Поделиться
Если спросить некоторых встреченных на улице прохожих: «Скажите, какими вы представляете православных верующих и служителей Церкви?», то наверняка многие скажут: «Люди эти всегда одеты в черное, говорят только о покаянии, грехах, адских муках и тому подобных скорбных вещах, они всегда серьезны, пафосны и никогда не шутят».
Откуда у обывателей такое представление о Церкви и верующих? Ну, во-первых, мы сами, именующие себя православными, чего греха таить, нередко даем им повод, когда являем собою примеры недоброжелательства к инакомыслящим, неумения вести с ними диалог, нетерпимости, нелюбви, осуждения ближних. А во-вторых, такова сама природа юмора: юмор всегда занижает возвышенное. А ведь Церковь Христова – самое возвышенное из всего, что есть в нашей жизни, все представления о высоком, небесном, о главных смыслах бытия, в нашей культуре происходят из христианства. Разве могут христиане шутить? Не оскверняют ли они, не умаляют ли тем самым величие Христа и Церкви?
Без сомнения, способность смеяться дана человеку самим Богом. Добрая шутка порой помогает человеку выжить, мы знаем тому немало примеров, об этом свидетельствовали люди, прошедшие войну, лагеря, имевшие опыт тяжелой болезни, суровых жизненных испытаний. Шутка имеет терапевтический эффект: действуя как жаропонижающее на воспаленные чувства, снижая пафос ситуации, она способна человеку, впавшему в отчаяние и не видящему выхода из тупика, указать этот выход, дать понять, что мир широк, а жизнь – гораздо больше, чем видится нашему воображению, загнанному в угол отчаяньем, страхом, тревогой , потерявшему веру в лучшее.
Конечно, в шутке, как и во всем, важно чувство меры. Если шутка причиняет кому-то боль, вместо разрядки напряженности увеличивает ее, переходит в бессмысленный стёб, зло издевается над чьей-то святыней , то она из лекарства обращается в яд. Есть хороший христианский признак того, доброкачественна ли шутка: это – умение посмеяться над самим собой, над своими предрассудками, страхами, обидами, над преувеличенным самомнением.Такой шутки, обращенной на самого себя, не выносят наши грехи, прежде всего – наша гордыня, такая шутка для нее – как жгучий йод для воспаленной ранки. Такая шутка смиряет нас, то есть отрезвляет, возвращает нам реальное вИдение мира и самих себя в этом мире. Не зря сказал издатель и переводчик Никита Струве: «Что такое святость? Это, прежде всего, смирение – плюс чувство юмора».
«Журнал от 04.07.2025». Арсений Федоров
Поделиться
Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.
В этот раз ведущие Кира Лаврентьева, Наталия Лангаммер и Константин Мацан, а также заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы:
— День семьи, любви и верности;
— Духовных подвиг православных стариц;
— Фильм телеканала «СПАС» «Мумия»;
— Поп-культура и христианство — возможно ли взаимодействие? (В частности, на примере группы «The Beatles»)
Ведущие: Константин Мацан, Кира Лаврентьева, Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Журнал
Псалом 130. Богослужебные чтения
Поделиться
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА священник Стефан Домусчи. Читая Библию, складывая слова в предложения, а предложения в тексты, современный человек обычно думает, что всё более-менее понимает. Однако внимательный читатель Священного Писания знает, что сколько бы ни было важно понимание отдельных слов, есть вещь не менее важная и она касается самого библейского мировоззрения, которое для многих, даже читающих библейские тексты, остаётся сегодня загадкой. Очень ёмко и вместе с тем глубоко это мировоззрение раскрывается в 130-м псалме, который согласно уставу, может читаться сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Псалом 130.
Песнь восхождения. Давида.
1 Господи! не надмевалось сердце моё и не возносились очи мои, и я не входил в великое и для меня недосягаемое.
2 Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери? душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди.
3 Да уповает Израиль на Господа отныне и вовек.
Многие из тех, кто начинал читать Евангелие от Матфея, не выдерживали перечисления имён, с которого начинается текст и просто откладывали его в сторону. Кто такие Авраам, Исаак и Иаков, человек европейской культуры может быть ещё и помнит, но кто такие Вооз, Салмон, Озия и другие... понять бывает трудно, даже обратившись к библейской энциклопедии. Но эта сложность на самом деле не самая серьёзная, потому что, как во всякой большой истории, в Ветхом Завете огромное число героев и событий, и их взаимосвязи бывает трудно запомнить. С таким подходом можно посчитать сложным мир любого крупного литературного произведения, в котором будут и архаизмы, и несостыковки, и даже, возможно, разные описания одного и того же события, внешне противоречащие друг другу. Однако на самом деле гораздо сложнее для человека всегда было и остаётся соблюдение библейских заповедей, ведь против них бывает настроен не только сомневающийся разум, против них бунтуют чувства, восстаёт тело. Причём, если в древности люди были религиозны и при всех ошибках язычества знали, что над ними есть высшие силы, от которых в итоге зависит их жизнь, сегодня именно об этом люди практически не вспоминают.
130-й псалом, который мы сегодня услышали, начинается с очень важных слов, в которых Давид выражает своё смирение перед Богом. Обращаясь ко Творцу, он говорит, что его сердце не надмевалось, то есть внутренне в глубине души он не кичился, не был высокомерен, не относился ни к кому свысока. Подобным образом он вёл себя и внешне, его взгляд не бывал высокомерен. Самое же главное, что он был смиренным не только перед людьми, но перед Богом. Он выражает это очень интересно, говоря, что не входил в великое и для него не досягаемое. И дело не в познании огромного по размерам космоса или недосягаемых для него глубин морей, но в тайнах Божьего промысла, которые Давид не берётся исследовать. Он прекрасно знает, что он лишь человек, который не сможет всего постичь, и его настрой радикально отличается от того, какой через сотни лет выразит Максим Горький, написав «человек — это звучит гордо».
Собственно, главное отличие мировоззрения Давида, как человека, живущего в завете с Богом, от мировоззрения современных людей, живущих уверенностью в своих силах, заключается именно в этом — псалмопевец чувствует себя перед Богом, как ребёнок на руках у матери, а современный человек чувствует себя взрослым, сильным и самостоятельным, не нуждающимся в подачках. Давид смиряется, тоскует без Бога и уповает на Него. Причём уповает не только сам, но призывает уповать на Господа весь народ. И в этом уповании можно видеть главную особенность ветхозаветной религии, потому что, начиная с исхода из земли Египетской, в жизни еврейского народа всё время присутствовал Творец, на которого иудеи учились полагаться. Благодаря Ему они перешли по морскому дну, как посуху, если манну небесную в пустыне и пили воду! Современный человек уверен, что сам всего достиг и достигнет ещё большего. На самом же деле без Бога все мы достигаем только одного — смерти, в то время как с Ним — жизни вечной.
Псалом 130. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 130. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 130. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Господи! не надмевалось сердце мое и не возносились очи мои, и я не входил в великое и для меня недосягаемое.
2 Не смирял ли я и не успокаивал ли души моей, как дитяти, отнятого от груди матери? душа моя была во мне, как дитя, отнятое от груди.
3 Да уповает Израиль на Господа отныне и вовек.
