогин
— Ну это правильно. Это правильно, это логично.
А. Пичугин
— А кто кого нашел — Вы «Эссе-квинтет», или они Вас?
И. Ожогин
— Они меня нашли — видимо, благодаря все той же истории с мюзиклом «Бал вампиров». Потому что в Петербурге это имело эффект разорвавшейся бомбы в 2011 году, когда прошла премьера. И буквально через год-полтора, наверное, два, в 2012-2013 году... в 2012-м они меня нашли, предложили сотрудничество. И мы сделали несколько номеров, потом сделали программу, потом сделали другую программу. И вот так наша дружба и совместное какое-то сотворчество завертелось, и мы ездим, летаем с ними тоже на гастроли. Были в Норильске на гастролях, были в разных городах...
А. Митрофанова
— Класс!
И. Ожогин
— Выступаем в Петербурге, в Москве. Когда у меня в Москве был первый сольный концерт в театре «Россия» на Пушкинской площади, я пригласил их, мы сделали с ними такую рождественскую программу. Я пригласил свой коллектив, с которым я работал здесь еще до «Вампиров» в 2009-2010 годах. А капелла, группа «Брависсимо», хор «Брависсимо».
А. Митрофанова
— Вы с таким удовольствием о них рассказываете... Я на Вас смотрю и понимаю, что и эта Ваша работа тоже Вам приносит радость.
А. Пичугин
— Надо бы их позвать.
А. Митрофанова
— Хорошо, да! (Смеется.) Кстати говоря, да, давай и правда позовем. Мне в этом смысле очень интересно вернуться к разговору о том сумасшедшем ритме, в котором Вы живете. То есть Вы сейчас и про квинтет «Эссе» рассказали, с ними Вы тоже путешествуете. Вот смотрите, если 36 спектаклей, в месяц, как это бывает, когда выпускают мюзикл... Мы же знаем, что бывают дни, когда по два спектакля в день играется, да? 36 спектаклей. То есть это такой конвейер, это соковыжималка, это режим, я не знаю, ошпаренной кошки или белки в колесе, как угодно это можно назвать. Вам это доставляет удовольствием, Вас это вводит в состояние такого, ну, в хорошем смысле слова, драйва. Вам хочется публике дарить красоту, Ваш голос и так далее. Вместе с тем, когда начинается вот такой водоворот событий, бывает очень трудно внимательно вглядываться в собственную жизнь. А Вам это свойственно, как я вижу. Как Вы преодолеваете это препятствие, разрешаете это противоречие?
И. Ожогин
— Вы знаете, я не буду лукавить. Когда идет 34-36 спектаклей в месяц, бывает до 40, особенно в январе, декабрь-январь...
А. Митрофанова
— О, да, кстати!
И. Ожогин
— ...потому что праздники, и каждый день, буквально с 1-2 января по какое-нибудь 9 января, по 14 января идут «двойники» ежедневно. А это очень тяжело.
А. Пичугин
— А я так понял, что два состава. Нет?
И. Ожогин
— Бывает второй состав, бывает два состава, бывает дублирующий состав, кавера. Но, тем не менее, у тебя есть договор, контракт, по которому ты должен отработать свои 95% или 90%, или 100%. И тут уже сложно куда-то вырулить, в какую-то другую сторону. Не скрою и не буду лукавить — это тяжело. Это морально тяжело, это физически тяжело, это голосово тяжело. И через два месяца... Месяц ты еще можешь находиться в таком каком-то драйве и состоянии полета от любимой работы, от выхода на своего зрителя, к зрительному залу, от эмоций, от энергии, которую ты получаешь в зрительном зале. Но наступает момент через, может быть, два месяца, три месяца, четыре, полгода — наступает момент, когда ничего не хочется. Хочется где-нибудь лечь, на каком-нибудь берегу лучше не Ледовитого океана и просто получить полный релакс. Ни с кем не разговаривать, ничего не видеть, ничего не слышать, ничего... Просто как-то прийти в себя. (Смеется.)
А. Пичугин
— Я хорошо понимаю. Работал в таком режиме.
И. Ожогин
— Вот. Бывает такое. Но тут либо есть такая возможность, и ты это выполняешь, либо нет такой возможности, и ты работаешь по контракту.
А. Митрофанова
— В любом случае, Вы время от времени все-таки выпрыгиваете из этого сумасшедшего ритма?..
И. Ожогин
— Когда есть возможность, да.
А. Митрофанова
— ...и (нрзб.)... Да, ну, не Ледовитый океан... (Смеется.)
А. Пичугин
— Мы вернемся к музыке, наверное, сейчас.
А. Митрофанова
— Да. Что мы сейчас будем слушать?
А. Пичугин
— «Эссе-квинтет». Все наши последующие композиции, которые мы сегодня еще послушаем, это все сотрудничество нашего гостя Ивана Ожогина с «Эссе-квинтет». А песня — «Ночь нежна». Что это за композиция? Я думаю, что все ее, в принципе... У всех на слуху название...
И. Ожогин
— Конечно. Это «Stille Nacht» — немецкая вайнахтовская песня...
А. Пичугин
— Рождественская.
И. Ожогин
— ...рождественская, но в замечательном переводе на русский язык Георгия Леонардовича Васильева, с которым я работал... Он один из авторов «Норд-Оста» и один из продюсеров «Норд-Оста». Он в какой-то один из годов, наверное, еще в 2000-х, выпускал диск «Семь подарков к Рождеству», и эту песню в этом переводе на этом диске исполнял Филипп Киркоров. Мне очень понравился этот перевод и в принципе исполнение Филиппом Бедросовичем этой песни. Больше так он ничего не поет, как эту песню. И мы решили взять ее и переложить для «Эссе-квинтета» и исполнить ее на Рождественском концерте в Москве. Это был 2012-й, наверное... нет, 2014-й, где-то вот так вот, год.
А. Пичугин
— Я думаю, что те из наших слушателей, которые когда-то или увлекались, или увлекаются авторской песней, должны помнить Георгия Леонардовича еще как участника дуэта «Иваси».
И. Ожогин
— Дуэта «Иваси».
А. Пичугин
— Да-да-да. А потом ими же был поставлен «Норд-Ост» впоследствии. Так вот этот перевод — как раз Георгия Леонардовича Васильева, да?
И. Ожогин
— Да.
А. Пичугин
— Замечательно. Давайте послушаем. «Ночь нежна», «Эссе-квинтет» и наш гость Иван Ожогин.
(Звучит песня «Ночь нежна» в исполнении «Эссе-квинтета».)
А. Митрофанова
— В программе «Светлый вечер» на радио «Вера», напомню, сегодня Иван Ожогин, российский и европейский актер музыкального театра, певец, лауреат национальных театральных премий «Золотая маска» и «Музыкальное сердце театра». И сейчас та музыкальная композиция, которая прозвучала, «Ночь нежна», «Stille Nacht», это оригинальное ее название на немецком языке, а на русский ее перевел Георгий Васильев — это один из тех замечательных бардов, который как раз образовал легендарный дуэт «Иваси». И с его именем, вообще с именем «Иваси» связана и постановка мюзикла «Норд-Ост» в Москве — того самого, который, помимо своей прекрасной музыки, стал еще известен и трагическими событиями 2002 года. Октябрь это был, если я не ошибаюсь? Или ноябрь?
И. Ожогин
— Ноябрь.
А. Митрофанова
— Ноябрь. Ну, в общем, Вы не участвовали в том составе, который оказался в заложниках в этом театре?
И. Ожогин
— А вот здесь совершенно удивительная история произошла. Потому что как раз таки мой год выпуска — 2002-й, и один из моих мастеров, Игорь Ясулович, народный артист России...
А. Митрофанова
— Потрясающий артист.
И. Ожогин
— ...потрясающий артист, друг Алексея Игоревича Иващенко, сказал: «Ребята, Вы закончили, Вам нужно пойти на прослушивание, кто хочет, в „Норд-Ост“, мюзикл». И нас несколько человек пришло летом 2002 года. Прошел я один. Ну, кто-то не пошел, кого-то позвали — кто-то не пошел. Прошел я один, начал репетировать мюзикл. Мне дали роль в ансамбле и дали роль Ромашки как кавер, потому что на тот момент был основной исполнитель Ромашки. Но это у меня получалось.
А. Митрофанова
— Ромашка — это тот самый Ромашов, которого в фильме «Два капитана» сыграл Богатырев?
И. Ожогин
— Ромашов, Михаил Ромашов. Да.
А. Митрофанова
— Тоже злодей.
И. Ожогин
— И буквально спустя две недели репетиций, разучивания музыкального материала с замечательной пианисткой Татьяной Солнышкиной, с которой я разговаривал буквально полчаса, час назад по телефону, я пришел к ней домой на очередное разучивание музыкального материала. Она параллельно работала в мюзикле «Чикаго». Я говорю: «А покажи музыкальный материал из „Чикаго“!». Мне нравился джаз, я любил слушал джаз, любил джаз и где-то что-то даже пытался петь. Она мне наиграла что-то, показала. Я говорю: «Ну, а для тенора-то что-то есть?». Она говорит: «Нет, для контртенора есть». Я говорю: «Так показывай, что ты молчишь?». Ну, она мне показала. Я говорю: «Давай сюда ноты!». На следующий день прихожу, спел ей, она тут же звонит продюсерам, говорит: «Филипп, у нас есть Лучезарная Мэри». И, таким образом, через две недели репетиций в «Норд-Осте» меня утвердили в мюзикл «Чикаго». Я пришел, прослушался у американцев, они меня взяли. И в тот злополучный вечер меня на сцене «Норд-Оста» не было — я играл в тот вечер в спектакле в мюзикле «Чикаго».
А. Пичугин
— Все могло бы сложиться иначе.
И. Ожогин
— Могло бы сложиться иначе.
А. Митрофанова
— Вот это удивительно, конечно, когда чувствуешь так руку Господа Бога. Бывает, человек опаздывает на самолет, и это спасает ему жизнь, или не садится в поезд, и это тоже спасает ему жизнь. То есть это как, знаете, Господь — великий режиссер, Который...
И. Ожогин
— Я абсолютно в это верю. Все, что ни делается, все к лучшему.
А. Митрофанова
— Но иногда мурашки, конечно, бегут по спине, когда осознаешь, насколько явно вот это присутствие.
И. Ожогин
— Насколько близко это проходит.
А. Митрофанова
— Да.
И. Ожогин
— Поэтому Татьяна Солнышкина — мой второй ангел-хранитель.
А. Пичугин
— Давайте еще про одну грань Вашего творчества и Вашего сотрудничества с эссе «Квинтет». Я совершенно случайно увидел, что у Вас, помимо таких, условно, русских народных песен или песен в фольклорном ключе, есть еще целый ряд знаменитых всем произведений «Металлики», «AC/DC», там, (нрзб.), где-то тут мне попадалось сейчас...
А. Митрофанова
— Вот неожиданно.
А. Пичугин
— Да, неожиданно абсолютно. Есть российская рок-группа «Эпидемия», проект. Каким образом тяжелая музыка... Я понимаю, что очень многие исполнители классических произведений любят и пробуют себя в исполнении тяжелороковых произведений. Вот с Вами та же история, да? Вам очень нравится. Или?..
И. Ожогин
— Вы знаете, сказать, что я фанател всегда роком или металлом, я не могу. Я как раз таки... Для меня это был какой-то набор звуков. Я больше в мелодическую — больше в джаз ударялся, фьюжн, джаз-рок — да, вот такое пограничное направление. Мне нравился его ритм, динамика, драйв.
А. Митрофанова
— Я вот Вас очень понимаю. А у Леши в машине чего только ни услышишь! (Смеется.)
А. Пичугин
— Нет, кстати, тяжелого рока у меня нет, практически. Очень мало и выборочно.
А. Митрофанова
— Да?
А. Пичугин
— А «чего только ни услышишь» — это правда. Да, там все уже, по-моему, с ума сошли.
И. Ожогин
— И мои однокурсники, друзья, коллеги, кто слушал, например, кто любил металл или рок, как бы я говорю: «Ребят, ну что здесь слушать, что здесь можно услышать? Ну...»...
А. Митрофанова
— Да, да, объясните!
И. Ожогин
— «Это крик, это, не знаю, скрип по ржавому железу! Ну где наслаждение для ушей? Как это можно слушать?». — «Нет, ты ничего не понимаешь, это же гармония, это драйв, мощность! Это же высокие ноты, запилы гитар, это все». Я говорю: «Ну да, здорово это все. Я так не могу. Это очень здорово, профессионально, играется — сколько там нот выигрывается в гитарных соло, как это все мощно, да, звучит, здорово! Но я от этого просто не получаю удовольствия». Но в какой-то момент, уже в сознательном, в зрелом таком достаточно возрасте я начал слушать какие-то вещи. Наверное, начал как раз с группы «Квин» — например, «Show must go on», еще что-то из разных направлений музыки...
А. Митрофанова
— Ну это Вы сейчас называете какие-то музыкальные композиции, в которых как раз есть и мелодия, и гармония, а не вот этот вот «по металлу», как Вы сказали, гвоздем...
И. Ожогин
— Конечно, конечно. Для меня — да, это какой-то...
А. Митрофанова
— ...пенопластом. (Смеется.)
А. Пичугин
— Пенопластом по металлу — ничего так, мне нравится!
И. Ожогин
— Пенопластом по металлу, да. Для меня это какой-то вот... связь, не знаю, ну, если хотите, с Богом. Потому что для меня это какие-то такие вещи очень близкие и тождественные. Вот я слушаю — и меня куда-то уносит, в другие миры. Я сейчас не смогу вспомнить все, что я отношу к этому направлению, но такие вещи есть и имели место быть. Поэтому в какой-то момент я начал слушать «Quinn», что-то... каких-то «Scorpions», вот мелодический рок такой западный, зарубежный. В общем, российский особо никогда не воспринимал — очень мало там каких-то единичных исполнителей.
А. Митрофанова
— Мне кажется, что хорошая музыка, еще в большей степени гениальная музыка, так же, как и гениальная поэзия, так же, как и гениальная живопись, это не то, что создано вполне человеческими усилиями, руками и мозгами. Это то, что человек, который вот этой первозданной силе Творца открыт, который для Творца открыт, создает вместе с Ним. Это такое, знаете как... Это как подсмотреть или услышать, чтобы через тебя что-то такое, да, послали. Ты это первым услышал и зафиксировал. То есть как будто бы это уже существовало до тебя, эта музыка — она уже существовала, а этот человек — первый, кто ее открыл и зафиксировал.
И. Ожогин
— Это абсолютно правильно. Точно так же, как и величайшие картины мирового наследия, которые открывают дверь в другое измерение. Это такая связь с Богом. Человек, артист, художник, как угодно назовите — это такой становится портал сверху.
А. Митрофанова
— Интересный у нас с Вами разговор сегодня, начавшийся Вашими злодейскими ролями и закончившийся такой философской нотой. А вместе с тем, у Вас же ведь концерт будет скоро. Может быть, проанонсируем его для того, чтобы можно было туда прийти и чуть более широко познакомиться с Вашим творчеством?
И. Ожогин
— Не один даже концерт, наверное, а 19 марта будет в Москве, в концертном зале «Москвич» мюзикл «Чайка» по Антону Павловичу Чехову...
А. Митрофанова
— И там Вы тоже...
И. Ожогин
— ...где я исполняю роль Тригорина.
А. Митрофанова
— Тригорина — а, ну понятно, да. Кого же еще Вы можете! (Смеется.)
И. Ожогин
— Музыкально-драматический спектакль, мюзикл. Ну, заявлен как мюзикл. Интересная постановка с... Я очень люблю этот спектакль и очень люблю работать там.
А. Митрофанова
— 19 марта? Хорошо.
И. Ожогин
— 19 марта. 4 апреля — большой концерт, для меня очень ответственный. Это впервые, когда я выйду с сольным своим концертом на сцену большого концертного зала «Октябрьский» в Петербурге.
А. Пичугин
— Мы в Петербурге не вещаем, но, тем не менее, нас вполне можно слушать в Интернете по всему миру, и вдруг кто-то из наших слушателей — вот Вы же ездите из Петербурга в Москву — приедет из Москвы в Питер.
И. Ожогин
— Точно так же и мои слушатели ездят и из Москвы, и из разных городов и стран на мои концерты и спектакли.
А. Пичугин
— А уж, тем более, на большой сольный концерт. В БКЗ, да?
И. Ожогин
— В БКЗ «Октябрьский».
А. Митрофанова
— 4 апреля. Ну что ж, спасибо Вам за этот разговор. И напоследок послушаем еще что-нибудь?
А. Пичугин
— Не кроссовер, к сожалению, а «Ничто в полюшке не колышется» называется песня.
И. Ожогин
— Нет, это абсолютный кроссовер. «Ничто в полюшке не колышется» — народными инструментами, но в современной обработке.
А. Митрофанова
— Кроссовер имеет свой синтетический жанр. Не машина, конечно.
И. Ожогин
— Конечно. И еще 7 апреля состоится очередной концерт в рамках проекта «Братья по музыке», в котором участвует мой коллега, американский, австрийский, даже не знаю... он американец, но живет в Австрии, мой коллега, который также исполняет роль графа фон Кролока в мюзикле.
А. Митрофанова
— Ваш двойник! Альтер-эго!
И. Ожогин
— Да, мой альтер-эго, мой брат по музыке, который... Так и называется концерт, собственно — «Братья по музыке», в котором мы исполняем хиты, шлягеры рока, мюзикла и зарубежной эстрады.
А. Митрофанова
— Прекрасно. Приходите к нам потом, уже в мае, по окончании Великого Поста, после Пасхи, и мы с Вами поговорим про этот концерт и про Ваши путешествия в Германию, довольно регулярные. Потому что вот эта часть Вашей биографии как раз сегодня осталась нами неохваченной. Спасибо.
И. Ожогин
— Спасибо.
(Звучит песня «Ничто в полюшке не колышется».)
Псалом 9. Богослужебные чтения

Жизнь всякого человека — это полоса белая, полоса чёрная. И нередко мы относимся к этой нестабильности чересчур негативно. А, может, всё же есть от неё хоть какая-то польза? Своеобразный ответ на этот вопрос находим в 9-м псалме пророка и царя Давида, который читается сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Псалом 9.
1 Начальнику хора.
По смерти Лабена. Псалом Давида.
2 Буду славить Тебя, Господи, всем сердцем моим, возвещать все чудеса Твои.
3 Буду радоваться и торжествовать о Тебе, петь имени Твоему, Всевышний.
4 Когда враги мои обращены назад, то преткнутся и погибнут пред лицом Твоим,
5 ибо Ты производил мой суд и мою тяжбу; Ты воссел на престоле, Судия праведный.
6 Ты вознегодовал на народы, погубил нечестивого, имя их изгладил на веки и веки.
7 У врага совсем не стало оружия, и города Ты разрушил; погибла память их с ними.
8 Но Господь пребывает вовек; Он приготовил для суда престол Свой,
9 и Он будет судить вселенную по правде, совершит суд над народами по правоте.
10 И будет Господь прибежищем угнетённому, прибежищем во времена скорби;
11 и будут уповать на Тебя знающие имя Твоё, потому что Ты не оставляешь ищущих Тебя, Господи.
12 Пойте Господу, живущему на Сионе, возвещайте между народами дела Его,
13 ибо Он взыскивает за кровь; помнит их, не забывает вопля угнетённых.
14 Помилуй меня, Господи; воззри на страдание мое от ненавидящих меня, — Ты, Который возносишь меня от врат смерти,
15 чтобы я возвещал все хвалы Твои во вратах дщери Сионовой: буду радоваться о спасении Твоём.
16 Обрушились народы в яму, которую выкопали; в сети, которую скрыли они, запуталась нога их.
17 Познан был Господь по суду, который Он совершил; нечестивый уловлён делами рук своих.
18 Да обратятся нечестивые в ад, — все народы, забывающие Бога.
19 Ибо не навсегда забыт будет нищий, и надежда бедных не до конца погибнет.
20 Восстань, Господи, да не преобладает человек, да сУдятся народы пред лицом Твоим.
21 Наведи, Господи, страх на них; да знают народы, что человеки они.
22 Для чего, Господи, стоишь вдали, скрываешь Себя во время скорби?
23 По гордости своей нечестивый преследует бедного: да улОвятся они ухищрениями, которые сами вымышляют.
24 Ибо нечестивый хвалится похотью души своей; корыстолюбец ублажает себя.
25 В надмении своём нечестивый пренебрегает Господа: «не взыщет»; во всех помыслах его: «нет Бога!»
26 Во всякое время пути его гибельны; суды Твои далеки для него; на всех врагов своих он смотрит с пренебрежением;
27 говорит в сердце своём: «не поколеблюсь; в род и род не приключится мне зла»;
28 уста его полны проклятия, коварства и лжи; под языком его — мучение и пагуба;
29 сидит в засаде за двором, в потаённых местах убивает невинного; глаза его подсматривают за бедным;
30 подстерегает в потаённом месте, как лев в логовище; подстерегает в засаде, чтобы схватить бедного; хватает бедного, увлекая в сети свои;
31 сгибается, прилегает, — и бедные падают в сильные когти его;
32 говорит в сердце своём: «забыл Бог, закрыл лицо Своё, не увидит никогда».
33 Восстань, Господи, Боже мой, вознеси руку Твою, не забудь угнетённых Твоих до конца.
34 Зачем нечестивый пренебрегает Бога, говоря в сердце своём: «Ты не взыщешь»?
35 Ты видишь, ибо Ты взираешь на обиды и притеснения, чтобы воздать Твоею рукою. Тебе предаёт себя бедный; сироте Ты помощник.
36 Сокруши мышцу нечестивому и злому, так чтобы искать и не найти его нечестия.
37 Господь — царь на веки, навсегда; исчезнут язычники с земли Его.
38 Господи! Ты слышишь желания смиренных; укрепи сердце их; открой ухо Твоё,
39 чтобы дать суд сироте и угнетённому, да не устрашает более человек на земле.
Текст псалма, который только что прозвучал, очень неоднороден по своему содержанию. Если приглядеться, то можно заметить, что в нём последовательно сменяют друг друга, как минимум, две магистральные темы. С одной стороны, это тема благодарности Богу за Его заботу и поддержку. Псалмопевец искренне и глубоко признателен Творцу за то, что Он не оставляет тех, кто ищет Его. Однако, с другой, — это тема недоумения и плача, которые рождаются от того, что мир наполнен беззакониями и неправдами.
Церковная традиция не видит в этом большой проблемы. Соединить две, казалось бы, несовместимые темы под одним заголовком — замечательный способ отобразить глубокую правду жизни. Так текст Писания передаёт то напряжение, которое испытывает каждый, кто старается идти путём праведности. Не всегда у него на сердце радость и благодать. Псалмопевец подмечает, что периодически случаются ситуации, когда даже верующий может сказать в своём сердце: «забы́л Бог, закры́л лицо́ Своё, не уви́дит никогда́». Такие ямы бывают даже в жизни великих святых.
И таким путём Бог ведёт каждого из нас. Перемены в обстоятельствах и то напряжение, которое возникает из-за этих перемен, — важная составляющая нашего духовного развития. Они дают нам возможность ощутить, что такое полнота жизнь и что такое её отсутствие. Именно эти наблюдения рано или поздно всякого из нас приводят к Творцу. Именно они побуждают нас искать Его присутствия и делать всё, что от нас зависит, чтобы Он нас больше никогда не покидал.
Псалом 9. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 9. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 9. На струнах Псалтири
1 Начальнику хора. По смерти Лабена.
Псалом Давида
2 Буду славить (Тебя), Господи, всем сердцем моим,
возвещать все чудеса Твои.
3 Буду радоваться и торжествовать о Тебе,
петь имени Твоему, Всевышний.
4 Когда враги мои обращены назад,
то преткнутся и погибнут пред лицем Твоим.
5 Ибо Ты производил мой суд и мою тяжбу;
Ты воссел на престоле, Судия праведный.
6 Ты вознегодовал на народы, погубил нечестивого,
имя их изгладил на веки и веки.
7 У врага совсем не стало оружия,
и городá Ты разрушил;
погибла память их с ними.
8 Но Господь пребывает вовек;
Он приготовил для суда престол Свой.
9 И Он будет судить вселенную по правде,
совершит суд над народами по правоте.
10 И будет Господь прибежищем угнетенному,
прибежищем во времена скорби.
11 И будут уповать на Тебя знающие имя Твое;
потому что Ты не оставляешь ищущих Тебя, Господи.
12 Пойте Господу, живущему на Сионе,
возвещайте между народами дела Его.
13 Ибо Он взыскивает за кровь; помнит их,
не забывает вопля угнетенных.
14 Помилуй меня, Господи;
воззри на страдание мое от ненавидящих меня,
Ты, Который возносишь меня от врат смерти,
15 чтобы я возвещал все хвалы Твои
во вратах дщери Сионовой:
буду радоваться о спасении Твоем.
16 Обрушились народы в яму, которую выкопали;
в сети, которую скрыли они, запуталась нога их.
17 Познан был Господь по суду, который Он совершил;
нечестивый уловлен делами рук своих.
18 Да обратятся нечестивые в ад,
все народы, забывающие Бога.
19 Ибо не навсегда забыт будет нищий,
и надежда бедных не до конца погибнет.
20 Восстань, Господи, да не преобладает человек,
да судятся народы пред лицем Твоим.
21 Наведи, Господи, страх на них;
да знают народы, что человеки они.
22 Для чего, Господи, стоишь вдали,
скрываешь Себя во время скорби?
23 По гордости своей нечестивый преследует бедного:
да уловятся они ухищрениями, которые сами вымышляют.
24 Ибо нечестивый хвалится похотью души своей;
корыстолюбец ублажает себя.
25 В надмении своем нечестивый пренебрегает Господа: «не взыщет»;
во всех помыслах его: «нет Бога!»
26 Во всякое время пути его гибельны;
суды Твои далеки для него;
на всех врагов своих он смотрит с пренебрежением;
27 говорит в сердце своем: «не поколеблюсь;
в род и род не приключится мне зла».
28 Уста его полны проклятия, коварства и лжи;
под языком — его мучение и пагуба.
29 Сидит в засаде за двором;
в потаенных местах убивает невинного;
глаза его подсматривают за бедным;
30 подстерегает в потаенном месте, как лев в логовище;
подстерегает в засаде, чтобы схватить бедного;
хватает бедного, увлекая в сети свои.
31 Сгибается, прилегает, —
и бедные падают в сильные когти его.
32 Говорит в сердце своем: «забыл Бог,
закрыл лице Свое, не увидит никогда».
33 Восстань, Господи, Боже (мой), вознеси руку Твою,
не забудь угнетенных (Твоих до конца).
34 Зачем нечестивый пренебрегает Бога,
говоря в сердце своем: «Ты не взыщешь»?
35 Ты видишь, ибо Ты взираешь на обиды и притеснения,
чтобы воздать Твоею рукою.
Тебе предает себя бедный;
сироте Ты помощник.
36 Сокруши мышцу нечестивому и злому,
так чтобы искать и не найти его нечестия.
37 Господь — царь на веки, навсегда;
исчезнут язычники с земли Его.
38 Господи! Ты слышишь желания смиренных;
укрепи сердце их; открой ухо Твое,
39 чтобы дать суд сироте и угнетенному,
да не устрашает более человек на земле.
11 мая. Об истории и православных монастырях Константинополя

Сегодня 11 мая. В этот день в 330 году состоялось торжественное освящение Константинополя.
Об истории и православных монастырях города — священник Августин Соколовски.
Святой Константин основал город за 7 лет до своей кончины. Константинополь не был построен в чистом поле, ведь на его месте существовало древнее поселение, носившее название Византий. С самого начала правитель приложил огромные усилия для христианизации этой тихой языческой гавани. Доподлинно известно, что уже к моменту смерти императора в 337 году в городе существовало уже 15 монастырей. Спустя 200 лет после основания, к середине VI века, в Константинополе было около 70 обителей. Особенно были знамениты некоторые монастыри. Это монастырь Неусыпающих. Он был назван так, потому что в нем непрерывно совершалось богослужение. Братья поочередно сменяли друг друга, чтобы служба Богу никогда не прекращалась день и ночь. Другой жемчужиной монашеской жизни великого города была обитель Феодора Студита. В ней жили тысячи монахов. Общежитие было настолько строгим и последовательным, что братья не имели ничего своего. Одежды иноков были огромного размера, по форме напоминали собой мешки. После общей стирки монахи разбирали одежды без разбору, от самого игумена Феодора до самого младшего послушника. В свою очередь обитель святого Далмата прославилась тем, что в ней подвязался преподобный Исаакий. Именно он не побоялся лично обличить императора Валента в арианской ереси и предсказал ему погибель в битве с персами, что вскоре произошло. Многие столетия спустя, в день памяти Исаакия, родился русский царь Петр Великий, потому в Санкт-Петербурге был воздвигнут знаменитый Исаакиевский собор. Удивительное преемство православных столиц в истории, за которое в эти пасхальные дни мы призваны благодарить Спасителя нашего Иисуса Христа.
Все выпуски программы Актуальная тема