Поделиться
У нас в гостях были настоятель московского храма святых бессребренников Космы и Дамиана в Шубине протоиерей Александр Борисов и основатель дома трудолюбия "НОЙ" Емельян Сосинский.
В. Емельянов Здравствуйте. Это программа «Светлый вечер». В студии Владимир Емельянов...
А. Пичугин
— ...Алексей Пичугин, здравствуйте!
В. Емельянов И мы приветствуем, вот уже, получается, наших старых друзей, с которыми мы встречались, вот как Алексей посмотрел...
А. Пичугин
— ...ровно полгода назад.
В. Емельянов ...ровно полгода назад. Это протоиерей Александр Борисов...
Ну, протоиерей Александр Борисов у нас почаще бывает, настоятель Московского храма Святых Бессребренников Косьмы и Дамиана в Шубине...
А. Пичугин
— Да, здравствуйте.
В. Емельянов Здравствуйте... И Емельян Сосинский — основатель и руководитель Дома трудолюбия «Ной». Здравствуйте, Емельян!
Е. Сосинский
— Здравствуйте!
В. Емельянов Ну, действительно, трудно поверить, что прошло уже полгода. Это был февраль, и тогда мы подробно рассказывали о том, что такое Дом трудолюбия «Ной». Кстати, Вы можете, если есть желание, зайти на сайт — он, правда, как Емельян говорит, еще не до конца такой устоявшийся, но тем не менее: http://dom-noi.r
А. Пичугин
— Просто, может быть, не у всех есть Интернет. Я думаю, все равно в двух словах надо напомнить, о чем же все-таки идет речь, о чем пойдет речь сегодня. Потому что программа — в развитии, у наших гостей есть новости относительно того проекта, которым они занимаются, домом трудолюбия «Ной» — там положительные изменения происходят. Поэтому давайте вкратце все равно напомним слушателям, что же это такое.
Е. Сосинский
— Ну, во-первых, разрешите, я хотел поблагодарить радио «Вера», слушателей радио «Вера» за предыдущую передачу, в результате которой нам в первый раз в истории развития нашей организации (мы пять лет уже, практически, существуем) удалось собрать рекордное количество пожертвований, которое равнялось половине стоимости содержания всего приюта за месяц. Обычно у нас пожертвования — это не более одной четверти от содержания, а вот после этой передачи, потому что еще целый месяц она висела, я так понимаю, на сайте радио...
А. Пичугин
— Ну, она и продолжает висеть.
Е. Сосинский
— Да?
А. Пичугин
— Конечно.
Е. Сосинский
— ...нам удалось собрать половину. То есть за это огромная благодарность, потому что, как Вы понимаете, в этой работе материальное, как говорил Иоанн Кронштадтский, является одним из основных вообще — на что все это дело содержать.
Ну, и позвольте, действительно, напомнить о том, чем мы занимаемся. Мы работаем с бездомными людьми Московского региона — Москвы и области. Причем, мы работаем не точечно, не с единицами, работа с которыми ведется довольно-таки успешно многими организациями, но требует большого вложения материальных, человеческих и временных ресурсов. Мы работаем с тысячами, с сотнями, с тысячами. То есть наша задача — оторвать от основных видов греха, которыми бездомный живет на улице (это постоянный алкоголизм; это, как минимум, постоянное придумывание каких-то историй, чтобы ему подали; это различные криминальные... и воровство, и грабежи, и чего только нету)... То есть вот наша задача — именно от этого оторвать тысячи. То есть у нас, к сожалению, пока не хватает времени на такую точечную работу с каждым. Это уже пусть делают те, которые ими действительно давно занимаются. Наша задача — это вот остановить, что называется, эпидемию. И делаем мы это по образу Дома трудолюбия святого Иоанна Кронштадтского конца XIX века, который говорил, что бездомному надо дать, в первую очередь, жилье и работу, что люди должны трудиться, должны жить трезвой жизнью. Что если все остальные горожане хотят им действительно помочь, они должны создать им условия совместного проживания, совместной работы и обеспечить рынок сбыта того, что они там будут производить, потому что сами, конечно, никакой конкуренции выдержать не смогут. И это и с христианской точки зрения правильно, чтобы, как он говорил, отвратить людей от пьянства, от апатии, от тунеядства, и с точки зрения даже собственной безопасности (это он же говорил) это тоже правильно — чтобы бедомные не занимались некоторыми видами криминала, которыми они живут на улице. А когшда они смогут жить в труде и в трезвости, конечно, это абсолютно безопасные люди, такие же, как все вокруг. Вот этим занимается наша организация.
А. Пичугин
— Но тут еще важно — потому что мы сейчас будем расскзывать о том, что изменилось... Я так понимаю, что до этого, до этих перемен (ну, собственно говоря, и сейчас, наверное, тоже) Ваши подопечные жили не просто в каком-то одном месте, в приюте, а это были коттеджи, которые Вам сдавали владельцы этих домов где-то в коттеджных поселках.
Е. Сосинский
— Вся наша организация на данный момент — это уже 13 филиалов. Она вся находится в арендованных частных коттеджах на территории, да, как правило, СНТ Московской области, за некоторым исключением. И с этой точки зрения оно особо не поменяется. У нас, к сожалению, как была только вот эта возможность коммерческой аренды, пока как-то по-другому их расселять у нас не получается, возможности нет.
Хотя сейчас вот тоже одно очень позитивное изменение — у нас появился первый благотворитель (я даже не знаю, как они идут — как фирма или как частное лицо), который первый раз за всю нашу историю сдал нам бесплатно помещение, в котором мы сейчас еще только тоже проводим ремонт, только начинаем осваивать, оно относительно небольшое). Но это первый в нашей истории подобный опыт. Такого раньше не было — то есть мы за все платили, и платили по коммерческим ценам.
А. Пичугин
— Вот мы к этому и ведем. Я так понимаю, что речь идет о бывшем пионерлагере?
Е. Сосинский
— Нет, там, к сожалению, все в коммерческую аренду.
А. Пичугин
— Ага. Тогда давайте разбираться.
Е. Сосинский
— В этом году сложилась необычная ситуация, которой раньше, за предыдущие вот уже почти пять лет, не было. Дело в том, что лето, начиная с теплых дней, когда уже началась теплая весна, а потом все лето, значительная часть бездомных, привыкших годами жить на улице, уходят обратно на улицу, потому что они уже не боятся замерзнуть, они уже начинают жить подаянием, если это старики, инвалиды или женщины с детьми. Те, которые трудоспособные, переходят на вот этот летний режим работы. То есть они день поработали — потом несколько дней они на то, что наработали, гуляют. Потом ещше день поработали — и так далее. Ну, кто-то, может быть, и более удачно, то есть действительно куда-то устраивается, действительно в какие-то временные промежутки работает, а потом оказывается на улице.
И каждое лето у нас не хватало... То есть мы теряли примерно 30% людей. Это касалось и основного контингента (то есть бездомных, которые еще работоспособные)
Этим летом — видимо, в силу различных причин (то есть все их назвать сложно, можно только попытаться перечислить), так оказалось, что социальный контингент (старики, инвалиды, женщины, дети) — наши два уже на данный момент дома, которые ими занимаются, полные. Уже в середине июля мы были вынуждены начать отказывать, причем, самым незащищенным — это совсем тяжелым инвалидам, включая лежачих, и женщинам с детьми. То есть уже в середине лета нам стало некуда их принимать.
Еще раз говорю: причин много, поэтому не берусь анализировать. Мы, как правило, работаем с последствием: то есть раз оно уже так получилось, что они к нам просятся, нам их некуда девать, то стали думать, что же тогда делать. И вариант... Ну, вариантов обычно два: либо арендовать рядом еще какой-нибудь один коттедж... Но, учитывая, что это только середина лета, а основной приток людей, конечно, начинается с наступлением холодов... То есть как только начинаются дожди, как только начинаются холода, люди начинают идти, что называется, со страшной силой. Поэтому вот этот арендованный коттедж — он очень ненадолго перекрыл бы вот эту проблему. Поэтому думали и считали (в конце, правда, просчитались, об этом потом расскажу), но решили сделать такой кардинальный шаг — арендовать именно большую территорию с возможностью перевести туда вот наши эти два социальных дома, которые уже есть, и так, чтобы там был еще большой потенциал добирать людей с улицы. В результате всего этого арендовали территорию бывшего пионерского лагеря, в котором около 5 гектаров земли и около 5 тысяч квадратных метров помещений, в которых можно жить.
А. Пичугин
— Это в Подмосковье, да?
Е. Сосинский
— Это 40 километров от Москвы по Ярославскому шоссе, 15 километров до Сергиева Посада, недалеко от деревни Галыгино...
А. Пичугин
— А-а, знакомые места, да.
Е. Сосинский
— Вот. Это бывший пионерский лагерь, потом это была база отдыха. То есть там наш коечный потенциал может достигать уже от 500 до 700 койко-мест. И сейчас мы туда переводим... Там будет только социальный контингент (вот те, кого я назвал — женщины, старики, инвалиды, дети). И сейчас мы туда переводим наших подопечных из двух социальных домов. Это получится порядка 160 человек. Следовательно, мы можем набрать еще 400-500 человек — у нас есть возможность их туда принять. Я надеюсь, что, как минимум, на эту зиму этого хватит для всех, кто будет к нам обращаться, кто готов изменить свой образ жизни.
А. Пичугин
— А в каком состоянии помещения? Вы сами там проводите ремонт, или Вам сдали уже базу отремонтированну
Е. Сосинский
— Здесь я могу сказать, что перед тем, как арендовать конкретно вот этот бывший лагерь, мы проехали семь вариантов такого же типа и ужаснулись, на самом деле, что стало с бывшими пионерскими лагерями, с базами отдыха. То, что было еще со времен Советского Союза , — состояние всего настолько удручающее... То есть оно все разрушено стихией, людьми. Вот то, что мы сейчас нашли, оно лучшее из того, где... Ну, то есть, здесь, по крайней мере, речь идет о том, что можно что-то подремонтировать и жить. Потому что в остальных случаях надо было бы строить практически все заново.
Ситуация здесь, конечно, все равно тяжелая — то есть начиная с того, что все стены, потолки, полы — все это изъедено грибком, везде отвисшая штукатурка и так далее. Но здесь хотя бы целые стены, целые перекрытия. Крыши, хоть и текут, но они есть. Коммуникации подземные, хоть и текут, но они есть. То есть здесь речь идет все-таки о ремонте. И вот из всего, что мы смотрели, это, получается, единственно возможный вариант, где мы, возможно, вопрос это доведем до уровня, что тут вполне можно жить.
Причем, жить-то мы зждесь будем уже в любом случае, даже если, скажем, не удастся развезти воду по домам или еще что-то — ну, значит, будем привозить. По крайней мере, возможность завести людей под крыши, как-то их обогреть и накормить, трудоустроить здесь уже есть.
Протоиерей А. Борисов
— Я вот тоже был в этом месте — на базе отдыха, и я, конечно, изумился смелости Емельяна и его помощников...
А. Пичугин
— То есть Вам не показалось, что там сразу можно въезжать и жить?
Протоиерей А. Борисов
— Нет, какой!.. Там надо делать какой-то такой — ну, не капитальный, но такой, так сказать, косметический хотя бы!.. Но то, что надо подводить и горячую воду, и прочее, прочее... Точнее, не подводить, а ремонтировать вот эти все подводы и трубы, и так далее. Работа большая, конечно, предстоит, и просто ребята такие смелые и решительные, что за это дело взялись. Это место прекрасное — большой участок такого редкого соснового леса, эти дома отстоят друг от друга... Ну, база отдыха, конечно...
А. Пичугин
— Вообще-то, красивое Ярославское шоссе в сторону Сергиева Посада — там места очень красивые.
Протоиерей А. Борисов
— Да-да. Это совсем недалеко вот этой магистрали Москва — Ярославль. Хотя недалеко — там километра два проехать, и сразу начинается, практически, бездорожье.
А. Пичугин
— Ну, там и Лавра, и совхоз недалеко там... Знаковые, в общем, места.
Протоиерей А. Борисов
— Да-да. Это — на правую сторону, это — на левую. Ну, это хорошо. Такая близость — это замечательно. И сейчас вот наши и дьякон Александр, и отец Иоанн, священник туда уже приезжали, смотрели, помогали, воодушевляли.
А. Пичугин
— А вот как раз я хотел попросить Вас напомнить нашим слушателям взаимосвязь между приходом Косьмы и Дамиана и Домом трудолюбия.
Протоиерей А. Борисов
— Ну, связь такая, что это служение выросло из нашего кормления бездомных, которое мы проводили...
А. Пичугин
— ...да, известно.
Протоиерей А. Борисов
— ...наверное, в течение 15 лет, до 2013 года, когда мэрия нас уже просила остановить. При этом...
А. Пичугин
— На дорогих машинах там проезжают мимо, а Вы бездомных кормите!
Протоиерей А. Борисов
— Нет, там сейчас уже не проезжают, потому что там пешеходная зона и так далее.
А. Пичугин
— Пешеходная зона? Да. Ну, рядом проезжают.
Протоиерей А. Борисов
— Да, но Ценртр тут, напротив мэрии и прочее. Но главным-то стимулом были письма трудящихся окрестных домов, что вот, дескать, там собираются тунеядцы, что их там кормят и прочее, прочее, и что там много из Средней Азии людей, а православным еды не достается, ну, и так далее.
А. Пичугин
— Да...
Протоиерей А. Борисов
— Ну, все это, конечно, полная чепуха...
А. Пичугин
— Мы так долго мечтали переехать в этот дом на Тверской, столько лет, вот переехали — а тут на тебе!
Протоиерей А. Борисов
— Нет, я думаю, там многие люди — которые потомки тех, для кого строили дом 6 и Дом работников НКВД.
А. Пичугин
— Надо тоже напомнить слушателям, что речь идет о храме, который находится практически на углу Тверской улицы и Столешникова переулка.
Протоиерей А. Борисов
— Да, прямо напротив мэрии. Фонтан у нас там сейчас прекрасно сделали, там всякие выставки проходят, и макеты храмов замечательные. Все это красиво и хорошо.
А. Пичугин
— Да-да-да.
Протоиерей А. Борисов
— Развлекательная там музыка и прочее, прочее. Конечно, бездомные с этим не сочетались. Но вот печально, что главным стимулом послужили именно письма окрестных жителей, что они возмущаются тем, что вот кормят бездомных, дескать. Хотя это никак не касалось — их двор с другой стороны и прочее. Ну, вот...
А. Пичугин
— Напомним, дорогие слушатели, что сегодня на Светлом радио в гостях у программы «Светлый вечер» протоиерей Александр Борисов, настоятель храма Святых Бессребреников Косьмы и Дамиана в Шубине и Емельян Сосинский, основатель и руководитель Дома трудолюбия «Ной».
В. Емельянов Вы знаете, я слушаю вот эту историю, точнее, уже не в первый раз, и знаю о том, что такое Дом трудолюбия «Ной». А буквально позавчера в моем любимом «Собеседнике» был материал о несчастном человеке, который некоторое время назад, потеряв работу где-то там в регионе, приехал в Москву и... Я сейчас в двух словах просто эту историю расскажу. Я, может быть, какие-то детали упущу, но я сейчас пытался на сайте найти, но чего-то не могу найти. Ну, не важно — я так достаточно хорошо ее помню. И буквально на площади Трех Вокзалов... Ну, и он думал, что он приедет в Москву и сможет немного заработать денег. Ну, собственно, чего — все тянутся в столицу, чего тут и скрывать.
И буквально прямо на площади Трех Вокзалов к нему подошли два человека и предложили работу по профессии. А он водитель большегруза. И сказали, что прекрасные условия работы, полный пансион, питание и работа возле моря. И в итоге человек попал в буквально смысле этого слова в рабство и провел там чуть ли не год. Чудом ему удалось оттуда уйти, и здоровый, высокий, молодой мужчина в итоге весит 50 килограммов. В каких условиях он там работал, вообще совершенно непонятно. Раз в неделю или... ну, наверное, я привираю все-таки... раз в три дня ему привозили макароны и бараний жир, он это все делил на порции, чтобы каким-то образом не умереть с голоду, и работал просто буквально на каторжных работах.
Оказывается, таких людей очень много. И вот я просто думаю о том, что если бы он знал о том, что существует такой Дом трудолюбия «Ной», и другие люди знали... Причем, он не алкоголик — он совершенно нормальный человек. Просто так вот сложилась его судьба, очень непросто.
Я просто подумал о том, что если бы он знал о существовании Дома трудолюбия «Ной» и другие бы люди знали, которые сейчас даже продолжают находиться в рабстве (вообще, это отдельная тема), то все могло бы для них, в их судьбе сложиться совершенно иначе.
Протоиерей А. Борисов
— Да, конечно.
В. Емельянов Скажите, пожалуйста, отец Александр, а сейчас вот поприбавилось, в связи с тем, что у нас такая, ну, прямо скажем, нелегкая экономическая ситуация, народу безденежного? Вот Вы, как пастырь, видите это?
Протоиерей А. Борисов
— Ну, мне трудно судить — если только по числу просящих около храма. Примерно осталось так же. Они как-то саморегулируются
В. Емельянов Саморегулируются
Протоиерей А. Борисов
— Кто-то кого-то прогоняет или как... Так что, наверное, Емельяну лучше ответить на этот вопрос.
В. Емельянов Емельян, а Вы что скажете?
Е. Сосинский
— Поток людей увеличился.
В. Емельянов Значительно?
Е. Сосинский
— Сначала значительное увеличение было за счет потока беженцев с Украины, потом значительное увеличение произошло среди, внутри российских трудовых мигрантов. Вот, как Вы говорили, история об этом человеке, который, как Вы говорите, не пьет... Многие из них приехали на заработки в Московский регион, и кто-то еще даже до работы уже оказался в ситуации бездомности, кто-то после очередной работы, когда ему или не заплатили, или дальше никуда не устроили, оказался в этой истории. То есть людей действительно стало больше. Но если речь идет о трудоспособных людях, то очень большой спектр, куда они могут пойти совершенно на разных условиях, начиная от рабского труда, о которых Вы говорили, и кончая теми местами, где им будут и деньги платить, и пить разрешать, и жить как они хотят.
В. Емельянов А даже такие есть места, да?
Е. Сосинский
— Да. Задача — лишь бы человек приносил прибыль. То есть у них выбор очень большой. А вот что касается тех людей, которых мы называем подопечными наших социальных домов, это старики, инвалиды, женщины и дети. Их поток также намного увеличился, но очень мало мест, куда они могут пойти. То есть наше — как бы дерзну сказать, — наверное, самое большое в Московском регионе.
В. Емельянов Я просто думаю о том, что если мы видим на улице таких людей, может быть, им просто подсказать, что есть такая организация, есть такой Дом трудолюбия «Ной», чтобы люди как-то, может быть, смогли к Вам обратиться?
Еще хотел бы у отца Александра вот что спросить. В прошлый раз Вы с таким горьким сожалением говорили о том, что одной из важных проблем сегодня является недостаточность духовного окормления вот таких подопечных. И сил Вашего, например, прихода не хватает. А местное духовенство, к сожалению, не очень-то спешит проявить желание...
А. Пичугин
— Содействовать, приходить, окормлять...
В. Емельянов ...содействовать
Протоиерей А. Борисов
— Ну, Вы знаете, я думаю, что это не следует ставить в упрек местному духовенству, потому что не всегда это бывает рядом с храмом, не всегда это легко организовать. Так что, думаю, просто это священникам следует иметь в виду, не говоря о том, что у многих священников и без того нагрузка очень большая. Так что, я думаю, тут, в основном, надо об этом думать тем, кто, как мы, помогает Емельяну — и морально, и материально, что называется, изыскивать возможности для этого.
В. Емельянов А может быть, выйти, так сказать, вообще, условно говоря, на общецерковный такой уровень — обратиться к руководству епархии, может быть, в соответствующие синодальные структуры за помощью просто, за содействием?
Протоиерей А. Борисов
— Вы знаете, здесь, прежде всего, проблема в том, чтобы найти правильный модус работы. Я думаю, что вот Емельян как раз, и в чем его колоссальная заслуга, нашел этот путь работы. И важно поддерживать, чтобы из этого росло в дальнейшем. Нужны такие дома, чтобы это было примером для других, кто пожелает такую же работу вести. Но всегда в начале такого движения должен быть какой-то замечательный энтузиаст, который как бы имеет эту харизму такой работы, который себя этому посвящает, как Емельян, который занимается вот этим настолько полно.
Мы оказались тут в одном летнем лагере, тоже для бездомных устроенном, на берегу Оки. Ну, там был какой-то промежуточек — пара часов, с этими же обитателями этого лагеря бездомных пошли искупаться все. И Емельян, когда погрузился в воду, сказал искренне: «Ой, я восемь лет уже не купался!»
В. Емельянов (Смеется.) Несмотря на наше русское такое сердоболие, что ли, и так далее, вот как местные жители относятся? Все-таки слово «бездомный» и слово «бомж» в голове людской как-то...
А. Пичугин
— ...очень уж негативно.
В. Емельянов Да, негативно. И нам не очень нравятся эти люди — ну, чего тут скрывать. И мы стараемся, если мы видим такого человека на улице, все-таки или пройти побыстрее, или даже отвернуться от него. А как вот местные жители относятся к этим коттеджам, теперь уже к пионерскому лагерю? Я так понимаю, там населенные пункты совсем рядом? Ну, представляете, там сколько...
А. Пичугин
— Ну, и внутри населенных пунктов.
В. Емельянов ...600 бомжей, условно говоря!
А. Пичугин
— Я до сих пор вспоминаю, кстати, как Емельян в прошлой программе рассказывал, что очень часто бывают случаи, когда коттедж сдан Дом трудолюбия, а в соседнем доме пока еще (вот меня тогда удивила эта фраза Емельяна — «пока еще») все хорошо, пока еще они не думают свой загородный дом сдавать в аренду и поэтому возмущаются, что, дескать, у них там в пяти метрах происходит такое.
Протоиерей А. Борисов
— Ну, как правило, к сожалению, отношение, конечно, негативное. Мы имели опыт в Домодедово, я даже приезжал, поговорил с местным отделением милиции, которое поддержало протестующих. Причем, они не жаловались, соседи, на то, что что-то произошло, а выражали свою тревогу, что что-то может произойти, потому что у людей этих подозрительный вид и так далее. Ну понятно, что люди, которые жили на улице, которые поселились в доме, ездят вместе работать и прочее, у них вид не профессоров и докторов наук, у этих таких бездомных. Но никаких инцидентов печальных не было. И, тем не менее, вот такой протест. Вот так же, как в этом лагере, о котором сейчас только-только пронесся слух, что там уже социальный дом бездомных. Тоже уже собрались местные жители, какого-то депутата задействовали со своим протестом и так далее. Ну, очень странно. Наверняка, это люди все крещеные. Спроси их — наверняка, они скажут, что они верят в Бога и так далее. И, тем не менее, протест против того, чтобы оказать помощь этому социальному контингенту, сразу вспыхивает.
В. Емельянов Вот я как раз и хотел предложить порассуждать: а почему вообще христиане не очень-то охотно помогают бомжам — все больше детям, все больше сиротам, все больше престарелым, обездвиженным людям, а вот к бомжам, к бездомным такое вот, если можно сказать, не очень христианское отношение?
Протоиерей А. Борисов
— Вы знаете, я думаю, здесь тоже на самом деле главная причина — отсутствие структуры. Потому что когда это помогают детям — это понятно: вот больница, вот ребенок, у него полиомиелит или что-то еще. Конкретно понимаешь, что если дашь денег, то вот ребенку помогут.
В. Емельянов Ну вот конкретный человек — без дома, без ничего.
Протоиерей А. Борисов
— А здесь непонятно, куда эти деньги денутся. То ли у него отнимут какие-то их главари, которые позволяют его попрошайничать, то ли они это пропьют, и так далее. Поэтому создание такой вот понятной структуры — то, чем занимается Емельян, хотя это только еще начало такой работы, как раз, мне кажется, и даст возможность людям понять, на что они могут жертвовать, как это будут использовать, что это действительно будет реальная помощь.
В. Емельянов Емельян, а скажите, а вот на общегосударствен
Протоиерей А. Борисов
— Нет, нет, есть такие структуры социальной помощи и так далее, но они так как-то не очень еще плодотворно работают. И социальный дом у нас, в Люблино. Там и хорошо, и чистенько, все... Но если пока (нрзб.)...
В. Емельянов Если мы видим такое их количество, значит, этого явно не хватает?
Протоиерей А. Борисов
— Понимаете, этот дом в Люблино рассчитан все-таки на москвичей или, так сказать, бывших москвичей. А ведь 90% бездомных в Москве, по-моему, это люди приезжие, которые, понятно, не могут жить в маленьком городе, он их не прокормит. А Москва город большой, поэтому они стремятся сюда. И тут получается такая «вилка», что, с одной стороны, конечно, государство, городские структуры должны помогать, и они как бы, вроде, стремятся помогать, а с другой стороны, чем лучше они будут помогать, тем больше люди будут приезжать. То есть все время это будет на увеличение работать.
В. Емельянов Вы знаете, Емельян, давайте мы к этому разговору вернемся буквально через минуту. Мы напомним нашим слушателям, что они слушают программу «Светлый вечер». В студии ведущие Владимир Емельянов...
А. Пичугин
— ...Алексей Пичугин.
В. Емельянов И наши сегодняшние гости — протоиерей Александр Борисов, настоятель московского храма Святых Бессребреников Косьмы и Дамиана в Шубине, и Емельян Сосинский, основатель и руководитель Дома трудолюбия «Ной».
А. Пичугин
— Дорогие слушатели, напомним, что в гостях у радио «Вера» сегодня протоиерей Александр Борисов, настоятель храма Святых Бессребреников Косьмы и Дамиана в Шубине (это в самом центре Москвы), и Емельян Сосинский — основатель и, можно сказать, руководитель, наверное, Дома трудолюбия «Ной».
Мы говорили в прошлой половине программы, в конце об отношении людей, в том числе людей верующих, православных, церковных к бездомным людям. Зачастую отношение негативное. Вот мне кажется, что есть какое-то такое довольно четко выраженное определение среди большинства наших людей: «Сами виноваты». Ну, им же никто, там, первую рюмку не наливал, никто у них паспорт не отбирал, никто их из дома не выгонял. Человек сам кузнец своего счастья, он сам пришел к этому образу жизни, и поэтому ну чего уж тут греха таить, чего я должен делать вид, что он мне нравится и я его люблю?
В. Емельянов То есть «споткнувшегося пни, чтобы упал совсем», да?
А. Пичугин
— Ну, это такое, мне кажется, мнение, с которым я лично встречался чаще всего. Ну, я думаю, что и здесь присутствующие тоже.
Протоиерей А. Борисов
— Вы знаете, безусловно... ну, вернее, я так думаю, что подавляющее большинство хочет помогать детям и животным и не хочет бездомным именно по этой причине.
А. Пичугин
— Дети милые, животные — тоже.
Е. Сосинский
— Именно по этой причине — что взрослые бездомные люди, бомжи, как их называют, конечно, в подавляющем большинстве случаев сами довели себя до этой жизни. Понятно, это как бы очень легко доказывается, поэтому спорить по этому вопросу бессмысленно.
Дело в том, что если человек является христианином, если мы говорим сейчас о христианской точке зрения, то, видя, что твой брат попал в ситуацию, в которой ему становится все хуже и хуже, он все гробит себя все больше и больше, и сказать, что ты сам в этом виноват, поэтому выплывешь — так выплывешь, а нет — так нет, это твои проблемы, это будет совершенно неправильный подход с христианской точки зрения. Иоанн Кронштадтский об этом же говорил, обращаясь к жителям города: конечно, надо сделать все для того, чтобы этих людей подхватить на той глубине, куда они уже опустились, и дать им возможность подниматься наверх. Здесь большая проблема в том, что, как отец Александр сказал, практически нету ориентиров, как делать так, чтобы не просто им что-то подбрасывать, и в результате этого они не только не начнут наверх подниматься, но начнут еще глубже опускаться. Потому что чаще всего просто подаваемая милостыня идет именно на очередные запои, на очередное нежелание людей трудиться для того, чтобы как-то жить. То есть, действительно, нужны структуры, в которых будет видно, что помощь. которая идет бездомным людям, действительно выводит их наверх. Именно этим мы и занимаемся.
И вот хочу сейчас немного поправить отца Александра. Когда он сказал, что в Домодедово полиция примкнула к местным жителям, там все было с точностью до наоборот: полиция организовала полностью все, что там произошло. Это было организовано именно замначальника полиции, я думаю, начальником. Местные жители там ни на какие манифестации и не собирались. Просто пошли участковые по домам с призывами: «Давайте мы их отсюда выгоним». То есть там все было гораздо жестче, и начальник полиции нам говорил слова замначальника, что «я знаю, как решить вопрос бездомности — мы просто выгоним Вас с со своей территории, и вопрос будет решен».
А. Пичугин
— А я как раз читаю сейчас, просматриваю, вернее, Ваше интервью нашим коллегам со «Свободы», где Вы об этом подробно рассказываете.
Е. Сосинский
— Теперь что касается того, должно ли государство в этом участвовать, не должно, нужен ли какой-то закон о бездомных. То, что говорил Иоанн Кронштадтский, вот чем мне проще... В наше время, фактически, ничего не изменилось. Я так подозреваю, что, наверное, никогда ничего не меняется. То есть мне достаточно почти дословно повторять то, что говорил он: без консолидации усилий Церкви, общества и государства решить эту проблему невозможно. То, что мы можем, мы делаем. Уже на уровне государства провели «круглый стол» в Общественной палате Москвы, в Мосгордуме, провели в Общественной палате России, создали рабочую группу при этой Общественной палате, вошли в нее. Мы готовим, насколько можем, вот этот Закон о бездомных, потому что он, конечно, необходим. Точно так же, как есть инвалиды в государстве, и государство сейчас, на мой взгляд, к ним повернулось очень сильно уже лицом, в отношении того, что было когда-то раньше. Точно так же есть инвалиды духовные, значительную часть из которых составляют как раз вот наши подопечные, то есть бездомные люди. Надо создавать целую среду обитания, в которой они могут чувствовать себя полноценными людьми. Это как раз основное, что пытаемся донести. Как можно это сделать? Это общинный образ жизни и общинный образ работы.
В. Емельянов Я боюсь, что со стороны государства ответ-то Вам будет, который уже прозвучал: «Денег нет».
Е. Сосинский
— Здесь что очень хорошо, но получилось как бы само собой... Одно из наших основных отличий от Дома трудолюбия Иоанна Кронштадтского как раз служит ответом на вопрос, что денег нет. Дело в том, что Дом трудолюбия Иоанна Кронштадтского — это было целиком благотворительно
У нас, в силу того, что нету отца Иоанна, в силу того, что Москва — это далеко не Кронштадт, у нас вся община содержится на 75% за счет работы самих трудоспособных бездомных. Они примерно половину из заработанных денег от работы на стройках, занимаясь тяжелым физическим трудом, получают зарплату, вторую половину им отдают в этот общий котел, на которую содержатся и трудоспособные, и, что самое важное, нетрудоспособные вот эти бездомные, которые — наши социальные дома. Поэтому государству для того, чтобы помочь решить проблему бездомных, требуется только обеспечить трудом, обеспечить работой, который окупала бы содержание их самих. То есть никаких других вложений от государства в принципе бы и не потребовалось.
В. Емельянов И не мешать?
Е. Сосинский
— Да. Вот, как я уже сейчас читал...
Протоиерей А. Борисов
— Сейчас главный принцип...
Е. Сосинский
— В Израиле сейчас уже, в таких поселениях бездомных государство разместило какие-то свои цеха, какие-то производства. То есть людям, так же, как и у Иоанна Кронштадтского, предоставили возможность общинно жить, предоставили возможность общинно учиться. И вот в Израиле они разрешили детям этих людей поступать без экзаменов в вузы. То есть они поняли, что сами люди, которые уже оказались в этой проблеме, из нее, скорее всего, никогда не выберутся. То есть настолько их обратно реабилитируют, чтобы они стали полностью социально независимыми, социально ответственными за себя людьми, это, скорее всего, невозможно, и не надо ставить тех планов, которые недосягаемы, а детей их вытащить можно. Поэтому от государства требуется то же самое, что говорил Иоанн Кронштадтский: общинное жилье и общинная работа. Дальше эти люди будут содержать себя сами.
В. Емельянов У нас государство, мне кажется, очень настороженно относится вообще ко всякого рода объединениям людей, к общинам...
А. Пичугин
— К любой инициативе снизу.
В. Емельянов Во-первых, к любой инициативе снизу, и, во-вторых, именно к некоей группе людей, которая живет обособленно, которую невозможно контролировать и так далее.
А. Пичугин
— Ну, это у нас старая история. Тем более, что любая инициатива снизу...
В. Емельянов Да, это у нас в генах!
А. Пичугин
— ...которая, вроде бы как, государством должна поддерживаться, резко начинает становиться инициативой сверху.
В. Емельянов Да, ну, надо же примазаться обязательно!
А. Пичугин
— Ну да ладно! Дело тут не в этом. А вообще есть примеры положительные... Вы говорите, что чаще всего такие люди... Ну, на примере Израиля — что их дети выходят из этого круга, поступая в вузы, начиная вести другой образ жизни. А у Вас в Доме трудолюбия «Ной» есть положительные примеры, когда сами Ваши подопечные возвращались к обычной, нормальной социальной жизни и покидали — в положительном смысле — покидали Ваш приют?
Е. Сосинский
— Вы знаете, я, конечно, не смогу назвать точную статистику, потому что те, которые хорошо ушли и не вернулись...
А. Пичугин
— Ну хотя бы один человек!
Е. Сосинский
— ...то есть я дальше не знаю их судьбу. Я знаю только тех, которые назад вернулись, и, как правило, у них ничего не получилось. Но, как минимум, 2% от всех людей, которые у нас прошли, они, я знаю, сейчас живут нормальной жизнью. Ну, через нас прошло 6 тысяч человек за эти пять лет. То есть можно примерно посчитать, сколько это.
А. Пичугин
— У Вас на сайте написано, что у Вас сейчас живет — сколько? — 600 человек?
Е. Сосинский
— Постоянно — да, более 600 человек у нас проживает. Вот за это время через нас прошли около 6 тысяч человек. В большинстве...
А. Пичугин
— Большинство все равно куда-то уходит?
Е. Сосинский
— Уходит из них большинство, и большинство из них социальной самостоятельной жизнью жить не может. Это надо признать. Я еще раз повторяю, что наша организация нацелена не на выделение вот этих «кристаллов» — то есть вложить огромное количество ресурсов, и денежных, и людских, и временных в то, чтобы одного из этого вытащить. Мы нацелены на то, чтобы тысячи не погибли. То есть кто-то, подавляющее большинство организаций занимаются единицами, и у них вот отчеты: «Мы 25 лет этим занимались, вот, наконец, он изменился». Сколько в него при этом вложено... Мы занимаемся тысячами. То есть наша задача — чтобы не были преступниками тысячи человек, а не единицы. То есть у каждого свое поле деятельности.
А. Пичугин
— Но у каждого какая-то сфера влияния все равно есть. Поле влияния вокруг себя.
Е. Сосинский
— Да, каждый занимается тем, чем он считает нужным, чем он может заниматься. Вот мы занимаемся подавляющим большинством, чтобы они не перекочевали... Вот, к сожалению, в последние годы пошла очень сильная тенденция, когда бездомные становятся тунеядцами. Этот вопрос проводил Департамент соцзащиты, и вот за три года число бездомных, которые отказываются работать, выросло в два раза. Я думаю, что этому способствует, в том числе, и то, что они поняли, что в Московском регионе можно жить, не работая, и совершенно как бы об этом не сожалеть. Поэтому мы пытаемся...
А. Пичугин
— (Смеется.) Мы как-то не очень представляем, как можно жить в Московском регионе, не работая...
В. Емельянов Слушай, ну ты знаешь, сколько можно с одной электрички собрать, вот так пройдя?
А. Пичугин
— Ну, понятно, понятно.
В. Емельянов С одной!
А. Пичугин
— Это же не жизнь.
В. Емельянов Я думаю... Ну, для них это жизнь, для них это нормально. И ему другой жизни не надо. Вот он в одной электричке прошел — 3-4 тысячи собрал, в другую сторону проехал — еще 3-4 тысячи. Ну, с кем-то поделился. Ну, в общем, можно так выйти на целый день трудовой, понимаешь? То есть при всем при этом он там ходит себе потихонечку за углом, поправляется в тамбуре где-нибудь и идет дальше работать. И, таким образом, он в день может заработать — в день! — до 10 тысяч рублей.
А. Пичугин
— Да. Ну, понятно, что если все это сплюсовать, сложить, поделить — ну... А выход-то все равно — выхода-то нету!
Е. Сосинский
— Ну, как — нету?..
А. Пичугин
— Ну, то есть, есть вот Дом трудолюбия «Ной».
Е. Сосинский
— (Смеется.)
А. Пичугин
— Но я имею в виду, что нет выхода все равно у такого человека из этого...
В. Емельянов Я думаю... Ты понимаешь, как-то... Я думаю, что если человек... он уже понял для себя, что он совершенно спокойно может припеваючи в Москве... Да я тебе даже могу сказать, что они столуются очень неплохо. Ты посмотри, какое количество огромное в Москве кафе, ресторанов и так далее. Им персонал охотно вместо утилизации — зачем им затрачиваться на транспорт и какие-то вот эти услуги утилизации вот этой всей пищи, которая не съедена в день, — они с удовольствием им дают, они прекрасно себя чувствуют!
А. Пичугин
— Я ужасную картину наблюдал около одного из крупных московских храмов на протяжении довольно длительного времени, проходя мимо. Там стояли толпы нищих, которые собирали подаяние. Вот те, кто проходил мимо, те, кто заходил на территорию храма, выходил. И ужасная картина, потому что люди довольно охотно подавали, особенно те, кто входил в храм. После них оставалась гора мелочи, которой была усыпана вся улица. То есть вот все, что меньше купюр, все летело просто наотмашь на мостовую.
В. Емельянов Вот так вот.
А. Пичугин
— И там до сих пор, наверное, в асфальт это закатано...
В. Емельянов (Смеется.) Вот, может быть, и, так сказать, ответ на наш с тобой вопрос, а почему мы не очень-то охотно им помогаем?
А. Пичугин
— Ну, это очень наглядная картинка.
В. Емельянов Ну, вот...
Протоиерей А. Борисов
— Ну, Вы знаете, это проблема всего мира. Вот знакомые люди, которые живут, скажем, во Франции, говорят, что множество просящих людей (там, правда, это большинство из Румынии — приезжают, или из африканских стран и так далее... Множество таких людей. Это проблема всего мира.
А. Пичугин
— Дашь монетку в евро — а она тебе вслед полетит.
Протоиерей А. Борисов
— Да-да-да. Я сам...
В. Емельянов Нет, евро не полетит, но 20 центов полетят точно.
Протоиерей А. Борисов
— Я сам как-то в Италии подал... Это было еще до евро, давно. Подал просящему человеку несколько монет — ну, я не очень ориентировался в этом, много это и мало, вот у меня было — я дал. Он так разгневался, бросил их об пол, что-то стал мне кричать. Но я по-итальянски не понимаю. Я так удивился, говорю...
В. Емельянов Мало!
Протоиерей А. Борисов
— Да, что вот в России как-то вот вообще вес берут, не бросают.
В. Емельянов У меня была аналогичная история в Израиле, у Стены Плача. Сейчас расскажу, очень красочная. Это был не бомж, это был не нищий. Это был проситель, вполне себе...
А. Пичугин
— Подаяние на что-то?
В. Емельянов Подаяние на что-то. Вполне себе, значит, такого респектабельного вида. И у меня тоже была какая-то мелочь, и у меня, естественно, были бумажные деньги. И я ему... Я ему эту мелочь... Я не то что ему горсть насыпал прямо, но я дал ему несколько монет — ну, просит человек, почему не дать? Тем более, у Стены Плача. Мне уже потом рассказали, что там это самое хлебное место. И он мне сказал, что «нет, уважаемый, папирус, папирус, только бумага!» Думаю: ну ничего себе!
Протоиерей А. Борисов
— Словом, это проблема человечества! И, вероятно, здесь надо искать и пути ее решения. И она очень трудная. Я думаю, что путь, который избрал Емельян, наверное, один из немногих реальных. Но важно, конечно, то, что говорилось, — что это должна быть общая проблема общества, Церкви и государства. И тогда как-то она будет решаться.
В. Емельянов У нас общество... У нас даже общество не консолидировано, а мы мечтаем о консолидации общества, Церкви и государства. У нас общество настолько... в таком раздрае находится, что...
Протоиерей А. Борисов
— Ну, понимаете, не надо браться одному за все. Но если каждый будет находить какой-то свой участок работы...
В. Емельянов Ну вот Емельян свой участок «мотыжит» будь здоров как!
Протоиерей А. Борисов
— Это замечательно. Это замечательная находка.
Е. Сосинский
— Вы знаете, я вот хотел сказать — у нас как раз вот в связи с этим произошел еще один очень позитивный момент. Раньше у нас, когда мы оказывались в какой-то сложной ситуации — либо с местными жителями, либо с полицией, что чаще всего, кстати... Кстати, с полицией у нас уже два года очень нормализовались отношения за счет того, что удалось выйти на уровень управления МВД России, которые не пытались решить проблему бездомных путем выталкивания за пределы своего района. Потому что все районы — их, все эту проблему стали решать. Вот раньше рядом с нами вставал только приход нашего храма — то есть там лично отец Александр приезжал и прихожане, то есть все, что могли, делали. Сейчас у нас совершенно как бы неожиданно мощно рядом, так как лагерь этот мы арендовали недалеко от Сергиева Посада, оказалось плечо очень мощной Троице-Сергиевой лавры. То есть для нас это неожиданность, и очень какая-то такая настолько воодушевляющая..
Во-первых, они сразу, что называется, и материально помогли — они нам выслали свою инженерную службу, которая помогла отремонтировать скважину вот эту водяную, насосы какие-то. Так мы узнавали — нам пришлось бы за это уже 200 тысяч заплатить. Они это сделали абсолютно бесплатно. И дальше продолжают в чем-то помогать.
Плюс, когда узнали о том, что местные жители не хотят рядом с собой видеть бездомных, еще даже не зная ни как это будет выглядеть, ни что там будут жить только старики и инвалиды...
В. Емельянов Побеседовали с ними, да?
Е. Сосинский
— ...уже сразу пошла поддержка. То есть уже они и местному батюшке рассказали, что это и кто это на самом деле будет. То есть неожиданно пошла такая очень мощная помощь. Поэтому я надеюсь, что если дальше это будет продолжаться, то все-таки удастся сделать что-то похожее на то, что было у Иоанна Кронштадтского, когда три четверти целого города перестали быть бездомными в том смысле, в котором они есть.
В. Емельянов Емельян Сосинский, основатель и руководитель Дома трудолюбия «Ной», и протоиерей Александр Борисов, настоятель московского храма Святых Бессребреников Косьмы и Дамиана в Шубине, наши сегодняшние гости.
А. Пичугин
— Вот Вы сказали, Емельян, что нету отца Иоанна — я смотрю, есть отец Александр...
Протоиерей А. Борисов
— Ну, это не сравнится! (Смеется.)
А. Пичугин
— Я на протяжении огромного количества лет слежу за деятельностью прихода Косьмы и Дамиана в совершенно разных сферах и направлениях... Там такое происходит, что...
Протоиерей А. Борисов
— Нет-нет, это несравнимо, конечно.
А. Пичугин
— Просто я и к вопросу подвожу. Я так понимаю, что клирики Вашего храма приезжают постоянно. Они какую-то духовную поддержку оказывают или?..
Протоиерей А. Борисов
— Да, конечно. Приезжают и в социальные дома, и туда, где трудятся. Ну, по мере возможности.
Е. Сосинский
— Ну, их уже, конечно, давно стало не хватать. То есть у нас с самого начала нашего возникновения... Мы созданы не только под духовным руководством — там и материальное начало положил, конечно, храм Косьмы и Дамиана. И изначально, пока это был один дом (потом их стало два), они еще справлялись. То есть миссионерская группа нашего храма — дьякон, потом присоединились священники. Как только домов стало больше, чем два, учитывая, что у нас вообще, по задумкам, духовное собрание должно проходить каждый день, они стали не справляться катастрофически. То есть сейчас их хватает на такое планомерное окормление двух домов, а у нас их уже 13. Поэтому силами одного прихода осуществлять духовное окормление 600 человек бездомных... Если сейчас, допустим, в лагере получится больше тысячи человек, к сожалению, это невозможно. Поэтому тут и на Лавру, конечно, естественно, надежда, и вот, как Вы говорили, и на местных священников, и не обязательно священников. То есть это и миряне, и кто угодно, которые действительно будут что-то доброе, что-то полезное рассказывать нашим подопечным о Боге, будут мотивировать их к ведению образа жизни, с духовной точки зрения, правильного. Это крайне важно.
А. Пичугин
— Ну, это, кстати, тоже может быть как обращение к слушателям радио «Вера». Если кто-то видит в себе силы и возможность этим заниматься и какую-то должную подготовку, наверное...
А потом вот Володя говорил про Церковь на уровне руководства, епархии. Мне кажется, что ведь есть еще такой очень хороший низовой уровень. Есть же друзья-священник
Протоиерей А. Борисов
— Идея хорошая, надо подумать. Но, как правило, деятельные священники всегда очень загружены.
А. Пичугин
— Ну, да, это тоже верно.
В. Емельянов Уважаемые коллеги, у нас не очень много времени для завершения нашей передачи остается, поэтому мне хотелось бы оставшееся время посвятить...
А. Пичугин
— Нуждам?
В. Емельянов ...разговорам о нуждам Дома трудолюбия «Ной». Потому что это действительно настолько благое дело делаем Емельян и спасает столько душ, что... ну, грех не помочь!
Е. Сосинский
— Разрешите, я тогда уже просто озвучу, потому что времени осталось совсем мало. Когда вот мы арендовали этот лагерь, наших собственных сил хватает только на оплату его аренды, его коммуналки и очень небольшой части людей. Вот каждый месяц, если мы там действительно заселим 500-600-700 человек, нам не хватает 2 миллионов рублей — это просто на их содержание. Нужен благотворитель по солярке, потому что отопление там очень мощное и очень такое дорогое. В общем, нам нужна или дешевая солярка, или благотворитель, это тоже серьезно.
В. Емельянов Давайте мы не будем частить. А то это все сейчас так лентой пройдет... Чтобы у людей это как бы отпечатывалось.
А. Пичугин
— Первое: солярка...
В. Емельянов Солярка нужна!
Е. Сосинский
— Второе... Первое — нужны деньги на содержание 500 человек, потому что их надо кормить, их надо лечить, много чего с ними надо делать.
Солярка.
Дальше нужны волонтеры по основным следующим направлениям: врачи, соцработники, юристы, автомобилисты, которые смогут куда-нибудь перевозить, ведущие групп надомной работы. То есть мы там, естественно, будем развивать какие-то надомные работы, чтобы как-то попытаться вывести хоть на какую-то самоокупаемость. Нужны очень заказы на эту надомную работу, чтобы у нее был сбыт, чтобы не просто это была трудотерапия. Нужен грузовик и автобус или микроавтобус, потому что то количество людей, которое будет там, уже своими силами, нашими машинками — мы это уже не сможем обслужить ни по людям, ни по грузам. Нужны миссионеры для проведения ежедневных духовных собраний, учитывая, что там будет восемь корпусов. Только туда, по идее, надо восемь, но уж хотя бы раз в неделю, так как сил прихода нашего храма Косьмы и Дамиана, конечно, на это не хватит.
Нужно примерно 200 двухъярусных кроватей и к ним 400 матрасов, спальных комплектов, подушек, одеял для того, чтобы мы могли людей туда заселить. Очень желательна камера для прожарки и вещей, и всех спальных принадлежностей, чтобы их потом какое-то время не выкидывать, а можно было прожаривать и дальше спускать...
В. Емельянов Это санобработка как раз, да?
Е. Сосинский
— Да. Это чтобы убивало там у них все, что там есть внутри. Желательна еще одна полевая кухня. Вот как раз, пользуясь случаем, благодарю Покровский женский монастырь и игуменью — они нам подарили одну полевую кухню. Это очень сильная экономия различных горючих материалов...
В. Емельянов Покровский женский монастырь дарит полевую кухню!
Е. Сосинский
— Да!
В. Емельянов Да военные, дорогие, неужели у Вас нет лишней полевой кухни?
А. Пичугин
— С консервацией.
Е. Сосинский
— Ее хватает на 300 человек. То есть пока нам ее хватает, но если там будет более, то одно и то же — не хватит.
А. Пичугин
— Уже зима не за горами.
Е. Сосинский
— Да. Вот это основные просьбы.
А. Пичугин
— Давайте, может быть, на сайте радио «Вера», если есть такая возможность (я сейчас обращаюсь к тем, от кого это зависит), вывесим вот этот список. Емельян нам его оставит, а мы его просто потом повесим — опубликуем где-нибудь на сайте, чтобы он висел.
И еще раз отсылаю, конечно же, наших слушателей на сайт радио «Вера», где есть расшифровка и аудиозапись нашей прошлой программы...
В. Емельянов И надеюсь, что будет расшифровка и этой программы тоже...
А. Пичугин
— Да и этой тоже, да!
В. Емельянов Ну смотрите, огромное поле для деятельности, уважаемые благотворители и просто сердечные люди, кому небезразличны люди вообще, а особенно те, которые попали в беду. Смотрите, очень много можно добрых и полезных дел сделать. Так что милости просим!
И еще раз напомню, что Вы можете просто зайти на сайт Дома трудолюбия «Ной»... Вы можете так и набрать: «Дом трудолюбия», и у Вас сразу же появится этот сайт.
А. Пичугин
— Ну, или http://dom-noi.r
В. Емельянов Да, ну вот... Или таким образом. Ну что ж, спасибо большое! Мы напомним, что нашими сегодняшними гостями были протоиерей Александр Борисов, настоятель Московского храма Святых Бессребреников Косьмы и Дамиана в Шубине... Спасибо Вам, что Вы нашли время и к нам пришли!
Протоиерей А. Борисов
— Спасибо Вам!
В. Емельянов И Емельян Сосинский, основатель и руководитель Дома трудолюбия «Ной». Емельян, Вам просто низкий поклон за то, что Вы делаете и спасаете людей.
Е. Сосинский
— Взаимно тоже благодарю.
Протоиерей А. Борисов
— Спасибо за гостеприимство.
А. Пичугин
— Спасибо! Второй раз мы в этом составе здесь, в нашей студии, собираемся. Надеемся, что это станет традицией. И приходите к нам всегда, рассказывайте о своих надобностях и вообще о том, что у Вас хорошего. Хотелось бы еще услышать о том, что у Вас хорошего происходит в жизни Дома трудолюбия.
В. Емельянов «Светлый вечер» для Вас провели
Владимир Емельянов...
А. Пичугин
— ...Алексей Пичугин...
В. Емельянов И мы прощаемся, до новых встреч.
А. Пичугин
— Всего хорошего! До свидания!
Послание к Евреям святого апостола Павла
ПоделитьсяЕвр., 322 зач., IX, 24-28.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Христианская традиция существует уже около двух тысяч лет. Для её изучения созданы целые институты. Как же простому человеку, который хочет жить в согласии с правилами Православной веры, не потеряться в этом объёме информации? Ответ на этот вопрос находим в отрывке из 9-й главы послания апостола Павла к евреям, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 9.
24 Ибо Христос вошел не в рукотворенное святилище, по образу истинного устроенное, но в самое небо, чтобы предстать ныне за нас пред лице Божие,
25 и не для того, чтобы многократно приносить Себя, как первосвященник входит во святилище каждогодно с чужою кровью;
26 иначе надлежало бы Ему многократно страдать от начала мира; Он же однажды, к концу веков, явился для уничтожения греха жертвою Своею.
27 И как человекам положено однажды умереть, а потом суд,
28 так и Христос, однажды принеся Себя в жертву, чтобы подъять грехи многих, во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение.
В только что прозвучавшем отрывке апостол Павел сравнивает Иисуса Христа с ветхозаветным первосвященником. Однако служение Спасителя качественно отличается от того, что делает при помощи религиозного ритуала человек. Если священник входит для совершения жертвоприношения в рукотворный храм, то Спаситель, по слову апостола Павла, вошёл в самое небо. То есть совершённые Христом действия имели мгновенный отклик от Бога-Отца. Хотя были совершены вне храмовой постройки. Всё, что сделал Господь, происходило в присутствии Небесного Родителя, с Которым у Иисуса Христа была теснейшая связь. Если священник приносил в жертву кровь животных, то Спаситель окропил жертвенник собственной кровью. Наконец, если священник по закону Моисееву был вынужден совершать жертвенный обряд каждый год, то жертва, принесённая Христом, совершилась один раз. И этого было достаточно, чтобы искупить грехи всех людей, которые когда-либо жили и будут жить на этом свете. На Голгофе Спаситель вновь открыл человеку путь к Богу. Открыл его раз и навсегда. Теперь дело только за нами. Мы призваны принять этот дар, чтобы благодать спасения и любви Божией поселилась в нашем сердце.
Весь вопрос — как это сделать? Казалось бы, ничего проще: вступи в церковную общину, посещай богослужения, принимай участие в таинствах Церкви, молись, держи пост, одним словом, соблюдай церковный устав, не отступай от благочестивых обычаев. Однако бывает, что даже самое дотошное исполнение этих очевидных предписаний, которые освящены временем и авторитетом православной традиции, не даёт сердцу удовлетворения. Будто что-то важное, чем обладали святые, ускользает от нас. Будто в общей картине нашей религиозной жизни постоянно не хватает какого-то важного пазла. Всё делаю, а покой на сердце не приходит. И бывает даже так, что традиция благочестия ложится на меня тяжким грузом, а порой и невыносимым бременем. Что же это за недостающая деталь?
Приглядимся к образу Спасителя. Он не просто Небесный Первосвященник, для Которого существует мир и Который правит Вселенной. Он вместе с этим и смиренный служитель, Который существует для мира и является нашим Вечным Слугой. Нам кажется это странным, парадоксальным. Но в этом-то и беда. Ведь это означает, что у нас просто нет опыта подобного служения. Если мы служим, то или по необходимости, словно тянем лямку, или преследуя свои собственные цели и увлечённые собственными идеями. Евангелие же говорит нам, что дар спасения усваивает тот, кто всю свою жизнь организует так, чтобы служить Богу и людям. Бескорыстно. Во всех своих делах. В любых ситуациях. На ежедневной основе. Это и есть та самая недостающая деталь. Именно сознательное и бескомпромиссное служение — тот ключ, который запускает весь сложный, формировавшийся столетиями комплекс, который мы именуем церковная традиция. Для того, кто служит, она оживает. Она становится лёгкой и прозрачной. Всё в ней оказывается на своём месте. Не важно, кто я и какой у меня опыт, она очень органично усваивается моим умом, моими чувствами и моими сердцем. Во мне словно открывается источник благодати. И душа обретает долгожданные мир и покой.
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения»
Поделиться
Апостол Иоанн Богослов дожил до ста лет. И когда у него уже не было сил посещать церковь и церковные собрания, его приносили туда на руках ученики. От старости апостол не мог много говорить и проповедовать. Все другие апостолы к тому времени уже погибли от руки гонителей. И только Иоанн Богослов ещё был жив. На него смотрели и слушали с особым вниманием. Апостол только повторял: «Детки, любите друг друга». И когда у него спрашивали: «Почему ты часто это повторяешь»? Иоанн Богослов отвечал:
«Cохраните любовь, и этого будет достаточно для вашего спасения».
Все выпуски программы Слова Святых
Прийти утром первым в храм или как православные болгары просят Бога о помощи?
Поделиться
Фото: Alexandr Bormotin / Unsplash
Русская Православная Церковь до сих пор находится в стадии восстановления после крайне непростых для нее семидесяти лет коммунистической власти в нашей стране. Схожая по сложности история имеется у Болгарской Православной Церкви. В Болгарии, хоть и не было столь жестоких гонений за веру, как в Советском Союзе, но и здесь последствия антирелигиозной пропаганды до сих пор видны.
Выражаются они, эти последствия, в том, что на современном этапе многие болгары, считая себя православными, тем не менее, по большей части являются людьми нецерковными. Они редко посещают богослужение, еще реже участвуют в церковных таинствах. Даже на богослужениях главы Церкви, Патриарха Болгарского, молящихся крайне немного.
Чаще всего, приход того или иного жителя Болгарии в храм обусловлен какими-то несчастьями, неприятностями, которые с ним приключились. Случилось подобное событие — человек идет просить Бога о помощи. В общем-то, картина привычная и для нашей страны. Но — в Болгарии на протяжении столетий существует обычай, который местные православные христиане стремятся исполнить, если хотят, как они верят, чтобы молитва их была Небом услышана.
Обычай этот состоит в том, что желающий получить от Бога помощи православный болгарин берет на себя обет — в течение какого-то времени исполнять обязанности церковного сторожа. Не в полной мере. Человек обещает приходить в храм раньше всех и отпирать церковные двери.
Данному человеку вручаются ключи от церкви. И он в течение нескольких дней рано утром отпирает храмовые двери, зажигает лампадки, свечи. Делает все необходимое, чтобы подготовить церковь к началу утреннего богослужения. Отпирая двери, зажигая лампады и свечи, взявший на себя обет человек в это время молится Богу и просит Его помочь в решении волнующего вопроса.
Естественно, что подобный обет может исполнять человек, священнику знакомый. Бывали случаи, что данной традицией пользовались люди бессовестные, которые под предлогом благочестия просто обворовывали тот или иной храм, получив от него ключи.
Кто-то может спросить — а что такого трудного в том, чтобы прийти в храм раньше других? В чем подвиг? Отвечать на этот вопрос нужно, зная особенности болгарского менталитета. Современные болгары, как и многие южане, люди неторопливые, живущие по принципу «один день — одно дело». Для них это действительно труд — понудить себя встать с утра пораньше и прийти в храм.
Здесь еще нужно учесть и такую вещь. Каким бы маленьким ни был труд, если он совершен во имя Бога, никогда он без ответа не останется. Господь потрудившегося ради Него человека без своей помощи не оставит.
Все выпуски программы Вселенная православия
