Сегодня мы говорим о благоверном князе Иване Калите и романе Дмитрия Балашова «Бремя власти».
Место действия — Москва начала 14 века.
В 2001 году по благословению Святейшего Патриарха Алексия 2 князь Иван Калита был причислен к лику святых в чине благоверного.
Жаль, до этого события всего один год не дожил писатель Дмитрий Михайлович Балашов — филолог, исследователь русского фольклора, автор многих исторических романов.
Один из них, из цикла «Государи Московские» — «Бремя власти» — посвящен возвышению Москвы в начале XIV века при князе Иване, сыне Даниила Московского.
Еще за двадцать лет до канонизации писатель стал защитником Ивана Калиты от многочисленных нападок историков.
В чем только не упрекали они Ивана Даниловича: припоминали верную службу Узбек-хану, ставили в упрек непомерно щедрую дань в Орду, нападения на соседние княжества. Даже своих дочерей Иван Калита с умыслом выдал замуж за князей ростовского и ярославского, чтобы самому распоряжаться их уделами.
Историки до сих пор спорят: то ли за щедрость, то ли, наоборот, за прижимистость получил Иван Данилович в народе прозвище Калита — в старину так называли особый кошель на поясе.
Дмитрий Балашов ставит вопрос шире: для чего же был нужен весь этот расчет?
Балашов:
«...У меня тут, — он показал себе на лоб, на выпуклое место между бровей, — у меня тут что-то такое, что не дает мне жить так, как живут другие. В простоте. День ото дня. Я должен собирать землю. Даже не землю — власть. Даже не власть — страну, язык русский! В этом и будет наказание мое и искупление грехов…»
Иван Калита отлично понимает, чего ради он возит в Орду телеги с русским добром.
«Пущай его заклеймят, яко татя, но он сим серебром соберет воедино Русь!» — поясняет Дмитрий Балашов заветную мысль своего героя.
Тяжела шапка Мономаха... Недаром писатель назвал свой роман «Бремя власти». Московский князь Иван Данилович чувствует ответственность не только за Москву, а за всю разоренную татарами русскую землю.
И тут никак нельзя ошибиться — нужно действовать с умом и дальним прицелом.
Вот какие наказы дает в романе Иван Калита своему старшему сыну и наследнику престола, в будущем — московскому князю Симеону Гордому.
Балашов:
«Запомни, затверди как молитву, как «Отче наш», три основы всякой власти, три условия, три камени краеугольных, коими упрочает всякая власть на земле и без коих не постоит и погибнет.
Первое – сугубое единение всех граждан земли твоеЯ, единение в любви, в совокупном содружестве!
Второе – уважение к родной старине, к навычаям и заветным преданиям.
И третье – всегда должно опору свою находить в большинстве языка твоего, в труждающих, в работниках добрых!»
Чего только не предпринимает Иван Калита для укрепления Московского княжества!
Дает иностранным купцам большие льготы, чтобы им стало выгодно продавать свои товары в Москве. Добивается, чтобы присланный из Константинополя митрополит Феогност местом своей кафедры выбрал не Владимир или Новгород, а именно Москву — небольшой, в общем-то, в то время русский город. Не жалея средств, строит в Москве каменные храмы, в том числе Успенский и Архангельский соборы на главной площади.
Князь Иван Данилович умело ведет свою политику — политику созидания.
Ведь что происходит в это время в мире и на Руси? Близится время падения Византии. За господство над некогда великой Русью схлестнулись Орда и сильная Литва... Под их натиском земли владимирского княжества территориально сжимаются и, кажется, уже обречены.
Возвышение Москвы при князе Иване Калите и затем при его потомках нарушило этот страшный сценарий.
Балашов:
«— Лукавил я перед ханом, Алексий!
— В том воля не твоя, крестный. По грехам дедов и прадедов наших ныне Русь под ордынским ярмом. Тебе надлежит боронить землю, и ты боронил ее, и спасал, и берег от ратного нахождения. В том крест твой и всяческое оправдание твое!»
В романе «Бремя власти» исповедь у благоверного князя Ивана Калиты перед смертью принимает его крестник Алексий, который станет митрополитом Московским. И в Радонежских лесах уже молится за Русь преподобный Сергий, и скоро родится Дмитрий Донской, который поведет рать против татар на Куликово поле...
Нет, не для себя старается дальновидный и смекалистый князь Иван Калита — для нас всех, нашего будущего, для всей Руси.
Балашов:
«Помни: то прочно, что принято большинством и труждающему любо. Мыслишь что изменить – не ломи, гни. Приучай, воспитывай. Да узрят многие пользу, тогда сами воспримут новое. Посему не спеши. Сие, последнее, труднейшее прочих».
Быть настойчивым в достижении своей цели, проявлять гибкость в отношениях с людьми — всему этому учит святой благоверный князь Иван Калита в романе Дмитрия Балашова «Бремя власти».
С вами была Ольга Клюкина. До новых встреч в авторской программе: «Прообразы: святые в литературе».
Шуйская Смоленская икона Божией Матери
В середине семнадцатого века в небольшом российском городке Шуя, в тридцати километрах к юго-востоку от Иваново, вспыхнула эпидемия чумы. Жители усердно молились Иисусу Христу и Богородице об избавлении от напасти. Прихожане городского храма Воскресения Господня дали Богу обет. Они сообща решили заказать список Смоленского образа Божией Матери и держать строгий пост до тех пор, пока идёт работа над иконой.
Выполнить заказ поручили потомственному мастеру Герасиму Иконникову. Он принялся за труд, молясь об успешном его завершении. Иконописец в первый же день нанёс на доску прорись – то есть контур будущего изображения. А на следующее утро с изумлением обнаружил, что Богомладенец на рисунке поменял положение ножек! Герасим поправил прорись, но спустя сутки увидел, что она изменилась вновь! Художник больше не дерзнул трогать иконописные контуры. Он принял случившееся как волю Божию и сохранил нерукотворные преобразования святого изображения. Так появилась новая разновидность древней Смоленской иконы – Шуйская Смоленская.
Святыню поместили в храме Воскресения, слева от Царских врат иконостаса. С этого момента эпидемия чумы стала отступать от Шуи и вскоре прекратилась. В последующие годы по молитвам перед Шуйским Смоленским образом совершилось более ста исцелений и прочих чудес. Все они были засвидетельствованы и послужили основанием для прославления иконы в 1667 году.
В начале восемнадцатого века поклониться Шуйской Смоленской иконе Богородицы приезжал царь Пётр Первый. В следующем столетии на богомолье в Шуе побывал наследник престола, будущий император Александр Второй. А простые паломники непрерывным потоком стекались в городок под Иваново.
Почитание чудотворного образа продолжалось и после революции 1917 года. В 1924-ом священник Воскресенского собора Александр Миловский составил особый текст богослужения перед Шуйской Смоленской иконой Богородицы. Эти молитвенные строки звучали под сводами храма, где хранилась святыня, до середины тридцатых годов двадцатого века. Затем церковь закрыли и благодатный образ исчез. Где он находится сейчас – неизвестно.
Все выпуски программы Небесная Заступница
«Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
Праведный протоиерей Алексий Мечёв умел любовью и лаской решать сложные конфликтные ситуации. Как-то в 1905 году в храм святителя Николая на Маросейке, где служил священник, во время богослужения пришла большая группа студентов. Отец Алексий был в алтаре и услышал громкие мужские голоса, плясовые напевы. Вошедшие вели себя развязано. Прихожане посоветовали батюшке выгнать их, но он только горячо молился. Один из студентов вошёл в алтарь с явным намерением спровоцировать скандал. Батюшка ласково встретил безумца, похвалил за желание начать день с молитвы о себе и своих родственниках. Юноша был сражён сердечным обращением священника. Агрессивный настрой пропал. После службы батюшка обратился к пришедшим с проповедью. Его слова так растрогали студентов, что многие раскаялись в своём бесчинном поведении. Так благодаря батюшке конфликт был решён мирным путём. Праведный протоиерей Алексий Мечёв всегда говорил своим духовным детям:
«Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога, теряют, значит, всё, а тебе Господь даёт случай спасти их, если сводит тебя с ними, а если так, значит, они ведут тебя к Богу, в рай, к блаженству, можно ли сердиться на них?»
Все выпуски программы Слова Святых
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
- «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»
«Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Старец Силуан Афонский был простым монахом. Он не имел священного сана. О его духовной опытности мало догадывалась окружающая братия. Свои аскетические труды старец не демонстрировал, советами людей не донимал. Архимандрит Софроний, который стал учеником отца Силуана, поначалу не замечал старца и не догадывался, какой самоотверженный христианский подвиг несёт инок. Их встреча произошла по поводу неудачной рекомендации архимандрита Софрония одному насельнику монастыря. Архимандрит посоветовал брату в борьбе с унынием стоять на «грани отчаяния». А старец Силуан заметил, что совет превышает возможности этого унывающего брата. Духовная нужда вывела на откровенное обсуждение архимандрита Софрония и старца Силуана. После той беседы архимандрит постиг, какое чудо Божие монах Силуан. Сам же старец всю жизнь оставался неприметным, учился смирению и другим говорил:
«Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Все выпуски программы Слова Святых
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
- «Господь не такой, как мы. Он весьма кроток, и милостив, и благ, и когда душа узнаёт Его, то удивляется без конца»