— Ваня, сегодня наше занятие по истории изобразительного искусства пройдёт здесь, в Историческом музее. Помнишь, мы с тобой обсуждали картину Алексея Кившенко «Военный совет в Филях в 1812 году»?
— Конечно, помню! Я тогда понял, как непросто фельдмаршалу Михаилу Кутузову далось решение оставить Москву оккупантам-французам.
— Я хотела бы продолжить этот разговор. Пойдём, я покажу тебе полотно, на котором показано, как Москва встретила захватчиков. Это работа Василия Верещагина «Сквозь пожар». Вот она, посмотри, пожалуйста.
— О! Здесь главный герой — чудовищный пожар! Большую часть картины занимают клубы дыма, сквозь который пробиваются языки пламени. Чад передан так натурально, что в горле начинает першить, когда смотришь на полотно.
— И сквозь огонь идут три человека. Тот, что в центре, закрыл лицо руками, скрестив их перед собой. И только знаменитая шляпа-треуголка выдаёт, кто он такой.
— Неужели Наполеон?
— Да, Ваня. Таким жалким и беспомощным предстал на картине Василия Верещагина французский император, который много лет держал в напряжении всю Европу. Видишь, он даже не может идти самостоятельно, его поддерживают под локти два офицера.
— Художник был очевидцем тех событий?
— Нет, Верещагин родился через тридцать лет после войны. Серию картин, посвящённых войне с Наполеоном, он создал в самом конце девятнадцатого века. Полотно «Сквозь пожар» датируют 1899 годом. Но это не просто творческое осмысление давно минувших событий. Художник проделал настоящую научную работу, прежде чем взяться за кисть. Он проанализировал сотни свидетельств участников войны, как русских, так и французов. И даже написал книгу «Наполеон в России». Значительная часть этого труда посвящена пожару в Москве.
— Маргарита Константиновна, а почему всё-таки пожар вспыхнул?
— Однозначного ответа на этот вопрос нет. Считается, что первыми загорелись продовольственные склады и баржи с сеном на Москва-реке. Возможно, их подожгли сторонники стратегии, по которой следует уничтожить своё имущество, чтобы оно не досталось врагу.
— Наполеон вошёл в уже горящий город?
— Да, когда 3 сентября 1812 года французский император занял Кремль, Китай-город уже горел. А ночью поднялся сильный ветер, и огонь стремительно распространился по Москве. Утром Наполеон был вынужден пешком эвакуироваться из Кремля. Город представлял собой огненный лабиринт. Бонапарт смог выбраться из него. Он переправился через Москва-реку и дошёл по Петровского дворца на окраине. Когда через три дня французы вернулись в центр города, там были развалины, покрытые пеплом.
— Как жаль Москву! Как она пострадала от пожара!
— Не только от пожара. При отступлении Наполеон приказал заминировать Грановитую палату, Арсенал, колокольню Ивана Великого, башни Кремля. Как только французы ушли, в городе стали греметь взрывы.
— Надеюсь, что всё-таки Кутузов не зря допустил оккупацию Москвы.
— Ты, Ваня, буквально процитировал Лермонтова: «Ведь недаром Москва, спалённая пожаром, французу отдана?». На этот вопрос ответила сама жизнь. Древний русский город в течение нескольких лет был отстроен заново. Масштабы этого строительства можно сравнить с возведением Санкт-Петербурга в восемнадцатом веке. Москва восстала из пепла в ещё большем великолепии.
— А Наполеону московский пожар подпалил усы!
— Да, в переносном смысле. После прогулки по огненному лабиринту московских улиц французский император утратил славу непобедимого. Эту перемену в образе надменного агрессора зафиксировал Василий Верещагин на картине «Сквозь пожар». Полотно стало экспонатом Государственного исторического музея и свидетельством верной стратегии русских полководцев в Отечественной войне 1812 года.
Псалом 61. Богослужебные чтения

61-й псалом, который сегодня читается в храмах за богослужением, имеет очень интересные и непохожие друг на друга переводы на разные языки своего первого стиха. Давайте сначала послушаем весь псалом — а потом поразмышляем над причинами разных переводов.
Псалом 61.
1 Начальнику хора Идифумова. Псалом Давида.
2 Только в Боге успокаивается душа моя: от Него спасение моё.
3 Только Он — твердыня моя, спасение моё, убежище моё: не поколеблюсь более.
4 Доколе вы будете налегать на человека? Вы будете низринуты, все вы, как наклонившаяся стена, как ограда пошатнувшаяся.
5 Они задумали свергнуть его с высоты, прибегли ко лжи; устами благословляют, а в сердце своём клянут.
6 Только в Боге успокаивайся, душа моя! ибо на Него надежда моя.
7 Только Он — твердыня моя и спасение моё, убежище моё: не поколеблюсь.
8 В Боге спасение моё и слава моя; крепость силы моей и упование моё в Боге.
9 Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше: Бог нам прибежище.
10 Сыны человеческие — только суета; сыны мужей — ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты.
11 Не надейтесь на грабительство и не тщеславьтесь хищением; когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца.
12 Однажды сказал Бог, и дважды слышал я это, что сила у Бога,
13 и у Тебя, Господи, милость, ибо Ты воздаёшь каждому по делам его.
В русском синодальном переводе первый стих звучит так: «Только в Боге успокаивается душа моя: от Него спасение моё». Открываем церковно-славянский текст: «Не Богу ли повинется душа моя? от того бо спасение мое». Как вам разночтение? В русском — «успокаивается», в славянском — «повинуется». Вроде бы как совсем не об одном и том же, не так ли?
Очень интересным видится перевод, сделанный архиепископом Амвросием (Зертис-Каменским) в середине XVIII века: «Точию пред Богом молчание [да будет] [тебе] душе моя! от Того бо спасение мое». А вот как поэтически переложил этот стих священник Гавриил Пакацкий: «Не Богу ли в повиновенье Предаться должен ты, мой дух! Не той ли даруя спасенье, Возвеселит мой взор и слух?»
Если попробовать подытожить всё вышеизложенное, то главный смысл этого стиха можно передать так: только перед Богом моё сердце может спокойно помолчать. И это молчание — «беременно надеждой»; оно не пассивно, оно рождается не от пустоты или обречённости, а, напротив, от глубокой веры и спокойного ожидания спасения. И вот именно в этой точке смыкаются наконец-то «успокоение» и «повиновение»: человек вручает всего себя целиком водительству Божественной воли, и через это «отпускание» себя успокаивается: так преодолевается кажущаяся двойственность между Божественной силой и Божественной милостью — упоминанием которых и завершается 61-й псалом.
В завершение мне хотелось бы привести мысли блаженного Августина из его «Комментариев на Псалмы» именно об этой кажущейся двойственности: «Два основания — сила и милость. Поймите Божью силу, и поймите Божью милость. Этими двумя охватывается почти всё Писание. Его силу — бойтесь; Его милость — любите. Не надейтесь на милость так, чтобы презреть силу; и не бойтесь силы так, чтобы отчаяться в милости».
Псалом 61. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 61. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 61. На струнах Псалтири
1 Начальнику хора Идифумова. Псалом Давида.
2 Только в Боге успокаивается душа моя: от Него спасение мое.
3 Только Он - твердыня моя, спасение мое, убежище мое: не поколеблюсь более.
4 Доколе вы будете налегать на человека? Вы будете низринуты, все вы, как наклонившаяся стена, как ограда пошатнувшаяся.
5 Они задумали свергнуть его с высоты, прибегли ко лжи; устами благословляют, а в сердце своем клянут.
6 Только в Боге успокаивайся, душа моя! ибо на Него надежда моя.
7 Только Он - твердыня моя и спасение мое, убежище мое: не поколеблюсь.
8 В Боге спасение мое и слава моя; крепость силы моей и упование мое в Боге.
9 Народ! надейтесь на Него во всякое время; изливайте пред Ним сердце ваше: Бог нам прибежище.
10 Сыны человеческие - только суета; сыны мужей - ложь; если положить их на весы, все они вместе легче пустоты.
11 Не надейтесь на грабительство и не тщеславьтесь хищением; когда богатство умножается, не прилагайте к нему сердца.
12 Однажды сказал Бог, и дважды слышал я это, что сила у Бога,
13 и у Тебя, Господи, милость, ибо Ты воздаешь каждому по делам его.
8 июля. О сострадании и сочувствии друг другу

В 12-й главе Послания апостола Павла к римлянам есть слова: «Радуйтесь с радующимися и плачьте с плачущими».
О сострадании и сочувствии друг другу — священник Николай Конюхов.
Апостол Павел призывает нас быть внимательными к другим людям, поскольку мы эгоисты, мы очень сильно зациклены на себе, и часто мы транслируем именно то, что с нами происходит, в окружающий мир, и хотим, чтобы люди с нами плакали и с нами смеялись.
Но христианство учит открывать глаза и видеть, что происходит с людьми, находящимися рядом с нами, и в том числе замечать их состояние. Если они скорбят, было бы правильно и благочестиво войти в их страдания, открыть своё сердце для сострадания.
И наоборот, если мы увидим чью-то радость, у кого-то что-то получилось, то не стоит завидовать и думать: «Почему это, Господи, им такие благодеяния? Ты их что, любишь, а меня — нет?»
Нужно быть сострадательными и плакать с теми, у кого случилось горе, и учиться радоваться с теми, у кого что-то получилось.
Все выпуски программы Актуальная тема