Здравствуйте. У микрофона Павел Крючков. С вами программа «Рифмы жизни», программа о поэзии и поэтах. Мы читаем и слушаем русские стихи, созданные на протяжении последних двух столетий, – включая и начало нынешнего века.

Деревянная махорка. Спичек нету.

От «Известий» длинные клочки.

К моему двоюродному деду

ниточкой привязаны очки.

Он читает графа Л. Толстого –

из «Войны и мира» два листа:

не красоты замысла и слога –

лишь иноязычные места.

Бабушки готовят и ругаются,

разгребая в печке красный пыл,

оттого, что несожжённого Брокгауза

и Эфрона дедушка пропил…

И вот, в конце этой совсем не короткой истории, названной просто «Снег», –когда дед кончил пьянствовать и, умиротворившись, занялсяÏ садом-огородом да внуками…

…Стряпал. И ребят любил. И минуло

столько лет, на сколько стало сил.

Умер, обирая куст малиновый:

отдохнуть на лавочку присел.

Бабушки жалеют деда мертвого

и о нем умеют горевать:

каждый год в день ангела имённого

ездят снег от деда отгребать.

Поэт, стихи которого я читаю сегодня (а то, что слышали, помню и на память), прожил на свете ровно пятьдесят лет.

Александр Величанский родился 8-го августа, за год до войны, и покинул мир в августе же 1990-го. В неподцензурной литературе он был легендой; на излете советской власти будущий нобелевский лауреат Иосиф Бродский, спрашивал у ещё прибывающих на Запад литературных изгоев: «Почему вы не рассказываете мне о Величанском, ведь он – единственный из нас, кто знает английскую и американскую поэзию лучше меня».

Величанский, действительно, знал ее превосходно: много переводил Джона Донна и Эмили Дикинсон, посвящал этим старинным поэтам стихи, которые читал на квартирах и дарил в виде самиздатских сборничков.

А однажды он напечатался официально, и сразу – в «Новом мире». Александр Трифонович Твардовский, уже теснимый из своего журнала, сказал тогда: «Простые люди этих стихов не поймут». «Быть может, поймут их дети» – ответил молодой автор.

Что ж, отдельные любители поэзии стихи Александра Величанского знают и ценят, а «в народ» давно ушла пропетая супругами Никитиными на его стихи песня «Под музыку Вивальди»…

Но по-настоящему поэт ещё не прочитан.

Впрочем, как было замечено, «это проблема никак не поэзии Величанского, но – тех, кто живет в начале XXI века…»

Этот «с лица необщим выражением» лирик был ещё и удивительным религиозным поэтом, возможно, самым сильным в своем поколении. С этими его стихами сравнимо, пожалуй, лишь гениальное «Сретение» того же Бродского.

…Вот одно из них, маленькое:

Так всякий миг земли вокруг

сияет солнце где-то,

и ночи чёрный полукруг

вневременен – он властен

над местом лишь (и тем темней

всё зло его), но света,

но Тайной Вечери Твоей

мир всякий миг причастен.

И в последнем стихотворении, написанном за три дня до ухода, Александр Величанский обращал свою мысль к Спасителю:

…Раньше или позже,

но в урочный час,

удаляясь, Боже,

оглянись на нас

ещё не испиÏтых

судьбою до дна,

пока даль путей Твоих

не отдалена.

С вами была программа «Рифмы жизни» и её ведущий Павел Крючков.