Наш собеседник — кандидат исторических наук, главный редактор «Московского журнала» Анна Грушина.
Мы говорили о личности, жизни и духовном пути советского художника Михаила Губонина. Анна рассказала о работе Михаила в отделе картографии во время войны, о его сотрудничестве с издательским отделом Московской патриархии и о его трудах по истории Церкви.
Ведущие: Алексей Пичугин, Ксения Толоконникова.
А. Пичугин
— Дорогие слушатели, здравствуйте. «Светлый вечер» на светлом радио. Сегодня четверг и, как всегда, в эфире в это время наша совместная программа с музеем и исследовательским центром «Советский Союз: вера и люди». Ксения Толоконникова —
К. Толоконникова
— Добрый вечер.
А. Пичугин
— Директор музея. И я, Алексей Пичугин. И вместе с нами и вместе с вами сегодня Анна Филипповна Грушина, кандидат исторических наук, главный редактор «Московского журнала».
А. Грушина
—Добрый вечер.
А. Пичугин
— Добрый вечер. Мы сегодня будем говорить о человеке разностороннем...
К. Толоконникова
— Я бы даже сказала — такой полифонический человек.
А. Пичугин
— Да. Все вы, все мы знаем его произведения художественные — он художник. Все мы знаем его произведения.
К. Толоконникова
— Он работал, это тогда называлось промышленный график.
А. Пичугин
— Да. И вот именно в этом качестве мы все знаем его произведения.
К. Толоконникова
— То есть без преувеличения — абсолютно все.
А. Пичугин
— Гораздо меньше людей знают его другую сторону деятельности — это церковная деятельность.
К. Толоконникова
— Пора викторину запускать.
А. Пичугин
— Да. Вот сейчас мы будем о нем рассказывать, Анна Филипповна будет о нем рассказывать, не называя имени, а кто в конце угадает, тому приз. (Смеются.) Что-нибудь из оформленного Михаилом Ефимовичем Губониным. Именно о нем (все-таки я сказал) мы сегодня будем говорить.
К. Толоконникова
— И он, мы вот заинтриговали наших слушателей, а он был автором очень популярных оберток конфет, шоколада. И знаменитые этикетки советского шампанского, которые, в общем, с небольшими изменениями, ухудшениями, я бы сказала, дожили до наших дней.
А. Грушина
— С которой мы встречали Новый год, с губонинской этикеткой. Каждый Новый год.
К. Толоконникова
— Сразу, когда речь заходит о советском шампанском, я сразу представляю себе цветную вклейку в «Книге о вкусной и здоровой пище», где эта бутылка, рядом какое-то советское изобилие — заливное, что там еще могло быть, нарезки колбасные, фрукты...
А. Грушина
— Салат оливье.
А. Пичугин
— А, кстати, Губонин оформлял конфетки «Ну-ка, отними!», это еще старые эйнемовские конфеты, с мальчиком таким.
К. Толоконникова
— С девочкой.
А. Пичугин
— Нет, девочка потом была. Мальчик был до революции.
К. Толоконникова
— Да, до революции был мальчик.
А. Пичугин
— А Губонин что оформлял?
А. Грушина
— Девочку.
А. Пичугин
— Губонин 1907-го года рождения.
К. Толоконникова
— Потом, если я правильно помню, шоколад «Слава», это тоже его рук дело. Ну, и многое из того, что нам всем помнится из нашего детства.
А. Пичугин
— Мне всегда казалось, что девочка чем-то бьет собаку. Она так держит конфету, занесенную над собачкой, что мне кажется, что...
А. Грушина
— Она играется.
К. Толоконникова
— А мне никогда не виделось угрозы. Причем у меня, очень хорошо помню...
А. Пичугин
— А в мальчике дореволюционном, который дубинку держит?
К. Толоконникова
— Это ужасно, да. Все-таки негуманно это всё было. Но я почему-то помню, что конфетами «Ну-ка, отними!» мы...
А. Грушина
— Шоколад «Золотой ярлык». Конфеты «Вишня в шоколаде», «Садко», «Красная Шапочка», помимо «Ну-ка, отними!». Это всё губонинские этикетки.
К. Толоконникова
— Прекрасно. Выполненные с большим изяществом и деликатностью. Ну что, начнем разговор о Михаиле Ефимовиче.
А. Грушина
— Вы ко мне обращаетесь? Михаил Ефимович Губонин, сразу нужно это оговорить, родом из семьи купеческого клана огромного, там все купцы, их много Губониных. Самым знаменитым из Губониных, наверное, был купец 1-й гильдии Петр Ионович, который разрабатывал бакинские нефтяные месторождения. То есть он положил начало добыче нефти в Баку, что, в общем-то, позволило очень поднять экономику страны. И, разумеется, бедными эти люди не были. Я припоминаю, когда Крым вернулся в Россию, по-моему, это был 2014-й год, и нас пригласили в Гурзуф на открытие мемориальной доски как раз его деду или прадеду. Мемориальная доска открывалась на одном из первых санаториев в Гурзуфе, необыкновенной красоты по архитектуре. Сейчас он принадлежит, это здание, Министерству обороны, по крайней мере, принадлежало, когда мы открывали там мемориальную доску. Это была такая выездная сессия, заседание Союза краеведов России. Присутствовали Владимир Фотиевич Козлов, который у вас бывает на передачах достаточно часто.
А. Пичугин
— Да, бывает. Недавно был.
А. Грушина
— Александра Геннадьевна Смирнова. У меня даже дома есть фотографии, как открывается эта мемориальная доска.
К. Толоконникова
— И этот санаторий он построил благотворительно, насколько я понимаю. Потому что эта семья отличалась очень сильными меценатскими традициями.
А. Грушина
— Да. Чем отличалась купеческая династия Губониных — это тем, что они щедро благотворили. Очень щедро. Михаил Ефимович родился в 1907-м году как раз в день празднования Иоанна Предтечи.
К. Толоконникова
— Рождества Иоанна Предтечи.
А. Грушина
— Да.
К. Толоконникова
— 24 июня по новому стилю, как мы говорим сейчас.
А. Грушина
— Да, я уж старый и не упоминаю. Он родился в 1907-м году, это уже совсем близко к революции. Разумеется, революция и всё, что за ней последовало. Уже после революции, ему было всего 17 лет, когда он остался без отеческого попечения.
К. Толоконникова
— В это время он был учащимся Московского училища живописи, ваяния и зодчества.
А. Грушина
— Он позже поступил туда. И не в ваяния и зодчества — он поступил в училище, которое потом называлось Училище памяти 1905 года, художественное училище, оно и сейчас существует.
К. Толоконникова
— С промышленным уклоном.
А. Грушина
— Не только. Просто у них были замечательные преподаватели, как они вспоминали, он и его друзья вспоминали годы учебы в училище — были замечательные совершенно преподаватели, которые приглашали на семинары по промышленной, как вы правильно сказали, графике. И он охотно туда ходил, что потом ему пригодилось. Это как раз, с чего мы начали разговор, это вот всё относится к промышленной графике — все эти этикетки, наклейки и так далее и так далее. Конечно, он человек был весьма талантливый. Вот, как мы знаем, Раневская — королева эпизода, да? И по каждому эпизоду — это целая личность, это громадная жизнь до и после, она вся в этом эпизоде будет заключена. Вот то же самое эти губонинские этикетки — он очень талантливый человек. Мне кажется, что если бы он иллюстрировал детские книжки, это было бы фантастически здорово, но он их не иллюстрировал. Он окончил Училище памяти 1905 года. Существует такое, я не знаю, как назвать — то ли благочестивое предание, то ли это легенда, что якобы он с детства был дружен с будущим патриархом Пименом.
К. Толоконникова
— Да, я тоже читала об этом. Как это могло получиться?
А. Грушина
— Это не находит, по крайней мере, то, что знаю я...
А. Пичугин
— Вы знаете, тут, наверное, такая проблема. Простите, я вас перебил.
А. Грушина
— Да, конечно.
А. Пичугин
— С будущим Патриархом Пименом, тогда еще Платоном Извековым, до этого Сергеем Извековым — проблема в том, что мы почти ничего не знаем о его жизни до начала муромского периода. А муромский период, если не ошибаюсь, это 1947-й год. Очень обрывочные сведения о том, что он воевал, именно поэтому появляются слухи о том, что он дезертировал, а он вроде как и не дезертировал вовсе.
А. Грушина
— Нет-нет. У нас была о нем статья...
А. Пичугин
— И о том, что он служил в совершенно разных войсках, по разным сведениям.
К. Толоконникова
— Вполне возможно, но речь идет не о детских годах — вполне возможно, и мы сейчас будем об этом говорить, они могли в юности пересекаться в Сретенском монастыре.
А. Пичугин
— У них достаточно большая разница в возрасте.
А. Грушина
— И не только в Сретенском монастыре. Если говорить о версиях, Губонины жили как раз неподалеку от Троицкого подворья, и Губонин был одно время прихожанином Сретенского монастыря. И жили они неподалеку от Патриаршего Троицкого подворья. Возможно, на этом подворье. Патриарх Пимен (Извеков) не из Калужской губернии?
А. Пичугин
— Нет, он родился в Ногинске.
К. Толоконникова
— Богородск.
А. Грушина
— Ну, в общем, для меня это остается, я не могу говорить, что это...
К. Толоконникова
— Поэтому нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть.
А. Грушина
— Да. То ли предание благочестивое, вот, как я знаю одного священника, для которого, если сказали благочестивое предание, то это становится историческим фактом. Я надеюсь, что мы до этого не дойдем. Исторический факт — это исторический факт...
А. Пичугин
— Сергей Михайлович Извеков переехал из Богородска (будущего Ногинска) в Москву в 1925-м году.
А. Грушина
— Я думала, в 1924-м.
А. Пичугин
— Ну, разница в год непринципиальна.
А. Грушина
— Да. И Губонин как раз, конечно, они могли пересекаться. Или в Троицком подворье. Но запущенная в интернете есть такая байка, утка или что это, что якобы он с детства был знаком, чуть ли не вместе в игрушки играли. Вот этого я не знаю, подтверждения этому нигде нет и не будем поэтому множить легенды. А вообще, Губонин, так получилось, что он оказался с молодости в кругу, как сейчас, как было принято говорить, уже в годы тяжелые, 30-е, в кругу реакционеров.
К. Толоконникова
— И активных церковников.
А. Грушина
— Да, и активных церковников. Он очень много с ними общался, очень много. И это, конечно, наложило отпечаток на его судьбу. Вообще, главным его трудом считаются собранные им все акты Патриарха Тихона. Опять же, я не знаю, где и как он мог их собирать.
К. Толоконникова
— Как это? Я могу представить, потому что второй его важный труд, важнейший — это воспоминания, собранные им воспоминания современников о Патриархе Тихоне, которого он глубоко чтил. Это я могу представить себе. А как в тех условиях собирать акты, я представить себе не могу.
А. Грушина
— Для меня это тоже загадка, но ученые люди... Более того, эти акты сейчас изданы и считается, по сведениям Православного Свято-Тихоновского университета, как они уверяют, это самое крупное собрание, которое было когда-либо осуществлено. И осуществлено было именно Михаилом Ефимовичем Губониным. Нам остается только принять это на веру, тем более что всё издано. А как он их собирал, ума не приложу. Потому что я знаю, например, как записывались проповеди священномученика Сергия (Мечёва) — образованная часть прихода писала, записывала каждую проповедь, потом расшифровывали, кто стенографией владел, кто скорописью, быстренько записывали. Потом сверяли, сводили воедино, как-то редактировали. Вот это мне понятно. Как можно было собирать указы Патриарха Тихона, я не понимаю. Но якобы он их собирал, более того, они на сегодняшний день изданы. Но это не мешает нам сказать о том, то есть наоборот, подтверждает только, что человек был все время в церкви, человек был религиозный, человек, который Патриарха Тихона любил безмерно. И интересно даже то, что он скоропостижно скончался 26-го сентября 1971-го года — 9 октября, берем новый стиль — 9 октября 1971-го года, в день святого апостола евангелиста Иоанна Богослова, а через 18 лет в этот день был прославлен Святейший Патриарх Тихон. Вот какие связи уникальные опять возникают.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня в гостях у светлого радио Анна Филипповна Грушина, главный редактор «Московского журнала», кандидат исторических наук. И вспоминаем мы сегодня замечательного художника Михаила Ефимовича Губонина, который так хорошо известен всем нам своими работами и так плохо известен нам второй своей частью деятельности — церковной, архивной, мемуарной.
К. Толоконникова
— Таким церковным собирательством.
А. Пичугин
— Кстати, про Патриарха Пимена еще. Если они с ним дружили в 20-е годы — опять, это же может быть из-за белых пятен в биографии Патриарха Пимена, потому что очень неясно — он находился в центре такой яркой московской жизни, в том числе яркой на события церковной жизни 20-х годов. Многие из людей как-то пережили репрессии и в годы уже его патриаршества были живы, вполне себе активны — его друзья по 20-м, 30-м годам московским. Общались ли они с ним? Вот Михаил Ефимович Губонин, если уж нам говорят, что они дружили, — ну ладно, до патриаршества Пимена он не дожил, вернее, чуть-чуть застал, 1971-й год как раз. Но активная деятельность митрополита Пимена пришлась как раз на активную деятельность Михаила Ефимовича Губонина. И неизвестно, общались они или нет.
А. Грушина
— Я думаю, что общались. Более того, как мне кажется, что не без его протекции он попадает потом уже на работу в издательский отдел Московской Патриархии к владыке Питириму (Нечаеву). Вот я думаю, что...
К. Толоконникова
— И оформляет в том числе обложки «Журнала Московской Патриархии» и календари православные. То есть это тоже его работы.
А. Пичугин
— Погодите, простите. Я просто сейчас смотрю, уточняю, я совершенно забыл: Патриарх Пимен 1910-го года рождения, а Михаил Ефимович 1907-го года рождения, то есть он даже на 3 года старше Патриарха Пимена. И родился Патриарх Пимен в Калужской губернии, но он только родился там, а рос он в Богородске, в Ногинске будущем. А Губонин происходил из Болшево, из-под Королева.
А. Грушина
— Нынешний Королев.
А. Пичугин
— Это же совсем рядом — Королев и Ногинск, ну что, это окраина Москвы, но в ту почти что сторону — на север, а это северо-восток.
К. Толоконникова
— То есть при знакомстве они вполне могли, что называется, счесться землячеством каким-то. Хотя, опять, это какие-то предположения, мы здесь на скользкую тропу выходим. А между тем, хотя факты о жизни Михаила Ефимовича необильны, но они есть.
А. Грушина
— Вот даже, знаете, Ксения, перед тем, как прийти к вам (привычка так и осталась — ко всему готовиться тщательно, и лучше чего-то не сказать, чем лишнее болтать и так далее), я разговаривала со многими людьми, включая Владимира Фотиевича Козлова. Он его лично не знал. Но отзывы многих людей о Губонине самые лучшие — как о человеке светлом, очень интеллигентном, тихо интеллигентном. Вот мы с вами как-то записывали передачу об Анне Васильевне Романовой, она была взрывного характера, ей даже подруги ее говорили: «Анна, не яритесь». Но она быстро отходила. А Губонин — невозможно представить, чтобы он где-то взорвался. И даже его дальнейшая судьба, дальнейшая биография, то, что он попадает на фронт, и он очень молил Бога...
К. Толоконникова
— Да-да, это замечательные, есть его собственные слова, которые, если вы позволите, я даже процитирую.
А. Грушина
— Конечно.
К. Толоконникова
— Потому что никто лучше не скажет, чем он сам. Мы забегаем вперед — он попадает на фронт, его призывают. И он говорит: «Больше всего меня беспокоила возможная скорая встреча с противником лицом к лицу и необходимость убить незнакомого мне человека. Я представлял лицо этого человека, его глаза, его возможную частную жизнь до войны. И человек он, может быть, неплохой, получше меня, что нетрудно. И жена у него, может быть, осталась дома, остались, наверное, родители престарелые. Представлялись мне они патриархальными бюргерами, наделенными всеми добродетелями старого немецкого быта. А на руках его жены, которая бессонными ночами молится за него своими лютеранскими молитвами, дети малые — „Гензель и Гретхен“, миловидные, как на иллюстрациях к „Сказкам братьев Гримм“... — (Вот художник, да, сказался.) — А я его, несчастного, в бою — насмерть, и он умирает... проходит через муки предсмертные».
А. Пичугин
— Это вот, прости, абсолютно мое представление. Я много-много раз задумывался об этом и всегда думал именно так, он описывает. Как можно? Я понимаю, что враг, я понимаю, что он наступает, но это ведь тот человек, которого где-то кто-то любит, где-то кто-то его ждет, у кого-то на руках он рос, его воспитывали, он учился говорить, он пел песенки, ходил в школу, хотел быть хорошим человеком. И, возможно, стал хорошим человеком. Но вот так вышло, что мы с ним по разные стороны баррикад и дальше вот эта этическая какая-то... Всё понятно, что в бою ты нажимаешь курок и человек умирает, и ты об этом не задумываешься в тот момент. Но так как мы не на войне, то думаешь, что весь ужас войны именно в том, что ты сейчас убьешь того, кто такой же, как ты и просто оказался по другую сторону.
А. Грушина
— В этом, еще, знаете, есть, — я думала над этим кусочком, который вы прочитали, я его несколько раз перечитывала, — с одной стороны, как бы вот они, слюни интеллигента — война есть война, идет сражение, то есть ты должен защищать родину. То есть война есть война.
К. Толоконникова
— Но он и пишет потом, что он не пацифист. И, конечно, он не был никаким дезертиром, но он молил Бога о том, чтобы Господь дал ему...
А. Грушина
— Вот! Вот я как раз это хотела сказать — что при этом он молил Бога, он не хотел ни дезертировать, он не был пацифистом названным: я не хочу воевать, простите, я не могу убивать по религиозным соображениям. Сколько угодно можно так говорить и так далее. А он просил Бога — вот в этом во всем, что вы прочитали, там есть еще дальше кусочек. Прочтите, если он у вас есть.
К. Толоконникова
— «Как ни внушал я себе, что „закон войны“ таков, что незнакомые люди убивают друг друга, что враг, неприятель на войне обезличен — я ничего не мог поделать с собой. — (Это вот то, о чем ты говоришь, Леша.) — Нет, я никогда не был пацифистом. Ведь есть войны, в которых христианин обязан, должен участвовать, если то, что свято, можно защитить только оружием. Но себя преодолеть я тогда не мог, мучился и молил Бога, чтобы Он явил чудо и помог мне служить, исполнять воинский долг, а людей не убивать». И Господь, надо сказать, совершил это чудо. Действительно, Михаил Ефимович прошел всю войну и с честью и достоинством выполнил свой долг, работая в, я не знаю, как это называется по-военному и как это называлось тогда, но так, чтобы представить себе — в отделе картографии.
А. Грушина
— Да, карты — это... Вы знаете, в войну самое было важное — это на вот этих грузовичках, Алексей знает, как они назывались — эта резина, шины, поэтому Ярославский шинный завод был как объект номер один во внимании и Сталина и правительства, потому что он обеспечивал шинами все машины, которые, вот мы по фильмам видим...
А. Пичугин
— Что там — полуторки, ЗИС-5.
А. Грушина
— Да, полуторки вот эти гоняли. И то же самое картография — карты-то нужны были постоянно. И он возглавлял этот отдел.
К. Толоконникова
— Его, как художника по светскому образованию, как графика, взяли в этот отдел. И надо сказать, что это не было штабное просиживание штанов — это тяжелейший труд. Иногда по несколько суток без сна, чтобы всё успеть, доставить, развести...
А. Грушина
— А ответственность какая.
К. Толоконникова
— И огромная ответственность.
А. Грушина
— Конечно, Наверное, это гораздо важнее, чем просто стрелять. То есть люди всякие нужны, и профессии всякие.
К. Толоконникова
— Это удивительно, — мы забежали вперед, — это удивительно тихое, какое-то смиренное и очень честное отношение к себе самому и к тому, что должно. И вот даже его воспоминания, я помню, я их читала, о последнем настоятеле Константинопольского Патриаршего подворья в Крапивниках архимандрите Василии (Димопуло), даже эту малосимпатичную фигуру он описывает, конечно, с иронией, но беззлобно. И этот портрет ведь и портрет художника рисует нам тоже.
А. Грушина
— Конечно. Человек вкладывает свое отношение.
К. Толоконникова
— И по этому портрету Михаил Ефимович предстает, конечно, человеком очень светлым.
А. Грушина
— Как и мы говорили, что о нем все так и отзываются, как о человеке очень-очень светлом. В 1925-м году он поступил в это Училище памяти 1905-го года. И там, по воспоминаниям выпускников училища, очень много было занятий по шрифтам, которые как раз на этикетках везде были очень важны, и по промышленной графике, что ему весьма и весьма пригодилось.
К. Толоконникова
— В 1925-м же году умирает Святейший Патриарх Тихон, и если я правильно помню, Михаил Ефимович, тогда еще совсем молодой человек, он присутствует на его отпевании.
А. Грушина
— Да, он присутствует на отпевании Патриарха Тихона, он дружит с преосвященным Петром (Рудневым), в то время Руднев был архиепископом Самарским, если я правильно помню. Он дружит с Рудневым, преосвященным Тихоном (Шараповым), епископом Гомельским, расстрелянным в 1937-м году в сане архиепископа Алма-Атинского. Вот то, о чем я говорила — он общался все время в своей жизни с реакционным духовенством.
К. Толоконникова
— У него, по-моему была очень близкая, такая тесная дружба тогда с отцом Иеронимом (Захаровым)...
А. Грушина
— Он оказал на него огромное влияние, этот человек.
К. Толоконникова
— А впоследствии... Ну, умер он на Ростовской и Новочеркасской кафедре. Но чем еще интересна его судьба, и тоже было бы очень интересно — не сохранилась ли какая-то переписка, потому что он был куйбышевским архиереем в то самое время, когда там разворачивались эти события, которые нам известны, как Зоино стояние. И наверняка, будучи людьми, конечно, образованными, интеллигентными, они должны были обмениваться какими-то мнениями на этот счет.
А. Пичугин
— Нам нужно прерваться буквально на минуту. Я напомню, что сегодня у нас в гостях Анна Грушина, главный редактор «Московского журнала». И мы сегодня в нашей совместной программе с музеем и исследовательским центром «Советский Союз: вера и люди» вспоминаем Михаила Ефимовича Губонина — замечательного художника, чьи графические работы промышленной графики все мы прекрасно знаем. Но он гораздо больше был, чем просто промышленный график, и, конечно же, хотелось бы сегодня о нем поговорить еще больше. Через минуту мы продолжим это делать.
А. Пичугин
— Возвращаемся в студию светлого радио. Напомню, что сегодня здесь Ксения Толоконникова, директор музея «Советский Союз: вера и люди», и я, Алексей Пичугин. И с нами вместе Анна Грушина, кандидат исторических наук, главный редактор «Московского журнала». И мы вспоминаем Михаила Ефимовича Губонина — замечательного промышленного графика, чьи работы, я думаю, все вы прекрасно знаете. А вот помимо этих работ графических — оформление этикеток советского шампанского, оформление конфет «Красный Октябрь», до сих пор всё это на полках стоит, — но Михаил Ефимович был гораздо больше, чем просто промышленный график, это был очень глубокий человек, человек веры, церкви, мемуарист.
К. Толоконникова
— Собиратель и хранитель церковной истории. Он прекрасно понимал (как я это вижу, как я это чувствую), что для такой полноценной исследовательской работы и время не пришло, и он не создан. Но он делал всё для того, чтобы сохранить этот период для грядущих исследователей.
А. Грушина
— Из его главных трудов, то есть собирательских — это собрание актов Патриарха Тихона, якобы самое большое собрание, которое существует. Это выполнено им, и сейчас этот труд издан. Но дело в том, что вообще о личности Губонина не очень много известно, а то, что известно, много фактов таких, я бы сказала, ходульных — знаете, как нужен костыль опереться, мы опираемся на него, в нашей идее рассказать о человеке, и двигаемся.
К. Толоконникова
— Это то, что в житиях святых называют топосами — такие общие места.
А. Грушина
— Да-да. К 1929-му году у него уже было собрано практически всё, что было издано Патриархом Тихоном. Но в 1929-м году его арестовали. Мы уже говорили с вами о том, что круг его знакомцев был на виду у власти — это были люди и люди и в сане, и...
К. Толоконникова
— Там был и кто-то из последней братии Данилова монастыря.
А. Грушина
— Да-да. Люди яркие, люди заметные. И их арестовывать начинают одного за другим, а он с ними общался постоянно. Не может же быть, чтобы на него не обратили внимание? Это даже несерьезно, так думать. Естественно, в 1929-м году арестовали и его. И сослали его в Среднюю Азию. И вот во время этой ссылки, как мы знаем из некоторых источников, потому что на самом деле источников очень и очень немного, вот я их насчитала — один-два-три... Шесть источников, из которых можно о нем что-то почерпнуть. Очень хотелось бы, что если еще есть люди, которые помнят Губонина, а они могут еще быть и здравствовать, чтобы они откликнулись на эту передачу и нам рассказали свои живые, подлинные о нем воспоминания.
А. Пичугин
— Если нас кто-то слышит, мы обязательно еще в конце программы об этом напомним, то, пожалуйста, откликнитесь. Даже можно сейчас сразу сказать, куда писать.
К. Толоконникова
— podspudom@yandex.ru — это адрес музея.
А. Пичугин
— Или info@radiovera.ru — это адрес радио.
А. Грушина
— Это бы как-то обогатило образ этого светлого замечательного человека, который, на самом деле, может, и не очень в этом нуждается. В этом нуждаемся мы — чтобы людей показывать такими, какими они были, а не такими, как нам их кто-то нарисовал. Правда? Мы же хотим до чего-то докопаться, обогатить эту биографию, узнать больше о человеке. Но вот мы знаем из тех источников, которые существуют, что когда был арестован в 1929-м году Губонин и сослан в Среднюю Азию, архив его погиб.
К. Толоконникова
— Всё, что было собрано к этому моменту.
А. Грушина
— Он потом, что, заново начал всё это собирать? Вот для меня это загадка. Вот, возможно, тот, кто слышит нас, поправит, добавит, внесет уточнение.
К. Толоконникова
— Мне это тоже непонятно. Где-то мне пришлось прочесть, что основную работу — собирательскую, повторную, — он проделал уже чуть ли не во время войны, что чуть ли не к 1945-му году у него был этот весь архив.
А. Грушина
— Наверное, не во время войны — во время войны он воевал. И, как мы знаем, в отделе картографии, в этом военном отделе картографии, там не оставалось времени даже на сон, на еду. Поэтому, наверное... Вернулся он назад в 1933-м году, из ссылки. Жить в Москве не мог, поскольку имел пятно в биографии, он жил то в Кашире, то в Можайске. Вот в это время, возможно, он начинает заново собирать и собирает еще до войны вот это всё свое собрание. Дальше — о войне мы уже с вами сказали, Дальше — можно говорить о личной его жизни.
К. Толоконникова
— Почти ничего неизвестно о его семье, там тоже очень скупые факты. Он женился незадолго до войны. После войны его жена очень скоро умерла, оставив, как мне удалось где-то прочесть, оставив маленького сына.
А. Грушина
— Женился он в 1938-м году.
А. Пичугин
— И он женился потом еще раз.
А. Грушина
— До войны он женился, в 1938-м году. Он женился на Клавдии Петровне Мироновой, она была солисткой хора Богоявленского кафедрального собора в Дорогомилове.
А. Пичугин
— Который не сохранился.
А. Грушина
— Да, который не сохранился. И пела в хоре Свешникова. То есть она была профессиональной певицей. В 1940-м году Губонин добился снятия судимости и смог уже с полными правами проживать в Москве. Дальше была война. В этом первом браке у него родился сын. Была война. А потом уже умирает жена. Она умирает, остается его сын. И он женится второй раз на родной сестре своей жены.
К. Толоконникова
— И где-то я прочла, что он это делает по благословению своего духовного отца, которым в это время, как следует из этого текста, был Афанасий (Сахаров). И сохранились некоторые, в интернете я нашла некоторые очень краткие письма их друг другу.
А. Грушина
— Дело в том, что его вторая жена, даже в переписке Афанасия (Сахарова) есть и ее письма. Она была тоже знакома с Афанасием (Сахаровым), она его поддерживала, как могла.
К. Толоконникова
— Он жил тогда в Коврове.
А. Грушина
— Да. Она состояла с ним в переписке. Это его уже вторая жена. Кстати, мы должны сказать, что войну Михаил Губонин закончил в Берлине в звании гвардии старшего лейтенанта. Был награжден тремя боевыми орденами и пятью медалями. Это очень-очень важно. Потому что, казалось бы, тыловая крыса, а отнюдь не тыловая, совсем не тыловая.
К. Толоконникова
— Он в тылу-то и не был, он все время был на передовой — там, где и нужны были эти карты.
А. Грушина
— И вот это, то, что вы прочитали — кусок из его исповеди о том, как он может убивать, как он будет убивать и так далее, плюс то, что он всю войну был постоянно с людьми, которые уходили, не возвращались — это еще больше наложило отпечаток на его личность в плане вот этой тихой интеллигентности, о которой вы говорили, что даже о человеке не самом симпатичном он не мог сказать ни одного плохого слова. Мог с юмором, мог как-то так, но никогда впрямую не осуждал. Это ведь редкое качество — неосуждение.
К. Толоконникова
— Вот эти воспоминания, отрывки из которых время от времени всплывают в интернете, интересно, они существуют, как цельный корпус где-то в архиве? И ждут ли они своего издателя, исследователя? Об этом мы, по-моему, ничего не знаем, потому что...
А. Грушина
— Есть такая книга — «Благословенный путь». Она была издана в 2014-м году, там они опубликованы.
К. Толоконникова
— Полностью или в отрывках?
А. Грушина
— Не могу сказать точно, но, по-моему, они опубликованы полностью. В 2014-м году в книге «Благословенный путь».
К. Толоконникова
— Это очень интересно, потому что мне ни сама эта книга не попадалась, ни какие-то ссылки на нее. Вероятно, очень небольшой тираж.
А. Грушина
— Может быть.
К. Толоконникова
— Но я отыщу, потому что мне личность Михаила Ефимовича очень интереса и дорога именно своей такой тихостью. И тем очень значительным трудом, который он взял на себя.
А. Грушина
— При этом, при тихости, очень активная церковная жизнь. Как раз, когда после войны ему пригодились все его навыки вот этой промышленной графики, когда он работает, его вот эти все работы, которые называл и Алексей, и я говорила, и вы — они тоже опубликованы. Такой альбом есть — «Кондитерской фабрике „Красный Октябрь“ 100 лет» — вот там все его работы есть. Она была издана в 1967-м году, этот альбом, к 100-летию кондитерской фабрики «Красный Октябрь». Вот это помогало ему, жить-то надо было на что-то — это ему позволяло содержать семью, жить и так далее. А он продолжал заниматься тем, чем он занимался — это своим собирательством...
К. Толоконникова
— Но ведь он и как художник участвовал в работе над ракой для мощей...
А. Грушина
— В Елоховском соборе.
К. Толоконникова
— Да. Для мощей святителя Алексия, митрополита Московского, которые тогда были возвращены к празднованию юбилея Москвы в 1947-м году. Это было такое очень важное событие для верующих москвичей, когда они вдруг перед Всенощной под московских святителей видят на солее возвращенные из Кремля мощи. И для работы над этой ракой привлекают Михаила Ефимовича.
А. Грушина
— Да. И еще можно сказать, что ему очень повезло, как художнику и человеку церковному, участвовать в такой работе. Это уже вам не этикетка кондитерской фабрики «Красный Октябрь».
К. Толоконникова
— Хотя и этикетки тоже — все-таки талантливый и добросовестный человек всё делает добросовестно и талантливо. Потому что этикетка, ну что это для него? — это поденная работа, которая, как вы справедливо сказали, позволяла ему жить и содержать семью. Но и в них есть отблеск какой-то его...
А. Грушина
— Прекрасны его работы, прекрасны.
А. Пичугин
— Я вот тут смотрю, и в одном месте написано, что автор советского варианта этикетки «Ну-ка, отними!» Губонин, а в другом месте написано, что Леонид Константинович Челноков, тоже очень известный художник, ровесник Губонина.
К. Толоконникова
— Знаешь, даже если советское шампанское только Губонину оставить, уже не так мало.
А. Грушина
— В альбоме, выпущенном к 100-летию «Красного Октября», значится Губонин, поэтому я думаю, что там ошибки не могло быть. А в Елохове — сень над ракой святителя Алексия он делал в 1946-м году, сразу после войны.
К. Толоконникова
— То есть когда еще мощи не были возвращены, но уже готовилась для них сень.
А. Грушина
— Да. И в том же 1946-м году как раз умерла его жена Клавдия Петровна. И в 1948-м году он женился на Зое Петровне Мироновой, родной сестре своей жены, как мы уже говорили. Она работала в Институте географии Академии наук СССР и состояла как раз в переписке с Афанасием (Сахаровым), была церковным человеком. То есть его брак, что первый (просто такая скорая кончина жены, конечно, это печать, горе и боль), что второй, был вполне христианским, спокойным. Вообще, у этого человека всё в жизни протекало вот так. Даже если испытания — война, но он молит Бога и оказывается не с автоматом в руках, а с чертежным пером или с карандашом. Умирает жена, он по благословению, но женится на ее родной сестре, опять же, которая стала ему очень верной спутницей в его жизни.
К. Толоконникова
— И хранительницей его архива.
А. Грушина
— И хранительницей его архива. Она очень много сделала для того, чтобы его архив дошел до Свято-Тихоновского университета. Часть архива, насколько я знаю, хранится еще в Историческом музее. Если время было бы там побывать, и в Историческом музее тоже есть какие-то отдельные небольшие фрагменты его архива.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня мы беседуем с Анной Грушиной, главным редактором «Московского журнала», кандидатом исторических наук. Вспоминаем Михаила Ефимовича Губонина, замечательного художника.
К. Толоконникова
— Который, кроме всего прочего, работал после войны много для разных храмов. И не только в Москве. Мы знаем, что он ездил в Тулу, в Астрахань. И участвовал в их реставрации, есть такие сведения. И, в частности, в Астрахани он познакомился, — тоже вот замечательные церковные люди, о которых мы практически ничего не знаем, — он познакомился в Астрахани с Аркадием Ильичем Кузнецовым. И они очень близко подружились. Аркадий Ильич был юристом и выступал, если мне не изменяет память, адвокатом по многим церковным делам. И дела, которые он вел, церковная сторона всегда выигрывала. То есть человек тоже, вообще говоря, нес подвиг.
А. Грушина
— Конечно, конечно. Еще Губонин, в продолжение темы, дружил с Кориным.
А. Пичугин
— Кстати, опять же, могут быть корни этой истории о дружбе и знакомстве с Патриархом Пименом, поскольку у Корина будущий Патриарх Пимен на картине «Русь уходящая» был изображен.
А. Грушина
— Вот, к вопросу о том, как тесен мир. Он тесен.
А. Пичугин
— Ну, тесен не мир, наверное, в данном случае. Мы, безусловно, постоянно сталкиваемся с тем, что мир тесен, но, наверное, здесь просто прослойка тонкая. Церковная Москва того времени почти вся знала друг друга.
А. Грушина
— Конечно.
А. Пичугин
— Сложно было себе представить, может быть, не на уровне прихожан пожилых, которые ходили в один и тот же храм десятилетиями, незакрывавшийся, а на уровне духовенства, людей, сотрудничавших с Патриархией, людей, которые как-то числили себя церковными, но были известными. Конечно, они все друг с другом...
К. Толоконникова
— Кстати, о прихожанах. Мы знаем, что Михаил Ефимович очень почитал святителя Тихона и старался ежегодно бывать в Малом соборе Донского монастыря, где он был погребен. А мы знаем, прихожанином какого храма он был? Или нет, или это нам неизвестно?
А. Грушина
— Я не знаю. Там сколько было открытых храмов?
К. Толоконникова
— В Москве к 1961-му году, когда окраины вошли в состав Москвы, по-моему, это 46.
А. Грушина
— Этого мы не знаем, возможно, он как раз и жил, посещая и тот храм и другой.
А. Пичугин
— А где он жил?
А. Грушина
— На Верхней Масловке.
А. Пичугин
— На Верхней Масловке — Пимен Великий.
А. Грушина
— Да. Есть даже описание, их дом был весьма гостеприимным, супруга полностью разделяла все его интересы и никогда не была против, и есть даже воспоминания, как там на Масловке собирались люди. И вот там на Масловке он в том числе рассказывал многие военные эпизоды, о своих встречах с тем или другим человеком, когда уже это записали люди — записали какие-то художники, друзья, уже в своих дневниках вот эти эпизоды записывали. У него был гостеприимный открытый дом.
А. Пичугин
— А Зоя Губонина надолго ли пережила мужа?
К. Толоконникова
— Она умерла уже в новейшее время. Я точно не помню, в каком году, но она его пережила. Будучи его моложе довольно значительно, лет на 15, она пережила его значительно.
А. Пичугин
— Да, я нашел, она 1923-го года рождения. Она сильно была его моложе. Она была, соответственно, младшей сестрой его первой жены.
А. Грушина
— Да, я так и говорила, она была младшей сестрой. При этом человеком абсолютно ему преданным, разделявшим все его интересы, но и сама она была не последний, так сказать, пиджак в научном мире, работая в Институте географии Академии наук. Мне очень нравится вот то, ну как, очень нравится, мне кажется, это характеризует Губонина, вот что он говорил сам о деле своей жизни, о собирательстве: «Фальсифицировать историю не только общественное преступление, но, рассуждая с церковных позиций и немалый грех, ибо сознательно искажались бы провиденциальные минувшие пути человека в его земном движении к вечности, правдивое отображение и изучение коих всегда назидательно и практически полезно для избежания пагубных повторных заблуждений в прошлом».
К. Толоконникова
— Какое благородство души.
А. Грушина
— Конечно. Он говорит о том, о чем мы начинали сегодня говорить, но только другими словами. Что не хочется множить, повторять какие-то ошибки чужие, или просто искренние заблуждения и так далее. Что хочется все время факт видеть очищенным.
К. Толоконникова
— Вы знаете, еще какая, вот вы сейчас цитировали, какая еще мне черта очень дорога в характере Михаила Ефимовича Губонина — это его способность к долгой дружбе на всю жизнь. То есть большинство тех людей, с которыми он сошелся в юности, с большинством из них он поддерживал связь до конца или их дней или своих дней. Например, он с молодых лет дружил с отцом Алексием Беляевым, в последние годы он был духовником Пюхтицкого монастыря, покойная матушка Варвара его уважала и ценила. Так вот, отец Алексий пережил больше чем на 15 лет Михаила Ефимовича, и он приехал в Москву его отпевать. Он отпевал своего старинного друга.
А. Пичугин
— А с Афанасием (Сахаровым) — известны какие-то подробности их общения? Я только находил, что Михаил Ефимович приезжал к нему в Петушки, уже, соответственно, когда владыка Афанасий...
А. Грушина
— Михаил Ефимович приезжал. По переписке его жены со святителем Афанасием можно говорить, которая опубликована — «Письма разных лиц к святителю Афанасию (Сахарову)», в 2013-м году опубликована эта книга, — вот там очень много писем его жены к Афанасию (Сахарову). И по этим письмам сразу можно судить о том, что общение было достаточно тесным. При этом она говорит о каких-то подробностях жизни: вот, надо ехать в Астрахань, а ехать не могу, Миша приболел, у него случилось какая-то... Очень надеюсь, что командировка отложится. И так далее. То есть видно из этой переписки, что люди общаются близкие, а не просто...
К. Толоконникова
— «Дорогой владыка, поздравляю с днем тезоименитства», или что-нибудь в этом роде, официально.
А. Грушина
— Да.
А. Пичугин
— Ну, так сложно было Афанасию (Сахарову) писать, просто уже по его... Мне кажется, что, так как бо́льшую часть жизни он никаких кафедр не занимал, ну не то что бо́льшая, но основная часть его жизни пришлась на ссылки, лагеря, и в Петушки он приехал тяжелобольным человеком, мне кажется, что, в основном, и навещали его те люди, с кем он хорошо общался в дореволюционный период, вернее, сразу в послереволюционный период, в 20-е годы. И среди них, наверное, мог бы быть и Губонин.
А. Грушина
— Не наверное, а судя по переписке, и бывал.
К. Толоконникова
— Бывал однозначно.
А. Грушина
— Вне всяких сомнений, конечно. Похоронили его в Москве на Дорогомиловском кладбище, да?
К. Толоконникова
— Нет, на Долгопрудненском. Даже указан номер участка, я помню, какой-то 107-й, по-моему. Правда, не знаю, я никогда не была на Долгопрудненском кладбище и даже не представляю себе его устройство и сохранилась ли могила. Непонятно. И, кстати, как и непонятна и судьба сына Михаила Ефимовича, я ничего решительно о нем не знаю.
А. Грушина
— О нем вообще нигде ничего. Как будто его не было.
К. Толоконникова
— Да, как будто он куда-то канул.
А. Пичугин
— А он единственный ребенок, да?
А. Грушина
— Да. Во втором браке детей у него не было. Единственный ребенок. Вообще, мы опять сегодня с вами говорим о человеке, о котором, наверное, хотелось бы, чтобы вспомнили те, как мы в начале передачи говорили, вспомнили те, кто еще помнит, общался с ним ли, с его ли супругой.
К. Толоконникова
— Бывал у них в доме.
А. Грушина
— Да. Кто внесет какие-то...
К. Толоконникова
— Потому что, конечно, в сегодняшнем разговоре мы не говорим ничего нового, мы не делаем никаких открытий, мы, в общем, повторяем всё то, что человек и сам может найти при желании.
А. Грушина
— Но мы привлекаем внимание к личности.
К. Толоконникова
— Да-да. И я, конечно, очень надеюсь, что выйдут так или иначе на связь с нами те, кто знал этого человека, безусловно, замечательного.
А. Грушина
— Может быть, кто работал с ним у владыки Питирима (Нечаева) в издательском отделе. Не может быть, чтобы никто не был, и никто не знал и никто — вот все исчезли в один момент.
А. Пичугин
— Я уверен, что есть, потому что Губонин умер человеком совсем нестарым, в 1971-м году, и прошло хоть еще 50 лет с тех пор, но все-таки 1971-й год недалекий от нас.
А. Грушина
— А супруга пережила намного. Соответственно, есть люди, которые могут что-то дополнить. Хотелось бы знать как можно больше, потому что хорошие люди должны рядом быть с нами всегда.
К. Толоконникова
— Это так. И этому посвящены наши встречи с Анной Филипповной.
А. Грушина
— Спасибо.
А. Пичугин
— Спасибо большое. Мы напомним, что Анна Филипповна Грушина, кандидат исторических наук, главный редактор «Московского журнала» была у нас в гостях. Программа наша сегодняшняя совместная с музеем и исследовательским центром «Советский Союз: вера и люди». Ксения Толоконникова, директор музея.
К. Толоконникова
— Спасибо, дорогие друзья, что провели с нами эту часть вечера.
А. Пичугин
— Я, Алексей Пичугин. Прощаемся, до новых встреч. И пишите нам info@radiovera.ru — это адрес редакции.
К. Толоконникова
— podspudom@yandex.ru — это адрес музея.
А. Пичугин
— Спасибо. И до свидания.
А. Грушина
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.