Вся наша жизнь проходит сейчас под девизом «давай скорее». Этого не замечаешь, это нормально для мегаполиса. Вот маленький ребенок не может одеть быстро штанишки, а вам пора в детский сад, а потом надо успеть до пробок на работу – но он хочет сам, непременно сам. Ты властным движением помогаешь ему, объясняя: надо скорее. В детском саду ему неохота отпускать тебя, он хочет еще пообниматься, но пробки уже вот-вот перекроют половину города: ну все, давай! – вырываешься ты. А на работе – там все понятно: хватай на лету, развивай, действуй. Если что-то съесть в ближайшей кафешке, коллега нервно торопит: давай скорее, клиент уже сейчас придет. Да не придет он сейчас, он едет по тем же забитым дорогам, и никакой самый крутой водитель на самой крутой машине не довезет его раньше чем всех. Но еда теряет вкус и смысл. И в конце рабочего дня проходишь мимо столика девушки коллеги, и вдруг видишь, что у нее красные глаза и она хлюпает носом. Ты понимаешь, что с ней что-то не так. Надо остановиться, душа этого требует. Надо сесть и поговорить с ней – если она захочет, конечно. Ты почти тормозишь около ее стола, но представляешь, что разговор может затянуться надолго. Что соседская мама уже забрала ребенка из сада и ей пора домой. И ты ускоряешься, и снова эта череда красных тормозных огней по всему Садовому… На следующий день ты узнаешь, что ее уволили. И что она мать-одиночка. Но телефона ее спросить не успеваешь – надо снова встречать клиента. А дома ребенок пытается рассказать тебе все подробности детсадовской жизни. «Давай скорее!» - думаешь ты, а вслух говоришь: «Котенок, давай мама будет что-то делать, а ты ходи за мамой и продолжай рассказывать, мама очень внимательно слушает!» Ребенок смотрит в твою спину, удаляющуюся на кухню, где действительно надо что-то сделать – и замолкает. Ну не может он рассказывать, когда ты что-то делаешь. Тем более что у него есть мобильник, и в нем – несколько стрелялок. И когда перед сном звонит мама, которая на старости лет ужасно стала интересоваться политическими новостями и подробностями из жизни актрис – ты жалобно просишь: «Мамочка, я так устала! Давай покороче!». И только в постели, слипаясь от усталости, открываешь почитать Евангелие – или просто хорошую книгу – время останавливается ровно на столько, чтобы успеть подумать: Все пропустила. Снова пропустила весь день!
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.