Поделиться
Гость программы - Владимир Легойда, председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата.
Темы беседы:
Новогодние и Рождественские праздники; трагедия во Франции (расстрел редакции журнала карикатур); разница между религией и религиозной мотивацией поступков; чувство ответственности у современных людей; планы журнала "Фома"; грядущие празднования 1000-летия смерти равноап. Кн. Владимира.
Ведущие: Лиза Горская, Денис Маханько
Д. Маханько
— Здравствуйте, дорогие друзья! На радио «Вера» программа «Светлый вечер». Меня зовут Денис Маханько, здесь в студии со мной Лиза Горская.
Л. Горская
— Здравствуйте!
Д. Маханько
— И в гостях у нас обычно по пятницам Владимир Романович Легойда, председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата. Здравствуйте, Владимир Романович!
В. Легойда
— Добрый вечер!
Наше досье:
Владимир Романович Легойда. Председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата, главный редактор журнала «Фома», преподаватель МГИМО. Родился в 1973 году в Кустанае. В 96 окончил Институт международных отношений, а спустя несколько лет защитил диссертацию. Кандидат политических наук. С 2007 по 2009 был заведующим кафедрой международной журналистики МГИМО. С этой должности ушел по собственному желанию в связи с назначением на должность председателя Синодального информационного отдела. Владимир Легойда входит в состав многих церковных советов и комиссий. Известен своей общественной деятельностью. Помимо прочего — член Совета при Президенте по развитию институтов гражданского общества и правам человека. Женат, трое детей.
Д. Маханько
— Наша первая встреча после затяжных каникул, прозвучала инициатива из Госдумы сократить каникулы, вы как сами думаете, стоит сокращать? Как надо работать и как отдыхать? Где тут баланс?
В. Легойда
— А с какого вопроса мне начинать отвечать? (смеются) Насчет продолжительности я не задумываюсь, честно говоря, есть какие-то другие, более важные, интересные дела.
Как отдыхать? Субъективно я вообще не очень понимаю, что это такое. Работа она... Ты не можешь сознание выключить в 6 часов, в 7, в 8, на том, что называется каникулы, на этот период. Ты все время думаешь над чем-то. Просто в моем случае это связано с тем делом, которое для меня важно, интересно. Я бы и так думал на те темы, которые мне приходится думать. На работе, даже если бы я не работал, думал, так или иначе. А так, мне кажется, у каждого свои рецепты. Конечно, человек должен получать удовлетворение, удовольствие от работы. Лучший отдых — с книгой. Или фильм хороший.
Д. Маханько
— Что читали на каникулах, смотрели?
В. Легойда
— Я закончил читать книжку «Пайдейя» Вернера Йегера про воспитание античного грека. Кратко пересказать не получится (смеется). Первый том. Потому что там у него есть еще второй и третий. Которые ждут своего часа.
Д. Маханько
— Наверное, и какая-то работа была, потому что Рождество...
В. Легойда
— Я надеюсь, что молитвенная. С детьми чуть больше времени удалось провести, с друзьями несколько раз встретились на Святках уже.
Д. Маханько
— И все-таки, возвращаясь к первому вопросу, стоит ли сокращать каникулы? Мы сейчас не о вас говорим, вы всегда в работе. Людям, я слышал, нечем заняться, они на стену лезут.
В. Легойда
— Я, правда, не задумывался, я — плохой эксперт. Я чувствую, вам очень хочется эту тему обсудить.
Д. Маханько
— Потому что было скучно.
В. Легойда
— Кто вам мешал? Не уходили бы на каникулы, да и все. Вас же заставить никто не может. Не работать. Работать, наверное, могут.
Д. Маханько
— Откровенно говоря, два дня пришлось в офисе провести.
В. Легойда
— Вот видите как. Грех жаловаться, как говорится, все в порядке (смеются).
Д. Маханько
— Продолжая тему новогодних праздников, есть у нас некое неправильное распределение веса между Рождеством Христовым и Новым годом. Об этом говорят каждый год, что все-таки Рождество у нас в связи с календарной проблемой, с советскими традициями немножко находится в тени новогоднего торжества. И что касается Государственной Думы, с которой мы начали, они ведь тоже хотят сократить эти каникулы до 7-го числа. А я бы наоборот их сделал с Рождества, на Святках ведь надо гулять.
В. Легойда
— Вы предлагаете 31 и 1 сделать рабочими днями?
Д. Маханько
— 31 и 1 можно отдохнуть, а 2-го я бы уже работал.
В. Легойда
— Ну может быть, вам выступить со своей инициативой? Убедить кого-то из депутатов. Я не знаю, много раз эта тема обсуждалась. Я не вижу никакой большой беды в праздновании Нового года, если оно проходит без каких-то излишеств любого плана. Что касается тяжести, я не думаю, что тут можно сравнивать, хотя я понимаю, о чем вы говорите, но это вопрос отношения в семье. У нас Новый год традиционно семейный праздник, но если в семье он более важен, чем Рождество, вы никакими приказами это не измените. Другое дело, что если смотреть исторически, разбираться, как это появлялось, анализировать, то понятно, что у нас Новый год при Петре начинает праздноваться. Это связано с вполне понятным влиянием на Петра I того, что он видел в Западной Европе, когда он путешествовал по ней. До этого никогда 1 января у нас не отмечали Новый год на Руси. Петр это вводит. Но это не значит, что он шире, чем Рождество. Насколько я понимаю, Новый год в нашей стране три раза праздновать начинали.
Д. Маханько
— В сентябре?
В. Легойда
— Нет-нет, именно 1 января, трижды в истории. При Петре. Обычно говорят, что Петр ввел. Но это не значит, что Петр ввел и потом нон-стопом праздновали. Петр ввел, попраздновали, и это празднование потихоньку сошло. Потому что оно никак особо не привилось. Потом это уже вторая половина XIX века, это государыня, царский двор, это опять же европейское влияние, но тогда это уже не петровский Новый год, когда шумно, карнавально и прочее. Это семейный праздник. Новый год становится семейным праздником, благодаря тому, что и государыня, и сестра, это свои детские воспоминания о ёлке, о Новом годе, Рождестве волей-неволей прививали в своих семьях, и получалось гораздо шире. Это уже не петровский Новый год совсем. А третий раз — это советское время, то, о чем вы говорите. Причем, если я не ошибаюсь, это 36 год. В общем, 30-е годы совершенно точно. Потому что, отменяя абсолютно все, «мы наш, мы новый мир построим», большевики и новый год тоже смели вместе с Рождеством. Он не праздновался. До 30-х годов точно. По-моему, до 36 года. И вот в 36 году уже возвращается Новый год здесь впервые и сознательно как альтернатива Рождеству. Как праздник, который должен вытеснить, потому что Рождество продолжали праздновать. Не официально, естественно, а люди праздновали, и ничего с этим сделать было нельзя. И поэтому Новый год в третий раз приходит в Россию как уже сознательная попытка вытеснить Рождество. Елка из рождественской превращается в новогоднюю, чего не было ни в первом, ни во втором случаях, вместо Вифлеемской звезды водружается на её макушку пятиконечная советская звезда. И так далее. Но мы-то с этим уже имеем дело. Но, мне кажется, что если для верующего человека это проблема, с пониманием того, что это еще пост, что это уже окончание поста, время максимальной собранности, вычеркивать из календаря не обязательно, но с пониманием, что...
Д. Маханько
— А вы празднуете дома?
В. Легойда
— Да-да.
Д. Маханько
— С курантами?
В. Легойда
— Не обязательно с курантами, просто ёлка, дети знают, что новый год, знают также, что Рождество и понимают разницу.
Л. Горская
— А по старому стилю празднуете?
В. Легойда
— Это уже слишком.
Д. Маханько
— То есть я правильно понимаю, что главное расставить приоритеты верно. В нашем эфире 31 декабря владыка Пантелеимон (Шатов) говорил, что нет ничего плохого в том, чтобы праздновать начало очередного года от Рождества Христова, это тоже прославление Бога, но ваши дети должны знать, что Рождество — это больший праздник, чем Новый год.
В. Легойда
— Я почему и говорил. Говорят, Петр вел, но важно понимать, что Петр не празднование Нового года ввел как такового, он летоисчисление ввел. С празднованием Нового года на Руси произошла замена летоисчисления. После смерти Петра, как я сказал, новогодние празднования ушли, а летоисчисление уже нет. А до Петра летоисчисление на Руси, конечно, было от сотворения мира. Новый год был 1 сентября, а летоисчисление велось от года такого-то от сотворения мира. Поэтому это летоисчисление тоже христианское. Это празднование было в рамках христианской культуры. Не христианские мотивы в праздновании Нового года, повторюсь, они появились только с советским празднованием. Ни у петровского, ни у того празднования в XIX веке, как я уже сказал, во второй половине вновь возродилось, оно никаких антихристианских мотивов не имело. Но тогда не было и другой проблемы. Поскольку календарь...
Д. Маханько
— Это не было постное время, это были святки.
В. Легойда
— Да, это были святки. То есть это было после Рождества.
Д. Маханько
— Как вы думаете, у Рождества есть перспективы? Понятно, что люди, которые укоренены в традиции, верующие, они это все понимают. А эта вакханалия по телевизору, это невозможно. Этот вечный голубой огонек.
В. Легойда
— Мне сложно с вами спорить или соглашаться, потому что я не смотрел. Но я бы вопрос поставил по-другому. Не есть ли перспектива у Рождества, а есть ли у нас перспектива? Логика жизни христианина, как мне кажется, она заключается в том, что не он предает жизнь каким-то вещам, связанным с Христом, а его близость к тому, что связано с Христом, оно вдыхает в него жизнь. Недавно в какой-то дискуссии я сказал, что у меня нет сомнений во Христе, у меня сомнение в собственном бытии (смеется). У меня вопросы-то к себе. В данном случае я бы ваш вопрос перефразировал: есть ли у нас перспектива? Если нет того, о чем вы говорите, тогда большие вопросы о целях и целесообразности существования нашей культуры, нашего общества, прочее и прочее.
Л. Горская
— Но все-таки странно... Возвращаясь к нашей теме...
В. Легойда
— К каникулам?
Л. Горская
— Да. Идет пост, у людей выходные, люди не знают, куда себя приткнуть.
В. Легойда
— В церковь. У нас в Москве в Сретенском монастыре с 31 на 1 — Литургия. Архимандрит Тихон (Шевкунов), я читал, не был у них на богослужении, слушал на их сайте http://pravoslavie.ru его проповедь новогоднюю. Замечательная проповедь. Очень хорошо можно себя применить. В рабочее время вряд ли кто-то бы пошел на ночь послужить, а тут — прекрасная возможность для молитвы.
Л. Горская
— 2, 3, 4...
В. Легойда
— Прекрасно можно в храме провести. Можно в монастырь съездить, подготовиться к Рождеству. Мне кажется, замечательно. Слава Богу, что есть такая возможность. Мы же работаем-работаем-работаем, бах и — на курорт. А тут... Сейчас и время такое, что далеко не уедешь. А тут бах — и в монастырь, пожалуйста. Несколько дней провести, снежок — хорошо!
Л. Горская
— Если снежок есть...
В. Легойда
— Растаял снежок — еще лучше.
Д. Маханько
— Я напоминаю, у нас в гостях Владимир Романович Легойда, председатель Синодального информационного отдела. Это «Светлый вечер» на радио «Вера». Не можем не затронуть с вами то страшное событие, которое произошло во Франции. В связи с этим хотелось бы поговорить о теме уместности, не уместности... Понимаете, тут сразу вопрос не задашь, потому что очень много слоев...
В. Легойда
— Простите, что перебиваю, но я бы даже сказал, что там не событие произошло, а произошла целая череда...
Д. Маханько
— И продолжается...
В. Легойда
— И будет происходить. Я вообще считаю, что это внутри некого процесса, который завтра не остановится, и никакого баланса не наступит.
Д. Маханько
— Очевидно, это событие, расстрел редакции можно сравнить с 11 сентября вполне для Европы.
В. Легойда
— Что значит сравнить? Какая точка отсчета. Что, бесспорно, мне кажется, очевидно: убийство — это ужасно и тут нечего дискутировать.
Л. Горская
— Странная дискуссия возникла именно в российском обществе, когда многие уважаемые люди на полном серьезе обсуждали, а не за дело ли убили 12 человек.
В. Легойда
— Мне кажется, к сожалению, в этой дискуссии, за которой я так или иначе следил, много было очень странного, к сожалению, в очередной раз была возможность убедиться, что люди не слышат друг друга, что люди начинают в ситуации, когда, казалось бы, результатом страшных событий должно быть какое-то сближение, рост доброго отношения к друг другу, рост уважения ко взглядам друг друга, отсутствие нагнетания провокации. В результате, к сожалению, этого не происходит. Нередко я наблюдал в так называемой дискуссии (потому что полноценной дискуссией это сложно назвать), когда люди говорят вроде бы об одном и том же, но при этом обвиняют друг друга, что у тех неправильные взгляды. То, что многие говорили, была сформулирована позиция, на мой взгляд, публицист Сергей Худиев первым сформулировал, по крайней мере, я у него это видел, у Сергея Львовича, что сразу оформилась ситуация ложного выбора: либо ты за террористов, либо ты за карикатуристов. Сергей Львович замечательный привел пример, что если в кинотеатр, где смотрели похабные фильмы, в него попадает бомба, гибнут люди, это, конечно, ужасно, но это не значит, что я должен обязательно солидаризироваться с тем, что они там смотрели, тоже начинать это смотреть, пропагандировать...
Д. Маханько
— Распространять.
В. Легойда
— И так далее, да. Здесь много тем затронуто. Тема терроризма отдельная большая тема. Нужно понимать, что демократические общества, поймите правильно, говорю это исключительно как политолог, это вам любой скажет специалист. В каком обществе минимизирована проблема терроризма? В тоталитарном. В Советском Союзе был терроризм? Вы слышали что-нибудь?
Д. Маханько
— Может быть, не слышали, потому что не говорили.
Л. Горская
— Да, даже если бы было, не услышали.
В. Легойда
— Они, конечно, были, был захват заложников, но об этом никто ничего не знал. Узнавали постфактум, либо сарафанное радио. Не только потому, что это такое защищенное общество. Оно защищено контролем над медиа. Это общее место в экспертном кругу, что в тоталитарном обществе это мало возможно. Потому что цель террористов — это резонанс. Когда нет медийного резонанса, это не значит, чтобы победить терроризм, я подчеркиваю, что нужно создавать тоталитарное общество. Но нужно понимать, что у каждого строя есть свои сильные, слабые стороны. Посмотрите. Несколько человек подряд несколько дней страна... со спецслужбами, которые должны заниматься оперативной деятельностью, которые, как выясняется, много месяцев наблюдали за этими людьми, что это такое? Вы читали это все, что много разных версий, я не хочу в них вдаваться, это все, на мой взгляд, не очень серьезно и безответственно, на мой взгляд, обсуждать. Здесь действительно и гибель людей, там ведь много людей погибло, речь идет не только о редакции, речь идет и о посетителях магазина кошерной пищи, которые были застрелены, погибших полицейских, много о ком. Это именно цепь, волна терроризма, которая прокатилась, которая вызвала все эти... Но понятно, что в открытом обществе такие опасности существуют. И дальше, если мы считаем это злом, то, конечно, мы должны это минимизировать. Разными способами. Есть другая проблема. Проблема свободы слова и уважения к другому. Вот Наталья Алексеевна Нарочницкая, наш замечательный ученый, историк, она очень хорошо сказала, что есть два понимания свободы. Я свободен, потому что меня никто не может оскорбить в обществе. Да? И я свободен, потому что я могу сказать про кого угодно, что угодно. Безусловно, как и Наталья Алексеевна, я считаю, что подлинная свобода — это свобода первого толка. Когда я понимаю, что я защищен в обществе, что меня не могут оскорбить.
Больше всего меня в этой ситуации, если эту тему продолжать, удручает, что некоторые люди пытаются проводить очень странные параллели между сатирой, которая направлена на вполне определенные цели, она может быть разной, я не говорю про эти издания, которые никогда не пользовались большим уважением, если объективно говорить, и популярностью, если бы не вся эта ситуация. Но между этим и какими-то высказываниями Евангельскими и прочими, меня это поразило и потрясло. Когда чуть ли не сравнение феномена юродства и политической сатирой, причем очень низкого пошиба. Это мне кажется весьма удивительным, странным, недостойным и несерьезным.
Д. Маханько
— А насколько достойно брать на себя функцию высшего правосудия и говорить, что люди пострадали за дело? Мол, так им и надо. Тоже не очень красиво.
В. Легойда
— Это не тоже. Тут же в чем проблема. Как только люди начинают говорить еще о чем-то, помимо самого факта убийства, мне сразу могут сказать: а вы тут с оговорочками... Тезис первый: произошло страшное убийство, которое ничем не оправдывается. Точка. Здесь не может быть оговорочек. Никто не сравнивает убийство с карикатурой. Я не сравниваю и считаю неправильным это сравнивать. Если мы не предполагаем больше никакой дискуссии, давайте здесь остановимся. А если все-таки мы говорим, обсуждаем, тогда мы не можем закрывать глаза на то, что в мире ежедневно происходят страшные вещи, нередко происходят более страшные вещи, которые не получают подобного резонанса.
Л. Горская
— В Нигерии, например.
В. Легойда
— А преследование в XXI веке, я предлагаю вам посвятить этому отдельную передачу, внимание, гонение на христиан, гибель христиан в цивилизованном мире в XXI веке. Их погибло очень много.
Д. Маханько
— Это звучит удивительно, но это так и есть.
В. Легойда
— Не 10, не 20, не 50 человек.
Л. Горская
— 1000.
В. Легойда
— Не 100 человек. Не было никакого резонанса сопоставимого. Это не умаляет трагедии, но закрывать на это глаза нельзя. Знаете концепцию золотого миллиарда? Получается, то, что происходит в жизни золотого миллиарда — оно заслуживает внимание. Это христианский взгляд на жизнь? А то, что происходит с остальными, это не заслуживает внимание.
Л. Горская
— Так нельзя.
В. Легойда
— Я очень надеюсь, что люди не потеряют чувствительности к страданию людей, человека как такового. И, конечно, любая человеческая жизнь ценна и в глазах Бога. И, конечно, если есть заповедь «не убий», то что тут говорить-то? И реально существует и проблема терроризма, серьезная проблема и ценностного противостояния. Их сложно назвать людьми религиозными, в том плане, что реализуют ценности религии, но то, что они религиозно мотивированные — это факт. Есть разница между религией и религиозной мотивацией. То есть человек может прочитать Коран или Библию, что-то у него в голове стрельнет, он пойдет стрелять, крушить, бить кого-то, считая, что он выполняет волю Бога. Это не делает его религию автоматически ответственной за это, но он религиозно мотивированный. Он так для себя это объяснил. Это важно понимать. Еще раз повторяю, прошу обратить внимание, есть разница между религией и религиозной мотивацией. Религиозная мотивация может быть ложной.
Д. Маханько
— Ведь коммерческие культы, продавцы сетевых штук, они тоже используют религиозную мотивацию.
В. Легойда
— Это еще отдельная проблема... Нет, я в данном случае говорю: когда нам говорят, что нельзя терроризм называть проблемой ислама, другой религии, это верно. Но террористы религиозно мотивированы. Они же не говорят, что мы террористы. Они говорят: мы мусульмане или еще кто-то. И именно поэтому важна роль представителей этих религий и очень важно, что сами представители ислама дают очень жесткую оценку именно самим фактам.
Л. Горская
— Представители традиционного ислама часто сами являются жертвами террористических актов.
В. Легойда
— Да, это тоже так. Но, понимаете, уходить от этой дискуссии тоже нельзя. Другое дело, что сейчас перегретая ситуация, часто на эмоциях. Почему я тоже не делал каких-то комментариев, потому что я понимаю, что в ситуации, когда это произошло, сейчас начинать обсуждать всю проблематику довольно сложно. Иногда просто вынуждено. Когда кто-то, соблюдая правила здесь, в других случаях их не соблюдает. И мне кажется, что это не честно, как минимум.
Д. Маханько
— Можно вас спросить, Владимир Романович, еще как политолога?
В. Легойда
— Я в прошлом политолог...
Л. Горская
— Не бывает в прошлом политологов!
В. Легойда
— Нет, вы перепутали с другой профессией (смеются).
Д. Маханько
— Все-таки, может быть, есть какое-то видение, прогнозы, я сам не понимаю, хотя бы понять, что ждет Францию и Европу в целом, какие-то изменения, потому что есть к этому предпосылки.
В. Легойда
— Как вы могли заметить, поскольку мы не первый раз с вами встречаемся, я вообще не сторонник прогнозов, прогнозирования, я не являюсь экспертом по европейской политике, европейской жизни, но, в целом... Можно иронизировать, что Шпенглер написал 100 лет назад про закат Европы, а она все никак не закатиться...
Л. Горская
— Почти как рассвет социализма.
В. Легойда
— У них — иначе. Нельзя не видеть каких-то изменений в жизни европейской. Нередко подобные случаи, кстати сказать, они становятся результатом фундаментальных изменений. Понятно, что в Европе живут разные люди, в разных странах и по-разному складывается жизнь их. Я не хотел бы широкими мазками, это всегда картину примитивизирует. Но когда вы слышите, что Европа отказывается от христианских корней, за этими словами стоят вполне определенные поступки, действия, изменения, которые происходят в европейской жизни. И это, конечно, бесследно не проходит. Поэтому, я думаю, что понимание того, что сегодня в Европе очень много оказалось людей другого ценностного поля и не произошло никакой переплавки, все эти концепции мультикультурализма уже все признали на сегодняшний день, что они не реализованы в жизни. Люди отстаивают другие ценности, которые европейцам кажутся не самыми важными, и это приводит к конфликтам. Все это требует осмысления, тщательного анализа и каких-то серьезных изменений в жизни. Но при этом мне кажется... Этот процесс двусторонний. То есть, с одной стороны, происходит отказ от своих основ, на которых все это веками строилось, стояло и так далее, а с другой стороны — приходит новое. И тут ценностная война дважды проиграна. Ты от своего отказался, а тут еще чужое приходит, которое тебе не нравится, а противопоставить тебе этому особо нечего. У тебя мотивация другая, у тебя общество рыхлое, а там собранное. И это, мне кажется, сложная ситуация, чего тут говорить. Поэтому мне не кажется, что завтра с помощью волшебной палочки все изменится и будет все замечательно, проблемы исчезнут и так далее. Думаю, что нет.
Д. Маханько
— Напоминаю, что на радио «Вера» программа «Светлый вечер». У нас в гостях Владимир Легойда, председатель Синодального информационного отдела. Вернемся через минуту.
Д. Маханько
— Снова здравствуйте, дорогие друзья! Это программа «Светлый вечер» на радио «Вера». У нас в гостях Владимир Легойда, председатель Синодального информационного отдела. Лиза Горская, Денис Маханько, продолжаем наш разговор. Грустные темы закончили, надо как-то вернуться в светлое состояние. Я вспоминаю слова одного церковного иерарха, периодически попадаю на них где-то и сегодня решил процитировать. «Радость. 365 раз в Евангелии употребляется это слово. Каждый день — это повод для радости».
В. Легойда
— Замечательные слова.
Д. Маханько
— Какие у нас сегодня поводы для радости, Владимир Романович?
В. Легойда
— Неплохой эфир, грустные темы... Если серьезно говорить, недаром в христианстве очень важным является благодарность. И благодарение Богу, это в речи, это в культуре, литургически... Евхаристия — благодарение. Благодарность же не может быть сквозь зубы, она всегда и источник радости, и цель. Сам факт жизни — это радостный факт. Есть такие строчки, что из небытия в бытие Господь нас призвал. Это же понимание того, что мы есть, могло и не быть нас. И это очень радостно, что мы есть. Даже нельзя сказать, что было бы грустно, а просто не было бы вообще. Если над этим задуматься, то можно даже поменять мировоззрение. Размышляя только над одним этим фактом, можно стать верующим человеком. Если задаться целью, можно так прийти к благодарности. Мне кажется, если так философски рассуждать. А если говорить предметно, конкретно. То меня очень радует в последнее время... Непростые времена, как-то мы смотрим сводки, а что где-то еще случилось, не случилось, а какой там курс доллара, евро, йены и прочего, еще где-то. И на этом фоне ты понимаешь, что люди не перестают помогать друг другу, ты это как-то ощущаешь в воздухе, в Интернете, по телевидению. Человечность сохраняется. И на Святках, и в последние дни, предшествующие Рождеству, много приходилось сталкиваться с помощью, человеческими реакциями на улице, на работе, с экранов это было видно. И это очень радостно, очень здорово, что нет тотального озлобления.
Д. Маханько
— Я тоже заметил, что люди стремятся добрее стать.
В. Легойда
— Говорят, что сейчас будут сокращаться благотворительные программы. Это правда. Но, например. Вчера получаю письмо по электронной почте, мне один человек пишет: «Вот вы когда-то у себя в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) публиковали такую-то просьбу о помощи, не надо никому ничего говорить, просто хотел уточнить, сохраняется ли актуальность, мы помогаем и готовы продолжать». Я начинаю отвечать, думая, что они не могут больше помогать. Но человек пишет: «Нет, мы готовы, просто хотели удостовериться, убедиться в том, что...» Сознательное отношение, человек готов, он, ограничивая себя, будет продолжать помогать, но хотел удостовериться, если помощь не нужна, можно помочь кому-нибудь другому. Такая логика была. И я целый день находился под впечатлением. Замечательное письмо. Причем самое главное, что я в начале подумал: «Ах, сейчас...» А вот — нет, совсем иначе.
Д. Маханько
— У меня было впечатление тоже, одно из последних. Я был в гостях у людей, они оба художники, муж и жена, со своим бизнесом, со своими талантами, все свободное время посвящают работе в детском доме, обучают детей рисованию. Никому об этом не говорят, просто выяснилось в процессе ужина, случайно. Они просто сказали: «Дети...» Я говорю: «Ну у вас же детей нет». «Но у нас...» И до слез, вы знаете. Они начали с уроков художества, теперь возят продукты, помогают одеждой, это удивительно и видно, как люди преображаются, когда с этим работают, У нас, по-моему, Ксения Алферова, которая была у нас в гостях, рассказывала о своем фонде, который она со своим мужем Егором Бероевым основала, она говорила: «Вы попробуйте, ведь преображаешься, когда просто смотришь на этих детей больных...» Ну она не говорит «больных», особые дети.
В. Легойда
— У них замечательный фонд, видно, что для них это важная жизнь, хотел сказать, что часть жизни, но подумал, что это фальшиво прозвучит. Я, к сожалению, не слышал эфира, но я читал, ваши непрямые конкуренты журнал «Фома» тоже подготовили интервью с Ксенией Алферовой, я вчера читал текст, очень светлое впечатление. И видно же, когда человек не просто делает это искренне, а что это очень важно для человека. Это в каждой строчке звучит, и это не сыграешь.
Д. Маханько
— Я, помнится, ей сказал тогда, что это лучшая реклама благотворительности, которую я когда-либо слышал. Когда человек говорит, что «попробуйте и вы уже никогда не станете другими». И ничего не надо призывать, лозунгов придумывать, просто жизненный опыт.
Л. Горская
— А меня очень впечатлил мужчина, который попал в соцсети с тем, что после выходных кричал в метро: «Люди, наконец-то, вы вернулись, мне так вас не хватало!» (смеются)
В. Легойда
— Это вагонный?
Л. Горская
— Не знаю, но меня это так тронуло, так непосредственно, причем массово, в промышленных масштабах, всем уставшим от праздников.
Д. Маханько
— Вся станция метро услышала его.
Л. Горская
— Он фигурировал в социальных сетях, не одна я была этим поражена.
Д. Маханько
— Владимир Романович, вы недавно у себя в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), видимо, после длительных выходных написали...
В. Легойда
— Начинается...
Д. Маханько
— Сообщение об ответственности. Оно такое, с балетным уклоном...
В. Легойда
— Не с балетным уклоном, не совсем. Я понимаю, что вы не дифференцируете эти вещи, но балет и бальные танцы это не одно и то же. (Смеются.)
Л. Горская
— Обменялись комплиментами...
Д. Маханько
— Об этом тоже можно отдельную программу сделать?
В. Легойда
— У вас, к сожалению, нет видео, а то можно было бы кое-что и показать. (Смеются.)
Д. Маханько
— Вы говорите, что чувство ответственности утрачено у поколения, то есть...
В. Легойда
— Нет-нет. Я там не делал никаких обобщений. Это было бы безответственно с моей стороны. Я просто говорил о своих впечатлениях, может быть, больше, чем впечатлениях, с чем я сталкивался, работая со студентами. Я все-таки регулярно с 95 года много времени провожу со студентами и обращал внимание на то, что чувство ответственности... Это что такое? Сказал — сделал, сказал «приду» — не пришел, сказал «выполню» — не выполнил. Это не только со студентами, с бывшими студентами, с людьми возраста моих студентов, которых мне приходилось на работу принимать. Я сталкивался с тем, что, как моя одна хорошая знакомая сказала, они бегуны на короткие дистанции. Могут эффектно пробежать, красиво, талантливо, с рекордом, но на короткую дистанцию. А на длинную — тяжеловато, потому что рутина. Но в любой работе есть рутина. Учеба — тоже рутина. Я просто сталкивался, как мне кажется... В том же Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) мне тут же написали, что это всегда так, отцам всегда кажется, что дети не ответственны. Может быть, и так. Я не могу отрицать то, что я наблюдаю, то, что мне кажется таковым, у меня такое впечатление и, повторяю, это больше, чем впечатление. Это связано с какими-то фактами, каким-то анализом. Понятно, как и во всем, что касается детей, ответственность родителей, понятно, что если у детей нет чувства ответственности, им его не привили, оно само не появляется, это не врожденное качество. Я просто привел пример, меня за него стали упрекать, но я написал, что в моей мифологии, как мне его прививали, это связано с одним эпизодом. Понятно, что это не так, не одним эпизодом, это же не инъекция. Просто я помню, как я занимался бальными танцами в 7 лет...
Д. Маханько
— Это сенсационная новость, которая сразу разлетелась...
В. Легойда
— Давно, правда. У нас была преподавательница, жесткая, она говорила, что концерт, репетиция, я сейчас точно текст не помню, но смысл был такой, что вы не можете не прийти. Звучали эмоциональные слова: «Хромые, больные, мертвые, завтра — репетиция генеральная, послезавтра — концерт». И мы как-то все приходили. Она не злая была, к этому все не сводилось, но я понимал: как это не прийти, как можно?
Л. Горская
— Это нормально. Это типично для спортсменов. Спорт без жесткой дисциплины невозможен, в принципе.
Д. Маханько
— Я хочу, с вашего позволения, глубже копнуть. Ведь ответственность — это религиозная единица. Те обеты, которые человек дает в Крещении, обеты, которые он дает при вступлении в брак или в монашество, это ведь тоже требует ответственности.
В. Легойда
— Я думаю, что все остальное тоже. Вообще, жизнь — это религиозная единица, если уж так говорить. Мне кажется, что для верующего человека, для христианина, для православного христианина, он же не может, как Питирим Сорокин сказал, что по воскресеньям пуританин верит в Бога, по остальным дням — в фондовую биржу. Понятие целомудрия, которое важно для христианской аскетики, оно важно как целостность. Что ты христианин не только по воскресеньям, но и в остальные дни недели. В этом смысле целостное восприятие жизни не делит — здесь у нас религиозная жизнь, а здесь — выпить, закусить. Всё религиозно. И трапеза. Почему мы молимся перед едой, после еды? Благодарим. Потому что здесь тоже есть... Неправильно сказать, религиозная составляющая, это тоже некое действо, связанное с Трапезой Господней. Поэтому ответственность, как и многие другие человеческие качества, в цельной личности связана с его мировоззрением, его пониманием. Человеку не приличествует, дав слово, от него отказываться, или нарушать его, не предупредив об этом. Но, к сожалению, даже работа в синодальных структурах, что не всем близко это чувство сотрудникам. (Смеются.)
Л. Горская
— Но, вообще, все это воспитание. Надо научиться не обещать того, что не можешь выполнить для начала. Уже легче будет.
Д. Маханько
— А здесь я с вашего позволения тоже религиозную параллель проведу. Самые страшные минуты в жизни, когда на исповеди рассказываешь свои грехи. «Каюсь». И тебя священник спрашивает: «Обещаешь исправиться?» И тут ты понимаешь: это не шутки, это серьезно, ты же не имеешь права этого делать.
В. Легойда
— Безусловно. Как любое обещание.
Д. Маханько
— А что тогда с этим делать? Если это на уровне молодежи, значит, через 20 лет все такие будут или все-таки молодежь как-то исправится...
В. Легойда
— Нет-нет, раз уж вы обратились к живой классике, моей страничке в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) (смеются), во-первых, я там пишу, что это меняется, на мой взгляд. Когда родители наконец стали заниматься не только собой или зарабатыванием денег, повернулись к детям и дети стали другими. Мне кажется, что последние годы, опять же это мое впечатление, я же не проводил анкетирование, анализов, сравнений... Более того, я согласен в какой-то мере с тем упреком, который прозвучал в мой адрес, что это всегда было так. Конечно, никуда не девается поколенческое про отцов и детей, просто, мне кажется, что каждое поколение имеет свои особенности, мне кажется, что это проблема трижды заострена. Это связано с общественно-политическими, информационно-технологическими серьезными изменениями, мировоззренческими, то, что называется generation gap, проблема отцов и детей, разрыв в поколениях, он в то время, в которое мы живем, он сильнее, чем в предыдущих. Это видно по тому, что с людьми старшего возраста нашему поколение легче общаться, чем с теми, кто младше. Ты вверх разрыв чувствуешь меньше, чем вниз. В плане возраста я имею в виду верх и низ.
Л. Горская
— Мы почему-то с вами ответственность позиционируем как тяжкое бремя, неизбежное, а ведь это же не бремя, это же хорошо. Это означает доверие.
В. Легойда
— Здорово, что вы об этом заговорили. Мне кажется, это не просто доверие, это, прежде всего, означает любовь. Потому что ты боишься взять ответственность, тебе не ловко, ты боишься, не в смысле животного страха, а ты боишься огорчить, обидеть, подвести человека, которому ты дал обещание. Это как, знаете, знаменитое это «жена да убоится мужа», которое любят цитировать, но не всегда хотят понимать.
Д. Маханько
— Из апостола Павла.
В. Легойда
— То, что читается на венчании. Но речь идет о том, что жена да убоится мужа, жена да не послужит поруганием чести своего мужа, не станет причиной его огорчений. То есть это, в принципе, вопрос о любви к человеку, о невозможности его обидеть, то же самое и здесь. Почему человек должен держать слово? Потому что в этом проявляется твое почитание образа Божия в другом человеке. Уважение, любовь к нему. А если ты этого не делаешь, то это не уважение, не любовь. И это очень важно. И когда есть это осознание, вы правы, когда говорите, что это религиозное чувство, потому что когда ты это осознаешь, важность этого всего, ты по-другому должен и себя вести, и жить иначе. В этом весь смысл веры — жить иначе. Жить иначе... А если не жить иначе, то получается по известной восточной пословице: можно тысячу раз сказать слово «халва», но халва слаще не станет.
Д. Маханько
— Мы продолжаем наш разговор. У нас в гостях председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата Владимир Романович Легойда. И это «Светлый вечер» на радио «Вера».
Владимир Романович, хотелось бы спросить пусть запоздало, но спросить о творческих планах журнала «Фома». Как-то будет развиваться журнал в этом году, что мы увидим нового, что вы готовите в феврале?
В. Легойда
— Я очень надеюсь, что как-то будет развиваться.
Д. Маханько
— Январская обложка понравилась, сразу скажу, очень симпатичный ребенок.
В. Легойда
— Спасибо. Светлая обложка. Все тоже в редакции её полюбили, хвалили. Главный редактор немного поругался, как обычно. Не скажу почему. Конечно, мы полны планов, и, кстати сказать, чувство ответственности перед читателями, несмотря на тяжелые времена. Считаем, что у нас есть ответственность перед читателями и журнал должен выходить, как бы нас не пугали. Сейчас мы читали интервью, в том числе и официальных лиц, что СМИ ждут тяжелые времена, что СМИ будут закрываться. Я надеюсь, что с Божией помощью, это не коснется никого из здесь присутствующих. Там о печатных СМИ, конечно, шла речь в первую очередь. И, конечно, есть планы, как в любой редакции и, я надеюсь, что они будут реализовываться.
Д. Маханько
— Я слышал, новый сайт будет запущен.
В. Легойда
— Это, может, немного преждевременно, но я надеюсь, что в ближайшее время непосредственно, и мы будем просить вас не забыть об этом еще раз сказать, что на сайте http://foma.ru будет новый дизайн, юзабилити повысится, новый сайт у журнала «Фома», да. Новый, замечательный сайт! «Начните его любить прямо сейчас!»
Д. Маханько
— Времена трудные, но, глядя на вас, Владимир Романович, я понимаю, мы говорили не так давно, что всегда есть повод для радости. Что тут можно сказать, видимо, если его нет, надо его найти.
В. Легойда
— Открыть журнал «Фома», например, январский номер. Хотя там все начинается грустной колонкой главного редактора.
Л. Горская
— Но есть же такое понятие, как кризис ожидания, если 200 раз сказать, что будет плохо, то обязательно будет плохо. Это экономический термин.
Д. Маханько
— Поэтому я перестал в какой-то момент читать новости. Когда начинаешь понимать, что тучи сгущаются, что все хуже и хуже.
В. Легойда
— Да, когда не читаешь, то вроде бы и ничего.
Л. Горская
— И не бежишь за гречкой. И она не заканчивается, и цены на нее не растут.
В. Легойда
— Не заканчивается. Или ты понимаешь, что ты её вообще не ешь, например.
Л. Горская
— Что это тебя не касается.
В. Легойда
— Или ешь, но редко.
Д. Маханько
— Относительно тех событий, которые проходят, с которыми вы по долгу службы сталкиваетесь, события внутри Русской Православной Церкви, я так понимаю, что нас ждут Рождественские чтения на следующей неделе...
В. Легойда
— Да, событийный ряд. У нас начнутся Рождественские чтения, они дадут старт официально празднования тысячелетия князя Владимира. Потому что 2015 год — это год празднования 1000-летия кончины князя Владимира, равноапостольного князя. И мне кажется, что это еще один замечательный шанс. Как нам 2014 год предоставил возможность обратиться к наследию преподобного Сергия, как мне кажется, я это видел, это связано с фактами и с людьми, которых я наблюдал, с которыми я беседовал, многие открыли для себя преподобного Сергия.
Д. Маханько
— Это правда.
В. Легойда
— И события всколыхнули внутреннюю жизнь. Я очень хотел бы верить, надеяться и что-то делать естественно для того, чтобы и празднование 1000-летия князя Владимира стало точкой изменения в конкретных человеческих жизнях. Радость, вот мы сегодня говорим, от этого светлого события, чтобы она, я имею в виду от праздника, чтобы она измерялась не в масштабах, не в количестве проведенных мероприятий, а в движениях человеческой души. Как это было с преподобным. И здесь есть о чем поговорить. Я бы с удовольствием и в этой студии поговорил бы. О князе Владимире. Не сегодня, но... Я, кстати, в одной студии уже говорил о князе Владимире 31 декабря, в эфире одной радиостанции.
Л. Горская
— Мы слышали.
В. Легойда
— И там как раз задавали вопрос. И там были вопросы скорее критические по отношению к жизни князя Владимира. И мне кажется, что это замечательная возможность поговорить о нем и о нас, на самом деле, потому что тогда это обретает особый способ.
Д. Маханько
— Мне кажется, здорово, это наша сравнительно новая традиция, так получилось и Господь нам, наверное, даровал эти годы юбилейные. Действительно год Сергия Радонежского очень много было интересного. И причем на разных уровнях. Какие-то выставки в музеях, тот же крестный ход, о котором вы нам рассказывали.
В. Легойда
— И, что называется, на местах, в епархиях, в библиотеках, которые вдруг ожили и стали местами притяжения людей. Я был в Екатеринбурге, мне много рассказывали о значении библиотек в современном мире для современной молодежи. Когда библиотеки стали местами встреч, дискуссий.
Л. Горская
— А кто у вас святой покровитель?
В. Легойда
— Князь Владимир.
Л. Горская
— А какие моменты в житии вы наиболее лично воспринимаете? Историческая фигура, которая далеко от нас отстоит.
В. Легойда
— Мне кажется, что в личности князя Владимира, в жизни которого произошел такой резкий переход. Обычно, как происходит. Житие святого, поскольку оно и педагогическую функцию выполняет, может быть, в первую очередь, оно не канонизирует, текст не канонизирует святого, и Церковь только признает святость. А житие это педагогическая, часть педагогического значения святости в жизни других людей. Но всегда, даже в житии понятно, что есть преподобный Сергий, есть отрок Варфоломей. И это целый путь от отрока до вершины святости.
А представляете, какой путь у князя Владимира? От того, кем он был, и он сам этот путь дерзновенно описал словами «я был зверь, а стал человек». И, с одной стороны, это для понимания личности князя очень важно, с другой стороны, для понимания каждого конкретного человека. Мне для понимания себя самого важно. Не потому что я Владимир, а потому что мне кажется, что путь христианина — это путь от зверя к человеку, существа, которое испытывает в своей жизни все тяготы грехопадения на своей личности, на своих поступках. У нас стоит задача в отведенное время, мы не знаем, сколько его, успеть стать человеком. Я когда-то даже сформулировал, поскольку мы в детстве все учили наизусть отрывок из «Как закалялась сталь», помните «жизнь дается человеку один раз...» И я для себя это переформулировал, что жизнь дается человеку один раз и надо успеть в этой жизни встретиться с Богом. Даже если будет мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы».
Д. Маханько
— Ну что ж. У нас в гостях был Владимир Романович Легойда, председатель Синодального информационного отдела Московского Патриархата. Владимир Романович, на следующей неделе, может быть, уже по результатам расскажете про Рождественские чтения.
В. Легойда
— С удовольствием.
Д. Маханько
— Тогда ждем вас через неделю, в пятницу, спасибо!
В. Легойда
— Спасибо!
Д. Маханько
— Лиза Горская, Денис Маханько, всего доброго...
Л. Горская
— До свидания.
В. Легойда
— До свидания!
Послание к Евреям святого апостола Павла
Поделиться
«Апостол Павел». Рембрандт (1606–1669)
Евр., 333 зач. (от полу́), XII, 28 - XIII, 8.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Человек, как известно, привыкает ко всему. С одной стороны, это наше спасительное свойство, с другой, привыкая к благу, мы перестаём его замечать и ценить. Так происходит и с евангельской истиной: как бы мы не пытались избежать привыкания, оно неизбежно наступит, как и привыкание к церковной жизни с её богослужениями, молитвами и постами, а вслед за привычкой придут усталость с разочарованием. Можно было бы бичевать себя и думать, что в этом есть нечто греховное, но поступать так не стоит, ведь у нас есть апостольские послания, которые, среди прочего, имеют в себе фрагменты, посвящённые борьбе с привыканием к христианскому благовестию, а это означает, что и древние христиане были такими же, как и мы, но апостолы не ставили им это в вину. Один из таких фрагментов содержится в 12-й и 13-й главах Послания святого апостола Павла к Евреям. Этот отрывок звучит сегодня во время литургии в православных храмах, давайте послушаем его.
Глава 12.
28 Итак мы, приемля царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом,
29 потому что Бог наш есть огнь поядающий.
Глава 13.
1 Братолюбие между вами да пребывает.
2 Страннолюбия не забывайте, ибо через него некоторые, не зная, оказали гостеприимство Ангелам.
3 Помните узников, как бы и вы с ними были в узах, и страждущих, как и сами находитесь в теле.
4 Брак у всех да будет честен и ложе непорочно; блудников же и прелюбодеев судит Бог.
5 Имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть. Ибо Сам сказал: не оставлю тебя и не покину тебя,
6 так что мы смело говорим: Господь мне помощник, и не убоюсь: что сделает мне человек?
7 Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие, и, взирая на кончину их жизни, подражайте вере их.
8 Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же.
К сожалению, наш привычный русский синодальный перевод Нового Завета не всегда удачен, и в только что прозвучавшем отрывке Послания к Евреям мы имеем дело как раз с таким переводом, смысл которого понять непросто. Поэтому нам стоит обратить внимание на другие русские переводы этого отрывка апостольского послания, особый же интерес представляют его начальные строки: «Вот почему мы, которым дано владеть непоколебимым Царством, должны быть благодарны Богу и в благодарности поклоняться Ему так, как Ему приятно, с благоговением и страхом» (Евр. 12:28). Этими словами апостол напомнил своим адресатам известную истину: Бог даровал нам Своё Царство, Он дал нам возможность вечной блаженной жизни, дал радость общения с Ним лицом к лицу, Он освободил нас от порабощения греху и смерти. Однако древние христиане, подобно нам, в круговерти повседневных житейских забот забывали о великих евангельских обетованиях, по этой причине далее апостол написал о том, каким образом можно поклоняться Богу в любом месте и в любое время, как жить, не изменяя Евангелию. Апостольские рекомендации очень просты, их легко понять и запомнить.
Во-первых, необходимо помнить об основной заповеди Божией — заповеди о любви к Богу и людям, первейшим следствием исполнения этой заповеди должны стать любовь к ближним и забота о нуждающихся. Во-вторых, апостол напомнил о соблюдении супружеской верности как об ещё одном базовом нравственном законе. В-третьих, Послание к Евреям предостерегает против сребролюбия, которое способно стать для человека идолом, заслоняющим Спасителя. Вместе с этим Послание напоминает о том, что Бог не оставит верных Ему людей, и это не какая-то утопическая фантазия, это то, что подтверждено как Священным Писанием, так и опытом предшествующих поколений христиан, начиная с самих апостолов Христовых. В-четвёртых, апостол написал о том, что необходимо всегда помнить о наставниках в вере, нужно смотреть на их жизненный путь, на их блаженную кончину и подражать их вере. Собственно, именно этот апостольский завет мы и исполняем всякий раз, когда посещаем наши храмы в дни памяти святых.
Финалом же апостольских рекомендаций стало бесспорное утверждение: «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8). Из этого факта следует, что Спаситель пребывает с нами так, как Он обещал, что никакое Его слово не останется неисполненным, в том числе и слово о блаженстве верующих в Него (см. Ин. 20:29), и это — повод для ничем непоколебимой радости!
Праздник «Младенцы» или как сербы празднуют память 40 севастийских мучеников
Поделиться
Фото: Djordje Milivojevic / Unsplash
22 марта по новому стилю празднуется память 40 севастийских мучеников, которые пострадали за христианскую веру от рук римских язычников в начале четвертого века. Наши предки этот день почитали не только как церковное торжество, но еще и как дату начала весны.
Символом дня севастийских мучеников до сих пор являются особые булочки — «жаворонки». Они служат символом наступающей весны, а также напоминают о подвиге христианской святости. Душа святого похожа на жаворонка, она устремляется к Небу, а потом смиренно склоняется перед величием Бога — как жаворонок, который имеет обычай, резко взлетев, тут же устремиться к земле.
Память сорока севастийских мучеников отмечают и православные сербы. День 22 марта они называют особым образом — «Младенцы». У этого названия тройной смысл. Первый состоит в следующем. У сербов есть предание, что севастийские мученики были очень молоды — младшему из них было 16, а старшему только-только исполнилось 22 года. Молоды, потому и «младенцы».
Второе значение названия «Младенцы» связано с сербской народной традицией. 22 марта в Сербии принято ходить в гости к семейным парам, которые недавно вступили в брак. «Младенцы» по-сербски — это еще и «молодожены». В день памяти севастийских мучеников сербские новобрачные, с венчания которых прошло не более года, приглашают к себе друзей и родственников, чтобы показать — как они обустроили свой быт, смогли организовать семейную жизнь. 22 марта, чаще всего, приходится на Великий пост, поэтому молодой хозяйке приходится проявить кулинарное искусство и накормить гостей постно, но вкусно.
Непременно на столе присутствуют особые булочки, которые также именуют «Младенцами». Вот третий смысл названия праздника. Булочек должно быть непременно сорок — по числу севастийских мучеников. Булочки-«младенцы» имеют круглую форму и являются аналогом наших кулинарных «жаворонков». В состав теста «младенцев» обязательно входят измельченный грецкий орех, тертая лимонная или апельсиновая цедра, а также корица.
Сверху уже испеченные булочки, обильно смазываются медом. Каждому гостю хозяева-молодожены вручают по булочке, а тот в ответ желает им сладкой, как мед, совместной жизни. Кстати, в сербских селах до сих пор 22 марта считается лучшим днем для сватовства, когда семьи встречаются и договариваются о предстоящей свадьбе, которую можно сыграть, например, в первое воскресенье после Пасхи.
Все выпуски программы Вселенная православия
Святой с головой пса или праздник святого Христофора на острове Раб (Хорватия)
Поделиться
Фото: Matthias Mullie / Unsplash
В российских храмах, построенных и расписанных до XVIII века, можно найти необычное иконное изображение святого мученика Христофора, с собачьей или лошадиной головой. Вы не ослышались. На иконе вы увидите святого с человеческой фигурой и головой животного. Тому есть историческое объяснение.
Согласно житию святого Христофора при жизни он был красивым мужчиной крепкого телосложения и очень высокого роста. Благодаря своим физическим данным Христофор успешно нес военную службу. До принятия крещения он вел разгульную жизнь, но, поверив во Христа, попросил Бога лишить его привлекательной внешности и вместо человеческой головы дать голову животного. Так в итоге и произошло. Формой головы, лицом святой стал сильно напоминать животное. Впоследствии Христофор за свою веру был казнен язычниками. Ему отсекли голову, которая затем была христианами сбережена, стала почитаться в качестве святых мощей и после различных перипетий оказалась на острове Раб — теперь это территория Хорватии.
Западные христиане вместе с главой святого Христофора сохранили и легенду о его обращении к Богу. Поверив в Спасителя, Христофор ушел с воинской службы, стал служить людям, помогая им перебраться через бурную реку. Он носил их на своих плечах. Однажды Христофор перенес через реку самого Спасителя, Который принял облик ребенка. В результате святой и стал именоваться Христофором, то есть Христоносцем.
В XIV веке для хранения главы мученика на острове Раб был построен храм в честь Вознесения Христова. Глава святого Христофора была помещена в закрытый золотой ларец без каких-либо отверстий, поэтому, к сожалению, невозможно определить, как выглядит голова святого мученика. Во всяком случае, для паломников ларец не открывается. Сохранила ли она животные черты или вновь приняла человеческий облик. Но чудеса, регулярно происходящие от мощей Христофора, не позволяют сомневаться, что это святые останки мученика.
Со времен Средневековья на острове Раб летом в честь святого Христофора проходит фестиваль-ярмарка. Начинается фестиваль с крестного хода, благодаря которому мощи святого Христофора становятся доступны для всеобщего поклонения. По окончании крестного хода ларец с главой мученика поставляется в центре местного кафедрального собора в честь Пресвятой Богородицы. Многие христиане, православные в том числе, приезжают в этот день на остров Раб для молитвы святому Христофору. Его почитают как помощника в решении трудных жизненных ситуаций.
Фестиваль святого Христофора — это еще и возможность окунуться в атмосферу средневековья. В ходе торжества можно познакомиться с различными ремеслами, самому сделать средневековую игрушку из дерева, попробовать традиционные хорватские угощения. Повсюду звучит живая инструментальная музыка, которая создает светлую праздничную атмосферу, а многочисленные песни, посвященные святому Христофору, напоминают всем гостям фестиваля о том, в честь кого устроено торжество.
Все выпуски программы Вселенная православия
