Поделиться
Анатолий Голимбиевский
https://clck.ru/35esaH
Ночное море горело пламенем. То тут, то там грохотали взрывы, пулемётная канонада не умолкала ни на минуту. Старшина Анатолий Голимбиевский, морской пехотинец с эсминца «Сообразительный», смотрел на тёмную, густую, пронизанную алыми всполохами воду Цемесской бухты. Чёрное море... Анатолий мечтал о нём — с самого детства, когда глядел на холодные волны Балтики в родном Ленинграде. Оно всегда представлялось ему изумрудным, сверкающим, солнечным. Но сейчас узкая бухта возле Суджукской косы казалась огненной рекой. Был сентябрь 1943 года. Моряки Черноморского флота начали штурм Новороссийска. Эти кровопролитные и тяжёлые бои впоследствии вошли в историю как Оборона Малой земли. Двадцатидвухлетний старшина Анатолий Голимбиевский стал одним из её героев.
До войны Анатолий успел закончить только начальную школу. Не потому, что был отстающим. Просто однажды мама осталась одна с пятью детьми на руках. На крошечную зарплату уборщицы семью было не вытянуть. И Анатолий решил, что обязан, как старший, помочь. Паренёк пошёл на завод. У него оказался редкий талант к слеса́рному мастерству. Очень скоро Голимбиевский освоил профессию слесаря-инструментальщика и стал одним из лучших работников. В конце 1939-го его призвали в армию. В военкомате новобранца спросили, есть ли у него пожелания относительно места службы. И Анатолий с замиранием сердца признался, что мечтает о море. Так Голимбиевский оказался на Черноморском флоте. А через год с небольшим началась Великая Отечественная война.
Группа морпехов, в которую вошёл Анатолий, первой приняла бой в Цемесской бухте. На берегу моряки-десантники уничтожили фашистский дот. Нужно было пробираться дальше — освобождать оккупированный врагами Новороссийск. Голимбиевский шёл впереди. Вдруг рядом разорвался снаряд. Анатолий упал. Боль в ноге почувствовал не сразу, и даже попытался встать. Но не смог. Опираясь на автомат, продолжил путь ползком. Наконец, удалось найти укрытие. Там уже находились несколько бойцов. Многие, как и Анатолий, были ранены. Двое суток измученные болью и жаждой матросы под командованием Голимбиевского держали оборону. «Как держались, как сражались — уже невозможно представить себе», — вспоминал Анатолий Леопольдович. На третьи сутки Голимбиевский выполз из укрытия в поисках воды. И получил ранение в другую ногу. А когда вернулся назад, одни его товарищи были уже мертвы, другие от полученных ран находились в забытьи. Анатолий остался один на один с врагом. В таком положении — без возможности ходить, без питья — он не просто смог продержаться до прибытия подмоги, но и уничтожил пулемётную точку противника. Только на рассвете седьмого дня к берегу причалил катер. Голимбиевский лежал уже почти без движения. Он поседел; раненые ноги распухли. Услышал разговор, понял: свои. Улыбнулся запёкшимися, потрескавшимися губами.
Очнулся Анатолий в госпитале. Над ним склонился врач. Сказал: «У вас гангрена. Нужна немедленная ампутация. Согласны?». «Жить хочу!», — только и смог ответить Голимбиевский. Так он лишился обеих ног. Но главным было то, что выжил. Доучился в школе, окончил техникум. Женился. Устроился работать на завод. Он признавался, что никогда не чувствовал себя инвалидом. «Я дал себе слово: не хныкать, всегда идти вперед, всегда быть матросом!» — говорил Анатолий. Пусть у него больше не было ног, зато были золотые руки и доброе сердце. Он помогал всем — соседям, знакомым и друзьям — что-то починить, отремонтировать. Коллега Анатолия Леопольдовича вспоминал: «Удивительный это был человек. Добрый, отзывчивый, весёлый. Сильный не только физически. Духом, волей сильный. Он и других заражал бодростью».
В 1989 году журнал «Смена» опубликовал фотографию. На ней по стойке «смирно» стояли молодые моряки. Высокие, статные, они отдавали честь маленькому седому человеку без ног. Он проезжал мимо строя на инвалидной тележке, и смотрел на молодых матросов с широкой жизнерадостной улыбкой.
Все выпуски программы Жизнь как служение
