"Историческое наследие Иркутска". Светлый вечер с Мариной Кондрашовой (24.11.2015)

У нас в гостях была руководитель фонда "Наследие иркутских меценатов", теле-радио журналист Марина Кондрашева.

Разговор шел об истории развития Иркутска, о том, чему обязан этот город своим возвышением, о жизни современного Иркутска и о деятельности фонда "Наследие иркутских меценатов".

А. Пичугин

— Дорогие слушатели радио «Вера», здравствуйте! Здесь начинается программа «Светлый вечер». Меня зовут Алексей Пичугин. И я с удовольствием представляю вам нашего гостя. Сегодня этот час вместе с нами проведет Марина Кондрашова. Она руководитель благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов», телерадиоведущая. Здравствуйте, Марина!

М. Кондрашова

— Здравствуйте, Алексей! Здравствуйте, уважаемые радиослушатели!

Наше досье:

Марина Кондрашова, родилась в Иркутске. Окончила Байкальский государственный университет экономики и права, а также проходила переквалификацию на базе Иркутского государственного технического университета. Работала на телевидении, с 2011 года возглавляет благотворительный фонд «Наследие иркутских меценатов», созданный в результате развития одноименного общегородского проекта для развития благотворительности в Иркутске и создания системы общественного признания благотворителей. Замужем, воспитывает троих детей.

А. Пичугин

— Сегодня у нас очень интересная тема программы. Собственно говоря, я думаю, из названия фонда все поняли, что говорить мы будем про Иркутск. Но Иркутск для нас, для радио «Вера», стал гораздо ближе, потому что совсем недавно на частоте 88,5 FM мы там начали вещать. Иркутянам тоже мы стали ближе, радио «Вера», я надеюсь, что всё больше и больше слушателей в этом городе будут к нам присоединяться. И немудрено, что, конечно же, в связи с этим, мы сегодня с Мариной Кондрашовой и поговорим об Иркутске — о городе, о его историческом наследии, и том, что представляет Иркутск собой сейчас, в начале 21-го века. Фонд, который возглавляет Марина, занимается очень многими вещами, связанными с городом, и с его культурным обликом, и с литературой. Но, всё по порядку. В первую очередь, конечно же, Марина, расскажите, что такое фонд «Наследие иркутских меценатов», как давно он возник. И наследие, тут конечно слово «наследие» — значит когда-то давно, видимо до революции, иркутских меценатов было много, и они занимались какими-то важными вещами.

М. Кондрашова

— Да, Алексей, абсолютно верно. Если начать с истории фонда, то в следующем году фонду исполняется уже 5 лет. Начали мы работу как общегородской проект. Идея состояла в том, чтобы сначала, действительно, попробовать, насколько горожане готовы к объединению, к этой идее меценатства и благотворительности. Так как задумывали мы его как площадку для объединения именно общественных инициатив и бизнеса. Начали с такого формата как ярмарка общественных инициатив, которая состоялась очень успешно, вызвала большое доверие как со стороны бизнеса, так и со стороны многих некоммерческих организаций и многих волонтерских объединений. Потому что на тот момент был своеобразный вакуум между двумя этими социальными группами, так скажем. То есть бизнес готов уже был реализовывать какие-то проекты, но у них не было информации, какой именно запрос от общества — что обществу интересно. И вот, организуя такую площадку, как ярмарка общественных инициатив, мы одновременно и сделали некий мониторинг, что действительно сейчас в городе, какой идет запрос от общества, и смогли заинтересовать бизнес. Затем уже, чуть меньше года прошло, мы организовали фонд в апреле 2011 года, день рождения фонда, и начали работу активную. И конечно, в самой идее фонда — вы действительно, правильно заметили — наследие. Мы говорим об истории, богатой истории иркутского меценатства, когда фактически большая часть значимых заведений сферы социальной и культурной, для города строились в то время на средства купечества. Купцы становились меценатами, они жертвовали для города, сами становились патронатами этих заведений, будь то сиропитательные, будь то больничные заведения, будь то культурные, как допустим, ныне существующий в замечательном виде Драматический театр имени Охлопкова.

А. Пичугин

— Простите, слово сиропитательный, я так понимаю, что это…

М. Кондрашова

— Сиропитательный — это сиротское заведение…

А. Пичугин

— … заведение, которое заботилось о сиротах.

М. Кондрашова

— Да-да, это сейчас дома малютки, либо детские дома. Тогда они назывались сиропитательные. И конечно, меценаты и их супруги, в том числе, брали очень серьезное шефство. То есть, они не просто давали деньги, они руководили этим процессом, что было, конечно, бесценно. Если, допустим, дети находились на воспитании в доме, то потом, если это девушка, заботились о том, чтобы выдать ее замуж, следили за тем, как она в семье живет, всеми ли она домашними умениями обладает. И это очень любопытный опыт, на самом деле. И на самом деле мы начали с того, что мы начали людям рассказывать. То есть идея просвещения в этом случае, она очень важна. Вот построение этого мостика от прошлого к дню настоящему, оно начинается с просвещения. И поэтому издание книг, организация исторических выставок, это одно из очень серьезных и таких масштабных направлений нашей деятельности.

А. Пичугин

— Я думаю, мы сейчас как раз подробнее об этом поговорим. Вернее, чуть позже подробнее об этом поговорим. А сейчас все-таки вернемся к меценатам прошлого. Если открыть страничку иркутской википедии, прямо вот третьим же абзацем будет сказано, что до революции город называли в народе Восточным Парижем, Сибирским Петербургом, Сибирскими Афинами. То есть это уже отсылает нас к… У нас всегда любят такие сравнения — Восточная Пальмира, Северная Пальмира, Северная Венеция. Вот и с Иркутском так же. Это уже говорит о том, что город имел свой очень особенный, яркий облик. Видимо, как раз те люди, именем которых фактически назван ваш фонд, «Наследие иркутских меценатов», действительно очень заботились о нем. Но ведь Иркутск прошел большой путь — от 17-го века, когда это был острог, то есть поселение огороженное, фактически военный гарнизон, до создания Иркутской губернии в 18-м, если не ошибаюсь, веке, она появилась. То есть практически за 100 лет город совершил огромный прыжок в своем развитии. С чем это было связано?

М. Кондрашова

— Конечно, это было связано, в первую очередь с геополитическим расположением Иркутска. В тот момент он находился на пересечении очень важных, в том числе торговых путей. И конечно, очень большие природные ресурсы, которые в том числе и повлияли и на развитие региона. Было принято решение в свое время Александром III о построении Восточно-Сибирской железной дороги, и она прошла в том числе через Иркутск. То есть это на самом деле очень серьезный был такой геополитический момент — какие-то сибирские города в этом плане пострадали, так скажем, или им повезло меньше, когда дорога прошла мимо. И всего лишь небольшая ветка до сих пор до них отходит. А Иркутск в этом плане стал один из центральных городов. За что опять же, иркутяне поблагодарили Александра III. И в центре города стоит памятник, у которого история тоже очень интересная. Его создавали два раза. Во время Октябрьской революции памятник был свергнут, осталось лишь его основание.

А. Пичугин

— Туда Ленина наверняка поставили.

М. Кондрашова

— Вы знаете, Ленина не поставили, поставили так называемый шпиль. И историю этого памятника сейчас тоже можно в интернете проследить. И уже в послеперестроечные годы, опять же, инициатива горожан, то меценатское наследие, которое у нас имеется, оно породило то, что вот организации и частные лица собрали средства и восстановили памятник. Потому что, конечно, его уже не было нигде, он не лежал, не хранился.

А. Пичугин

— То есть его разрушили. Сняли и уничтожили.

М. Кондрашова

— Да-да. И он был восстановлен. И очень интересное у него расположение, царь Александр смотрит в сторону железной дороги как раз, свое повеление таким образом обозначает — что именно здесь и пройдет путь.

А. Пичугин

— Я просто вспоминаю песню, которую все знают с детства — «бродяга к Байкалу подходит…». Которая начинается с фразы «где золото роют в горах», и понимаю, что речь идет о местах, которые не очень далеко от Иркутска расположены. То есть, соответственно город своим возвышением обязан еще, наверное, и золотодобыче.

М. Кондрашова

— Золотодобыча сыграла очень большую роль, конечно. У многих-многих купцов были свои золотодобычи, и затем уже эти средства, которые зарабатывались в сырьевой отрасли, они, в том числе, и вкладывали в развитие города. И абсолютно правильно вы заметили, что близость с Китаем тоже играла большую роль. То есть здесь они являлись собственниками производств в Китае. Если сейчас немного обратная ситуация, (смеется) то тогда купцы иркутские владели чайными фабриками в Китае. Это были серьезные производства, и затем уже продукция поставлялась, конечно, не только в Россию, продукция импортировалась по всему миру, можно так сказать.

А. Пичугин

— Я думаю, что у большинства наших слушателей, не иркутян, например, москвичей, в первую очередь самый главный вопрос, наверное, к вам был бы таким — как Байкал влияет на город? Ну все же у нас — не так много у нас народу, мне кажется, Центральная Россия, приезжает на Байкал. Приезжает много, но не так много по сравнению с тем, сколько бы хотели приехать на Байкал. Вот я, например, ни разу не был. У меня мечта побывать на Байкале.

М. Кондрашова

— Мы вас приглашаем.

А. Пичугин

— Спасибо. Знаете, вот у меня была мечта попасть на Алтай, наконец, в этом году я ее осуществил. Вот теперь явно уже на очереди стоит Иркутск и Байкал. Поэтому и у меня, и я думаю, у многих слушателей, сразу вопрос — как Байкал влияет на Иркутск?

М. Кондрашова

— Байкал это потрясающая энергетика, Алексей. И здесь не будет ни одного человека, который попытается даже это как-то опровергнуть. Потому что приезжая на берега Байкала, ты чувствуешь такую мощь, такую силу природы и тех веков, когда эта природа существует, очень долгие и долгие века. И обладает, действительно, колоссальной энергетикой. И Иркутск это конечно, многие называют его ворота на Байкал, но Иркутск это город тоже очень атмосферный. И все гости Иркутска отмечают особый его характер. Не зря Чехов в свое время писал, посетив Иркутск, писал о нем как о Сибирском Париже. И та атмосфера, которая когда-то была создана строителями Иркутска, она сохраняется до сих пор. Конечно, в послеперестроечные годы, по моему, и не только по моему мнению, облик города немного пострадал такой хаотичной несистемной застройкой, когда архитектура города уже меняла свой облик. И здесь не всегда соблюдалось именно историческое наследие. Но чем интересны последние годы, что очень много опять люди обращаются к историческому наследию, к истории города. И вот к юбилею Иркутска, в том числе был создан уникальный проект, который сейчас называется «130-й квартал» — это памятник деревянного зодчества в центре города. Производящий колоссальное впечатление на всех гостей. Это был достаточно спорный проект в процессе его создания, потому что в центре города выделили прямо такой значительный участок. И сейчас это любимое место отдыха всех горожан.

А. Пичугин

— А там заново всё построили? Ил просто взяли и сохранили, отреставрировали…

М. Кондрашова

— Получилось так, что практически со всей области были собраны памятники, либо они частично восстановлены, либо их перевезли целиком. Где-то новодел, но он в любом случае сделан по проектам прошлым. То есть были очень строгие требования к тому, чтобы именно соблюдались все размеры тех памятников, которые по документации по проекту были обозначены. А сейчас это очень приятные кафе, ресторанчики, магазины сувенирные, то есть это такая туристическая мекка. И ни один гость и житель города, конечно, не проходит мимо. Замечательный совершенно проект.

А. Пичугин

— А я уже вижу. Я думаю, любой слушатель может набрать в интернете «130-й квартал» и посмотреть. Я вот набрал, и сейчас сижу смотрю. Действительно, необычно довольно, когда вот на таком, как бы мы сказали, не знаю, современном пьедестале, стоит деревянная изба старинная. Но смотрится очень интересно, действительно необычно, интересно. И видно, что люди, которые делали, да, они не просто — вот здесь поставим так, здесь так, а здесь вот так, и вроде бы нормально, пусть стоит. Нет, здесь соблюдены и какие-то пропорции, и… Важный, важный проект для города, наверное, и для отдыха жителей.

М. Кондрашова

— Да. Приезжайте, Алексей.

А. Пичугин

— Я вот да, сижу смотрю, думаю, что обязательно надо приехать, мечтаю уже.

М. Кондрашова

— Потому что конечно, многие мечтают побывать на Байкале, но мы всегда говорим о том, что Иркутск вне Байкала очень ценен, очень интересен. И поэтому нужно обязательно уделять время на визит и на осмотр в том числе Иркутска, очень много интересных мест.

А. Пичугин

— Друзья, напомню, что в гостях сегодня у программы «Светлый вечер» руководитель благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов» телерадиожурналист Марина Кондрашова. Говорим об Иркутске, городе, который находится неподалеку от озера Байкал, и городе, где совсем недавно начало свое вещание радио «Вера». Но если говорить об Иркутске, наверное, об истории города, нельзя не упомянуть историю декабристов, которые тоже дали своеобразный толчок развитию города.

М. Кондрашова

— Безусловно, если говорить об истории города, то конечно, очень много ссыльных было в городе, это не секрет. И это продолжалось и в советское время. И конечно, эти факторы можно рассматривать, как всегда, не только с одной стороны, как некий негатив. Для Иркутска, действительно, начиная со времен декабристов, присутствие ссыльных в Иркутске, так как это чаще всего это были люди прогрессивные, образованные, неравнодушные, конечно, это давало очень хороший толчок развитию Иркутска. И за декабристскими семьями, за той атмосферой, за тем культурным пластом, который они привозили вместе с собой, конечно, тянулось иркутское купечество, которое где-то и перенимало манеры, где-то перенимало стремление к знаниям, к определенному воспитанию, к определенному формату мероприятий, воспитанию своих детей. И конечно, это здорово, что так случилось в истории Иркутска. Признается историками этот факт, что действительно обогатили ссыльные в разные периоды, это были и польские ссыльные, даже это была Белоруссия в какой-то момент. На самом деле, Иркутск многонациональный город.

А. Пичугин

— Мультикультурный, даже наверное можно сказать.

М. Кондрашова

— Да-да-да. И на самом деле, чем уникален Иркутск, несмотря на то, что действительно много национальностей и много конфессий присутствует — ни одного конфликта на межнациональной или межконфессиональной почве за всю историю Иркутска не было. И на одной улице в городе, опять же, так исторически сложилось, находится и синагога, и мусульманская мечеть магометанская.

А. Пичугин

— А вот это редкость.

М. Кондрашова

— Может быть. Но вот в книге, опять же, которую мы не так давно издали, «Иркутск и иркутяне» в авторстве Сергея Медведева, так и обозначается эта глава у нас «Улица, на которой селились евреи и татары». И опять же, чем уникально, сейчас оба этих духовных центра находятся в замечательном совершенно состоянии. То есть конфессии восстановили эти памятники в том виде, в котором они были изначально, и они являются и замечательным украшением города, и являются духовным центром для своих общин.

А. Пичугин

— Ну, коль скоро мы заговорили про духовные центры. Иркутск, я слышал, называют городом церквей. Сколько храмов было и сколько сейчас?

М. Кондрашова

— Да, храмов действительно было достаточно много. И так как Иркутск был деревянным городом, храмы являлись таким, знаете, архитектурными очень серьезными единицами, те, которые образовывали облик города. И те панорамы, которые мы можем видеть, особенно в Иркутске допожарном, это конечно уникальные совершенно картины. И уникальной является история Казанского кафедрального собора, который был уничтожен в послереволюционное время. Это был четвертый по величине в России кафедральный собор. Его высота была больше шестидесяти метров, и вмещал он более 5 тысяч молящихся, колоссальное производил он впечатление, конечно и масштабами его. Архитектор уже в финальной версии был Розен, и приезжали итальянцы целыми династиями, семьями, строили этот собор, привозили итальянский мрамор, выкладывался он изнутри, он был очень светлый. И такая у него на самом деле довольно сложная история. В свое время меценат Кузнецов, купец Кузнецов пожертвовал 250 тысяч рублей серебром на строительство этого собора, дав такой обет Господу о строительстве кафедрального собора в Иркутске. И эти средства были положены в банк уже когда не было купца в живых. Очень долго рассматривался этот проект о его строительстве, пока они хранились в банке, они были умножены в два раза. То есть к моменту начала строительства уже 500 тысяч составлял этот фонд стройки. И долго обсуждался проект, он очень был сложный, долгая была стройка, был пожар во время стройки. Недолго он просуществовал, чуть больше тридцати лет как действительно действующий храм…

А. Пичугин

— Вот я вижу здесь он…

М. Кондрашова

— Был уничтожен.

А. Пичугин

— … в византийском стиле был построен, как и многие храмы того времени, конца 19-го века, когда обратились, вернее, вошел в свои права архитектурный модерн. Здесь какой-то неорусский стиль виден, и византийский.

М. Кондрашова

— Византийский.

А. Пичугин

— Византийское наследие, традиции. Вы говорите, он просуществовал как действующий храм не больше 30-ти лет, но я знаю… И сейчас его нет, вообще нет, он уничтожен. Но я знаю, что ваш фонд занимается проектом воссоздания собора.

М. Кондрашова

— Этот проект лег в основу создания фонда. На самом деле, для меня это мечта детства. Когда однажды мой преподаватель по французскому языку принесла на занятие, это знаете, как провидение такое — альбом с фотографиями разрушения собора, это очень страшное было действо. И конечно, я маленькая не знала, что такой собор был в Иркутске, и меня охватил ужас такой очень детский — что это за фотографии, что это за взрывы, что это за здание? И вот с того момента началось для меня, ко мне начала приходить эта информация о соборе, как он был создан, буквально по крупицам. И конечно, появилась мечта воссоздания такого колоссального совершенно по своему значению духовного центра для Иркутска.

А. Пичугин

— А на его месте что-то сейчас стоит?

М. Кондрашова

— Вы знаете, фундаменты, они как раз находятся в центральной части города, и рядом с фундаментами собора сейчас находится областное здание правительства. То есть это самый-самый центр города, самое его сердце. Рассматриваются сейчас очень многие проекты по его восстановлению, в том числе и со смещением фундаментов. Потому что архитекторы и современные строители приходят к выводу, что привязать его к фундаментам старым — а построен он был из иркутского песчаника — невозможно, так как сейчас совершенно другие технологии. Рассматривается проект восстановления внутреннего подземного храма как музея, проведения археологических раскопок, какого-то купольного сооружения, и возможного смещения фундаментов собора на более свободное пространство. Конечно, этот проект тоже мы начали с просветительской работы, издали книгу, сделали выставку, она вызывала очень большой интерес, потому что конечно, жители многие просто не знали, что такое сооружение в городе было.

А. Пичугин

— Ну и давайте будем откровенны — наверное, если восстанавливать на старом месте, то есть на центральной площади города, это может вызвать какие-то негативные отклики у людей, которым важна площадь.

М. Кондрашова

— Конечно, безусловно. Это и сейчас вызывает много споров — есть сторонники, есть те, кто этот проект не поддерживают. Но в любом случае, наша идея в том, что такой храм может быть построен только всем миром, когда действительно горожане объединятся в этой идее, и решат, что храм им более нужен, чем не нужен. Конечно, здесь очень важен еще, как нам кажется, геополитический момент, в строительстве таких сооружений.

А. Пичугин

— То есть вы не спешите.

М. Кондрашова

— Мы не спешим. Здесь нет в этом никакой революции, на самом деле. Все-таки видится таким образом, что важна идея объединения сообщества.

А. Пичугин

— Но вы как-то хотите донести до иркутян мысль о том, что храм пускай не старом месте, но все равно должен находиться в центре города.

М. Кондрашова

— Да, абсолютно. Это сердце города, это как храм Христа Спасителя для Москвы. Или Исакий для Питера. Это абсолютно масштабное сооружение, и, конечно, это сердце, это дух города, и исторический центр.

А. Пичугин

— Я смотрю, передо мной как раз лежит книжка «Казанский кафедральный собор». Я так понимаю, вы ее имеете в виду, когда говорите, что издали книгу. Красочное издание, здесь много старых фотографий, в том числе видимо и те, о которых вы говорили, 32-го года. Вот на одной, я смотрю, стоит собор в центре, как раз как такая архитектурная доминанта улицы. И вот тот же 32-й год, буквально спустя несколько месяцев, от него постепенно, фотография за фотографией, уже ничего не остается. Но есть открытка, изданная в Стокгольме, здесь же приведена — на набережной картинка сделана, от Ангары такая панорама, и действительно, вы говорите, что Иркутск город церквей. Раз, два, три, четыре, пять, шесть, шесть церквей подряд стоят, причем одна из них католический костел. То есть всё вместе, всё рядом.

М. Кондрашова

— Да, Иркутск в этом плане уникален.

А. Пичугин

— У католической церкви в Иркутске тоже ведь был своеобразный центр, если я правильно помню.

М. Кондрашова

— Да, и та церковь, которую вы видите на фотографии, это польский костел. В настоящее время он действует, его восстановили, но при этом католическое сообщество не было против, чтобы сохранить там органный зал. Потому что в советское время нашли решение для использования этого костела — это здание филармонии, органный зал. И сейчас там и проходят службы, и также он сохраняет свою функцию как замечательного культурного центра.

А. Пичугин

— Но это здорово, когда есть взаимопонимание всегда, и у церкви, и у тех людей, которые устраивают концерты, у администрации концертного зала. Вот это всегда очень приятно. Я напомню нашим слушателям, что сегодня в программе «Светлый вечер» мы говорим с руководителем благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов» телерадиожурналистом Мариной Кондрашовой, здесь на радио «Вера». Меня зовут Алексей Пичугин. И буквально через минуту мы в эту студию вернемся, не переключайтесь.

А. Пичугин

— И снова здравствуйте, друзья! Меня зовут Алексей Пичугин. Это «Светлый вечер» на радио «Вера». Сегодня мы говорим про город Иркутск. Тем более что не так давно на частоте 88,5 FM мы в Иркутске начали вещать. И поэтому позвали сегодня поговорить о городе руководителя благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов» телерадиожурналиста Марину Кондрашову. Еще раз здравствуйте!

М. Кондрашова

— Здравствуйте, Алексей!

А. Пичугин

— Мы говорили в конце первой части о церковной стороне города, о том, что Иркутск называли городом церквей. О том, что ваш фонд сейчас занимается воссозданием Казанского кафедрального собора, который был в 32-м году уничтожен. Но я так понимаю, что у фонда «Наследие иркутских меценатов» это не единственный проект. У вас очень большой уже послужной список. Очень много различных планов и идей. Расскажите, пожалуйста, что еще, помимо воссоздания собора, чем вы занимаетесь. Я знаю, до эфира вы рассказывали, об уличных выставках, которые вы проводите в городе. Потому что, как мне кажется, формирование городской среды это очень важно. И на самом деле не так уж важно, где об этом люди слышат — в Москве, в Иркутске, мы вещаем более чем в десяти городах России. Всегда формирование городского пространства это очень важная тема для жителей города. Это то, чем долгие годы у нас не занимались, начали заниматься в последние, может быть, лет 10. Как-то обратили внимание в последние несколько лет, начали что-то делать. В том числе и здесь в Москве. Судя по вашим рассказам, в Иркутске. Расскажите, пожалуйста — вот городские выставки, например, уличные, что это такое?

М. Кондрашова

— Этот формат мы для себя обозначили как открытая уличная историческая выставка. Чем он интересен — тем, что это тот самый момент, когда музей идет на улицу, можно так сказать. Потому что, конечно, тот формат музеев, который долгое время в Советском Союзе был, он больше был направлен на то, чтобы сохранять, сохранять ценности, сохранять книжные издания, литературу. И очень мало велось работы о том, чтобы это экспонировать. И экспонировать именно так, чтобы было доступно и интересно очень и очень широкому кругу лиц, начиная от детей, заканчивая гостями города, жителями его, или людьми преклонного возраста. И у нас родился вот такой формат уличной исторической выставки. Начали мы его также с истории храмов дореволюционного Иркутска, с истории Казанского кафедрального собора. И когда начинали создавать эту выставку, мы сразу для себя понимали, что это будет не только визуальный ряд, не только фотографии. Это обязательно будет некая описательная база, то есть фактически это книга на стендах.

А. Пичугин

— Как в советское время были стенды с какой-то информацией. Или афишные тумбы до революции.

М. Кондрашова

— Да. Очень много было людей, которые в ходе создания этой выставки сомневались, насколько она будет интересна горожанам. Но когда мы видели людей под дождем, прогуливающихся с зонтиком от стенда к стенду, внимательно знакомящихся именно пошагово с той историей, которую мы им предлагаем, нас конечно очень тронуло это. И вот эта первая выставка, она заложила очень серьезную основу для дальнейшей нашей работы. Дальше были и выставки « Иркутск – колыбель русской Америки». Потому что на самом деле, опять же, достаточно мало кто знает даже в масштабах России, что именно в Иркутске родилась идея покорения Америки.

А. Пичугин

— Поподробнее расскажите.

М. Кондрашова

— Наши первопроходцы, купцы, они шли к государственному правителю и просили о том, чтобы дать благословение на освоение американских земель. В тот момент Иркутск был город морской, портовый, так как не была еще выстроена линейка гидроэлектростанций, которые сейчас заграждают проход от Иркутска. Если бы мы хотели по реке подняться к северным морям, сейчас, к сожалению, это невозможно. А в тот момент в Иркутске снаряжались экспедиции морские, строились корабли и по рекам они уходили в северные моря, и затем уже уходили в сторону Аляски, спускались вниз, допустим, покоряя уже более южные, скажем, американские земли. Очень интересный был момент, когда мы были в Форте Росс в Америке. Мы ездили как раз, юбилейная дата была для этого города, или крепости, можно сказать, русской. Большое очень впечатление, потому что на самом деле это острог, деревянный острог, построенный нашими иркутянами на американской земле.

А. Пичугин

— И до сих пор он, как его построили, так он и стоит.

М. Кондрашова

— Да-да. То есть он поддерживается, конечно, нашей русской стороной. Но что потрясло, несмотря на сейчас достаточно обострившиеся отношения межгосударственные. Что потрясло — что американцы работают в этом музее волонтерами. Они проводят определенные мероприятия, где они наряжаются в костюмы русских мужчин, русских женщин, и вот этой всей атмосферой создают такой… Знаете, я бы сказала, что работают аниматорами. И опять же, мы как гости, когда присутствовали на этом празднике, мы были, конечно, поражены, что они делают это абсолютно на общественных началах, абсолютно искренне. Они исследуют эту историю России в Америке. И такие очень воспоминания яркие остались от этой поездки.

А. Пичугин

— Ну, если уж говорить о покорении Америки от Иркутска, то нельзя не вспомнить Иннокентия Московского, который родился в Иркутской губернии, и совершил огромное путешествие туда к Алеутским островам, просвещая алеутов, и район Аляски.

М. Кондрашова

— Он сыграл огромную роль в том числе и в построении границы с Китаем. Город Благовещенск почему в настоящий момент так называется — Благая весть. Иннокентий его таким образом назвал. Это очень интересная история на самом деле. Вот недавно была премьера в Иркутске спектакля «Иннокентий, святитель Иннокентий», посвященного жизненному пути этого великого персонажа.

А. Пичугин

— Ну, и возвращаясь к вашим проектам. Я смотрю сейчас страничку в интернете — здесь и помимо дороги к храму, возрождения, воссоздания Казанского собора, открытия уличных выставок. Здесь еще такие важные мероприятия вы проводите как, вернее, проекты, как безбарьерный Иркутск. Я так понимаю, что это создание среды для людей с ограниченными возможностями. Тоже важно, в Москве с этим не очень хорошо.

М. Кондрашова

— Да, создание среды на самом деле не так просто идет вообще в России в целом. На что направлены наши проекты, в большей степени — это повышение социализации детей и семей, которые воспитывают детей с особенностями развития. И основной наш проект в настоящий момент — это создание Центра поддержки таких семей. Кроме того, реализуем мы очень много культурных программ в этой сфере, эти и фестиваль «Лики жизни», это и фестиваль новогодней игрушки. Очень много стараемся вовлекать эти семьи в городские праздники. То есть идея в том, чтобы не организовывать для таких семей и детей специальные мероприятия, хотя и это тоже мы делаем, а как раз идея безбарьерного Иркутска — снять эти барьеры между обществом и этими семьями. Потому что, опять же, советское время не очень хорошее наследие нам в этом плане оставило. Когда такие детишки, они практически попадали сразу в разряд изгоев общества. От таких детей уговаривали в родильных домах отказываться, расставаться с такими детьми, если понимали, что это врожденные некие идут особенности. И конечно, очень много страхов здесь и у самого общества, и у этих семей. И вот как раз на преодоление этих барьеров мы создаем наши проекты. Если говорить о других социальных проектах фонда, то сейчас очень интересный проект мы реализуем, фактически это реализация государственной программы. В домах малютки сейчас в Иркутске совместно с питерским экспертом Олегом Пальмовым и новосибирским благотворительным фондом создана была программа «Как дома». В Иркутске сейчас реализуется, уже в январе будет четвертый блок — программа для воспитателей домов малютки. Фактически они становятся тренерами этой программы, что уникально, для изменения, я бы сказала, сознания, для изменения подхода, отношения к детям в сиротских учреждениях. Немного проясню, потому что, наверное, людям, которые не сталкивались с этой тематикой, будет не очень понятно, о чем идет речь. Дело в том, что опять же, советское наследие, то, как относились к детишкам в домах малютки и дальше в детских домах — основное, чтобы был сыт, накормлен, одет и чем-то занимался.

А. Пичугин

— Комиссии можно показать.

М. Кондрашова

— Практически, да. Не уделялось внимания эмоциональной составляющей. К чему пришли современные исследования — что формирование здоровой личности не может происходить без эмоциональной привязки. Маленькому детенышу обязательно нужен близкий взрослый, с которым у него будет эмоциональный контакт. И вот этот момент, он достаточно сложный, он вызывает даже некое сопротивление у некоторых сотрудников этой сферы, потому что как будто бы эта программа пытается их в чем-то обвинить, что они где-то…

А. Пичугин

— Что они сами не дорабатывают.

М. Кондрашова

— Да, что где-то они не дорабатывают. Но здесь нужно развернуться немножко в другом аспекте, и увидеть просто, что действительно нужно этому маленькому человечку. А этому маленькому человечку нужна улыбка, этому маленькому человечку нужно иногда просто лишнее прикосновение, какое-то внимание, действительно поделиться эмоцией. И вот эта вся программа направлена на то, чтобы выстроить очень грамотно схему работы с детьми, чтобы одна группа детишек была меньше, чтобы сотрудников дома малютки, которые с ними работают, было меньше. То есть вот эта память, запоминание взрослых, она фактически формирует модель семьи. Чтобы детишки испытывали как можно меньше стресса от того, что у них меняются все время взрослые, нянечки, преподаватели, воспитатели. Вот эта эмоциональная привязка, она формирует здоровую личность. Потому что конечно, очень долгое время, и сейчас эта существует проблема — что воспитанники детских домов, к сожалению, очень часто пополняют маргинальные слои, именно из-за того, что это одиночество, которое западает им с самого рождения, в их сердце, оно потом ничем не может быть восполнено. И человек совершенно разными способами пытается привлечь внимание этого общества, каким-то образом заполнить эту яму. К сожалению, она незаполнима, и с детства давая детишкам вот эту эмоцию, эту доброту, эту любовь, на самом деле им даря, общество делает только себе во благо, конечно, потому что детеныш потом готов этому обществу отдавать.

А. Пичугин

— Я не очень понимаю — вы таким образом привлекаете горожан, приглашаете их придти, выбрать себе подопечного, чтобы вот конкретно…

М. Кондрашова

— Это другая сторона, Алексей. Это другой проект. Вот тот проект, о котором я рассказываю, это именно обучение для работников, для воспитателей домов малютки. То есть те люди, которые…

А. Пичугин

— А, это они должны этим заниматься.

М. Кондрашова

— Да-да.

А. Пичугин

— А то, о чем я говорю? То есть, каждый человек может придти в детский дом, в социальное учреждение какое-то, где воспитываются, может быть, дети с особенностями в развитии. И, скажем, выбрать себе действительно подопечного, чтобы заниматься с конкретным Васей, с конкретной Машей.

М. Кондрашова

— Вы знаете, с этим конечно, сложнее. Существуют эти волонтерские программы, но у нас достаточно много ограничений со стороны надзорных органов. То есть — какие люди могут заходить в учреждение, там нужно обязательно оформление санитарной книжки, еще какие-то ограничения, может быть в плане образования. Мы достаточно еще большую работу проводим в том плане, чтобы дети находили свои семьи. Это отдельный проект. У нас есть замечательные друзья этого проекта, «Подари мечту» называется этот проект. Там мы тоже в формате уличных выставок, совместно с нашим департаментом по соцопеке, мы делаем — то есть фактически показывая детей, их фотографии, их рисунки, в формате уличных выставок. И вот этот формат он оказался очень, на самом деле, результативным. Когда люди, прогуливаясь по набережной, видят замечательные детские фотографии, и они реагируют на это по-другому. Они понимают, что кому-то нужна помощь, просыпается что-то в их сердцах, в их душах. И конечно, очень большой процент усыновления у нас тоже с этими выставками связан. Довольны все.

А. Пичугин

— Руководитель благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов», телерадиоведущая Марина Кондрашова сегодня в программе «Светлый вечер» на радио «Вера». Говорим об Иркутске, о его истории, о его настоящем. И еще один проект, который вы курируете, я знаю — это «Жюль Верн». Как бы это, может быть, сейчас странно ни прозвучало для многих, в том числе для меня — когда я узнал, я очень удивился. Что Жюль Верна что-то прямо так связывает с Иркутском, и вообще с Россией. Вот оказывается, связывает. Расскажите, пожалуйста, что это такое.

М. Кондрашова

— Это действительно совершенно уникальная история, Алексей, совершенно уникальная. Здесь вы правы. И конечно, проектом назвать это сложно, но это был момент исторический узнавания о том, что оказывается, Жюль Верн писал книгу об Иркутске — «Курьер царя», о путешествии из Москвы в Иркутск. Почему мы не знали об этой книге в нашем детстве — потому что в советское время она практически не издавалась. И когда, уже работая в фонде, я сама узнала о том, что такая книга существует, она была издана в 1900-м году первый раз, на русском языке…

А. Пичугин

— Притом, что сам Жюль Верн никогда в России не был.

М. Кондрашова

— Никогда он не был в России. И при этом книга была издана под, фактически научным руководством, Тургенева. Они вели переписку с Жюль Верном. Так как Жюль Верн, чем опять же уникален этот писатель, он всегда, отправляя своих героев в путешествия, он изучал местность, куда он отправляет. Это была какая-то конкретная местность, привязка к географии. Но, не будучи на месте, конечно, некие ошибки он совершил, когда он описывал Иркутск. Но уникальность, в любом случае, это не умаляет. И когда мы издали эту книгу, сделали ее репринт в совершенно уникальной версии с ятями, с теми рисунками, с иллюстрациями, которые были сделаны в 1900-м году, то конечно, атмосфера того времени, она абсолютно передается. И когда даже сейчас кому-то мы делимся, и рассказываем о том, что такая книга издана, люди с таким большим сомнением: «Это тот самый Жюль Верн?» То есть, конечно, в советском детстве мы все читали Жюль Верна, но то, что Жюль Верн пишет о России, а уж тем более, пишет об Иркутске, не знал никто. А для меня было очень интересно, когда я сама изучаю французский язык, и встречаюсь с франкоговорящими людьми, с французами, и когда они спрашивали: «Откуда вы?». Я говорила: «Иркутск», они говорили: «О! Михаил Строгов! Иркутск!». Я думала: «Боже мой, где-то я плохо училась, чего-то я не знаю, какой Михаил Строгов? Что это за такая история?». И когда для меня этот пазл сложился, что оказывается, Жюль Верн писал про Иркутск, и, кроме того, я узнаю, что этот роман невероятно популярен во Франции, что просто от мала до велика его читают абсолютно все. И как раз через эту книгу французы знакомятся с Россией, узнают, то есть для них начинается некое мифическое узнавание России через эту книгу, то конечно, история показалась абсолютно уникальной. Здесь у нас состоялось сотрудничество с «Альянс Франсез», организацией общественной, которая занимается культурным наследием Франции по всему миру. Была передана книга, в том числе в Иркутск, в рамках благотворительного проекта «Репринт», рукописи Жюль Верна именно этой книги «Курьер царя». И в настоящее время она находится в одной из частных коллекций Иркутска. И кроме того, вот сейчас вы говорите, проект. Это же действительно получился у нас проект «Жюль Верн» — потому что еще, уже впоследствии, в рамках сотрудничества с «Альянс Франсез» мы провели уникальную совершенно выставку совместно с Музеем истории города Иркутска и Музеем истории города Нант, это родной город Жюль Верна. Там есть музей Жюль Верна, и вот оттуда впервые для Иркутска были вывезены уникальные экспонаты из личной коллекции Жюль Верна. Это был глобус Жюль Верна, это бы его набор циркулей и штангенциркулей, с помощью которых он работал как раз с картами, отправляя в путешествия своих героев, это были его награды. И еще очень много было сделано каких-то постеров, различных фильмов. Потому что, на самом деле, по Михаилу Строгову, это было одно из первых художественных произведений, по которому был снят фильм.

А. Пичугин

— Экранизирован. Еще во Франции, до войны.

М. Кондрашова

— Да-да. И было несколько мультипликационных версий «Михаила Строгова», в том числе в Голливуде они были созданы. Конечно, уникальная история.

А. Пичугин

— Только мы почему-то об этом не знаем.

М. Кондрашова

— Да, мы об этом не знаем совершенно. И уникальная такая выставка тоже проходила достаточно у нас долго, в Иркутске именно. Даже в Москве не было этой выставки, то есть эти экспонаты даже не видели москвичи.

А. Пичугин

— Ну так, просто в качестве информации сопутствующих фоновых знаний — девять романов Жюль Верна, на секундочку, происходят либо в России, либо написаны о России и русских.

М. Кондрашова

— Да, опять же, мы очень мало об этом знаем.

А. Пичугин

— Один из них, вот как раз «Путешествие из Москвы в Иркутск. Михаил Строгов». Я знаю, что книга-то эта была на самом деле, почему мы о ней ничего знаем? Потому что она была запрещена не просто в советское время…

М. Кондрашова

— Она еще в царское время…

А. Пичугин

— Она в царское время была запрещена. Почему?

М. Кондрашова

— Потому что на ее страницах говорится о, на самом деле не состоявшемся, или не случившемся, татарском восстании на территории России. И в книге оно описывается, как успешное восстание (смеется). Видимо, в царское время еще здесь углядели какой-то противогосударственный момент. А уж как оно передалось в советское время — может быть, просто уже не знали об этой книге? Ну, в общем, какая-то здесь политическая история. Хотя, когда в нынешнее время читаешь «Михаил Строгов», то это очень легкое приключенческое, я бы сказала, в стиле Эраста Фандорина, путешествие. И книга читается с удовольствием и детьми, и взрослыми. И еще раз повторюсь, очень патриотичная тема в этом прослеживается.

А. Пичугин

— Может быть, когда-нибудь и у нас фильм снимут, тогда еще больше людей ознакомится.

М. Кондрашова

— Это было бы любопытно. Потому что на самом деле, в Иркутском музыкальном театре обсуждается идея мюзикла «Михаил Строгов», опять же, в сотрудничестве с французской стороной.

А. Пичугин

— Памятник Жюль Верну можете поставить еще.

М. Кондрашова

— Это любопытная идея, мы подумаем.

А. Пичугин

— И скажите, пожалуйста, положа руку на сердце — столько всяких интересных проектов, инициатив, которыми сейчас занимаются в современном Иркутске. Но все-таки — чего, на ваш взгляд, как жителю города, в первую очередь ему пока не хватает? Вот что должно появиться в Иркутске в ближайшее время обязательно. Вроде бы и городская среда формируется, Байкал рядом…

М. Кондрашова

— Хороший вопрос, Алексей. Сложный, сложный вопрос, что должно бы появиться… Конечно, хотелось бы, чтобы действительно об Иркутске знали и думали не только как о воротах на Байкал. А чтобы все-таки в России знали о том историческом, культурном наследии, богатом, которое у нас в Иркутске за всю его историю сложено. И, наверное, чтобы это знание в первую очередь шло от самих иркутян, чем собственно в настоящее время наш фонд и занимается, просветительской деятельностью. Конечно, очень такая широкая тема — это тема экологии, потому что в сфере…

А. Пичугин

— Но тут уж от Байкала никуда не деться.

М. Кондрашова

— Да, здесь от Байкала никак. Но и касаемо города, тоже. Мы вот не поговорили с вами об этом проекте — у нас у фонда замечательный тоже есть проект, мы работали с детьми. «У мусора есть дом» называется.

А. Пичугин

— Расскажите, пожалуйста. Мне кажется, это для любого города важно.

М. Кондрашова

— Когда мы просвещали — начали эту работу именно с детей, нам показалось это важным, и максимально возможным. Когда мы делали фотовыставки, проводили большую просветительскую работу — именно ездили по школам, собирали детишек и разговаривали с ними о том, почему каждый человек должен ответственен быть за чистоту города. Почему нельзя думать, относиться к этому так, что «я брошу, а кто-то уберет», какой-то дядя. Какой-то дядя получает за это зарплату. Я всегда объясняла это детям так в беседах с ними, что «Ребята, вот представьте — есть определенная сумма средств в бюджете на благоустройство города. И конечно, вы можете направить всю эту сумму средств на то, чтобы дворник, заплатить ему зарплату, чтобы он пошел и подметал за вами то, что вы выбрасываете. Но если вы не будете выбрасывать, останется достаточная сумма средств для того, чтобы посадить новые деревья, чтобы сделать благоустройство какое-то, чтобы сделать вам площадку». И когда вот таким образом разговариваешь с детишками, что они действительно каким-то образом могут повлиять на облик города, у них просыпается сознание, но не у всех. Потому что, конечно, даже на уровне студенчества и взрослых людей, этот сформированный какой-то стереотип, что …

А. Пичугин

— Вот я только хотел сказать. «Я брошу, они уберут».

М. Кондрашова

— … «Нам кто-то должен». Почему? Откуда это произошло? Вот это вот выбрасывание из окон, даже на уровне окурков — это же такое на самом деле неуважение к самому себе. И мы придумали различные социальные ролики, программы. Допустим, такая идея была — представьте, как в один момент весь мусор, выброшенный вами из машины, возвращается в вашу машину. То есть наша идея как раз была и остается в изменении сознания, чтобы у человека появилась ответственность за то пространство, в котором существует он. Что это не только его квартира и дом, либо забор его замечательного участка благоустроенного, а то, что продолжается дальше, это тоже его дом. Это тоже его город, это влияет на него, и на его детей.

А. Пичугин

— А какие-то плоды работы уже видите?

М. Кондрашова

— Вы знаете, в первую очередь, конечно, это принцип сарафанного радио. То есть, если ты поговорил с одним человеком, тот человек еще поговорил с другим человеком, уже создается некое сообщество активных граждан. И когда замечаешь на улице, что один горожанин подошел к другому и сделал ему замечание, почему он поступает так, то конечно, понимаешь, что всё возможно. Может быть, произойдет смена поколений, действительно, нужно время на это. Но пока во всей России, я понимаю, что этот процесс достаточно сложный, связанный с сортировкой мусора, с таким действительно ответственным отношением к тому пространству, в котором мы живем. Но, как говорится, капля в море она не умаляет в любом случае, наличие этой капли. И когда эта капля оставляет круги на воде, вот, наверное, в этом ее суть.

А. Пичугин

— Вот мы говорим фонд «Наследие иркутских меценатов», мы говорим о проектах, представляем вас как руководителя фонда. Но ведь в фонде работают люди, у вас есть помощники. В первую очередь, все проекты, о которых мы сегодня говорим, за ними стоят конкретные люди.

М. Кондрашова

— Конечно.

А. Пичугин

— Кто вам помогает? Кто работает в фонде, кто участвует в проектах?

М. Кондрашова

— Команда фонда небольшая, сам коллектив это четыре человека. В чем идея фонда была изначально — фонд мы создавали как фонд местного сообщества. Поэтому, конечно, любой проект, который мы прорабатываем, мы его прорабатываем в сотрудничестве, в сообществе с какой-то определенной группой целевой. И в Иркутске очень, на самом деле активные, очень отзывчивые люди. Вопрос в том, что кого-то интересуют больше вопросы экологии, кого-то больше интересует культура и искусство, кого-то интересуют социальные программы. И в этом случае как раз мы и нацеливаемся, и привлекаем именно тех людей, которым определенный проект по сердцу. И когда люди абсолютно искренне присоединяются, работают, помогают ли финансово, помогают ли каким-то ресурсным образом, или по волонтерским программам, то от этого эффект только увеличивается. То есть в благотворительности невозможно говорить о том, что всё делается только деньгами. Если говорить, допустим, о таких проектах, когда те же самые дома малютки приходят к нам и говорят: «Ребята, вы знаете, у нас крыша течет, у нас что-то невозможное с крыльцом происходит, у нас грибок на стене в группе». И приносят нам какие-то сметы, допустим. Кем они посчитаны, как они посчитаны? И мы опять же идем от какой идеи? Мы обращаемся к строительным организациям, говорим: «Ребята, вот здесь такая история — мы не просим денег, каких-то миллионов. Пожалуйста, присоединитесь своим ресурсом, посчитайте, насколько для вас это возможно. Сделать крышу в одном помещении, или взять весь дом малютки под свое шефство. Или в том числе отремонтировать еще веранды на улицах, где гуляют детишки». И вы знаете, когда абсолютно открыто обсуждаешь эти вопросы с будущими благотворителями, они понимают, что здесь нет никакого второго смысла, им в руки отдается проект, и они могут принимать сами решение. Насколько, во-первых, они участвуют по своим ресурсам, и во-вторых, насколько действительно здесь нужны затраты, те или другие. И вот в процессе таких проектов рождаются на самом деле замечательные отношения, дружба уже напрямую, допустим, между организацией и домом малютки, когда наше посредничество, наше участие здесь практически не нужно. То есть фонд еще очень много работы проводит не только собирая средства на какой-то проект, а именно являясь объединяющей площадкой для различных единиц в обществе.

А. Пичугин

— Ну что ж, спасибо большое. Всё это очень приятно слышать, и всегда как-то приятно вести программы, когда говоришь с людьми, которые реально что-то делают для своего города, для кого-то, для конкретного человека, быть может. Напомню нашим слушателям, что сегодня в программе «Светлый вечер» у нас в гостях была Марина Кондрашова, телерадиоведущая, руководитель благотворительного фонда «Наследие иркутских меценатов». Как вы понимаете, Марина к нам приехала из Иркутска, где мы совсем недавно начали вещать на частоте 88,5 FM. Так что приветствуем Иркутск, очень рады, что этот город к нам присоединился. И надеемся на дальнейшее плодотворное сотрудничество. Спасибо большое!

М. Кондрашова

— Спасибо вам, Алексей! Спасибо огромное радиослушателям за это внимание. И конечно, удачи и успехов радио «Вера» в России, и в том числе и в Иркутске.

А. Пичугин

— Спасибо! Меня зовут Алексей Пичугин, будьте здоровы!