Мое первое личное знакомство со священником началось — как ни парадоксально — с песни «Случилось что-то» группы «Воскресенье».
Мы с однокурсниками и преподавателями были в Сарове. Нас сопровождал протоиерей Игорь Пчелинцев, в то время пресс-секретарь Нижегородской епархии.
В один из вечеров мы своей молодежной компанией сидели в холле гостиницы пили вино и пели песни под гитару. И вдруг к нам подошел отец Игорь. Он был без рясы. Я, честно говоря, внутренне напрягся. Чего ждать от священника? Как отреагирует на наши песни? Мне почему-то казалось, что все священники — это люди не от мира сего, зажатые, строгие и назидательные. Все человеческое им глубоко чуждо. Если песни — то только церковные песнопения. Если собрания друзей — то только чинное чаепитие…
И вдруг отец Игорь попросил у меня — не поверите — гитару! Я ошарашенный отдал ему инструмент. Что он сейчас с ним будет делать? Но он — начал играть. Причем играть профессионально, красиво — так, что я просто заслушался. А потом он начал петь — ту самую песню группы «Воскресенье». Я наизусть знал ее слова — но как удивительно они звучали теперь в устах священника:
И мир, пожалуй, стоит изменить.
Пусть станем мы добрей и старомодней.
Доверчивей, наивнее любить —
И искренней, а стало быть, свободней.
В этих словах для меня в первые зазвучал христианский смысл. То, что нам кажется старомодным — очень часто и есть истина, и не надо бояться показаться несовременным. Вера в Бога не может быть современной или устаревшей, потому что она отсылает нас к вечности, а не к эпохе. А к свободе на самом деле ведет искренность и любовь. Если честно и по-доброму относиться к другому человеку, то и вправду куда-то уходят ссоры и недопонимания — то, что часто держит отношения в кандалах. То есть, возникает настоящая свобода.
Отец Игорь спел эту песню — и я навсегда перестал считать священников людьми не от мира сего. Нет, они в хорошем смысле слова как раз от мира — они находят в нем лучшее, и наполняют его подлинным христианским смыслом. На то они и священники — чтобы все вокруг себя освящать.
«Истоки и современность православной журналистики: личный путь». Николай Державин
У нас в гостях был заместитель руководителя пресс-службы Патриарха Николай Державин.
Мы говорили с нашим гостем об истоках и современности православной журналистики, а также об особенностях работы комментатора праздничных богослужений в прямой трансляции.
«Социальная помощь людям в зонах военного конфликта». Наталья Савина
У нас в гостях была координатор социальной помощи в зоне конфликта Синодального отдела по церковной благотворительности и социальному служению Наталья Савина.
Наша гостья рассказала, как, устав работать с бумагами, она приняла решение ехать в зону военного конфликта и помогать там людям, с какими трудностями и опасностями пришлось при этом столкнуться и что помогало их преодолевать.
Я только пирожное доем. Светлана Бакулина
Несколько лет назад я впервые решила поститься. Тогда был конец ноября. 25 числа у меня день рождения, а 28 ноября начинается Рождественский пост.
И вот, наступает первый день поста. Я открываю холодильник и обнаруживаю в нём пирожные в красивой упаковке, ручной работы. Их подарила мне несколько дней назад подруга. А кроме них в холодильнике ничего нет. Выбор ограничен, а есть-то хочется сейчас.
Сразу вспомнила слова моих друзей: «Еда в посте — это не главное».
«Ну, раз не главное, значит можно начать поститься с завтрашнего дня, а сегодня хорошенько поесть» — подумала я и потянулась к коробке. Уже дернула её за ленточку и вдруг задумалась:
Нет. Наверное, пойду дойду до храма, спрошу у батюшки благословение: съесть пирожные, а потом начать поститься. Он мне наверняка скажет тоже, что и друзья. Но меня хотя бы совесть мучить не будет.
Пришла в храм. Встала в очередь на исповедь к знакомому священнику.
Когда подошла моя очередь, прямо спросила:
— Батюшка, благословите поститься с завтрашнего дня?
— А почему не с сегодняшнего? — поинтересовался священник.
Я стала объяснять:
— Мне подруга пирожные подарила вкусные на день рождения. Сама делала. А я съесть их не успела. Жалко, пропадут.
— Так ты поищи в холодильнике получше, может там ещё салат оливье остался и его заодно доешь.
— Ну, что вы смеетесь надо мной? Говорю же, я только пирожное доем и сразу начну поститься — продолжала настаивать я.
Священник был непреклонен и предложил мне самостоятельно определиться поститься или нет, а не искать компромиссов. Я продолжала спорить.
Он прервал мой монолог:
— Светлана, мы уже 15 минут с тобой говорим о пирожных. Это все, что ты хотела сказать на исповеди?
И тут я вспомнила, что за мной стоит ещё целая очередь людей, а я вместо того, чтобы назвать хоть один грех, уже несколько минут спорю, обижаюсь на священника и подбираю для себя оправдания. Я с сожалением наклонила голову и произнесла: «Господи, прости меня за все грехи, которые я совершила осознанно и неосознанно». Батюшка прочитал разрешительную молитву. И я пошла домой, чтобы, там обдумать какие же именно грехи я не назвала.
Осуждение, самооправдание, лень, несдержанность, обида, раздражение...
Лишь малая часть того, что я в себе обнаружила. Но этого было достаточно для того, чтобы открылись глаза на реальное состояние души, с которым я собралась вступить в пост.
Пирожные я отдала болящему ребенку подруги. Надо сказать, сейчас с благодарностью вспоминаю о них. Этот случай научил меня не искать послаблений, не лукавить, а просто взять и начать исправляться, быть внимательнее к духовной жизни.
Я пришла к выводу, что ограничения в еде во время поста, хоть и не главная его составляющая, но всё же важная. Она помогает переключить внимание с желаний физических на состояние духовное. Когда мы можем осознанно отказаться от чего-то вкусного, привычного, любимого, взамен обретаем навык воздержания, преодоления себя. Эти навыки помогли лично мне сформировать какую-то хотя бы небольшую внутреннюю дисциплину.
Автор: Светлана Бакулина
Все выпуски программы Частное мнение