Тёплые лучи весеннего солнца ласково скользят по унылой бетонной стене пятиэтажки с нелепой мозаикой из коричневой плитки. Мы сидим на скамье у подъезда. Иван Семёныч, совсем уже пожилой дед, неторопливо курит. Он смотрит глубоко впавшими глазами куда-то вдаль, между коробками многоэтажек, за горизонт. Глубоко вздохнув, поворачивается ко мне и смотрит прямо в глаза.
«Жить надо начисто, Паша, начисто!»
Зная, что Семёныч просто так слов не бросает, ничего не отвечаю и внимательно жду продолжения.
«Я вот жил как все — а теперь понимаю: сам ведь дурак!»
«Интересно, — думаю я про себя. В чем же он раскаивается? Вроде ничего дурного о нём не слышал. Проработал всю жизнь на заводе. Семья, дети, внуки. Почти не пьёт, ну, в любом случае, не запойный. Правда, с каждым годом выглядит всё суше и мрачнее — но разве не возраст тому виной?»
Выбросив окурок, Семёныч достал пачку сигарет, покрутил в руках — но закуривать не стал. Вижу, что ему хочется выговориться — но что-то мешает внутри, и я решаюсь спросить.
«Иван Семёныч, а начисто жить — это как?»
«Начисто — значит, не начерно! — и он усмехнулся. Начерно — это когда всё, „как получится“. Не так, как надо, не так, как правильно, не так, как хочется. А — „как получится“. Я вот женился — не потому, что любил, а потому что не смог отказать ей. Думал, ну кому я ещё буду нужен? А возраст уже подпирал. Вот и тяну эту резину. Пообвыклись уже, конечно, какая там любовь, проехали. А ведь знаю, что могло быть и по-другому. Но — побоялся, куда мне, простому мужику, к такой умнице и красавице подбиваться. Даже и пытаться не стал. А зря. Дачу построил — опять то же самое. Думал — надо делать так, чтобы в долги не влезать. На большее может не хватить. А теперь туда и ездить неохота. Не радует она меня. И так во всём. Всё — абы как, лишь бы сделать. Лишь бы отвязались. Когда нет радости, Паша, это не жизнь, а так, „начерно“. Так что ты, пока молодой, учись жить „начисто“. Главное, сам себе не ври. И на других не смотри, что и как у них. Живи свою жизнь — а не ту, что от тебя другие ожидают. Это и есть — „начисто“. С душой, значит. С сердцем. С грудью распахнутой!»
Я не знаю, что ответить Семёнычу. Молчим. В моей голове всплывают слова Христа: «верный в малом и во многом верен, а неверный в малом неверен и во многом». Но, зная всё скептическое отношение Семёныча к религии, не решаюсь.
«Иван Семёныч, а может, и вам ещё не поздно хоть что-то в жизни сделать «начисто»? Откуда-то из глубины пробивается улыбка. Видно, что есть у него какая-то задумка. Точно есть! Но — всё равно ведь не расскажет. Пока не сделает.
Не прошёл и месяц, как дом облетела страшная новость: Семёныча зарезали. Прямо в храме. Оказалось, он уже давно работал там ночным сторожем. Но никому не говорил. Грабители, взломав ранним утром замок, не ожидали, что щуплый дед окажет им такое сопротивление. До последнего. Начисто.
«Гордость и гордыня». Наталия Инина
У нас в студии христианский психолог, психотерапевт, преподаватель факультета психологии МГУ им. МВ Ломоносова, РПУ св. Иоанна Богослова Наталья Инина.
Разговор шел о гордости и гордыне: может ли гордость быть хорошим качеством, каким образом знания в сфере психологии могут помочь осмыслить корни этого чувства, а также когда гордость становится страстью — и как бороться с таким грехом.
Уравнение. Наталия Лангаммер
«Ну, почему нужно перестраиваться из ряда в ряд так медленно? Чего ты плетешься?» — возмущалась я за рулем в адрес попутной машины, которая мне мешала.
И тут в голове всплыло слово «уравнение». Недавно мои очередные размышления, почему судить людей нельзя, нашли ответ в одном слове: «уравнение»
Причем, оно не решаемое. Состоит практически полностью из неизвестных. Каких?
Смотрите. На примере того же нерасторопного водителя.
Что я знаю? Что он едет медленно. А почему?
1. Он может не считать, что едет медленно. Полагать, что двигается осторожно.
2. У человека может болеть или кружиться голова. Может быть высокое или низкое давление.
3. В машине может ехать пассажир, которому страшно или которого укачивает.
4. Водитель может быть расстроен, убит горем.
5. Он может не спешить, так как сильно заранее выехал. А может не хотеть ехать туда, где ждут проблемы, неприятный разговор, трудное решение.
6. Машина может быть неисправна.
7. А может он вспоминает и проживает снова недавнее свидание с любимой и в хорошем расположении слушает медленную романтическую музыку.
8. Или говорит по телефону со старенькой мамой. Нельзя за рулем по телефону, но как маме отказать?
Стоит дальше продолжать этот список предположений. Он бесконечен! Ведь каждый из пунктов можно расширить до огромной истории. Истории человеческой души, которую нам не дано знать.
«Уравнение» — слово, которое теперь помогает мне не только удержаться от осуждения, оно помогает перестать хотеть судить. Все, что я знаю про этого водителя в соседней машине — это то, что мне лично он мешает в данной полосе. Ну, перестроюсь в другую. Помоги и ему, и мне Господь!
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
Исидор и Ида Штраус
Исидор и Ида Штраус родились и умерли в один день. Американский бизнесмен и благотворитель прожил вместе со своей верной и преданной супругой больше сорока лет. Они вели скромный образ жизни, не стремясь к публичности и славе. Мир узнал о них и их любви, после трагедии на корабле «Титаник», с которой имена супругов Штраус навсегда остались связаны.
Молодые люди встретились в 1861 году в городке Талбот американского штата Джорджия, куда их семьи иммигрировали из Германии. У юноши и девушки оказалось много общего. Оба любили лошадей, увлекались литературой. Оказалось, что даже дни рождения они отмечают вместе — 6 февраля. Правда, с разницей в 4 года. Разделяло их лишь положение в обществе. Семья Иды была очень состоятельной, в то время как Исидор был всего-навсего сыном мелкого небогатого лавочника. Он даже на наследство не мог претендовать, поскольку был младшим братом в семье. Молодые люди очень быстро поняли, что любят друг друга. И вскоре Штраус попросил у родителей Иды её руки. Как и следовало ожидать, жених без капитала не вызвал у них одобрения. Исидор получил отказ. Ида со слезами умоляла отца и мать изменить решение. И они, наконец, смягчились. Жениху поставили условие: помолвка должна длиться три года. За это время станет ясно, серьёзные ли у юноши намерения, действительно ли он любит свою избранницу и не за богатством ли её гонится. Исидор и Ида согласились — они были готовы ждать друг друга.
И дождались. Обвенчались. Со временем у Штраусов родился первенец — сын Джесси. А когда Ида ждала второго ребёнка, Исидор решил уехать из Талбота. Супруги мечтали о большой семье, им хотелось иметь много детей. А их нужно обеспечивать. У Исидора была задумка открыть большой собственный магазин. Провинциальный городок не подходил для реализации такого плана. Родным и друзьям Штраусов идея отъезда показалась безрассудной. Но Ида поддержала супруга. В 1876 году семья отправилась в Нью-Йорк.
Поначалу на новом месте пришлось нелегко. На свет появился второй малыш. Исидор устроился продавцом в крупный универмаг. Ровно половину каждой его зарплаты супруги откладывали на будущий магазин. За несколько лет семья Штраусов выросла — Ида родила ещё пятерых детей. Такая большая семья жила в маленькой съёмной квартирке. Но бытовые тяжести не огорчали супругов. Позже Штраусы будут вспоминать эти годы как самые счастливые в их жизни.
В 1896 году Штраус стал владельцем огромного универмага «Мэйсис» на 34-й улице. «Всё это смогло осуществиться только благодаря тебе. Твоё терпение, доброта и поддержка сотворили чудо», — писал Исидор своей жене.
Шли годы. Штраусы уже нянчили внуков. Занимались благотворительностью, путешествовали. Зиму 1912 года Исидор и Ида провели в Европе. Вернуться в Америку супруги решили на чудо-корабле, который все называли непотопляемым. Новейший трансатлантический лайнер «Титаник» отправлялся в свой первый рейс...
Есть фотография, на которой счастливые, улыбающиеся супруги Штраус запечатлены на палубе «Титаника» пред отплытием. А через несколько дней случится катастрофа, которая войдёт в историю. А вместе с нею войдут в историю Исидор и Ида Штраус, и их безграничная любовь друг к другу. Например, в знаменитой картине Джеймса Кэмерона «Титаник» Штраусы показаны утешающими друг друга в момент гибели лайнера, когда их каюта заполняется водой.
Как только стало очевидно, что корабль пойдёт ко дну, пассажиров стали эвакуировать. Однако шлюпок на борту оказалось гораздо меньше, чем требовалось. Капитан принял решение: сажать в них только женщин и детей. Нос «Титаника» уже наполовину погрузился в океан, когда Исидор, наконец, уговорил жену занять место в спасательной лодке. Но когда был отдан приказ спускать шлюпку на воду, Ида не выдержала. Она попросила матросов помочь ей снова сойти на палубу. «Я не оставлю мужа. Мы всегда были вместе, куда он, туда и я», — сказала она. Последний раз супругов видели стоящими на верхней палубе тонущего корабля. Они крепко обнимали друг друга и слушали, как музыканты «Титаника» играют христианский гимн «Ближе к Тебе, Господь».
На кладбище Вудлон в пригороде Нью-Йорка устроен мемориал в честь Исидора и Иды Штраус. Памятник выполнен в виде корабля. «Даже глубоким водам не под силу ни погасить любовь, ни утопить», — написано на нём.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен