Бартоломео Мурильо. «Мадонна в облаках»

Поделиться

— Маргарита Константиновна, добрый день!

— Здравствуйте, Владимир Николаевич. День сегодня и в самом деле прекрасный — солнечно, безветренно, нежарко. Вышли воздухом подышать?

— Да, освежиться решил. А чтоб нескучно было, взял с собой отцовскую коллекцию марок.

— О, как интересно!

— Ещё бы! Здесь такие экземпляры есть, доложу я вам! Вот, взгляните только — английская марка , 1967 год. Молодая женщина с младенцем нарисована и надпись — Мурилло. Номинал — четыре пенни. А сейчас, наверное, больших денег стоит.

— Я, к сожалению, не разбираюсь в филателистике. А вот картина, изображённая на марке, мне знакома. Это «Мадонна в облаках» испанского художника семнадцатого века Бартоломе Эстебана Мурильо.

— Эк я его фамилию переврал, неудобно. Должно быть, хороший человек был. Вон, как он мать изобразил — облик нежный, взгляд кроткий. И ребёнка, что стоит у неё на коленях, она поддерживает бережно, но не властно. Надо жизнь понимать, чтоб так нарисовать.

— Это вы верно заметили, Владимир Николаевич. Художнику удалось передать основную черту Богородицы — кротость.

— Богородицы?? Так это что же получается — икона? Вот бы никогда не подумал!

— Да, привычная для нас иконопись византийского образца сильно отличается от испанской, итальянской церковной живописи семнадцатого века. Присущий европейским художникам того времени стиль барокко призван будить чувства, будоражить эмоции, тогда как иконы в наших храмах помогают унять шум в голове и сердце, сосредоточиться. Но, пожалуй, именно эта картина Мурильо написана сдержанно, целомудренно.

— И всё-таки я не представляю, что перед ней можно молиться. Вот вы смогли бы?

— Молиться — едва ли. Образ младенца Иисуса здесь передан слишком сентиментально. А ещё мне мешал бы тревожный оранжевый фон. Облака на картине грозовые, явно предвещающие бурю. С другой стороны, эта деталь побуждает задуматься о грядущих страданиях Богородицы, когда Её Сын взойдёт на Крест, а Она будет стоять у подножия Распятия.

— А эта картина именно для храма была написана?

— Все религиозные полотна Бартоломе Эстебана Мурильо предназначались для храмов, и «Мадонна в облаках» тоже. Жизнь художника от рождения до смерти была связана с Церковью. Он родился в Севилье в доме, который принадлежал монастырю — его родители снимали там комнаты. В пожилые годы, овдовев, Бартоломе вступил в монашеское братство. И умер он, упав с лесов, когда расписывал алтарь в храме.

— Послужил человек Богу своим искусством. А где он учился рисованию?

— В отрочестве брал уроки у своего земляка, художника Хуана дель Кастильо. А в двадцать четыре года отправился в Мадрид, где стал учеником прославленного мастера Диего Веласкеса. Вернувшись на родину в 1645 году, Бартоломе получил первый крупный заказ от францисканской монашеской общины. И с радостью взялся за работу, чтобы показать землякам, чему научился.

— И как, довольны остались севильцы?

— О, да! Картины молодого художника понравились и францисканцам, и горожанам. Монахам он угодил проникновенностью изображения библейских и житийных сюжетов. А простые люди радовались, видя в ликах святых знакомые черты. Во всех религиозных образах у Мурильо узнаются испанские типажи. Мадонна в облаках, обратите внимание, тоже похожа на испанку.

— А вживую где-нибудь можно увидеть работы этого художника?

— Богатая коллекция картин Мурильо сохранилась в его родной Севилье. Произведения художника представлены также в музеях Мадрида, Парижа, Мюнхена, Дрездена, Будапешта, Лондона, Берлина. «Мадонна в облаках» находится в Амстердаме, в Королевском музее искусств. В Санкт-Петербурге в Эрмитаже выставлено жанровое полотно Мурильо «Мальчик с собакой». А у нас в Москве в Пушкинском музее я видела его картину «Архангел Гавриил».

— Непременно схожу в Пушкинский, спасибо. Надо же — прямо не марка в отцовом альбоме оказалась, а билет в мир живописи. И вы в нём, Маргарита Константиновна — проводник.

— Эта миссия для меня отрадна! Особенно мне нравится рассказывать о произведениях искусства, связанных с историей христианства. Таких, как «Мадонна в облаках» Бартоломе Эстебана Мурильо.