Поделиться
Было время, когда российская парфюмерия занимала на мировом рынке видное место. А «парфюмером номер один» тогда называли Генриха Брокара. Удивительно, но, если бы не счастливый сорокалетний брак, едва ли Брокару удалось бы поднять на такую высоту свой благоухающий бизнес.
Шарлотта Равэ – супруга Брокара - бельгийка по происхождению, родилась в Москве. Барышня любила учиться: владела тремя языками, музицировала, рисовала. Когда в её доме появился Брокар, девушку поразило, насколько хорошо он образован. Но и мадмуазель Равэ поразила Генриха. Она изумительно читала стихи, а её рисунки привели Брокара в восторг.
Генрих – начинающий парфюмер из Парижа, приехал покорять Москву. Но покорять в первую очередь пришлось Шарлотту. Влюблённый Брокар наполнил дом Равэ ароматом сирени… в январе. Шарлотта не могла понять, «откуда среди зимы такое чудо»? А чудо плескалось в «гранёном хрустале», который Генрих, смущаясь, преподнёс девушке. Духи собственного производства! Теперь пришел черёд смутиться Шарлотте. Подарок был похож на признание, но она любила другого: певца-тенора. Певца или его голос? - задался вопросом Брокар и решил это проверить. В день домашнего концерта, Генрих поставил на рояль букет восковых фиалок, которые пахли как настоящие. Француз знал: запах фиалок плохо влияет на голосовые связки. Он собрался и ушел. Брокару было стыдно за коварное устранение соперника, зато Шарлотта о певце больше не вспоминала.
В 1862 году Генрих попросил у отца Шарлотты её руки. Увы, жалованье технолога Брокара составляло всего 120 рублей. По этой причине жениху отказали. Но чего не сделаешь ради любви? Генрих уехал в Париж и продал технологию изготовления концентрированных духов. 25 тысяч франков спасли влюблённых. Шарлотта вышла замуж за Генриха, супруги сняли помещение, и Брокар начал варить мыло, которое… никто не покупал. Простые люди мыла не употребляли, а богачи привыкли к французскому.
Шарлотта делила с мужем все трудности этого периода. Пока Генрих переживал, думала, чем помочь супругу и посоветовала ему варить детское мыло в форме зверушек и с изображением букв алфавита, а для женщин делать мыло в форме овощей. И чтобы цена такому мылу была копейка, а не рубль. Генрих понял: в лице жены он обрёл удивительного помощника. Товар шёл нарасхват, и Брокар стал первым мыловаром страны. А потом занялся косметикой. Супруга и тут подсказала, как обойти конкурентов. Придумала запаковывать пудру в яркие коробочки и заливать помаду в красивые футляры.
Росли доходы, росла и семья Брокар. Пока Генрих трудился на фабриках, Шарлотта родила троих детей. Генрих мечтал сделать свой дом маленькой Францией, и Шарлотта готовила французские блюда, покупала книги на французском языке. Генрих не мог отлучаться из цехов - Шарлотта сама открывала парфюмерные магазины и была счастлива тем, что муж даёт ей возможность развивать свои таланты и делится всеми секретами. Она знала: супруг мечтает найти особенный аромат - аромат радости. И вот, наконец, в продажу поступил одеколон «Цветочный». Брокары получили за него Большую золотую медаль на Всероссийской промышленно-художественной выставке.
Когда дело подошло к серебряной свадьбе, Генрих преподнёс жене подарок - духи с ароматом сирени. Хотел назвать их «Душистая Шарлотта», но супруга предложила другое название: «Персидская сирень». Духи получили Гран-при на выставке в Париже. Однако Генрих насладиться триумфом не успел – он скоропостижно скончался. Шарлотта взяла дело мужа в свои руки. При её руководстве на фабрике Брокар в 1913 году были созданы духи «Любимый букет императрицы». Потом их полюбили и миллионы советских женщин. Правда, называться они стали «Красная Москва». Но об этом мадам Брокар уже не узнала. Она ушла из жизни незадолго до Октябрьского переворота. А семейная история Генриха и Шарлотты так потрясла скульптора Анну Мухину, что она изваяла бюсты супругов. Они по сей день напоминают посетителям Третьяковской галереи о любви этой удивительной пары.
Юлия Вознесенская «Путь Кассандры» — «Пробуждение от грёз»
Поделиться
Фото: Suliman Sallehi / Pexels
Во сне, физическом сне тела, человек проводит треть жизни. А сколько времени уходит на сон души? Не проводим ли мы большую часть жизни, грезя наяву? Таким вопросом задается героиня романа Юлии Вознесенской «Путь Кассандры или приключения с макаронами». Действие романа происходит в недалёком будущем. Лжемессия, то есть, Антихрист, правит миром. Земляне — кроме тех, кто не принял его печати — большую часть времени проводят в так называемой Реальности — в сконструированных компьютерами симуляциях. Юная Кассандра выбрала виртуальный мир рыцарского замка. Однажды она слышит в нём балладу о Спящей Красавице, которая начинается такими словами: «Состарилась, состарилась принцесса».
Удивлённая, Кассандра прислушивается. В балладе рассказывается, как Спящая Красавица, проспав положенные сто лет, проснулась сама, без принца, немощной старухой, которой остаётся только признать: жизнь её прошла во cне.
Для Кассандры наступает прозрение. «А не похожи ли мы все на эту принцессу из баллады?»— говорит она себе и задаётся вопросом, почему ей бывает так тоскливо. Кассандра тоскует, сама того не зная, о подлинной жизни — реальной, живой, осмысленной.
В финале повести мы радуемся за героиню, но ведь грезить наяву можно не только с помощью технологий. «Душа моя, восстань, что спишь?» — слышим мы ежегодно Великим постом, когда в храмах звучит покаянный канон святого Андрея Критского. Но восстаём ли мы? Пробуждаемся ли? Сон души порой бывает трудно распознать. К счастью, Кассандре это удалось.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Элизабет Гаскелл «Жёны и дочери» — «О чём не пожалеем накануне смерти»
Поделиться
Фото: freestocks.org / Pexels
В час смерти человек вспоминает прожитую жизнь. Какие в тот час приходят к нам воспоминания? Писательница Элизабет Гаскелл ставит такой вопрос в одном из эпизодов романа «Жёны и дочери».
Отец семнадцатилетней Молли Гибсон женился во второй раз. К мачехе Молли испытывает неприязнь. В первый день после свадьбы, оставшись наедине с отцом, Молли говорит, что не будет называть мачеху мамой. Отец не возражает, но девушка видит, что он огорчён. Проходит несколько минут, и Молли порывисто говорит:
— Папа, я буду звать её мамой!
— Ты не пожалеешь об этом, Молли, — отвечает отец, — когда наступит твой последний час.
Слова мистера Гибсона — универсальное этическое правило. Принимая решения, стоит подумать: будем или не будем мы жалеть о них в последний час? Кто имеет память смертную, не согрешит вовек, сказал Авва Дорофей, духовный писатель шестого века. Правильная память о смерти не имеет ничего общего с унынием. Напротив, она мотивирует жить полной, осмысленной жизнью. И, конечно, принимать верные решения, о которых мы не будем сожалеть.
Мачеха искренне привязывается к Молли. Так героиня понимает, что отец был прав, и она приняла правильное решение, о котором не будет сожалеть.
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эвонли» — «Грех как беда»
Поделиться
Фото: cottonbro studio / Pexels
Как мы относимся ко греху?
Ответу на этот вопрос посвящён один из эпизодов повести Люси Монтгомери «Энн из Эвонли». Шестилетний Дэйви набедокурил: сказал взрослым, что его сестрёнка Дора потерялась. Марилла, приютившая и Дэйви с сестрой, и шестнадцатилетнюю Энн Ширли, главную героиню повести, отправляет мальчика спать без ужина. Энн пытается поговорить с ним по душам, и выясняет, что Дэйви уже неделю не молится. Намеренно. А всё потому, что мальчик однажды услышал, что, если он не будет молиться, с ним произойдет нечто страшное. «Наверное, какие-нибудь страшные приключения», — подумал Дэйви. И перестал молиться в ожидании этих приключений.
— Но ничего страшного так и не произошло, — разочарованно говорит он.
— Произошло, — отвечает Энн.
— То, что меня уложили без ужина? — удивляется мальчик. — Так это ерунда.
— Нет, Дэйви, кое-что другое. Действительно страшное. То, что ты солгал. То, как бесчестно поступил с нами. Это и есть худшее, что могло с тобой произойти.
Притихший Дэйви задумывается. Энн одержала маленькую победу — она научила мальчика видеть беду не в том наказании, которое следует за грехом, а в самом грехе, в том искажении, которое грех неминуемо вносит в душу. И мелочей здесь не бывает. Игумения Арсения Себрякова, подвижница благочестия девятнадцатого века, писала: «Любой грех оскверняет сердце, расслабляет его, делает порочным, слабым, недеятельным, слепым и глухим».
Энн Ширли сумела объяснить Дэйви, чем опасен грех, и мальчик в конце главы принимает решение: «Не буду я больше грешить, оно того не стоит».
Все выпуски программы: ПроЧтение
