У нас в гостях была руководитель ансамбля "Узорика" Варвара Котова.
Разговор шел о средневековой русской и европейской народной музыке, о церковной музыкальной традиции, а также о фестивале "Музыка Великого поста", проходящем в Соборной палате Главного здания Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета в Лиховом переулке в Москве.
В.Емельянов
— Здравствуйте – это программа «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов.
А.Пичугин
— Алексей Пичугин, здравствуйте!
В.Емельянов
— Мы рады приветствовать нашего сегодняшнего гостя. А точнее гостью – Варвару Котову – руководителя ансамбля старинной музыки с красивым называнием «Узорика». Здравствуйте, Варвара.
В.Котова
— Здравствуйте!
В.Емельянов
— Можно я Вас буду Варя на Вы называть?
В.Котова
— Можно.
В.Емельянов
— Спасибо большое, а то Варвара очень официально и мне чуть ли не надо под пионерским салютом стоять. Я так не очень люблю, люблю, чтобы по-домашнему было. Второго апреля, насколько мы знаем, в Соборной палате главного здания Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета в Лиховом переулке состоится Ваш концерт – это один из концертов фестиваля «Музыка Великого поста». Выступает ансамбль старинной музыки «Узорика» и сразу хочу спросить, откуда такое красивое название?
В.Котова
— Это такая компиляция России и Запада. Потому что есть русское слово «узорочье», которое обозначает витиеватое украшение, например, есть узорочье каменное - украшает церкви XVII века. Но когда мы создавались, нам показалось, что узорочье – это как-то для женского коллектива грубовато, так что мы добавили такое окончание «ка» и получилось слово «Узорика», которое вполне отвечает и составу, и нашему звуку, и нашему состоянию.
В.Емельянов
— Сразу тогда возникает вопрос, а что это за коллектив, из кого он состоит, много ли вас, что за инструменты, что за голоса, чем он уникален? Потому что коллективов, которые исполняют старинную музыку очень много, многие из них наши друзья и приходили к нам на программу, и папа Ваш у нас бывал неоднократно. Поэтому хотелось бы все эти нюансы выяснить, нас интересует буквально все.
В.Котова
— Ансамблю «Узорика» уже пошел девятый год – это женский вокальный ансамбль. Наш состав разный от четырех до шести человек, в зависимости от количества ушедших в декрет. Так как -коллектив у нас молодой и женский – это у нас постоянное состояние, мы все шутим, что за время нашего существования у нас в сумме родилось уже 11 детей.
В.Емельянов
— Это как героиня небезызвестного фильма: «Ой, а у нас текучка, какая у нас текучка».
В.Котова
— Наш ансамбль занимается исполнением старинной музыки и отличается он от других московских коллективов тем, что поет и русскую, и западную. В основном, мы поем русское раннее многоголосье – это музыка конца XVI и началоXVIII. Это знаменный распев, строчное многоголосье, ранний партес, партесный концерт – это то, что было в России в богослужебном пении до появления композиторской эпохи, композиторской музыки. Ну параллельно мы поем и западное тоже раннее многоголосье, там разница приблизительно в 400 лет выходит. То есть где-то средневековье, XIII-XIV и самое позднее, что мы поем…
В.Емельянов
— Это жесткая готика на самом деле. Это даже конец романики и начало готики – это суровые времена очень.
В.Котова
— На самом деле – это очень красивая, очень изысканная, очень сложная и очень близкая нынешней музыкальной культуре по духу музыка. То есть, средневековье гораздо ближе к нам, чем, например, та же классика.
А.Пичугин
— Оно еще стало популярным в последние годы, довольно много людей увлекаются средневековой музыкой, может быть не совсем понимая в ней, может быть не совсем отдавая себе отчет, в чем разница между теми, или иными направлениями в той же средневековой музыке и в разных эпохах, но факт, что это сейчас модно.
В.Котова
— В основном у нас модна все-таки инструментальная музыка. Коллективов, которые исполняют вокальную средневековую музыку очень мало. В основном, если говорить про европейское средневековье – это коллективы Данилы Рябчикова, с которым мы тоже дружим и когда-то работал ансамбль «Узорика» вместе с ним и даже сделал несколько программ и записали с ними диск. И у него несколько коллективов и даже проходит фестиваль «Musica Mensurata» уже несколько лет подряд, приезжают европейские исполнители, ну да, европейское средневековье потихонечку тоже становится известным и у нас. Ну и русской музыкой занимается много коллективов, но наша специфика в том, что мы женский коллектив.
В.Емельянов
— Алеша, я себя ловлю на мысли, что к нам приходят такие замечательные люди, а большинство из тех, для кого телевизор – это единственный источник информации, таких людей, мы с тобой знаем, их подавляющее большинство.
А.Пичугин
— Да, конечно.
В.Емельянов
— Они вообще даже понятия не имеют, что это существует. Потому что такие коллективы в средствах массовой информации просто не представлены.
А.Пичугин
— Телевизор-телевизору рознь. Есть у нас сейчас в конце концов огромное количество кабельных каналов – я его редко включаю – телевизор, у меня его даже нет, но, когда я оказываюсь там, где он есть – у родителей, например, у меня рука устает долистывать до пятисотого канала. И все это без всяких тарелок. И достаточно каналов, где в том числе и такое творчество представлено, начиная с общедоступной «Культуры» той же.
В.Котова
— Ну и на «Культуре» к сожалению, у нас редко поют именно русскую музыку. Все, что раньше XVIII века у нас к сожалению, не так часто исполняется.
В.Емельянов
— Что касается «Культуры» - это просто моя реплика в сторону, апарт такой – это вообще была на мой взгляд чудовищная ошибка просто взять и сделать целиком канал, который посвящен культуре, тем самым освободив все остальные каналы от вообще хоть какой-то внятной культурной составляющей. Типа есть канал «Культура», у которого тоже, как выясняется, есть свои какие-то форматные установки и пожалуйста, туда, а мы будем всем остальным заниматься… всем тем, что мы видим сегодня. Я не хочу говорить о том, что это плохо, о том, что хорошо, каждый, кто имеет уши – слышит, каждый, кто имеет глаза – видит, что там происходит.
А.Пичугин
— Мне кажется, просто для любителей такой музыки существует огромное количество всемирных музыкальных интернет-станций, которые могут работать из Америки, из Европы, из России, где любители той же самой средневековой музыки могут сидеть часами слушать, составлять себе сами подкасты – это то самое, кстати, благо, которое нам принес интернет в плане развития радиовещания и для людей, которые слушают, увлекаются разными совершенно музыкальными стилями, они могут сами себе компилировать, подбирать что-то. Но кстати говоря, Вы сами сталкивались с этим, нет?
В.Котова
— С интернет радио?
А.Пичугин
— Да, и где это можно по своему выбору и вкусу составлять, в том числе скажем, средневековую музыку.
В.Котова
— Именно с русской музыкой не встречались. То есть можно найти по каким-то ссылкам записи коллективов, но вот, чтобы был эфир, в котором можно услышать несколько на свой выбор, я с таким еще не встречалась.
В.Емельянов
— Я смотрю, на столе у нас лежит какой-то музыкальный инструмент, хотелось бы знать, что это. Я подозреваю, что это гусли…
В.Котова
— Это они самые и есть. Но это уже наше видение такого музыкального стиля, как духовные стихи. То есть кроме богослужебной музыки, кстати, и в России, и на Западе существовала паралитургическая музыка, музыка духовная для домашнего пользования. То, что исполнялось паломниками. В России – это такой разброс жанра, от колыбельных, до народных песен, которые звучат почти как веснянки заклички, там в деревнях, в дворянских усадьбах, пелись духовные стихи. Мы используем иногда для инструментовки музыкальные инструменты – гусли, которые здесь лежат и колесную лиру, которую можно будет услышать на концерте. Но если под колесную лиру духовные стихи исполнялись всегда, то исполнение духовных стихов под гусли – это такая традиция конца XX века. Но уже они так друг к другу приросли, что так под них все и поют.
В.Емельянов
— А сложно вообще этот инструмент осваивать?
В.Котова
— Как любой инструмент, если хорошо играть, то сложно. А в принципе, у меня есть любимая история, как я на концерте для детей долго рассказывала о том, какой простой инструмент гусли, потому что на самом деле там глушатся струны, сейчас я тогда уж и изображу немножко. Это подряд звучат ноты и когда какие-то глушатся – получаются аккорды. В народной традиции гусли используются, как северный аналог балалайки, скажем так. Это наигрыш под драку, страдания про любовь…
В.Емельянов
— Наигрыш под драку?
В.Котова
— На севере много интересного.
А.Пичугин
— Сначала вот так лирический заход, а потом хопа…
В.Котова
— Ну да, что-то вроде. Драка тоже ведь развлечение.
В.Емельянов
— Для кого, для того, кто оказывается на больничной койке потом?
А.Пичугин
— Там не было больничных коек.
В.Котова
— Там были жесткие правила.
А.Пичугин
— На печке потом отлежался и вперед пахать.
В.Емельянов
— Я не знаю, я не жил, поэтому…
В.Котова
— Сейчас есть традиция духовные стихи сопровождать перебором. И вот под это поются.
В.Емельянов
— Красиво, просто красиво звучит. Во-первых, хотел спросить, есть ли какие-то западные похожие инструменты и неужели делают сейчас гусли в наше время?
В.Котова
— Гусли можно приобрести, сейчас очень много мастеров. В Москве я знаю как минимум…
В.Емельянов
— Какая-то особая древесина используется, или?
В.Котова
— Это уже вопрос к мастерам, я как исполнитель…
В.Емельянов
— Ну, Вы, как исполнитель же должны понимать, что вот это хорошо дерево звучит, вот это не очень, какие-то там секреты есть.
В.Котова
— Как исполнитель, я беру в руки инструмент, пробую – мне нравится этот звук, не нравится этот звук, этот размер мне подходит.
В.Емельянов
— То есть Вы интуитивно?
В.Котова
— Ну да, я же женщина в конце концов.
В.Емельянов
— Это важно, да.
В.Котова
— Но да, сейчас очень много мастеров и в Москве, и вообще по России появилось. И гусли, как и балалайка – это теперь такой в некотором смысле хипстерский музыкальный инструмент.
В.Емельянов
— Что-то я в Москве то хипстеров с балалайками не видел, признаться.
В.Котова
— Вы не там гуляете.
В.Емельянов
— А, да, извините, пожалуйста. Алеша, может быть ты гуляешь там?
А.Пичугин
— Да я думаю, что есть полно. Я там гуляю, иногда и вижу.
В.Котова
— Да, есть наши друзья, которые называются «Балалайкер», которые поставили на поток изготовление балалаек и продают их не только в Москве, но и по всей стране и за границей, и в Китае, и где угодно и на разных международных выставках – это теперь такой популярный музыкальный инструмент. Ну и еще мне они очень нравятся тем, что они учат ребят, например, играть Radiohead на балалайке – прекрасно получается, не хуже гитары.
А.Пичугин
— Да, классно, я тоже слышал.
В.Емельянов
— А эти все, как музыканты называют, примочки, типа фузы и всякие другие, комбики, и все то, что можно зацифровать, синтезировать – это все каким-то образом можно коррелировать с балалайками? Ну, с балалайкой, я подозреваю, что да, а с гуслями?
В.Котова
— И с гуслями я тоже думаю, да. Потом, есть такой музыкант фольклорист Борис Базеров, который изобрел электрогусли. Там огромное количество примочек и свой уникальный звук и вообще это уже такой фольк-рок.
В.Емельянов
— Потому что, что касается скрипки этой синтезированной, есть конечно уникальные музыканты, и Пата Метини того же вспомнить, и Даг Камерон – это все очень… я не беру сейчас Ванессу Мэй, потому что это конечно лубок все и такая цыганщина, как это я называю. Но есть действительно мастера невероятные и их вообще ни с кем не спутаешь. То есть, начинает звучать музыка и ты понимаешь, да, это он. Только у него такое звучание, только он так сам может. А вообще, честно говоря, послужной список Вашего ансамбля не может не впечатлять – девять лет же уже?
В.Котова
— Девятый год, да.
В.Емельянов
— И вы провели уже сотни концертов и просветительских лекций, вот что меня больше всего интересует. То есть это у вас не просто концерты, как таковые, а там еще есть какое-то содержание?
В.Котова
— Конечно, если мы рассказываем о русской музыке конца XVI-XVII века, то 90%, сидящих в зале, слышат ее в первый раз и не совсем представляют себе, что это такое. Что такое знаменный распев, например, что такое русская монодия, почему он начинается знаменным.
А.Пичугин
— Вот Вы сейчас сказали странное слово.
В.Емельянов
— Монодия?
А.Пичугин
— Да, я не знаю, что такое монодия.
В.Емельянов
— И я не знаю.
А.Пичугин
— Я знаю, что такое знаменный распев, но может быть и тут не все слушатели знают.
В.Емельянов
— Не, я сижу умно киваю, типа я в теме, а вообще я темный лес.
В.Котова
— Монодия – это одноголосье, слово «моно».
А.Пичугин
— А, все понятно. Так, а нам тут, кстати говоря самое время послушать музыкальное произведение. Насколько я понимаю, начнем мы с такого произведения, это церковное песнопение, должны его многие знать, может нет, но тем не менее, кто не знают – сейчас узнают. «На реках Вавилонских» 136 псалом, демественный распев. Я правильно называю, да?
В.Котова
— Да.
А.Пичугин
— Где-то я слышал этот термин, даже, наверное, слышал, как это звучит. XVII век – слушаем.
На реках Вавилонских, тамо седохом и плакахом, внегда помянути нам Сиона.
У рек Вавилонских там мы сели и заплакали, когда вспомнилось нам о Сионе.
На вербиих посреде eго обесихом органы наша.
На ивах посреди него повесили мы органы наши,
Яко тамо вопросиша ны пленшии нас о словесех песней и ведшии нас о пении: воспойте нам от песней Сионских.
В.Емельянов
— Вы слушаете программу «Светлый вечер» в студии Владимир Емельянов.
А.Пичугин
— Алексей Пичугин.
В.Емельянов
— И наша сегодняшняя собеседница – Варвара Котова – руководитель ансамбля старинной музыки «Узорика». И мы продолжаем наш разговор. Почему именно XVI-XVII века, это уже, казалось бы, такая древность – это первый вопрос. И второй вопрос, я просто: а кто ваши зрители?
В.Котова
— Ой, зрители разнообразные. Я сама каждый раз искренне радуюсь вновь пришедшим людям и тоже задаюсь вопросом, кто же они.
В.Емельянов
— Возраст то какой?
В.Котова
— Очень большой разброс, от совсем юных – студентов, например, до зрелых людей, и до бабушек, дедушек – тоже ходят, слушают, слава Богу, всем это интересно. Во-первых, история интересна. Почему XVII век – во-первых, начнем с того, что те рукописи, которые мы имеем на руках, поддающиеся расшифровке, самые ранние – это конец XVI века. То есть самые ранние песнопения, которые мы поем – это конца XVI века. И с конца XVI века по начало XVIII произошло очень много событий. Во-первых, исторических и в музыке в том числе. Она за эти сто лет успела столько всего пережить, так видоизмениться и в конечном счете вплоть до того, что в начале XVIII века у нас поменялось музыкальное мировоззрение целиком и полностью. То есть, на смену эпохе слова, потому что знаменный распев – это не музыка, как то, как мы к этому привыкли – это слово звучащее, потому что эта мелодия была подчинена тексту и от него шла – это в первую очередь текст, а потом уже мелодия.
А.Пичугин
— А я могу же пропеть, ну как, я то конечно не могу, но человек, который может, он может пропеть мелодию знаменного распева без слов?
В.Котова
— Он всегда разный, он же не одинаковый.
А.Пичугин
— Но ноты же есть, крюки?
В.Котова
— Крюки есть, но крюк завит тоже от… распевщик ставил крюк в зависимости от текста. То есть, например, это стихира определенного гласа, там второго гласа – это определенные попевки. Дальше распевщик уже использовал их по своему усмотрению, в зависимости от того, как он хотел подчеркнуть, какие слова в этом тексте он хотел бы выделить, то, как он считал нужным. Ну и с XVI века появилось многоголосие, вот это строчное трехголосие, которое, я надеюсь, мы тоже сегодня поставим – совершенно уникальный стиль, которому не существует аналогов в мире в принципе. Это такая философия в музыке. Три голоса, которые сочетаются не по закону гармонии, как мы сейчас привыкли, а по закону триединства Божия в музыке. Где в основе лежит знаменный распев, неизмененный, как он и был, и два других голоса переплетаются, сочетаются с ними в одном ладу, но не имея гармонической созвучности.
А.Пичугин
— Ого… а о чем это сейчас было?
В.Котова
— Это сейчас было то, что Вы до этого объявили.
В.Емельянов
— Ты же сейчас прикинулся таким знатным музыковедом, я даже замолчал, про какие-то крюки пошла речь, думаю, ничего себе, мы проработали три года, а я не знал, что ты звезда музыковедения, Алексей.
А.Пичугин
— Я тут как-то попытался сказать и понял, что зря.
В.Емельянов
— Я хотел бы еще вот о чем спросить.
А.Пичугин
— Но про крюки я тебе потом объясню.
В.Котова
— Я про крюки могу рассказать, чтобы просто было понятно, что такое…
В.Емельянов
— Всем и Алеше тоже.
А.Пичугин
— Нет, я понимаю.
В.Котова
— Просто раньше мелодии записывались не нотами, как сейчас, а с помощью крюковой нотации. Каждый крюк означал одну, две, или три ноты – попевки, которые соединяясь между собой, складывались в мелодию – это и называется поэтому крюки, или знамена.
В.Емельянов
— Как это звучит, Вы можете показать?
В.Котова
— Вот то, что Вы до этого сейчас слышали – это с крюков расшифрованное песнопение. Я конечно могу и спеть тоже, например, духовный стих знаменной нотации.
А.Пичугин
— Давайте.
В.Емельянов
— Это было бы здорово.
В.Котова
— Хорошо, тогда вы сейчас услышите духовный стих первого гласа, конца XVI века со знакомым всем текстом - это послание апостола Павла, или «Стих о любви».
Добро боятися, благия люди
Сотворшаго небо и землю
Иже всего больши сотворил
Любовное житие
Того ради братие возлюбим
Стяжати любовь ко всем равную
Любый долготерпит, милосердствует
Любый не завидит
Любый не превозносится
Не гордится, не безчинствует
Не ищет своего, не раздражается
Не вменяет злое, не радуется
о неправде
Радуется же ся о истине
Вся любит, всему верует внемлет
Вся уповает, вся терпит,
Любый николи же отпадает.
А.Пичугин
— Мы напомним, что сейчас мы слушали и продолжаем общаться с Варварой Котовой, она руководит ансамблем старинной музыки «Узорика». В этой студии я – Алексей Пичугин.
В.Емельянов
— И я - Владимир Емельянов и вернемся мы буквально через минуту и заодно сейчас поразмыслим, давайте, каждый из нас, вообще, что сейчас прозвучало.
В.Емельянов
— Мы продолжаем нашу передачу «Светлый вечер» на радио «Вера». В студии Владимир Емельянов.
А.Пичугин
— Алексей Пичугин.
В.Емельянов
— И наша сегодняшняя гостья, собеседница – руководитель ансамбля старинной музыки «Узорика» - Варвара Котова. Варя, надо сказать, что то, что Вы исполнили в предыдущей части нашей передачи – это конечно сильно впечатляет. И мне подумалось вот о чем, это, наверное, может быть даже немного сложно для восприятия современного слушателя, или зрителя, который привык уже… ему задал алгоритм, что есть повторяющийся припев какой-то, вот есть запев и он тоже повторяющийся, все крутится в одних и тех же… Здесь тоже вроде как бы все неподалеку друг от друга, но совершенно другое построение музыкальных фраз, я сейчас вообще про интонирование даже не говорю. Вот эти многочисленные завитушки, назовем их так, чтобы нашим слушателям тоже было понятно. Насколько сегодняшний слушатель подготовлен к таким вещам?
В.Котова
— Мой концертный опыт говорит, что две вещи и уже подготовлены. На самом деле эта музыка очень быстро вводит в это состояние…
В.Емельянов
— Действительно, она такая атмосферная, что-то совсем все уходит куда-то.
В.Котова
— Она просто о другом. Мы привыкли, что музыка нас цепляет за эмоции – это и была разница, что случилось в XVIIIвеке – на смену… не могу назвать это сухим, но на смену разумному слову и на смену именно Божьему слову, мы говорим сейчас о богослужебной музыке.
В.Емельянов
— Смыслу.
В.Котова
— Да, содержанию, пришло чувство.
В.Емельянов
— То есть страсти?
В.Котова
— В некотором смысле, да. Нас стали цеплять за эмоции. У нас, у ансамбля «Узорика» был уникальный опыт и мы надеемся его повторить в мае месяце. В храме, где я пою, в храме Святителя Николая в Котельниках на подворье Чешских земель и Словакии, проходил фестиваль «Душеполезные песни» ансамбля «Сирин». И в рамках этого фестиваля нам разрешили спеть литургию старинными распевами. Получилось, что мы пели целиком литургию – это был знаменный распев и в основном – это было строчное многоголосие. Конечно – это была проверка для всех, но могу сказать, что люди поделились на два лагеря. Тех, кому совсем это было тяжело, но слава Богу, что были люди, которые ко мне потом подходили и говорили, что литургия стала совсем другой, что в этот момент, именно, когда вместо привычной нам музыки, цепляющей нас за чувства, появился знаменный распев, что наконец-то все стало на свои места и литургия стала такой, какой она должна быть. А то, что люди плакали, слушая строчное многоголосие, которое мы до этого слушали, очень тяжело это представить в концертном варианте, но вдруг во время службы оно встало на свое место и – это было удивительное ощущение и у нас – у исполнителей, потому что наконец-то оно было там, где оно и должно быть – во время богослужения.
В.Емельянов
— Давайте еще вернемся к концерту. Во-первых, напомним нашим слушателям, что это будет очень скоро – 2 апреля в два часа дня начало – это Соборная палата главного здания Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета в Лиховом переулке. Лихов 6, да?
В.Котова
— Да.
В.Емельянов
— Как раз пройдет один из концертов. Там вообще большой фестиваль «Музыка Великого поста» и с сольным выступлением как раз выступает ансамбль старинной музыки «Узорика», руководитель которого – Варвара Котова – у нас сегодня в гостях. Почему именно там, почему не на какой-то другой площадке? Я просто никогда не был в этой Соборной палате.
А.Пичугин
— Так ее недавно открыли после реставрации.
В.Емельянов
— А она большая вообще?
В.Котова
— Да, там на 600 человек зал большой, поэтому мы всех очень ждем на наш концерт.
А.Пичугин
— Метро Цветной бульвар, или Маяковская.
В.Котова
— Вообще это уникальный зал, он очень красивый сам по себе, в нем проведена прямо реставрация, это тот зал, в котором было восстановлено патриаршество на Руси в начале XX века. Это просто очень красивое место с красивой историей, очень красиво отреставрировано само здание.
А.Пичугин
— Со сложной историей.
В.Котова
— Да, с прекрасной акустикой. Я думаю, что все вместе – это должно иметь очень сильный эффект.
А.Пичугин
— Значит соответственно, еще раз. Это метро Цветной бульвар, или Маяковская – Лихов переулок дом 6. 2 апреля два часа дня. Вы знаете, меня еще интересует такой вопрос, Вам никогда не говорили, что… есть такое традиционное представление у нас, по крайней мере, что знаменный распев – это сугубо мужское дело, что женщины у нас до началаXX века практически нигде в хоре не пели. Ну там у Блока только разве что девушка пела.
В.Котова
— До конца XIX. Ну да, говорили, поэтому мы не то чтобы… мы никогда не называли себя аутентичным коллективом, у нас не поворачивается к этому язык. Но нельзя сказать, что не было прецедентов женских коллективов, ну, хотя бы, я думаю, что монастырские женские хоры существовали. Плюс существует запись о том, что одна из жен Ивана Грозного с собой возила женский хор, который пел на литургиях, на которых она присутствовала. Так что конечно же старинная музыка – это в основном приоритет мужчин, но нельзя сказать, чтобы это было совершенно невозможно для женского исполнения. Но это логично, что это пели мужчины, потому что служение на клиросе было, как служение в алтаре и в певчих точно также рукополагали, как в алтарников, ну, рукополагали – это громкое слово, но благословляли. Именно поэтому женщины на клиросе так должно не появлялись, потому что это было служение. Ну и к разговору об этой музыке, она вполне соответствует такому высокому подходу к пению в храме.
А.Пичугин
— А напомните, пожалуйста, какие еще инструменты можно услышать на концертах?
В.Котова
— У нас всего два инструмента – это гусли и колесная лира.
А.Пичугин
— Про колесную лиру мы не так давно говорили в этой студии, но может быть, если кто-то из наших слушателей не помнит этот разговор – удивительный совершенно инструмент, который в XX веке оказался по разным причинам забыт. Лирники, которые ходили по деревням на территории Украины, вернее нынешней, по селам, и к сожалению в 1930-е годы многие из них были просто уничтожены физически.
В.Котова
— Они ходили и по югу России тоже, то есть, это не чисто украинская традиция.
А.Пичугин
— Нет, это вообще из Европы пришло.
В.Котова
— А в Европе она и не умирала, а весело живет до сих пор – это очень виртуозный в европейском варианте, это виртуознейший роскошный инструмент харди-гарди в Англии, vielle à roue во Франции, который до сих пор используется, к разговору, со всякими подключками, примочками в современной музыке очень активно используется колесная лира и мастера, которые на ней играют европейские – восхитительные совершенно.
А.Пичугин
— Хочется надеяться, что у нас тоже на улицах Москвы, просто где-нибудь в центре города можно будет увидеть человека, который сидит и играет на колесной лире.
В.Емельянов
— Варя, я хотел спросить, с 1999 года Вы ведете занятия в музыкальной студии по авторской методике для детей младшего школьного возраста, с 2008 ведете фольклорную студию в ансамбле «Оберег», в этом же году преподаете в центре творческого развития… Вы когда отдыхаете то?
В.Котова
— Дома с двумя детьми.
В.Емельянов
— Прекрасно.
В.Котова
— На самом деле я сейчас подсократила немножко свою деятельность и сейчас у меня осталось… у меня есть фольклорная студия «Горожане», в которой я занимаюсь пением, но исключительно такой… мы поем русский фольклор и до частной практики сократила, потому что на детей, к сожалению, уже времени не хватает. Так что, остались только взрослые студии.
А.Пичугин
— Это мы говорили о знаменном распеве, мы и слушать тоже будем сейчас несколько иную музыку по звучанию. Она появляется где-то в конце XVII века из Европы к нам приходит – это совсем незнакомая до того, я думаю, что большинству русских людей звучание, но именно оно сейчас главенствует, придя на службу в храм, мы услышим не знаменный распев, а партесное пение. Ну, в двух словах только поясните, пожалуйста, что это такое.
В.Котова
— То, что мы сейчас послушаем – это как раз такая попытка соединить знаменный распев с партесом. Партес – это пение по партиям, это пение по голосам, которое уже подразумевало именно гармоническое устройство музыки. То, что мы сейчас послушаем – это такая попытка сроднить знаменный распев с партесом. Этот стиль прожил очень недолго – меньше ста лет он существовал, это называется ранний партес. Это тоже раннее многоголосие, где в основе знаменный распев, к которому присоединены два три голоса.
А.Пичугин
— Это какое время приблизительно?
В.Котова
— Это конец XVII века.
А.Пичугин
— Самое раннее Петровское.
В.Котова
— Да, то есть основу знаменного распева никуда не дели, ее нельзя было никуда деть – это была основа богослужебной музыки, но для нашего восприятия – это уже куда более близкая и знакомая культура именно потому, что появляется гармония.
А.Пичугин
— Давайте не будем откладывать в долгий ящик. Называется то, что мы сейчас послушаем: «О тебе радуется» - это богослужебное песнопение, партесная гармонизация, ранний партес.
О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь,
Ангельский собор и человеческий род,
Освященный Храме и Раю Словесный.
А.Пичугин
— Дорогие слушатели, мы продолжаем нашу программу. Сегодня вместе с нами и с вами этот «Светлый вечер» проводит Варвара Котова – руководитель ансамбля старинной музыки «Узорика».
В.Емельянов
— Хочется развить еще эту тему и вот, когда мы изучали программу фестиваля, обратили внимание на то, что наряду с Вашим коллективом его организатором является представительство Православной Церкви Чешских земель и Словакии. И здесь какая связь, именно в том самом диалоге культур Востока и Запада? Или есть еще какие-то причины.
В.Котова
— Ну, первая причина того, что мы базируемся в храме святителя Николая в Котельниках, который является подворьем Чешских земель и Словакии, которые нас поддерживают, приютили. В этом храме я пою с шести лет. Подворьем Чешских земель и Словакии оно стало не так давно, лет 10, но этот наш родной храм, в котором на службах поет женская группа ансамбля «Сирин», так что это такое наше место.
В.Емельянов
— А что Вас еще связывает с ансамблем «Сирин»?
В.Котова
— Кроме того, что я дочка руководителя ансамбля «Сирин» - Андрея Котова и кроме того, я солистка этого ансамбля и работаю в нем уже более 10 лет.
В.Емельянов
— И еще вот, что хотелось также узнать. Вы сказали, что у Вас двое детей, а они музыкой занимаются?
В.Котова
— Старшей дочке моей 11 лет и она занимается в музыкальной школе. Младшему сыну всего три года, но он тоже безостановочно поет. Им некуда деваться, они, как говорит моя дочь: «Четвертое поколение музыкантов».
В.Емельянов
— То есть они обречены, в хорошем смысле этого слова.
В.Котова
— Мы надеемся, что все-таки у них есть выбор, потому что – это не самая простая профессия в наше время.
В.Емельянов
— А что сейчас слушают дети 11 лет, мне интересно?
В.Котова
— Дети 11 лет уже скрывают, что они слушают от родителей, они вошли в подростковый возраст.
В.Емельянов
— Подростковый возраст мне казалось – это всегда было лет 13-14-15.
А.Пичугин
— Дети теперь гораздо раньше взрослеют.
В.Котова
— У кого как. Но мы ей не запрещаем ничего слушать, поэтому я так думаю, какую-нибудь ерунду.
В.Емельянов
— А в Ваших выступлениях она не участвует?
В.Котова
— Когда она была маленькая, она ходила в детские студии как раз в которых я преподавала и занималась фольклором, и сейчас она занимается. Она когда-то пела в ансамбле «Веретенце», сейчас у них в школе прекрасный фольклорный ансамбль «Крупица», в котором она тоже поет. Но в принципе да, как-то я ее звала на концерт, где мы пели английский ренессанс, я с лютнистами Асей Гречищевой и Олегом Бойко иногда пою музыку ренессанса – английскую, французскую. Я говорю: «Приходи к нам деточка, это такая интересная программа» - она так вздохнула и говорит: «Мама, ты знаешь, я давно хотела тебе сказать, я музыку, которую ты поешь, не очень люблю». Потом так: «Всю!»
В.Емельянов
— Чтобы не огорчать.
В.Котова
— Ну так на всякий пожарный.
В.Емельянов
— Это же нормально. А Вы себя вспоминаете в ее возрасте, Вам же тоже, наверное, это было… не очень Вы любили всю эту музыку.
В.Котова
— Нет, я как раз была ребенком, который в четвертом классе на сочинении кем вы хотите стать в школе писала: «Я хочу стать дирижером хоровиком» и рвалась на сцену к родителям.
А.Пичугин
— А в 11 не передумали.
В.Котова
— В четвертом классе это и было, в 11 приблизительно. Так что, я всегда рвалась на сцену к родителям, которые у меня работали в ансамбле Дмитрия Покровского, потом появился «Сирин». Так что я всю жизнь мечтала и в «Сирине» петь и заниматься именно музыкальной профессией. Если моих детей эта чаша миновала – я не против.
В.Емельянов
— Собственно говоря история то и начиналась с того… продолжилась точнее тем, что Варвара Котова закончила Гнесинский институт по классу академического дирижирования. Сейчас не знаю, как правильно называется, какая-нибудь академия, наверное – это то, что на Поварской улице, да?
В.Котова
— Да.
В.Емельянов
— Я кстати там маленький вырос на этой улице, жил в коммунальной квартире вместе с родителями и когда куда-нибудь шел, к бабушке, или еще куда-то, окна всегда были раскрыты и был слышен, то орган, то, например, хоровое пение, то сольное пение, то какие-то инструменты звучали. А поскольку тогда движение было не такое, как сейчас и улица была под липами и тишайшая, настолько тишайшая, что днем, так вот я сейчас просто скажу нашим молодым слушателям, которые возможно нас слушают, представьте себе, от Поварской были слышны куранты Кремля днем, то есть можно себе представить. И конечно это наложило на меня… я не могу сказать, что большой отпечаток, но эти слуховые вкусовые ощущения я помню очень хорошо. Давайте мы еще раз напомним, что концерт ансамбля «Узорика» состоится 2 апреля в Соборной палате главного здания Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета в Лиховом переулке. Это, кстати выходной день?
В.Котова
— Воскресенье.
В.Емельянов
— Ну и хорошо, может быть там и увидимся. Я предлагаю послушать еще что-нибудь из репертуара ансамбля «Узорика». Наверное, будем закругляться на этом.
В.Котова
— Это как раз кант – это в начале программы я говорила, что есть духовные стихи, паралитургическая музыка. Канты – это духовные стихи XVIII века дворянской культуры. Это как раз покаянный кант, который пелся Великим постом и сопровождаем мы его игрой на колесной лире, о которой тоже уже сегодня был разговор.
А.Пичугин
— А дворянская культура в данном случае, она подразумевает… XVIII век, как у меня указано, но мне казалось, что вXVIII веке дворянская культура очень сильно качнулась в светскую сторону, поэтому на тех же светских мероприятиях (простите за бедность речи), как раз звучали песни далекие от церковных.
В.Котова
— На самом деле канты – это очень разнообразный такой стиль. То есть, они есть и виватные, как раз – это у всех на слуху – виватный кант государыне императрице.
А.Пичугин
— Виват король, виват.
В.Котова
— Что-то вроде. Например, шуточные, любовные. Но покаянные они тоже были в том числе все-таки у людей в то время духовная жизнь не очень отделялась от повседневной.
А.Пичугин
— То есть какой-то определенный период застолий, когда уже хочется думать о чем-то… настроение идет вниз и хочется думать о чем-то более возвышенном?
— Мне кажется, друзья, вы идеализируете всю эту картинку. Потому что давайте понимать о каком застолье идет речь. Если о застолье в избе, я прошу прощения, это одно застолье.
А.Пичугин
— Нет, это застолье в дворянской усадьбе.
В.Емельянов
— А застолье в дворянской усадьбе, мне кажется, там все совсем иначе заканчивалось и ни о каком там уже… тем более в XVIII веке, когда все это знаете, как это сейчас модно называть с экранов государственных телеканалов – западные веяния и все-таки, все это пришло к нам.
А.Пичугин
— Вот они и пришли, очень даже активно.
В.Емельянов
— И мне кажется, что там не до этого было. Я конечно могу ошибаться, не большой ученый в изучении усадебной дворянской жизни XVIII века, но интуиция мне подсказывает, что все было не так просто.
В.Котова
— Ну, во время Великого поста и вообще, но Великим постом особенно, в деревне по крайней мере была традиция того, что гуляния, праздники и веселье приостанавливались. И те же девки, собираясь за работой, они пели не песни народные, а духовные стихи какие-то длинные, или слушали жития святых.
В.Емельянов
— Варя, спасибо Вам огромное за участие в нашей сегодняшней программе! Мы напомним, что у нас сегодня была руководитель ансамбля старинной музыки «Узорика» в гостях – Варвара Андреевна Котова. Еще раз напоминаем, 2 апреля, 2 часа дня – Соборная палата в Лиховом переулке, добро пожаловать на концерт старинной музыки ансамбля «Узорика». В студии были Владимир Емельянов.
А.Пичугин
— Алексей Пичугин. Мы прощаемся и напоследок послушаем «Мире лукавые» - это кант XVIII века. Спасибо большое, всего доброго!
В.Котова
— Спасибо! До свидания.
Мире лукавый, скорбьми исполненный!
Коль ты не твердый, коль несовершенный,
Коль суть не благи твои зде утехи,
Коль суть плачевны радости и смехи.
Коль неспокойны твои честь, богатство,
Ветр, дым ничто же, вся непостоянство.
Цветут в един час, в другий увядают,
Днесь на престоле, завтра ниспадают.
Где есть гордяйся, Давид вопияше,
Се мимо идох - уже той не бяше.
Мнятся нам сладки твои зде забавы,
Сластьми изнуренны суть наши нравы.
Похоти смыслу зрети препятствуют,
Горькое сладким быти показуют.
В высоких суши, всяк в мире гордится.
Мнят же богати, что смерть их боится.
Что нам в богатстве, аще смерть царствует,
ин собирает, другий наследует.
Что ж нам за польза от чести бывает,
Егда смерть ранги весьма презирает.
Едина убо мысль бедным да будет,
Как Судия в той день страшный прибудет.
Спросят нас, бедных, там вскоре ответа,
Почто теряли всуе наши лета.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.