Поделиться
Фото: Ivan Bolshakov/Unsplash
«...Потом отец дал мне Евангелие от Иоанна. Я вникал в параллельные тек-сты, латинский и греческий, понемногу переводил стих за стихом; осилив не-сколько стихов, я читал их с отцом. По тем же драгоценным для мира строкам таким же самостоятельным путем я стал знакомиться по французской Библии с французским языком. Много из других мест Евангелия по выбору и указаниям отца переводил я тогда и чувствую теперь, как хороша и глубока была мысль отца учить меня языку, научить вникать в его тайну при посредстве такого творения, которое само по себе должно было стать основой моей будущей жизни и будущих отношений к людям».
Это был фрагмент из воспоминаний русского ученого-палеографа (т.е. историка письма), специалиста в области рукописной книги Всеволода Измаиловича Срезневского (даты жизни: 1869 — 1936). Читал Сергей Агапов.
Недавно фрагменты этих мемуаров, посвященных, главным образом отцу воспоминателя — великому филологу-слависту, автору Словаря древнерусского языка Измаилу Срезневскому, были опубликованы в журнальном вестнике Уральского отделения Российской академии наук. Там их сопроводил своею статьей писатель и журналист Дмитрий Шеваров.
«Все это, кажется, есть и сейчас, — писал Шеваров, — мы, как умеем, занимаемся с нашими детьми и в глубине души надеемся, что они тоже когда-нибудь вспомнят об этом. Мы решаем с ними уроки, водим на кружки или в музыкальную школу, торопимся прочитать им заданные на лето книги... Но что-то изменилось в атмосфере наших занятий. В XIX веке это было как-то увлекательнее, было больше возвышенности и тайны — как для детей, так и для взрослых. В чем тут дело? Ну не в камине же, у которого вечерами собиралась большая семья... Разница тут, похоже, в том, что задания для занятий с детьми нам сегодня чаще всего приходят извне — из детского сада, из школы, из социума, из Интернета, в конце концов. В XIX-м же веке импульс был внутренним, поручение родителям приходило будто бы свыше. В этом было не только осознание своего долга, но и огромный собственный интерес. А интерес был в том, чтобы увлекать детей тем, чем ты сам увлечен...»
Моя бы воля, то я б издал — брошюркою — эти небольшие воспоминания сына об отце, это буквально десять журнальных страничек и безо всяких комментариев вручал родителям наших чад на ежегодных школьных собраниях или на «первом звонке». Не в поучение, упаси Бог, а для знакомства с тем как и чем жили люди в той, древней России, духовная связь с которой ныне почти утрачена.
А ведь мы слушали крохотный фрагмент, относящийся лишь к постижению ребенком под руководством отца основ иностранных языков, необходимых любому воспитанному человеку. И всего только. ...А как они вместе читали книги и учили стихи, как изучали историю (не по учебникам, но прямо по источникам), как рисовали, праздничали, путешествовали по всей России, а потом чертили географические карты... Как жили по Божьему Закону.
И поверьте, что это было не выращивание какого-то цветка в горшке, совсем нет. Севу Срезневского, как и остальных семерых деток матушка с отцом растили не по тепличному.
«...И мы с ним переплетничали, клеили коробки, точили ножи, строгали доски, столярничали, работали на верстаке, на токарном станке, красили заборы, обклеивали стены обоями, копались в саду, хлопотали по домашеству. Эта наука умения применять силу и знания к делу, научив находчивости, сметке, сообразительности, потом мне очень пригодилась в жизни, дав возможность почти всегда обходиться своими руками, своей головой, своими средствами, не прибегая к помощи других. Как не поблагодарить за все это отца, исподволь готовившего сына к жизни, как будто он сам, этот малыш, до-ходил до всего своим умом.
Не выпало на мою долю закончить даже среднего образования под руковод-ством отца: он умер, когда мне не исполнилось еще и 13 лет. Но заложенное им в мою детскую душу отношение к труду, понятие о своих обязанностях, о своем долге, о любви к Родине, к ее старине, литературе, памятниках ее письменности и быта сроднились со мною с тех давних пор».
Удивительно, что сегодня — читая, слушая ли — эти самые слова могут показаться кому-то чересчур торжественными, что ли. Но ведь перед нами — обычное чувство долга и ответственности за маленькую душу вверенного взрослому существа. И осознание им, выросшим мальчиком, этого будничного подвига воспитания, которому, я верю, можно и нужно учиться нам, нынешним.
Александр Пушкин «Евгений Онегин» — «Искушение самооправдания»
Поделиться
Фото: PxHere
Самооправдание достаточно редко встречается в чистом виде. Мало кто беззастенчиво скажет: «Это мои родственники, соседи, обстоятельства мешают мне быть таким, каким меня хочет видеть Бог». Самооправдание хитрит и камуфлируется. Яркий образец подобной маскировки можно найти в «Евгении Онегине» Александра Сергеевича Пушкина.
Главный герой по семейным обстоятельствам из Петербурга приезжает в деревню. Там он знакомится с соседними помещиками — молодым поэтом Ленским и сёстрами Лариными, одна из сестёр — Татьяна — признаётся ему в любви. Но Онегин не отвечает ей взаимностью. Вскоре он уезжает из деревни, много путешествует, а когда приезжает в Петербург, встречает на балу уже замужнюю Татьяну. Онегин понимает, что любит Татьяну. Он пишет ей письмо, признаваясь в своих чувствах. Перечисляя разлучившие их обстоятельства, Онегин упоминает и смерть своего друга, Ленского. Вот как он это делает:
«Ещё одно нас разлучило...
Несчастной жертвой Ленский пал...»
Складывается впечатление, что Онегин непричастен к гибели друга. Но это не так, ведь Ленский погиб на дуэли, а стрелял в него сам Онегин. Однако убийца не видит своей вины, настолько им овладело самооправдание.
«С того момента как человек оправдывает то, чему нет оправдания, он отделяет, изолирует себя от Бога», — говорил преподобный Паисий Святогорец, один из самых известных подвижников двадцатого века. Душевное опустошение, охватившее Онегина в финале романа, связано в том числе и с его неспособностью увидеть себя без личины самооправдания.
Тем ярче выступает на этом тёмном фоне внутренняя красота Татьяны. Несмотря на то, что она со времени их первой встречи в деревне любит Онегина, Татьяна без колебаний выбирает верность мужу.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Великосельский Кремль (с. Великое, Ярославская область)
Поделиться
Есть под Ярославлем село Великое. Первые письменные упоминания о нём относятся к концу 14 столетия. На его древней земле русские воины бились с ордынцами и сходились в междоусобных схватках удельные князья. В 1612-м по пути на Москву в Великом останавливались войска Народного ополчения Минина и Пожарского. А в 1702-м здесь побывал Пётр Первый. На одном из великосельских домов сегодня можно даже увидеть табличку, которая сообщает, что именно здесь царь тогда заночевал. Позже Пётр пожаловал село Великое своему ближайшему соратнику, фельдмаршалу, князю Аниките Репнину. В 1709-м году по распоряжению нового владельца в селе был построен храм Рождества Пресвятой Богородицы — в память о разгроме шведов под Полтавой. Спустя тридцать лет потомки фельдмаршала возвели рядом с Богородице-Рождественским ещё один храм — Покровский. А между ними — высокую многоярусную Соборную колокольню. Уже в то время величественный храмовый ансамбль в центре села, на берегу пруда стали именовать Великосельским Кремлём. Именно так называют его и сегодня. Сохранившийся до наших дней Великосельский Кремль — одна из жемчужин Ярославщины.
Добраться до села Великое из Москвы несложно: на 253-м километре Ярославского шоссе сворачиваем направо по указателю «Гаврилов Ям». Ещё 11 километров, и мы на месте. Кремль виден сразу. Над приземистым одноэтажным зданием из красного кирпича — пять больших, цвета сочной летней зелени, чешуйчатых куполов. Чуть поодаль — изящная, лёгкая белокаменная Покровская церковь с голубой кровлей и такого же цвета главками. Объединяет два этих очень разных с точки зрения архитектуры храмов высокая арочная колокольня. Сохранились фрагменты ограды, которая когда-то опоясывала храмовый комплекс — ворота и три угловые башенки-часовни.
С начала 1930-х Великосельский Кремль стоял закрытым и заброшенным. Вернули его Русской Православной Церкви только в 2004 году. К счастью, ансамбль удивительно хорошо сохранился. На алтарных окнах Покровского храма можно увидеть цветные изразцы — бело-голубые плитки с миниатюрными изображениями церквей, фигурами людей и животных. Внутри Богородице-Рождественского храма сохранились фрагменты фресок — иллюстрации евангельских притч и Христовых чудес. А на западной стене изображён Страшный суд. В ходе реставрации, которая идёт полным ходом, старинные фрески будут восстановлены. Но чтобы полюбоваться величественным Великосельским Кремлём, не обязательно ждать окончания работ. Можно приехать в Великое прямо сейчас. Помолиться в храмах Кремля и прикоснуться к его истории.
Все выпуски программы ПроСтранствия
Итак, она звалась Татьяна. Анна Леонтьева
Поделиться
Мы долго искали няню, когда детей стало трое. Надо было иногда оставаться с мужем вдвоем. Сходить в театр. Отъехать по работе в другой город. Хотелось православную, надежную нянечку. Никак не получалось, наверное мы были очень трепетными родителями, но и объективно сложно найти того, кому можно доверить самое дорогое. Когда Татьяна вошла в наш дом — все тревоги ушли сразу. Она была, как Татьяна в романе Евгений Онегин:
«Она была нетороплива, не холодна, не говорлива, без взора наглого для всех, без притязаний на успех, без этих маленьких ужимок, без подражательных затей... Всё тихо, просто было в ней...»
Не могла не привести эту любимую мною цитату из романа, где много частиц НЕ и БЕЗ. Так великий поэт, без описания внешности Татьяны, просто отсекая ЛИШНЕЕ, передает нам покой и целомудрие, которые исходят от этого женского образа!
Проще сказать: в нашей Татьяне мы услышали ту самую мирную, теплую душевную тишину, которая рождается только простой, детской даже верой и усердной молитвой. И как мы оказались правы! История жизни у Танечки была не то чтобы очень простая, были и ошибки, и неудачи, но оставалось вот это главное: мирное и молитвенное. Наверное поэтому к ней тянулись люди, пошатнувшиеся в вере. Пытающие обрести её заново.
Вот, например, какая история случилась с Татьяной и прихожанином её храма — назовем его Виктор. Начиная путь в Церкви, многие из нас по неопытности и горячности жаждали чудес, откровений и быстрых духовных даров. Виктор был в этом числе, и в какой-то момент начал разочаровываться и в православии, и в Церкви. Причём по своему темпераменту разочаровывался ярко и с напором. Подходит как-то в церковном дворе к нашей Татьяне и говорит: «Ну кто мне докажет, что Бог есть? Где Он, ваш Бог?» Разгорячился, раскричался, снял крестик и бросил его в сугроб. И ушел. Татьяна повздыхала, поискала крестик, но в сугробе было его не найти.
Прошло время, заканчивалось лето. Виктор пришел снова во дворик при церкви. Что-то мне подсказывает, что душа-христианка просилась обратно, не просто же так пришел! И снова встретил Татьяну. Была темная, предгрозовая погода, тяжелые тучи как будто душили день, небо казалось мрачным и беспросветным. «Ну что, где Бог-то?» — снова заспорил Виктор, — «Нашла где на Него посмотреть?»
И тут в небе образовалась маленькая дырочка, и в лучах пробившегося снопа света ликующе засверкали церковные купола. «Так вот же Он!» — радостно воскликнула Татьяна с такой убежденностью, что Виктор смущенно замолчал, тоже глядя наверх, на купола. В этот момент Татьяна опустила глаза и подняла с земли крестик, брошенный зимой в сугроб. Не замели, не затоптали крестик! Татьяна бережно протерла его рукавом, поцеловала — и надела Виктору на шею. «Твой!» — радостно сказала она... Виктор постоял и ушел, ошеломленный...
Что его так потрясло? Сияющие во мраке купола? Найденный крестик? Или сцена, как из художественного фильма? Он не сразу вернулся в Церковь. Но он вернулся. Я думаю, его привела в чувство вот эта теплая и простая внутренняя вера нашей Татьяны. Буквально детская вера.
Христос сказал: «Никто, возложивший руку свою на плуг и озирающийся назад, не благонадежен для Царства Небесного».
Благодарю Господа, посылающего в мою жизнь людей, которые так сильно и так просто держат плуг и даже не думают никуда оглядываться! Именно ради них нам, сложным и сомневающимся, открываются небеса.
Автор: Анна Леонтьева
Все выпуски программы Частное мнение
