Светлый вечер с Владимиром Легойдой

Гость программы — Владимир Легойда, председатель Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ.

Темы беседы:

• Призыв Патриарха временно воздержаться от посещения храмов;
• Карантин как испытание веры;
• Возможные итоги пандемии;
• Переход на дистанционную форму обучения;
• Отношение к результатам соцопроса, что 90% россиян не соблюдают Великий пост.

Ведущий: Константин Мацан

---

К. Мацан

- «Светлый вечер» на радио «Вера», здравствуйте, дорогие друзья, с вами Константин Мацан. Я в этом месте обычно говорю, что сегодня с нами в студии, как всегда по пятницам, Владимир Романович Легойда, но сегодня этого сказать не могу, потому что не в студии мы пишем эту программу…

В. Легойда

- Мы с вами.

К. Мацан

- Да, мы с вами на связи, безусловно. Владимир Романович, добрый вечер…

В. Легойда

- Добрый.

К. Мацан

- Владимир Романович Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. Вы где сейчас находитесь, Владимир Романович, дома, на самоизоляции?

В. Легойда

- Я дома, я не вполне на самоизоляции, поскольку я должен быть и на рабочем месте, я приезжаю, дистанционно работаем, и какое-то время провожу на рабочем месте.

К. Мацан

- Но меры предосторожности вы соблюдаете?

В. Легойда

- На сто процентов.

К. Мацан

- Владимир Романович, само собой, мы даже уже, не желая того, к главной теме обращаемся - пандемия коронавируса, не можем об этом, к сожалению, снова и снова не говорить. И, конечно, важнейшая новость, связанная с этой темой – это обращение Святейшего патриарха Кирилла, которое он сделал во время проповеди в воскресенье прошедшее, с призывом верующим оставаться дома, молиться дома, пронзительнейшая была проповедь и слова, сказанные Предстоятелем с болью о том, что 51 год с кафедры он призывает людей идти в храм и вот сегодня ему приходится говорить о том, чтобы люди в храмы пока не шли, молились дома. Как вы, вы присутствовали на этом богослужении, как вы это восприняли, когда услышали?

В. Легойда

- Конечно, это очень непростое испытание и, вы знаете, мы часто говорим о том, что Великий пост – это особое время, время особых испытаний, но вот сейчас не надо даже ничего придумывать, никаких испытаний, вот это реальное, если хотите, испытание веры, только, как мне представляется, оно заключается не в том, насколько ты можешь бесстрашно прикладываться к иконе, которая не обработана санитарным средством и не носить маску, а насколько ты можешь принести действительно, жертву, ведь христианство – это всегда жертва и ради своих близких, ради, в первую очередь, тех, кто находится, мы сейчас говорим: в группе риска и ради того, чтобы не стать источником заразы и не нанести ущерб другим ты останешься дома – это ты возьмешь на себя то, о чем говорил патриарх – подвиг молитвы дома. И это мне кажется, действительно, как вы справедливо сказали, такой пронзительный призыв Святейшего Патриарха.

К. Мацан

- Владимир Романович, ну, разные были реакции на эти слова Святейшего Патриарха: кто-то воспринял их как безусловный призыв к действию – то, чему, что называется, нельзя не последовать. При этом множество комментариев священников, которые с этим же призывом выступали - последовать словам патриарха и остаться дома, их множество, этих комментариев, говорит о том, что кто-то сомневается, кого-то нужно все-таки убедить в том, чтобы в храм не идти, кто-то, может быть, даже по такому рвению готов и не последовать словам Предстоятеля. Вот что вы об этом думаете?

В. Легойда

- Я думаю, что очень странно, когда человек не будет следовать словам Предстоятеля. Безусловно, эти слова воспринимаются… непросто их воспринять, скажем так, но так же не просто было их сказать Патриарху, это, как вы справедливо тоже вспомнили – он, собственно, прямым текстом произнес, сказал, что ему очень сложно говорить эти слова. Но, мне кажется, еще раз хочу сказать, что это действительно испытание и очень странно, когда христианин это испытание отказывается проходить, понимаете, тут мне кажется, что люди, такие люди есть, безусловно, хотя мне кажется, что большинство людей внимая, их восприняло, но люди, которые отказываются это принять – у них просто сбит компас сейчас, они считают, что надо во что бы то ни стало продолжать ходить в храм, то есть нарушать предписания власти, это даже, может быть, не самое главное здесь, а не потенциально продолжать оставаться угрозой для кого-то, для чего предпринимаются все эти меры и для чего призыв патриарха был сделан – для того, чтобы мы сохранили жизнь и здоровье друг друга и жизнь, как дар Божий, безусловно, для человека очень важна и неужели кто-то из нас сознательно готов стать источником? И поэтому мне кажется, что здесь очень важно понять, что в этом и состоит, это и есть наше испытание, и в этом сегодня наш христианский подвиг, и, как вы опять же справедливо сказали, Костя, это временная ситуация и посмотрите, ведь не случайно она выпала на пост, не случайно мы вспоминаем Марию Египетскую, о чем Святейший говорил, тут просто надо быть совсем уже плохо видящим, чтобы эти вещи не заметить.

К. Мацан

- Еще одно измерение, связанное вот с этим призывом Святейшего Патриарха, как мне кажется, заключается в том, что для кого-то это называется тревожный сигнал, в том смысле, что если уже даже Патриарх со всей болью призывает в храм не идти, значит, совсем дело плохо. Насколько что-то можете сказать, чтобы в этом смысле людей успокоить?

В. Легойда

- Это делается, чтобы не стало совсем плохо, вот в чем смысл всех, с одной стороны, мер, которые принимает государство, с другой стороны, призывы патриарха – это ровно на это направлено, я уже об этом говорил, по-моему, даже в нашем эфире, что ситуация следующая: пока горит большой костер и привлекаются колоссальные силы, чтобы не просто плеснуть водой на него, а чтобы его вытоптать полностью, может быть, сверхусилия прилагаются, чтобы не осталось ни одной тлеющей соринки, почему? Потому что если вспыхнет лес – мы его не потушим, вот это, мне кажется, очень точная метафора, очень важно понимать: если лес загорится, то сил его потушить уже не будет, поэтому сейчас вот эти принимаемые меры, они указывают не на то, что плохо, а на то, что мы пытаемся не допустить плохого сценария. Давайте будем реалистами – он не исключен: посмотрите, как у нас сейчас растет число заразившихся, несмотря на все принимаемые меры и давайте подумаем, что было бы, если бы эти меры не принимались. Не нужно, безусловно, паниковать, я еще и еще раз скажу: паника хуже вируса, это совершенно однозначно. Но на другом конце паники, на другом участке спектра -беспечность – вот ни паники, ни беспечности допускать нельзя.

К. Мацан

- Всех волнует, конечно же, вопрос, что будет на Пасху. Понятно, что ситуация непредсказуема и мы не знаем, какова она будет к 19-му апреля, но все-таки вы общаетесь в высших церковных кругах: какие там настроения, есть ли вероятность, что и Пасха будет дистанционной в этом смысле?

В. Легойда

- Пасха будет, и это главное, в чем мы можем быть уверены и не должны сомневаться. Все остальные особенности, как она будет проходить, мы поймем ближе к самому празднику.

К. Мацан

- «Носишь маску – встретишь Пасху», как принято в последнее время в соцсетях делиться. Уже такой более есть у меня философский, если угодно, вопрос: вся эта ситуация с пандемией, конечно, ставит некий вопрос о том, а какими мы выйдем из этого испытания? Как вам кажется, что было бы положительным итогом, когда, мы будем надеяться, с Божьей помощью будет болезнь побеждена, и вот мы вернулись в нормальную жизнь, но мы не можем уже всего того отменить, что было в прошлом, и чем этот багаж должен для нас стать, как вам кажется?

В. Легойда

- Вы знаете, я ведь не люблю очень делать прогнозы, в том числе, и потому, что прогнозы, в большинстве случаев, не сбываются или сбываются не полностью. Сейчас пытаются говорить, помимо того, что говорят, что мир никогда не будет прежним, как будто мы раньше этого не знали, что мир меняется, и меняется быстро, понятно, что сейчас мир меняется стремительно в силу вот этой необычной ситуации. И говорят, что, скажем, мир не будет прежним в экономическом плане, поскольку серьезные испытания сейчас финансовой системы и прочее экономическая система переживает, это безусловно, ну, в общем, все изменится, от рынка труда до человеческих отношений, в этом, конечно, доля истины есть, но понимаете, какая штука: Федор Михайлович, по-моему, говорил, что человек есть существо, привыкающее, и это, пожалуй, лучшее из его определений. Так как мы привыкли сейчас так или иначе к этой ситуации, также мы привыкнем потом, когда она закончится, а она, безусловно, закончится, и к тому, что будет после, а как это будет – мне кажется, что все попытки сейчас нарисовать мир после кризиса, мир после этой эпидемии, они все обречены на то, что они не сбудутся, по крайней мере, в том плане, как это сейчас рисуется, и чем точнее этот прогноз, тем менее вероятно, что он сбудется, хотя, конечно, какие-то, условно говоря, скажем, наверняка снизится число людей, работающих в офисе, то есть переход на удаленную работу, который давно наметился, наверное, он сейчас быстрее будет происходить, но при этом эта ситуация сразу обнажает и показывает и узкие места той же удаленки, потому что понятно, что какие-то вещи на удаленке делать невозможно или на удаленке получаются плохо. Я даже могу сказать, что в редакции журнала «Фома» мы уже понимаем, что можно делать удаленно, а что затруднительно в редакционной работе, ну и так далее, поэтому в целом как-то так. А что касается такого, вы сказали философского, что касается ситуации межчеловеческих отношений – христианин, в общем-то, везде должен, в любой ситуации должен пытаться, простите за такую, в некотором смысле, тавтологию: оставаться христианином, поэтому да, это время какого-то осмысления. Я могу вслед за многими повторить, что те проблемы, о которых я беспокоился месяц назад, мне сегодня кажутся очень забавными.

К. Мацан

- «Светлый вечер» на радио «Вера», мы записываем эту беседу, как всегда по пятницам, с Владимиром Романовичем Легойдой, но не в студии светлого радио, а дистанционно. С вами Константин Мацан. Но вот какие проблемы, если можно так просто конкретизировать, сейчас вам кажутся смешными по сравнению с тем, что происходит?

В. Легойда

- Это вот довольно много, потому что, понимаете, когда человек, условно сейчас, в целом говорю: когда человек месяц назад выбирал, в какое кафе ему пойти и думал, сюда лучше или сюда, с кем-то спорил по этому поводу, а сейчас просто они все закрыты и ты понимаешь, что, в общем-то, совсем неважно. Или человек выбирал, какое блюдо ему съесть, а сейчас он думает, а как вообще, поскольку работа закончилась, зарплата тоже может прекратиться и что он будет делать. Если про себя говорить: ну вот у нас какие-то мероприятия планировались, и я очень переживал, мне казалось, что провести это мероприятие и правильно и хорошо подготовиться – это очень важно, очень сложно, нет ничего серьезнее этого, а просто мероприятие отменилось и я сейчас понимаю, что я с гораздо бо́льшим бы удовольствием сейчас готовился и проводил это мероприятие, переживал по этому поводу, чем по тому, по которому я переживаю сейчас, примерно так.

К. Мацан

- Вот упомянули вы отношения с ближними, и кто только не упомянул их в последнее время в связи с самоизоляцией, домашним режимом. Меня, честно говоря, даже несколько удивило, если не смутило то обилие интервью, прямых эфиров, которые вышли на тему под таким общим заголовком: «Как не убить своего ближнего, пока сидишь с ним дома?» И всем нам понятно совершенно, что проблема не надуманная, но меня несколько удивило, насколько она оказалась острой, насколько с готовностью люди стали об этом говорить, как будто какой-то прямо нарыв вскрылся. У вас не было такого ощущения?

В. Легойда

- Да, полностью разделяю ваше удивление, это, знаете, из серии: а вы, что ли, в отпуск вместе ездите? Такая ситуация. Понятно, конечно, что перестройка привычного ритма, особенно в семьях, где оба родителя или один из родителей редко видятся с детьми, наверное, она как-то все равно ситуацию меняет, но удивительно ,что она ее меняет не всегда к лучшему, хотя понятно, что нахождение, особенно в замкнутом пространстве, оно в любом случае создает некоторое психологическое напряжение, оно, может быть, не связано с отношениями к близким, оно связано просто вот с замкнутостью, знаете, как в подводной лодке, поэтому тут, конечно, может быть, не сто́ит так удивляться, хотя, с другой стороны, повторяю, я ваше удивление разделяю. Мне кажется, это как раз возможность побыть вместе и за это тоже надо Бога благодарить. Мы, в принципе, сейчас, мне кажется, обречены на то, чтобы находить в сложной ситуации положительные моменты, это даже психологически очень важно.

К. Мацан

- У меня тут ребенок недавно спросил: «Папа, а что значит: нет худа без добра?» Как-то ситуация вокруг – прямая иллюстрация ко всему происходящему.

В. Легойда

- Это карантин

К. Мацан

- Еще одна тема, мне кажется, важнейшая в связи с ограничением регулярных богослужений, вернее, не ограничением, а призывом к верующим оставаться дома и молиться дома – это то, что тоже звучит в словах пастырей о том, что может быть, чтобы испытать, чтобы пережить и осознать всю исключительность, допустим, причастия, всю святость и дар, и чудо причастия, нужно временно испытать тоску по нему или, как один пастырь написал, понять, каково жить и без него. Или чтобы сердце по-настоящему ценило возможность соборной молитвы, нужно какое-то время без нее обойтись. Вот вам близки такие ощущения?

В. Легойда

- Мне понятны эти рассуждения, безусловно, единственное что, как вы справедливо сделали оговорку, что богослужения-то продолжаются, священники в строю и даже вот сейчас я видел уже такие фотографии священников и некоторых даже архипастырей с тем, что вот «мы молимся в храме за вас, а вы молитесь дома за нас», по аналогии с тем, как врачи писа́ли, что «мы остаемся здесь для вас, а вы оставайтесь дома для нас», что-то в этом роде было, такие вот флешмобы. И богослужения продолжаются, евхаристия совершается и мне кажется, что касается соборной молитвы, я бы просто предложил так на это посмотреть: мы же можем и должны, молясь дома, молиться все равно вместе. И смотрите, сегодняшний день – это прекрасная иллюстрация этого, я думаю, что многие наши слушатели знают, вы об этом говорили в эфире, что сегодня в 4 часа, чуть позже, Патриарх выехал и проехал с иконой Умиление вокруг Москвы, и мы призывали всех в это время встать на молитву, прочитать акафист Богородице и молитву, которую мы сейчас, по благословению священноначалия читаем, о том, чтобы эта зараза поскорее прошла, сегодня это и был пример такой соборной молитвы в одно время, когда в общем-то, все, кто смог, все верные молились вместе с Патриархом, просто каждый при этом находился у себя дома.

К. Мацан

- Мне вот на этой неделе довелось в виде исключения нарушить режим самоизоляции и побывать на службе на Мариином стоянии в среду, потому что настоятель храма благословил прочитать житие Марии Египетской, которое читается на службе и была онлайн трансляция этого богослужения для всех желающих. И очень проникновенную проповедь сказал Предстоятель, заметив, что сейчас стены пустые в храме и никогда в этот день в Мариино стояние на пятой неделе поста сте́ны не видели такого пустого храма, обычно негде встать, негде яблоку упасть и трудно поклоны совершать, но все то тепло сердец, которое обычно здесь чувствуется, которое сюда приносят прихожане, оно здесь есть и сейчас, и вот мы чувствуем всех, кто здесь обычно стои́т, также, как если бы они здесь были по-настоящему, а они в этот момент дома у себя перед экранами компьютеров и наблюдают за богослужением или участвуют в богослужении именно так, дистанционно, я ощутил, что это правда, это не красивые слова, правда, храм полон, просто полон в духовном смысле слова. А вот как вам кажется, мы много с вами в программах говорили о том, что вечный есть вопрос, идет ли Церковь в ногу со временем? И вот сейчас онлайн трансляции богослужений едва ли, может быть, не каждый храм, но очень многие храмы, уж в Москве, так точно ее организуют – вот не ответ ли это на извечный вопрос о том, что Церковь в условиях пандемии использует все возможные средства, чтобы прихожанам благую весть доставлять и быть в ногу со временем?

В. Легойда

- Знаете, я никогда не соглашался, ни внутренне, ни внешне с этой постановкой вопроса, идет ли Церковь в ногу со временем – Церковь идет в ногу с Евангелием и делает все для того, чтобы Евангелие касалось человеческого сердца и было доступно для людей, а это может быть в ногу со временем, может быть не в ногу со временем, если время не идет в ногу с Церковью – это проблема времени, а не Церкви, поэтому я категорически не готов менять здесь этой позиции и считаю, что Церковь следует своей внутренней логике, мы прекрасно с вами понимаем, что трансляции ведь не карантин породил, люди в больницах могли и раньше смотреть трансляции, не имея возможности попасть в храм. Мы прекрасно понимаем, что есть вещи, которые дистанционно невозможны в Церкви – это Таинства, и ничего здесь не меняется, я не вижу здесь никаких возможностей идти в ногу со временем, поэтому мы говорим о том, о чем мы сегодня с вами говорили – о том, что это особое испытание, когда человек на время лишается возможности прибегать к Таинствам, и наша задача, как всегда, задаваться, в первую очередь, не вопросом, почему, а вопросом для чего и какими мы, действительно, из этого выйдем.

К. Мацан

- Ну, наверное, мы тут можем упомянуть о том, что и Таинства верующим преподносятся на дому и были новости про то, что, прямо такие заголовки, что Русская Православная Церковь окажет помощь, поддержку тем, кто в трудной ситуации пандемии оказался - это касается и волонтеров, которые готовы продукты и лекарства доставлять на дом, соблюдая все средства предосторожности, бесконтактно, в масках, в перчатках и так далее, но это касается и священников, которые, также соблюдая все меры предосторожности, готовы идти к людям в больницы, домой и причащать их, правильно понимаю?

В. Легойда

- Вы понимаете абсолютно правильно, но в этом тоже нет ничего нового: священники всегда ходили к людям в больницы, в инфекционные больницы, соблюдая все требования врачей, потому что иначе их просто туда не пустили бы и причащали больных на дому, именно так к этому следует относиться, я не хотел бы, чтобы кто-то это воспринял сейчас наш разговор как то, что «а, значит, если нельзя причащаться в храм, мы будем сейчас вызывать священника на дом», ведь все-таки речь идет о ситуации, когда человек болен, когда он находится в сложных, прежде всего в сложном физическом состоянии, тогда, безусловно, священник придет. Но просто так сидеть дома и, что называется, вызывать на дом священника – это, конечно, неверно, неправильно.

К. Мацан

- Ну, конечно же, об этом речь не идет. В данной ситуации, наверное, можно напомнить о том, что служба «Милосердие», во всяком случае, в Москве – православная служба помощи «Милосердие» открыла телефон горячей линии, давайте этот номер назовем: 8-495-542-0000, и на этот телефон могут звонить те, кому нужна помощь, те, кто не может выйти из дома по состоянию здоровья или по иным каким-то причинам, многодетная мама, например, на этот же телефон могут звонить и волонтеры, которые хотят помочь, хотят поучаствовать своим временем и силами в помощи и доставкой продуктов, и другими вещами, но, наверное, на этот номер могут обратиться и те, кто нуждается в разговоре со священником или можно звонить в свой храм, в ближайший храм, поискать эту информацию в интернете, вся эта информация есть, там помогут и, если есть необходимость и возможность, и это та ситуация, которая требует присутствия священника дома с Дарами, то, наверное, можно, и к Таинству так, на дому обратиться. Вернемся к этому разговору после небольшой паузы. Напомню, сегодня с нами и с вами, как всегда по пятницам, в «Светлом вечере» Владимир Романович Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. Эту программу мы записываем дистанционно, мы соблюдаем режим самоизоляции, домашнего пребывания. Это «Светлый вечер» на радио «Вера», не переключайтесь.

К. Мацан

- «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается, еще раз здравствуйте, дорогие друзья. С вами на связи Константин Мацан и также с нами на связи Владимир Романович Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. Эту программу мы записываем не в студии светлого радио, а дистанционно, но все равно остаемся с вами и продолжаем наш разговор. Еще одна тема, само собой связанная с пандемией коронавируса – это то, о чем мы вскользь сказали: удар по экономике, который неизбежно наносится в эти дни. Я не призываю обсуждать экономическую ситуацию в цифрах или давать прогнозы уж тем более, вы об этом сказали, меня интересует, скорее, то, что мы наблюдаем, как мне кажется, в обществе, два таких полюса: с одной стороны, это полюс того, что это очень тяжелая ситуация, болезнь, нужно принимать меры срочно и хорошо, что, грубо говоря, мы все сидим дома, потому что это позволяет потушить пожар, а другой полюс – это то, что да – ситуация есть, но давайте не забывать про то, что после этого нам придется жить и тот вред экономике неизбежный, который наносится сейчас, те проблемы, которые возникают, у бизнеса, в первую очередь, у малого и среднего, это просто так не пройдет. Что вы думаете об этой такой борьбе контекстов, скажем так?

В. Легойда

- Тут даже, может быть, их больше, этих позиций и они многообразнее и в чем-то даже жестче, потому что звучат слова, что, с одной стороны, это дилемма между спасением жизни и здоровья людей и обрушением экономики, и государство выбирает первое, а с другой стороны, кто-то говорит: простите, кто-то умрет, но надо продолжать существовать экономической системе, иначе все рухнет и тогда умрет еще больше людей, поэтому полюсные логики именно такие, они, в общем, весьма жесткие. Я точно не готов никаких здесь оценок происходящему, кроме совершенно очевидного, этого никто не скрывает, с этим никто не спорит, что удар по экономике наносится серьезный и прежде всего по рабочим местам, потому что понятно, что предприятия малого бизнеса сейчас в массе своей функционировать не могут. Да, какие-то переживают как раз бум: все, что связано с доставкой, с изготовлением полуфабрикатов, продуктов и прочее, но это всего несколько сфер, которые на сегодня востребованы максимально, больше, чем обычно, и какие-то дистанционные вещи образовательных всевозможных процессов, интенсификация происходит. Ну, конечно, ситуация тяжелая и, мне кажется, здесь опять нужно посмотреть на это, мы же всегда задаемся вопросом: что значит сегодня быть христианином, что значит оставаться христианином в такой ситуации? Вот мы с коллегами в «Фоме», например, говорим и понимаем, что у нас сейчас ситуация очень тяжелая, мы не очень понимаем, как будет вообще существовать бумажный рынок, если говорить о бумажной части «Фомы», потому что, конечно, «Фома» сегодня – это не только бумага - это и сайт, и социальные сети, и много чего другого, но ближайшие перспективы бумажного рынка – они очень несветлые, скажу откровенно на светлом радио. И поэтому мы, как и в предыдущий кризис, мы приняли решение, что мы постараемся сохранить людей, чтобы ни с кем не расстаться сейчас, хотя, повторяю, что ситуация сложная. Ну и вообще, мне кажется, здесь вот это ключевой вопрос, потому что мы уже с вами начали говорить о том, что сейчас люди, я бы не хотел говорить эту банальность, что человек проявляется в сложной ситуации, человек в любой ситуации проявляется, в сложной или не в сложной, но вот в нынешней ситуации это совершенно очевидно, что люди ведут себя по-разному, я могу сказать по основной своей работе – по Отделу, поскольку на нас сейчас колоссальная идет нагрузка, просто не все ее выдерживают, но мне кажется, к этому надо тоже относиться с пониманием и сочувствием, хотя это очень сложно, потому что знаете как: дело должно быть сделано и когда происходят какие-то провалы, пробел, то это тоже нельзя просто так брать и – ну не сделал и не сделал, ведь от этого много чего зависит, поэтому какие-то примерно такие рассуждения.

К. Мацан

- Вы сказали про образовательные услуги, вы же преподаете как раз…

В. Легойда

- Да, ждал, когда вы спросите меня, конечно.

К. Мацан

- Вот, я спрашиваю, каково вам проводить лекции онлайн?

В. Легойда

- Вы знаете, с одной стороны, очень не хватает аудитории, я читаю лекции в ютюбе, собственно, у меня пока две лекции прошло только, мы на ютюбовской платформе это делаем, то есть ребята видят и могут мне писа́ть вопросы свои, реакции какие-то в чате – это удобно с точки зрения такой, функциональной. Я могу к ним обращать какие-то вопросы, они пишут ответы, также как в аудитории я часто обращаюсь к студентам, но, конечно, отсутствие аудитории самой, оно чувствуется очень сильно, но при этом, мы с Юрием Павловичем на днях про это говорили, с Вяземским, который тоже сейчас дистанционно читает, вот он, насколько я понял, ему вот совсем как-то не нравится отсутствие аудитории. Я бы сказал так, что мне не хватает очень аудитории, но поскольку все-таки контакт какой-то есть, то я вот ничего такого фатального в этом не ощущаю, как-то приспосабливаемся потихоньку, а мастер-классы проводим по скайпу, там восемь человек у меня, мы вполне нормально общаемся, поэтому, конечно, очное общение приятней и полезней, но заочное вполне себе такое - дистанционное, точнее, вполне себе рабочее. И, знаете, еще одна любопытная вещь: я больше успеваю на лекции сказать, возможно, это связано с тем, что, когда аудитория – чаще отвлекаешься, где-то что-то пошутишь, что-то вспомнишь, именно реагируя, кто как слушает, сидит и прочее, а тут я просто заметил, что меньше отвлекаешься и больше успеваешь сказать. Потом, я, еще зная, что студенты опаздывают, приходил, у меня в 9 часов лекция, приходил там в 9.05, а потом дверь закрывал, никого не пускал, а сейчас мы в 9 ровно начинаем, в 10.20 заканчиваем и успеваешь больше, но при этом еще один важный момент: энергозатратней это, для меня, по крайней мере, потом, я привык стоя читать лекцию – здесь, у компа, ты сидишь, но тяжелее, то есть лекция – это в принципе ты выкладываешься – это час двадцать, это такой маленький спектакль с точки зрения затрат, и вот сидишь перед компьютером – сложнее в этом смысле. Также, как эфир мы сейчас записываем, мне кажется, что в этом есть тоже, хотя с эфиром пока не понимаю до конца, в студии проще или дистанционно именно с точки зрения энергозатратности, что называется, но на лекции совершенно точно больше выкладываешься, тяжелее.

К. Мацан

- А не получается ли так, что если в очной форме лекция в аудитории – это, как вы сказали в этом смысле такой миниспектакль, но я это со своей стороны понимаю просто как студент, что, действительно, ты наблюдаешь не только за таким, чисто интеллектуальным содержанием лекции, а и за энергетикой, и за поведением преподавателя, какие-то вещи считываются невербально просто, интонационные, так подсознательно и рационально это все есть, это неизбежная часть любого живого общения, то, переходя в такой онлайн формат, как-то очищается немножко от всего такого эмоционального, остается в большей степени передача информации, знаний, текстов, тезисов и так далее.

В. Легойда

- Не знаю, Кость, потому что, смотрите, они же все равно меня видят, понятно, что это картинка, я там что-то руками размахиваю, как раз я пока, скажем, в аудитории, я периодически обращаюсь к доске, что-нибудь пишу, здесь пока особо не придумал, там пару раз мне надо было что-то сделать – я на листочке рисовал, показывал, хотя можно, конечно, там и доску какую-нибудь приспособить, наверное, надо подумать, но тут это скорее вопрос к аудитории, я вам могу ссылку сбросить, это даже интересно, что вы скажете, если пять минут можете посмотреть, как это все выглядит.

К. Мацан

- Почту за радость. А вот мы с Алексеем Павловичем Козыревым, ведущим программы «Философские ночи» на радио «Вера» и профессором МГУ обсуждали тоже эти онлайн уроки, он в вебинаре лекции читает, и он даже в каком-то смысле был вдохновлен, что больше людей подключается, то есть 70 процентов посещения лекции, если я правильно его услышал, и ничего не путаю – это хорошая цифра, даже, может быть больше, чем в оффлайн-формате. У вас есть какие-то наблюдения на эту тему, насколько студентам современным даже интереснее онлайн это слушать?

В. Легойда

- Вы знаете, я думаю, что в моем случае это не вопрос интереса, как я сказал, я опоздавших не пускаю, а студент – существо такое, со сложной душевной организацией, поэтому мне даже, когда я сказал, что «Ребят, время давайте не будем менять, как нам в институте велели по расписанию ходить, так и будем проводить». А мне студенты говорят: «Ой, это так рано – 9 утра». Я говорю: «А что рано – вам не надо тратить минимум час на дорогу, вы можете без десяти девять проснуться, и в девять включить ком, что ж рано-то?». И вы знаете, что удивительно, что меня там 90 человек примерно смотрит, 90-80 смотрели лекции первые две, а потом, вот я сегодня зашел на ютюб поменять что-то, переписать, смотрю, а количество просмотров 160, значит, кому-то кто-то отправлял, кто-то смотрел, потому что запись-то остается.

К. Мацан

- Очень интересно, а у вас есть, не прогноз, конечно, мы сегодня уже сказали, что прогнозы строить – дело неблагодарное, но некое предощущение того, как после этого вернуться обратно в аудиторию, вот вы прежний вернетесь или обновленным каким-то новым опытом и что-то будет изменено и в оффлайн формате?

В. Легойда

- Я не знаю, я же уже про это говорю вам, что мне кажется, что сейчас все спекуляции на тему как все поменяется, они, с моей точки зрения, все очень приблизительны, но, понимаете, многое будет зависеть от того, сколько все это продлится, есть надежда, что не очень долго и тогда я не думаю, что как-то человек фундаментально что-то, не думаю, ну посмотрим, лучше, мне кажется, поговорить об этом, когда это произойдет.

К. Мацан

- Но все равно не могу сейчас не спросить: а вы сказали: есть надежда, что не очень долго – а она есть? И она на чем основана?

В. Легойда

- Она вообще, как надежда, с одной стороны, основана на вере, и на том, что все будет хорошо обязательно, и Господь нас не оставит. С другой стороны, все-таки эти меры, которые сегодня принимаются, их, как кто-то считает – избыточность, ну а вы посмотрите, как развивается ситуация, хотя специалисты говорят, что нельзя исключать никакого сценария, но будем надеяться, что все-таки будет не худший и это, конечно, так или иначе скажется на продолжительности. Но я столько уже читал прогнозов, что солнце все убьет, а потом оказывается, что солнце все не убьет, давайте, что называется, поживем-увидим.

К. Мацан

- Владимир Легойда, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». Мы записываем этот разговор дистанционно, не из студии радио «Вера», но все равно продолжаем разговаривать. Владимир Романович, была такая новость на прошедшей неделе, тоже в чем-то острая, про то, что по социальному опросу, проведенному общественной службой, 90 процентов россиян не соблюдает Великий пост. Вот что для вас в этой цифре?

В. Легойда

- Мне вспоминается сразу известная фраза о том, что, как там она точно звучит: ложь, большая ложь и статистика есть. Не знаю, надо смотреть, я не хочу, чтобы это звучало, как то, что я не верю в опросы, но в любом случае, чтобы оценивать опрос, надо иметь все исходные данные перед глазами: сколько человек было опрошено, какая выборка, кого опрашивали, на основании чего сделан этот вывод? Вывод о том, что 90 процентов не постятся мне представляется сильно завышенным, то есть этот процент не постящихся мне представляется завышенным, просто на уровне того, что…понимаете, есть же, условно говоря, суровая рука рынка, которая, в общем, не обманывает в этом смысле, что я имею ввиду: это постные столы, постные блюда, от магазинов с готовой едой до всех ресторанов – это никак не вяжется с цифрой в 90 процентов не постящихся, просто если бы это было так, зачем предлагать постную еду везде? И таких нестыковок много. Повторяю, поэтому надо смотреть опрос, какая там была выборка, как проводились, какой был опросник: поститесь-не поститесь, что там человек подразумевал, отвечая это, насколько это дробно все сделано. Но, с другой стороны, понимаете, ну и что? Я как-то не вижу здесь чего-то такого, по поводу чего надо вырывать волосы на голове или еще что-то делать.

К. Мацан

- Спасибо, как говорится, к другим темам. Уже месяц на радиостанции «Вера» выходит аудиоверсия вашей программы «Парсуна».

В. Легойда

- Да, огромное спасибо, нашей с вами, прямо так скажем.

К. Мацан

- Да, спасибо, наша программа «Парсуна». Поговорим о нашей программе. Спросить я вот о чем хотел: в среду прозвучала запись программы с итальянкой Джованной Парравичини, руководителем фонда «Христианская Россия», фонда, который работает по всему миру, но он связан с Россией, сама Джованна уже много лет тоже в России живет, а родственники у нее живут в Италии, мама и самые близкие друзья как раз в тех самых местах, где ситуация с коронавирусом особенно остро стои́т: в Бергамо, Брешиа, это Ломбардия, вот эти географические названия. Из этой беседы для вас что таким в личном плане стало самым теплым, согревающим, зацепившим лично вас?

В. Легойда

- В этой части беседы, безусловно, рассказ, который мы поставили в анонс, вы помните, где Джованна рассказывала о том, как врач позвонил по телефону женщине, у которой уже кто-то умер, кто-то находился в больнице, и она сказала, что «я не молюсь, я уже даже не молюсь». И он сказал: «Не переживайте, я буду молиться за вас». И это, конечно, совершенно такая пронзительная история и ты, кстати сказать, вот с этой точки зрения понимаешь, что вот когда человек сталкивается с такой серьезной, реальной проблемой, здесь проявляется его христианская забота о ближнем, а какие-то внешние вещи отступают на второй план – это такой урок, если угодно, был для меня тоже и поэтому я бы даже привел этот пример в качестве ответа на вопрос, который мы в самом начале сегодняшней программы поставили, вот как себя вести, как относиться к призыву молиться дома – надо трезво посмотреть на ситуацию, посмотреть на то, что реально сегодня происходит и где требуется действительно наша вера и ее плоды: в отношении к людям, в заботе о людях, в этом свидетельство веры нашей сегодня. Забота о людях всегда должна быть, просто понимаете, условно говоря, можно сетовать, что ты не можешь, потому что понятно, мы в комфортных были условиях, мы с вами могли при желании каждый день ходить в храм, и вот, как вы справедливо сказали, ссылаясь на священников, сейчас мы этого лишены, мы, с одной стороны, должны учиться это ценить, а с другой стороны, должны понять, что вера наша страдает не от этого, она страдает от того, когда мы перестаем замечать ближних, которым тяжело, когда мы начинаем злиться, когда мы начинаем осуждать священноначалие, которое с болью приняло, обратило к нам такой призыв, вот тогда, вот в эти моменты страдает наша вера. Могу напомнить рассказ, который как-то уже я вспоминал в наших беседах здесь, Святейший Патриарх рассказывал, когда он был ректором Ленинградской духовной академии и на собеседовании один молодой человек, поступавший в семинарию, естественно, он церковный, верующий человек, его спросили: «А как часто вы причащаетесь?» Он говорит: «Один раз». И они уточняют, комиссия говорит: «Простите, мы не поняли, вы причащаетесь один раз в неделю, один раз в месяц или как, в какой срок?» Он говорит: «Нет, я всего причащался в жизни один раз». Дело было в том, что в деревне, в городке или в районе, где он жил, не было храма, это было в советское время, я напомню и он имел всего одну возможность в своей жизни быть на литургии, причаститься за несколько лет, понимаете? Это было недавно, Святейший Патриарх рассказывал, он был на этом собеседовании, проводил это собеседование. И в чем можно этого человека упрекнуть? Как раз-таки он дорожил этим, его вера привела его в семинарию, как-то по-новому сейчас на это смотришь на все.

К. Мацан

- Да, потрясающая история, спасибо вам большое. У нас на радио «Вера» в последние дни, поскольку тема коронавируса и пандемии обсуждается постоянно, звучали такие мысли, что помощь ближнему всегда справедливо воспринималась, как какое-то дело: пойти, навестить, помыть полы у старушки, купить продуктов, что-то такое, сейчас по понятным  причинам социальная активность ограничена, она не отменена, но она ограничена и чтобы быть таким волонтером, который куда-то идет, нужно, как минимум, иметь средство спецзащиты, а еще лучше инструктаж, а может быть, еще лучше даже не всегда идти, чтобы не навредить, но многие отмечают, что вот эта помощь ближнему по-другому высвечивает помощь словом, вот если делом сейчас ограничена возможность, то словом посредством интернета всегда помочь можно, им вот нас часто упрекают, что слова, слова, слова – это ничего не значит, но сейчас такое время, когда слово может значить многое, так получается?

В. Легойда

-  Думаю, что да, единственное, что не нужно это воспринимать как то, что надо стримить там, спамить, все-таки это тоже надо уметь делать, но при этом слово, обращенное к своим близким, к тем, кому, условно говоря: «позвоните маме» – вот этот призыв, он тоже не потерял своей актуальности.

К. Мацан

- Спасибо огромное за эту беседу, Владимир Романович, я в особенности вам благодарен, что вы нашли возможность с нами по телефону разговаривать час в вашем плотном графике и понятно, что вы сейчас на передовой во всех этих процессах оказания помощи тем, кто в помощи нуждается, со стороны Церкви. Я напомню, в «Светлом вечере» сегодня с нами и с вами дистанционно был Владимир Романович Легойда, как всегда по пятницам, впрочем, мы традиций не меняем в этом смысле, глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви с обществом и СМИ, главный редактор журнала «Фома» и профессор МГИМО. С вами был также Константин Мацан, спасибо, до свидания, это «Светлый вечер» на радио «Вера».

В. Легойда

- Спасибо.