Поделиться
А. Кушнер на фоне Иерусалима.
В середине шестидесятых годов прошлого века, когда наша поэзия стала понемногу становиться общественной, когда писатели уподобились духовным поводырям и чуть ли не пророкам, а поэтические вечера стали проводиться на стадионах и в больших залах, – не многие догадались, что такое положение вещей – временное. Высвобождаясь из-под тягот военных лет и сталинизма, проходя сквозь новое время, удачно названное «оттепелью», читатели утоляли свой душевный голод в публичном общении со стихотворцами, которых на Руси издавна считали людьми, отмеченными особым даром: говорить от лица многих, говорить ярко, неожиданно, смело.
К огорчению одних и удовольствию других, то время – ушло, и теперь очевидно, что к сегодняшнему дню, по крайней мере, два человека остались и читаемыми и легендарными поэтами. Они, между прочим, не выступали ни на каких стадионах, а одного вообще не публиковали и даже судили «за тунеядство». Один из них – вынужденно уехал из страны, стал нобелевским лауреатом и ушел из жизни в XX веке. Другой – Александр Кушнер – остался в отечестве, продолжает писать стихи и выпускать книги.
Евангелие от куста жасминового,
Дыша дождем и в сумраке белея,
Среди аллей и звона комариного
Не меньше говорит, чем от Матфея.
Так бел и мокр, так эти грозди светятся,
Так лепестки летят с дичка задетого.
Ты слеп и глух, когда тебе свидетельства
Чудес нужны еще, помимо этого.
Ты слеп и глух, и ищешь виноватого,
И сам готов кого-нибудь обидеть.
Но куст тебя заденет, бесноватого,
И ты начнешь и говорить, и видеть.
Александр Кушнер, «Куст», 1975 год
В самом начале нового века, мне довелось побывать в гостях у Кушнера за городом, на старой ещё отцовской даче.
…Мы поехали туда, в последние земные места преподобного Серафима Вырицкого, разумеется, на электричке. И я вспоминал начало кушнеровского стихотворения конца 1990-х: «Верю я в Бога или не верю в Бога, / Знает об этом вырицкая дорога, / Знает об этом ночная волна в Крыму, / Был я открыт или был я закрыт Ему…»
А в начале «нулевых», в первом году первого десятилетия нового века появилось стихотворение, в котором поэт чудесно и точно запечатлел свой, закрытый от посторонних, – и одновременно, распахнутый вовне – внутренний мир:
«Не собирай, не копи, потому что придут и возьмут».
Всё отберут, что накоплено, – я понимаю.
Жалко мне стула, стола, разместившихся тут,
И алебастровой вазочки, блещущей с краю.
«А собирайте на небе, копите в другой
Плоскости, мыслимой, но для воров недоступной»,
Что я и делаю, видишь: тетрадь под рукой,
Почерк внимательный, пристальный мой, дружелюбный.
«Там, где имущество спрятано, – сказано нам, –
Там пребывает и сердце горячее наше».
Я потому и склонил свое сердце к стихам,
А не к ларцам, сундукам и серебряной чаше.
Тот, кем обещано нам восполненье утрат,
Он о стихах ни намеренно, ни ненароком
Нам ничего не сказал, но, быть может, им рад.
Лучшие так и написаны, как перед Богом.
Александр Кушнер, 2001 год
Об этом поэте вы можете прочитать в любой энциклопедии, его стихи изучают в школах и университетах, они звучат на поэтических вечерах в России и за рубежом, словом, живут своей отдельной, особенной жизнью. Их знают и любят уже несколько поколений русских читателей.
На прощанье я напомню слова Александра Кушнера из его книги «Аполлон в снегу»: «…что касается настоящей поэзии, то её общение с Божеством никогда не прекращалось, ни на минуту, только не надо думать, что это общение сводится к бесконечному “вопрошанию” Господа и поминанию Его всуе. И, может быть, лучше всего складывается тайный разговор – в стихах на посторонние темы, согретые взволнованным и благодарным вниманием к жизни…».
Боюсь привыкнуть. Ксения Хайсанова
Поделиться
Я боюсь привыкнуть ко Христу. Боюсь приходить на Богослужение, потому что надо. На мой взгляд, самая страшная духовная трагедия, которая может произойти в жизни христианина, — это потеря искреннего диалога с Богом, как с Личностью. Я не помню себя вне стен храма. Я там — с самого раннего детства. И это огромное счастье!
А страшно мне от того, что вера может стать рутиной. Детская вера, она, как дыхание. Отношения ребенка с Богом естественны и просты. В детстве у меня никогда не возникало вопросов: «Рядом ли сейчас Господь? Любит ли Он меня?» Даже несмотря на тяжелый недуг, детский церебральный паралич.
А вот взрослую веру нужно поливать, удобрять, взращивать, стараться сделать все, чтобы сберечь её во время жизненных штормов. Это трудно. Иногда я до слез тоскую по той себе, которая могла не задумываясь произнести: «Я люблю тебя, Господи!».
А сейчас? Сейчас боюсь начать приходить на Литургию, просто потому что сегодня воскресенье. Боюсь стать снисходительной к своим грехам. Ведь если не будет сердечной боли от согрешений, значит я уже с ними сроднилась. Боюсь мыслей: «А, Великий пост, Причаститься надо, да? Ведь месяц прошел...»
С каждым годом жизни в церкви приходится задавать себе все больше вопросов. Трудных вопросов, которые требуют честных, и не всегда приятных ответов:
«Почему я сегодня иду к Чаше?» «Хочу ли я быть со Христом, не только с тем Богом, который решит мои проблемы, а с тем, который ждёт живого, ищущего, и всегда немного трепещущего сердца?»
Господи, сколько бы лет ни прошло, сколько бы ни минуло воскресений, постов и праздников, позволь мне быть всё той же маленькой девочкой. Помоги не потеряться в иллюзии знания Тебя и себя самой. Господи, я хочу смотреть на Тебя широко открытыми глазами, узнавая снова и снова!
Эти слова тоже могут быть молитвой. Очень важной и нужной молитвой.
Автор: Ксения Хайсанова
Все выпуски программы Частное мнение
18 июня. О вере с надеждой
Поделиться
В 4-й главе Послания апостола Павла к римлянам есть слова об Аврааме: «Он, сверх надежды, поверил с надеждою, через что сделался отцом многих народов».
О вере с надеждой — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
Апостол Павел замечает, что Авраам поверил с надеждою. Оказывается, что вера может сочетаться с другими добродетелями. И можно даже утверждать, что, соединённая с другими христианскими качествами, она становится спасительной.
В противоположность такой вере можно поставить холодную, бездеятельную веру, которая присуща демонам. Об этом святой апостол Иаков сказал:«И бесы веруют». Однако их вера не приносит результата. Они не хотят быть с Богом и не спасаются. Такая вера не порождает добродетелей, не приносит им гармонии и счастья, полноты в Боге.
А вера, соединённая с надеждой, приносит спасительный плод. Так было с Авраамом и с женщиной, у которой была страдающая беснованием дочь. Она не только верила, что Христос обладает чудодейственной целительной силой, но и надеялась, что Он поможет. У этой женщины сила веры, соединённой с надеждой, была такова, что она не отступала от Спасителя, пока Он не исполнил ее желание. При этом Господь похвалил ее и сказал: «О женщина! Велика вера твоя; да будет тебе по желанию твоему!» И исцелилась дочь её в тот час.
Укрепим и мы нашу веру надеждой и добрыми делами.
Все выпуски программы Актуальная тема
18 июня. Об истории Игоревской Иконы Божией Матери
ПоделитьсяСегодня 18 июня. Церковь чтит Игоревскую Икону Божией Матери.
О её истории — игумен Лука (Степанов).
Икона Божией Матери Игоревская — древний список высокой византийской иконописи, но связана она с трагическими событиями, происшедшими с благоверным князем Черниговским и Киевским Игорем Кротким Агнцем, который, не ища власти, был властолюбцами, гоним, истязаем, заключаем в темницу, потом и в монастырь, где он, приняв уже и монашеский постриг в покаянии и молитве, совершал жизнь свою, но во время молитвы перед этой иконой был настигнут ненавистниками, жестоко убит, и эта икона остаётся благодатным памятником и его святости, и той кротости Пресвятой Богородицы, которая укрепляет исповедников, мучеников в их подвиге, в их кроткой жизни и мученической смерти за Христа.
Все выпуски программы Актуальная тема
