«…Она не проявила радости заполучить квартиранта, жаловалась на черный недуг, из приступа которого выходила сейчас: недуг налетал на нее не каждый месяц, но, налетев,
– ...держит два'-дни и три'-дни, так что ни встать, ни подать я вам не приспею. А избу бы не жалко, живите.
И она перечисляла мне других хозяек, у кого будет мне покойней и угожей, и слала обойти их. Но я уже видел, что жребий мой был – поселиться в этой темноватой избе с тусклым зеркалом, в которое совсем нельзя было смотреться, с двумя яркими рублевыми плакатами о книжной торговле и об урожае, повешенными на стене для красоты. Здесь было мне тем хорошо, что по бедности Матрена не держала радио, а по одиночеству не с кем было ей разговаривать.
И хотя Матрена Васильевна вынудила меня походить еще по деревне, и хотя в мой второй приход долго отнекивалась:
– Не умемши, не варёмши – как утрафишь? – но уж встретила меня на ногах, и даже будто удовольствие пробудилось в ее глазах оттого, что я вернулся…»
Это был голос Александра Исаевича Солженицына, он читал из своего знаменитого рассказа «Матренин двор», хрестоматийного сочинения, входящего во все антологии, чуть ли не изучаемого нынче и в школе.
История жизни, вернувшегося из сталинской ссылки Игнатича (лишь это его имя и есть в автобиографическом повествовании), жизни его на станции «Торфопродукт», недалеко от Рязани – у пожилой и полуприкаянной русской бабы Матрёны, – в своё время всколыхнула страну.
«Матренин двор» был вторым произведением Солженицына, напечатанным Твардовским в «Новом мире», вослед «Ивану Денисовичу». Рассказ этот и зачисляли в родоначалие «деревенской прозы», партийные обкомовские писаки лютовали, что нет де у нас таких хозяйств, что описано в нём – многое было. А нынче по нему и научные работы пишут и доклады читают даже.
Сегодня я обратился к нему – вы слышали первую закладки – из-за раздумья: а жребий ли это был герою – поселиться именно у Матрёны. И судьба у нее поломанная, и жизнь не устроена, быт не отлажен, – жребий ли был той встречей?
Нет, конечно. Та встреча была промыслом. И только им. Но понял это герой (и я вослед за ним), – только к концу, когда Матрена Васильна такм нелепо погибла на переезде, когда ее родные допреж смерти хозяйки взялись делить отписанную ею избу, когда переселился Игнатичу к её золовке и та «как-то с новой стороны осветила» ему умершую. Причем и осветила то – в неодобрительности, перечисляла и перечисляла ее-де недостатки – от нечистоплотности до бесплатной помощи чужим…
«И даже о сердечности и простоте Матрены, которые золовка за ней признавала, – пишет Солженицын, – она говорила с презрительным сожалением».
Даже – о сердечности и простоте… И только тут наш Игнатич всё понял, – из это неодобрительности и выплыл перед ним образ Матрёны, какой он не понимал её, даже и привязавшись к ней, даже и живя с нею бок о бок.
«…Не понятая и брошенная даже мужем своим, схоронившая шесть детей, но не нрав свой общительный, чужая сестрам, золовкам, смешная, по-глупому работающая на других бесплатно, – она не скопила имущества к смерти.
Грязно-белая коза, колченогая кошка, фикусы...
Все мы жили рядом с ней и не поняли, что есть она тот самый праведник,
без которого, по пословице, не стоит село.
Ни город.
Ни вся земля наша».
…Вот и думаю я сегодня: а бывали у нас с вами в жизни, да что у вас, – у меня, – такие вот Матрёны Васильны, неэффектные, тихие, возможно, и нескладные, но сияющие внутренним светом и умеющие к тому же – исподволь, бессознательно, выделять этот удивительный свет в мир Божий?
Бывали, конечно. И в детстве и в нынешние времена. Ауспел ли я им воздать должное, отплатить добром в своё время? Разглядел ли я их – тогда?
Вот – то-то и оно.
Илья Репин. «На солнце» Портрет Надежды Ильиничны Репиной, дочери художника
— Здравствуй, Настенька!
— Здравствуйте, Маргарита Константиновна! Нас сегодня отпустили из школы пораньше – и я решила к вам заглянуть. Вы так душевно рассказываете о картинах в Третьяковской галерее! Всё никак не выходит из головы ваш рассказ о работе Ильи Репина, где художник изобразил свою супругу, двух дочерей и сыночка. Как они вместе гуляют по зелёному лугу. Помните?
— Конечно, Настенька, помню. Ты говоришь о картине Ильи Ефимовича Репина «На меже».
— Точно! И с тех пор я запомнила, что межа – это полоса земли, разделяющая соседние имения.
— Я рада, что тебе так запомнился мой рассказ. И теперь я, кажется, знаю, какой историей тебя порадовать сегодня. Пойдём, я покажу ещё одну картину Репина, которую он написал в 1900-м году. Мы как раз находимся недалеко от неё…
— Ой, даже не терпится поскорее узнать!
— Посмотри, пожалуйста. Это картина называется «На солнце. Портрет Надежды Ильиничны Репиной, дочери художника».
— Получается, это одна из тех малюток, о которых вы мне рассказывали в прошлый раз.
— Верно. Только здесь Настенька уже не малютка, на этой картине она изображена в возрасте 26 лет.
— Она хорошенькая! Тёмные волнистые волосы, выразительные глаза… А лицо просто светится!
— Ты верно подметила, Настя. И для того, чтобы это подчеркнуть, художник применил особый приём.
— Как интересно! А какой?
— Посмотри внимательно. Девушка держит в руке тёмный зонтик, защищающий от солнца. И получается, что лицо героини изображено как раз на фоне этого тёмного зонтика. Благодаря контрасту светлое лицо на тёмном фоне кажется буквально сияющим.
— А ещё мне очень нравится, как одета героиня. Просто, но со вкусом. На ней светло-голубая блузка с золотистой брошкой на воротнике, бежевая юбка, подвязанная красивым зелёным поясом! Но всё равно в центре внимания – доброе лицо девушки.
— Действительно, мы чувствуем отношение художника к героине картины «На солнце». С какой отцовской любовью и нежностью он смотрел на неё. Восхищался её красотой. И даже не столько внешней красотой, сколько её душевными качествами. Ведь Надежда Ильинична была очень добрым и жертвенным человеком.
— Занималась благотворительностью?
— Не совсем. Надежда окончила курсы помощниц лекарей в Петербурге, потом много и самоотверженно работала в больницах. Однажды она поехала в зону эпидемии тифа. К счастью, не заразилась. Но от нервного перенапряжения и огромной нагрузки она заболела душевным недугом.
— А что это значит?
— У неё случилось нервное расстройство. Когда она вернулась домой, то, к сожалению, больше не смогла работать, и почти не выходила из своей комнаты.
— Как жаль её, Маргарита Константиновна! Но ведь она добро и заботу приносила людям! Ведь это не прошло даром!
— Конечно! Ни один наш поступок не проходит бесследно. Каждое слово, которое мы произносим, каждое дело, - всё имеет большое значение. С этими плодами мы, каждый в своё время, предстанем перед Богом. И от того, с чем мы к Нему придём, будет зависеть наша дальнейшая участь. Поэтому очень важно то, сколько любви мы в своей жизни дарим людям. Родным и всем, кто рядом с нами.
— И маме с папой!
— Да, и маме с папой, конечно. Столько любви, сколько дарила людям Надежда Репина, – девушка с шедевра Третьяковской галереи «На солнце. Портрет дочери художника».
Все выпуски программы Светлый вечер
Пират и прекрасная дама. Татьяна Любомирская
Когда мне было лет десять, я стала свидетельницей невероятно романтической истории, которую сейчас вам расскажу.
Был жаркий летний день. Мы с мамой и старшей сестренкой возвращались из магазина, нагруженные тяжелыми пакетами с продуктами. В то время домофоны в подъездах были редкостью. Обычно двери были открыты нараспашку. Заходи, кто хочет! Вот он и захотел.
Он ‒ это тощий, облезлый, покалеченный в жестоких переделках кот с оборванным ухом и огромным черным пятном вокруг глаза, напоминавшим повязку пирата. В мире холеных и элегантных котов этот представитель кошачьей расы наверняка считался кем-то вроде Квазимодо. Один его вид вызывал жалость.
Кот мрачно глянул на нас и разразился низким, утробным мяуканьем. Смысл его был очевиден. Бедное животное не ело, наверно, несколько дней и сейчас просто умирало от голода. Мы поспешили домой, на четвертый этаж, чтобы освободиться от сумок и дать нашему пришельцу какой-нибудь еды. Кот неотступно следовал за нами по ступенькам вверх, не прекращая своего хриплого, надрывавшего сердце мяуканья. Когда мы распахнули дверь квартиры, котяра уселся на пороге, но внутрь не пошел, точно сознавая, что ему, такому грязному и облезлому, не место в чистом и аккуратном доме. Мы бросились к холодильнику, отрезали большой кусок колбасы, предвкушая, как обрадуется этот несчастный зверь, как накинется на вкусную еду и, может быть, впервые за много дней уснет сегодня на сытый желудок.
Но представьте, когда мы положили перед котом наше подношение, он только глянул на него жадным взглядом, но есть не стал. Он подхватил колбасу зубами и кинулся вниз по лестнице. Мы с сестрой недоуменно переглянулись. Где это видано, чтобы голодное животное не набрасывалось на еду, а забирало ее с собой? Может быть, колбаса ему не понравилась? С криками «подожди, киса, не уходи! Давай дадим тебе что-нибудь другое!» мы ринулись вслед за котом. А он, не обращая на нас внимания, стремительно несся вниз, на площадку первого этажа, где в закутке, съежившись в комочек, сидела... кошка. Еще более тощая и несчастная. Кот подбежал к ней и положил свою единственную еду к ее лапам.
Знаете, тогда в детстве я еще не знала притчу о двух лептах бедной вдовы и никогда не задумывалась о том, как это можно отдать последнее. И вот, этот урок преподнес мне даже не человек, а бродячий кот. Животное, которое, согласно учебникам, живет только инстинктами! Но даже животный мир Господь наделил умением любить, а значит ‒ самопожертвованием.
А как проявляю любовь я, человек? Да, наверно, я смогу отдать последнее своим родным и близким. Но ведь Бог создал людей более совершенными и глубокими существами, нежели животные, и Его завет нам ‒ любить всех без исключения. Но разве я в силах, например, снять с себя пальто и отдать его замерзающему бездомному? И смогу ли я, умирая от голода, накормить прохожего? За эту абсолютную любовь Господь наделял духовными дарами своих святых подвижников. А я? В силах ли я побороть свой эгоизм ради другого?
Знаете, мне кажется, в этом и есть смысл жизни ‒ научиться такой любви. Мы хорошо умеем принимать любовь и мало умеем отдавать. Но когда мы поступаем именно так, жертвуя ради ближнего, то на один шажок приближаемся к Богу, в Небесном доме Которого наверняка живет похожий на пирата бродячий кот с оторванным ухом и огромным сердцем.
Автор: Татьяна Любомирская
Все выпуски программы Частное мнение
Наталья и Владимир Крачковские
«Моя заботушка» — так называла актриса Наталья Леонидовна Крачковская своего любимого супруга. Звукорежиссёр «Мосфильма» Владимир Васильевич Крачковский был её первой и единственной любовью. Они прожили вместе 26 лет, до самой его кончины в 1998-м. Артистка всю свою жизнь хранила верность мужу и говорила, что ощущает с ним невидимую связь, чувствует, что он по-прежнему хранит её.
Их знакомство произошло в 1962 году на съёмочной площадке фильма «Половодье», где у двадцатидвухлетней Наташи Белогорцевой — такую фамилию Крачковская носила до свадьбы — была небольшая роль. Задорную, хорошенькую Наталью Владимир полюбил с первого взгляда. В свои 42 года скромный и стеснительный мужчина уже не думал, что когда-нибудь женится. Но, увидев Наташу, понял, что должен попытать счастья.
Он долго думал, как привлечь внимание девушки. И однажды утром постучал в дверь гостиничного номера, где во время съёмок Наталья жила вместе с двумя другими актрисами. Соседки открыли и обомлели: в руках у Владимира был большой серебряный поднос. А на нём — свежайшие сдобные булочки, творог, сметана и горячий кофе. «Это для Белогорцевой», — смущённо проговорил Владимир и поспешил удалиться. Девушки разбудили Наташу: «Вставай, тут тебе наш звукорежиссёр завтрак принёс!» Наталья удивилась, но от угощения отказываться не стала. Позавтракала, потом надела халат и пошла искать Владимира. Он сидел на диване в вестибюле. Наталья поблагодарила. Пошутила, что вкусно поесть, действительно, очень любит. А потом весь день думала только о Владимире и его необычном жесте. «Это было не просто ухаживание — это была забота», — вспоминала впоследствии Наталья Леонидовна.
Вопреки опасениям родных с обеих сторон — жених на двадцать лет старше невесты! — Наталье и Владимиру было интересно и хорошо вместе. Очень скоро, ещё до окончания съёмок, они поженились. «Я никогда ни на минуту не пожалела о своём выборе», — говорила Крачковская. Позже Наталья Леонидовна вспоминала, что некоторые с подозрением отнеслись к такой скоропалительности. И напрасно! «Ничего лишнего мы себе не позволяли в наших отношениях. Просто очень быстро поняли, что не можем жить друг без друга», — комментировала актриса.
Владимир окружил жену заботой. Ему хотелось оберегать Наташу, во всём ей помогать. Он был любящим мужем, чутким, весёлым, открытым человеком и настоящим другом. Актриса вспоминала, как однажды они с компанией друзей ходили в кино на фильм с участием Софи Лорен. После просмотра все стали восхищаться красотой итальянской звезды. А Владимир Васильевич пожал плечами и сказал: «Да ничего особенного. Моя Наталья лучше!»
Крачковская считала, что и профессиональным успехом она обязана мужу. Именно Владимир убедил Леонида Гайдая попробовать Наталью на роль мадам Грицацуевой в его ленте «12 стульев». Режиссёр долго не мог найти актрису с подходящим типажом и харизмой. Но едва Наталья Леонидовна переступила порог киностудии, понял — это она! Роль принесла Крачковской настоящую славу. Впоследствии она снимется ещё в одной легендарной комедии Гайдая — «Иван Васильевич меняет профессию».
Наталья Леонидовна Крачковская пережила супруга на восемнадцать лет. Всё это время он хранила память о нём. Нет интервью, в котором актриса не делилась бы воспоминаниями о муже и своём семейном счастье. «Великий Божий дар — когда в жизни есть человек, который согревает тебя теплом своего сердца», — говорила она.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен