Светлый вечер с епископом Константином Зарайским (02.08.2015) - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Светлый вечер с епископом Константином Зарайским (02.08.2015)

* Поделиться

епископ Константин Зарайский 1У нас в гостях был викарий Московской епархии, ректор Коломенской Духовной семинарии епископ Зарайский Константин.
Владыка Константин отвечал на вопросы Тутты Ларсен и Владимира Аверина о пути к церковному служению, о воспитании в семье священника и о православном образовании.

 

Ведущие: Тутта Ларсен и Владимир Аверин

Т. Ларсен

— Здравствуйте. друзья. Это программа «Светлый вечер». В студии Тутта Ларсен...

В. Аверин

— ...и Владимир Аверин. Добрый вечер.

Т. Ларсен

— Сегодня у нас в гостях викарий Московской епархии, ректор Коломенской духовной семинарии епископ Зарайский Константин. Добрый вечер.

Епископ Зарайский Константин

—  Добрый вечер.

В. Аверин

— Здравствуйте.

Наше досье:

Епископ Зарайский Константин

—  родился в 1977 году в Москве. Окончил Московскую духовную семинарию и Академию. В 2001 году принял монашество и был рукоположен в священники. Руководил хором и преподавал в Коломенской семинарии. В 2012 году избран епископом Зарайским, викарием Московской епархии, и назначен на должность ректора Коломенской духовной семинарии. Кандидат богословия, член Межсоборного присутствия Русской Православной церкви. Сопредседатель Совета по взаимодействию между Министерством образования Московской области и Московской епархии.

Т. Ларсен

— Совсем недавно, буквально чуть ли не в прошлой программе, у нас в гостях был Ваш батюшка, который Вас воспитал — и Вас, и Ваших троих братьев. И мы вот как раз пытали его на тему того, как правильно воспитывать детей, чтобы они ну даже... ну, пусть не епископами, но хотя бы хорошими людьми выросли, особенно мальчики. И надо сказать, что, в общем, в очередной раз поняли, что, наверное, ну нету вообще никаких универсальных рецептов даже у священников, даже при воспитании детей в православном духе, что дети как-то все равно воспитываются сами собой. По крайней мере, у меня так получилось — вот такой вывод сделать.

В. Аверин

— И, более того, когда родители говорят, как они воспитывают детей, а потом дети говорят о том, как их воспитывали, иногда возникает, знаете...

Т. Ларсен

— Показания не сходятся! (Смеется.)

В. Аверин

— Да, показания не сходятся, да. Вот поэтому страшно интересно узнать у Вас, как Вы воспринимаете процесс собственного воспитания — понятно, что с высоты прожитых лет, но тем не менее. Вот какие-то есть, может быть, моменты из детства, которые Вы запомнили и потом осознаете как очень важные для себя моменты?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, неизвестно, закончился ли процесс воспитания.

В. Аверин

— Ну, нет, конечно.

Епископ Зарайский Константин

—  Потому что говорят, что мальчики никогда не заканчивают мальчиками. И даже вырастая в тридцати-, сорока-, пятидесятилетних мужчин, внутри они остаются все равно юношами.

В. Аверин

— Можно ли Вам-то?

Епископ Зарайский Константин

—  По сану, конечно, уже нет. А душа всегда молода. Поэтому в отношении воспитания — ну, Господь так ссудил, что я воспитывался в семье православного священника — не сразу, кстати. То есть родился я не в семье священника, и даже в неверующей семье, но папа действительно пришел к Богу так вот, полностью, полноценно, всей душой, и старался и старается жить по-христиански. И главным в нашем воспитании — вот меня и моих братьев троих, двое из которых священнослужители — был пример отца, как ревностного православного священнослужителя, который старается сам честно жить по-христиански, честно делать то дело, которое ему дано от Бога. А это самое главное. Все остальное — методики, концепции — это все, конечно, важно, но самое главное — пример. Поэтому в воспитании нас главным был пример отца и пример матери.

В. Аверин

— Простите, а сколько Вам было лет, когда изменилась жизнь семьи? Она явно изменилась.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, если говорить лично обо мне, то родители воцерковились, когда я был совершенно младенцем, буквально когда мне был год, но отец стал священником, когда мне было уже десять лет. Поэтому есть какой-то период жизни, в который я помню отца не как священника. А для моих братьев, которые меня младше, значит, это, естественно, еще отодвигается. Но воспитательство было христианским.

Т. Ларсен

— Но чаще на самом деле ведь в современной семье мы наблюдаем другую картину — когда дети вырастают и вопреки примеру родителей, какому-то образу жизни, который был принят в семье, идут совершенно в другую сторону и не хотят следовать заветам отцов, грубо говоря.

В. Аверин

— От противного, да.

Т. Ларсен

— Да, да. Потому что сейчас в обществе все говорит тебе: «Ты должен самореализоваться, ты должен реализоваться! Успех, успех, успех! Вершина, вершина, вершина! Ты должен подняться выше других!» И очень сложно соотнести это с опытом своих родителей, которые выросли несколько в другой парадигме и, в общем, воспитывали тебя, ну, наверное все-таки как умели, да? То есть вот это понятие успешности и самореализации в наших семьях точно не было главной ценностью. А для большинства современных людей, молодых, которые как раз самые активные, реализуются в этой жизни и ищут себя, наверное, хочешь — не хочешь, а это в первую очередь такая главная ценность.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, я очень боюсь обобщать. Знаете, вот очень легко делать какие-то обобщающие такие выводы, но все бывает по-разному. Бывает, и родители, действительно, воспитаны в одном, а дети, как нам кажется, хуже, бывает и наоборот. Все бывает очень по-разному.

Т. Ларсен

— Ну это же не «хуже» — просто вот в противоположную сторону.

Епископ Зарайский Константин

—  Всякое бывает.

В. Аверин

— Мы же спрашиваем как раз не про обобщения, мы спрашиваем про Ваше детство. Вот я все время говорю: какие-то моменты. Или, например, Вам 11 лет, Вы страшно ходите... Вы же в школу ходите...

Т. Ларсен

— ...в космос полететь.

В. Аверин

— Нет, нет-нет. Вы же ходите в школу в 11 лет, правда?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, конечно, да.

В. Аверин

— У Вас, значит, есть школьная неделя, и есть выходной день, между прочим. И в этот выходной Вы хотите с папой ходить в зоопарк или играть в футбол, а папа каждое воскресенье идет к себе на службу.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, во-первых, в зоопарк мы ходили, в футбол я играл...

В. Аверин

— У Вас ревности не возникало по этому поводу?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет. Во-первых, и в зоопарк мы ходили, и в футбол я играл, и в другие спортивные игры. И нас, вообще-то, не так еще и ограничивали. Я слушал интервью своего отца, который говорил, что нас не всегда пускали во двор. Ну, куда-то нас не пускали, но, конечно, мы были активными участниками всей такой жизни. Ну, знаете, вопрос примера — он не всегда означает, что пример должен давить. Пример — вот он существует, как некий пример, и ты можешь выбрать, правильно? Поэтому вот лично про меня говорить — мне нравилось, как живет мой отец. Вот его пример мне нравился. Вот очень важно, что нравился. Поэтому, с одной стороны, не возбранялось заниматься и музыкой, и спортом, и всем, чем я занимался, собственно; а с другой стороны, я делал то, что мне нравилось, и это было делом церковным.

В. Аверин

— И у Вас не было... Извини, пожалуйста... У Вас не было подросткового бунта, да? Вот когда, там, «взрыв прыщей», и Вы все равно так же планомерно и целенаправленно, приличным мальчиком, с музыки — в спортивную секцию, в церковь, в школу, и пример отца, и не свернули ни разу с этой дорожки?

Епископ Зарайский Константин

—  А понимаете, для того, чтобы был бунт, для этого должно быть какое-то давление, может быть, в чем-то, да?

В. Аверин

— Гормональный взрыв просто, понимаете? Каждый подросток переживает это дело.

Епископ Зарайский Константин

—  В общем, Вы знаете, бунта у меня точно не было, хотя поиски всякие разные были. Но, если говорить лично, опять же, про меня, мне как-то по-человечески везло. То есть то, что мне нравилось, мне удавалось в этом  реализовываться. Поэтому...

Т. Ларсен

— А вот Вы сказали, что Вам нравилось, как живет Ваш отец. А можно поподробнее — что именно Вам нравилось? Потому что мне кажется, что служение священника — это ну такой тяжкий труд, который, в общем, не может так уж прямо... А что там может нравиться? Ты себе не принадлежишь, у тебя нет выходных дней, тебя в любой момент могут сорвать, на какие-то требы вызвать и так далее, да?

Епископ Зарайский Константин

—  Вот мне это нравилось. Вы знаете, мне вообще нравились по жизни сильные личности. Вот мне неоднократно в жизни приходилось встречать сильные личности такие, и вот эта такая цельность, умение делать дела хорошо — мне это вообще просто нравилось само по себе. Мне нравилось, как это делает мой папа, который целиком погружается в дело и (нрзб.) добивается некоторых результатов — кроме того, что это духовный результат, но даже и внешне.

Т. Ларсен

— Уважение со стороны (нрзб.)?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, уважение как раз не важно. Уважение некоей сути, достижение некоей сути. У меня были примеры — не только мой отец. Были другие примеры в моей жизни  людей церковных, которые мне тоже нравились, эти примеры, и я им стремился подражать. Причем, ну, лично мне немножко даже повезло — в том плане, что что-то мне даже лично удалось. К примеру, для меня большим примеров в жизни был Матфей (Стаднюк), известный, уже ныне почивший регент Хора Троице-Сергиевой лавры. Вот мне очень нравилось пение хора Лавры с детства. Я любил себе ставить цели и их решать. У меня такой момент был. И, к примеру, я, будучи еще школьником, создал мужской хор — потому что мне нравилось, я хотел это сделать. Я это сделал. Поставил задачу и сделал.

Т. Ларсен

— То есть хор исполнял духовные песни?

Епископ Зарайский Константин

—  Пел на службе. А я был регентом еще в школьном возрасте и без профессионального музыкального образования. А потом это выросло уже в какой-то большой опыт, вплоть до Хора духовенства Московской епархии. Но вообще... И были другие примеры такого типа. То есть мне нравились сильные цельные личности. Мне хотелось таким людям подражать.

Т. Ларсен

— Наверное, потому что Вы и сами уродились такой сильной цельной личностью. Ведь не зря Ваш батюшка протоиерей Константин Островский у нас в гостях говорил о том, что «из всех четырех сыновей вот Костя — он был сразу... с ним сразу было понятно, куда он двигается, и он сразу был отмечен неким таким вот особым даром по этому пути священства идти. Было понятно, что он — точно в священники.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, в общем, надо сказать, жизнь — она уже конкретно прожита, но в этом плане, опять же, говорю в отношении всех бунтов, я делал то, что мне нравилось, а то, что мне нравилось, совпадало с церковным делом. Это было церковным делом.

В. Аверин

— А скажите, для Вас церковное дело — это дело отца? То есть это мужское дело такое? Потому что вот я все жду, когда Вы, может быть, что-нибудь скажете про маму, например...

Епископ Зарайский Константин

—  До мамы дойдем. Но...

В. Аверин

— Нет, это правда. Вот, если можно, вот церковное дело — это такая очень ассоциация с мужчиной?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, это не только, да. Мне нравилась Церковь. И вообще мне церковное все нравилось всегда. Это я точно могу сказать. Еще в школьные годы, даже ранние школьные. Мне нравился пономарь, мне нравилось церковное пение. Речь шла... Мне нравилось не потому, что меня водят в церковь, а просто мне это нравилось самому. Не всегда, может быть, это как-то было осознанно, но именно нравилось. Я даже помню детские впечатления, как на нас, например, церковное пение... Именно, понимаете, это личные совершенно ощущения. Пример отца был важным, но он был не единственным. Я пошел по пути священнослужения, служения Церкви не только потому, что таким был мой отец. Это был и мой осознанный личный выбор. А в отношении мамы — да, мама тоже показывала именно пример такой благочестивой христианки, которая... В этом плане они с папой очень похожи — две сильные личности, очень разноплановые, которые... Для нас это, может быть, для всех редкость — вот такие два сильных православных христианина, очень разных по характеру, но которые очень цельные. А для детей очень важно.

В. Аверин

— А не «искрили»?

Епископ Зарайский Константин

—  Если они... Знаете, вот они в этом плане молодцы. Хотя я думаю, что они «искрили», и сильно, мы об этом ничего не знали. Я за всю свою жизнь помню единственный случай, когда я слышал разговор папы и мамы, может быть, на чуть повышенных голосах, и то через две двери — за всю жизнь. Хотя уже прошло столько десятилетий.

В. Аверин

— А почему тогда ремень, скажу, возникал в Вашем доме?

Епископ Зарайский Константин

—  А он всегда полезен. Представляете, четыре мальчика-погодка?

В. Аверин

— Ну, опять же, Вы так про себя рассказываете, что я думаю, что на месте Вашего родителя, если Вы действительно правду рассказываете про себя, я бы сидел только в углу и думал: «Господи!..»

Т. Ларсен

— ...и балдел!

В. Аверин

— «Мой-то какой ведь! Вот какой вот правильный-правильный!»

Епископ Зарайский Константин

—  Не-не, Вы послушайте, православие нисколько не совпадает с понятием «елейность». И в этом плане мы учились в обычной школе, четыре брата-погодка. И мы... Ну, причем, еще при советской школе... Я просто советский школьник, это у меня братья начали...

Т. Ларсен

— А подождите, а «пионер я, комсомолец» — все мимо Вас прошло?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, насчет октябренка — я, конечно, очень хотел быть октябренком, и как-то даже, по-моему, один раз я звездочку надел, потом как-то она потерялась с помощью родителей. А пионером я уже не был.

Т. Ларсен

— Уже убежденно не был?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, десятилетнему мальчику сложно говорить о больших убежденностях, но я им не был, и даже мне очень запомнилось, как школа меня пыталась «сломать», потому что я портил всю статистику для советской школы.

Т. Ларсен

— Единственный в классе, да?

Епископ Зарайский Константин

—  Конечно. Так что советский школьник — не самое плохое. Да еще я помню, как учительница мне предлагала: «Илюша (меня в миру звали Ильей), чего ты хочешь, скажи? Что тебе от жизни надо, чтобы стать пионером? Председатель совета отряда, какой любой кружок — что хочешь».

Т. Ларсен

— А-а! Должности предлагали? Ничего себе!

В. Аверин

— Царицами искушали, (нрзб.)!

Т. Ларсен

— (Смеется.)

Епископ Зарайский Константин

—  Да-да-да. Нет, в этом плане, так сказать... Вот. Но у нас, у всех четверых братьев, характер был очень боевой. И у нас поэтому... Вот Вы говорите о вопросе ремня. Четыре очень боевых подростка, в принципе, ничего особо не боявшихся, — поэтому, конечно... Я бы даже сказал, что нас, может быть, еще даже и не допороли! Во! Вот так вот! Даже так.

В. Аверин

— А как же гуманистические принципы воспитания?

Епископ Зарайский Константин

—  С разными людьми по-разному надо. Но это должно быть с любовью.

В. Аверин

— Что значит «с любовью»-то? Все равно ремень и пятая точка.

Епископ Зарайский Константин

—  В этом плане я согласен с отцом — бить надо беззлобно. Нет, я не говорю, что всех надо пороть, ни в коем случае! Я сам уже сейчас, уже как архиерей, там, ректор и все прочее, ни в коем случае не могу дать таких советов. (Смеется.) Могу в отношении нас четверых — то четыре очень боевых мальчика-погодка...

Т. Ларсен

— А теперь у Вас...

В. Аверин

— ...которые настроены на поиск приключений...

Т. Ларсен

— А теперь у Вас в Коломенской духовной семинарии целая куча боевых мальчиков, которых тоже нужно как-то выучить, выпестовать и, в общем, сделать из них достойных пастырей!

В. Аверин

— Розги!

Т. Ларсен

— Ведь мы не случайно так глубоко копаемся в Вашем детстве и в том, каким образом Вас воспитывали, потому что Вы вот таким чудесным образом сейчас сами являетесь, ну, можно сказать, таким «воспитателем воспитателей», да? И это большая ответственность, с одной стороны, а с другой стороны, тоже тяжкий труд. Вообще, вот можно сказать, что все-таки Ваше дело, как ректора — ну, духовной семинарии, но все равно — так или иначе связано с педагогикой? Или это все-таки больше такая административная должность?

Епископ Зарайский Константин

—  Тут все. И административная... Но главное, конечно, опять же, пример. Я вот очень... Ну, во-первых, нельзя сравнивать семью и семинарию — совершенно разные вещи. В одном случае — Богом данные дети. Какие бы они ни были, они Богом данные тебе. В другом случае — молодые люди, которые сознательно пришли (причем, уже в старшем возрасте, понятно) в учебное заведение, готовятся к пастырству, и мы их можем принимать или не принимать; если они ведут себя неподобающе, и отодвигать от пастырского служения. Разные ситуации. Ребенка же не можно из семьи «отчислить», правильно? А студента, если он, как говорится, ведет себя неподобающе, можно и должно даже отчислять. Поэтому это разные ситуации. А в отношении служения ректора — административная составляющая, конечно, присутствует, но, безусловно, главное — надо быть, собственно, священнослужителем.

В. Аверин

— Не педагогом?

Епископ Зарайский Константин

—  Понимаете, мы же готовим людей к священству, правильно? И я и на опыте своем студенческом (я учился в Московской духовной академии) убеждаюсь, что главное наше воспитание — это, собственно, ревностное служение и чистая жизнь. И честное делание того, что тебе поручено. Потому что разговаривать со взрослыми людьми от семнадцати до тридцати с чем-то лет, а читать педагогические лекции здесь уже сложно. Хотя, конечно, иногда приходится и объяснять, и воспитывать, и просто учить, но больше, конечно, действует просто личный пример администрации и преподавателей. Если эти люди сами показывают пример того, к чему должны стремиться семинаристы, это гораздо более действенно, чем любые слова. Это совершенно точно.

Т. Ларсен

— Вы слушаете «Радио «Вера», у нас в гостях викарий Московской епархии, ректор Коломенской духовной семинарии епископ Зарайский Константин. А все-таки то, что Вы оказались, в общем, в ректорате, возглавили Коломенскую духовную семинарию, это тоже был Ваш?.. Я просто не знаю, как это устроено у священнослужителей. Вы можете себе выбирать такие занятия?

В. Аверин

— Вы сказали, что ставили цели. Было ли это целью?

Т. Ларсен

— Да. Или Вас поставили, и пришлось вот этот подвиг педагогический, в том числе, осваивать уже отдельно?

Епископ Зарайский Константин

—  Мне очень нравилось и нравится, как говорит нынешний председатель Учебного комитета владыка Евгений. Я так понимаю, тоже это не он сам рассказал, а тоже от кого-то принял — что монах пишет только одно прошение: на монашеский постриг. Вот ведь архиереи — все же монахи, я тоже монах. Поэтому мы пишем вот это первое прошение на постриг. И дальше...

Т. Ларсен

— ...куда пошлют.

Епископ Зарайский Константин

—  И дальше... Ну, не то, что «куда пошлют» — это как-то немножко так звучит грубо, а, в принципе, мы даем обет послушания Богу Церкви, да? И, собственно, мой главный и единственный выбор был сделан тогда, когда я принял решение о монашеском пути. И дальше я ничего не выбирал. Но, говоря о сильных личностях... Еще одной большой сильной личностью в моей жизни был митрополит Ювеналий, митрополит Крутицкий и Коломенский — действительно, без всякого сомнения, выдающийся иерарх нашей Церкви, правящий архиерей. На третьем курсе семинарии я стал его иподиаконом, пять лет был его иподиаконом, и, собственно, просто доверился владыке Ювеналию: когда-то он у меня спросил о монашестве, я ему ответил, что я путь этот принимаю. И дальше я просто ничего не делал. И вот с момента того, как я сказал, что я хочу служить по этому пути, действительно, по сей день, включая архиерейство, я ничего не делал, ничего не просил. Я просто слушался владыку Ювеналия. Владыка Ювеналий меня вел — собственно, иеродиаконом я был, иподиаконом, иеромонахом десять лет я был проректором Коломенской семинарии, где вот я сейчас ректор. Потом владыка представил меня как кандидата в архиерейство и ректорство. Три года я ректор в послушании владыке митрополиту Ювеналию.

В. Аверин

— А скажите, вот Вы... С самого начала разговор пошел: есть отец, сильная личность, это пример. Потом Вы говорите: не только он, конечно, но еще, по крайней мере, двоих назвали в качестве таких сильных личностей.

Епископ Зарайский Константин

—  Да.

В. Аверин

— И я понимаю, что когда мы говорим о воспитании обычного человека, это тоже очень важно. А если говорить о преломлении к православию, это вот такая передача живая от одного человека к другому — это православная очень такая вещь?

Епископ Зарайский Константин

—  Понимаете, дело в том, что мы передаем не просто какие-то знания. Есть такое понятие «священные предания», вот этот опыт Церкви. Причем, этот опыт Церкви — он не просто же чисто человеческий, опыт переживательный. Мы говорим, что это богочеловеческий опыт, опыт людей, которые идут навстречу Богу, соединенный с Божественной благодатью. И предполагается передача опыта, передача собственно преданий Церкви. Об этом наш еще патриарх замечательно говорил в одном из своих первых слов на встрече с ректорами духовных школ после своего избрания патриархом. Что наша задача — это передача именно предания Церковного. Передача предания не в смысле традиций — что на Преподобном надо в зеленом цвете служить, а на Божией Матери — в голубом, а именно вот этого опыта церковной жизни, опыта спасения, опыта духовной жизни — вот всего, что именуется именно, по сути, богочеловеческим опытом Церкви.

Т. Ларсен

— А как тогда можно этому вообще научить?

Епископ Зарайский Константин

—  Можно только самому жить и самому быть причастником этого предания. Если ты сам причастник этого предания, ты, естественно, будешь его передатчиком. И, кстати, и главная проблема православного образования и воспитания заключается в том, что если мы не живем по-христиански... Мы внешне может быть очень красивыми людьми, можем очень красиво проповедовать, мы можем знать все традиции. Но если внутреннего подвига нету, если нет внутреннего желания «жить по отцам», жить духовной жизнью, то те, кто от нас зависит, включая даже наших родных детей, чувствуют фальшь. А это самый главный бич и самая главная проблема. Это то, что нам не верят, потому что мы сами не являемся примером для подражания.

В. Аверин

— О-о, сейчас Вы на опасную территорию зашли — во всяком случае, для меня, потому что очень много лет вот это было... ну, сейчас я скажу слово... претензия — не претензия, но вот как раз вот это недоверие, когда я пытался все время возложить на священника обязанность быть примером, быть идеальным христианином...

Т. Ларсен

— «Пионер — всем ребятам пример».

В. Аверин

— Нет, нет-нет, Тань.

Т. Ларсен

— Ну как? Во всем.

В. Аверин

— Да. А если он таковым не является, то, с моей точки зрения, он должен был, как честный человек, встать и выйти из этого дела...

Т. Ларсен

— Да, но твое представление об идеальном христианине очень субъективно при этом!

В. Аверин

— Конечно, конечно! Я еще раз говорю: это мои представления, я возлагал на него — вот это я все время подчеркиваю.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, да.

В. Аверин

— А потом я встречался с разными людьми, которые мне в разных словах рассказывали, убеждали, объясняли, что не надо так — он человек, он совсем не обязан быть «всем ребятам примером», он со своими грехами. И если ты видишь в этом человеке человеческие изъяны, то вовсе это не значит, что...

Т. Ларсен

— ...то это твои проблемы.

В. Аверин

— Да. И ты можешь пойти, условно, на исповедь, говорили мне, совершенно к любому священнику, потому что не с ним ты разговариваешь, а... А я-то всю жизнь...

Т. Ларсен

— Прости! Вот это история про ржавые провода, да? Что провода ржавые, а ток по ним все равно идет. Это очень часто в последнее время мы слышим.

В. Аверин

— Да. А Вы говорите, что все-таки у священника есть ответственность за то, чтобы жить по-христиански, быть примером христианской жизни.

Епископ Зарайский Константин

—  Надо быть честным, понимаете? Дело в том, что, понимаете, все же начинается с понятий. Хотя бы каждый человек, не только священник, должен хотя бы на уровне понятий для определить, что есть хорошо и что есть плохо. Потому что, опять же, наша сегодняшняя проблема — что мы внешне говорим одно, а внутренне, для самого себя, говорим, что то, что мы внешне говорим — «плохо», на самом деле для нас это допустимо. Вот это такой червь, который очень точит все. То, что мы говорим одно, а живем по-другому. Если кто угодно — священник или просто православный христианин, который тоже в своей «малой церкви» в некотором смысле первосвященник, правильно? — отец семьи, например, да? — он должен быть честным, понимаете? И на уровне понятий хотя бы он должен постараться расставить все точки над «i» — сказать, что есть хорошо и что есть плохо, и где нужно каяться. Понимаете, я приведу пример, не называя имен. Я знал одного священника, который страдал (он давно уже умер, много лет назад очень) грехом винопития. Но он честно с этим боролся, на литургию никогда пьяным не приходил, хотя после могли быть какие-то и запои, и все такое. А вот он скончался, и впечатление было светлое. Он честно каялся перед прихожанами, все такое. Вот тяжко согрешал, но каялся, плакал, я знаю, так сказать, как-то... И даже когда его отпевали, было какое-то ощущение, что это все-таки был раб Божий, пусть и страдавший тяжким недугом. Поэтому, может быть, для кого-то это покажется отрицательным примером, но иногда полезно все-таки быть перед самим собой честным.

В. Аверин

— Нет, с этим я согласен, потому что я тоже, в общем, считаю, что главное — себе не врать. Все остальное уже...

Епископ Зарайский Константин

—  Понимаете, это уже начало духовной жизни. Понимаете, первоначало — с чего и надо начинать-то, собственно. Честно признаться в своих грехах. С покаяния все и начинается. Поэтому человек может быть не великим духовным подвижником, но он должен все-таки быть честным, понимаете? И, во всяком случае, хотя бы не говорить того, чего сам не делаешь. Стараться каяться. А понимаете, честность — она очень сильно действует. Мы даже не замечаем... Как бы этот человек внешне кажется немощным, но честный и все-таки правдивый, не лгун, он может больше воспитывать любого ритора, который нечестный.

В. Аверин

— А тогда знаете что? Вот система Ваших учеников. Приходят мальчики — ну, там, не мальчики уже — мужчины, юноши — поступать. Есть определенный набор...

Епископ Зарайский Константин

—  Весьма свирепый фильтр, конечно. У нас...

В. Аверин

— И Вы проверяете честность?

Т. Ларсен

— Да, как? Детектор лжи же не включается!

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, детектор лжи не включается, но, во-первых, все это — многоступенчатая система отбора. Во-первых, абитуриент должен иметь письменную рекомендацию своего духовника, за которую духовник отвечает. Духовник должен в течение нескольких лет писать своему архиерею или ректору семинарии, собственно, то, что он... И описывать, как он его знает, его духовный опыт. Эта рекомендация должна иметь вторую рекомендацию — рекомендацию благочинного церковного округа, где благочинный так же пишет — то есть еще второй священник добавляется. Потом человек проходит Епархиальный совет, встречается — например, в нашей епархии — там все пять епископов в Епархиальном совете, и еще батюшки с ним общаются.

Т. Ларсен

— Это как собеседование?

Епископ Зарайский Константин

—  Да, это еще до абитуриентства. Человек еще не абитуриент, вот он проходит три таких этапа.

Т. Ларсен

— А что он там должен? Он должен там какими-то знаниями катехизиса блеснуть или Закона Божия или просто какой человек?

Епископ Зарайский Константин

—  Да нет, Вы знаете... Ну, сидят достаточно много опытных людей, которые уже прожили в полной мере церковную жизнь. Зачастую это видно сразу, понимаете?

Т. Ларсен

— Но все-таки от человека требуется какая-то теоретическая подкованность?

Епископ Зарайский Константин

—  Мы сейчас подходим... мы говорим сейчас еще о тех испытаниях до...

Т. Ларсен

— Даже до начальных испытаний, нет?

Епископ Зарайский Константин

—  До. На начальных можно спрашивать что угодно. Я могу спросить, какая музыка играет, вплоть до состава мадридского «Реала», в крайнем случае. И на этом определиться.

Т. Ларсен

— Общая эрудиция? (Смеется.)

В. Аверин

— Зачем?

Епископ Зарайский Константин

—  Да. (Смеется.)

В. Аверин

— Ну правда, зачем?

Епископ Зарайский Константин

—  Зато сразу понятно, чем увлекается. Он, к примеру, не знает, кто такой (нрзб.), зато знает, на какой позиции играет Роналду.

В. Аверин

— Ну, так Вы говорите ему: «Тогда тебе в тренеры!» Нет?

Епископ Зарайский Константин

—  Не-не-не! Мы общаемся. Знаете, мы не торопимся в общении. Потом они приезжают в семинарию — те, кто прошли вот эти три отбора. У нас есть несколько экзаменов таких, собеседований, и просто собеседования. Вот сидит напротив меня абитуриент. Причем, эти собеседования не я один веду, у нас несколько человек ведут такие собеседования индивидуально.

Т. Ларсен

— Вы, как ректор, тоже ведете эти собеседования, да ведь?

Епископ Зарайский Константин

—  Да, конечно.

Т. Ларсен

— Это же не обязательно... Вы же начальство.

Епископ Зарайский Константин

—  Почему? Ну, а что ж, я не могу поучаствовать в (нрзб.)?

Т. Ларсен

— Ну Вам интересно, или Вы обязаны это делать?

В. Аверин

— Нет, Вы можете...

Епископ Зарайский Константин

—  Я за это отвечаю. Я веду собеседование и общаюсь на самые разные темы. Ну, все-таки я тринадцать лет уже занимаюсь, как проректор и ректор, этими делами. Я и молюсь Богу, чтобы Господь меня как-то вразумил, ну, и свой какой-то опыт житейский испытал. Я говорю — я не один веду собеседования, еще, правда, другие проректоры встречаются. Потом мы собираемся, суммируем наши мнения, и после этого у нас еще есть итоговое собеседование — приезжает митрополит Ювеналий лично всегда, каждый год. И он встречается еще с каждым абитуриентом. То есть видите, сколько?

Т. Ларсен

— С каждым лично?

Епископ Зарайский Константин

—  С каждым лично.

Т. Ларсен

— А сколько это человек в год?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, у нас обычно... Семинария у нас принимает только из Московской области. На очное отделение примерно человек двадцать пять поступает каждый год, на заочное — от двадцати до сорока, цифра очень варьируется.

В. Аверин

— То есть все равно шестьдесят пять человек...

Епископ Зарайский Константин

—  С каждым... Ну, пусть... Понятно, что митрополит имеет предварительную информацию, которую мы ему предоставляем, уже на основании экзаменов, собеседований наших. Но владыка с кем-то может два слова сказать, а с кем-то может и побеседовать очень пространно и подробно, исходя из ситуации.

В. Аверин

— А скажите, вот...

Епископ Зарайский Константин

—  Потом, в нашей семинарии... Видите ли, дело в том, что мы берем только... Семинария находится только в Московской области, и мы берем только из Московской областной епархии. Поэтому мы знаем всех духовников, всех благочинных. Мы можем и позвонить...

Т. Ларсен

— И уточнить.

Епископ Зарайский Константин

—  Конечно. И проверить.

Т. Ларсен

— Ну подождите. Это совсем не похоже на обычное тогда поступление в учебное заведение...

Епископ Зарайский Константин

—  Вообще не похоже.

Т. Ларсен

— ...потому что, как таковых, экзаменов предметных нет, что ли?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, они есть, собственно, но они не определяющие. Определяющим является соборное мнение Церкви, которое получается выражено вот видите в каком количестве людей. Наша задача — чтобы у нас не было лишних людей. Мы бы хотели учить только тех, кто в будущем будет служить Церкви.

Т. Ларсен

— То есть это все-таки такое немножечко «свой — чужой», получается?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, понимаете, мы берем его не «к себе», мы предлагаем ему послужить Богу и Церкви. Понимаете, дело в том, что он же не мне будет служить и не митрополиту Ювеналию — он Богу будет служить. Поэтому мы смотрим, есть ли у человека призвание, самое главное, призвание к этому. Потому что ведь это на всю жизнь. И это, с одной стороны, великое счастье и радость, и милость Божия — стоять у престола Божия, а с другой стороны, это величайшая ответственность. Есть такой пример, кто стояние перед Престолом Божиим — это одновременно и Рай, и ад. С одной стороны, человек уже здесь, на земле, вместе с ангелами воспевает Славу Богу и держит в руках самого Бога, с одной стороны. А с другой стороны, между ним и Богом уже никого нет. И ты уже... тебе не за кого спрятаться. Ты вот стоишь пред Богом, перед Престолом Божиим. Есть ли у тебя к этому призвание, готов ли ты всю свою жизнь и в радости, и в горести, и в сытое время, и в голодное, и в гонения, и в такое время, как сейчас, вне зависимости от ситуации, послужить Богу, послужить людям без остатка? Поэтому в отношении очников, в отношении заочников, которые семейные, это еще встает вопрос к их супругам, к их детям, если это взрослые дети. Потому что вот буквально недавно была встреча с одним братом — он сам готов, а супруга его — не очень. И мы таких людей тоже отодвигаем.

Т. Ларсен

— Да Вы что! То есть, получается, что если женатый человек решил поступить в духовную семинарию, а жена его, ну, грубо говоря, против и не пускает, то?..

Епископ Зарайский Константин

—  Даже не то что не пускает. Она, может быть, и пускает, но она сама не очень церковная.

В. Аверин

— Не готова разделить, да?

Епископ Зарайский Константин

—  Не очень церковная.

Т. Ларсен

— И такой человек не может стать?..

Епископ Зарайский Константин

—  Понимаете, дело в том, что семья священника — это же тоже живая проповедь. Как ты можешь проповедовать людям устраивать эту Церковь Божию на земле, когда свою «малую Церковь» не смог устроить?

В. Аверин

— Тогда, извините, «оставь жену свою и детей своих»...

Епископ Зарайский Константин

—  Куда оставлять?

Т. Ларсен

— Это грех.

Епископ Зарайский Константин

—  Минуточку! Это Богом данная тебе жена и Богом данные тебе дети. Поэтому будь православным христианином, живи со своей супругой, воспитывай своих детей, будь в радости и счастии, ходи в Церковь Божию, но не приступай к священническому служению. Потому что ведь священническое служение не приближает человека к Богу и не отдаляет, это просто служение. Человек может быть святым и не будучи священником.

Т. Ларсен

— Мы продолжим разговор буквально через минуту.

У нас сегодня в гостях епископ Зарайский Константин, ректор Коломенской духовной семинарии, викарий Московской епархии. Мы говорим о духовном образовании, и оказывается, что, в общем-то, образованием, с привычной нам точки зрения, это можно называть, ну, так весьма и весьма условно.

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, почему? Мы сейчас говорили о правилах поступления. А в отношении образования существует, вот буквально недавно принят общецерковный учебный план, который может быть аккредитован даже государством. И он соответствует Госстандарту теологии. В семинарии на сегодняшний день, сейчас вот идет очень большой процесс реформирования духовных школ, и задача такая — чтобы духовные школы давали высшее образование, по своей сути.

В. Аверин

— А Вам ЕГЭ надо?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, все те духовные школы, которые готовятся к государственной аккредитации, должны принимать с учетом ЕГЭ.

В. Аверин

— И тогда получается, и в жизни такое бывает, что есть мальчик, не справляющийся...

Т. Ларсен

— ...с системой.

В. Аверин

— ...с математикой. Понимаете? При этом он может быть действительно замечательным христианином. И более того, у него есть все задатки для того, чтобы общаться с людьми, потому что, ну, это все равно тоже как-то надо.

Т. Ларсен

— Потому что он родился гуманитарием.

В. Аверин

— И Вы его не возьмете, понимаете? Вы не возьмете его, потому что у него нет ЕГЭ по математике, он не сдал.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, в общем, я Вам скажу так: опыт показывает, что все те, кто способен к священническому служению, способны к обучению, они обучаются. Но если человек вообще не способен к обучению, то здесь большие вопросы встают. Поэтому мы здесь подходим гибко, со вниманием, смотрим... У нас индивидуальный подход к людям.

Т. Ларсен

— А я правильно понимаю, что очно, как правило, поступают все-таки после школы или относительно молодые люди, а заочно учатся уже люди, вот Вы говорили, от тридцати пяти и дальше?

Епископ Зарайский Константин

—  Да. Очно — в основном, это люди не семейные.

Т. Ларсен

— Юные.

Епископ Зарайский Константин

—  Да, юные. А на заочное идут люди более старшие, и, в основном, это семейные люди.

В. Аверин

— Смотрите... Вот я прошу прощения, Тань... Вы сказали, что индивидуальный подход. Вот я знаю, например, людей, которые поступают в театральные вузы... Я ни в коем случае не ставлю на одну доску — я пытаюсь просто принцип рассказать. И есть люди, которые — «я хочу просто на сцену, и поэтому мне все равно, куда». В десять вузов закинул документы, между Москвой и Питером помотался и куда-нибудь да пристроился или не пристроился. Есть другие люди, которые говорят: «Я хочу учиться у этого мастера», потому что курс набирает мастер. И вот он может чего-то ждать и ждать. И мне кажется, что вот этот подход продуктивен в том смысле актерства, как профессии осознанной. И очень может быть, что есть тоже там человек, который говорит: «Я хочу учиться у епископа Константина».

Т. Ларсен

— Ты вот про прямую передачу сейчас?

В. Аверин

— Да, вот об этой прямой передаче.

Т. Ларсен

— (Нрзб.) опыт.

В. Аверин

— Но он не из Московской области, а он, извините, из Рязанской области.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, в Рязани тоже есть семинарии.

В. Аверин

— Да, но я...

Т. Ларсен

— Но там нет епископа Константина.

В. Аверин

— Да. Я говорю вот про это. Потому что, в конце концов, Вы же, там, волею судеб, по Божьей воле попали под руку к митрополиту Ювеналию. И это событие в Вашей жизни. И, может быть, кто-нибудь вот точно так же хочет это событие... он хочет от Вас это передать, чтобы Вы были его проводником в этот мир.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, если... В данном случае, я же все-таки являюсь не фантастическим ректором, а реальным, и поэтому нахожусь в реальной жизни. На сегодняшний день буквально таких ситуаций я не встречал. Но все определяется у нас целью. Понимаете, цель... Семинария — то учебное заведение, которое имеет очень четкую цель: подготовку духовенства. И...

В. Аверин

— Это же не ремесло! Или отчасти ремесло?

Епископ Зарайский Константин

—  Это очень большой вопрос. С одной стороны, подготовка духовенства предполагает передачу технических знаний. И без технических знаний — никуда, каждый священнослужитель, конечно, должен иметь шесть богослужений и так далее, целый ряд технических знаний. С другой стороны, конечно, это, в первую очередь, передача того, о чем я уже говорил, передача предания Церкви, передача вот этого опыта. Но если такой случай случится, о котором Вы говорите, — что человек захочет учиться именно у меня, мы разберемся с этой ситуацией, что с ней делать. Но так обычно... Дело в том, что церковные юноши, и не только юноши — церковные мужчины, которые желают учиться в семинарии, они обращаются, и мы рассматриваем ситуации, смотрим, как человеку помочь, как его направить. То есть дело в том, что это живой такой процесс, и здесь я точно могу сказать — подход зачастую очень индивидуальный. Про нашу семинарию я точно могу сказать так, что мы конкретно смотрим на человека — что мы можем в каждом конкретном случае сделать: или человека отвести, или принять, или — ну, в общем... Что можно сделать, исходя из главной цели — подготовки духовенства.

Т. Ларсен

— Если вернуться опять к условиям попадания человека в Коломенскую духовную семинарию... Если он прошел все вот эти этапы собеседования, дальше он обычно экзамены сдает? Сочинение пишет?

Епископ Зарайский Константин

—  А в рамках этих собеседований у нас есть и сочинения, и эти экзамены — они все есть. Просто эти экзамены сделаны как собеседования.

Т. Ларсен

— Сейчас вообще в нашем образовании происходят какие-то «тектонические процессы», которые во многом  не нравятся ни учащимся, ни учащим, и говорить об образовании (в общем, наверное, такой больной вопрос) невозможно. Но Вы говорите, что в духовном образовании как раз, наоборот, какие-то очень позитивные наметились сдвиги.

Епископ Зарайский Константин

—  Вы знаете как — мы во всем ищем позитив!

Т. Ларсен

— (Смеется.)

В. Аверин

— (Смеется.)

Т. Ларсен

— Подождите... А Вас касаются вот эти общие законы Минобра или нет?

Епископ Зарайский Константин

—  Все касается.

Т. Ларсен

— То есть к Вам комиссии приезжают тоже из Минобразования?

Епископ Зарайский Константин

—  И приезжают, конечно.

Т. Ларсен

— Да Вы что!

В. Аверин

— Аккредитации, лицензирование...

Т. Ларсен

— Подождите, а как же так?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, ну, как? Мы обязаны иметь лицензию на ведение образовательной деятельности, конечно.

Т. Ларсен

— Ну, лицензию — да, но, там, я не знаю... Нормативы эти всякие...

Епископ Зарайский Константин

—  И нормативы, конечно. Это должно быть.

В. Аверин

— Количество квадратных метров на одного учащегося...

Т. Ларсен

— Три швабры на три аудитории...

В. Аверин

— Да. Количество профессоров...

Епископ Зарайский Константин

—  Поверьте мне, вот не самое сложное — купить три швабры и иметь квадратный метр на профессора.

Т. Ларсен

— Что самое сложное?

Епископ Зарайский Константин

—  Самое сложное — содержание. Понимаете, как ни странно, это такое «прибежище зайцам» — это устроить все внешне и подумать, что ты все сделал. Понимаете, как ни странно, бывает легко построить храм, позолотить купола, иметь хороший хор и все прочее, и все иметь в золоте, а дальше начинается, собственно, жизнь приходская. И здесь уже не скроешься ни за что внешнее, не зацепишься ни за золото куполов, ни за что. Здесь надо жить по вере. А это самое трудное — значит, вот здесь сделать храм своей души.

Т. Ларсен

— А, кстати, очень интересно о содержании. Опять же, все ведь очень сильно меняется. Вон учебники истории уже сколько раз переписали. Но все-таки, тем не менее, у нас есть некая база образовательная, по всем предметам так или иначе пользуемая. Не знаю, медики до сих пор по учебникам святителя Луки, Валентина Феликсовича, гнойную хирургию изучают, слава Богу. А вот в духовных учебных заведениях по каким учебникам учат?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, Церковь — две тысячи лет. У нас такие книги замечательные. Некоторым... Одной книге вообще почти две тысячи лет — Священному Писанию.

Т. Ларсен

— Но 70 лет же не было так особо-то доступа к этому!

Епископ Зарайский Константин

—  Многим книгам и полторы тысячи лет, и тысяча лет...

Т. Ларсен

— (Смеется.) Нет, это понятно, но...

В. Аверин

— Значит ли это, что у Вас нет каких-нибудь учебников, выпущенных в 2015 году? Или все-таки есть?

Епископ Зарайский Константин

—  Дело в том, что сейчас идут очень позитивные процессы в образовании, и, в частности, занимаемся — ну, собственно, не я этим занимаюсь напрямую, этим занимается Церковь, — занимается вопросом  новых учебников. Это очень замечательно, и мы надеемся в относительно ближайшем будущем, а может быть, даже и ближайшем будущем на появление новых учебников. Сейчас такой проект уже реализуется.

В. Аверин

— Для высшей церковной школы, для семинарий и академий, да?

Епископ Зарайский Константин

—  Для духовных семинарий. Буквально сейчас этот проект — его возглавляет митрополит Илларион Волоколамский. Поддержка известных меценатов — фонд «Мета» такой есть, который поддерживает. Там многие люди собраны, там специальная есть такая комиссия, и это сейчас дело делается — по подготовке издания новых учебников.

В. Аверин

— Скажите, пожалуйста, вот Церковь в свое время переживала довольно сложный этап в Византии, когда православие стало государственной религией. И тоже Ваши коллеги, приходящие в эту студию, как раз, вспоминая это время, говорили о том, что в Церковь пошли, ну, условно, за карьерой. Потому что выгодно стало быть христианином. Скажите, когда к Вам приходят молодые люди на первый этап — наверное, Вы их отсеиваете, вычисляете, но тем не менее, есть, и много ли, тех, которые идут к Вам учиться в расчете на карьеру? Вот эта карьера и все, что с этим связано? Корысть, в общем. По большому счету, за корысть.

Т. Ларсен

— Почему корысть? Нет, ну, есть...

В. Аверин

— Не-не-не, Тань...

Т. Ларсен

— Во все времена были престижные и непрестижные профессии. Когда я поступала на журфак, было двадцать человек на место, а сейчас это достаточно легко сделать. Ну, профессия обесценилась. Мне кажется, что сейчас у нас...

В. Аверин

— А конкурс меньше не стал. (Смеется.)

Т. Ларсен

— Да ладно! Действительно, интересно. Это можно сказать, что в 2015 году профессия... ну, там, дело священнослужителя становится модной профессией... ну, какой-то... востребованной, скажем так?

Епископ Зарайский Константин

—  Вы знаете, в 90-х годах, в первой половине 90-х действительно множество молодежи мечтало стать священниками и было готово жертвой вот так послужить. Сейчас ситуация в принципе изменилась. Даже среди церковной молодежи многие юноши, которые в принципе могли бы послужить Церкви в этом, в церковном чине, в чинническом, не идут в семинарию, потому что не чувствуют призвания или чувствуют, что они не потянут, по самым разным причинам. Поэтому сказать, что дело священника сейчас очень престижно среди молодежи, я бы так не сказал. С другой стороны, в отношении карьеры здесь надо очень правильно понимать, что мы понимаем под понятием карьеры. Если человек ищет высот духовной жизни в хорошем смысле этого слова, желает подвизаться, послужить Богу, послужить Церкви и достичь каких-то успехов в этом деле, это тоже очень хорошо, если он именно это имеет. А если он имеет желание достичь каких-то должностей, ну это даже просто глупо еще. Потому что у нас... Понимаете, дело в том, что богатых священников достаточно немного, это такой некий миф, что все батюшки живут очень богато. В массе своей — я знаю, как живет духовенство, даже московское — в массе своей живет небогато. А чего, собственно, хочет юноша? Получить богатый приход, чтобы загубить церковное дело? То есть это получается некое, Вы знаете... Церковный карьеризм, я бы сказал так, антицерковен по сути. Он вреден для Церкви, потому что от священника в Церкви требуется не желание высших должностей, а желание жить по Богу и честно делать его дело. Ведь приведу классический пример. Вы помните, прекрасно всем известно житие Марии Египетской. Мария Египетская, блудница, и авва Зосима, пресвитер. А кто из них был выше пред Богом в конце жизни, правильно? Это блудница, которая покаялась, которая стала подвизаться, которая стала великой подвижницей, ради которой мы совершаем и Неделю Марии Египетской, и Стояние ее (нрзб.). Это великая подвижница. И священник, который имел все блага дать священство, тоже святой человек, да? Но однако же... Понимаете, пред Богом ведь важны не наши чины и не то, что я сижу перед Вами с панагией, а другой батюшка — с крестом или даже с двумя панагиями. Не имеет значения. Понимаете, пред Богом важно не то, с какой позиции ты стартовал — митрополита, епископа, священника, а важно, что ты сделал в духовной жизни.

В. Аверин

— Перед Богом — да. Но при этом, понимаете...

Т. Ларсен

— Но в обществе...

В. Аверин

— Ну, да, во-первых, в обществе. И в Вашем обществе это тоже, думаю, есть разница, с одной панагией человек сидит или с двумя все-таки, несмотря на то, что перед Богом.

Епископ Зарайский Константин

—  Как только человек... Понимаете, я не говорю сейчас о наших грехах, что мы можем искушаться на разные награды, степени или должности. Но как только церковный человек начнет придавать значение, для него самого, в первую очередь, должно быть понятно, что он согрешает.

В. Аверин

— И это — да. Я говорю про тех людей, которые идут, и, может быть, они идут не за деньгами, не за корыстью в смысле денег. Они идут, может быть, за властью.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, надо смотреть...

В. Аверин

— Потому что все равно это власть над людьми.

Епископ Зарайский Константин

—  Вы знаете, я скажу так: в некоторых случаях видно, что это просто некая неопытность, надо человеку подсказать. Поэтому не всегда надо принимать какие-то радикальные решения, когда видишь какие-то некие глупые идеи в головах у юношества. В некоторых случаях просто требуется некое научение и объяснение, и человек понимает и отступает. Но когда речь идет, конечно, о злонамеренных вещах, когда человека видно, действительно, тогда мы решительно идем против этого. Потому что это антицерковно.

Т. Ларсен

— Просто мне кажется, что когда Володя говорил о карьере, то даже речь, наверное, не столько о материальном каком-то благополучии, сколько о, ну, если хотите...

В. Аверин

— ...статусе.

Т. Ларсен

— ...о статусе властителя дум — ну, грубо говоря, да?

В. Аверин

— Душ даже.

Т. Ларсен

— Душ, да. Потому что чем выше человек в церковной иерархии, тем его пастырское служение более такое обширное и всеобъемлющее, и тем большему количеству людей он...

Епископ Зарайский Константин

—  Одна из весьма азбучных истин в нашем деле звучит примерно так: что священный сан одних людей вытягивает на этот уровень, даже немощных, а других придавливает. И поэтому человек достойный, имеющий призвание, пусть даже имеющий какие-то немощи, можно надеяться, что Господь, призвавший его к этому сану, покроет его немощи и даст ему силы нести это тягчайшее бремя. Понимаете, какой-то властитель думает: на тебя здесь ложится ответственность за спасение душ человеческих, которые Господь тебе вручает. А другие — их сан может раздавливать. Это, понимаете, это невыносимая ноша. Понимаете, это только...

Т. Ларсен

— А это значит, что их во время собеседования не разглядели, не распознали?

Епископ Зарайский Константин

—  У нас еще пять лет есть в запасе-то. Они пять лет учатся. Они же в семинарии-то живут. Отличие семинарии от советского вуза — они же у нас здесь живут. Они же живут в ней.

В. Аверин

— А заочники  со своими семьями?

Епископ Зарайский Константин

—  А заочники — другая ситуация. Семинария здесь не берет такую на себя ответственность, а берут на себя ответственность батюшки, которые их рекомендуют. Там другая ситуация. Там вообще разные подходы — очники, заочники. Но заочники обычно, по опыту, сразу видно, люди более готовы, в силу просто более взрослого возраста, прожитых лет жизни. Иное дело говорить с семнадцати-восемнадцатилетним мальчиком, восемнадцати-, другое дело — говорить с тридцати-сорокалетним мужчиной, с которым, в принципе, уже чувствуешь, какое-то...

В. Аверин

— (Нрзб.).

Епископ Зарайский Константин

—  Да, более такой серьезный разговор. Понимаете, это очень огромная ноша. Представьте себе человека не готового, который подумал, что в Церкви вот он будет, как Вы говорите, «властителем дум». Вот к нему пришла на исповедь женщина, рассказывает о своих семейных проблемах, о своих грехах, просит: «Батюшка, ты научи, ты помолись, ты встань рядом со мной, давай вместе помолимся, пойдем вместе к Богу!» А батюшка этого пути к Богу-то и не знает! Это же внутренняя катастрофа! Внешне ты можешь быть очень таким успешным, но от тебя народ больше ждет не внешней успешности — он от тебя ждет Слова Божия и ждет того, что ты будешь с ним молиться. И того, что ты будешь за него молиться. Что такое предстоятель? Предстоящий пред Богом.

Т. Ларсен

— И за всех в ответе.

Епископ Зарайский Константин

—  Да. Но для этого надо этот опыт молитвы иметь. Если ты этого опыта молитвы не имеешь, ты, получается, неискренний актер. То есть за тобой стоят люди, которые думают, что ты за них молишься, а ты внутренне проиграл, ты внутренне, действительно, черная головешка, обожженный.

В. Аверин

— Ну и что? А зато люди думают. На спине-то ведь не горят буквы, что молитва неискренняя.

Епископ Зарайский Константин

—  Народ Божий чувствует хороших священников и плохих, это всем известно. Понятно? Здесь же не нужно никаких слов — здесь люди сами чувствуют.

Т. Ларсен

— Это программа «Светлый вечер», в студии Тутта Ларсен, Владимир Аверин и наш гость, викарий Московской епархии, ректор Коломенской духовной семинарии епископ Зарайский Константин. И вот за пять лет можно человека научить вот так вот предстоять?

Епископ Зарайский Константин

—  Да всю жизнь невозможно научить предстоять. Можно что-то сделать... Можно молиться Богу, чтобы Господь, так сказать... Знаете, чтобы мы сами не мешали Богу творить Его волю о тех, кого Он призвал. Знаете, ведь это же Бог их призвал. А мы — Божии служители, которые должны как-то помочь этим ребятам остаться на этом пути, укрепиться и делать то дело, к которому их призвал Бог. Понимаете, все, что касается воспитания, это вещи таинственные. И чем больше вот я занимаюсь этим делом, тем больше убеждаюсь, что здесь... Понятно, что есть всякие формальные вещи, но ведь это же, собственно, люди-то к Богу идут. Поэтому, особенно когда речь идет о взрослых людях, больше надо молиться и самому жить чисто, делать что можешь, собственно, и надеяться на милость Божию, на помощь Божию.

В. Аверин

— Вот смотрите, когда я, например, учился в университете... В разных местах я учился... И во всех этих разных местах мои профессора, например, мои педагоги говорили мне, условно, про узкую специализацию. Потому что в каждой профессии есть какие-то направления. Со мной беседовали и как-то давали мне понять... Ну, вот давали понять. Когда к Вам приходят молодые люди, у них все равно есть глобальный выбор: вот часть из них пойдет в монахи, в итоге, а часть из них пойдет в приход...

Т. Ларсен

— На приход.

В. Аверин

— Да, на приход...

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, точнее, у человека семейная жизнь будет.

В. Аверин

— Семейной жизнью будет жить. А вот здесь как? Вот тоже с первого взгляда — приходит мальчик семнадцатилетний поступать, и Вы знаете, что вот а ему определен монашеский путь, а этому — нет?

Епископ Зарайский Константин

—  Не-не-не! Вы знаете, вот здесь...

В. Аверин

— И как вот направить, помочь? Потому что я-то понимаю, что... Ну, Вам было проще, наверное, все-таки — Вы мальчик из хорошей семьи, что называется.

Епископ Зарайский Константин

—  Не имеет значения, хорошая семья или плохая семья.

В. Аверин

— Нет, Вы — из семьи священника...

Епископ Зарайский Константин

—  А Вы думаете, это легко?

В. Аверин

— Нет. Вам легче, потому что перед Вами был путь, и это все нормально. Когда приходит мальчик из семьи условного фрезеровщика, то он не видел всего того, что Вы видели в детстве, и не общался с теми людьми, со знакомыми, друзьями Ваших родителей. И потом он приходит сюда, и он должен выбрать. Вот как здесь, вот на этой развилке?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, во-первых, собственно, мы не призваны за них этого выбирать. И мы не делаем этого выбора, это делают выбор они. И даже когда у меня что-то спрашивают, совета, я могу какой-то житейский совет дать, исходя из конкретного человека, с которым я общаюсь. Но принципиальная позиция — выбор делает сам человек, это его ответственность. Если говорить конкретно о семинарии, то я противник вообще, чтобы на младших курсах семинарии такие... вот особенно монашеский выбор делался. Семейные — это другой разговор, там надо смотреть, но в отношении монашества я весьма противник ранних всяких постригов. И мы смотрим на людей. И здесь... Понимаете, чем отличается семинария от светского вуза? У нас много личного общения. Поэтому мы общаемся. А кто-то, человек открытый, хотел бы именно нашего совета иметь в этом вопросе. Я говорю — нашего, в смысле, не моего личного, а нашего, как преподавателей, администрации (там все тоже священники, почти все). А кто-то человек более замкнутый, и ему достаточно мнения своего духовника, а мнение администрации его, наверное, не очень волнует. Это тоже уважаемо. Если человек живет благочестиво, то пусть живет. Я считаю, что все-таки общий путь всех — это семейный путь, и это нормальный, обычный,  благословленный. А монашеский — он равночастен семейному пути, но это путь особый, надо смотреть. Вот если человек хочет монашества, здесь надо особенно сугубо смотреть и не торопиться.

В. Аверин

— А если он хочет семейный путь, он обязан к выпуску из семинарии обзавестись семьей?

Епископ Зарайский Константин

—  Нет. Нет. Я противник этих позиций, то есть всяких обязательств. Есть другая традиция интересная в семинарии — это не только в Коломенской: то, что принято невесту знакомить с ректором.

Т. Ларсен

— Серьезно?

Епископ Зарайский Константин

—  Конечно. Это как бы...

Т. Ларсен

— То есть и невеста собеседование проходит?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, студента я просто и так знаю, а с невестой встречаюсь. Нет, я бываю очень аккуратен, тактичен. Но, понимаете, дело в том, что девочки зачастую сами не знают, чего выбирают. Ведь священническая жизнь не совсем такая обычная.

Т. Ларсен

— Как быть матушкой.

Епископ Зарайский Константин

—  Конечно. Поэтому я, с полным уважением относясь к выбору молодых людей, общаюсь с невестой просто для того, чтобы посмотреть на нее, и рассказываю немножко о церковной жизни, священнической жизни, мне интересны ее реакции, ее ответы. Практически всегда я даю благословение на брак студентам. Было буквально несколько случаев, когда я рекомендовал быть аккуратным, Потому что, понимаете, священник же не может разводиться и на второй жениться. Священник для будущей паствы выбирается в один раз.

Т. Ларсен

— А если человек взрослый приходит к священству, а он женат второй раз, он может стать священником?

Епископ Зарайский Константин

—  Однозначно нет.

Т. Ларсен

— Тоже нет, да? Вообще? А если он женат на разведенной?

Епископ Зарайский Константин

—  Каноны строгие, понимаете? Предполагается, что человек, который поступает в священство, живет чистой жизнью и является примером для других. Мы не осуждаем людей, которые оказались в ситуации второбрачия — ну, о чем мы говорим. Но предполагаем, что тот, кто стоит впереди, сам должен быть примером и в этом вопросе.

Т. Ларсен

— Уточняю: то есть если, например...

Епископ Зарайский Константин

—  Я скажу очень просто... Он уже первый...

Т. Ларсен

— Если мы муж и жена впервые, а я второй раз за него замуж вышла, он уже не станет священником?

Епископ Зарайский Константин

—  Он не может, нет. То есть кандидат на священство должен быть сам женат первым браком на девушке, замуж вышедшей тоже первый раз. Не нужно ничего преувеличивать и преуменьшать. Православный христианин может исполнять любое дело, жить по вере и, собственно, достигать Царствия Небесного не меньше. Дары, сказано, различные, а дух один и тот же. И служение различное, а дух один и тот же.

Т. Ларсен

— А человек может закончить семинарию, но при этом священником не стать?

Епископ Зарайский Константин

—  Таким людям, которые так нас спрашивают, мы предлагаем пойти в наш замечательный Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет или Российский православный университет имени Иоанна Богослова, которые — наши церковные вузы, которые дают высшее образование, и одновременно там не требуется в будущем принимать священный сан.

В. Аверин

— А вот скажите все-таки — тогда, значит, должна отличаться и система обучения? Вот в чем — может быть, Вы знаете, можете вычленить — принципиальное отличие обучения в духовной семинарии и, скажем, в православном университете?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, главное отличие — то, что в духовной семинарии принято... Что студенты живут в семинарии. Это главное отличие. Может быть, уже скоро будут нивелироваться различия в учебных программах...

Т. Ларсен

— Ну, как? Наверное, студенты университета не служат в алтаре.

Епископ Зарайский Константин

—  Нет, ну, программа теологии может универсально преподаваться — и в светском вузе, и, с чуть видоизмененным предметным(?) наполнением, в духовной семинарии. Главное — то, что семинаристы именно в семинарии живут, и живут именно по особому строю, принятому уже в течение многого-многого времени, принятого в духовных школах. А в светском вузе, и, в том числе, и в церковном вузе, как Свято-Тихоновский университет, человек, собственно, просто учится там.

В. Аверин

— А если он там отучился и обрел уверенность в том, что он хочет стать священником, он может после этого?.. Он должен поступить к Вам?

Епископ Зарайский Константин

—  Дело в том, что, насколько я так сейчас знаю, в Свято-Тихоновском гуманитарном университете есть Православный Свято-Тихоновский богословский институт внутри университета. Люди, заканчивающие его (я не вдаюсь в подробности, потому что я не имею прямого отношения к Тихоновскому университету) имеют равнозначные права с выпускниками семинарии. Поэтому обычно ПСТБИ в рамках ПСТГУ дает вот это семинарное образование, равночастное. Насколько я вот в курсе вопроса. Но вообще выпускники ПСТГУ с других факультетов обычно поступают в семинарию потом, если хотят стать священниками.

В. Аверин

— И еще один, тоже вот связан с Вашей профессией, с педагогическим делом связанный...

Т. Ларсен

— С делом Вашим.

В. Аверин

— Много лет назад, в начале 2000-х годов, мне приходилось встречаться, скажем, с иерархами Русской Православной церкви, и тогда мы вот как раз говорили — не знаю даже, в кадре или за кадром, — но о том, что одна из проблем — это как раз наличие хорошо подготовленных, профессиональных, в хорошем смысле этого слова, священников, потому что народ пошел, и церквей открывается по всей России все больше, а людей, наученных и готовых, в общем, дефицит. Вот сегодня, в 2015-м, можно сказать, что этот дефицит закрыт?

Епископ Зарайский Константин

—  Я думаю, что в разных епархиях по-разному. В некоторых епархиях дефицит есть, но не критический, скажем так. То есть, это, к примеру, не столько нужны настоятели храма, сколько нужны, вот. например, для Московской областной епархии, хотя, конечно, настоятельские места есть, но, в первую очередь, нужны вторые, третьи, четвертые, пятые священники. А во многих епархиях, особенно подальше от Москвы, конечно, нужны кадры, и образованные кадры — именно люди, которые будут служить на новых приходах настоятелями. И в некоторых епархиях это очень большая нужна.

Т. Ларсен

— И может вчерашний выпускник семинарии стать настоятелем в каком-то отдаленном храме?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, не только в отдаленном. Выпускники тоже разные бывают, с разными талантами, возможностями.

В. Аверин

— Ну, в общем, да. Потому что иногда открываешь Википедию, читаешь про какого-нибудь действующего священника Русской Православной церкви, и там карьера стремительная, потому что «а в июле он...», «а в августе уже следующая ступень», а в октябре — следующая. И через два года он уже эвона где сидит.

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, во-первых, бывает церковная нужда, когда действительно приходится иногда и форсировать ситуацию, хотя это, конечно, не всегда бывает удачным, но бывает и очень удачно. А потом, бывают очень тонкие ребята. Я знаю не один пример ребят, которые в весьма молодым возрасте... чувствовал, что они прямо избранники Божии, Господь им благословляет, надо просто вот не мешать, оставить его, и пусть он идет. Я помню — вот опять, не обнажая имен — в нашей семинарии одного мальчика (давно это дело было) рукоположили очень в юном возрасте, в районе двадцати лет примерно это было, но сразу настолько вот чувствовалась в нем такая духовная...

Т. Ларсен

— ...струнка.

Епископ Зарайский Константин

—  ...даже не то что струнка — вот призвание Божие, какая-то благодать Божия. К нему сразу пошли все на исповедь, включая даже студентов. И сейчас вот он служит, и я прямо чувствую, что Господь как-то ему помогает. И бывают другие примеры, когда внешне всем кажется, что человек очень будет... Как же — у него высшее светское образование, например, он в семинарии учился на одни пятерки, он так везде блистающий, а выходит — и у него идет с трудом. Поэтому все это очень индивидуально.

Т. Ларсен

— Я пытаюсь себе это представить просто... Там, я не знаю, когда я училась на журфаке, у меня была какая-нибудь стажировка то на радиостанции, то в каком-нибудь отделении Би-Би-Си в Москве, то где-нибудь на телевидении. Если человек изучает геодезию и картографию, его в какую-нибудь тайгу забросят с этим прибором...

В. Аверин

— ...с теодолитом ходить, да.

Т. Ларсен

— Да, с теодолитом ходить. А ведь если ты священник, то твоя практика — это общение с людьми...

В. Аверин

— Это молитва...

Т. Ларсен

— Нет, с одной стороны — молитва, с другой стороны — исповедь. Вам страшно было вот в первый раз исповедовать людей? Мне кажется, это такой вообще должен быть тоже непростой опыт поначалу, когда вдруг на тебя обрушивается вот этот поток грехов...

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, понимаете, дело в том, что человек исповедуется не мне — он исповедуется Богу. Ты же просто свидетель. Поэтому священник должен не забывать о том, что, собственно, не он является отпускающим грехи-то, собственно. Человек приходит к Богу, и поэтому священник должен, как служитель Божий, дело Божие исполнять.

В. Аверин

— И (нрзб.) должен исполнять (нрзб.). Говорят: «Сколько раз нужно прочитать «Отче наш» в качестве вот?..»

Епископ Зарайский Константин

—  А понимаете, надо...

В. Аверин

— Это же Ваше решение?

Епископ Зарайский Константин

—  Надо всегда смотреть, понимаете, в отношении решений. И вообще, понимаете, чем больше человек опытен, тем больше он молчит обычно. Свойство неопытности — многоглаголие.

Т. Ларсен

— Ну, как? Все равно — человек приходит, там, я не знаю, во сколько? — в двадцать лет? Во сколько — в двадцать один год заканчивают семинарию?

Епископ Зарайский Константин

—  Ну, в двадцать два примерно.

Т. Ларсен

— В двадцать два, да?

Епископ Зарайский Константин

—  Да.

Т. Ларсен

— То ты становишься, там, на приход...

В. Аверин

— И тут прихожу я, например! И я могу этого мальчика смести!

Т. Ларсен

— Просто... И тебе прихожанин твой рассказывает то, что ты вообще даже не знал о том, что такое бывает, еще за свои двадцать два года.

Епископ Зарайский Константин

—  Известный совет, который дается молодым, не я его придумал. Я его слышал от опытных старших отцов в Троице-Сергиевой лавре. Что молодому батюшке полезно на исповеди вначале просто принимать исповедь и в отношении советов молчать. А если тебя спрашивают о вопросах, которых ты очевидно не знаешь, то честно будет сказать, что «извините, молодой священник, вот не знаю, но вот есть у нас такой-то батюшка опытный — обратитесь к нему».

Т. Ларсен

— Да даже не в советах дело, а как вот — ты выслушал, прости Господи, не знаю, про то, что она аборт сделала... Ты же не можешь ее никуда... Ну, разрешить не можешь же ее с таким грехом. Тебе все равно надо что-то ей... ну, какое-то назначить ей «лечение», грубо говоря.

Епископ Зарайский Константин

—  Понимаете, разные бывают ситуации. В одной ситуации аборт сделал человек, который воцерковленная православная христианка, и с ней один разговор, а в другом случае человек вообще только первый раз пришел в церковь, вот первый раз переступил порог храма и исповедуется за всю жизнь, и в прошлом у нее, там, были аборты. Разные совершенно подходы. Поэтому надо смотреть, надо быть очень внимательным и вообще быть очень аккуратным во всяких епитимьях и во всем таком остальном. Потому что задача-то какая? Чтобы человек встал на путь Христов и жил по-Божьи. А здесь надо смотреть. Одному человеку полезна, может быть, какая-то епитимья. И, опять же, надо быть очень аккуратным во всяких назначениях, и лучше советоваться со старшими, с опытными, особенно если ты молодой священник, который назначенный. А в других случаях и ничего нельзя сказать — надо смотреть.

Т. Ларсен

— В общем, из Коломенской духовной семинарии выходят настоящие воины Христовы. Потому что то, о чем Вы говорите...

Епископ Зарайский Константин

—  Об этом мы узнаем на Страшном суде.

Т. Ларсен

— (Смеется.) Ну, это требует такой выдержки...

В. Аверин

— Ну, во всяком случае, их предводитель производит очень...

Т. Ларсен

— ...убедительное впечатление. (Смеется.)

В. Аверин

— ...убедительное, да, впечатление.

Епископ Зарайский Константин

—  И об этом мы тоже узнаем на Страшном суде.

Т. Ларсен

— Спасибо огромное за такой откровенный и интересный разговор! Мы, может быть, с Володей задавали какие-то наивные и дурацкие вопросы, но...

В. Аверин

— Не, ну, правда, вот это...

Т. Ларсен

— Мы не знали, как живет семинария изнутри...

В. Аверин

— Это важно. Да. И страшно интересно. У нас к Вам еще есть масса вопросов, не связанных с учебным процессом, поэтому если Вы придете, то, клянусь, мы не будем Вас мучать по поводу того, как там семинаристы. Спасибо!

Т. Ларсен

— Спасибо! У нас в гостях был викарий Московской епархии, ректор Коломенской духовной семинарии епископ Зарайский Константин. Это была программа «Светлый вечер». Тутта Ларсен...

В. Аверин

— ...Владимир Аверин. Спасибо Вам огромное.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем