Поделиться
У нас в гостях была координатор добровольческой службы Марфо-Мариинской обители Александра Правосуд.
Мы говорили с нашей гостьей о её пути к Богу и социальному служению, а также об истории добровольческого объединения при Марфо-Мариинской обители и о том, какие социальные проекты развиваются здесь в настоящее время. Александра поделилась, в чем сейчас особенно нужна помощь, и как каждый желающий может присоединиться к дружной команде волонтеров.
Ведущий: Алексей Пичугин
А. Пичугин
— Дорогие слушатели, здравствуйте! Это «Светлый вечер» на Светлом радио. Меня зовут Алексей Пичугин, рад вас приветствовать. С удовольствием представляю гостью. В ближайший час здесь, в этой студии вместе с нами и вместе с вами проведет Александра Правосуд, координатор добровольческой службы Марфо-Мариинской обители. Здравствуйте.
А. Правосуд
— Здравствуйте, Алексей!
А. Пичугин
— Александра, мы уже много достаточно здесь, в этой студии говорили про Марфо-Мариинскую обитель, про ее историю, про Елизавету Федоровну, про социальные проекты, которые сейчас в обители продолжаются, таким образом продолжая начатое больше 100 лет назад самой Елизаветой Федоровной. Но я думаю, что аудитория меняется, люди нас слушают тоже не постоянно. Кто-то слышал — ну и хорошо, мы напомним, для кого-то это вообще будет новая информация. Давайте немного про Марфо-Мариинскую обитель поговорим. Нас слушают в разных городах. Наверное, стоит сразу же отметить, что место это совершенно чудесное — московское, старомосковское. Обитель была построена архитектором Щусевым в начале ХХ века в старом-старом московском районе Замоскворечье.
А. Правосуд
— Да, Алексей, я с радостью еще раз, конечно, расскажу о создании Марфо-Мариинской обители. Это интересный монастырь в том плане, что его создала Елизавета Федоровна. Она после смерти своего мужа Сергея Александровича выкупила несколько зданий в Замоскворечье и, что примечательно, создала такую общину, куда приглашались сестры милосердия, девушки, которые брали определенные обеты в жизни, но при этом этот монастырь с самого начала занимался социальным служением, скажем так. И сама Елизавета Федоровна с сестрами ходила на Хитров рынок, также она помогала страждущим. Что очень интересно, даже такие исторические справки: у нас недавно была экскурсия, и мы узнали, что рядом с входом в Покровский храм находятся такие маленькие ячейки. Мы сначала не могли понять, что это за такие ячейки, куда можно опускать письма. А оказывается, это историческое основание нашей совмещенной со службой милосердия группы работы с просителями.
А. Пичугин
— То есть, это было задумано еще Щусевым? Возможно, там, совместные разработки, может быть даже, с Елизаветой Федоровной?
А. Правосуд
— Да, да.
А. Пичугин
— Вот это очень интересно. Потому что... Тут маленький такой экскурс, наверное, в краеведение, в историю архитектуры. Когда в начале ХХ века у нас стал господствовать стиль модерн и многие храмы строились в этом стиле, именно в этом стиле, в Москве появился целый ряд очень интересных церквей, которые были построены, ну, как бы мы сейчас сказали, наверное, «под ключ». Недалеко от метро «Бауманская», например, есть замечательная старообрядческая церковь, которую недавно отдали обратно старообрядцам, построенная по проекту архитектора Бондаренко тоже в начале ХХ века, примерно тогда же, когда и строилась Марфо-Мариинская обитель. И вот мне как-то раз человек, который имел отношение к старообрядческой общине, показывал эту церковь. Я много лет прожил неподалеку от нее, много лет ходил мимо, но она была закрыта, там находилось спортивное общество много десятилетий. Но выяснилось, что за все эти годы снаружи сохранились элементы, которые задумал Бондаренко, и каждый из этих элементов — он нес какую-то функцию. Там, маленький светильничек, который за прошедшие 90 или 100 лет никто не сломал, не оторвал. Это маленькие табличечки, ручки от дверей, ящик для писем тоже, почтовый ящик. И очень много-много таких элементов, которые, казалось бы, за прошедшие сто... Вообще не очевидно, что они должны быть на храме, их могут отдельно повесить. Но это все было разработано единым комплексом.
Вот, извините... Я сразу же чего-то вас прервал...
А. Правосуд
— Да. Да, спасибо за тоже интересную информацию.
И там, в этих ячейках каждый нуждающийся любого вероисповедания мог оставить записку, попросить какой-то помощи. И так интересно, что те чеки тоже до сих пор есть, а вот сейчас такой большой проект группы работы с просителями, куда тоже может прийти любой страждущий. Нужно позвонить в справочную и попросить какой-то помощи.
А. Пичугин
— А в ячейку ничего нельзя бросить?
А. Правосуд
— Ну, туда сейчас больше оставляют записки. Они иногда путают, люди, могут оставить записки об упокоении, о здравии — именно церковные, да.
А. Пичугин
— А! Ну они все равно попадают по адресу, я думаю. Зная, что они там лежат, люди их вынимают и относят в церковь.
На протяжении долгих лет Марфо-Мариинская обитель была частью реставрационных мастерских Грабаря, и я хорошо ее помню еще... Я хорошо помню: в 90-е и 2000-е годы, когда еще Центр Грабаря там работал, и вот кто бы что ни говорил, я знаю и уверен на сто процентов, что благодаря Центру Грабаря, собственно говоря, Марфо-Мариинская обитель сохранилась. И, выехав оттуда, передав эти помещения Церкви, люди, которые восстанавливали обитель, попали в целые помещения, где сохранялись фрески, мозаика, где сохранилось полностью литургическое пространство храма. Просто оттуда вывезли всю утварь, которая принадлежала Центру Грабаря, и было очень... В отличие от других учреждений, которые занимали в советские годы храмы и строили, там, городили этажи... И до сих пор в Москве в центре города есть церкви, где попросту нет никаких ни сил, ни денег, ни возможностей пять этажей внутри храма разобрать. В Марфо-Мариинской обители все по-другому.
И я еще помню сад замечательный, которого... Сейчас вот того самого сада, все-таки посаженного при Елизавете Федоровне, к сожалению, нет. Ну, и не знаю, насколько можно было его сохранять, потому что он уже такой заглохший был, но... А это вот был — идешь в центре Москвы, по Ордынке, поворачиваешь и попадаешь как будто в какой-то далекий-далекий загород — все в деревьях, в цветах...
А. Правосуд
— Да, сейчас тоже так. Этот сад восстановлен очень подробно из архивных документов. Там есть садовницы, которые очень так трепетно занимаются им. И, конечно, он... Что интересно, он благоухает круглый год. То есть одни цветы отходят — другие расцветают. Очень прекрасно...
А. Пичугин
— Даже зимой что-то там как-то растет, неувядающее, вечнозеленое. А при этом долгое время Марфо-Мариинская обитель не была монастырем. Она, собственно говоря, и задумывалась ведь Елизаветой Федоровной как не монастырь...
А. Правосуд
— Как община.
А. Пичугин
— Как обитель милосердия, как община. Это тот формат, который был популярен в те годы. Там и Первая мировая война, когда вот это общинное служение было наиболее востребовано. Первые годы она и существовала как такая община, обитель, обитель милосердия. И, конечно же, сразу начали восстанавливаться социальные проекты, которые наследовали тем проектам, которые когда-то задумывала Елизавета Федоровна.
А. Правосуд
— Да, это так. Но она стала восстанавливаться сразу как монастырь, женский монастырь. И второй игуменьей этого монастыря вот сейчас стала матушка Елизавета. Уже можно сказать, что она с самого начала, но вторая. И благодаря тоже вот... Как говорят, поставь нужного человека на нужное место, и все может расцвести. И действительно, так произошло — как-то достаточно все быстро за, можно сказать, 15 лет, прибавилось очень много сотрудников, и также вот возникла наша добровольческая служба, которой пять лет. И тоже очень интересно, как она за пятилетие — я так сразу перешла к нашей службе...
А. Пичугин
— Ну хорошо, да.
А. Правосуд
— Просто тоже совпадает с данной темой. Потому что вначале было десять человек, пять лет назад. И добровольцами занималась сестра, инокиня. Она тогда была сестрой милосердия, не приняла постриг, и это была просто небольшая группа людей, которая иногда что-то делала. Не было никаких проектов, в которых бы мы принимали такое активное участие. Ездили в скит на картошку, и все. А потом вот, за пять лет... То есть сейчас у нас 250 человек. То есть, это увеличение, такая пропорция происходит очень быстро.
А. Пичугин
— А как вы попали в общину?
А. Правосуд
— Я... Видимо, Господь каждого ведет по-Своему. Я... Вот мы начали с фресок Нестерова, можно сказать, с Щусева. Я пришла посмотреть здания в стиле модерн.
А. Пичугин
— И вы тогда к Церкви ведь никакого отношения не имели, как я понимаю?
А. Правосуд
— Относительно. Немного я захаживала, даже у меня был духовник, но с которым мы так общались, но это все равно не было такого воцерковления, как я понимаю сейчас, что это такое. Я пришла полюбоваться фресками, потому что я уже тогда любила русскую живопись передвижников, увлекалась ими...
А. Пичугин
— Ну, а это, в общем, не передвижники, это же модерн, они наследовали, да...
А. Правосуд
— Ну, модерн... Ну...
А. Пичугин
— Но это все равно то время.
А. Правосуд
— В то время, да. Вот область, скажем, одна и та же.
И, я еще помню, пришла — у меня был в сумочке кофе, и я должна была посмотреть фрески и поехать в Театр Гоголя на спектакль. (Смеется.) И мне даже подружка звонила.
Я говорю: «Саша, ты где?» И когда я зашла на территорию, зашла в храм, и услышала службу. И я хочу отметить, что до сих пор наш хор для меня — один, наверное, из лучших, которых я вообще слышала, и я не смогла оттуда выйти. Я осталась на службе...
А. Пичугин
— Не пошли в театр...
А. Правосуд
— Не пошла в театр. Телефон разрывался, а я написала, что «не ждите меня». И на следующий день пришла на литургию, познакомилась с отцом Тихоном Кречетовым, который один из батюшек, которые там служат. Ну, как — познакомилась? Пошла к нему на исповедь.
И потом прошло время, и я стала ходить в обитель и увидела, что есть некие люди в храме, это такие девушки примерно моего возраста, которые что-то делают. Они как-то ходят группками небольшими, общаются. И я увидела в них какую-то похожесть на себя, какие-то схожие черты во внешности, в какой-то, не знаю... может быть, возраст совпал. И я поняла, что мне они очень интересны. Вот это самое интересное, наверное, когда привлекают люди, человек.
И потом была Пасха, и обитель — она радушная, Она всегда... Самым первым нужно все время всех накормить. (Смеется.) И после Пасхальной Всенощной ночи в саду всегда организовывается такое небольшое чаепитие с яичками, с куличами. И я помню, когда я подошла к тоже скромно (потому что все время как будто неудобно, когда тебе что-то просто так дают) к этому столу, и, вы знаете, меня поразило опять... Девочки, которые там были, и одна из них, которая сейчас уже является моей близкой подругой, она сказала: «Возьмите яичко!» (Смеется.) И в этом слове было столько любви и внимания...
А. Пичугин
— А какой год это был?
А. Правосуд
— Это было четыре года назад.
А. Пичугин
— Угу. Ну, в общем, совсем недавно.
А. Правосуд
— Да. И в этом было столько, ну, не просто, там: «Подходите люди, берите, там!.. Много не берите — в одни руки одно яйцо», а именно в этом было столько нежности и участия. И я поняла, что вообще в обители так все. Вот переступаешь порог — и чувствуешь внимание к мелочам и внимание к человеку.
И после этого я заинтересовалась службой, но мне было сложно сделать шаг к добровольчеству, потому что тяжело тратить свое время куда-то не в себя. Я была увлечена своей профессией — у меня творческая профессия...
А. Пичугин
— А вы театром занимаетесь?
А. Правосуд
— Да, я режиссер театральный...
А. Пичугин
— И продолжаете заниматься7
А. Правосуд
— Сейчас меньше. Я сейчас ищу, где бы мое нынешнее духовное состояние нашло бы применение именно в этой сфере, которая подходит сейчас мне. Потому что все подряд уже я не могу, во все включаться.
А. Пичугин
— Но вы можете для себя допустить, что вы, занимаясь тем, чем вы занимаетесь сейчас в обители, все равно будете продолжать режиссерскую деятельность?
А. Правосуд
— Да, конечно! Я...
А. Пичугин
— Ведь это же не что-то такое несопоставимое...
А. Правосуд
— Я думаю, что это, наоборот, соединяющее одно и другое, да. Главное — найти эту точку.
А. Пичугин
— Ну это очень здорово, конечно. Хорошо бы, конечно, чтобы получилось...
Я напомню, что Александра Правосуд, координатор добровольцев Марфо-Мариинской обители, сегодня в гостях у Светлого радио, и мы говорим про социальные проекты обители. И вот вы начали помогать...
А. Правосуд
— Да, я решила, что все-таки мне как-то скучно все время тратить время на себя, хотя мне казалось, что я делаю все... То есть, я не просто, там, прогуливаю свою жизнь. Я действительно читала всегда много книг, я занималась своим развитием внутренним, творческим, вот. Но поняла, что все равно как-то тоскливо и скучно. Вот тяжело жить. А когда я увидела вот это тепло от девочек, и поняла, что нужно все-таки решиться и потратить когда-то свое время не на себя. (Смеется.) Это было решающим моментом...
А. Пичугин
— А у вас были какие-то попытки прийти в фонды, может быть, уже четыре года назад? Ведь как раз активно начинала развиваться история с разными фондами благотворительными. То есть как-то себя вот в таком благотворительном социальном служении найти?
А. Правосуд
— Нет, не было. Я думаю, что...
А. Пичугин
— То есть, Бог вас привел...
А. Правосуд
— ...именно в обитель. И именно в обители я увидела добровольцев. И вообще как бы задумалась о том, что, наверное, это можно делать.
Да, и я стала немного помогать, по чуть-чуть. Еще была такая небольшая история, да — что... Как последняя была капля, когда я спасала очень долго котенка — сутки я не могла... (Смеется.) Я решила, что мне нужно спасти бездомного кота, который от меня все время убегал. Вот. И когда я уже вечером, изможденная, пришла к отцу Тихону и сказала об этом, он посоветовал мне: «Может быть, пора людьми заниматься?» (Смеется.) Вот. И тогда вот было, действительно, последней каплей... И я стала помогать, и помогала год. И во время... Что очень интересно, что во время моего первого года помощи было для меня очень ценным опять это общение. Общение именно с добровольцами, с этими девочками, которые были уже воцерковлены, которые ходили для службы, и для них это было достаточно так легко — приходить на раннюю, в 6:50 утра, потом в восемь утра начинают накрывать чай для прихожан, потом бежать по каким-то своим делам или тут же общаться и опять обедать... То есть как бы вот это вот включение... Потому что это меняется образ жизни. И изменения эти были для меня вместе с ними не так сложны. Я как бы тянулась за ними.
И еще было очень важно для меня... Я боялась, что меня будут ругать, почему-то. (Смеется.) Что я что-то не то сделаю. Или иногда я просыпала на вот этот чай, который в восемь утра нужно накрывать. В общем, какие-то были у меня сложности. И очень для меня было важно, что вот и Евсевия, и девочки — ну, которые вот старые добровольцы — они меня, наоборот, поддерживали. Они говорили: «Что ты, ничего страшного! Все хорошо!»
А. Пичугин
— Посмотрите, достаточно символично еще и то, что сегодня такой праздник — Введение во храм Пресвятой Богородицы. И мы с вами сегодня говорим про обитель милосердия. Я понимаю, что Марфа и Мария — это люди Евангелия. Но, тем не менее, всегда вот эта связь с Богородицей — она прослеживалась и будет прослеживаться в любых христианских проектах, связанных с благотворительностью, делами милосердия. И вот маленькая совсем, будущая еще только Богородица входит в этот большой храм, в это большое храмовое пространство. И с этого во многом начинается ее путь. И вот мы с вами тоже сегодня встречаемся здесь и говорим о том, как люди внутри такой необычной обители милосердия работают и помогают ближним. Тоже какой-то такой символизм и связь в этом есть.
А. Правосуд
— Ну, наверное. В том, что иногда нужно сделать какие-то усилия, наверное, вот нам, светским людям, для того, чтобы начать в своей жизни делать что-то новое. Это правда бывает сложно.
Ну, а потом, интересно, что происходит такой обмен... То есть ты получаешь настолько много... У меня действительно появилась такая радость... И я еще тогда жила в Павловском Посаде. И, я помню, приезжала на трудничество в храм за... Ну, дорога там два с половиной часа, но мне было легко тратить это время. И я помню, что... Сейчас вот тоже есть некоторые новые девочки, которые пришли, они тоже, многие, живут в Подмосковье, и они приезжают мыть посуду тоже, преодолевая какие-то препятствия. Они говорят: «Мы бежим сюда, как на праздник — мыть посуду», И я понимаю, что да, вот когда ты делаешь просто так простые вещи — помыл пол, помыл посуду... Прекрасная у нас там такая в обители... Горчица — моют с таким большим мешком. Это тоже так атмосферно... (Смеется.)
А. Пичугин
— Да, это прямо по старинке — горчицей?
А. Правосуд
— Да, да.
А. Пичугин
— Ничего себе! А почему?
А. Правосуд
— Ну, мне кажется...
А. Пичугин
— Не потому, что так дороги средства для мытья пола? Они все-таки сейчас есть на любой кошелек.
А. Правосуд
— Ну, это на посуду... Я думаю, что она просто не такая вредная, как... Многие сейчас даже в семьях используют больше горчицу, потому что много химии в моющих средствах, а в ней нет.
А. Пичугин
— Слушайте, надо попробовать.
Какие проекты?.. Вот давайте перечислим проекты, которые сейчас развиваются в обители.
А. Правосуд
— Да. Ну, в первую очередь, я бы сказала о социальных направлениях, о которых еще мне не удалось сказать. Это Елизаветинский детский дом, детский сад для детей с ДЦП. Это патронажная помощь одиноким старикам, пожилым людям, инвалидам. Вообще, патронажная служба — это служба, которой занимается старшая сестра сестричества Митичкина Любовь Геннадьевна, и вот тоже под ее крылышком очень приятно находиться. Это СИЗО № 6, дом милосердия «Домик доктора Лизы». Потом, есть такой проект, совмещенный со службой милосердия — «Дети.pro». Также адресная помощь одиноким людям, группа работы с просителями (это тоже совмещенный проект с адресной помощью), Центр семейного устройства, в котором тоже помогают добровольцы. И дальше это внутренние подразделения — благотворительные мероприятия. Я думаю, все бывали на «Белом цветке» и на других таких больших праздниках, которые организуются в обители. И там более 100 добровольцев всегда принимают участие. И также уборка храма, кухни, трапезной.
А. Пичугин
— Помощь продуктами, я знаю.
А. Правосуд
— Продуктами — это вот группа работы с просителями. Адресная помощь, да, мы можем подробнее тоже об этом поговорить, потому что это в данной нашей такой эпидемиологической ситуации одно из самых основных направлений.
А. Пичугин
— Да, потому что люди-то многие пожилые сидят дома. И даже, наверное, те из них, кто раньше мог сам спокойно ходить в магазин, им сейчас ходить в магазин нежелательно и вообще выходить из дома, пожилым людям. Вот тут вы им можете тоже помогать.
А давайте, правда, поговорим о том, как в период карантина, самоизоляции... Сейчас у нас в Москве как таковой самоизоляции особо нет, но время все равно сложное, и, естественно, ежедневно огромное количество заболевших. А надо беречь себя, и люди стараются тое лишний раз никуда не ходить. Наверное, из-за этого, в какой-то мере, и, с одной стороны, страдают проекты, которые раньше активно развивались, с другой стороны, есть дополнительный фронт работ.
А. Правосуд
— Да. Именно эти направления сейчас одни из самых важных. И я хочу еще сказать, что во время вот пандемии, которая была прямо в начале марта, апрель, когда нас всех закрыли, это было немножко страшно. И действительно, огромное было напряжение в адресной помощи. Ну, чтобы было понятно слушателям, это такая служба, которая... Такая дверь на Большой Ордынке, в которую надо...
А. Пичугин
— Рядом.
А. Правосуд
— Да. Прямо в монастыре, но она со стороны улицы находится. В нее может постучаться каждый нуждающийся и попросить еду, попросить как-то помочь ему с билетом или помочь финансово оплатить хостел на одну ночь, ну, и так далее. В основном, конечно, просят вот такую помощь продуктовую.
И бывает в день сейчас — 60 человек могут прийти. Но в пандемию это увеличилось во многие разы.
И также появилось очень много заявок, которые звонили в справочную службу обители. Опять же, напомню, что это совмещенный проект службы милосердия. И сдавали заявки о том, что нужна тоже помощь именно... Есть люди, которые приходят в обитель, а есть те, которые не могут прийти, им нужно доставить. И вот есть такая адресная помощь, которая вот развозит продуктовые наборы этим людям.
И это было, конечно, в пандемию... Когда ребятам выдали СИЗ, вот эти вот...
А. Пичугин
— ...средства индивидуальной защиты.
А. Правосуд
— ...да, они фотографировались, и, конечно, на всех...
А. Пичугин
— ...с эпидемиологического в переводе на русский.
А. Правосуд
— (Смеется.) Да. И они говорили... Они были очень забавные, конечно, с юмором, наши добровольцы, слава Богу. Потому что они были в очках, в маске и говорили: «Нам еще ласт не хватает». И действительно, это было смешно, когда уже все сидят дома, ну, невозможно выйти. Там, даже мы делали эти постоянно пропуска — каждую неделю. Это было очень сложно — все время их переделывать. И ребята, некоторые не на машинах, пешком, ездили, развозили эти продукты.
Также вот и сейчас нужна в этих направлениях помощь как и добровольцев, которые бы помогали сотрудникам во время... Вот дневные, вечерние дежурства группы работы с просителями, когда поток людей. Потому что сотрудники иногда не могут даже выйти на обед — то есть насколько такая большая загрузка. И вот там нужны люди. Потом, вечерние дежурные нужны. Когда сотрудник уходит домой, у него заканчивается рабочий день, приходит доброволец. Нужен каждый день вечером человек, который бы тоже вел такой прием, если кто-то приходит, если нет, то помогал сортировать продукты, лекарства и так далее.
А еще у нас очень интересный сейчас...
А. Пичугин
— Ну, то есть можно сказать, что все-таки пандемию, вот ту весеннюю «самоизоляцию» вы пережили нормально? Ну, вот даже не знаю, какое слово тут подобрать, чтобы оно не обидно прозвучало. Потому что всем было тяжело. Но вы пережили ее без потерь?
А. Правосуд
— Да, да. Все было, да, слава Богу. И у нас были постоянно поддерживающие встречи в Zoom’е с матушкой, со всеми сотрудниками, у нас все время был контакт. И тогда тоже матушка сказала: могут закрыться вообще сейчас все проекты, одна адресная помощь останется. Вот бывают такие какие-то виды помощи, которые в какой-то момент начинают выходить на передовую. Вот они и вышли.
на самом деле, сейчас вот говоришь — как-то это воспринимается просто. Но тогда это было действительно... Я думала: кто поедет вообще, когда были все настолько напуганы, и пропуска, и так далее. И, конечно, вызывало большое уважение, что все добровольцы как бы бросились именно туда и это выполняли. И ездили, и многие, опять же, скажу — своим ходом. Брали по три продуктовых набора, а мальчики по четыре — в рюкзак, на метро — и развозили.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня в гостях у Светлого радио Александра Правосуд, координатор добровольцев, добровольческой службы Марфо-Мариинской обители. Я — Алексей Пичугин. Мы через минуту вернемся к нашему разговору.
Возвращаемся в студию Светлого радио. Напомню, что сегодня здесь вместе с нами и с вами Александра Правосуд, координатор добровольческой службы Марфо-Мариинской обители. Сегодня, в праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, мы говорим о социальных проектах обители. И с праздником мы, кстати, тоже вас, дорогие слушатели, поздравляем, с этим замечательным! А вот как можно... Вот нас сейчас слушают разные люди, и уже по опыту наших программ, можно говорить, что на них хороший отклик, и люди отзываются. Если попросить кого-то помочь, находятся те, кто может это сделать.
Вот сейчас, в данный момент в условиях пандемии какая помощь и каким проектам, в первую очередь, вам нужна? И чем помощь?
А. Правосуд
— Да, спасибо за вопрос. Вот группа работы с просителями, о которой я сказала выше, и наш прекрасный добрый проект под названием «Домашним бабушке». В обители есть где-то 35 одиноких стариков на попечении. Это, в основном, бабушки, которые проживают в своих домах, но у них нет родных, или же у них взрослые дети — инвалиды, которым тоже нужна помощь. И вот сейчас мы, конечно, все увидели, насколько уязвимо это поколение. А еще для нас, добровольцев, можно сказать, что это для нас они бабушки, а в принципе, в общей как бы уже временной позиции это, наверное, они прабабушки, это дети войны. И это поколение, которое уходит и которое вот несет за собой вот это время, ту эпоху, конечно, сейчас для нас является тем, которому хочется проявить свое внимание сердечное, потому что их становится все меньше и меньше. Мы там можем помогать в каком плане? Сейчас действительно не хватает в этом направлении добровольцев, потому что мы активно им занялись и пытаемся его расширять.
Что мы делаем? Можно приходить помогать бабушке по хозяйству — по запросу. Можно навещать ее просто, раз в месяц. У меня, допустим, есть такая одна бабушка — поделюсь своим опытом... Когда я к ней прихожу, я не знаю, кто больше получает радости — я или она. Потому что, слушая... Вот как раз она ходила в больницу, которая при Марфо-Мариинской обители была, ее отец видел Маяковского с Есениным, она видела, как танцевала Уланова, и так далее... То есть, как бы разговаривая с ней, я, конечно, тоже прочувствую еще раз это время, о котором я могу узнать...
А. Пичугин
— А это те самые старые москвичи, которых уже так мало осталось в Замоскворечье, которые десятилетиями, многими десятилетиями, по семь-восемь десятилетий живут там и помнят все эти традиции, еще Старую Москву. И с ними безумно приятно общаться. И очень жалко, что их мало — и потому, что их просто уже мало, и мало, потому что они в свое время активно оттуда переезжали.
А. Правосуд
— Да, и эта бабушка — она тоже живет уже не в Замоскворечье, а тоже переехала, но она это все помнит. И обмен информацией — наверное, я ей тоже даю какое-то ощущение, может быть, радости, потому что она мне звонит, ей интересно со мной поговорить. Видимо, все-таки вот молодость — она немножечко старость и одиночество стариков скрашивает. И я думаю, что это самое основное.
Потом, организовывается вот очень много разных мероприятий. Ну это раньше, до пандемии, но, дай Бог, мы вернемся в здания... Бабушки очень любопытные. Они любят поехать куда-то вместе — в музей вот ездили, в Клин, в Музей Чайковского вместе.
А. Пичугин
— А эти экскурсии тоже вы им организовываете?
А. Правосуд
— Да, это организовывает обитель. И поэтому нужны добровольцы, которые будут...
А. Пичугин
— Ну, и нужны средства, я думаю, тоже на все это?
А. Правосуд
— Именно. И нужны и средства, и этот месяц вообще в обители обозначен как месяц благотворительности, и добровольчество — благотворительность. Но если, допустим, слушатели не могут и вы не можете помочь именно таким временем, делом, то, конечно, все вообще проекты в обители — они существуют за счет частных пожертвований.
И даже вот эти вот бабушки... Вот чтобы отвезти бабушек даже пять в Новый Иерусалим, который в Подмосковье, или вот в Клин... Да даже мы в парк выезжали, они занимались там спортивной ходьбой — нужно их вывезти, кому-то взять такси, потому что не все могут добраться, далеко. Потом, нужен обед какой-то, кафе, их покормить, входные билеты. Это все достаточно определенные деньги.
А еще многие из них просят помочь с лекарствами, потому что, на самом деле, у многих пенсия — ну, это понятно — маленькая, а лекарства нужны каждый месяц. И действительно, вот как-то посодействовать еще в этом — очень отрадно, и добро пожаловать в этом принимать участие, так же, как и абсолютно во всех других проектах обители.
А. Пичугин
— Мы от себя только добавим, что есть сайт Марфо-Мариинской обители — очень простой в Интернете адрес: http://mmom.ru — «Марфо-Мариинская обитель милосердия». И вот зайдя на этот сайт http://mmom.ru, вы можете найти все возможные способы, как помочь обители. Там же есть и контакт, там есть и возможность помочь деньгами, и есть возможность предложить свои услуги в качестве волонтера, что тоже сейчас, конечно, наверное, сопряжено с определенными сложностями из-за пандемии (ведь люди, наверняка, должны какие-то тесты сдавать на коронавирус, на его отсутствие)...
А. Правосуд
— Это в медицинских учреждениях — да. Допустим, в проекте «Дети. pro»...
А. Пичугин
— А те, кто к бабушкам ходит?
А. Правосуд
— Те, кто к бабушкам, нет.
А. Пичугин
— Но ведь это тоже неизвестно — какой-то пошел человек, а у него бессимптомное...
А. Правосуд
— Ну, вы знаете, это, на самом деле... Вот как моя бабушка, к которой я хожу... Я ей сказала, что я не пойду, потому что такая ситуация, «я боюсь вас заразить». Она говорит: «Нет, нет. Все равно ты приходи — я не боюсь. Я хочу, чтобы ты пришла».
А. Пичугин
— Да, но бабушки, видите, они часто не боятся.
А. Правосуд
— Ну пока мы здоровы все — я и моя бабушка! (Смеется.)
А. Пичугин
— Слава Богу, да, мы надеемся, что оно так и будет.
А. Правосуд
— Ну во всех... Понимаете, если сдавать вот эти тесты, то сейчас, конечно, помощь бабушкам — в принципе, она уменьшилась. Мало кто ходит. Может быть, я и еще какой-то человек. Вот. А вообще мало такого именно посещения дома.
А в медицинских учреждениях, конечно, в этом есть остановка. Вот в проекте «Дети.pro» и садик, и дом — нужно сдавать тест, и еще его нужно сдавать часто.
Но что касается, хочу сказать... Вообще, обитель не закрыта, и можно приходить — у нас есть встречи с новыми добровольцами, мы принимаем добровольцев. Просто мероприятия — они ограничены до 20 человек. И пока включаться в какую-то жизнь монастыря внутреннюю, помогать в уборках (что тоже для новых добровольцев очень важно)... Раньше вообще было вначале такое: нужно пройти, как тоже девочки шутят, когда в «Макдональдсе»" на кассе постоять, так и в обители — быть на чаепитии, быть вот внутри жизни...
А. Пичугин
— Помогать. Ну, все, в общем, пройти с самого начала.
А. Правосуд
— А потом уже, конечно, идти к подопечным. Потому что все-таки контакт с подопечным — это надо обладать определенным ресурсом самому добровольцу. Даже в группе работы с просителями, когда приходит большое количество людей, и хотя кажется, что они должны прийти такие все интеллигентные, добрые, сказать: «Помогите, дайте мне, пожалуйста, какую-то продуктовую помощь», — нет, далеко... Люди приходят абсолютно разные, часто в агрессивном состоянии, и поэтому уметь справляться со стрессом — это важно.
Мы, конечно, стараемся помогать, организовывать какие-то встречи с психологами и проводить консультации, но все равно это личный уже ресурс каждого человека.
А. Пичугин
— А добровольцы, насколько я понимаю, работают и в «красных зонах» в больницах ковидных?
А. Правосуд
— Наши, может быть, работают, но не от обители.
А. Пичугин
— Ну возможность вы вот настолько непосредственно в больницы не вхожи сейчас?
А. Правосуд
— Есть больница Святителя Алексия, и «Домик доктора Лизы», и клиника Рошаля. И там есть очень ограниченный вход добровольцев. Мы там, в основном, сейчас можем передавать какую-то еду, приготовленную пациентам, или оказывать какие-то такие поручения... Тоже у нас была там одна наша подопечная бабушка, которую мы передавали, поздравляли с днем рождения, цветы ей какие-то, подарки. А так — да, ограниченный вход пока.
А. Пичугин
— А расскажите, что за проект — «Домик доктора Лизы». Он так звучит трогательно.
А. Правосуд
— Это общежитие, в котором проживают семьи, состоящие из родителя и больного ребенка. Дети, эти семьи — из Восточной Украины. Дети или имеют тяжелое заболевание разного характера и получают квоту на лечение в Москве, или же которые получили серьезные травмы во время боевых действий. Но вот, допустим, есть подопечный, у которого... Они с приятелем были во дворе и просто там играли, у него взорвалась граната, и он получил большие травмы. А это общежитие — то есть они лечатся, но не проживают в этом помещении. И, как во многих тоже таких направлениях, они получают медицинскую помощь, но они изолированы со своей бедой от окружающего мира. И включение в этот... в это общежитие в их жизни волонтеров — допустим, сопровождение... Вот была такая мама, которая боялась спускаться в метро, естественно. Потому что есть травмы от бомбоубежищ. И нужно было помочь ее сопроводить.
Или мы все время поздравляем их с разными праздниками, организовываем вечера творческие. Еще у нас традиционно всегда был в обители Рождественский вечерок, где участвовали и прихожане, и подопечные, и добровольцы, и сотрудники — такое объединяющее интересное мероприятие. И туда приходили тоже вот эти вот дети. Для них вот этот выезд в свет, конечно, является поддерживающим.
Также есть у нас прекрасная одна подопечная — Ангелинка, которая делает прекрасные интересные броши. Это правда талантливая работа. И вот мы с добровольцами эти броши с радостью раскупили и носим. Вот. Она нам хочет сейчас даже сделать таких... У нас в нашей службе эмблема — голубь в руке. И она вот сейчас хочет сделать таких голубков нам тоже.
Но также добровольцы и решают какие-то текущие юридические проблемы. Ну, помогают решать, в смысле, помогают разобраться, ну, то есть оказать какую-то поддержку.
А. Пичугин
— Я напомню, что сегодня в гостях у Светлого радио Александра Правосуд, координатор добровольцев Марфо-Мариинской обители.
А что входит — вот я вас представляю: «координатор», «координатор добровольческой службы», «...добровольцев». А что непосредственно входит в ваши обязанности?
А. Правосуд
— У нас есть группа кураторов... Вот те проекты, которые я назвала, в каждом есть один или несколько человек, добровольцев, которые непосредственно занимаются этим направлением, а я помогаю всем координировать их работу. В основном, все просьбы идут уже к ним, не ко мне, некоторые проходят через меня.
Также я помогаю, с Божьей помощью, службе как бы стратегически развиваться, то есть организовываю... Разные мероприятия мы организовываем. Также за это время у нас появилась форма, эмблема. То есть мы налаживаем контакт с внешней деятельностью, то есть сотрудничество с другими службами.
А. Пичугин
— То есть, фактически, и пиар тоже входит в сферу вашей ответственности?
А. Правосуд
— Да, входит. (Смеется.) Это уже...
А. Пичугин
— Вы так вздохнули... А как вообще люди узнают про Марфо-Мариинскую обитель и про то, что там происходит?
А. Правосуд
— Вот какк раз можно сюда и отнести тему помощи онлайн, о которой вы очень много говорили, Алексей — о том, что действительно есть много препятствий сейчас вхождения добровольцев в разные такие социальные направления...
А. Пичугин
— А вот, кстати, да. Чего-то я, простите, даже забыл про это спросить. Да.
А. Правосуд
— А вот мы сейчас вместе можем об этом сказать, потому что в основном люди узнают с разных ресурсов, но один из них — это социальные сети, которые есть в обители, сети, а есть конкретно у добровольцев, которые ведут девочки просто так, вот как бы волонтеры там. И у многих это бывает одно из основных таких направлений помощи, зон, там, где они помогают. Потому что, наверное, люди, которые профессионалы — вот эти вот SMN-щики... как они называются?
А. Пичугин
— SMM-щики.
А. Правосуд
— SMM-щики, да, спасибо — они, наверное, знают, насколько это большой труд. И вот девочки включены именно в то, чтобы наши сети были живыми и интересными, потому что многие ребята говорили, что «я лежал вечером на диване, опять мне было грустно, плохо, и у меня выскочила ваша сеть, и я увидел, что там идет жизнь». То есть это публикация последняя не была за месяц каких-то скучных людей, а действительно там придумываем и новые рубрики — там, «Читая книгу». Мы делимся интересными книгами, которые мы прочли. Потом, есть девочка, которая умеет делать разные такие видео. То есть у нас теперь не просто посты идут, и не просто мы должны... туда умеем вставлять наши эмблемки, а еще какой-то есть видеоряд.
То есть как бы можно включиться в эту работу. Она и творческая. Потому что мы также пишем очень текстов.
Также ведем прямые эфиры — тоже это можно включаться, помогать...
А. Пичугин
— У вас каналы на YouTube, еще где-то...
А. Правосуд
— Это в обители, и добровольцы мне помогают уже на территории обители. Вот есть такой «Центр семейного устройства», в котором есть прямые эфиры с психологом. И вот наша девочка-доброволец — она ведет, помогает как ведущая. Тоже можно это делать.
И много также такой помощи на расстоянии — не только в социальных сетях, а также отслеживать, допустим — вот социальное направление — дни рождения бабушек, собирать документы. И мы хотим сделать сейчас истории наших бабушек, собрать их как бы такие истории жизни, оформить как-то, чтобы это все осталось в памяти и не ушло просто так. Потому что время уходит, и они тоже. То есть, можно этим заниматься.
А. Пичугин
— Мы с вами еще хотели поговорить про то, какие формы вам подарила пандемия. Ну вот это все, что вы можете сделать в онлайн-режиме?
А. Правосуд
— Да, это включение... Я могу сказать, что я это и перечислила... То есть включение в организацию на расстоянии. Также есть некоторые, допустим... У нас целый блок добровольцев, которые занимаются нами самими. То есть, чтобы служба существовала, мы не можем просто делать какие-то дела, параллельно не давая добровольцам взамен какой-то площадки для общего общения.
Также у нас есть паломнические поездки, разные занятия по рисунку. Опять же, ребята могут проявляться. Они могут, кто хорошо рисует... У нас доброволец ведет вот эти вот занятия для нас по рисунку нам самим.
То есть... И есть... Также необходимо внимание проявлять к волонтерам, и нужны люди — вот, допустим, вот сейчас есть огромная база добровольцев — 250 человек, и есть две девушки, которые будут заниматься днями рождениями. То есть можно даже вот так помогать — то есть, помогать тем людям, которые уже помогают, как-то радовать их. Потому что все-таки нам друг от друга вот это вот сердечное внимание, мне кажется, очень важно.
А. Пичугин
— А вы общаетесь с другими волонтерами? Вот, например, замечательные совершенно наши... хотел бы очень назвать их друзьями — даниловцы с Юрия Белановского, которые тоже много где ездят, и... Ну вот Белановский — это прямо... прямо одно из лучших, что у нас есть.
А. Правосуд
— Я думаю, что мы не тесно еще общаемся — так, точечно. И, если я не ошибаюсь...
А. Пичугин
— То есть такая межволонтерская деятельность, проекты какие-то, возможно, совместные — это же, наверное, могло бы помочь еще и развитию каждого в отдельности?
А. Правосуд
— Да, спасибо за предложение, за такую наводку. Я думаю, что да, нужно еще более подробно в это включиться.
Единственное наше общение... Насколько я понимаю, наша девочка — она, кажется, вышла замуж за добровольца из даниловцев. (Смеется.)
А. Пичугин
— Вот, вполне, видите! Вот уже и развивается междобровольческая коммуникация.
А. Правосуд
— Да. (Смеется.) Если я не ошибаюсь, из Донского, точно не помню.
Мы приглашаем всегда добровольцев — вот «Сорок сороков», «Православных добровольцев», с «Влахернами» мы общаемся. На разные наши праздники на помощь они очень много, конечно, откликаются. Когда вот эти большие, объемные праздники были до пандемии, они приезжали и да, участвовали в помощи.
А. Пичугин
— А в регионах вы не думали как-то проявиться? Я вот за много лет ведения программы «Светлый вечер» общался с большим количеством людей, которые работают в фондах, и в этих фондах... Вот, к сожалению, все чаще они представлены в больших городах, но, конечно же, как фонды работают и с регионами. И часто, в первую очередь, с регионами. А когда речь заходит о добровольцах, то чаще всего это большие города, города-миллионники. Да и вообще, в основном, Москва, Петербург, а дальше вот, к сожалению, по нисходящей. И мне почему-то подумалось, что Марфо-Мариинская обитель как очень известное место, как такой (извините, может быть, не очень уместно) добровольческий бренд, уже за годы сделавший себе имя, мог бы участвовать... ну, набирать каких-нибудь добровольцев, координаторов в регионах, которые вокруг себя бы под вашей эгидой тоже собирали людей и помогали.
А. Правосуд
— Я чувствую, что не зря я попала на этот эфир, потому что тоже очень интересная мысль, спасибо за нее. Но единственное, что вот передача опыта у нас случается... Есть тоже такая организация — Фонд Андрея Первозванного и на основе ее — Школа общественного действия, которую ведет Паша Федосов. И там он как раз объединяет это вот на уровне Москвы. Ну, может быть, я не помню, кто-то и приезжал из регионов.
А. Пичугин
— Но это Москва, видите? А у нас больше 80 регионов.
А. Правосуд
— Да, передача... Да. Но он сам туда ездит, куда-то в регионы, да. У нас такого не было. Единственное было, что приходили какие-то частные случаи — из региона. Ну, спасибо за мысль. Это... У меня это тоже было где-то, крутилось в голове, вот вы озвучили.
А. Пичугин
— А у вас есть еще скит, и там тоже какая-то работа происходит?
А. Правосуд
— Да, до сих пор. В эту субботу также можно поехать и поколоть дрова.
А. Пичугин
— Завтра, то бишь. Далеко?
А. Правосуд
— Около... где-то... Волоколамский район, деревня Каменки — примерно около двух часов езды от Москвы.
А. Пичугин
— А надо уже туда самому приехать, да? Или организовано из Москвы?
А. Правосуд
— Организовано, да. Есть куратор направления...
А. Пичугин
— Как это сделать?.. Ну смотрите: это завтра. Вдруг сейчас вот сидит человек, слушает, думает: «Чем бы мне завтра заняться? Съездить куда-нибудь? Выходной день... Чего б поделать?», а тут — оба! — дрова можно поколоть. «А поеду-ка я!» Куда надо обращаться?
А. Правосуд
— Да, заходите, пожалуйста, в наши сети — Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), Фейсбук (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), там вот есть последняя публикация как раз об этом подробно — откуда выезд, какой фронт работ. И напишите в комментариях, что вы готовы поехать, и с вами свяжется координатор.
И да, это скит — вот можно сказать, что оттуда началась вообще тоже вся эта служба. И вся наша служба, и... Недавно тоже вот Лиля прислала фотографию — так такая красивая зима, снег, и ребята колют дрова! Я думаю: ну вот где офисные мальчишки могут еще вот так вот насладиться радостью вообще жизни, природы? (Смеется.)
А. Пичугин
— Подмечено давно, что офисные мальчишки, когда выезжают за город и видят колун и гору дров, каждый пытается себя попробовать в этом, а потом начинается. Куда — еще раз давайте напомним — куда обращаться, если люди почувствовали в себе необходимость попробовать свои силы в добровольчестве и волонтерстве?
А. Правосуд
— Если в целом вы хотите стать добровольцем обители, можно зайти на сайт обители, там есть раздел «Добровольцы». Необходимо будет заполнить анкету — там есть ссылочка на анкету, и отправить на адрес, там тоже он обозначен. И вам придет письмо с датой ближайшей встречи. Мы проводим встречи по субботам раз в месяц, иногда два раза в месяц. И на ней мы познакомимся, и потом дальше можно будет понять, насколько возможно наше общее сотрудничество, и насколько вам все-таки подойдет, и насколько будут силы участвовать во всех этих наших делах.
А. Пичугин
— Ну, осталось, наверное, поговорить еще о совместном времяпровождении. Понятно, что люди, которые работают, как-то объединены общей целью. Они, наверное, и часто отдыхают вместе?
А. Правосуд
— Да, отдыхают!
А. Пичугин
— Как вы праздники проводите?
А. Правосуд
— Ну, у нас есть, знаете, две области нашего содружества. Есть такая организованная — вот, допустим, у нас проходят раз в месяц так называемые «добровольческие литургии». Они ранние, в 6:50 утра в храме Марфы и Марии. (Смеется.)
А. Пичугин
— Да, это вы говорили уже — про 6:50.
А. Правосуд
— (Смеется.) Да, и мы там... Да, можем помолиться. Потом общий завтрак, знакомство, и мы после него читаем Канон Елизавете Федоровне.
И сейчас у нас, допустим, организовывается еще игра «Тайный ангел» на Рождество.
Но есть еще, учитывая, опять же, паломнические поездки, повторюсь, потому что это очень тоже важно для нас, — бывают однодневные, еще есть экскурсии по монастырям Москвы. Мы за этот год обошли до пандемии монастыри Москвы и поняли, насколько наш город духовно насыщен, и это было удивительно. То есть, как бы открыть глаза вообще на то, что вокруг тебя находится.
Но также у нас постепенно формируется такой близкий круг общения, и мы отмечаем День ангела вместе. Допустим, у нас 7 декабря будет вот Екатерина, и у нас очень много Кать, и поэтому мы собираемся у нашего добровольца дома за широким столом (иногда постным, иногда нет), играем в игры, играем на пианино, поем, иногда читаем письма Елизаветы Федоровны или стихи. То есть, ну это правда очень интересное времяпровождение, потому что вот эти вот застолья — они тоже давно ушли, в основном, какие-то такие встречи в кафе-ресторанах. И очень нам будет здорово, что вот мы можем собраться по-семейному.
И также у нас уже... Мы крестим друг у друга, конечно, деток, мы участвуем на венчании друг у друга. Постепенно наши девочки создают семьи. И потом... Вот в этом году мы отдыхали в Крыму — практически все вместе поехали туда, большими группами, и там тоже проводили время.
Но я хочу сказать, что, наверное, мы все-таки друг другу... не «наверное» — мы интересны. Это тоже очень важно — что мы нашли здесь не только как бы свое применение сил и духовное возрастание, потому что все-таки помощь при монастыре, но и при этом мы находим здесь друзей, которые... и вообще круг общения, который становится впоследствии основным.
А. Пичугин
— Здорово.
А. Правосуд
— Да.
А. Пичугин
— И давайте еще раз напомним, что в Марфо-Мариинской обители, про которую и про все, что там происходит, нам так интересно рассказывала Александра Правосуд, есть сайт: http://mmom.ru (Марфо-Мариинская обитель милосердия), и там вы можете найти всю необходимую информацию — как помочь волонтерам, как самим стать волонтером. Если вдруг вам нужна помощь, то можно тоже сюда обратиться.
А может быть, есть какой-то телефон короткий, который мы сейчас бы могли назвать? Номер телефона, вернее, по которому люди, которые нуждаются в помощи и которые могли бы вот, послушав нашу программу, понимают, ее от вас получить, по этому телефону позвонить и обратиться?
А. Правосуд
— Я так сразу не скажу... Там есть раздел на сайте — тоже Группа работы с просителями, и там есть контакты, внутренний номер, и можно позвонить, и вам обязательно ответят.
А. Пичугин
— И вот да, я нашел этот номер на сайте. Давайте сейчас его назовем: 8 (495) — это код Москвы — 542-00-00. С 10 утра до 7 вечера или в выходные с 11 дня до 4 часов вечера вы можете звонить по этому номеру и говорить о своих нуждах, и, скорее всего, вам помогут.
Мы благодарим Александру за то, что она сегодня к нам пришла. Александра, спасибо большое! Александра Правосуд, координатор добровольцев, добровольческой службы Марфо-Мариинской обители в программе «Светлый вечер» на Светлом радио. Еще раз поздравляем вас с праздником Введения во храм Пресвятой Богородицы. Я, Алексей Пичугин, прощаюсь — до свидания, всего хорошего!
