Гость программы: кандидат исторических наук, член Союза писателей России Глеб Елисеев.
Разговор шел о личности Константина Петровича Победоносцева, о его государственной карьере в 19 веке и отношении к Русской Церкви.
Д. Володихин
— Здравствуйте, дорогие радиослушатели. Это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. И сегодня мы говорим о человеке, которого называют сейчас личностью с резкими манерами, но правильными идеями — это Константин Петрович Победоносцев. И поскольку мы, начиная разговор об исторической личности, как правило, озвучиваем что-то вроде его визитной карточки: несколько слов, что это был за человек, что это за личность, какие деяния нужно вспоминать для того, чтобы в самом начале разговора об этой персоне вспомнить суть его характера, суть его деятельности. Так вот, сегодня мы вместо этого воспроизведём цитату — его статья «Церковь» даёт прекрасную цитату, которая характеризует его мнение, его взгляды. Наберитесь терпения — цитата длинная: «Наша Церковь искони имела и доныне сохраняет значение всенародной Церкви, и дух любви и безразличного общения», — «безразличное» — имеется в виду без различий тех, кто имеет разное социальное положение. Продолжаю цитату: «Верою народ наш держится доныне посреди всех невзгод и бедствий. И если что может поддержать его, укрепить и обновить в дальнейшей истории, так это вера — и одна только вера церковная. Нам говорят, что народ наш невежда в вере своей, исполнен суеверий, страдает от дурных и порочных привычек, что наше духовенство грубо, невежественно, бездейственно, приниженно и мало имеет влияния на народ. Всё это во многом справедливо, но всё это явления не существенные, а случайные и временные, они зависят от многих условий, прежде всего условий экономических и политических, с изменением коих и явления эти рано или поздно изменятся. Что же существенно, что принадлежит духу? Любовь народа к Церкви, свободное осознание полного общения в Церкви, понятие о Церкви как общем достоянии и общем собрании, полнейшее устранение сословного различия в Церкви и общение народа со служителями Церкви, которые из народа вышли и от него не отделяются ни в житейском быту, ни в добродетелях, ни в самых недостатках. С народом и стоят и падают — это такое поле, на котором можно возрастить много добрых плодов, если работать вглубь, заботясь не столько об улучшении быта, сколько об улучшении духа, не столько о том, чтобы число церквей не превышало потребности, сколько о том, чтобы потребность в церкви не оставалась без удовлетворения». Вот помните я говорил, что это человек с правильными идеями? Ну что ж, для того, чтобы об этом человеке с резкими чертами нрава его и личности и правильными идеями поговорить с чувством, с толком, с расстановкой, мы сегодня позвали к нам в студию кандидата исторических наук и замечательного специалиста по истории Русской Церкви, члена редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глеба Анатольевича Елисеева. Здравствуйте.
Г. Елисеев
— Здравствуйте.
Д. Володихин
— Глеб Анатольевич, ну что ж, давайте о Константине Петровиче Победоносцеве, ибо это именно он, начнём разговор от азов, от источников: как эта личность появилась на небосклоне нашей Церкви?
Г. Елисеев
— Появилась она во многом совершенно неожиданно. Вообще, фигура Победоносцева выглядит несколько странно в рамках того исторического вектора, который у нас прослеживался с начала петровских реформ, потому что Константин Петрович Победоносцев дворянином не был — он выходец из священнической среды. И это, кстати, создавало ему всегда определённый такой флёр недоброжелательства, особенно в высоких придворных кругах. И прозвища типа «попович», «просвирня», «монах» и «Великий инквизитор» были постоянно из тех, которые преследовали его на протяжении всей его жизни. Дед Константина Петровича Победоносцева был священником, он служил сначала в Звенигородском уезде, потом в Москве в церкви священномученика Георгия на Варварке, которая хорошо известна москвичам. А отец его не пошёл по непосредственному пути деда, он не стал священнослужителем, он, закончил семинарию, потом закончил университет и был специалистом в области русской литературы. Он был профессором Московского университета в области словесности. Помимо Константина Петровича Победоносцева у его отца Петра Васильевича Победоносцева было 11 человек детей, из которых восемь выжили, и практически все из них были более или менее заметными фигурами. Не первого ряда, как младший сын, но тем не менее были заметными фигурами в истории русского просвещения и русской литературы в том числе — вот старший брат Константина Петровича, Михаил Петрович Победоносцев, был достаточно известным писателем русской реалистической школы и очень крупный переводчик с польского.
Д. Володихин
— Но вот Константин Петрович что называется «поскрёбыш» — младший из восьми выживших. Насколько я понимаю, учился он, скажем со всем пиететом, не блестяще.
Г. Елисеев
— Он был не совсем младшим — там были дочери младшие.
Д. Володихин
— Младший из выживших сыновей.
Г. Елисеев
— Да, из выживших сыновей. Нет, учился он очень представительно. Отцу удалось очень хорошо пристроить практически всех своих детей удачно. И Константин Петрович учился ни много ни мало в Императорском училище правоведения — в юридической школе, из которой вышли многие государственные деятели, например, Дмитрий Набоков, министр юстиции, и целый ряд других деятелей... реформаторов, сыгравших большую роль в период русских реформ середины XIX века.
Д. Володихин
— Вот когда заканчивал годы учёбы Константин Петрович, был ли ему какие-то поощрения или он вышел, так сказать, выпускником?
Г. Елисеев
— В 1841 году когда он поступил — в 1846 году после пяти лет обучения он вышел и достаточно успешно, почти сразу же был направлен работать в департамент Сената. Он работал в восьмом департаменте Сената, который занимался всеми правовыми аспектами, в том числе рассмотрением жалоб, поскольку Сенат был высшим апелляционным и кассационным органом в Российской империи, по губерниям Юго-Запада, получается. Это было от Орловской до Херсонской губернии — губерния находилась в ведении того департамента, который ей занимался. И он достаточно быстро начал карьерный рост: уже через некоторое время он — обер-прокурор этого восьмого департамента.
Д. Володихин
— Надо сказать, что в годы правления Николая I, который правил до 1855 года, время было наполнено консервативным флёром, а сам Константин Петрович совершенно ему не соответствовал, поскольку молодые его годы прошли под знаком умеренного либерализма.
Г. Елисеев
— Достаточно умеренного, а иногда достаточно неумеренного. Дело в том, что в отношении целого ряда фигур из окружения тогдашнего государя Николая Павловича Константин Петрович отзывался крайне жёстко, например, в отношении графа Клейнмихеля и в отношении своего одного из непосредственных начальников — министра юстиции Панина, на которого он написал фактически целый пасквиль, который отправил ни много ни мало, а в «Колокол», в Лондон, Герцену, где в 1859 году в «Письмах из России» этот пасквиль был опубликован. Так что, консерватор, одна из икон консерватизма в нашей истории, начинал как такой либерал, и чуть ли не либерал-заговорщик.
Д. Володихин
— Но, в общем, либеральный дух у Константина Петровича в какой-то степени был противоречием, может быт, тому, что ему трудновато было двигаться наверх. Как человек, который, не достигнув определённого чина, не достигал и дворянства, личного, потомственного, он, так сказать, прорубал себе свою карьеру собственными достоинствами и был идеальным чиновником, можно сказать превосходным. Но при этом, разумеется, человек более родовитый легко мог обойти его в этом соревновании карьер.
Г. Елисеев
— Нет, у Победоносцева в плане карьеры всё складывалось на удивление хорошо, и складывалось хорошо в силу как раз талантов именно учёного. Вообще, Константин Петрович по своему складу ума, по многим наклонностям, скорее, всегда и производил впечатление. И глубоко в душе он, скорее, был всё-таки кабинетным учёным.
Д. Володихин
— Или, может быть, очень хорошим публицистом.
Г. Елисеев
— Насчёт хорошего публициста — вот здесь большие сомнения. Всё-таки с фигурами первого ряда, что либеральной стороны, что консервативной — с тем же Константином Николаевичем Леонтьевым он и близко не может равняться. Леонтьев по сей день, например, превосходно читается, а Победоносцева читать мучительно.
Д. Володихин
— У Победоносцева есть всё-таки интересные статьи: «Великая ложь нашего времени» — замечательная его статья. Да и достаточно остроумная его статья «Характеры»... их стоит и сейчас почитать. Глеб Анатольевич, вот вы сравниваете с блистательными умами XIX века, с современниками Победоносцева, с эпохой Золотого века русской литературы. С нашими-то нынешними сравните, Бога ради — Константин Петрович на этом фоне публицист даровитейший. (Смеётся.)
Г. Елисеев
— Здесь проблема заключается в том, что скоро наши граждане разучатся не то чтобы писать, но и читать в современных условиях. Давайте всё-таки будем говорить о том, что было и о времени титанов. И здесь, на фоне даже Фёдора Михайловича Достоевского, который, кстати, был его неплохим другом, они 10 лет дружили, всё-таки опять же Константин Петрович выглядел достаточно скромно именно как публицист и литератор. Но как учёный, действительно, он был очень и очень заметной фигурой, как специалист в своей области — в области правоведения — он был фигурой номер один в тот момент в России. Он блистательно защитил магистерскую диссертацию в 1859 году, и после этого карьера, сопровождавшаяся ещё постоянным выходом всё новых и новых учебных трудов, у него вполне хорошо заладилась.
Д. Володихин
— Насчёт публициста отвечу так: а мне нравится. То есть на самом деле публицист он был не рядовой, и идеи, которые он высказывал, в особенности меткие психологические замечания о современниках, достаточно порой едкие — это всё же почитать стоит.
Д. Володихин
— Дорогие радиослушатели, это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час», с вами в студии я — Дмитрий Володихин. И мы с замечательным историком Русской Церкви Глебом Анатольевичем Елисеевым, кандидатом исторических наук, членом редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение», продолжаем беседу о титане консервативной мысли России XIX — начала XX века Константине Петровиче Победоносцеве. Итак, при Николае I человек с замечательными задатками учёного и, я всё-таки сказал бы, со способностями публициста не нашёл себе какого-то яркого предназначения. Карьера хорошая, но блеска в ней ещё нет. И насколько я понимаю, на арену большой политики и, если можно так выразиться, большой идеологии Победоносцев вышел при царствовании следующего государя — Александра II, в эпоху великих реформ.
Г. Елисеев
— Да, разумеется. В возрасте уже после защиты магистерской диссертации Константин Петрович приглашается в группу, как сейчас бы сказали, для подготовки судебной реформы — той самой известной реформы 1864 года, к которой как раз Победоносцев отнёсся очень неоднозначно. Активно начав работа в комиссиях по подготовке судебной реформы, он первый раз проявляет уже достаточно свои жёсткие, консервативные воззрения. Вот тут они проявляются совершенно неожиданно, и это, видимо, было результатом такого углублённого изучения русской правовой сферы именно как теоретика.
Д. Володихин
— А казалось бы: либерал, либерал...
Г. Елисеев
— Да, а здесь многие идеи, которые, как ни странно, потом достаточно удачно сработали. Всё-таки среди великих реформ Александровского царствования судебная оказалась, пожалуй, наиболее удачная. Но Константин Петрович критиковал её откровенно справа, он говорил, что чрезмерное копирование французской схемы судопроизводства ни к чему хорошему нас не приведёт, что многое будет забалтываться. Он, например, активно выступал за достаточно более жёсткое документирование любых процессов в суде, за уменьшение возможности состязательной — такой формальной, между прокурором и адвокатами особенно.
Д. Володихин
— Суд присяжных его не привёл в восторг.
Г. Елисеев
— Да, идея мировых судей тоже. Но несмотря на усердную его работу, был принят несколько другой план других специалистов, и у нас родилась судебная реформа в той форме, в которой мы её знали.
Д. Володихин
— Но возможно, усилия Победоносцева несколько ослабили те элементы, которые могли бы сделать русскую судебную систему куда как более эксцентричной.
Г. Елисеев
— Не думаю. Здесь, скорее, то что Константин Петрович... у него была такая любопытная особенность: когда он наконец углублённо чем-то слишком долго занимался, он как бы к этому привыкал. И тогда начинал действовать в стиле «давайте не будем чинить то, что и так работает». Когда он уже увидел, что судебная реформа работает, от многих потом предложений, которые возникали уже в период так называемых контрреформ, идеологом которых он считается — а это не совсем правильно, — он призывал воздержаться. Целый ряд вещей, которые предлагали и которые совершались, — не только в области судебной реформы, а скажем, в области поземельного управления, в области управления на местах, — Победоносцев не одобрял. И фактически был вынужден их одобрить, потому что либо на этом настаивал государь, либо его убеждали какие-то другие государственные деятели. Когда Победоносцев практически оставался в комиссии Госсовета единственный, он говорил: «Ну ладно, если вы так считаете, то пусть будет по-вашему, но ведь до этого-то работало». Вообще, вот эта позиция Победоносцева — не надо чинить то, что и так работает — очень хорошо заметна во всех его начинаниях и во всех его трудах.
Д. Володихин
— Не сказать, что позиция нездоровая. В общем-то, это позиция нормального человека. Но помимо его чиновничьих успехов — попадания в комиссию и то, что он запомнился как человек, который прилично работал и давал полезные критические замечания — это повлияло на его карьеру. Но вот помимо этого у него появился ещё один ход, так сказать, его выдвижения к властным верхам: насколько я понимаю, именно при Александре II его допустили к преподаванию детям царской фамилии.
Г. Елисеев
— Даже не то чтобы к детям — в первую очередь к цесаревичу. То есть относительно молодой... сколько ему было?... 34 года. То есть относительно молодой правовед, но уже сделавший себе имя и как теоретик и как практик, в 1861 году его приглашают преподавать наследнику престола — цесаревичу Николаю Александровичу. Здесь нет никакой ошибки, дело в том, что наследником до 1865 года был вовсе не хорошо знакомый нам будущий государь Александр III, а его старший брат, который скончался в 1865 году. Судьба Константина Петровича Победоносцева сложилась так, что он одновременно преподавал обоим наследникам русского престола. После того как Николай Александрович скончался, государь Александр Николаевич был настолько вдохновлён тем, насколько успешно и удачно преподавал Константин Петрович его сыну, что он пригласил его преподавать правоведение и вообще основы обществознания, как бы мы сейчас сказали, и второму сыну, второму наследнику — Александру Александровичу. Это при условии, что если Николай Александрович всеми воспринимался как действительно надежда и опора будущего российского престола, он всем окружением воспринимался как очень даровитый будущий государь, человек, который обладал огромными способностями — это все подчёркивали. Но, к сожалению, произошла такого рода трагедия — в 1865 он скончался от туберкулёзного менингита. А вот Александра Александровича всегда воспринимали как тупицу, если говорить уж совсем просто.
Д. Володихин
— Ну что ж, он преподнесёт ряд приятных сюрпризов стране и неприятных тем, кто его недооценивал.
Г. Елисеев
— Да, и Константин Петрович при этом тоже относился к своему ученику достаточно скептично, на фоне Николая Александровича Александр казался ему тугодумом, человеком, которому нужно много повторять, человеком, который «иногда упорствует не по делу», — писал он одному из своих конфидентов. И тем не менее Константин Петрович сумел произвести самое благоприятное впечатление на будущего императора. И благодаря именно своим педагогическим усилиям, он стал той фигурой, которая оказала мощнейшее влияние на многие деяния в период царствования Александра III.
Д. Володихин
— Но мы пока находимся, во всяком случае наша передача находится ещё внутри царствования Александра II. И Константин Петрович Победоносцев постепенно продвигается по службе.
Г. Елисеев
— Да, он постепенно продвигается по службе. Он становится через некоторое время сенатором, становится членом Государственного совета и привлекает внимание уже со стороны достаточно высоких государственных чинов — окружение императора, людей, которые уже начинают размышлять о том, что при помощи учителя наследника можно будет влиять на наследника, а впоследствии можно будет влиять и на государя. И между прочим, предложение занять ту должность, на которой Константин Петрович пробыл потом ни много ни мало 25 лет, пришло вовсе не от какого-то консервативного деятеля времён царствования Александра Николаевича, а от вполне либерального премьер-министра Михаила Тариэловича Лориса-Меликова.
Д. Володихин
— Но, насколько я понимаю, помимо того, что Победоносцев был воспитателем, он всё-таки оставался вполне благополучным и на хорошем счету по службе чиновником.
Г. Елисеев
— Да. Извините, быть сенатором — это ни много ни мало...
Д. Володихин
— То есть, иными словами, его возвышение не вызвало скандала, в том смысле, что некий «провинюшка», человек без роду и без племени вышел в первые люди империи. Поскольку помимо его обязанностей рядом сначала с одним сыном, потом с другим сыном Александра II, были ещё обязанности чиновника, достаточно, видимо, успешно им отправляемые.
Г. Елисеев
— Да, чиновничьи обязанности вполне успешно отправлялись. Но всё-таки ещё раз могу сказать, что львиную долю усилий приходилось отводить на воспитательный процесс. И здесь пока ещё не вызывало раздражение. Это начнёт вызывать раздражение позже, когда, пользуясь этими сложившимися отношениями с будущим государем, а потом уже и с государем вполне актуальным после 1881 года, как раз Константина Петровича Победоносцева начнут воспринимать именно так, как вы, Дмитрий Михайлович, и говорите: вот — серый кардинал, тень за плечом царя, человек, который выполз непонятно откуда, человек, которому благоволили правильные люди, которых он тем не менее активно сумел сковырнуть. Уже после смерти государя Александра Николаевича Константин Петрович Победоносцев выступает с массой очень резких выпадов против Лорис-Меликова и вообще всего либерального окружения, которое направляло политику в последние годы царствования Александра II.
Д. Володихин
— Сделаем поправку: смерть — это мягко сказано. После того, как Александра II разорвали бомбой террористы, как бы сказал современный политолог: либеральный дискурс в Российской империи стал, мягко говоря, не популярным. И Победоносцев, который уже не проявлял никакого либерализма — он был человеком консервативных взглядов, — оказался, опять же мягко говоря, к месту и говорил по делу.
Г. Елисеев
— Ну, практически известный манифест о незыблемости самодержавия от апреля 1881 года был подготовлен Победоносцевым.
Д. Володихин
— То есть этот манифест прочитан Александром III.
Г. Елисеев
— Да. Который его озвучил и который его велел распространить в Российской империи в качестве важнейшей позиции, которая будет отстаиваться новой властью. Но эта бумага была подготовлена именно Победоносцевым.
Д. Володихин
— Ну что ж, я думаю, сейчас пришло время не только перейти к царствованию Александра III и роли, которую сыграл Победоносцев — поистине яркой роли, — но и ещё напомнить нашим радиослушателям, что это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. И мы ненадолго прервём наш диалог для того, чтобы вновь встретиться в эфире буквально через минуту.
Д. Володихин
— Дорогие радиослушатели, это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. И мы с кандидатом исторических наук, замечательным специалистом по истории Русской Церкви, членом редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глебом Анатольевичем Елисеевым продолжаем разговор о личности Константина Петровича Победоносцева — высокопоставленного чиновника и блистательного идеолога консерватизма в конце XIX века. Ну вот подходит время Александра III — при нём Победоносцев становится политической «звездой».
Г. Елисеев
— Да. Хотя назначение его на должность обер-прокурора Святейшего Синода произошло ещё в период царствования Александра II. Фигурой, которая впоследствии стала приобретать практически мифологические черты — знаменитая цитата из Блока: «Победоносцев над Россией простёр совиные крыла», — относится именно к периоду царствования Александра III. Всё то направление о котором в ужасе писал министр Валуев — о том, что торжествует русизм, что гибнет императорская Россия, поскольку все кричат о русском духе и русском стиле, прямо как в Москве XVII века — это во многом делалось с подачи Победоносцева.
Д. Володихин
— У меня язык не поворачивается критиковать его за это.
Г. Елисеев
— Здесь в общем и целом тенденция была правильная, но проблема, которая существовала, была связана с тем, что Константин Петрович относился психологически к тем людям, которые считают, что ничего подчинённым толком поручить нельзя — подчинённые обязательно всё испортят.
Д. Володихин
— Но вот сейчас мы приходим к самому началу нашей передачи, когда было сказано, что Константин Петрович — человек с чрезвычайно резкими манерами, при правильных идеях. И одно порой толкалось с другим.
Г. Елисеев
— Да. Здесь даже внешний вид самого Константина Петровича несколько всегда производил на людей шокирующее впечатление: он в возрасте 50 лет выглядел так, что вроде бы стоит уже одной ногой в могиле — очень сухой, в очках, с этими огромными ушами, которые столь производили впечатление большое на писателей, начиная от Льва Николаевича Толстого и заканчивая...
Д. Володихин
— «Совиные крыла» — это у него как раз были уши, наверное.
Г. Елисеев
— Во многом здесь образ явно этим навеян. И на карикатурах, скажем, особенно в период Первой русской революции, на этом акцентировали самое главное внимание. Но даже Илья Ефимович Репин, когда рисовал свою знаменитую картину «Заседание Государственного совета», рисуя эскиз для Победоносцева, постоянно говорил: «Вот форменная сова получается — надо что-то с очками сделать, иначе карикатура получится!» — ну вот форменная сова. И в чем проблема: при этом сам Победоносцев никогда, если его что-то не устраивало, не выискивал необходимых дипломатичных слов, он мог достаточно резко выступить. При условии опять-таки, что когда было нужно, это был человек, который мог очаровать, просто зачаровать любого собеседника — говорили, что он настоящий колдун. Вот этот образ колдуна, который опять же прослеживается у того же Блока в «Возмездии», возник не на пустом месте. Это было хорошо известное такое реноме Победоносцева — это человек, который способен обаять другого, который свои дикие идеи того, что нужно всё остановить, что не нужно двигаться, что мы достигли идеала, он способен привить практически любому человеку. И многие с этим соглашались, причём люди достаточно либеральных взглядов, когда с ним входили в контакт.
Д. Володихин
— Ну что ж, с одной стороны он был обаятельным, с другой стороны, когда не считал, что это необходимо, был чрезвычайно резок и чужд компромисса — и это его прославило с недоброй стороны. Но давайте сейчас вернёмся к его практическим деяниям. Александр III правил не столь уж долго, но за это время Победоносцев успел сделать чрезвычайно много.
Г. Елисеев
— Как ни странно, наиболее важные из всех дел Победоносцева касаются учебной сферы. Когда начинают выискивать его идеологическую роль в отношении подавления инаковерия, в русификации окраин, — всё это есть, но это на самом деле не настолько важно, как деятельность Победоносцева в области организации церковно-приходских школ.
Д. Володихин
— И, понятное дело, не настолько скверно, как это пытались представить в литературе революционного, либерального толка.
Г. Елисеев
— Да, там масштабы-то были совершенно не такие, как это представлялось. Более того, огромное количество тех идей, которые предлагались в отношении политики русского правительства, например в Западном крае, были вполне разумны: ограничения всевластия тех же самых польских дворян; ограничения политики остзейских баронов в Прибалтике — всё это активно поддерживалось Константином Петровичем Победоносцевым. Но опять-таки, если предлагались чрезмерно какие-то резкие идеи, например, в отношении Финляндии, в отношении урезания её автономии, он, как ни странно, выступал против. При этом он с этим соглашался и говорил, что Финляндия — самая счастлива я в мире страна, она живёт на деньги России, не подчиняясь российским законам. Но давайте ничего не будем менять, давайте не будем трясти, давайте менять всё очень постепенно. Вот эта идея «постепенно»... «в России ничего не делается быстро» — известная фраза Победоносцева, которую он не единожды повторял. И это помогало многое сдвинуть, как ни странно.
Д. Володихин
— Ну, разумный человек, в общем-то — ведь это действительно так. Но что же всё-таки он сделал в учебной сфере, главное дело его?
Г. Елисеев
— Главное дело — это именно нормальная организация церковно-приходских школ. Создание системы церковно-приходских школ, которые у нас чуть ли не ассоциируются, благодаря пропаганде советских времён, с синонимом полуграмотности и неграмотности, было той системой, которая позволила просветить Россию, той системой, которая позволила России стать бы поголовно грамотной, не случись революции, совершенно точно уже к середине 20-х годов XX века, то есть раньше, чем это сделали большевики.
Д. Володихин
— Я резюмирую ваши слова: церковно-приходские школы после Победоносцева были хорошо организованным ликбезом задолго до плохо организованного ликбеза советского правительства.
Г. Елисеев
— И не только ликбез, здесь был ещё один очень любопытный плюс: кто стоял обычно во главе церковно-приходской школы? Стоял не только учитель, хотя были учителя и учительницы в том числе из особых миссионерских школ, например супруга Константина Петровича покровительствовала одной из таких школ, которая находилась при петербургском Новодевичьем Воскресенском монастыре — Свято-Владимирская учительская школа. Но в основном это ведь местные священники или местные диаконы. И курс церковно-приходских школ — это одновременно был курс привития не только грамоты, но и знания основ Христианства, привитие интереса к Православию. А рост церковно-приходских школ был взрывным: от 4 тысяч в начале исполнения прокурорских обязанностей Константином Петровичем в 1889 году до 44 тысяч в начале XX века.
Д. Володихин
— Да, это действительно заслуга.
Г. Елисеев
— Два миллиона человек практически в этот момент учатся в этих церковно-приходских школах в начале XX века. На них Константин Петрович ухитрялся выделять бешеные деньги: к концу XIX века 10 миллионов рублей выделялось на церковно-приходские школы. То есть образование, которое одновременно было и религиозное, и светское, что очень любопытный эксперимент — это огромная заслуга Победоносцева.
Д. Володихин
— Он был светским главой Департамента по делам православного вероисповедания, как иногда именовали Синод, то есть он был обер-прокурором Синода. И с этой точки зрения, с точки зрения его как чиновника, фактически контролировавшего Церковь, не могу сказать возглавлявшего — это не так, — но контролировавшего Церковь, какие усилия он предпринимал, что делал?
Г. Елисеев
— Как глава Ведомства православного исповедания — как это с николаевских времён привыкли называть — Константин Петрович проявил себя, как мне кажется, не с лучшей стороны. Вот эти его не лучшие качества — во-первых, иногда излишняя резкость, а во-вторых, вот момент, на который я хотел бы обратить внимание: любовь к мелким деталям, на которые не стоит обращать внимание высшему лицу. Вот можно в определённых случаях довериться своим подчинённым, а Константин Петрович в эти детали старался вникать, старался лезть, и это иногда производило не лучшее впечатление. А когда это вызывало закономерную реакцию определённую, это вызывало жёсткую реакцию со стороны обер-прокурора, который начинал себя вести так, как будто он действительно является таким светским римским папой в делах Русской Православной Церкви. Он ухитрялся обижать не то что простых священников и белое духовенство, но и архиерейский чин. К концу его обер-прокурорства всё синодальное присутствие, почти все архиереи Руси были им крайне недовольны. При том, что Победоносцев старался разумно в некоторых сторонах организовать церковную жизнь. Например, именно он добился того, что церковный притч был взят в 1893 году на государственное содержание. Другое дело, что денег было недостаточно. И здесь опять-таки, как ни странно, отрицательная роль Победоносцева. У него была такая очень нехорошая черта, которая вообще присутствует у наших чиновников — это, видимо, такой национальный порок: он считал, что многое должно происходить из энтузиазма. Вот энтузиазм, естественная любовь к своему делу — это нормально.
Д. Володихин
— А зарплату платить не надо. (Смеётся.)
Г. Елисеев
— Да. А поощрять — ну чего поощрять? Люди и так энтузиасты, им же хватает в этом смысле. И поэтому 450 рублей, по-моему, в год выдавалось на содержание всего притча, но этого было недостаточно. А больше — когда начинались деньги, Победоносцев начинал говорить, что «ну что это такое?», что мы создаём некое машинное производство — он очень не любил идею машин, индустриализации, железные дороги даже, человек не очень любил. Например, к его любимой Казани — это был один из любимейших его городов, несмотря на то, что больше всего, конечно, он обожал родную Москву — дорогу проложили несколько позже, потому что Победоносцев говорил, что это создаст нехороший машинный дух. И вот эта идея того, что энтузиазм, а деньги потом — это, естественно, вызывало раздражение. И проблема опять же самоуправления Церкви. Вообще, идея самоуправления всегда вызывала недоверие у Победоносцева.
Д. Володихин
— Например, идея Соборов.
Г. Елисеев
— Идея Соборов, идея государственных Соборов, идея церковных Соборов. Несмотря на то, что при нём именно были проведены церковные съезды, фактически архиерейские Соборы: в Киеве проходил Собор, потом ещё целый ряд. Они вызвали у него крайнюю степень раздражения, он говорил: «Зачем нам это нужно? Посмотрите: ведь архиереи не могут договориться, они без конца с собой собачатся. Пусть лучше слушают, что говорят высшие власти». Идея того, что можно опереться на людей, на инициативу — вот это всегда вызывало раздражение у Победоносцева. Почему он был всегда таким противником хоть какого-нибудь ограничения самодержавия, даже на консультационном уровне? Потому что он считал, что человек, в массе своей, ненадёжен. Вот недоверие к человеку, причём человеку самого разного уровня, от какого-нибудь простого сельского батюшки до высшего архиерея, это очень заметная психологическая черта Победоносцева.
Д. Володихин
— Ну что ж, думаю, после того, как мы рассказали и о заслугах Константина Петровича, о заслугах огромных, и о том, что у него был крайне жёсткий стиль управления... Заметим в скобках: может быть, на тот момент это и было оправданно — царствование Александра II до крайности разболтало Церковь, поставило её, с одной стороны, в крайне неприятное положение с сокращением приходов, а с другой стороны, по целому ряду позиций государство ослабило контроль и начались явления разболтанности. Константин Петрович подкрутил гайки, но кто же любит, когда гайки подкручивают над его головой? Отсюда ропот. Но так или иначе как видный сторонник русского дела и как верующий человек Победоносцев всегда покровительствовал тем явлениям культуры, которые соответствовали его идеалам. И сейчас прозвучит отрывок из симфонической поэмы «Русь» Милия Алексеевича Балакирева, как нельзя более подходящий к этому его мировидению.
(Звучит музыка.)
Д. Володихин
— Дорогие радиослушатели, я надеюсь, вы получили удовольствие вместе с нами. Я напоминаю, что это светлое радио — радио «Вера». В эфире передача «Исторический час». С вами в студии я — Дмитрий Володихин. И мы с замечательным знатоком истории Русской Православной Церкви Глебом Анатольевичем Елисеевым, кандидатом исторических наук, продолжаем беседу о консервативном мыслителе и деятеле XIX — XX веков Константине Петровиче Победоносцеве. Но вот понравилась бы, Глеб Анатольевич, Победоносцеву такая музыка — Балакирев, «Русь» — то, что мы только что сейчас все слышали?
Г. Елисеев
— Разумеется понравилась — он и был знаком с Балакиревым, и одобрял его деятельность. И вообще не надо думать, что Константин Петрович Победоносцев замкнулся в некой башне из слоновой кости на вершине своей обер-прокуратуры и занимался только церковными делами. Это был человек, у которого было огромное количество контактов, друзей, приятелей среди русского образованного сословия. Более того, вот что не отнимешь у Победоносцева — это то, что это человек, который умел, когда раздражение проходило, то он умел очень справедливо отнестись к любому, даже к своему идейному противнику. Что уж говорить о друзьях и соратниках. Он даже умел, когда не был очень согласен, деликатно поправить человека. Ему не очень понравилась речь Фёдора Михайловича Достоевского, его друга, на юбилее Пушкина, и он ничего ему не написал, он просто прислал известную брошюру Константина Николаевича Леонтьева «Наши новые христиане», без всякого сопровождения, с критикой.
Д. Володихин
— А вот Леонтьев как раз там разругал Достоевского изрядно.
Г. Елисеев
— То есть сумел показать вот таким деликатным образом. Но при этом того же Владимира Сергеевича Соловьёва в позднем фазисе его публицистической деятельности, когда у него был сильный католический соблазн и потом его эсхатологические идеи, он напрямую называл полоумным. Но с другой стороны, когда Соловьёв умер, Константин Петрович сказал, что это был замечательный человек с талантом и горячей душой, жалко, что такие люди уходят.
Д. Володихин
— Ну что ж, мы говорим сейчас о Константине Петровиче Победоносцеве как об идеологе, как о человеке, который имел друзей, соратников, союзников, людей, которые были близки его делу. Что такое был Победоносцев с этой точки зрения? Понятно, что человек искренне православный и старающийся на благо Церкви. Понятно, что человек, с национальной точки зрения поддерживающий русское дело всеми возможными силами. И понятно, что сторонник самодержавной монархии — этим он запомнился всем и здесь был непримирим. Я даже, пожалуй, позволю себе ещё одну цитату из его самого, наверное, известного произведения — статьи «Великая ложь нашего времени». Речь идёт о парламентарной демократии. Итак, что он пишет о государственном строе, который он наблюдал рядом с Российской империей, который стремился занять ведущее положение в Российской империи: «Если бы потребовалось истинное определение парламента, надлежало бы сказать, что парламент есть учреждение, служащее для удовлетворения личного честолюбия и тщеславия и личных интересов представителей, — то есть депутатов. — Учреждение это служит непоследним доказательством самообольщением ума человеческого. Испытывая в течение веков гнёт самовластия в единоличном и олигархическом правлении, не замечая, что пороки единовластия суть пороки самого общества, которое живёт по ним, люди разума и науки возложили всю вину бедствия на своих властителей и на форму управления, и представили себе, что с переменою этой формы на форму народовластия или представительного правления общество избавится от своих бедствий и от терпимого насилия. Что же вышло в результате? Вышло то, что всё осталось в сущности по-прежнему. И люди, оставаясь при слабостях и пороках своей натуры, перенесли на новую форму все прежние привычки и склонности. Как прежде правит ими личная воля и интерес привилегированных лиц, только эта личная воля осуществляется уже не в лице монарха, а в лице предводителя партии. И привилегированное положение принадлежит не родовым аристократам, а господствующему в парламенте и правлении большинству». Вот что вы скажете, Глеб Анатольевич, о Победоносцеве как об идеологе?
Г. Елисеев
— Ну, конечно, парламентаризм был вещью, которую Победоносцев ненавидел. Он любые потуги, даже со стороны ему идейно близких славянофилов...
Д. Володихин
— Например, Николая Павловича Игнатьева, который был одно время при Александре III министром внутренних дел.
Г. Елисеев
— Да, и не только Николая Павловича Игнатьева, с которым он разругался вдрызг, которому он активно способствовал, продвигал его в качестве высшего лица в государстве, но разругался вдрызг, когда тот предложил идею Земского Собора. Но и с идеологами славянофильства, которые предлагали эту идею, скорее, теоретически, но и например, когда Борис Чичерин предлагал тоже идею некоего представительства — он тоже стал, до этого вполне объективно воспринимавшийся Победоносцевым как очень разумный конфидент и собеседник в области правоведения, тут же стал восприниматься как полоумный, по сути дела. Идея неприязни парламентаризма зиждилась в очень всё той же низкой оценке качества человека как такового, которая была характерна для Константина Петровича Победоносцева.
Д. Володихин
— Но, может быть, это и здраво? Человек имеет натуру, испорченную грехом, со времён грехопадения. И признаться, вера в чудодейственное средство демократии к настоящему времени поблекла уже безо всяких усилий Константина Петровича.
Г. Елисеев
— Но и при Константине Петровиче там примеров было предостаточно. Например, он писал о диктатурах в Латинской Америке, которые вроде бы живут в условиях демократии, но при этом периодически приводят к власти тиранов похуже Калигулы. Но всё-таки его недоверие человеку несколько превышало разумные нормы. В рецензии на «Московский сборник» наш видный философ Василий Васильевич Розанов по сути дела так в конце эмоционально вскричал: «Ну, разве можно так?! Неужели люди настолько плохи, как кажется обер-прокурору Святейшего Синода?»
Д. Володихин
— А что такое «Московский сборник»?
Г. Елисеев
— «Московский сборник» — это был очень любопытный не то чтобы текст, это была подборка текстов, которую Константин Петрович Победоносцев выпустил в 1896 году. Это была такая своеобразная антология консервативной мысли. Там текстов самого Победоносцева не так много, там гораздо больше цитат, в первую очередь из западных консерваторов, с обличением самых разных сторон современной жизни — книга, которая произвела определённую сенсацию. Она сумела выдержать за пять лет пять изданий.
Д. Володихин
— Полезная, выходит, была книга.
Г. Елисеев
— Да, полезная книга, но всё-таки там опять зиждилось вот эта характерное мрачное представление Победоносцева о реальности — то самое, которое сформулировалось у него в итоге в этот известнейший афоризм. В его правдоподобности иногда сомневаются, но его приводит не только Дмитрий Сергеевич Мережковский, но и Василий Васильевич Розанов, который, как ни странно, с Победоносцевым был лично знаком и чуть не стал (только из-за некоторого ряда случайностей) его помощником. Афоризм этот приводят как достоверный — то, что «Русь есть ледяная пустыня, а по ней ходит лихой человек».
Д. Володихин
— Ох! Вот чем больше вы говорите о его недостатках, тем больше я его воспринимаю как мудрого человека. Вот этот мудрый человек, когда закончилось царствование его воспитанника Александра III, продолжил совершенно блистательное своё существование на протяжении доброй половины царствования следующего государя — Николая II.
Г. Елисеев
— Да, при Николае Александровиче... Во-первых, Константин Петрович, помимо всего прочего, был учителем ещё и Николая II Александровича, потому что отец пригласил своего наставника для того, чтобы он прочитал курс правоведения цесаревичу Николаю. Поэтому относительно молодой государь после скоропостижной смерти Александра Александровича, которую никто не ждал, на которую никто не рассчитывал, цесаревич был в шоке от неё, он тоже старался опереться на круг испытанных советников, как ему казалось, отца. При условии, что под конец правления Александра Александровича его отношения с Победоносцевым несколько испортились в этой ситуации.
Д. Володихин
— Но тот очень много требовал от своего бывшего ученика: одно только собрание писем, обращённых к императору Александру III, само может иметь формат отдельной книги.
Г. Елисеев
— Да, когда оно выходило в «Красном архиве», оно выходило полтора года. Так вот, Николай Александрович, естественно, обратился к ближайшим сподвижникам своего отца, и Константин Петрович снова оказался в ближайшем кругу советников государя. И определённая реанимация многих идей, от которых Александр III думал отказаться, произошла в начале правления Николая II. Как ни странно, вот эта известная речь о «бессмысленных мечтаниях»...
Д. Володихин
— Которая изначально была беспочвенна.
Г. Елисеев
— Да, она тоже была написана практически по тезисам Победоносцева.
Д. Володихин
— Она означала, что обществу не стоит беспочвенно мечтать о перемене государственного строя и об низвержении самодержавия законодательным путём, насколько я понимаю. Но тем не менее Николай II держался линии Победоносцева около десятилетия. А в эпоху так называемой Первой русской революции 1905-1907 годов звезда Константина Петровича закатилась.
Г. Елисеев
— Да, к этому шло постепенно, но явно. Слишком большое недовольство против фигуры Победоносцева накопилось в обществе — ну, несколько надоел своим вот этим неподвижным стоянием у трона. Не совсем, кстати, реально, не совсем справедливо вокруг него склубилось вот это представление о сером кардинале — фигуре, которая нашептывает консервативные идеи государю, отвлекая государя даже от самой идеи представительства. Не только среди высших государственных чиновников, не только в высшей дворянской среде, но в среде Церкви недовольство Победоносцевым было достаточно большим. А он, как человек принципиальный, например, жёстко выступал в отношении никакого представительства. И когда у нас возникает Манифест 1905 года, Константин Петрович Победоносцев тут же подаёт в отставку, видимо, подсознательно надеясь, что отставку не примут — отставку тут же принимают.
Д. Володихин
— Ох, ну что ж. Жизнь Константина Петровича достаточно длительная, в некоторых отношениях блистательная, в некоторых отношениях пугавшая современников, продлилась не столь уж долго после его отставки.
Г. Елисеев
— Да, практически всего два года. Он скончался 10 марта 1907 года на восьмидесятом году жизни. И последние годы для него были проникнуты ощущением постоянного ужаса. Вот каким ужасом для него в своё время были революционные выступления в период 1862 года, особенно Польское восстание 1863 года, естественно, ещё большим ужасом были революционные события 1905-1907 годов. Но всё-таки, я думаю, умирал он с определённого рода положительным настроением: революция-то так на глазах шла на спад. До 3 июня он, конечно, не дожил, но уже было ясно, что самодержавие, пусть, может быть, и такое модернизированное, но и самодержавное правление и Россия всё-таки устояли.
Д. Володихин
— 3 июня, напомним, был разгон Государственной Думы...
Г. Елисеев
— Второй Государственной Думы. Принят новый закон, по которому Государственная Дума избиралась уже третья, который был гораздо более жёсткий, с ограничениями, с имущественным цензом. И это был... формально считается финал Первой русской революции.
Д. Володихин
— Ну что ж, прощаясь с Константином Петровичем Победоносцевым, мы приведём ещё одну цитату из его трудов, очень хорошо характеризующую настроение его ума и в какой-то степени актуальную для наших времён. Он вообще много писал такого, что можно и сейчас цитировать, и никто не скажет, что это написано 100 или 150 лет назад — как будто написано вчера. Итак: «Государство безверное — есть не что иное как утопия и невозможное к осуществлению, ибо безверие есть прямое отрицание государства. Религия, и именно христианство, есть духовная основа всякого права в государственном и гражданском быту и всякой истинной культуры. Вот почему мы видим, что политические партии, самые враждебные общественному порядку, партии, радикально отрицающие государство, провозглашают впереди всего, что религия есть одно лишь личное частное дело, один лишь личный частный интерес». Ну, безверное государство после его смерти у нас возникло. Ну, по его пророчеству, не простояло вечно, а рассыпалось, показывая, что его мнение относительно основы всякого государства и всякой истинной культуры, в общем-то, верно. Мне остаётся напомнить, что в гостях у нас был кандидат исторических наук, замечательный историк судеб Русской Православной Церкви Глеб Анатольевич Елисеев; что мы обсуждали судьбу и труды Константина Петровича Победоносцева; и сказать вам, дорогие радиослушатели: спасибо за внимание, до свидания!
Г. Елисеев
— До свидания.
Стать добровольцем и помочь жителям Мариуполя
Синодальный отдел по благотворительности и социальному служению Русской Православной Церкви организует поездки волонтёров-ремонтников в город Мариуполь. Там добровольцы помогают восстанавливать дома местных жителей, тех, кто не в силах справиться сам.
Тагир — один из волонтёров. Он — майор в отставке, живёт в Омске. Однажды из новостей по телевизору мужчина узнал о том, что идёт набор добровольцев для помощи нуждающимся в Мариуполе. Тагир увидел, в каких ужасных условиях живут многие люди и твёрдо решил — надо помочь. Хотя сам мужчина — мусульманин, его ничуть не смутило, что волонтёрские поездки организует Православная Церковь. Он очень хотел поддержать людей.
Тагир, как и задумал, отправился в Мариуполь. Там доброволец ремонтировал жильё бабушкам и дедушкам, людям с инвалидностью. После окончания смены приехал домой с твёрдым желанием вернуться обратно. Остановил его — инфаркт. Полгода врач не разрешал Тагиру выполнять тяжёлую работу. А мужчина с нетерпением ждал возможности приехать в Мариуполь. И вот спустя время, он вновь отправился помогать местным жителям. Сегодня мужчина находится в Омске, проходит обследование, и, если здоровье позволит — снова будет трудиться добровольцем.
Тагир — один из тех, кто не может оставаться в стороне, когда так много людей нуждаются в помощи. Если вы тоже хотите присоединиться к волонтёрам-ремонтникам, заполните анкету на сайте: Помочьвбеде.рф
Или позвоните по телефону горячей линии церковной социальной помощи «Милосердие»: 8 800 70 70 222.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
У нас в гостях была заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» Елена Бреднева.
Мы говорили о разных возможных подходах к образованию и разговору с детьми и подростками о нравственности и христианских ценностях.
Ведущие: Кира Лаврентьева, Константин Мацан
К. Лаврентьева
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона Константин Мацан. И у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора Фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Здравствуйте, Елена.
Е. Бреднева
— Здравствуйте, Кира и Константин.
К. Лаврентьева
— Сегодня мы говорим об образовании, об образовании и воспитании, о раскрытии личности ребёнка. И для вас образовательная функция, образование является основной деятельностью в жизни, вы преподаете в Московской духовной академии, у вас есть собственный проект — образовательные поездки, и, конечно, об этом обо всём хотелось бы сегодня поговорить. Расскажите, пожалуйста, с чего начиналась эта идея начать образовывать детей путём вот таких вот интеллектуальных экскурсий?
Е. Бреднева
— Десять лет назад я училась сама в Московской духовной академии, я там закончила высшие богословские курсы, мы три с половиной года там учились, у меня есть диплом: «специалист в сфере духовного просвещения». И когда мы с педагогами стали думать, какие проекты лучше запускать, мы в таком экспериментальном режиме сделали площадку — нам благотворители построили десять летних домиков, часовню в честь старца Паисия, это всё у нас в Брянской области, и мы там попробовали летом собрать педагогов, родителей и детей, и посмотреть, что вообще детям интересно. И уже буквально в первый год мы поняли то, что дети у нас в телефонах, то, что у них идёт самообучение, потому что они сами снимают, сами выкладывают, сами придумывают, что им выкладывать, и тем самым формируют друг у друга сознание. А педагогов там не было практически ни одного, потому что, когда появились телефоны, были киностудии, но они были дорогие, и вообще по старинке все думают, что кино снимать дорого, нужно огромное оборудование, и даже в киношколу себе не каждый мог позволить записаться, записать ребёнка. И мы поняли то, что появился такой запрос, скажем так, от детей, что нужен такой кинокружок в школу, потому что раньше какие предметы в школе, они до сих пор есть: есть музыка, есть фортепиано, есть учитель подготовленный, который может преподавать, и ребёнок поёт, небольшой процент становится там прямо музыкантом, но для развития это хорошо, все понимают. Также рисование: есть предмет, краски всегда были, были карандаши, был педагог подготовленный, дети рисовали, тоже развиваются, правильно? Но кино почему не было в школе? Потому что действительно, было оборудование и всё остальное недоступно. А тут, получается, стало доступно, у нас у каждого телефон, и является синтезом вообще это направление — кино, там у нас и живопись, и музыка, там много, скажем так, даже профессий, которые мог бы выбрать себе ребёнок: это оператор, может монтировать, может рисовать художник, если это анимационный фильм. Получается, что есть такой вид интересной деятельности для ребёнка, но нет подготовленных педагогов, потому что те режиссёры, которые есть, они работают или на телевидении, или они умеют снимать, монтировать, но не могут преподавать это детям, именно вот в воспитательной части. И что мы сделали: первый год мы организовали фестиваль, и дети сами стали присылать нам всякие видео, стали работы нам присылать. Ну вот не совсем всякие, мы, конечно же, сделали положение о фестивале, и мы взяли за основу короткометражный фильм, кинопритчу, чтобы было понятно, что вот формат — это короткометражное кино и обязательно работа со смыслом. И дали им образцы — это сказки, притчи, истории, где есть уже мораль, потому что сложнее всего, наверное, это написать сценарий, а здесь мы как бы сразу из первого в десятый класс попадаем, когда даём им идею. Расскажу: мы берём часто притчи старца Паисия, например, вот о пчеле и мухе и говорим: «пролетает маленькая пчёлка над полем, ищет цветочки, встречает муху и говорит: «Я слышала, что здесь у нас есть цветы». Муха насупилась и говорит: «Я здесь ничего такого не видела, но я могу показать здесь и консервные банки, и где много мусора». И тут пролетала как раз пчёлка постарше, которая тоже там жила и говорит: «Удивительно! Я тоже столько лет здесь живу и летаю, но я могу показать, где гиацинты, где лилии, где множество цветов». «Так и люди делятся на две категории, — говорит старец Паисий, — одни во всём видят дурное, а другие во всём ищут хорошее и радость посылают». И мы начинаем обсуждать с детьми эту притчу, они говорят мораль, и мы говорим: «А давайте, мы на современный лад снимем историю?» Они говорят: «О, давайте! У нас тоже, например, в школе так бывает, вот там один мальчик, он ходит из школы в школу, ему всё плохо, куда не придёт, там драка, ещё что-то. А есть, наоборот, кто придёт и сразу с ним дружить хочется». И дети снимают такие современные истории, сами формулируя мысли и добродетели, которые получаются в ненавязчивой форме, в интересной их форме, потому что им нравится снимать, они это всё производят и транслируют на большую публику, потому что мы это выкладываем в соцсетях ещё и на портале нашем.
К. Лаврентьева
— Елена, смотрите, правильно ли я поняла: то есть дети в летние каникулы приезжают на площадку в Брянской области, началось всё с Брянской области, как бы отдыхать, и вы увидели, что они в телефонах все, что их интерес, он в зоне вот этих гаджетов находится, и вы адаптировали этот интерес, и, в общем, решили это всё дело пустить в пользу и начали снимать с ними кино как раз через вот эту их заинтересованность гаджетами?
Е. Бреднева
— Да, мы вот попробовали, организовали такой фестиваль, и они стали присылать нам эти притчи, эти истории, сказки в разных формах: и игровое кино, и анимационные фильмы, и репортажи, и мы поняли то, что они снимают, да, но хорошо бы в школе иметь такое тоже направление наряду с музыкой, с рисованием, даже с литературой, потому что сейчас больше дети смотрят даже, чем читают, поэтому надо это правильно доносить зрителю идею, и чтобы зритель смотрел это всё в коротком формате, и эту телеграмму, которую передаёт там ребёнок или взрослый, визуальная вот эта картинка, она была красивой, и мы поняли, что надо запускать всё-таки эти кинокружки. Так как педагогов нет, мы создали из этих режиссёров, нашли их по крупинке со всей России, которые именно могут работать с детьми, у которых свои там киностудии, у которых есть опыт, и которые хорошо снимают, монтируют и пишут сценарии. Мы их объединили в одну команду, прописали курсы. Значит, у нас сейчас три курса прописанных, то есть это по созданию игрового кино, анимационного — это отдельное, по созданию анимационных фильмов, 144 часа у нас идёт, мы выдаём удостоверение о повышении квалификации. И игровое кино, 72 академических часа. И разработали уже вот совсем недавно, наверное, год назад — по образовательному туризму, курс называется «Духовно-нравственное воспитание средствами историко-культурного туризма». Мы собрали такую команду режиссёров, сценаристов, педагогов и создали курс. Сейчас мы его преподаем в Московской духовной академии, и мы его утвердили ещё в нескольких институтах, даже я бы сказала, во многих, то есть это Московский педагогический государственный университет, это Российский государственный социальный университет, институты региональные тоже, развития и образования. Так как это направление было новое, таких курсов не было, мы сделали такой курс и утверждаем его успешно на базах разных университетов.
К. Лаврентьева
— А из чего он состоит? В чём его главная суть, этого курса?
Е. Бреднева
— У нас там идёт педагогическая часть, где и доктора наук, и как раз преподаватели Московского педагогического университета рассказывают, как взаимодействовать с детьми, учитывая их возрастные особенности. У нас ведут представители Синодального отдела отец Геннадий (Войтишко), Дарья Кочкина, в этом курсе они как раз тоже рассказывают свою часть, предмета тоже два ведут у нас. У нас большой блок именно по созданию видео, то есть у нас они изучают технологию съёмки, монтажа и написания сценария, потому что в основном, кто начинает вести кинокружки в школах, они уже педагоги, то есть вот как обсудить духовную часть, они в принципе знают, они всё равно ведут классные часы, они там, например, если это преподаватель или Закона Божия, или просто классный руководитель, для них это в помощь идёт, например, они хотят обсудить тему дружбы или какую-то добродетель — помощь ближнему, и они подбирают или первый вариант, как раньше было: смотришь кино и обсуждаешь — это старый формат, а так как сейчас дети сами снимают уже, мы предлагаем формат и учим этому формату, чтобы они говорили: «а давайте с вами снимем на эту тему дружбы», а чтобы снять фильм, надо написать сценарий, распределить роли, обсудить героев, поведение, и педагог грамотно, когда с ними обсуждает модель вот этих поведений, он выстраивает, ну, например, он знает, что есть хулиганистый Петя, и он хочет, чтобы он всё-таки научился не жадничать, к примеру, и он берёт сценарий и говорит: «а вот хорошо бы было ему вот так дать», и этот Петя проигрывает, и получает радость от того, что он даёт, например, он играет эту роль и получается, педагог в рамках таких съёмок, он детей подводит к правильной идее, к нашим добродетелям, которые мы изучаем, наши православные, там вера, надежда, любовь и так далее, то есть через действие, через проигрывание вот этих ролей. И вот образовательный туризм, который сейчас мы ведём, он включает следующие предметы: это экскурсионный метод освоения знаний, методика составления маршрута, разработка региональной программы историко-культурного туризма для детей, репортажная съёмка как средство усвоения экскурсионных программ, ну и технология монтажа и съёмки тоже. Почему мы начали ещё в поездках снимать — потому что это тоже оказалось одним из лучших способов, чтобы усвоил ребёнок экскурсию, потому что чаще всего там: «ну, вот стул Пушкина, стол там», он слушает, что-то запомнит, там высоту колокольни, вот я сколько раз была, не всегда вспомню даже её высоту, а когда ребёнку даётся задание снять репортаж, то есть у него своё интересное дело — снять репортаж, ему нужно составить вопросы, чтобы взять интервью, ему надо написать сценарий — это значит прочитать об этом месте, куда он едет, потом он это снимает, монтирует, и когда он показывает это на большую аудиторию, он несколько раз эту информацию пропускает через себя, и он это и запоминает, и проживает, и как личность, там же и командная работа, и он чувствует себя, действительно, творцом, то есть как взрослый, вот мы передачу ведём, рассказываем зрителю, а дети уже в юном возрасте начинают через фильмы тоже рассказывать свою историю, которую они хотят донести зрителю.
К. Лаврентьева
— В гостях у «Светлого вечера» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение», у микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Елена, а расскажите, пожалуйста, про вот эти поездки, я так понимаю, если они выделены в отдельный проект вашего преподавания Московской духовной академии, они выделены в отдельный курс, то это не просто паломнические поездки, которые знакомы и понятны более-менее всем, не просто какие-то туристические обзоры, а, наверное, в них есть ещё что-то очень важное, есть какая-то образовательная функция, о которой хотелось бы сейчас поговорить подробнее.
Е. Бреднева
— Да, ну вот у нас такая система: у нас курсы сами проходят в Московской духовной академии, мы выдаем удостоверение о повышении квалификации, но мы предлагаем ещё, кто хочет попрактиковаться, потому что курсы у нас онлайн, встречаемся мы в основном в конце, чтобы выдать удостоверение о повышении квалификации и проводим круглый стол тоже по этому направлению кинопедагогики и образовательного туризма. И это у нас, скажем так, параллельный проект ещё, то есть, пока мы это всё разрабатывали, у нас образовалось много площадок, куда можно выехать, это, например, Свято-Никольский Черноостровский монастырь в городе Малоярославец, вот у нас будет на осенних каникулах как раз туда поездка, я вот могу рассказать на примере этого замечательного места. Мы вообще, когда разрабатываем маршруты, мы смотрим, что в регионе исторического есть, какие достопримечательности, музеи, что связано с историей, и православные, потому что у нас наша история, естественно, связана неразрывно с православием. И приезжая вот в Малоярославец, мы посещаем Музей 1812 года, потому что это именно то место, где развернулся Наполеон со своей армией, там у нас и образовательный комплекс «Ильинские рубежи», мы там с детьми проводим спортивно-военную игру, мы взаимодействуем со спортивным клубом в городе Малоярославец, они приезжают, учат там и военному делу, то есть в игре дети ещё занимаются спортом, но, естественная составляющая, как я говорила, у нас — кино, у нас вся группа детей, она сразу делится, кто снимает, кто монтирует, кто пишет сценарий, то есть мы полностью снимаем все дни, и в конце поездки у нас кинопоказ всегда. У нас в Малоярославце будет проходить кинофестиваль «София», это тоже наш проект большой, он ежегодный, мы его проводим от фонда «Медиа просвещение» совместно со Свято-Никольским Черноостровским монастырём. Игумения Николая поддерживает этот проект, монастырь участвует, они нас принимают, расселяют, и у них есть замечательная и гостиница, и питание, кафе.
К. Лаврентьева
— К этому можно как-то присоединиться, если сейчас кто-то услышит и захочет как-то узнать подробнее?
Е. Бреднева
— Да, можно к этому присоединиться, у нас буквально сейчас записались тоже из Саратова, из Самары, туда приезжают из разных регионов педагоги, дети, родители, привозят свои фильмы, то есть если кто-то уже снимает. Если кто-то не снимает, у нас снимают обязательно там, потому что у нас там пять дней идёт программа, в первые четыре дня как раз идёт обучение съёмке, репортажной съёмки, и дети делятся на команды, то есть кто-то снимает игровое кино, кто постарше, а кто помладше, например, начальная школа, они снимают анимационные фильмы, им полепить, порисовать, они берут за основу притчу, сказку, и на этот сюжет делают раскадровку, то есть рисуют разных героев, лепят, снимают и озвучивают, это интересная такая тоже проектная игра. Кто постарше, вот они уже у нас монтируют, репортажи снимают, учатся задавать вопросы, у нас там блок по журналистике присутствует. Там ещё с нами в партнёрстве проводит Российский государственный социальный университет, у них там находится филиал его, то есть основной у нас в Москве, и как раз вот выпускницы приюта, там есть приют ещё на базе монастыря замечательный, и как раз выпускницы, кто желает, он идёт дальше учиться на журналистов у них вот такая система. И у них там есть киностудия на базе университета, они нам как раз предоставляют оборудование, кабинеты, и нам очень удобно вот так деток в рамках этой поездки делить на команды, у каждого свой кабинет, аппаратура, к нам приезжают режиссёры из разных регионов, которых мы знаем, которые замечательно работают с детьми, и мы снимаем с ними видео. Даже если без подготовки приезжает ребёнок, он к последнему дню уже на экране видит своё творчество, это немаловажно, чтобы сразу видеть результат. Награждаем всех, конечно, у нас все дети всегда с дипломами, со вкусными подарками, и получается вот такая насыщенная программа, то есть обучение, экскурсии и общение, у нас приезжают ребята, играют вечером на гитаре, у них такая добрая атмосфера, где можно поговорить как раз и о духовном, потому что во всех наших поездках всегда есть экскурсия, или в монастырь, например, обязательно будет по Свято-Никольскому Черноостровскому монастырю. Если мы выезжаем в Псков, то на базе Спасо-Елеазаровского монастыря мы проводили тоже наши программы, там есть игумения Мария, предоставляют они нам, там у них свой дом культуры, наверное, правильно назвать, который при монастыре находится, и тоже помогают нам с проживанием, питанием, и мы организовываем. Если это Псков, то, например, там музей «Ледовое побоище», то есть мы тоже берём какие-то исторические места, и даже вокруг этого мы снимаем часто фильмы, мультфильмы. Или вот, например, мы ездили летом в Мордовию, там проходило в честь Фёдора Ушакова мероприятие, день памяти его был, и как раз мы представили свой мультфильм, который сняли в Малоярославце, про Фёдора Ушакова, и там, конечно, все были в восторге, потому что туда приезжали разные военные училища, и они представляли спектакли, то есть на сцену выходили, мы говорим: «а ещё можно номинацию „кино“ сделать». Администрации, естественно, понравилось, они поддержали идею, поэтому вот мы приезжаем и снимаем. И ещё один важный момент хочу сказать, что в рамках этого курса по образовательному туризму наши участники курса, он идет полтора месяца, получают задание: в течение этого курса составить свой маршрут своего региона или деревни, города, который бы включал достопримечательности, храмы, что бы они хотели рассказать всей России. Они составляют этот маршрут, проводят экскурсию и снимают репортаж, то есть с помощью детей, берут школьников или где они работают, там воскресная школа, они снимают репортаж и нам его присылают. Мы это сейчас планируем выкладывать на нашем портале, мы ещё портал создали «Святые Online», от фонда «Медиа просвещение», там по направлению нас география России, и мы там выкладываем наши видео, и этими маршрутами могут пользоваться и из других регионов, например, школа в Курске хочет поехать и посмотреть Воронеж, а вот какой маршрут взять? Потому что, я помню, в Иерусалим мы полетели, и экскурсовод, там, если ты не знаешь православие, то понимаете, да? То есть это нужно быть уверенным в экскурсоводе или составить самому программу, если ты хочешь, чтобы дети услышали именно то, что надо. Поэтому, естественно, те площадки, локации для съёмок, которые мы выбираем, мы уже знаем экскурсоводов, как и что они скажут, для какой аудитории, потому что для детей это одно у них, один подход, для взрослых тоже, воцерковлённые, невоцерковлённые, это тоже надо всё понимать, учитывать эти особенности.
К. Мацан
— Дети иногда вообще раскрывают взрослым глаза на какие-то вещи, которые сами взрослые, может быть, никогда бы так не раскрыли бы. Вот я помню, когда в юности работал вожатым в детском лагере, мы тоже там смотрели кино, не снимали, хотя и снимали тоже, но у меня почему-то в памяти остался эпизод, когда мы смотрели кино, и решили мы, взрослые, так детям показать из любимого «Тот самый Мюнхгаузен» Марка Захарова. И я помню, что потом мы обсуждали, и один мальчик размышлял о последних кадрах фильма, когда, я напомню: Мюнхгаузена по сюжету, по идее, вот сейчас должны запихнуть в пушку и выстрелить им, чтобы он доказал, что он может на ядре полететь на Луну, мы понимаем, что, в общем-то, это всё метафора, что после такого не выживают, но вот кадр Мюнхгаузена заканчивается тем, что Мюнхгаузен по лестнице такой верёвочной лезет аккуратно вверх, ну вот якобы в эту пушку, но он лезет очень долго, и это в такую метафору превращается. И вот мне один мальчик лет 13-ти говорит: «Ну, вот как интересно, ведь он же может наверх полететь легко на ядре, но он выбирает путь усилия, потому что лезть вверх по верёвочной лестнице — это путь приложения усилий, он не выбирает лёгкий путь. Мюнхгаузен выбирает такой путь тяжёлый». Я никогда так об этом не думал, вот об этом эпизоде, хотя миллион раз его смотрел. И дети иногда неожиданно дают какой-то свой угол зрения. Наверняка у вас тоже множество историй о том, как дети, снимая, обсуждая будущий фильм или мультфильм, как-то так сумели на тему святого, добродетели посмотреть, что вас само это как-то заставило подумать: а ведь действительно, как интересно. Были такие примеры, можете привести?
Е. Бреднева
— Да, у нас много интересных разных случаев, вот вы сейчас рассказываете, да, это в принципе, мы первоначально когда с детьми общаемся, мы им даём первое знание — это по драматургии, и там как раз, если в сценарии не будет перипетий, не будет изменения героя, то это будет скучный фильм, есть же определенная такая вот, мы её называем «арка драматургическая». И всегда мы просто объясняем, на примере Колобка: вот есть у нас герой, и он бы сидел там на окошке, и, может быть, никуда не двигался, если бы что? И дети сразу понимают: если бы его не хотели съесть. Он понимает, что его хотят съесть, и вот появляется инициирующее событие, его заставляют двигаться, и всё по нарастающей, по нарастающей, он же не встречает сначала медведя и лису, ему потом бы неинтересен заяц был, поэтому он сначала он встречает зайчика, потом волка, и раскручивается. И всегда есть кульминация тоже, и мы всегда обсуждаем, конечно, с детьми — да, она может в фильме по-разному восприниматься абсолютно, кульминация, самый такой момент переживания в фильме, что будет дальше. Ну и в конце развязка — это изменение героя вот как раз. И дети, да, они по-разному подходят. Например, вот тоже одну из притч, мы за основу которую даём, расскажу вам её: один монах был в монастыре, который ни с кем ничем не делился, и его прозвали жадным. То есть, все обычно приносят там яблоки, детям раздают, деньги дают, и все раздают, а он нет. И вот когда этот монах умирает, к нему приходит там вся деревня. А монах говорит: «А что вы к нему пришли, что он такого сделал?» Они говорят: «Вы знаете, вот он нам вола купил, ещё что-то», то есть большие суммы он скапливал и помогал семьям конкретно, к нему, может быть, кто-то на исповедь ходил, и он знал, что ему нужно, и он вот покупал и дарил это. И мы говорим: в чём же мораль? И вот здесь дети тоже по-разному, кто-то говорит: «вот, осуждать нельзя, грех осуждения, и я хочу снять фильм, чтобы не осуждать». А кто-то говорит: «а я здесь вижу мораль: надо втайне свои дела делать». То есть здесь можно раскрыть какой-то момент, выбрать о чём-то смысл, и её снять уже на современный лад. Вот такие мы берём притчи, сказки и, взяв мораль, потому что нового ничего уже о добре и зле не придумаешь, мы все это знаем, с точки зрения духовной, вот есть жадность, её надо снять, чтобы её избежать, надо научиться жертвовать, и мы снимаем фильмы, как там жадный стал добрым и так далее.
К. Мацан
— Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, сегодня с нами в программе «Светлый вечер» Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». В студии Кира Лаврентьева, я Константин Мацан. Не переключайтесь.
К. Лаврентьева
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья! «Светлый вечер на Радио ВЕРА продолжается, напоминаем, что у нас в гостях Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». У микрофона Константин Мацан и Кира Лаврентьева. Так, Елена, это очень интересно, такая вот мораль воспитательная. А какие ещё поездки у вас были в вашей памяти самые яркие? О каких бы вы могли рассказать?
Е. Бреднева
— Мы сейчас вот приехали, последняя поездка наша была Валаам-Санкт-Петербург. Мы познакомились с замечательным игуменом Варлаамом, это на базе Свято-Троицкой Сергиевой пустыни, и этот монастырь восстанавливал Игнатий Брянчанинов. И у нас сейчас, когда мы там побывали, мы рассказали об этой поездке, и у нас очень много желающих туда прямо просят на каждые выходные: «давайте, давайте, давайте!» Вот поэтому сейчас, наверное, мы этот маршрут возьмём, будем туда тоже возить школьников.
К. Лаврентьева
— А как присоединиться? Как можно вас найти, о вас узнать?
Е. Бреднева
— Я контакты оставлю, у нас вся информация бывает на наших ресурсах: «Святые Online», это фонд «Медиа просвещение». Оформляем мы поездки: трансфер, питание, проживание через ООО «Гридница». А по проектам через нас, через «Медиа просвещение». И, соответственно, мы туда приезжаем и будем изучать, в том числе, Игнатия Брянчанинова, его труды, может быть, что-то также читать, что он писал, и с детьми на современный лад, скажем так, обсуждать и снимать простые вот эти их мысли. Как в Оптиной пустыни, например, мы когда приезжаем, у нас в Калужскую область маршрут, вот я говорила, и Малоярославец тоже в Калужской области, но мы выезжаем ещё и в Оптину пустынь, там в Музей космонавтики. Естественно, если мы выезжаем в Калужскую область, мы стараемся снимать фильмы, чтобы изучить именно святых и героев этой земли, например, там была Пелагея Брагина, которая в годы войны раненых у себя держала, и немец, придя, увидел там 18 человек, он ей поклонился и ушёл, вот был такой случай известный, и мы о нём сняли мультфильм замечательный, дети сами вырезали, делали фигурки, делали героев. Соответственно, когда мы в Оптиной пустыни, мы с ними говорим, читаем Оптинских старцев, говорим: «давайте снимем», и дети уже вдумываются — а как лучше это выразить? Они же это всё прочувствовали. Приезжая в Троице-Сергиеву лавру, мы там тоже проводили много раз фестивали, нам там даже город давал, и дворец Гагарина, то есть мы не только с Церковью, мы и с государством взаимодействуем, и с епархиями, когда в регион приезжаем, потому что всё-таки не только в рамках Церкви, но ещё много и школьников, которых хотелось бы тоже привлечь к нашим проектам, и они приходят, они участвуют, им очень нравится. Вот даже из Алтая приезжала одна команда, они приезжают на кинофестиваль, представляют свою работу и им предлагается ещё посетить храм. И они вот посетили, и потом мне Яна, знакомая говорит: «А я проходила всегда мимо храма, никогда не заходила, а сейчас, после вашей поездки вернулась, и вот зашла в свой в своём городе». То есть люди приобщаются, скажем так, к духовному через интересный такой формат, когда такая насыщенная программа в городе, они изучают историю, православие, дети у нас все радуются. Ну, какие ещё у нас? Ну, вот Санкт-Петербург из последних, потом Калужская область, Подмосковье. Сейчас, на этих выходных мы поедем в Борисоглебский монастырь, это в Аносино, тоже там интересная своя история, и мы будем снимать репортаж, посвящённый 200-летию монастыря. Там есть такое место — Тютчево, вот семья Тютчевых была, скажем так, у первоистоков создания монастыря. Это вот на этих выходных мы поедем, приедет там режиссёр наш, Павел Морозов, мы планируем снять репортаж.
К. Мацан
— Какой возраст детей?
Е. Бреднева
— Приезжает начальная школа, вот они с сопровождающими, у нас не как форма детского лагеря, потому что мы программу предоставляем, и у нас компания, которая помогает организовать, если надо, трансфер, питание, проживание. То есть они приезжают с сопровождающими, или с родителями, или с педагогами. Если это начальная школа, то вот я говорю то, что мы смотрим, чтобы это всё было им интересно, они снимают в основном мультфильмы. Если кто постарше, работа уже посерьёзнее.
К. Мацан
— То есть если, допустим, кто-то заинтересовался из наших слушателей, чтобы поехать, то это не просто вот как частное лицо вам звонишь, заполняешь заявку, едешь, а должна быть какая-то группа организованная, там от школы или как-то вот коллектив родителей?
Е. Бреднева
— Нет, они могут и сами приехать. Вот у нас будет Малоярославец, мы им организуем приезд. И родители приезжают с детьми, у нас даже с маленькими детьми приезжают, например, двое-трое детей в семье, и чтобы старшие участвовали в смене, учились снимать, посещали экскурсии, а мама, с ребёнком просто, например, гуляет, где-то присоединяется, ребенок маленький, двух-трёхлетний, он где-то и полепить может, просто она с ним может там подойти, отойти, то есть семейные такие поездки.
К. Лаврентьева
— Но требование такое, что у ребёнка должен быть гаджет, я так понимаю, телефон?
Е. Бреднева
— Не обязательно. У нас командная работа, вот, например, сейчас Павел приедет, у нас выезд будет в Борисоглебский монастырь, там для воскресной школы, они попросили приехать, их обучить, чтобы тоже, может быть, запустить это направление у себя, чтобы снимать в воскресной школе фильмы, мультики делать, их присылать на фестивали. И мы приезжаем, чтобы в практике с режиссёром, с их детьми, их родителями снять вот такой репортаж и подарить монастырю к 200-летию.
К. Лаврентьева
— Как интересно.
Е. Бреднева
— И они там приходят и с маленькими, и постарше.
К. Лаврентьева
— А есть такое, что ребёнок приезжает, например, вообще ничего не зная о церкви, ничего не зная о храме, но присоединяется к такой поездке, и вот в течение поездки, съёмок он знакомится таким образом?
Е. Бреднева
— Конечно! Он ещё там больше всех говорит о храме. Отвечу на вопрос: у нас вот приезжает Павел, и он привозит несколько камер, и мы их делим на команды, то есть не каждому нужен телефон. А когда у нас идёт именно практическая часть, когда мы вместе, они получают задания, то есть у каждой команды обязательно должен быть оператор, мы распределяемся, и мы сопровождаем, то есть режиссёр, например, на команде там, или одну, или две команды курирует, говорит, как снять правильно планы, потому что планы есть крупные, средние, и как правильно это соединить. И они прямо в практике, им не скучно, как вот в киношколах часто бывало, ты год или два только лекции слушаешь, а потом только тебе камеру дадут, вот у нас нет, у нас, так как дети все уже и так снимают, мы говорим: давайте снимать. Но когда, например, экскурсия, они получают задания снять, если для наших соцсетей «Святые Online», мы им говорим формат, например: надо нам вертикально, до минуты. И они, вот в Петербург мы выезжали, музей Пушкина посещали, и каждый делает на свой телефон, потому что здесь уже не командная, чтобы экскурсоводу не мешать, когда они получают индивидуальные задания, то могут уже на свои телефончики поснимать. Если у кого-то нет, то мама ему даст или преподаватель, или мы, а так в основном командная работа.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно. Но это такая история, как, знаете, если ребёнок чрезмерно увлекается гаджетами — отдайте его на курсы программистов, там нужно столько писать вот эти коды, что он очень устает от экрана, и у него нет сил в оставшееся время опять сидеть в телефоне, потому что очень устает нервная система, глаза, пальцы, и, в общем-то, хочется отдохнуть. А тут получается, что ты фильм снимаешь, и ты и так уже вот эту потребность покопаться, понажимать кнопочки, ты уже как-то реализуешь, ещё и с пользой, то есть пока ты снимаешь, ты же запоминаешь очень то, что тебе говорят, ты сам ретранслируешь, соответственно, всю услышанную информацию.
Е. Бреднева
— На 80 процентов больше запоминаешь это по статистике в педагогике, а когда ты сам об этом говоришь, тогда и усваиваешь. Ну, вот о педагогах ещё тогда хочу сказать, о детях поговорили, вот как они могут развиться, пройдя наши курсы. У нас педагоги, которые прошли курсы, они в своих регионах уже запустили тоже, кто-то кинофестиваль, кто-то киношколу. Бывает разное даже по характеру, например, они закончили, направление интересное, потому что по работе с детьми именно духовно-нравственное воспитание — это один из лучших, вот сколько мы взаимодействуем со школами, с детьми работаем, потому что, когда спрашиваешь: «кто будет снимать фильм?», все руки поднимают из детей. Ну и всё, и педагог грамотный начинает обсуждать уже темы, добродетели и прочее. И вот у нас, например, Катя из города Воронеж, закончила Московскую духовную академию и сейчас разработала свой маршрут по Воронежу, и буквально уже к ней записываются люди. Вот у нас будет первый пилотный, планируем, может быть, через неделю или через две, к ней выезд. Она составила, там и собор кафедральный, там же много, и Митрофан Воронежский, а если мы на микроавтобусе, то к Тихону Задонскому можно заехать. Ну и, естественно, для детей «Петровские корабли», шикарный интерактивный музей, то есть они будут снимать историю, опять же, и православие. И там она на месте уже договаривается, где расселить, покормить, чтобы это всё было по нормам. Вот к ней поедет первая группа такая. Катя запустила ещё по анимации курс, ее сразу и школы стали приглашать, потому что это востребованное направление не только для воскресных школ, а ещё и для школ, чтобы там запускать кинокружки. И люди даже готовы это оплачивать, то есть для педагога, который немного даже получает, для него это может быть как дополнительная работа, потому что, набрав десять человек в школе, он может раз в неделю вести этот кинокружок, и у него очень хороший может быть заработок, это плюс педагогу в помощь. И кто у нас не научился, не то чтобы не научился, вот научился он снимать и монтировать, говорит: «классное направление, я у себя сделаю региональный фестиваль». И он начинает взаимодействовать у себя уже, например, вот сейчас из Саратова ко мне приезжали, у них там новая епархия образовалась, и вот владыка их направил на повышение квалификации, на наш обучающий курс, они приезжали в Валаам, в Санкт-Петербург, и они приедут ещё в Малоярославец. Мы их ещё поддерживаем, мы им будем торжественно вручать анимационную студию, с камерой, на которой они работают, так уже мы очень многих наградили в областях, то есть кто хочет развиваться, мы как-то тоже их поддерживаем. И вот сейчас они приедут, уже привезут фильм свой, представят в Малоярославце и получат такую от нас анимационную студию, это «Сиреневая мультстудия», наши партнёры, Дмитрий Шубин тоже нам помогает награждать этих педагогов. И они хотят дальше сделать свой, может быть, фестиваль, маршрут разработать, и также мы будем выкладывать, пожалуйста, можно вот Саратов, там тоже очень красивые места. И так вот, кто выпускается, кто подключается к этому, он у себя в регионе начинает развивать эту деятельность — или фестиваль, или образовательный маршрут, или просто пойдёт в школу учителем работать, а вокруг него тоже образуются люди и вот это направление. Недавно из Алтая мне позвонила выпускница, они взяли грант сейчас, вот их поддержали, Движение первых«, первый раз грант сейчас давали, вот это наши выпускники, очень приятно, им дали миллион, и они уже покупают оборудование, это ещё поддерживается и государством, и есть грант «Православная инициатива», тоже это направление поддерживает. Поэтому это будет и педагогам, и родителям интересно, я думаю, будут развивать у себя на базе школ, воскресных школ.
К. Мацан
— Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение» сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А были ли случаи, когда ребёнок, погрузившись в такую кинематографическую деятельность, для себя выбирал бы потом профессию кинематографиста? Всё, ребёнок решил, что он будет режиссёром, оператором. Спрашиваю, потому что, с одной стороны, это здорово, когда ребёнок чем-то загорается и начинает о чем-то мечтать, например, о профессии режиссёра. С другой стороны, мы всё знаем, насколько этот мир творческих профессий зыбок, ненадёжен, связан с искушениями и, в общем, единицы на самом деле там по-настоящему могут чего-то добиться и пройти вот так вот с счастьем этот путь. Кто-то разочаровывается, кто-то так вечно мечтает о большой карьере в киноиндустрии, например, но так ничего и не получается, не потому что человек не талантлив, просто потому что разная конъюнктура. Как вы на это смотрите? Есть ли перед вами какая-то ответственность, если угодно, за то, что человек увлечётся творческим делом и потом и жизнь свою в эту область направит?
Е. Бреднева
— Как говорится, наше дело сеять, а взращивать будет Господь. Всё-таки мы больше о смыслах, и когда мы создавали вот это кинонаправление, мы в первую и единственную очередь были педагоги и думали о педагогике, и мы взяли этот инструмент именно как средство воспитания детей. А если кто-то из них будет, у нас были такие случаи, вот в Сочи был случай, я привожу этот пример часто, когда девочка, школьница, прислала несколько фильмов, но направление их было: готы, в черном, такого направления очень много снимают дети, которые, конечно, на фестиваль не пойдут. Но среди пяти фильмов, которые она прислала, был один со смыслом, он о том, как мальчику нравилась девочка, и он всё под неё подстраивался, и прической, и всем, а она не обращала внимания. А потом он встал с собой, и она его заметила. Он стал с собой и подумал: ну, не нужен я ей и не нужен. Стал собой, и вот просто идёт, и всё. И там такая развязка, что девушка подходит к нему и знакомится на такой, на доброй ноте там. Концовка очень-очень хорошо снята была, прямо вот талант. И мы в зимнем театре награждали, помню, детишек, и она пришла вся такая, преобразилась.
К. Мацан
— Гот стал человеком.
Е. Бреднева
— Ну, чтобы не обидеть это направление... Но она изменилась, преобразилась, был вид один, стал другой — в платье, красивая девушка. И мне потом говорили, она поступила как раз на режиссёрский, по-моему, даже в Москву. Это я к чему говорю — к тому, что нужна мотивация, понимаете? Ты можешь снимать и выкладывать там абы что, чтобы себя как-то проявить, и это идёт всё во вред, часто даже в плачевные случаи, а можно, наоборот, сказать: «да, ребят, давайте, вот у нас фестиваль, мы там наградим вас, можете поехать потом отдохнуть, повысить свой уровень с режиссёрами», и мы награждаем ребят, награждаем педагогов, и они вот так вот приходят, меняются, выходят на сцену. Поэтому мы ищем площадки, взаимодействуем с органами власти, нам предоставляют площадки, чтобы детей наградить, чтобы они чувствовали, что надо снимать позитивное, доброе, мы стараемся вот в этом направлении идти.
К. Мацан
— А есть ли такая у педагогов, не знаю, проблема или не проблема, связанная, собственно, с требованиями к художественному уровню того, что снимается? Я объясню, о чём спрашиваю: с одной стороны, я понимаю, тоже имея какой-то опыт преподавания в детском лагере, допустим, мы кино снимали, музыку писали, монтировали, снимали всё-всё-всё, и есть две крайности: одна крайность, когда ты, как педагог, в общем, восхищаешься, умиляешься, даёшь зелёный свет всему, что ребёнок делает, просто потому, что он это делает, это прекрасно. Но показывать это потом далеко не всегда станешь, потому что это очень просто, это иногда плохо, но ребёнок постарался, во всяком случае. Другая крайность — это чтобы сделать прямо хорошо и педагогу было не стыдно, тогда многое нужно делать самому. Я понимаю, что очень часто в таких профессиях, как журналистика, режиссура, во взрослой жизни обучение какое — «сиди рядом, смотри, что я делаю, через полгода начнёшь делать сам» и так далее. И вот тут педагог должен искать какой-то баланс, чтобы, с одной стороны, это было всё-таки не его произведение, а ребёнка, но чтобы оно было художественно качественное. Какие здесь лайфхаки есть?
Е. Бреднева
— Это примерно точно так же, как с уроками рисования и музыки: ребёнок приходит на кружок в школу рисовать, сначала у него не будет сразу качественный рисунок, и он не должен смотреть год, как рисует учитель, вы согласны, да? Ему нужно самому рисовать, пробовать, ошибаться, учитель должен подправлять там линии. Сначала это будет школьная выставка, потом уже, может быть, какой-то районный, потом фестиваль. Абсолютно то же самое и с кино у нас. Когда мы только запустили, проводили круглые столы, и я помню, там великие режиссёры, кто-то сначала там смотрел и думал: что это тут в наше вторглись, что из кино будет?! А мы объясняем: нет, дети должны развиваться, они уже снимают, и мы должны им помочь, они будут делать ошибки, мы им говорим, как планы снимать, как сценарии писать, сначала они составляют простые сценарии, школьные. У нас очень много школьных кинофестивалей проходит. Вот мы, на примере сейчас скажу: гимназия Александра Невского, она очень большая, может быть, даже одна из самых больших, в Нижнем Новгороде, известная, мы два раза к ним приезжали, провели курсы для педагогов и родителей, и дети присутствовали, и сразу тоже в практику. Трёхдневный такой актив был, то есть преподаем, сразу раздаём камеры и снимаем. Они до сих пор, уже несколько лет прошло, они уже в международных фестивалях участвуют. А первый год был, конечно... То есть они поняли, как планами, как звук, где-то ошибка, потом звонят, какую камеру купить, какую петличку. Сейчас они мне звонят, присылают фильмы уже очень высокого уровня, если я не ошибаюсь, участвуют в международных фестивалях, им дипломы приходят, и у них ежегодно приходит владыка, тоже их награждает. Этот проект они внедрили в программу, каждый класс, с 1-го по 11-й, снимает фильмы. И они говорят: у нас такой прямо активный период лета, мы уже думаем, что мы будем снимать, уже интересно. Это командная работа, они год там снимают, думают, каждый класс, и в мае, к Пасхе, по-моему, приурочен фестиваль, они представляют эти работы. Поэтому здесь это как кинокружок, мы не на телевидении представляем эти работы, чтобы конкурировать с великими режиссёрами, нет. Оно должно быть и как киноискусство, мы должны смотреть образцы, и дай Бог, чтобы снимались хорошие фильмы, и дети их будут смотреть, да, но это как композитор, и ребёнок, когда он приходит, он же не умеет сразу петь и играть, он учится постепенно. Так и здесь, это школьный кинокружок, кто-то из них станет, может быть, какой-то процент режиссёром, сценаристом, а кто-то просто свободное время потратит с пользой. Понимаете, педагог через вот это творчество, просто с ним поговорит, может быть, на какую-то тему. У нас даже было в одном городе, когда мы снимали, пример приведу: мы разбились на команды и пошли снимать по темам, и вот у одной из команд была тема буллинга, то есть отношений в классе. И потом, на следующий день, когда представляли свои работы, педагоги и родители говорят: «если бы мы вчера не снимали этот фильм, мы не знаем, что было бы», там это очень нужно было... Они со слезами на глазах, как сейчас помню, говорят, что «вчера мы разрешили такую важную проблему», и дети стали говорить, когда писали сценарий, на такие темы, и получилось, что они разрешили очень важную проблему отношений в классе, снимая просто вот по этой теме фильм, понимаете, да?
К. Лаврентьева
— Да, это важно.
Е. Бреднева
— Поэтому кино — это очень сильное такое средство. Сейчас для детей запускаются всякие соблазны, которые идут им в пагубу, в интернете очень много этих программ, игр, которые на разрушение идут, и надо, обязательно педагогу включаться, чтобы спасти их свободное время, занять позитивным, чтобы они снимали и как можно больше вот такого доброго выкладывали, поэтому мы вот по этой части, а не для того, чтобы их сделать великими режиссёрами. Если они захотят, они пойдут, мы им скажем, что есть ВГИК, есть ещё там замечательные, там туда-туда-туда. Но мы всё-таки боремся за свободное время, чтобы дети снимали позитивное, доброе, и воспитательный момент вот этот присутствовал, поэтому мы работаем с педагогами.
К. Мацан
— Спасибо огромное за нашу сегодняшнюю беседу. Я напомню, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» была Елена Бреднева, заместитель директора фонда культурного наследия и образовательных технологий «Медиа просвещение». Давайте под занавес беседы ещё раз напомним, где вас искать, вот тем, кто сейчас заинтересовался, на какой сайт заходить и что делать — «Святые Online», да?
Е. Бреднева
— Да. И вы также можете присылать нам туда и видео мы размещаем. У нас есть молодёжная редакция, это студенты МГУ, МГИМО, тоже мы с ними выезжаем, вот недавно проводили круглый стол с владыкой Московской духовной академии, в Общественной палате, то есть у нас есть на любой возраст. Приезжайте и с маленькими детьми, и с детьми постарше, и со студентами, у нас очень хорошая, добрая атмосфера, программы, поездки.
К. Лаврентьева
— Это очень интересно, спасибо большое.
К. Мацан
— Спасибо огромное. Кира Лаврентьев и я, Константин Мацан, были в студии вместе с вами. До свидания, до новых встреч на волнах Радио ВЕРА.
К. Лаврентьева
— Всего хорошего.
Е. Бреднева
— До свидания.
Все выпуски программы Светлый вечер
- «Разговор с подростками о христианских ценностях». Елена Бреднева
- «Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
- «Смыслы Страстной седмицы». Прот. Павел Великанов
Все выпуски программы Светлый вечер
«Фрески Макарьева Свято-Троицкого монастыря в Калязине». Юлия Ратомская
У нас в гостях была ученый секретарь государственного музея архитектуры имени А. В. Щусева Юлия Ратомская.
Мы говорили об истории фресок некогда затопленного Макарьева Свято-Троицкого мужского монастыря в Калязине, о том, как они были сохранены и где их можно увидеть сейчас.