Уж и не припомню, с каких времён накрепко засело в моей памяти маленькое, таинственное стихотворение под названием «Рублёв. XV век»:
Поэт ходил ногами по земле,
а головою прикасался к небу.
Была душа поэта словно полдень,
и все лицо заполнили глаза.
Эти стихи написала поэтесса Ксения Некрасова, чье имя совпадает с именем православной святой, а фамилия – с поэтом-дворянином, сострадавшем русской простонародной жизни. И это не литературное её имя, но – подлинное.
Ксения Александровна Некрасова родилась в самом начале 1912 года, в старинном селе Пермской губернии под названием Ирбитские Вершины. Невыносимо трудно и очень счастливо прожила она на земле сорок шесть лет и тихо, незаметно ушла, – оставив в удивление современникам и потомкам свою родниковую, свободную от рифм и канонов поэзию. А ещё – непосредственную память о себе – живой. О такой, каких на Руси именовали «не от мира сего». Но только такие поэты, вероятно, и могли говорить на подобном языке:
О мысль моя
Взглянувшая
В затылок человека
В соборе черепа
Молилась ты
Когда средь опаленной мглы
Задымленная живопись добра
Зазолотилась вновь
Небесными чертами
Ты мысль моя
У белого листа
Свидетельницей стань.
Ксения Некрасова, 1944-й год. Из цикла «Стихотворения о творчестве»
Фотография: сидит на пригорке крупная женщина с простым, чуть не сказал, грубоватым лицом. Платье – не платье, пальто – не пальто. И что-то вроде полотенца на шее – не то платок, не то шарф.
Её портреты писали Глазунов и Фальк, посвящали стихи Слуцкий, Евтушенко, автор «Хорошей девочки Лиды» – Ярослав Смеляков:
…Жизнь ее, в общем, сложилась не очень удачно:
пренебреженье, насмешечки, даже хула.
Знаю я только, что где-то на станции дачной,
вечно без денег, она всухомятку жила.На электричке в столицу она приезжала
с пачечкой новых, наивных до прелести строк.
Редко когда в озабоченных наших журналах
вдруг появлялся какой-нибудь Ксенин стишок…
«Вопреки устоявшемуся мнению, Некрасова вовсе не была наивной дурочкой, сочиняющей по наитию, – писала исследовательница некрасовской поэзии Евгения Коробкова. – Полностью осознавая свою принадлежность к поэзии, Ксения очень строго относилась к творчеству и выработала свои правила письма, которым свято следовала. Прежде всего, активно работала над сокращением стиха. Собственно, процесс этой работы и отразился в одной из некрасовских миниатюр.
Я завершила мысль,
вместив ее в три слова.
Слова, как лепестки ощипанных ромашек,
трепещут на столе…»
Чудесно сказал о ней в тюменском фильме Анатолия Омельчука писатель и журналист, свердловский земляк Некрасовой – Дмитрий Шеваров: «…Здесь каждый образ – это знак, это отдельный космос. Русским людям она была явлена как надежда на свет и радость, на тепло. И хотя была неустроенным человеком, она, как улитка, несла свой дом на себе, и этим домом были её стихи. Если мы будем “как дети”, мы поймём Ксению Некрасову…»
…Закончу, друзья, финалом из её «Русского дня»:
Храните Родину мою!
Её берёз не забывайте,
ее снегов не покидайте.
«Белые птицы»
Белые голуби в чистом весеннем небе — это очень поэтично. «На волю птичку выпускаю...» — писал Пушкин о празднике Благовещения. Однажды в Екатеринбурге я видела, как епископ открывал после праздничной службы большую клетку — и стая белоснежных птиц ринулась в небеса...
Но сейчас я живу в Переславле-Залесском, чудесном старинном городе, где сам воздух, кажется, пропитан православными традициями — однако птиц на Благовещение из клеток не выпускают. В конце утренней службы в храме на самом берегу Плещеева озера батюшка обращается к нам с проповедью. Он рассказывает о благой вести, что принёс Деве Марии Архангел Гавриил, о смирении Марии перед этой вестью, а значит — перед Богом, о грядущем Спасителе. И вот мы выходим из храма к озеру — в полной уверенности, что Господь любит каждого из нас, если пришёл в наш грешный мир. Жаль только, что птиц здесь не выпускают...
Мои размышления прерывают... птицы! Я замечаю вдруг стаю, что кружит над ледяной озёрной гладью. Неужели чайки вернулись? Нет, им рано. Пригляделась — да это голуби! Белые-белые! Откуда они? Может, из ближайшей голубятни — я знаю, тут есть недалеко... А впрочем, какая разница! Они кружат над нами — белые птицы, знак наших надежд и любви Господней. И в этом — высшая поэзия.
Все выпуски программы Утро в прозе
Тайная вечеря – первая Пасха
Первой Пасхой христиан была Тайная Вечеря — та Пасха, которую праздновал Сам Иисус Христос в Иерусалиме накануне Своего ареста и казни. Праздник еврейского народа в воспоминание об освобождении его из египетского рабства стал тогда на Тайной Вечери преддверием крестной смерти Сына Божьего.
Наверно, ученики Христа искренне удивлялись тому, что праздник столь разительно отличается от той традиционной еврейской Пасхи, ведь были изменены ее установления.
Во-первых, Учитель праздновал Пасху в чужом доме, а ее полагалось праздновать обязательно в своем узком семейном кругу.
Согласно установленному древнему ритуалу, Пасху ели стоя и будучи готовыми к дороге — то есть одетыми и подпоясанными, с посохом в руке. Так полагалось в память о спешном бегстве евреев из Египта. В Евангелии же сказано, что «настал час, Он возлёг, и двенадцать Апостолов с Ним». Господь и Его ученики возлегли, не как рабы, а как свободные люди. И куда-то торопиться ради спасения им уже было не нужно, ведь Спаситель — с ними.
И вот Господь, как сказано в Евангелии, «взяв чашу и благодарив, сказал: приимите её и разделите между собою, ибо сказываю вам, что не буду пить от плода виноградного, доколе не придёт Царствие Божие. И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Моё, которое за вас предаётся; сие творите в Моё воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается». Так Господь устанавливает великое таинство будущей Церкви — евхаристию. Учеников же в те минуты, может быть, больше всего удивило то, что хлеб для Пасхи выбран квасный, дрожжевой — вовсе не тот, пресный, который положено есть на Пасху.
Первую Новозаветную Пасху Спаситель совершал по-новому. И смысл ее был направлен уже не в прошлое, а в будущее, ко Второму Пришествию Христа. И особое спокойствие, торжественная неторопливость, с которой, несмотря на присутствие на трапезе предателя Иуды, совершалась первая христианская Пасха, свидетельствовала о том, что народ Христов — это уже не рабы земного царя, от которого надо бежать ночью, а Царство Божие — не дальняя земля за горами. Царство Божие — внутри нас.
2 мая. О духовном смысле Омовения ног Христом апостолам
Сегодня 2 мая. Церковь вспоминает Омовение ног Христом апостолам.
О духовном смысле этого события, — протоиерей Владимир Кашлюк.