"Борьба с зависимостями". Светлый вечер с прот. Иоанном Суворовым (11.10.2016) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

"Борьба с зависимостями". Светлый вечер с прот. Иоанном Суворовым (11.10.2016)

* Поделиться

Иоанн СуворовУ нас в гостях был директор митрополичьего реабелитационного центра "Воскресение", председатель митрополичей комиссии по противодействию алкогольной, табачной и наркотической угрозам, настоятель храма иконы Божьей Матери "Неупиваемая чаша" в Белгороде протоиерей Иоанн Суворов.

Мы говорили об опасности различных зависимостей, и о том, как от них можно избавиться.

 

 


Л. Горская

— В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». Здесь с вами в студии Лиза Горская. И у нас сегодня в гостях протоиерей Иоанн Суворов. Он директор митрополичьего реабилитационного Центра «Воскресение» Московского Патриархата. Этот Центр находится в Белгородской области и занимается реабилитацией мужчин, страдающих алкогольной зависимостью, наркозависимостью. Здравствуйте, отец Иоанн! Для начала расскажите, пожалуйста, подробнее о работе вашего Центра.

Прот. Иоанн Суворов

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели! Наш Центр занимается помощью и реабилитацией — помощью людям, которые страдают наркотической зависимостью, алкогольной и игроманией. Большинство все-таки — это наркотическая зависимость. Потому что алкогольная зависимость — там есть другие способы, которые мы тоже используем, но вот именно в реабилитационном Центре таким образом.

Л. Горская

— Непривычное пока, слава Богу, сочетание. Наркотическая, алкогольная зависимость — да. И игромания. То есть игромания уже прочно заняла свое место в ряду этих трагических, губительных зависимостей. Так получается?

Прот. Иоанн Суворов

— Встречались такие случаи у нас. Любая зависимость, от нее избавляться надо, примерно одну методику использовать. Поэтому можно бороться и над тем, и над тем и над тем одновременно даже.

Л. Горская

— Расскажите еще подробнее — в ваш Центр люди приходят добровольно? Или их из диспансера направляют? Или как?

Прот. Иоанн Суворов

— Вы знаете, наш реабилитационный Центр это такая спайка с государством, с областным наркологическим диспансером. Дело в том, что к нам могут приходить и со стороны, и может направлять и диспансер. Но даже если и приходят со стороны, то обязателен сначала осмотр врачами наркодиспансера. Они его осматривают, берут кровь на ВИЧ, СПИД, гепатит, делается флюорография, если ее не было. И доктор решает — нужен ему детокс или не нужен. То есть нужно ли человека прокапать для того, чтобы он пришел в себя. Если он только употреблял, особенно если алкоголь, страшнее алкоголь. Почему? Потому что, чтобы белая горячка не наступила в Центре. Поэтому, если человек только употреблял алкоголь, то его обязательно прокапают. А вот если наркотики — там смотреть надо. А если алкоголь давно употреблял, то...

Л. Горская

— А что такое белая горячка, простите?

Прот. Иоанн Суворов

— Белая горячка — это заболевание.

Л. Горская

— Просто «белая горячка, белая горячка» все говорят, распространенное очень словосочетание. Но для меня, например, слава Богу, не значащее ничего.

Прот. Иоанн Суворов

— И слава Богу, что не значит. (Смеется).

Л. Горская

— Вы говорите, что это опаснее, чем наркотики.

Прот. Иоанн Суворов

— Белая горячка — это такой сдвиг в психике, который практически потом оставляет след на всю оставшуюся жизнь. Поэтому его боятся допускать. Но я не медик и в белой горячке, честно говоря, не очень разбираюсь. Поэтому я думаю, что, может быть, не стоит об этом как-то так, раздувать эту белую горячку. Просто я вам объяснил, что если человек алкоголь употреблял, то его обязательно будут — вот только что, недавно — его обязательно будут прокапывать. Почему? Потому что из алкогольного запоя надо выводить очень медленно, иначе случится приступ вот этой белой горячки.

Л. Горская

— Допустим, человек прошел все эти необходимые процедуры и он попал к вам в Центр. У вас какая-то универсальная, единая методика для всех? Или с каждым вы индивидуально работаете? Или и то и другое?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, естественно, есть какие-то наработки, которые используются везде, но обязательно индивидуальный подход. Не может быть по-другому, каждый человек это личность, и каждому человеку отдельный подход. Но, как я уже сказал, начинается всё с медиков. Медики смотрят, медики решают — нужно ему проводить детокс, детоксикацию, выводить его из этого состояния, или не нужно. Если не нужно, мы его забираем к себе, и начинается реабилитация. Первый месяц реабилитации самый тяжелый, может, даже месяц-полтора. В это время любой реабилитант хочет уехать домой. И вот самое сложное — его удержать в этот первый месяц. Как удержать? Не привязать, не закрыть, а именно уговорить, убедить. И в этом смысле, в этом вопросе помогают очень родители, если они помогают. Если они не помогают, если они не делают того, что мы им советуем, то человек уходит из Центра. По законодательству мы его не имеем права ни держать, ни задерживать. И мы этого и не делаем. Даже Господь насильно никого не исцеляет, а уж нам-то куда? Поэтому, если человек хочет, конечно, мы ему поможем, обязательно это произойдет.

Л. Горская

— Вот вы сказали: «Родители помогают либо не помогают». Получается, что у вас там молодежь в основном, в вашем Центре?

Прот. Иоанн Суворов

— В основном, да. Но молодежь это как — до 40 лет в основном. Но бывает и такое, что 45, 50, 53, 55, но это редко бывает. В основном все-таки это до 40 лет.

Л. Горская

— В целом по стране, если так можно говорить, Белгородская область благополучна достаточно в отношении подростковой преступности, наркозависимости, торговли наркотиками и т.д. Я видела статистику — и слава Богу, по этим показателям Белгородская область отстает от многих, от многих других областей. И все равно получается, что этот Центр ваш он востребован. Какой вы видите срез, какая сейчас проблема наиболее актуальна?

Прот. Иоанн Суворов

— Проблема наркотиков, конечно, она актуальна везде. Но я так думаю, что проблема алкоголизации не менее актуальна. Я бы сказал, в алкоголизме погрязла вся наша страна, если можно так сказать. Дело в том, что в реалии, я так думаю, что больше 50 процентов населения мужского находится в стадии, как минимум, первой алкогольной зависимости. То есть первая стадия не хронического алкоголизма. Но они об этом не знают. Есть симптом один у наркотической и алкогольной зависимости, у обоих — это анозогнозия, невидение у себя болезни. И что наркоман, что алкоголик, они говорят: «Я наркоман? Я алкоголик?» Он уже весь наркоман, у него уже в венах места нету, куда колоть, а он говорит: «Я не наркоман, я просто. Когда захочу, тогда и брошу». То же самое говорят и люди, употребляющие алкоголь: «Я алкоголик? Сам ты алкоголик».

Л. Горская

— Речь идет о крепких напитках или о любых?

Прот. Иоанн Суворов

— О любых. Дело в том, что крепкие они или нет… Как раз более опасны слабоалкогольные напитки. Почему? Потому что они начинают затягивать. Крепкие алкогольные напитки начинает пить уже человек продвинутый в алкоголизме, когда он уже действительно подсел на эту иголочку, ему мало, ему хочется побыстрее достигнуть того «кайфа», которого он хочет. И для этого он…

Л. Горская

— Кайфа в кавычках, да?

Прот. Иоанн Суворов

— Конечно. И для этого ему нужно либо очень много малоградусного спиртного какого-то выпить. И поэтому он предпочитает сразу несколько рюмочек коньячка или водочки. Это однозначно, это понятно. Поэтому, если человек за столом пьет водку — это уже можно «галочку» поставить, что где-то он уже в том районе… слово не могу подобрать.

Л. Горская

— Кстати, вопрос: вообще, насколько нормально пить водку за столом? Я знаю, что даже во многих храмах в трапезных напитки крепче вина не подают ни на каких праздниках, такой внутренний регламент. Свадьба, не свадьба, день рождения, не день рождения, именины, не именины — крепких напитков быть не должно на столе. Это насколько нормально вообще?

Прот. Иоанн Суворов

— Вообще, если говорить — мы все православные, русские православные христиане, мы живем по уставу Церкви. А устав Церкви нашей православной русской, он взят из устава монастырского. А монастырский устав, бывает, разрешает вино, но…

Л. Горская

— Пиво еще.

Прот. Иоанн Суворов

— …надо просто знать, откуда вообще это идет. Вы же понимаете, что Православие, оно рождалось где? Оно рождалось в монастырях, это были отшельники, это были люди, которые, например, в Египетской пустыне монахи, жившие на определенной территории в скалах, в расщелинах, в каких-то домиках, сделанных на скорую руку, и собиравшихся вместе на общую молитву в воскресный день, и окормляющиеся у какого-то духоносного отца.

Л. Горская

— Вы имеете в виду формирование устава именно?

Прот. Иоанн Суворов

— Я к чему веду? Я хотел рассказать о том, почему у нас употребляется вино-то. Да потому что раньше с водой были очень большие проблемы, мы с вами знаем это. Раньше же не было у нас…

Л. Горская

— Особенно в Синайской пустыне, наверное.

Прот. Иоанн Суворов

— Да, да. У нас же не было ни водопровода, ничего. И поэтому всю жизнь в воду обязательно добавляли алкогольное вино. Для чего? Для того, чтобы оно не пропадало.

Л. Горская

— Я, честно говоря, первый раз в жизни слышу эту версию…

Прот. Иоанн Суворов

— В послании к Тимофею, которое очень часто приводят те, кто против трезвости. Говорят: «Вот, в Послании к Тимофею говорится — употребляй немного вина для того, чтобы не болел твой желудок». Там не сказано, что Тимофей употреблял вообще, раз ему говорит апостол Павел: «Употребляй хотя бы немного вина ради желудка своего». Почему он это говорит? Да потому, что понятно, что если такую воду пить, которая постояла несколько дней, там, естественно, слабый желудок может на нее отреагировать. Поэтому это и писали. И вино использовалось римлянами во время боевых походов. У них всегда было две фляжки — одна с вином, одна с маслом, елеем. И когда рану получал такой римский воин, он возливал вино и елей на эту рану. Елей для того, чтобы смягчить ее, для того, чтобы когда она начнет срастаться, не лопалась, а вино обеззараживает. Других способов-то не было, это был самый эффективный способ. Поэтому все время добавляли вино. Но ради воздержания вина не добавляли. И ради воздержания просто пили воду. То есть, понимаете, не вино разбавляли водой и пили, а воду разбавляли вином, в воду добавляли вино. К сожалению, мы сейчас с вами для чего вино употребляем? Для того чтобы…

Л. Горская

— Чтобы снять стресс после работы.

Прот. Иоанн Суворов

— Совершенно верно.

Л. Горская

— По поводу крепких напитков — все-таки я так и не поняла. Нормально…?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, это не нормально, безусловно.

Л. Горская

— То есть даже за столом?

Прот. Иоанн Суворов

— Это уже продвинутая стадия зависимости от алкоголя. Ну, может, не продвинутая, но начальная, как минимум. То есть, если человек пьет крепкие напитки, значит, ему уже мало слабоалкогольных

Л. Горская

— Может, они ему просто не нравятся.

Прот. Иоанн Суворов

— Вы когда-нибудь видели, чтобы ребенку нравилась водка? Я — человек, до 2010-го года употреблявший алкоголь, и я помню, что сначала я пил вино. И водку я начал пить только в 85-м году, когда просто всё убрали из магазинов, и только тогда… А что? Наливали водку — что купили, то и наливали, когда праздник был. А до этого мне этого не нужно было, потому что мне хватало и вина вполне. Но вы поймите, они, святые отцы, пьют вино не для того, чтобы получить какой-то хмель, захмелеть, они пили его абсолютно для другого.

Л. Горская

— В терапевтических целях?

Прот. Иоанн Суворов

— Ну, можно сказать и так. Хотя абсолютно не так. Мы с вами понимаем — что такое вино? Вино — это сок перебродивший. В нем остались, как от сока, какие-то элементы полезные? Безусловно. Но в нем есть и алкоголь. А алкоголь — что это такое? Это яд, убивающий всё. Мы с вами когда делаем укол, что мы делаем? Мы протираем ваточкой то место, в которое будем колоть — убиваем все микробы. Даже микробы убиваются. А мы это заливаем в себя. Поэтому, естественно, какие-то реакции… Поэтому и печень потом болит, и почки, и сосуды.

Л. Горская

— «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». У нас в гостях протоиерей Иоанн Суворов — директор митрополичьего реабилитационного Центра «Воскресение» Московского Патриархата, который находится в Белгородской области. Отец Иоанн, не углубляясь в подробности, но при этом, наверное, и не отрицая какую-то культуру застолья, которая есть, тем более в городской традиции, не в монастырской. Все-таки праздник — посидеть, выпить вина. Мы поняли, что крепкие напитки это уже чересчур, это то, чего надо избегать. Где проходит та черта, переходя которую, человек должен насторожиться, внимательно посмотреть на себя и задать себе вопрос: нет ли у него зависимости, и не нужна ли ему помощь?

Прот. Иоанн Суворов

— Дело в том, что у каждого человека эта черта проходит в нем, и эта черта не видна никому, и в первую очередь, самому человеку. Могу сказать одно — что любая доза алкоголя, она вредна. Что такое алкоголь? В 1908-м году на съезде русских врачей он был признан «протоплазматическим наркотическим ядом». Это наркотик, который вызывает привыкание. Поэтому о чем мы говорим с вами — мы говорим с вами об употреблении наркотического вещества. У нас просто такая традиция, к сожалению.

Л. Горская

— А вот кто-то вам может возразить, что вот Христос пил вино и воду в вино на свадьбе превращал.

Прот. Иоанн Суворов

— Да, превращал. Вы помните, как это было?

Л. Горская

— Меня тогда еще не было. (Смеются).

Прот. Иоанн Суворов

— Я имею в виду, как это было написано. Его попросила об этом Матерь Божия. Попросила, Он сказал: «Что тебе до этого?» Она говорит: «Сделайте, как Он сказал». И Он попросил принести водоносы, наполнить их водой, и когда пришли, Он сказал отнести распорядителю пира. Пока несли, принесли, распорядитель попробовал, оказалось— это вино. Что он говорит? «Это вино лучше, чем вы сначала…» Обычно сначала хорошее, а потом… Вы знаете, митрополит Владимир Киевский, который первомученик, первый новомученик, он предположил, что, возможно, это было вообще не алкогольное вино. Дело в том, что у нас в Библии переведено как слово «вино» восемь различных напитков. А переведены они в Библии как «вино».

Л. Горская

— На какой язык, на русский?

Прот. Иоанн Суворов

— Да, с еврейского на русский. С еврейского на греческий, потом уже на русский. И когда это всё переводилось, это потерялось. И очень большое подозрение, что это было не просто вино, это был какой-то выпаренный сок, концентрированный. И поэтому действительно очень хорошим называлось, понимаете? То есть, на что было затрачено гораздо больше усилий, поэтому он и был таким. Хотя это предположение. То есть, как пример того, что вином в Библии называют не только это, а даже и сок. Например, когда Иосиф объяснял сон виночерпия — помните, когда он сидел в тюрьме, виночерпию приснился сон. И он рассказывает: «Я взял чашу, взял гроздь винограда, выдавил вино в чашу фараона и подал фараону». Можно выдавить из винограда вино?

Л. Горская

— Нет, только сок.

Прот. Иоанн Суворов

— Сок, безусловно. Это один из примеров. Есть целые исследования на эту тему, их можно найти, почитать. Конечно, и Христос пил вино. Мало того, Он оставил вино как вещество для Причастия, которое потом, это вино, претворяется в Кровь Христову, хлеб — в Тело.

Л. Горская

— Вы говорили о том, что методика реабилитации зависимых, в принципе, одинаковая, не важно — будто то алкогольная зависимость, наркотическая зависимость, игровая зависимость, возможно, табакокурение. В чем она заключается? Мы уже коснулись того, что сначала, я так понимаю, важно просто, чтобы человек осознал необходимость каких-то перемен. И с этим бывают трудности — вы говорили о том, что человек стремится уехать из реабилитационного центра. Кстати, вот почему он стремится уехать?

Прот. Иоанн Суворов

— Потому что в реабилитационном центре — подъем, отбой, всё по времени.

Л. Горская

— Режим.

Прот. Иоанн Суворов

— У человека режим, человек работает над собой, он ни минуты не проводит без дела. Либо это какая-то работа над собой, пусть в статическом состоянии, либо это труд три с половиной часа. В Центре мы трудовой терапией занимаемся. Основное время — это реабилитация, реабилитационный процесс.

Л. Горская

— Из чего он состоит, этот процесс?

Прот. Иоанн Суворов

— Это занятия, лекции, работа над собой, группы самопомощи, просматривание различных телевизионных программ, которые…

Л. Горская

— То есть и от телевизора тоже может быть польза?

Прот. Иоанн Суворов

— Конечно, безусловно. Но это не ТВ, а диски, кассеты — я имею в виду это.

Л. Горская

— А любой страждущий, любой человек может к вам обратиться, или вы только по направлениям берете людей?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, к нам может прийти любой. Единственное, что у нас, пока во всяком случае, только мужской Центр, без женщин.

Л. Горская

— То есть теоретически, человек может задуматься: «Вот я пью с мужиками пиво, пью и пью. А вот мужики не пришли, а мне все равно пива хочется, как-то это меня настораживает».

Прот. Иоанн Суворов

— Ну, вы знаете, на самом деле мы помогаем и таким людям. Вот до середины второй стадии хронического алкоголизма мы проводим десятидневные занятия у нас. И крайне эффективная методика.

Л. Горская

— Расскажите подробнее, пожалуйста.

Прот. Иоанн Суворов

— За десять дней… В принципе вся реабилитация на чем основана? Что происходит с человеком? Хоть за полгода, хоть за десять дней — что с ним происходит? Человек должен перестать хотеть этого. А как он перестанет хотеть? Если он в голове сотрет ту программу, которая у него есть. То есть если раньше алкоголь это что? Это праздник…

Л. Горская

— Ну, ассоциация, да.

Прот. Иоанн Суворов

— То сейчас у него должна быть другая ассоциация: что алкоголь — это зло, это вещь, которая… Во всяком случае, для него это уже зло, которое ему уже ничего хорошего не может принести, и он не хочет его употреблять. И если у человека зависимость до середины второй стадии, если это алкогольная, табачная зависимость…

Л. Горская

— Это как? Середина второй — это как?

Прот. Иоанн Суворов

— Середина второй — это когда еще от него не отвернулись все. Первая стадия можно сказать, что у человека началась — когда появились проблемы в семье. Там есть несколько симптомов, их порядка 50-ти. И говорят, что должно быть не менее трех для того, чтобы можно было определить, что нет, уже хроническое, хронический алкоголизм какой-то из стадий. И один из них — это анозогнозия, это невидение у себя болезни, которой больны. На первой стадии все не понимают, что у них есть болезнь. На второй стадии уже человек начинает осознавать, что да, есть. Так вот, первая стадия — это появление проблем в семье. Звоночек, что надо что-то делать, чтобы изменить себя. Конец первой стадии, начало второй стадии — это распад семьи и потеря работы. Это два разных симптома, они наступают одновременно. Единственное, что работу человек не теряет сразу насовсем, он теряет одну, потом находит обычно более худшую, потом еще более худшую, это быстро уже происходит, потому что человек не может не пить. И в конце концов он начинает напиваться, а на следующий день приходит в состоянии совершенно нерабочем, и это начинают видеть. А самое страшное наступит в середине второй стадии — от человека откажутся все. Сначала отказываются обычно дети, братья-сестры, родители, они тоже отказываются. Я 6 лет веду такие десятидневные занятия, за 6 лет мне только дважды двое родителей сказали: «Мы ни за что не оставим своего сына, или свою дочь, — один был сын, другая дочь, — мы от них никогда не отвернемся». На это я могу возразить: «Если вас начнут головой бить об стенку и говорить: «Отдайте вашу пенсию!» — вы откажетесь от них, вам просто страшно будет с ними жить». И это страшное наступает в середине второй стадии. Третья стадия — это бомжи, то есть человек уже всё, социально потерянный, ничего у него нет, часто уже и паспорта. Ничего у него нет. Но до третьей стадии доживают везунчики, счастливчиками их не назовешь, но…

Л. Горская

— Везением это тоже не назовешь.

Прот. Иоанн Суворов

— Почему? Повезло, дожили. Потому что погибают все на второй стадии. Вы посмотрите, что сейчас творится — сейчас же умирают в 40 лет, в 35. До 50-ти лет мрут, просто как мухи.

Л. Горская

— Это связано с алкоголем или это связано просто с изменением жизни, со стрессом, с экологией, с чем еще? Или с алкоголем именно?

Прот. Иоанн Суворов

— Конечно, это связано и со стрессом. Но вы поймите, организм человека привыкает ко всему — я имею в виду, и к стрессам. А вы думает, что? — раньше меньше было стрессов? Да раньше выживали, просто жили не на жизнь, а на смерть, убивали друг друга в первые времена, так будем говорить.

Л. Горская

— Но зато проходили несколько десятков километров пешком, рубили дрова, и как-то этот свой стресс…

Прот. Иоанн Суворов

— И сколько жили?

Л. Горская

— Лет 30, наверное?

Прот. Иоанн Суворов

— Ну вот, вам ответ.

Л. Горская

— Но была высокая смертность от всяких внешних обстоятельств, не от инфарктов.

Прот. Иоанн Суворов

— Я согласен. Так вот, отчего у нас инфаркты, инсульты — это алкоголь, сосуды. Это страшно, вообще, честно говоря. Мы просто не задумываемся на эту тему. И нас очень часто врачи жалеют и не ставят диагноз, не говорят, что это алкоголь, хотя они могут и не знать, что это…

Л. Горская

— Но вообще, алкоголизм это же инвалидность — уже когда поставлен диагноз.

Прот. Иоанн Суворов

— Почему?

Л. Горская

— Нет?

Прот. Иоанн Суворов

— Абсолютно нет. На лице у него уже написано, если это середина второй стадии, это уже печать на лице, там уже видно просто невооруженным глазом. А третья стадия — кто это копается в мусорном бачке? Третья стадия. С одной стороны, всё не так просто, а с другой стороны — не всё так сложно. Стрессы, конечно, не добавляют нам. Ну вы представляете? Мы вливаем в себя яд постоянно! Еженедельно мы вливаем в себя яд. Мы посчитали, сколько у нас праздников? Получилось где-то 25 в году.

Л. Горская

— Если поискать, то и 30 найдется.

Прот. Иоанн Суворов

— Ну, если поискать. Сколько у нас дней рождения в году — тоже порядка 25. То есть 50 раз в году… А сколько у нас недель в году?

Л. Горская

— Я не помню.

Прот. Иоанн Суворов

— 54 или 52, я тоже забыл. То есть практически каждую неделю мы с вами должны официально прийти к кому-то, сесть и выпить. И вы представляете, что получается? Мы с вами знаем — я не знаю, знаете вы или нет, — но уже посчитано, медики наши подсчитали, что 1 грамм алкоголя убивает 200 нейронов головного мозга. А нейроны головного мозга не восстанавливаются. Вы знаете, я боюсь, что у нас сейчас передача перейдет в такую антиалкогольную какую-то вещь (смеется)…

Л. Горская

— А может, это и неплохо.

Прот. Иоанн Суворов

— Может быть, неплохо.

Л. Горская

— В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». И мы беседуем о вреде алкоголя. Оставайтесь с нами, мы вернемся буквально через несколько минут.

Л. Горская

— Программа «Светлый вечер» в эфире радио «Вера». Здесь с вами в студии Лиза Горская. И мы ведем беседу с протоиереем Иоанном Суворовым, который руководит митрополичьим реабилитационным Центром «Воскресение» Московского Патриархата. Центр находится в Белгородской области и занимается реабилитацией мужчин, страдающих разными формами зависимости. Как с ними бороться? Я так поняла, отец Иоанн, что до определенного момента, а именно до середины второй стадии, ситуация обратима. И можно обратиться, в частности, в ваш Центр за помощью и вернуться таким образом к нормальной жизни. Правильно я понимаю?

Прот. Иоанн Суворов

— Да, конечно. Но она обратима и позже. Но только надо понимать, что с середины второй стадии человек становится интеллектуально как 8-9-летний ребенок. То есть его, конечно, можно тоже убедить, что это плохо, но за ним надо смотреть, как за ребенком. Вдруг вспомнилось что-то, нахлынули воспоминания — и взял, потянулся за рюмкой, и опять. То есть дальше можно и ему помочь, только с ним уже надо будет как с ребенком, его за ручку водить.

Л. Горская

— Вы говорили о десятидневной программе для людей, которые находятся в ранней стадии зависимости. Давайте подробнее еще поговорим о ней. Я так поняла, там значительную роль имеет переориентация — замена ассоциаций. Я вот так со стороны смотрю, получается, что у большинства людей так сложилось, что, действительно, алкоголь ассоциируется с праздником. А нужно, чтобы перестал ассоциироваться, а ассоциировался с ядом и вредом собственному здоровью. И в этой связи — если я, например, уберу красивый хрустальный бокал с видного места, я себе помогу пить меньше. Так получается? Ну, например. Расскажите. (Смеется).

Прот. Иоанн Суворов

— Вы знаете, даже не знаю, как-то не было у меня такой ассоциации, что хрустальный бокал…

Л. Горская

— Ну, праздник.

Прот. Иоанн Суворов

— Они у меня дома не стоят, может быть, поэтому я не задумывался. Ну, наверное, да, наверное, может быть, лучше их убрать. Хотя не уверен. В эти же бокалы можно налить и клюквенный морс.

Л. Горская

— Ну вот, опять же. Или если я пойму, что какая вкусная и хорошая вода, вот какая она вкусная. Вот мы с вами говорили в перерыве, что как полезно не забывать должное количество воды в течение дня выпивать. Она же вкусная! Я ее налью в бокал и буду пить, будет красиво, мне будет приятно, и я тоже себе помогу не вспомнить лишний раз об алкоголе. Так получается?

Прот. Иоанн Суворов

— Не совсем так.

Л. Горская

— Давайте о вашей программе. Это так, фантазии на тему… (Смеется).

Прот. Иоанн Суворов

— Мы можем просто об этом столько говорить, что… На самом деле, мы все с вами сидим на сахаре. Вы знаете это?

Л. Горская

— Я сижу на стуле.

Прот. Иоанн Суворов

— Я тоже, слава Богу. Но и на сахаре тоже.

Л. Горская

— Каким образом?

Прот. Иоанн Суворов

— Потому что мы подсажены на сахар. Вы попробуйте без сахара что-нибудь покушать.

Л. Горская

— Я много лет всё ем без сахара. И пью всё без сахара.

Прот. Иоанн Суворов

— Какое счастье. (Смеется). Я встретил человека, который это делает много лет.

Л. Горская

— Это правда не сказывается на моей фигуре, к сожалению, в лучшую сторону, но тем не менее. Я еще в университете от него отказалась.

Прот. Иоанн Суворов

— Тем не менее, когда вы покупаете, что вы едите? Там есть сахар или нет?

Л. Горская

— Заглядываю, да.

Прот. Иоанн Суворов

— У нас практически во всех продуктах сахар, и у нас есть зависимость от сахара. Она у нас есть. Не верите — попробуйте, посмотрите. Уберите всё из сахара — и как вы себя будете чувствовать? Вы будете кричать: «Дайте мне что-нибудь сладкого!» Это правда, это правда. Нас посадили, потому что во все продукты добавляется сахар, они тогда приобретают более…

Л. Горская

— Это улучшитель вкуса считается.

Прот. Иоанн Суворов

— И улучшает продажи, это уже давно известно. И поэтому все, кому не лень, этот сахар туда сыпят. Поэтому мы можем получить зависимость от чего угодно. Зависимость у нас в голове. Я расскажу. Вот эти десятидневные — вы про них спросили, — во-первых, их предваряют трехдневные курсы с зависимыми. Начинать нужно, извините, с родственниками зависимых, начинать нужно с них. Почему? Потому что у зависимого, особенно на первой стадии, у него, как я уже сказал, азогнозия — невидение у себя болезни. Он говорит: «Я больной? Сама ты больная, иди лечись!» Поэтому мы встречаемся с родственниками и рассказываем, что такое алкоголизм, как он начинается, куда он движется. А он движется, он никогда не стоит. Вот вроде, куда хуже?! Хуже будет! То есть с каждым днем становится всё хуже, хуже и хуже. Мы им показываем это всё, рассказываем. И главное — учим их, что нужно сделать, как нужно себя вести с зависимым, чтобы он захотел прийти на вот эти занятия, чтобы он захотел избавиться.

Л. Горская

— А как?

Прот. Иоанн Суворов

— Нужно вести себя с ним по-другому. Они же тоже как-то что-то делали! Я говорю: «Вы делали что-то?» — «Да мы и то, и то, и то делали». — «И что?» — «И ничего». — «Значит, что вы делали, видимо, не правильно». — «Ну, наверное». Либо не правильно, либо не с той последовательностью, не так как-то. И мы пишем и составляем план, как себя нужно вести. Зависимый должен понять, что для того, чтобы у него жизнь дальше продолжалась, он должен избавиться от этой зависимости. Чтобы понять, что у него эта зависимость есть, он должен столкнуться с последствиями этой зависимости. Дело в том, что с середины первой стадии алкоголизма зависимость не может себя обеспечить сама в полной мере. Она всегда начинает уже существовать за счет кого-то. Например: выпил много, на следующий день не может на работу идти. Жена звонит: «Ой, плохо, из унитаза не вылазит, простите, простите».

Л. Горская

— Отравился человек.

Прот. Иоанн Суворов

— Отравился, да, плохо. Или еще что-то. Это что? Это называется «созависимость» — когда родственники начинают вести себя абсолютно неправильно. Вы знаете, кто такой зависимый и созависимый? Зависимый — это спичка горящая, можно сказать. А родственник — это не горящая спичка. Если их две рядом поставить, что произойдет?

Л. Горская

— Обе будут гореть.

Прот. Иоанн Суворов

— Совершенно верно. Поэтому они оба сгорают. И созависимый — это родственник. Зависимый зависит от алкоголя, а созависимый от родственника. И их начинает корежить вдвоем, и родственник начинает получать различные искривления своей психики, уже живя с зависимым. И поэтому первое, что нужно сделать — это ему помочь, его начать исправлять. Чтобы он осознал, что он делает что-то не так. Вы же знаете, наверное, слышали, что есть дети, которые не хотят работать, не хотят ничего. Матери их кормят-поят, одевают-обувают.

Л. Горская

— Есть взрослые дети такие.

Прот. Иоанн Суворов

— Я и говорю, что они не совсем дети. Они и взрослые, они же и дети. Поэтому, что происходит? Происходит страшная вещь — мы начинаем обеспечивать их пьянство или употребление наркотиков. Поэтому нужно остановиться, перестать обеспечивать их употребление, и тогда они захотят избавиться от этого.

Л. Горская

— А каков риск стать для них врагом номер один в этой ситуации? Просто может ведь получиться так, что всяческие отношения прекратятся, и человек уже дальше покатится по наклонной, и уже ничто не будет его держать в случае, если жена встала между ним и его страстью. Ведь этого многие боятся.

Прот. Иоанн Суворов

— Дело в том, что в конце первой стадии, как я уже говорил, семья распадется. И поэтому либо подождать… То есть либо жена будет терпеть-терпеть, потом скажет: «Всё! Больше не могу! Больше не хочу ничего. До свидания!» И поэтому, если этого не сделать до этого принудительно с ним, не заставить его задуматься, если не сказать ему: «Или ты идешь лечиться, или я ухожу». Но понимаете как — это нельзя сделать сразу, резко. Это целая наука, и поэтому для этого 3 дня по два с половиной, три часа мы объясняем людям, как себя вести. Мы составляем примерный план, как нужно себя вести с зависимым. Ну, например, этот план они должны показать зависимому и сказать: «Смотри, вот план. Если ты не пойдешь лечиться… Я тебя люблю, но твою болезнь я терпеть больше не буду, не хочу. Поэтому вот тебе план. Первый пункт плана — я тебе перестаю стирать». Вроде бы, чего там? «Второй пункт плана — я тебе перестаю готовить. Третий пункт плана — я перестаю отвечать на все твои вопросы, не связанные с лечением. И так далее. И последний пункт плана — развод. Я иду и подаю на развод».

Л. Горская

— Такой антиплан.

Прот. Иоанн Суворов

— План для того, чтобы привести человека в сознание. Вы знаете, к сожалению, вот в передаче нельзя такие подробности. Вот представляете — я три дня говорю по три часа. Это девять часов. И сказать это в двух словах, объяснить — это все равно, что взять за 15 минут… У нас же у каждого человека есть программа в голове — что надо делать так. И надо делать с сыном, поступать надо так. А вот на работе надо поступать так. А вот с любимой или с любимым надо поступать вот эдак. А мы говорим: «Надо поступать по-другому». И мы переделываем это. И поэтому конечно же — «А разве это правильно?» А когда мы начинаем это объяснять пошагово, потихоньку, потихоньку, потихоньку, тогда человек это начинает видеть — в чем он не прав. И сделать это в рамках программы, наверное, нет и смысла, просто очень тяжело. Могу сказать одно — те, кто приходят на занятия эти трехдневные, они говорят: «Как хорошо, что вы ведете эти занятия». Потом они вместе с родственниками, обычно 80% из них приводят своих родственников, 20% не приводят. Но они приводят на следующее занятие, эти 20%. А потом, если они делают всё так, как мы учим, они… Ну, бывает так, что родственник не успел быстро созреть.

Л. Горская

— То есть практически 100%?

Прот. Иоанн Суворов

— Практически, да. То есть в течение какого-то времени… Ну, почти 100, не 100, конечно, 98, может.

Л. Горская

— Если округлить. Хотя нельзя, наверное, округлять — там, где речь идет о человеческих жизнях, нельзя округлять. Вот на вашем сайте http://centr-voskresenie.ru, который, я думаю, каждый может найти в поисковике, указан телефон. Я так понимаю, что это телефон горячей линии. Звонок с любых телефонов по Российской Федерации бесплатный: 8-800-707-70-54. Он для чего, этот телефон?

Прот. Иоанн Суворов

— Для того, чтобы рассказать, объяснить и договориться с человеком — как, если он хочет приехать на реабилитацию, что для этого нужно.

Л. Горская

— Он круглосуточный, нет?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, с 9 до 9.

Л. Горская

— По московскому времени.

Прот. Иоанн Суворов

— Да.

Л. Горская

— Потому что нас в разных регионах России слушают, везде свой часовой пояс. По московскому времени с 9 до 10. Телефон 8-800-707-70-54. Вот в Белгородской области есть такой Центр. То есть в первую очередь это касается жителей Белгородской области, прилежащих областей. Хотя, с другой стороны, у вас есть такая возможность — приехать из другого региона и у вас проходить реабилитацию?

Прот. Иоанн Суворов

— Конечно, конечно. На самом деле, конечно, мы построены для того, чтобы помогать своим. Но своих, к счастью, не очень много.

Л. Горская

— Но у вас область благополучная, слава Богу.

Прот. Иоанн Суворов

— Это ответ на ваш вопрос. И поэтому у нас тут встала небольшая проблема с заполнением. Ну, не то что проблема, но хотелось бы…

Л. Горская

— Дай Бог всем такие проблемы, извините, конечно.

Прот. Иоанн Суворов

— Потому что мы Центр немножко расширили. Раньше мы 12 человек могли принять, сейчас 18, поэтому мы готовы протянуть руку всем.

Л. Горская

— То есть есть возможность как-то с проживанием… Это платно, бесплатно? За счет епархии содержится? Или на пожертвования?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, за счет епархии не содержится, к сожалению. Или к счастью, я не знаю. Очень хотелось бы сказать, что Центр бесплатный. Что такое бесплатный? Ничего не бывает бесплатного. Мы же понимаем, что люди должны получать зарплату, которые там работают. Что свет стоит денег, что еда стоит денег, что газ стоит денег. Чтобы это всё привезти, нужна машина, которую нужно заправить. И так далее. Поэтому мы вот посчитали, при полностью заполненном Центре у нас обходится реабилитация в 28 тысяч рублей с человека. Но это не значит, что мы не возьмем и за меньшее, или не возьмем даже и бесплатно. То есть иногда возникают случаи, когда мы берем и бесплатно. Вы звоните. Главное другое — главное, чтобы человек хотел реабилитироваться, потому что в реабилитационный центр можно попасть, только имея желание. Если он не будет хотеть, то как мы его туда? Мы же его не свяжем, не привяжем. Во-первых, это противозаконно. Во-вторых, даже Сам Господь насильно не помогает, не лечит человека.

Л. Горская

— В эфире радио «Вера», программа «Светлый вечер». И мы говорим с протоиереем Иоанном Суворовым — руководителем реабилитационного Центра «Воскресение» Московского Патриархата, который находится в Белгородской области. Отец Иоанн, ну раз мы заговорили о финансовой стороне вопроса — а вот федеральный бюджет, областной бюджет, федеральные власти, областные власти как-то участвуют в жизни Центра? Все-таки это дело такое социально значимое.

Прот. Иоанн Суворов

— Сам Центр, на него потрачено было около 10 миллионов, был построен за счет средств области, которые изыскал Евгений Степанович.

Л. Горская

— Савченко.

Прот. Иоанн Суворов

— Да, Савченко, наш губернатор. Первый грант, на который мы существовали, был выигран, дан местной администрацией. Еще 2 года — мы четвертый год существуем, этот новый Центр построен четвертый год, — еще 2 года мы выигрывали гранты «Лиги здоровья нации», президентские гранты через грантооператора «Лига здоровья нации». Мы и в этом году писали, но к сожалению… И у нас, конечно, проблема с финансированием сейчас в данный момент очень серьезная.

Л. Горская

— Писали, и что? Не выиграли или просто…

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, не выиграли. Вот два написал, вот второй еще не знаю, еще может быть, но… Мы работали очень плотно с ФСКН. Но к сожалению, видите, ФСКН сейчас расформировали, и там появились другие люди. И у нас сейчас пока не налажена такая работа, которая была до этого.

Л. Горская

— А есть перспектива?

Прот. Иоанн Суворов

— Конечно.

Л. Горская

— А какая организация сейчас на месте ФСКН? МВД? У них какой-то департамент?

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, внутри МВД структура, которая этим занимается. Сейчас мы налаживаем мосты новые. Вообще, конечно, это отдельный разговор — когда это всё меняется, очень тяжело. Давайте мы все-таки вернемся…

Л. Горская

— Давайте-давайте. У нас с вами длинная беседа и хочется обо всем поговорить подробнее, чтобы не осталось «белых пятен». Давайте вернемся собственно к процессу реабилитации, к работе Центра. Мы с вами остановились на трехдневной беседе с родственниками, которая нужна родственникам, чтобы понять проблему и понять, как себя вести.

Прот. Иоанн Суворов

— Смотрите, еще раз хочу повторить — самое главное, чтобы человек захотел избавиться от зависимости. Для того чтобы он захотел, он должен столкнуться с последствиями своего поведения. Пока он не столкнется с последствиями, он не захочет. Родители обычно эти последствия сглаживают, они соломку ему подстилают. «Вот здесь — ты что? Тебя выгонят с работы! Давай мы тебе справочку дадим, что ты там был. А вот здесь…» Вместо того чтобы сказать: «Это твой выбор. Ты сделал это, ты за это ответь». Тогда человек скажет: «Глянь, здесь за это отвечаю я, здесь отвечаю я. Надо, наверное, мне что-то поменять». И поэтому, пока он не столкнется с последствиями, пока не перестанут его кормить, обувать, одевать за просто так — за то, что он пьет. А они это делают. Пока он не захочет. Ну, с наркозависимыми во всяком случае точно. С алкозависимыми немножко полегче, а наркозависимые — пока ему жить не станет негде, только тогда откажется от наркотиков и скажет: «Я хочу…» И очень часто только тогда они начинают хотеть, когда им говорят: «Вот всё, выходите из вашего…»

Л. Горская

— С наркотиками как раз, на мой взгляд, дело сложнее. Вы меня поправьте, если я не права. Если алкоголь человек употребляет, то это понятно — от него пахнет, целый ряд понятных симптомов, которые говорят близким о том, что человек выпил. Когда человек начал употреблять наркотики, его близкие зачастую могут и не подозревать о том, что он…

Прот. Иоанн Суворов

— Они думают, что он выпил.

Л. Горская

— Они думают, что он выпил?

Прот. Иоанн Суворов

— Да. Человек, употребляющий наркотики — по нему видно, что он не такой.

Л. Горская

— Он нервный. Но у него на работе может проблемы?

Прот. Иоанн Суворов

— Нервный это он потом, а во время употребления, когда он употребивший — по нему видно, что он… Но они думают — «это он пивка попил, может быть, может еще что-то». Это всё… Ну, опять же, смотря что употребил. Они же приходят, они же не при них, они употребили где-то. Там как и с алкоголем — ты употребил, часов 5-6 ты где-то пробыл, проспался, потом пришел. Что они скажут: «Вроде пил, но не пьяный же, не такой, чтобы уж шатался…» И потом дело не в том… Да, бывает, такая проблема есть, когда родители узнают вдруг об этом.

Л. Горская

— Когда уже определенная черта достигнута. Нужно перестать, я так понимаю, страховать человека, перестать быть буфером между его проблемой и окружающим миром.

Прот. Иоанн Суворов

— Совершенно верно, совершенно верно. Нужно, чтобы человек столкнулся с последствиями своего…

Л. Горская

— А как же любовь?

Прот. Иоанн Суворов

— А скажите, пожалуйста — нас Господь любит?

Л. Горская

— Да.

Прот. Иоанн Суворов

— Вот смотрите — что вы сделаете, если ваш ребенок полезет булавкой или гвоздиком в розетку?

Л. Горская

— По руке дам.

Прот. Иоанн Суворов

— И скажете что? — «Нельзя».

Л. Горская

— Сначала руку уберу, а потом объясню.

Прот. Иоанн Суворов

— «Дам по руке».

Л. Горская

— Скорее всего это будет резкое движение, потому что требует молниеносной реакции.

Прот. Иоанн Суворов

— Хорошо. Отвернулись, а он опять лезет. Что вы сделаете?

Л. Горская

— Розетку перевешу.

Прот. Иоанн Суворов

— А если не можете?

Л. Горская

— Я думаю, что я сделаю розетку недоступной.

Прот. Иоанн Суворов

— (Вздыхает). Интересный ответ. (Смеется). Знаете, сколько мне… Это первый раз так — розетку убирают. Ну да, есть специальные вкладыши, которые… Но представьте, что у вас их нет и нет возможности убрать. Во второй раз вы ему по заднице так дадите и скажете: «Ты что творишь?! Тебя же убьет!» Ведь речь идет о жизни и смерти, вы поймите — что тут речь идет о жизни и смерти. Если вы его не остановите, если вы уже почувствовали эту проблему, вы дождетесь до ее конца. Но если придет сам конец, то тогда, а это произойдет в середине второй стадии, то тогда, как я уже сказал, человек будет как 8-9-летний ребенок по интеллекту. Вы хотите этого дождаться? Вот тогда ему помочь практически невозможно. Возможно, но крайне тяжело. А до этого его еще можно вернуть в нормальное состояние. Но в середине второй стадии вы от него откажетесь. Если вы жена — да вы просто разведетесь. И потом вам будет уже все равно, где ваш муж, когда вы разведетесь.

Л. Горская

— А вот, кстати, я немножко опять в сторону, вы простите меня. Но такой вопрос: алкоголизм одного из супругов может стать поводом для церковного развода?

Прот. Иоанн Суворов

— Да.

Л. Горская

— Даже так.

Прот. Иоанн Суворов

— Да. Измена и алкоголизм, или наркомания могут стать поводом для церковного развода.

Л. Горская

— Чтобы не доводить до этой ситуации, лучше дать человеку обжечься, самому обжечься на…

Прот. Иоанн Суворов

— Совершенно верно. Если это всё пойдет обычным путем, то вы от него отвернетесь и он останется один. И тогда уже ему точно никто не поможет. Просто до этого дойдет, и вы все равно от него откажетесь — что при алкоголизме, что при наркомании. Всё равно вы дойдете до того, что вы выставите его за дверь, потому что дальше вы уже сами просто с ума сойдете. Или он вас зарежет или зарубит, либо вы сами с ума сойдете. Поэтому либо вы его выставите за дверь, либо, если вы не можете этого сделать, значит, он вас выставит за дверь. Поэтому надо до того, пока еще не дошло до того, что он уже не в состоянии ничего воспринимать, нужно это сделать вам. Нужно очнуться от этого и понять, что по-другому нельзя. Это называется «жесткая любовь». Это любовь. А как же? Я тебя люблю, но я же не нанималась. 20, 30, 40 лет человеку — а он не работает нигде, а мы его кормим, питаем. Это что — любовь?

Л. Горская

— Я как раз хочу привести пример из жизни моих знакомых, достаточно близких. Там у них в семье сформировалась уже устойчивая схема — жена зарабатывает деньги, мама ее как-то страхует, а муж сидит дома, сидит с детьми, готовит, моет посуду и тихонечко выпивает. И в принципе, его это устраивает абсолютно, эта среда для него комфортная. То есть какие-то обязанности семейные на нем. То есть он не чувствует себя нахребетником. Но при этом он пьет и пьет. Моя знакомая, соответственно, его жена, до какого-то момента с этой ситуацией она смирялась, теперь уже говорит: «Ну что же ты не развиваешься? Почему ты не борешься с этой привычкой, почему ты не растешь? Почему ты не идешь дальше?»

Прот. Иоанн Суворов

— Он растет, только в алкоголизме.

Л. Горская

— А его всё устраивает. Я думаю, что эта схема тоже достаточно распространенная, и достаточно семей у нас в стране наберется, где вот так вот распределены роли. Как она вот в такой ситуации может ему дискомфорт создать? Как? От чего ей перестать его страховать — он не работает, соответственно, с работы его не уволят. Он сидит дома — соответственно, никто от него не отвернется, друзей у него и так уже нет. Вот он внутри семьи нашел эту свою нишу. Его начинать выталкивать оттуда?

Прот. Иоанн Суворов

— Она его все равно вытолкнет, если он дальше будет пить. Вы понимаете, если она уже понимает, что ей уже это тяжело, то это произойдет. Просто произойдет позже.

Л. Горская

— А почему она это понимает? Потому что между ними усиливается разрыв. Потому что она работает, она учится, она развивается, у нее интересы развиваются. А он вот как был, так и остался. Ему ничего не интересно.

Прот. Иоанн Суворов

— Нет, он не как был, так и остался. Он деградирует.

Л. Горская

— Да.

Прот. Иоанн Суворов

— В том-то и дело. Может, если бы как остался, то еще ничего. Он деградирует. Поймите, что с середины первой стадии человек начинает уже… Что это такое? Мы выпили алкоголь — что случилось? Алкоголь, когда попадает в кровь, слипаются эритроциты, забивают капилляры головного мозга и нейроны головного мозга умирают. Я уже говорил — 1 грамм алкоголя убивает 200 нейронов головного мозга. То есть 100 граммов водки выпили — 8 тысяч нейронов головного мозга…

Л. Горская

— Попали в унитаз, прошу прощения.

Прот. Иоанн Суворов

— Да. Об этом говорят, знают, но это действительно так. Вот вы посчитайте, сколько вы за свою жизнь уже туда слили.

Л. Горская

— Ой!

Прот. Иоанн Суворов

— Ой! Я вам серьезно говорю — ой! Это будет не один миллион, это будет не один миллион. А если человек серьезно выпивает, то не один десяток миллионов.

Л. Горская

— Ни один стресс не уничтожит столько нервных клеток.

Прот. Иоанн Суворов

— Совершенно верно.

Л. Горская

— Как вытолкнуть? Вот та ситуация, которую я обрисовала…

Прот. Иоанн Суворов

— Как можно помочь в такой ситуации?

Л. Горская

— Да-да.

Прот. Иоанн Суворов

— Тут только надо начинать с ним говорить. То есть нужно начинать его убеждать… Я не знаю, ей лучше знать, как ему создать дискомфорт, потому что по-другому нельзя.

Л. Горская

— Даже не она, а ее мама, что характерно, кстати — мы говорили о созависимых. Ее мама мне недавно звонила и говорила: «Лиза, пожалуйста, у тебя много знакомых, придумай что-нибудь, с кем бы нам поговорить, чтобы ей поговорить, чтобы ему поговорить, чтобы в итоге что-то начало меняться». И даже тот факт, что не сама жена звонит, а мама жены пытается решить проблему.

Прот. Иоанн Суворов

— Ну, ей некогда, я понимаю, она занимается … человек зарабатывает деньги, у него голова забита другим. Она взяла не свойственные для женщины функции. К сожалению, так часто очень бывает. Причем, виноваты в основном в этом сами женщины. Почему? Потому что мужчина пытается раз, пытается два, женщина говорит: «Что-то не так, опять ты не то». Потом он раз, два, три, потом он говорит: «Ну, не хочешь, делай сама». Он отстраняется от этого. И она сама взваливает на себя всю эту ношу. А потом говорит: «Что за мужики пошли — ничего не могут сделать!» Но извините, но вы же сами их отодвинули. Вы сами захотели этого.

Л. Горская

— Это другое больное место у наших женщин.

Прот. Иоанн Суворов

— В данной ситуации только работать с ними — с мамой и с женой. Начиная работать с них, мы можем научить их, как нужно действовать. Это двумя словами не скажешь. Знаете, да, можно взять, такую передачу сделать, и сказать: «Вот что делать нам? Вот расскажите нам — как избавиться от алкогольной зависимости?» Я вам могу сказать — приезжайте к нам на занятия, вот тогда вы избавитесь. Ну как мы еще можем вам рассказать, как от нее избавиться? Если бы это так просто было, не было бы такой проблемы. Если бы можно было за 5 минут рассказать или даже за час рассказать — как избавиться от зависимости. Это длительный процесс. Иногда он занимает 10 дней, иногда он занимает полгода. Если продвинутая алкогольная зависимость или наркотическая зависимость, она более сильная, то там нужно… Мы позиционируем от трех до шести месяцев, но вот за последние три года за три месяца у нас только двое прошли программу, смогли ее прописать, они реально очень хотели, можно сказать, ночами не спали, прописывали программу, работали над собой. Слава Богу, оба трезвые и дальше живут трезвые. На самом деле, через наши курсы и через реабилитационный Центр, если всё вместе взять, прошло более 600 человек — уже более 600 человек живут под обетом трезвости. Они дали обет трезвости. И вот я вам расскажу: у нас недавно снимали фильм — приезжали двое ребят, двое из них со мной пришли. Из них один, видя это всё, на второй день он дал обет трезвости: «Я хочу дать обет трезвости».

Л. Горская

— Я, в принципе, и так не пью, но на всякий случай (смеется).

Прот. Иоанн Суворов

— На всякий случай тоже хотите дать (смеется).

Л. Горская

— Я подумаю об этом. Ну что же. Дай Бог вам и дальше развивать ваше замечательное дело. Напомню нашим радиослушателям, что в эфире радио «Вера» в программе «Светлый вечер» был протоиерей Иоанн Суворов. Он директор митрополичьего реабилитационного Центра «Воскресение» Московского Патриархата. Центр находится в Белгородской области, у Центра есть сайт http://centr-voskresenie.ru. Есть телефон горячей линии: 8-800-707-70-54, по которому можно звонить и получать первичную консультацию. Центр мужской, и двери Центра открыты для всех, кто нуждается в помощи.

Прот. Иоанн Суворов

— Спасибо вам огромное! Помощи Божьей и вам, вашей радиостанции, и всем нашим радиослушателям! Спаси Господи!

Л. Горская

— Всего доброго!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем