«Что главное в жизни? Любить Бога и любить ближнего, как самого себя». Эти замечательные евангельские слова услышал я недавно от своего знакомого… язычника. Или теософа. Или агностика… Не знаю — оказалось трудно определить.
Мы о говорили религии, и было видно, что мой собеседник, как минимум, знаком с текстом Евангелия, цитирует, комментирует — при этом отрицает Церковь и таинства. Еще он верит в реинкарнацию, при этом понимает ее не в русле буддизма — пессимистично, как трагическую закольцованность, из которой нужно вырваться, а вполне оптимистично — как желанную, ни к чему не ведущую бесконечность перерождений.
Я пытался спорить. Говорить, что если у жизни нет конца и нет итога, то нет и смысла. Мой знакомый выражал скепсис:
— Ну и что будет в конце? Только не говори Царство Небесное. Ты даже не можешь мне описать, что такое Царство Небесное.
Я аккуратно спрашивал:
— А ты что — можешь мне описать, что такое переселение душ?
Мой собеседника отмахивался:
— Ну — это же другое…
Потом пришла его очередь наступать.
— Глупо, — говорит, — прожить только одну жизнь, когда можно прожить много.
Мне пришлось поинтересоваться, как он относится к тому, что при таком подходе его детей можно считать не уникальными личностями, собственно, не его детьми, а лишь случайным вариантом из множества каких-то реинкарнаций, и что он думает о разрыве связи с ними в следующих жизнях…
Он снова отмахивался:
— Ну — это же другое…
И подумал я о том, что убежденный буддист, или мусульманин или иудей или даже убежденный атеист — в качестве собеседника о вере — мне намного дороже, чем человек, исповедующий этакую религиозную неразборчивость. Где заповедь Христа о любви к Богу и ближнему соседствует с верой в переселение душ…
Мне скажут: а может, это на самом деле широта взгляда? Не узость сознания, способного ухватить все лучшее из всех религиозных систем мира? Ревность об истине, которая одна на всех? Беспристрастие?
Кажется, у философа Льва Карсавина встречается мысль, что подобная «ревность об истине» и подобное «беспристрастие» есть на самом деле религиозное равнодушие. И если речь не о религиоведении, не о расширении гуманитарного кругозора, а о том, что человеку в духовном плане одинаково подходит и цитата из Евангелия, и вера в реинкарнацию — значит, на предельной глубине ему просто всё равно, как выстраивать отношения с вечностью.
4 сентября. О хуле на Святого Духа

В 3-й главе Евангелия от Марка есть слова Христа: «Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению».
О хуле на Святого Духа — священник Родион Петриков.
Часто этот грех, грех хулы, понимают как какую-то особую кощунственную фразу. Однако суть не в словах, а в глубине, в состоянии сердца человека.
Представьте себе тяжело больного, который отталкивает врача, который несёт ему лекарство. Его гибель не в наказании от врача, а в его собственном выборе.
Так и здесь хула — это не внезапная ошибка, а сознательное, упорное и окончательное отвержение Бога, Который есть любовь и спасение. Это состояние, когда человек зло называет добром, а добро называет злом. И настойчиво отказывается от прощения, которое Бог ему непрестанно предлагает.
Ключ в том, что этот грех — не поступок, а именно состояние. Ведь тот, кто боится, что совершил какой-то кощунственный поступок, уже не находится в этом состоянии, потому что его сердце кается, растревоженное голосом совести.
Так что эти слова Христа Спасителя — это прежде всего серьёзное предостережение о страшных последствиях нашего свободного выбора, который Бог у нас не отнимает. И конечно, одновременно это величайшее утешение, потому что дверь к прощению открыта для всех, кто хоть как-то готов её увидеть.
Все выпуски программы Актуальная тема
4 сентября. Об отношении Преподобного Исаакия Оптинского к братии монастыря

Сегодня 4 сентября. День памяти Преподобного Исаакия Оптинского, отошедшего ко Господу в 1894 году.
О его отношении к братии монастыря — игумен Назарий (Рыпин).
Преподобный Исаакий был очень мудрым настоятелем. Его отличало, что он был очень ровен со всей братией, то есть никого не выделял. Именно поэтому преподобный Исаакий никогда не наказывал за личные оскорбления кого-либо из братьев, стараясь разуметь обидчика. Он проявлял терпение и снисхождение к недостаткам других, помня, что все мы немощны и несовершенны.
И также в наставлениях преподобный Исаакий подчёркивал важность терпения в духовной жизни и непрестанные молитвы как средства для преодоления трудностей и обретения благодати. Однажды одному монаху, пытавшемуся уклониться от послушания, он сказал очень простые слова: «Если не хочешь, то уже как сам знаешь». Эти слова, сказанные с любовью и пониманием, произвели на монаха такое впечатление, что он сразу же раскаялся и принял послушание. То есть он предоставил монаха своей воле, которой тот, имея духовный разум, всё-таки испугался.
Если игумен уже говорит: «Делай, как хочешь», то это, собственно, очень страшные слова для насельника монастыря. И он понимает, что «как хочешь» — это он уже не в руках Божьих, не в пределах послушания Богу через игумена, но предоставлен уже не только своей воле, но и зачастую тирании дьявола в том числе.
Поэтому очень важно в монастыре отсекать свою волю, всё-таки делать по послушанию то, что тебе говорят, тем самым покоряя свою человеческую волю не воле игумена только лишь, а через игумена покоряя свою волю воле Господней.
Все выпуски программы Актуальная тема
4 сентября. О подвиге Священномученика Горазда (Павлика)

Сегодня 4 сентября. День памяти Священномученика Горазда, епископа Чешского и Моравско-Силезского, пострадавшего в 1942 году.
О его подвиге — священник Стахий Колотвин.
У священномученика Горазда, епископа Чешского, первого предстоятеля Чешской православной церкви (если не считать древние времена эпохи Мефодия и Кирилла, учителей славянских), такая забавная фамилия для русского слушателя — Павлик. Но тем не менее, это человек, который прожил очень непростую жизнь.
Причём изначально на родине ничего не предполагало, что он станет тем святителем, который поведёт множество своих соплеменников по пути того вероучения, которое проповедовали Мефодий и Кирилл. Родился он в католической семье, стал он католическим священником.
Потом, на фоне национального возрождения и борьбы с Австрийской империей, перешёл в протестантизм, по сути. Гуситское движение, которое только отдалённо напоминало те гуситские восстания и учения многовековой давности, а по сути было таким изводом протестантизма.
Но если человек искренний, то даже когда он заблуждается и сбивается с пути, то делает это он только для того, чтобы нащупать этот путь и вернуться, и пойти по нему.
И венцом жизни священномученика Горазда стало страшное время нацистской оккупации. Когда ликвидаторы нацистского палача Гейдриха скрылись в православном кафедральном храме и были укрыты православным клиром, епископ Горазд мог спокойно остаться в стороне. Он был в это время в Берлине и мог сказать: «Я ни при чём, вот, я в столице рейха был».
Но он вернулся, взял ответственность на себя и пострадал за Христа и любовь к своему народу.
Все выпуски программы Актуальная тема