Поделиться
Давайте начнём нашу программу с живого голоса великого человека, исповедника и молитвенника, архимандрита Иоанна (Крестьянкина). Это будет фрагмент проповеди, сказанной отцом Иоанном 26-го марта 1995-го года, в третью Неделю Великого поста, называемую Крестопоклонной. Справедливые, горькие, высветляющие слова...
«...Свою житейскую правду мы должны признать пред Богом — лютейшей неправдой. Свой разум — совершеннейшим неразумием... Начинается самоотвержение борьбой с собой. И победа над собой — есть самая трудная из всех побед, по причине силы врага. Ведь я сам — и есть свой враг. Борьба с собой, борьба с грехом — всегда останется подвигом, а значит, будет страданием...
Други наши! А самоотвержение — неминуемо, продолжает требовать, чтобы мы во всей полноте начали жить для Бога, для людей, для ближних...»
Это была архивная запись: фрагмент проповеди отца Иоанна (Крестьянкина).
...Мы уже привыкаем к тому, что в основанной ещё в начале 1930-х годов книжной серии «Жизнь замечательных людей» одно за другим выходят издания, посвященные апостолам и святым, патриархам и архиереям, подвижникам благочестия. Добавлю, что многие из нас являлись даже и современниками некоторых героев этих книг.
Так, в 2018-м году в серии «ЖЗЛ», вторым изданием вышел труд писателя и общественного деятеля Вячеслава Бондаренко о человеке, которого называли «духовником всея Руси», об архимандрите Иоанне (Крестьянкине).
Самому широкому кругу читателей жизненный подвиг и личность великого старца, долгие годы подвизавшегося в Свято-Успенском Псково-Печерском монастыре открылись благодаря очерку в знаменитой книге архимандрита Тихона (Шевкунова) «Несвятые святые»...
И вот — классическая биография отца Иоанна. Эпиграфом к ней поставлены простые и глубокие слова Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II: «Православие нельзя рассказать, его можно только показать жизнью...»
Во вступлении к своему труду, Вячеслав Бондаренко счёл нужным объясниться с читателем:
«...Биограф отца Иоанна находится в сложном положении — ведь старец был против изложения своей жизни на бумаге человеком, которого он не знал лично...
Однако прав архимандрит Тихон (Шевкунов): невзирая ни на что, о старце уже писали, пишут и, несомненно, будут писать еще долгие годы. Желание постичь его загадку, осмыслить колоссальное воздействие отца Иоанна на жизнь нашей страны в XX и начале XXI века возникает у самых разных людей — тех, кто общался с батюшкой при жизни, и тех, кто знал его лишь заочно, и тех, кто открыл его для себя после его ухода. Так что появление новых очерков, статей и книг о нем закономерно и неизбежно...»
Из авторского вступления к объёмной биографии отца Иоанна (Крестьянкина) нам читал Андрей Тарасов.
Добавим, что автор книги о старце, Вячеслав Васильевич Бондаренко, строго руководствовался рекомендацией самого старца — не писать ему никаких акафистов и словесных икон. Так и вышло.
На прощание поблагодарю автора книги об отце Иоанне за его труд, и вместе с вами ещё раз послушаю голос дорогого батюшки, поистине — голос его великой души. Вот, на Пятой недели по Пасхе он говорит нам о необходимости жить так, чтобы каждую минуту ощущать себя в присутствии Живого Бога:
«...вот Он здесь! При мне. Со мною. Он видит мои поступки, Он предвосхищает чувства моего сердца. Он зрит движения моего ума... Господь мой, и Бог мой. Мой Господь!..»
Тишина. Наталия Лангаммер
Поделиться
Вы когда-нибудь слушали тишину? — спросил нас режиссер в театральной студии, где я занималась в детстве. Мне было лет десять.
И мы решили послушать эту самую тишину. Замерли на минуту.
Вечер. Школа. Звуки уставших шагов учителей, которые задержались после уроков. Звук швабры, моющей пол. То ли звон, то ли шипение потолочных светильников. И тишина. Просто тишина.
Недавно слушала аудиобеседы владыки Антония Сурожского с прихожанами. Он рассказывал, что просит не беспокоить друг друга в храме, когда кто-то молчит, пребывает в тишине. Это очень важный момент. Момент погружения в себя, раздумий, молитвы. В конце лекции он предложил: «Давайте помолчим». И я вместе с владыкой и его паствой замолчала.
В детстве слушать тишину было любопытно. А сейчас?
Сейчас, в зрелом возрасте это, как глоток воды, как покой, как выдох усталости, как сладость.
Сейчас, когда я верующий человек, в тишине я слышу не звуки мира, я слушаю, я хочу услышать Бога. Я безмолвно молюсь. Кажется, мы оба молчим.
Как это нужно. Как это редко бывает. Просто остановиться и слушать тишину, а в ней — присутсивие Господа.
Автор: Наталия Лангаммер
Все выпуски программы Частное мнение
Игумения Таисия (Солопова) и её мать
Поделиться
Фото: PxHere
«Мать моя вложила мне в сердце любовь к Богу и ближним, и всё то, что подобает христианину», — говорила игумения Таисия (Солопова) настоятельница Леушинского Иоанно-Предтеченского монастыря. Будущая монахиня, духовная дочь святого праведного Иоанна Кронштадтского, устроительница храмов и монастырей, родилась в богатой семье дворян — морского офицера Василия Васильевича Солопова и его жены Виктории Дмитриевны, принадлежавшей к роду Пушкиных.
Супруги жили в одном из своих имений близ города Боровичи Новгородской губернии. Долгое время они оставались бездетными. Виктория Дмитриевна горячо молилась Божьей Матери о том, чтобы Владычица даровала ей дитя. И чудо произошло — 16 октября 1842 года на свет появилась здоровая, крепкая девочка. Малышку назвали Марией и окрестили в честь преподобной Марии Константинопольской. Василий Васильевич по роду своей морской службы редко бывал дома. С матерью же маленькая Маша была неразлучна. «Бывало, сидит она у окна своей комнаты, шьёт и рассказывает события из Священной Истории. А я примощусь на скамеечке у её колен и слушаю», — вспоминала игумения Таисия. Виктория Дмитриевна баловала дочь, покупала ей гостинцы и игрушки. Но, стремясь развить в девочке любовь к милостыне, часто говорила ей: «Видишь, Машенька, какая ты богатая, счастливая, сколько у тебя разных лакомств. А у других-то, несчастных, и хлебца нет, — ты бы поделилась с ними, а они бы за тебя Богу помолились». Девочка впитывала эти материнские уроки милосердия и всегда с радостью делилась тем, что имела. У неё была особая копилка, которую мама регулярно пополняла серебряными пятачками. Когда они с Машей выходили на прогулку, то брали копилку с собой и раздавали деньги всем нищим, которых встречали по пути.
В 1852 году Маше исполнилось 10 лет, и родители отвезли дочь в Петербург, в Павловский институт благородных девиц, где ей предстояло провести 6 лет. Разлука с домом, особенно — с нежно любящей матерью, плохо сказалась на здоровье девочки. Маша слегла и несколько месяцев провела в лазарете. Там, в помещении институтской больницы, она пережила несколько удивительных духовных видений, после которых ощутила призвание посвятить свою жизнь Богу и стать монахиней.
За 6 лет учёбы это желание только окрепло. И вот — выпуск из института, возвращение домой. Прошло немного времени, и Виктория Дмитриевна стала говорить о том, что девушке пора устраивать свою жизнь — прежде всего, найти подходящего мужа. Мария поняла: разговор о монастыре будет для матери неожиданностью. Но всё же решила открыть ей свою душу. Однажды, когда Виктория Дмитриевна пригласила домой портниху, Мария как бы между прочим попросила не шить ей много платьев. В ответ на удивлённый взгляд матери Маша, прижав руки к груди, взволнованно сказала, что не в состоянии жить светской жизнью; что она давно и всей душой стремится в монастырь. Виктория Дмитриевна оказалась непреклонна. «Если не хочешь раньше времени меня уложить в гроб, не повторяй больше никогда таких слов», — отрезала она.
Много дней и ночей провела Маша в слезах и молитвах. Но вот однажды матушка неожиданно собралась и уехала, не сказав, куда. А когда вернулась, обняла дочь и благословила на монашеский постриг. Виктория Дмитриевна рассказала, что во сне увидела Божью Матерь. Владычица укоряла женщину за то, что та не хочет отпустить дочь в монастырь. Проснувшись, она приказала заложить лошадей и поехала в близлежащий Иверский монастырь — помолиться перед иконой Царицы Небесной. «Там я дала обещание не удерживать тебя более», — со слезами сказала Виктория Дмитриевна.
Мария несколько лет прожила послушницей в разных обителях. 10 мая 1879 года в Тихвинском монастыре она приняла монашеский постриг с именем Таисия. Всё это время она вела с матерью постоянную переписку. А после её кончины узнала от родных, что последние слова Виктории Дмитриевны были о дочери: «Маша — вечная за нас молитвенница, сама Царица Небесная избрала её Себе».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Люди как деревья»
Поделиться
Золотая осень. Субботним утром я иду по дорожке парка, усыпанной листвой, и любуюсь деревьями, «одетыми в багрянец и золото». Вот пронзительно красные рябины. Вот дубы со светло-коричневыми листьями. Вот жёлто-золотистые берёзки. А вот сверкают на солнце ярко-зелёные иголки соснЫ. Небольшой ветерок, слегка колыхающий кроны деревьев, создаёт приятный шум. Деревья словно разговаривают друг с другом и обращаются к проходящим мимо людям.
А людей этим утром немного. Вот улыбаясь идёт девушка. Её длинные волосы оттенка мёда и платины будто сливаются с золотой листвой берёз. Да и сама девушка стройна, как берёзка. Навстречу девушке идёт юноша с ярко-красными волосами. В наушниках у него играет музыка, и он покачивается ей в такт. Юноша похож на рябину, такой же рубиновый, и качается как это дерево, только рябинка от ветра, а он под звуки музыки. Немного поодаль вышагивает крепкий широкоплечий мужчина. Невольно я сравниваю его с массивной сосной, мимо которой он проходит. Мужчина излучает уверенность и надёжность, он такой же сильный, как это дерево.
Я подумал, что люди, как деревья, разных цветов и оттенков. Они не похожи друг на друга, но в целом образуют красоту и гармонию. Как же прекрасен этот мир, созданный Богом!
Все выпуски программы Утро в прозе
