Поделиться
— Какое время теряем — теплынь, сухота. Уже давно купол бы закончили и столбы тоже. А как их разделать-то можно было — звонко, красиво. А справа грешников, кипящих в смоле написать можно, да так — мороз по коже. А я там такого беса придумал — дым из носа, глаза.
— Да не в этом дело, не в дыме дело.
— А в чем?
— Не знаю!
Иконописец Андрей Рублёв не знает, как изобразить Страшный суд. День за днём монах откладывает работу, противясь необходимости создавать устрашающие фрески. Художник-христианин мучительно ищет способ иначе показать людям Второе пришествие Иисуса Христа. Таким перед нами предстаёт русский святой пятнадцатого века в фильме Андрея Арсеньевича Тарковского «Андрей Рублёв». Для иконописца, канонизированного Церковью в лике преподобных, главное в христианстве — это любовь.
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так, что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто. И если отдам я все имение мое, и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, то нет мне в том никакой пользы».
Прозвучавшие сейчас слова апостола Павла, пожалуй, можно назвать ключом к образу Андрея Рублёва, предложенного Тарковским. Но дар любви, полученный иконописцем от Бога, подвергается испытаниям. Режиссёр проводит своего героя через горнило страданий. В каждой из восьми новелл, составляющих фильм, монах Андрей претерпевает мучения. Людские страсти — зависть, жестокость, тщеславие смыкают вокруг него кольцо, испытывая на прочность. Самым страшным испытанием для художника становится собственное преступление. Андрей убивает воина, защищая юродивую, и после этого отказывается брать в руки кисть. Он даёт обет молчания. Кажется, что душа монаха выжжена дотла, что жизнь в нём угасает.
Возродиться Андрею помогает творческое дерзновение Бориски, сына мастера колокольных дел. Мальчишка берётся отлить колокол, поскольку всех опытных мастеров унесла эпидемия холеры. Он трепещет, понимая, что если колокол не зазвонит, то головы не сносить. Бориска творит колокол, рискуя жизнью, и Андрей, наблюдая за ним, осознает, что должен вернуться к своему предназначению — писать иконы. И когда уже густой звон плывёт над рекой на радость людям, и Бориска от пережитых волнений рыдает навзрыд, Андрей Рублёв разрешает обет молчания, чтобы утешить новоиспечённого мастера.
— Не надо, ну…
— Отец, змей старый, так и не передал секрета. Помер, так и не передал. В могилу утащил, жила рваная.
— Видишь, как получилось. Ну хорошо, ну, чего ты? Вот и пойдём мы с тобой вместе — ты колокола лить, я иконы писать…
Рублёв возвращается к творчеству. В чёрно-белую ткань фильма чистыми, ясными цветами врываются иконы. Таких прозрачных, светоносных оттенков иконопись до Рублёва не знала.
И новый образ Страшного суда, столь мучительно искомый, Андрею Рублеву удалось создать. Фреска, которую можно увидеть в Успенском соборе города Владимира, пронизана любовью, радостью встречи праведников со Христом. Такое видение Второго пришествия Спасителя близко и Тарковскому. Режиссер писал: «Неверно думать, что Апокалипсис несет только концепцию наказания. Может быть, главное, что он даёт — это надежда». Тарковский мыслит в унисон своему небесному покровителю, преподобному Андрею. Возможно, благодаря этому единству мысли и фильм «Андрей Рублев» прозвучал симфонией христианской любви, которая живёт, побеждая страсти и скорби.
«Интеллигенция и Православная Церковь в XIXв.» Федор Гайда
Поделиться
Гостем программы «Светлый вечер» был доктор исторических наук, доцент кафедры истории России XIX — начала XX веков исторического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова Федор Гайда.
Мы говорили об отношении образованных людей в России в XIX веке к Православной Церкви, о взглядах интеллигенции на религиозность и церковную жизнь и как это повлияло на дальнейшую историю страны и Русскую Церковь. Также разговор шел об истории появления термина «интеллигенция» и с какими людьми он соотносился, о самых ярких их представителях в России XIX века и почему кто-то из них сохранял веру и церковность, а кто-то отказывался от Бога.
Ведущий: Алексей Пичугин
Все выпуски программы Светлый вечер
Поддержим храм Архангела Михаила в Смоленской области
Поделиться
В деревне Зарубинки Смоленской области посреди чистого поля стоит величественный храм Архангела Михаила, который сегодня обретает былую красоту. Рядом с ним есть сад, жилые корпуса, пасека и коровник. Всё это созидается трудами маленькой монашеской общины.
Сто лет назад в Зарубинках жили больше полутора тысяч человек. На службы в местный храм съезжались люди из окрестных деревень. В советское время от Смоленска до Витебска было всего две действующих церкви и одна из них — Архангела Михаила. За время гонений она изрядно пострадала, лишилась колокольни и внутреннего убранства. Ближе к 90-м годам деревня совсем опустела, и храм закрыли. Годы шли и здание превратилось в аварийное.
В 2018 году возрождать святыню и приход сюда направили иеромонаха Феодосия. Трудами священника и его помощников храм Архангела Михаила стал возвращаться к жизни. Со временем вокруг него образовалась монашеская община, появились свой сад и хозяйство. Ежедневно в церкви совершаются богослужения, а в перерывах каждый насельник скита занят своим делом. Священник Феодосий пасёт коров и ухаживает за пасекой, а другие следят за порядком, решают бытовые задачи, делают творог, сыр и масло. Место, которое казалось безнадёжно забытым, обретает новую жизнь. В возрождение храма и развитие скита вносят свою лепту и верующие люди. Они приезжают в деревню Зарубинки из ближайших селений и Смоленска.
Благодаря совместным усилиям у храма Архангела Михаила появились крепкая кровля и надёжные окна, новые купола, колокольня, иконостас, престол и церковная утварь. А сейчас важно отремонтировать и утеплить здание изнутри. Помочь храму в Смоленской области можете и вы. Для этого переходите на сайт фонда Архангела Михаила.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Волонтёрская помощь для незрячих и слабовидящих детей
Поделиться
Фонд «Провидение» помогает детям с нарушениями зрения со всей России — оплачивает лечение и реабилитации, а ещё оказывает волонтёрскую помощь. Фонд развивает проект «Совместная забота». Сейчас он действует в трёх городах — Москве, Смоленске и Симферополе. В рамках проекта волонтёры фонда регулярно навещают незрячих и слабовидящих детей дома, в больницах, интернатах, школах и детских садах. Проводят с ними время, помогают в бытовых делах, гуляют, организуют творческие занятия, игры, экскурсии и не только.
10-летняя София вместе с папой и мамой живёт в Симферополе. Помимо проблем со зрением, у неё множество диагнозов, поэтому девочка нуждается в постоянном уходе и присмотре. Недавно глава семьи уехал на длительное лечение в другой город, и Елене, маме Сони, стало трудно справляться со всеми заботами одной. «Именно в этот критический момент я обрела бесценную поддержку волонтёров», — делится Елена. Они проводят время с девочкой, что даёт возможность маме заняться делами. Например, сходить в магазин за продуктами, спокойно приготовить обед или навести порядок дома. Волонтёры всегда готовы выслушать и поддержать Елену морально. «Это больше, чем помощь — это дружеское участие», — говорит она.
Проект «Совместная забота» объединяет отзывчивых людей, всех кто готов делиться с другими временем, умениями и теплом своего сердца. Они становятся настоящей опорой для семей в трудный момент, дарят незрячим и слабовидящим детям радость, а их родителям — колоссальную поддержку.
Присоединяйтесь к волонтёрам фонда «Провидение» и проекту «Совместная забота». О том, как это сделать, узнайте на сайте фонда.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
