Поделиться
Священномученик Философ Орнатский
В июле 1910 года настоятель петербургского храма святого Андрея Критского Философ Орнатский встретил двадцатипятилетие своего пастырского служения. Чтобы избежать пышных празднеств и чествований, умудрённый годами протоиерей отправился в Саровскую пустынь. Там он провёл несколько дней в сосредоточенной молитве, радуясь возможности побыть в уединении и оглянуться на прожитую жизнь.
Отец и дед Философа были сельскими священниками. Молитвенно поминая предков, протоиерей невольно сравнивал их путь со своим. Сам он закончил Санкт-Петербургскую духовную академию со степенью кандидата богословия, возглавлял общество религиозно-нравственного просвещения, был членом городской думы от духовенства. Ежедневно проводил просветительские беседы, много читал, старался реагировать в своих проповедях на вызовы времени, которые были всё тревожней. Каждый день протоирея был насыщен событиями, но в Саровской пустыни все важные дела вдруг представились ему суетой. Подумалось — а не лучше ли было как отец, как дед, прожить в провинциальном селе, где устои просты, а отношения чистосердечны? И словно в ответ на эти мысли взгляд выхватил в открытом томике Нового Завета строчки апостольского послания: «Служите друг другу каждый тем даром, какой получил, как добрые домостроители благодати Божией».
Философ Орнатский был уважаем в Санкт-Петербурге. Он заботился о неимущих, устраивал ночлежки для бедных и приюты для сирот, курировал строительство храмов. Через руки священника проходили значительные суммы денег, и при этом его семья жила очень скромно. Батюшка давал частные уроки, чтобы прокормить десятерых детей. Во время первой мировой войны Орнатские отдали свою квартиру под лазарет, а сами ютились в казённом помещении при Казанском соборе, настоятелем которого отец Философ стал незадолго до начала военных действий.
В октябре 1917-го в Санкт-Петербурге произошёл политический переворот. От рук красноармейцев стали погибать священники, новая власть покушалась на храмовые святыни. Философ Орнатский в беседах, проповедях и общественных выступлениях обличал безбожников.
ПРОТОИЕРЕЙ ФИЛОСОФ:
Разбойники управляют нами. Терпеть далее невозможно, потому что затронуто Святое Святых русской души — наша Церковь. На сознательное мученичество идти не следует, но если нам нужно пострадать и даже умереть за правду, это надо будет сделать.
Советская власть не простила священнику дерзких речей. 1 августа 1918 года в дом Орнатских явились вооруженный матрос и два красноармейца и приказали отцу Философу собираться. Вместе с батюшкой были арестованы два его сына — Николай, военный врач и Борис, штабс-капитан артиллерии. Конвоиры обещали домочадцам, что задержанные вскоре вернутся, однако, этого не произошло. Дочь протоиерея, Лидия Философовна, отправилась в комиссариат, чтобы выяснить судьбу отца и братьев. Там ей сказали, что «никаких Орнатских не знают». Выйдя из здания, девушка услышала за своей спиной тихий голос.
НЕИЗВЕСТНЫЙ:
Сестра Орнатская, идите, слушайте и не оборачивайтесь: ваш отец и братья были здесь, а теперь увезены и расстреляны в числе других арестованных на одной из дамб Финского залива.
Позднее очевидцы рассказали, что перед казнью протоиерей Философ утешал других приговорённых к смерти.
ПРОТОИЕРЕЙ ФИЛОСОФ:
Ничего, ко Господу идем. Примите мое пастырское благословение и помолимся вместе!
Встав на колени, священник ровным голосом читал молитвы на исход души. Лицо его оставалось спокойным и светлым, словно он видел перед собой не палача, а дорогу, по которой душа отправится в путь всея земли. И протоиерей Философ Орнатский освятил этот путь бесстрашным свидетельством о Христе.
Ирина Токмакова. «И настанет веселое утро»: «О пустом времени»
Поделиться
Фото: PxHere
Есть у писательницы Ирины Токмаковой детская повесть «И настанет весёлое утро». Её героиня, маленькая Полина, совершает путешествие в прошлое. Зачем? Чтобы вернуть в дом утраченную радость. А помогает ей подруга — звезда по имени Ая.
По дороге Полину и Аю ожидает несколько удивительных встреч. Об одной из них у нас с вами и пойдёт речь. Подруги подходят к поезду, который должен отправить их в прошлое и смотрят, как Машинист, по имени Шкандыба, грузит на поезд ящики, наполненные временем, — минутами, часами, днями.
Оказывается, что весят ящики по-разному. Одни необычайно легки, другие — едва поднимешь. Попусту потраченное время, поясняет Шкандыба, это очень тяжёлая вещь, можно сказать, неподъёмная. А вот лёгкие ящики заполнены нужным, полезным, добрым временем.
Попусту потраченное время тяготит душу. А что, если в ящике, помимо пустого времени, кроется ещё что-то? Маленькая трусость — или небольшая подлость — или крошечное предательство? Совсем маленькие, конечно, но вот в чём дело: маленький грех всё равно остаётся грехом и давит на сердце.
Святитель Николай Сербский, известный подвижник и богослов двадцатого века, пишет: «Бывает, что есть много мелких грехов и проступков, которые человек считает незначительными и не исповедуется, не кается в них. Словно паутина, опутывают они сердце и свивают гнездо для тяжкой печали».
Как избавиться от тяжести потраченного попусту времени, выбросить ящики Шкандыбы, смести душащую паутину? На этот вопрос можно ответить словами святителя Николая Сербского: «Исповедь проветривает и очищает дом души, и войдёт в него свежий и здоровый воздух от Духа Божия».
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Люси Монтгомери «Энн из Эйвонли» — «Полнота жизни»
Поделиться
Фото: PxHere
Все мы стремимся обрести полноту жизни. Но как её обрести? Этим вопросом задаётся Энн Ширли, главная героиня цикла книг, написанных канадской писательницей Люси Монтгомери.
В одной из повестей этого цикла под названием «Энн из Эйвонли» семнадцатилетнюю сироту Энн, которую в детстве удочерили фермеры Катберты, ждёт новое испытание. Несмотря на полученную стипендию, ей не удастся поехать в колледж, поскольку воспитавшая её Марилла теряет зрение. Энн придётся остаться на ферме и стать — по крайней мере на один год — всего лишь сельской учительницей. Энн горюет — ей кажется, что она уже никогда не сможет выбраться на широкий путь.
Миссис Аллан, лучший друг девушки, утешает её, говоря: «Не горюй слишком сильно. В конце концов, Энн, не то, что ты берёшь у жизни, делает её богатой и полной, а то, что ты в неё вкладываешь. Жизнь может быть тесной, а может быть широкой. Но мы сами делаем её такой».
В сто восемнадцатом псалме царя и пророка Давида есть слова о том, что полнота жизни определяется исполнением воли Божьей: «Буду ходить в широте, ибо я взыскал заповеди Твои».
Исполнение заповедей Божьих не лишает человека свободы а, напротив, выводит его на духовный простор. Это и есть та полнота жизни, о которой говорит героиня повести Люси Монтгомери «Энн из Эйвонли».
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Марфо-Мариинский женский монастырь — Владивосток
Поделиться
Фото: Piqsels
Ансамбль Марфо-Мариинского монастыря появился во Владивостоке в конце девятнадцатого века как архиерейское подворье. Комплекс зданий в живописной долине реки Седанки построили для первого епископа Владивостокской епархии, Евсевия (Никольского). Рядом с домом архипастыря возвели церковь, посвящённую его небесному покровителю — священномученику Евсевию Самосатскому, а также храм-часовню во имя Александра Невского. При подворье отрылись церковно-приходская школа и учительская семинария для подготовки преподавателей.
Святитель Евсевий возглавлял Церковь во Владивостоке почти двадцать лет. За это время в епархии было построено сто семьдесят храмов и начало действовать более ста образовательных учреждений. С благословения владыки на Дальнем Востоке учредили Камчатское православное братство. Благодаря этой организации дети коренных северных народов обучались грамоте и ремёслам. В таёжной глубинке появились больницы с бесплатными лекарствами.
В 1917 году Евсевий (Никольский) отправился в Москву, чтобы принять участие во Всероссийском поместном соборе. Вернуться на Дальний Восток владыке помешали революция и вспыхнувшая вслед за ней гражданская война. Архиерейское подворье на реке Седанке безбожные власти национализировали. На территории комплекса в разные годы размещались школа для малолетних преступников, кинотеатр и ремонтные мастерские.
В 1989 году архитектурный ансамбль, созданный епископом Евсевием, вернули Русской Православной Церкви. Здесь открылась Марфо-Мариинская обитель милосердия, которая вскоре была преобразована в женский монастырь. Его насельницы с помощью благотворителей восстановили и отреставрировали здания архиерейского подворья.
Возродили сестры Марфо-Мариинского монастыря и традиции милосердия, заложенные при владыке Евсевии (Никольском). Монахини посещают пациентов «Приморской детской туберкулезной больницы», «Дома ветеранов и пенсионеров», клинической больницы № 2 Владивостока, ухаживают за больными на дому и оказывают молитвенную помощь всем, кто об этом попросит.
Все выпуски программы ПроСтранствия
