Гость программы — Владимир Легойда, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.
Темы беседы:
— Военные события на Украине;
— Обращение Святейшего Патриарха Кирилла;
— Молитва о мире;
— Участие священников в спорах и дискуссиях в социальных сетях;
— Неделя о Страшном Суде;
— Церковная поддержка беженцев.
Ведущий: Константин Мацан
К. Мацан
— «Светлый вечер» на радио «Вера», здравствуйте, уважаемые друзья, у микрофона Константин Мацан. В этом часе с нами, как всегда по пятницам, на связи Владимир Романович Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. Добрый вечер.
В. Легойда
— Главная тема, с которой, к сожалению, мы сейчас не можем не начать программу — это тема специальной военной операции российских вооруженных сил на территории Украины в Донбассе и не только в Донбассе. Мы записываем эту программу, — я скажу нашим радиослушателям — в пятницу в 11 утра и поэтому располагаем той информацией и разговариваем на фоне той обстановки, которая известна к этому моменту. Владимир Романович, как вы комментируете произошедшие вчера события?
В. Легойда
— Конечно, это ужасно тяжелая ситуация и какие-то другие слова здесь сложно подобрать, но я бы хотел обратить внимание на слова Святейшего Патриарха, который вчера выступил с обращением к архипастырям, пастырям, монашествующим, всем верным чадам Русской Православной Церкви: Патриарх говорит о том, что страдания людей, который вызваны происходящими событиями он воспринимает с глубокой сердечной болью, я думаю, это чувство любого человека сегодня. Святейший также здесь говорит о том, что он, как предстоятель Русской Церкви, его паства находится и в России, и на Украине, и в других странах, и он глубоко сопереживает всем, кого коснулась эта беда. Патриарх призывает все стороны конфликта сделать все возможное, чтобы избежать жертв среди мирных жителей. Также Патриарх вновь обратился к архиереям, к священникам, ко всем верующим нашей Церкви оказывать всемерную помощь всем пострадавшим, включая беженцев, людей, оставшихся без крова, средств существования, мы знаем, сколько беженцев сейчас на территории России находится, и Церковь по благословению Патриарха организовала такие центры помощи, где собирают гуманитарную помощь, а владыка Пантелеимон, глава Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению, сегодня вернулся с Донбасса, где находился несколько дней. И возвращаясь к обращению Патриарха, Святейший говорит, что русский и украинский народ имеет общевековую историю, восходящую к Крещению Руси князем Владимиром, «верю, что эта дарованная Богом общность, — говорит Патриарх, — поможет преодолеть возникшие разделения и противоречия, которые привели к нынешнему конфликту». Патриарх призывает всю полноту Русской Православной Церкви возносить сугубую горячую молитву о скорейшем восстановлении мира. Ну вот, я думаю, это самые важные на сегодня слова, мы все молимся о том, чтобы как можно скорее был установлен мир и чтобы люди, от которых это зависит, сделали все возможное, чтобы этот мир установить, чтобы военные действия прекратились, будем надеяться и уповать, что это действительно произойдет в какой-то ближайшей перспективе. Я думаю еще, что, конечно, нам сегодня важно молиться прежде всего, важно помогать, как Патриарх говорит, тем, кто пострадал, кого коснулась беда, и я думаю, что очень важно нам сегодня не ожесточаться, конечно, мы все читаем социальные сети, СМИ и смотрим разные программы, и там много разных эмоций, много, как всегда, разных правд, не хочу все это повторять, я думаю, что наши дорогие слушатели это сами знают и наверняка, может быть, имеют разную точку зрения на происходящее сейчас, на происходившее последние восемь лет и до этого, и мы знаем, у меня есть близкие мне люди и друзья и на Украине, и в Киеве, и есть близкие мне друзья на Донбассе, и я понимаю, что они по-разному сейчас смотрят на ситуацию и смотрели предыдущие годы, мне кажется, что очень важно молиться, помогать людям и не ожесточаться — вот это то, что мы сейчас должны сделать, чтобы не увеличивать градус злобы и ненависти. И, конечно, молиться о скорейшем установлении мира.
К. Мацан
— Вы упомянули, начали с обращения Святейшего патриарха Кирилла и действительно, вчера с самого утра, когда только люди проснулись, узнали новости, многие ждали выступления Патриарха, было видно по общению и по социальным сетям, и дождались действительно очень глубокого пастырского слова, слова, не лишенного беспокойства, при этом как-то помогающего с упованием и надеждой всю эту ситуацию переживать и воспринимать действительно чуткое слово Предстоятеля. Вот важную тему вы подняли про не ожесточение и очень часто мы об этом говорим, и в ситуациях даже, может быть, намного менее масштабных социальных потрясений, инфоповодов мы говорим о необходимости не ожесточаться. А вот для вас это тоже наверняка вопрос, в том числе, личный, и я вас сейчас спрашиваю просто как человека и христианина: вы в соцсетях присутствуете, видите разные реакции, наверняка возникает такое внутреннее: «ну как же он так сказал, он не понимает, а вот этот наоборот сказал то, чего от него не ждал» — как не ожесточаться, что в себе находить, где искать точку опоры, чтобы сохранить какое-то спокойствие в этой ситуации?
В. Легойда
— Ну, это сложно, особенно в подобных ситуациях, когда происходят вещи, о которых ты не мог подумать даже. Сложно, потому что мы все находимся в разных бытовых ситуациях, скажем так, я вот говорил со своими друзьями и на Донбассе, и в Киеве, и я понимаю, что их обстановка и эмоциональный фон очень сильно отличается от моего на сегодняшний день, хотя он у всех очень сложный, потому что мы прекрасно понимаем, помимо прочего, «мы» — я имею ввиду тех, кто живет в России — о том, что будут довольно серьезные последствия для нашей жизни, связанные с санкциями и прочим. Мы с вами часто говорим об одной задаче, которая сохраняется независимо от того, что мы обсуждаем, какую ситуацию — это как человеку оставаться христианином, что я, как христианин, как я должен себя вести, и вот в тех же социальных сетях сегодня мы тоже разные очень видим ответы, я смотрел сегодня Facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), там люди пишут друг другу, мне тоже кто-то написал с таким серьезным упреком в чем-то, я стараюсь эти вопросы себе задавать и стараюсь честно на них отвечать, потому что — а как иначе. Не знаю, есть люди, которые, чаще занимающие крайние позиции, они очень в них всегда уверены, может быть, это хорошо, может быть, правильно, сложно сказать, но когда я сказал про вот эти множество правд, отвечая на ваш вопрос: как не ожесточаться? — помнить вот эту разницу между понять и принять, можно понимать, почему человек такую точку зрения занимает, можно с ней не соглашаться, видя ситуацию по-другому, но это уже много, когда вы понимаете, почему человек считает именно так, это уже следствие какого-то уважения, а уважение предполагает, что вы соглашаетесь с тем, что человек может считать не так, как вы и что вы от него не должны требовать, чтобы он с вами был согласен, хотя, безусловно, бывают ситуации, если человеку они кажутся нравственно однозначными, когда ты не можешь категорически принять другую точку зрения, но тем не менее где-то понять ее все равно можно, понять, почему у человека она такая. Понятно, что сейчас из-за происходящего на территории Украины очень много эмоций и страха, и злости, и кто-то в социальных сетях, сейчас же такой основной упрек: «вот предыдущие годы почему вы молчали...», кто-то выкладывает фотографии Аллеи Ангелов — погибших детей в Донбассе, это тоже все требует какого-то осмысления, чтобы уложить это в своей голове. Но я хочу вернуться к тому, что мне кажется, что не ожесточаться, вы говорите — как? Мне кажется, что каждый человек, в глубине души он понимает, что сподвигает его к ненависти, и что может это остановить, это, наверное, не то чтобы какой-то там рецепт такой универсальный, а есть понимание каждым стремление своей души какое-то или на уровне ощущений, как-то так. Мне сложно сейчас это сформулировать, потому что мы находимся в такой ситуации, которая очень сильно всех всколыхнула и долго еще нас не будет отпускать, но тем не менее молиться, помогать тем, кому тяжело и не ожесточаться, мне кажется, это очень важно.
К. Мацан
— Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Вот вы сказали, что вам писали люди, я тоже просто могу в контексте этого поделиться опытом вчерашнего дня, очень для меня таким важным опытом, мне написало в личных сообщениях две человека с позицией, скажем так, отличной от того, как переживаю ситуацию я, и написали по-дружески, просто с изъяснением своего взгляда, с некоторой такой даже заботой о том, что вот есть и такая точка зрения, ее тоже нужно учитывать, и мне это показалось удивительно правильно, и причем один из собеседников — священник, специально подчеркнул, что пишет не публично, а именно приватно, чтобы этот обмен мнениями не превращался в какую-то публичную демагогию, а чтобы так, близко, от сердца к сердцу, разговаривать с собратьями и именно с теми, кто, может быть, придерживается другой точки зрения, но и свое объяснять, его выслушивать, это какой-то такой, мне кажется, пример очень правильного вот именно, когда мы говорим — слушать другого, не обязательно сразу бросаться комментариями к его посту, можно позвонить и поговорить или написать лично, что вы об этом думаете?
В. Легойда
— Мы тоже не раз с вами говорили о том, что останавливаться важно, когда хочется, особенно под действием эмоций что-то делать. Мне вообще мой первый духовник говорил: когда эмоция тебе диктует какое-то слово, а тем более слово обидное — досчитай до десяти прежде чем его произнести или написать, перекладывая эту ситуацию в социальных сетях. Вообще принимать тяжело, легче выбрасывать свои эмоции и диалог всегда сложнее монолога, тем не менее ему надо учиться.
К. Мацан
— Еще одна тема, вытекающая из того, о чем мы говорим, причем о ней можно говорить, вообще не применительно к текущей ситуации, понятно, что мы сейчас все в таком моменте, что все, что бы мы не сказали, мы произносим на фоне происходящих событий и от этого вовсе абстрагироваться невозможно, но все-таки мы сейчас уже с вами даже в нашем разговоре скорее обсуждаем темы более общие, может быть, более вечные, или наоборот, какие-то более насущные, чисто человеческие, а не политические, геополитические. Ну вот происходят события, один высказывает одну позицию, другой другую, но в тех же комментариях, в тех же разговорах постоянно встречается такая логика: «Мы думали, что вы православные, как же вы можете так считать?» Причем это не зависит от того, какую позицию человек занимает, найдутся и с той, и с другой стороны такие критики, часто возмущенные, которые увязывают оценку текущих событий именно с православием или не православием, с православностью или не православностью того или иного человека, то есть постулируется изначально, что если человек себя в соцсетях заявляет, как православный верующий, он стопроцентно должен именно этой позиции держаться, иначе он не православный, вот что вы об этом думаете?
В. Легойда
— Я об этом думаю много, потому что это такая постоянная тема везде и сейчас мне даже кажется, что она несколько еще более сложная, чем мне казалось, потому что есть у меня общий подход к этой теме, что догматическая сфера, то есть сфера, приверженность к которой определяет веру человека, как православного, а несогласие с которой определяет его, как неправославного, она очень узкая, она предполагает такую узкую, если можно так выразиться, сферу интересов, сотериологического плана, то есть того, что имеет непосредственное отношение к спасению, эта сфера не распространяется на взгляды человека в политике, экономике, в искусстве и так далее, это первое, это действительно так, то есть человек православный, этот человек может быть монархистом, демократом, есть люди, которые иначе считают, но мне кажется, что они здесь немножко заблуждаются, но если уж совершенно точно, если он даже монархист и живет в республике, он не должен добиваться установления монархии, считая, что это обязательно, иначе он какой-то не совсем православный человек и наоборот. При этом, когда мы касаемся сферы морали, поступков наших, действий и слов, то здесь, конечно, для христианина существует, безусловно, связь с тем, во что мы верим и как мы поступаем и поэтому, конечно, нельзя в вере ничего не делать, что твоя вера предполагает и считать себя при этом таким живущим по Евангелию, поэтому здесь, собственно такие не истеричные, а серьезные споры, разногласия, тоже, конечно, эмоционального окраса не убирающие, но они именно по этой линии мне кажется, даже не по политической, а о том, что нравственное чувство христианина предполагает, что ты сейчас поддержишь, потому что как же иначе или выступишь против, потому что как же иначе и вот здесь мне кажется, что это и есть самое сложное, потому что как как-то Занусси хорошо написал, что мы сегодня исходим из одних и тех же заповедей, но кто-то считает (по-моему, не раз уже я вспоминал, но мне просто кажется очень важное такое наблюдение, нравственное и психологическое за человеческим поведением), так вот, Занусси говорит: «Вроде бы все исходим из одних и тех же заповедей, но кто-то считает, что проехать в трамвае зайцем это нарушение заповеди » не укради", а кто-то считает, что нет«. И такой пример, может быть, бытовой и слишком очевидный, что здесь один прав, другой нет, но вот очень много в жизни ситуаций, когда эта зона очевидности, она не такая, как в этом примере, особенно в ситуации, когда есть много правд, в ситуации с трамваем правда, наверное, все-таки такая, что надо платить за проезд, а вот в ситуации более сложной не всегда так просто и понятно — как мне кажется, может, я заблуждаюсь, но мне так представляется. И все-таки, поскольку, как вы справедливо сказали — в контексте, мне кажется, что в данной ситуации стремление к миру должно быть для человека таким лейтмотивом, что ли.
К. Мацан
— Начали с того, что ключевые слова, вот такая ключевая мысль в обращении Патриарха — это мысль именно о молитве и о мире, о том, что братские народы, которые составляют Русскую Православную Церковь — вот именно братские народы и, как я услышал слова Предстоятеля — отношение ко всему происходящему это именно упование на то, что военные действия окончатся миром и согласием, и мирная жизнь восторжествует. И на этом фоне в соцсетях, опять же, мы пишем: «вот давайте молиться», «нужно молиться», и с моей стороны я и сам пишу, и читаю, а с другой стороны, так думаю: а вот не профанируется ли, не превращается ли призыв к молитве, когда он идет не из уст — подчеркну — Предстоятеля, а именно из уст комментаторов в социальных сетях, которыми мы всегда бываем, какой-то очередной такой просто призыв, какое-то очередное просто позиционирование: «вот этот написал так-то, а этот написал: давайте молиться»? Каков путь того, чтобы написать «давайте молиться» и закрыть ноутбук, отложить телефон и действительно встать молиться, как вам кажется?
В. Легойда
— Во-первых, мне кажется, что даже написать «давайте молиться» это лучше, чем написать «давайте ненавидеть» или еще что-то подобное, просто потому, что при всем понимании разности позиций, я думаю, что совершенно очевидно, что ситуация, с чего мы начали, она тяжелая, очень, и в ней сохранить то, о чем мы говорим — отношения, братство и прочее очень-очень тяжело, с этим, наверное, вряд ли кто-то будет спорить, по крайне мере, так глобально сохранить и поэтому здесь призыв, все равно он гасит какие-то эмоции. Ну а если человек действительно обращает этот призыв к другим, надо просто не забывать, что этот призыв и для тебя, и чтобы ты и сам не забывал хотя бы несколько слов сказать из сердца, и я думаю, что здесь не нужно недооценивать значение этой молитвы вообще для всего, но прежде всего для тебя самого.
К. Мацан
— Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО сегодня с нами и с вами на связи в программе «Светлый вечер. У микрофона Константин Мацан, мы скоро вернемся, не переключайтесь.
К. Мацан
— «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается, еще раз здравствуйте, уважаемые друзья, у микрофона Константин Мацан, на связи сегодня с нами и с вами, как всегда по пятницам, в этом часе «Светлого вечера» Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. Я напомню, что эта программа выходит в записи, мы записываем ее в 11.30 утра в пятницу и исходим из той информации, говорим на фоне того, что известно здесь, сейчас к этому моменту. Мы с вами в конце прошлой части заговорили — собственно, мы почти всю программу об этом говорим — об этой важнейшей теме молитвы в эти дни, как в любые дни, может быть, в ситуации особенного напряжения это как-то особенно рельефно звучит, но мы, с одной стороны, говорим о молитве о мире, с другой стороны, мы ведь можем говорить о молитве, как о том, что, наверное, позволяет человеку как-то преодолеть и свою тревожность, и свой собственный страх если он есть, от происходящего, и мы переживаем за все происходящее там, где идут военные действия, но мы также все люди и, наверное, это естественно в этой ситуации — просто бояться за будущее, за то, каким будет мир, за то, что нас ждет, и неизвестность, неопределенность пугает больше всего, как правило. Наверное, в этой ситуации молитва есть то, что помогает человеку как-то обрести точку опоры и преодолеть тревожность, вот как вы это чувствуете?
В. Легойда
— В общем, наверное, именно так, как вы сказали, тут даже мне как-то сложно что-то добавить. Конечно, молитва очень много значит в нашей жизни, очень много помогает в разных совершенно ситуациях, и вот в ситуации, когда человек испытывает тревогу, если это искренний разговор с Богом, то, естественно, Господь не может не ответить человеку и поэтому, конечно, это и есть то, о чем мы говорим, может быть, такие немножко уже затертые отчасти слова, когда мы говорим о силе молитвы, о роли молитвы, о значении ее в нашей жизни, это именно так.
К. Мацан
— У нас в разговоре уже не раз прозвучала тема о необходимости и возможности помогать сейчас тем, кто находится в трудной ситуации, мы имеем ввиду, конечно, в первую очередь, беженцев с Донбасса, которые массово прибывают в Россию последние дни, вот что здесь делает Церковь и как мы можем подключиться к этому?
В. Легойда
Церковь делает очень многое и здесь действительно, как бы кто не относился к этому, есть конкретные люди, которые рядом и которым нужна помощь. Чтобы подключиться, можно через наш Отдел по церковной благотворительности и социальному служению, общецерковный отдел, на сайте «Милосердие» есть информация об этом, Церковь организовывает такие места сбора гуманитарной помощи, принимает участие в размещении людей, которые вынуждены были покинуть места, где они живут, и помогает продуктами и предметами первой необходимости, то есть мы собираем и потом распределяется это людьми, которые этим занимаются специально и, как я уже сказал, владыка Пантелеимон несколько дней находился на Донбассе, сейчас вот он вернулся, сегодня, ездил, привозил помощь на Донбасс, сейчас он находится в Москве, у него есть теперь непосредственный опыт, он своими глазами видел, что происходит, какая нужна помощь, я думаю, это также поможет организовать более эффективно помощь людям сегодня.
К. Мацан
— Вы упомянули сайт Милосердие.ру — православная служба помощи «Милосердие», там действительно можно найти всю информацию, еще раз скажем: Милосердие.ru или еще одно доменное имя для наших слушателей назову: mirom.help — это специальный домен, на который можно зайти и там есть информация, сразу форма для оказания пожертвования, в том числе, и беженцам из Донбасса — mirom.help можно включаться в помощь, которую Церковь организует. Вот еще одна тема в продолжение того, о чем мы говорим, более специфически церковная, но, наверное, об этом можно пару слов сказать: мы говорим о разных точках зрения, которые сейчас звучат, это естественно, но мы встречаем также и разные высказывания по текущим событиям со стороны священников, от священников мы нередко ждем и воспринимаем их слова, как какие-то, может быть, более весомые, потому что человек в сане для такого церковного сознания, он заранее уже в авторитете, вот есть ли здесь, как вам кажется, какая-то проблема с тем, что вот священники в ту или иную сторону высказываются по текущим событиям?
В. Легойда
— Проблема есть только, если человек недостаточно чувствует ответственность свою, для священника это особенно важно. Но, вы знаете, вот, скажем, священник Андрей Ефанов, который много работает с журналом «Фома» и вообще известен православным слушателям, зрителям и читателям, вот он у себя в Telegram-канале написал такой диалог, вчера, по-моему: «Батюшка, почему вы молчите? — Потому что я не знаю что сказать. Когда говорят пушки, священнику лучше молиться, а не говорить». Наверное, с этим далеко не все согласятся, но меня почему-то тронули эти слова, хотя, повторяю, не считаю, что это какой-то универсальный ответ для священника, но просто я знаю отца Андрея, как человека совестливого и как раз-таки откликающегося на чужую боль, я думаю, что это честный ответ в его случае. И, кстати, я видел многих священников в Instagram (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), когда они пишут, и видно, что их пытаются вовлечь в такие жесткие...от них ждут однозначных политических оценок, не только в связи с текущей ситуацией, а вообще, и вот мне кажется, очень правильно поступают те священники, которые в большинстве случаев (повторяю, есть разные ситуации), но мне кажется очень правильной позиция, когда священники уклоняются, не дают себя втянуть в эту политическую дискуссию и приравнять свое православие, свою веру с политической какой-то оценкой ситуации, какой бы она ни была. Вообще, возвращаясь к вашему вопросу о том, православный должен так поступать или так — это ведь в любой ситуации, недавно мы с вами говорили об этом же в связи с коронавирусом, вакцинами и прочим, это сформулировали в Церкви вполне однозначно, что люди могут по-разному относиться к вакцине, имеют право делать свой выбор, но нет никаких оснований этот выбор аргументировать религиозным содержанием, оно может быть медицинским, человеческим, каким угодно, но религиозной составляющей там нет. Ну и также, мне кажется, во многих других ситуациях.
К. Мацан
— Ближайшее воскресенье в Церкви называется Неделя о Страшном суде, предпоследнее перед Великим постом воскресенье и тема, которая в церковном предании, в церковной традиции в этот день вспоминается — о Страшном Суде как-то очень по-разному, разными гранями, но резонирует с тем, о чем мы сегодня говорим. Вы в программах «Парсуна» нередко обращаетесь к теме надежды и страха, что такое страх, Страшный суд, почему он страшный, много об этом размышляете последнее время, как вы сейчас подходите, с каким сердцем к Неделе о Страшном суде?
В. Легойда
— У меня, кстати, был недавно разговор с одним из моих гостей в «Парсуне», она еще не вышла в эфир, где как раз-таки и говорили о том, что на русском языке это Страшный суд, на большинстве европейских — Последний. И мой собеседник, хорошо знающий древнерусскую культуру — профессор Ужанков, он сказал, что вот в древнерусской литературе нет «Страшного суда», там «Суден день», если я не ошибаюсь. Могу ошибиться, но там нет этого точно, это словосочетание довольно позднее, он даже мне говорил, я сейчас не могу сходу вспомнить, когда оно появляется, несмотря на рассказы о том, как князь Владимир был впечатлен действительно иконой этого Страшного суда, но называлось это иначе тогда и если вообще говорить в целом, это интересное и важное такое наблюдение, размышление. Вы знаете, если чувства сегодняшние, то они показывают, что какие-то вещи совсем близкие, вот те вещи, которые называют «последними», «страшными», как бы их не называли, они могут произойти в любой день с каждым из нас, и примерно с таким чувствами я и подхожу к этому, в надежде на то, что действительно, когда мы говорим: «время покаяния и молитвы», это действительно так, проживем и переживем в своем сердце, и с молитвой настоящей, и с покаянием.
К. Мацан
— Ну а все-таки тема страха, вот страх Божий для вас про что?
В. Легойда
— Здесь, конечно, все было сказано до нас главное, если страх рассматривать в качестве какой-то оппозиции любви, может быть, то здесь...даже не то, чтобы оппозиции, но, знаете, эта знаменитая святоотеческая мысль о том, что отношения человека с Богом это могут быть отношения раба, наемника и сына, раб — это тот, кто боится наказания, наемник — это тот, кто надеется на награду, а сын — это тот, кто любит. И вот мне кажется, что здесь важно понимать, в чем такая особенность этой метафоры — в том, что, конечно, это именно отношения с нашей стороны, а не в том смысле, что Бог-то относится, для Бога же нет раба, наемника и сына, для Бога дети все, просто дети могут относиться по-разному, дети могут становиться либо рабами, либо наемниками в отношениях со своими родителями, либо надеяться что-то получить, либо боятся их, а надо их любить и к этому прийти. Поэтому мне кажется, что в этом смысле, опять же, как сказано в Писании: «Совершенная любовь изгоняет страх и боящийся несовершен в любви», но это, конечно, такое умозрительное для меня заключение, потому что я очень далеко нахожусь от такого сердечного состояния. Знаете, я сейчас вспомнил фразу, которую тоже часто повторяют: «Царство Божие внутри вас есть», и я в какой-то момент осознал когда-то, что первоначально я ее понимал, может быть, не вполне понимал смысл, с которым она сказана, потому что мы обычно здесь как-то даже, мне кажется, не в христианском контексте иногда это воспринимаем, что вот главное то, что внутри, Царство Божие внутри вас, что это расположение сердечное и прочее, но Царство Божие внутри вас есть, это значит — Христос, вошедший в твое сердце, это Царство Божие внутри, тогда, когда ты свое сердце открыл Богу, и Бог действует там, это как в молитве «Отче наш»: «Да будет воля Твоя на земле, как на небе», если по-русски говорить, это же не значит не то что: «ну, пусть будет Твоя воля, Господи», а это значит: а какая на небе воля — а на небе отношения любви, то есть мы призываем не Бога, который будет свою волю особую проявлять, а мы здесь выражаем надежду на установление, на отношения наши такие сыновьи с Богом уже на земле. И вот это, мне кажется, такие важные вещи, которые должны определять, собственно, мысли, чувства и поступки христианина.
К. Мацан
— Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». В последние сутки, вчера, сегодня у многих людей, тех, кто пишет в социальных сетях, свои чувства выражает, свои комментарии, то и дело я встречаю евангельские слова из Евангелия от Иоанна о том, что «Свет во тьме светит и тьма не объяла его». Люди эти слова упоминают, воспроизводят, переживая момент, переживая ситуацию. Можно долго спорить, дискутировать о том, что есть в этой ситуации свет, а что есть тьма и так далее, но для многих эти слова — слова надежды все-таки, что тьма не объяла его и свет все равно сильнее. При этом вот именно в эти дни, так уж совпало, я перечитывал работу русского философа Семена Людвиговича Франка «Свет во тьме» как раз, так она и называется и она посвящена размышлению над этими евангельскими словами. Франк со свойственной ему такой философской глубиной и парадоксальностью указывает на то, что эти слова парадоксальные: «свет во тьме светит и тьма не объяла его». Вот он замечает, что слова «объяла», то, что в русском языке переведено как слово «не объяла его» можно понимать по-разному, что тьма не победила свет, она не сильнее света, но также то, что она как бы не восприимчива к свету, она не пускает его в себя, она не рассеивает свет. И Франк указывает, что: смотрите, какой парадокс — Божественный свет, который по определению сильнее всего в мире, оказывается как будто бы противоестественно в постоянном состоянии безысходной борьбы со злом, то есть свет светит, он вечен, он силен, он Бог, он от Бога исходит, но он не в силах все равно до конца разогнать тьму. Вот я сейчас эти все размышления привожу, вовсе не предлагаю вам заняться глубоким богословским или философским анализом, наверное, в радиопрограмме для этого нет места, но приходилось ли вам последние дни размышлять об этом парадоксе Божественной любви, Божественного света в мире, который сталкивается с тьмой и как будто бы находится с ней в постоянном противодействии, противостоянии и как бы не побеждает здесь, сейчас в эмпирической действительности?
В. Легойда
— Вы знаете, я в этих образах и к этим словам не обращался, но я хотел бы вспомнить другие слова евангельские о том, что все чувства исходят из человеческого сердца. И тут же опять вспомнить эту фразу: «Царство Божие внутри вас есть», то есть из того человеческого сердца, где нет Царствия Божьего, из него исходит злоба и ненависть, и они руководят его поступками и его мыслями. И вот, конечно, когда внутри нас есть Царство Божие, тогда мы и начинаем меняться сами, и тогда меняется мир вокруг нас, и понятно, что сегодня, повторяю, у нас у многих есть разные мысли и чувства, также понятно, что есть события, которые мы своими словами и действиями не можем одномоментно быстро изменить, но также понятно, что есть наше человеческое сердце, которое изменить можем только мы, на которое, что бы ни происходило, ничто не может повлиять и для кого-то это может означать сделать какую-то запись обязательную сейчас, может быть и так, но мне кажется, что пытаться все время открывать наши сердца для того, чтобы в них было Царство Божие это, наверное, самое главное, и здесь я просто еще раз могу повторить, поскольку мы все время сегодня понятным образом вокруг текущей ситуации говорим, в нынешней ситуации для большинства из нас это молитва, это помощь тем, кому тяжело и это отсутствие ненависти и изгнание ненависти из сердца своего, мне кажется, так.
К. Мацан
— Ну вот, кстати, я начал с упоминания Франка, русского философа, и вы сейчас в своем ответе очень в унисон звучите с тем, что сам Франк пишет, говоря о том, что если нас удивляет, поражает, угнетает то, что при вере во всемогущество Божие в эмпирических фактах жизни вокруг нас мы часто видим торжество зла, то мы тут должны вспомнить, — пишет Франк, — что то единственное, та область, в которой действительно свет может быть абсолютным победителем над тьмой это только область человеческого сердца, вот это та область, где эмпирическое все, как говорит Достоевский: «насущное видимо-текущее» вот здесь и сейчас, предметное, происходящее сочетается с вечным, с вневременным, с самым глубоким, с Божественным, вот в этой области, здесь действительно свет может быть абсолютным победителем, и тьма рассеивается в движениях человеческого сердца, если они продиктованы любовью. А вот тема, которая связана с тем, о чем мы говорим и в контексте того, о чем мы говорим: сейчас, поскольку мы все взволнованы произошедшими событиями и происходящими событиями и молимся о скорейшем наступлении мира, казалось бы, все внимание приковано к текущей повестке, к новостям, к лентам информагенств, к приложениям в телефоне и так далее, и на том фоне призыв или мысль о том, чтобы как-то пытаться (скажем громко) — стяжать любовь в своем сердце воспринимается, как такая попытка уйти от обсуждения злобы дня, попытка как-то не видеть происходящее, а в какое-то прекраснодушие уйти, что вот я в себе, я про любовь, а вот грубые реалии текущего момента меня не касаются, то есть в призыве к внутренней работе скорее слышится уход от ответа нежели действительно ответ на то, как сегодня мыслить, поступать, как себя не потерять. Встречали ли вы такую реакцию, что вы об том думаете?
В. Легойда
— Конечно, встречал, но мне кажется, что нередко в обсуждении злобы дня есть умножение злобы дня, а это никак не сочетается с тем, к чему я сегодня все время возвращаюсь — это неумножение ненависти, поэтому какую-то продуктивность перепощиваний и так хорошо известных новостей или фейков, которые в разных каналах встречаются и с азартом люди это перепощивают — ну, можно, конечно, списать на то, что часть профессиональной задачи, но мне кажется, что это часто действительно, говоря об обсуждении злобы дня, что это не обсуждение, а умножение злобы дня и зачем это делать, не очень понятно, поэтому я думаю, что здесь, опять же, библейские слова о том, что «каждый будет скор на слышание и медлен на словах и медлен на гнев», они ведь не для какого-то случая, они как раз вполне себе универсальные: каждый будет скор на слышание, медлен на слова и медлен на гнев, они для любых ситуаций, для любых людей, от дворника до президента, они одинаково верны, мне кажется, потому думаю, это никакой не уход от реалий текущих.
К. Мацан
— Спасибо большое за нашу сегодняшнюю беседу.
В. Легойда
— Спасибо.
К. Мацан
— ...за непростую беседу в непростой момент. Помимо тех слов, которыми мы завершаем на неумножение злобы дня, давайте еще раз напомним нашим радиослушателям, что на сайте Милоcердие.ru есть вся информация о том, как сегодня Церковь помогает в первую очередь беженцам из Донбасса, но не только, всем нуждающимся сегодня. И второе доменное имя назову: mirom.help, help — как английское «помогать», где на этом сайте уже дана форма, чтобы совершить пожертвование или подписаться на регулярные пожертвования для нуждающихся. Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу, давайте будем молиться, будем уповать на то, что мир как можно скорее с Божьей помощью воцарится. Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО был сегодня с нами и с вами на связи в программе «Светлый вечер». У микрофона был Константин Мацан, спасибо, до свидания.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.