Поделиться
Гоголь считал, что искусство должно помогать человеку встретиться со Христом. «Портрет Николая Васильевича Гоголя» Фёдора Моллера обладает особой ценностью. Писатель заказал его для своей матери, живя в Италии, и остался очень доволен результатом.
— Добрый день! Какой богатый букинистический магазин у вас! Покажите, пожалуйста, синенький шеститомник Гоголя.
— Пожалуйста, посмотрите! Издание 1952 года, в идеальном состоянии.
— О, и с портретом кисти Фёдора Моллера! Чудесно!
— Надо же, я и не обращала внимания. А ведь портрет действительно интересный! Писатель на нём одет с иголочки: изящный шёлковый платок на шее, бархатный жилет, на котором эффектно поблёскивает цепочка от нагрудных часов. Очень элегантно!
— Этот портрет писатель заказал в 1840 году для своей матери. Он в то время жил в Италии и хотел показать, что всё у него благополучно. Николай Васильевич вместе с художником тщательно выбирал одежду и аксессуары, подыскивал наиболее удачную позу и выражение лица — заранее репетировал перед зеркалом, как будет выглядеть на портрете. И остался чрезвычайно доволен результатом. Работу Моллера Гоголь называл единственным действительно похожим на него изображением.
— А что за художник такой — Фёдор Моллер?
— Он был сыном адмирала и сам готовился к военной карьере. Воспитывался в Морском кадетском корпусе, получил офицерский чин. Но потом увлёкся живописью, поступил в Императорскую художественную академию, учился у Карла Брюллова. Получив образование, отправился в Италию, чтобы совершенствовать мастерство. Там, в Риме, Фёдор и познакомился с Николаем Гоголем.
— Они дружили?
— Наверное, было бы слишком смело назвать эти отношения дружбой. Гоголь всего на три года старше Моллера, но на момент знакомства их положение в обществе существенно различалось. Один — известный писатель, другой — начинающий художник. Но Николай Васильевич ценил такие человеческие качества Фёдора Антоновича, как искренность, простодушие, и очень высоко отзывался о его таланте. В одном из писем он назвал Моллера «первым ныне художником».
— Портрет Гоголя — это лучшая картина Фёдора Моллера?
— У художника немало удачных полотен. Но парадный портрет Николая Гоголя имеет особую ценность — не только художественную, но ещё историческую, и я бы даже сказала духовную. Моллер, может быть, сам того не ведая, запечатлел переломный момент в жизни писателя. В 1839 году Гоголь перенёс болезнь, которая сопровождалась приступами тоски. Этот недуг заставил Николая Васильевича совершить переоценку ценностей. Он нашёл смысл жизни и называл это чудесным исцелением.
— А в чём Гоголь нашёл смысл жизни?
— В Боге. Гоголь с детства был религиозен, но теперь его вера стала яснее. Он говорил о себе, что стал больше пригоден для монастыря, чем для жизни светской.
— А как же творчество?
— Николай Васильевич считал, что искусство должно помогать человеку встретиться со Христом. И очень переживал, не послужат ли какие-нибудь фрагменты его произведений соблазном для читателей.
— Поэтому он сжёг второй том романа «Мертвые души»?
— Да, Гоголь писал, что появление второго тома в том виде, в котором он был, принесло бы скорее вред, чем пользу.
— Но всё равно жалко — столько труда пропало.
— К этому можно по-разному относиться. Вот, современница писателя, княжна Варвара Репнина-Волконская призывала не плакать о сожжённом творении Гоголя, а порадоваться, что Николай Васильевич стал истинным христианином. Эти её слова невольно вспоминаешь, когда видишь картину Фёдора Моллера. На ней писатель — просветлённый, с ясным глубоким взглядом.
— А где сейчас хранится портрет Гоголя?
— Картина Моллера долгое время принадлежала семье писателя. После революции её передали в Полтавский художественный музей. А во время Великой Отечественной войны холст бесследно исчез. Хорошо, что Фёдор Моллер в свое время сделал точную копию своей работы, и её купил Павел Третьяков. Так что увидеть портрет Николая Гоголя сегодня можно в Третьяковской галерее.
Все выпуски программы Свидание с шедевром
«Журнал от 09.05.2025». Алексей Соколов, Арсений Федоров
Поделиться
Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.
В этот раз ведущие Константин Мацан и Наталия Лангаммер, а также Исполнительный директор журнала «Фома» Алексей Соколов и заместитель Главного редактора Радио ВЕРА Арсений Федоров вынесли на обсуждение темы, связанные с 80-летием победы в Великой Отечественной войне.
Ведущий: Константин Мацан, Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Журнал
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
