Иосиф Бродский - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Иосиф Бродский

Поделиться Поделиться

Есть поэты, чьё появление в литературе не только изменяет всю систему координат в поэзии, не только создает новую культурную мифологию, но и порождает особое, новое поле музыкальной, образной и мировоззренческой зависимости от самого факта своего существования. Вот, мы иногда говорим: «В этих стихах сильно влияние такого-то»… Этот «такой-то» настолько влиятелен, насколько им может быть – только большой поэт, создавший свою уникальную поэтическую вселенную. С новым языком, новым ритмом, новым углом зрения на все сущее.

Таков поэт, родившийся в 1940-м году в Ленинграде.  Он окончил семь классов школы и стал легендой уже в двадцать с небольшим лет. Потом – вынужденная эмиграция, нобелевская премия по литературе, преподавание, поездки по миру и последний приют на острове Сан-Микеле в Венеции. Имя поэта - Иосиф Бродский.

В деревне Бог живет не по углам,
как думают насмешники, а всюду.
Он освящает кровлю и посуду
и честно двери делит пополам.
В деревне он – в избытке. В чугуне
он варит по субботам чечевицу,
приплясывает сонно на огне,
подмигивает мне, как очевидцу.
Он изгороди ставит. Выдает
девицу за лесничего. И в шутку
устраивает вечный недолет
объездчику, стреляющему в утку.
Возможность же все это наблюдать,
к осеннему прислушиваясь свисту,
единственная, в общем, благодать,
доступная в деревне атеисту.

Иосиф Бродский, 6 июня 1965 года 

С двадцати четырех примерно лет Бродский более или менее регулярно писал рождественские стихи. Это было и приношение празднику, и стихи по поводу, и самозарождение собственной поэтической традиции. Но главное – это разговор о чуде, о противопоставлении теплой пещеры со Спасителем – космическому холоду мироздания. Последнее такое стихотворение он написал за месяц до смерти, в декабре 1995-го года:

В пещере (какой ни на есть, а кров!
Надёжней суммы прямых углов!),
В пещере им было тепло втроём;
пахло соломою и тряпьём.

Соломенною была постель.
Снаружи молола песок метель.
И, припоминая его помол, 
спросонья ворочались мул и вол.

Мария молилась; костёр гудел.
Иосиф, насупясь, в огонь глядел.
Младенец, будучи слишком мал,
чтоб делать что-то ещё, дремал.

Ещё один день позади – с его
тревогами, страхами; с «о-го-го»
Ирода, выславшего войска;
и ближе ещё на один – века.

Спокойно им было в ту ночь втроём.
Дым устремлялся в дверной проём,
чтоб не тревожить их. Только мул
во сне (или вол) тяжело вздохнул.

Звезда глядела через порог.
Единственным среди них, кто мог
знать, что взгляд её означал,
был младенец; но он молчал.

Иосиф Бродский, «Бегство в Египет 2», 1995 год

Я закончу словами Бродского из его Нобелевской лекции: «Существуют, как мы знаем,  три метода познания: аналитический, интуитивный и метод, которым  пользовались библейские  пророки – посредством откровения. Отличие  поэзии от  прочих форм  литературы в том, что она  пользуется сразу всеми  тремя (тяготея преимущественно ко  второму и третьему),  ибо все  три даны  в  языке;  и  порой  с  помощью  одного  слова,  одной рифмы  пишущему стихотворение  удается  оказаться  там,  где  до него  никто не бывал, – и дальше,  может быть, чем он  сам бы желал…» Оборву цитату и добавлю от себя, что это не столько рассуждение о предмете разговора, сколько блестящий автопортрет самого стихотворца.

С вами была программа «Рифмы жизни» и её ведущий – Павел Крючков.

Мы в соцсетях
ОКВКТвиттерТГ

Также рекомендуем