«Перемены в жизни, связанные с приходом к Богу»

В этом выпуске своими светлыми историями о переменах в жизни, связанных с приходом к Богу, поделились ведущие радио ВЕРА Александр Ананьев, Алла Митрофанова, Алексей Пичугин, а также наш гость — настоятель московского храма Михаила Архангела в Куркине протоиерей Андрей Юревич.

Ведущий: Александр Ананьев

---

Александр Ананьев:

— Здравствуйте, друзья, добрый вечер! Я читаю комментарии под публикациями программы «Светлый вечер» в социальных сетях, оставшихся у нас в наличии, и чувствую себя абсолютно счастливым человеком. «Понедельник — мой любимый день, теперь», — пишет один. «Спасибо вам за праздник», — пишет другой. «Какое это счастье — быть в студии рядом с вами в студии радио «Вера», — пишет третий. Проект «Светлые истории» на радио «Вера» стал событием, и мы сами удивляемся и радуемся тому, как вы это воспринимаете, какими важным стали для вас эти даже не программы, даже не проекты, даже не подкаст, прости меня, Господи, за это слово, а именно беседы дорогих друг другу друзей. «Светлые истории». Мы собираемся в студии радио «Вера», ведущие радио «Вера», наши гости и рассказываем истории из жизни, объединённые одной темой. И прежде, чем я расскажу вам о том, какая тема у нас выбрана сегодня, разрешите мне представить вам тех, кто собрался в студии. Дорогой гость, замечательный священник, частый гость на радио «Вера», настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич, здравствуйте, отец Андрей, добрый вечер.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Добрый вечер!

Александр Ананьев:

Вот уж, наверное, у кого историй в жизни таких, которые хочется рассказать, а потом пересказать, немало.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ну что-то есть, что-то есть.

Александр Ананьев:

— Что-то есть. Целиком и полностью состоящий из прекрасных историй, и уж тем более историй, связанных с церковью, с верой, с Богом, мой дорогой коллега Алексей Пичугин.

Алексей Пичугин:

— Добрый вечер, здравствуйте!

Александр Ананьев:

— Ну и наконец в красном платье, которое вы можете увидеть, если заглянете в YouTube и на социальные наши странички в социальных сетях, где будет выложена видеозапись нашей сегодняшней беседы, моя жена, ведущая радио «Вера», Алла Митрофанова.

Алла Митрофанова:

— Здравствуйте.

Александр Ананьев:

— Обязательно смотрите и слушайте «Светлые истории», это возможность присоединиться к нам, буквально, в студии радио «Вера». А тема сегодня потрясающая, интересная, яркая. И если у вас, кстати, будет ваша история на эту тему, обязательно напишите, очень приятно читать, когда люди делятся, очень приятно читать эти истории. Кардинальные перемены в нашей жизни, моя жизнь поменялась, я открыл дверь храма, и что-то важное в моей жизни изменилось. Я пришел к Богу, и моя жизнь пошла в другую сторону, может быть, в неожиданную сторону, на радость мне. А, может быть, может быть всё, что угодно. У меня есть своя история, у отца Андрея своя, у Алексея Пичугина своя, а начнём мы с истории красавицы Аллы Митрофановой, которая очень хорошо помнит то время, когда она пришла к Богу, и когда её жизнь поменялась.

Алла Митрофанова:

— Ты знаешь, эту историю уже рассказывала я так или иначе, и поскольку нам сегодня можно не только о себе говорить, но и о других людях, о наших близких или друзьях, чьи истории мы знаем хорошо, пожалуй, как раз воспользуюсь этой возможностью, мне бы хотелось о своей подруге рассказать. Мы учились вместе в институте, имени её я, естественно, называть не буду.

Александр Ананьев:

— Пусть её зовут Элеонора. Обидно когда у человека нет имени.

Алла Митрофанова:

— Пусть её зовут...

Алексей Пичугин:

— И пропадает такое ...

Алла Митрофанова:

— Пусть её зовут Татьяна.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Можно Клеопатра, тут недавно одну монахиню я встречал где-то.

Алла Митрофанова:

— Кстати, это замечательное имя. Назовём её Татьяной, потому что история будет связана с Татьянинским храмом в Москве на Маховой, храм при МГУ, домовый храм. Так получилось, что вот эта Татьяна, она из всех из нас первая вышла замуж. Это был студенческий брак. Вообще история такая абсолютно женская, я думаю, что сейчас многие женщины поймут, и может быть, даже в чем-то себя и узнают.

Александр Ананьев:

— А какие-то мужчины выйдут из светлой студии радио «Вера». Это женская история.

Алла Митрофанова:

— Женская история. Но не будем ограничивающие такие убеждения создавать, истории, на самом деле, про многих из нас. Это был студенческий брак уже на третьем курсе, по-моему, они поженились, замечательный молодой человек, который жил в Петербурге, потому что там учился. И они ездили друг к другу в гости постоянно, то он в Москву, то она к нему в Петербург, и как это бывает, не всегда, но бывает, к сожалению, со студенческими браками, тем более, когда молодых людей разделяет расстояние, продержалась это всё недолго. К сожалению, они развелись.

Александр Ананьев:

-Я уточню: она была атеисткой в то время.

Алла Митрофанова:

— Она никогда не была атеисткой, она просто не была церковным человеком, и для неё, мы очень близко общались, мы близкие подруги, и тогда, и сейчас, но для неё было много вопросов, связанных с особенностями церковной жизни, которые она не могла для себя принять, непонятно ей было до конца зачем. Она гениальный логик, у неё, она одна из лучших на курсе, голова у неё просто во всех направлениях работает прекрасно, и она из тех людей, кому важно не только ощутить, но и логически понять, она была в поиске, скажем так. И постоянно в этом поиске возникали какие-то дополнительные вопросы. Ну вот к примеру: вот она развелась, это такая боль, сама я через развод не проходила, но те кто проходил, думаю, что они понимают, о чем идёт речь. Ну это крах мира в этот момент. Ты подписался под чем-то, что для тебя на всю оставшуюся жизнь, что называется, главная вводная, и все это схлопывается, и это все очень страшно, на самом деле. Тем более когда речь идёт о таких молодых людях, и в общем там любовь была чуть ли не с детского сада, и дальше она попадает в ситуацию... А я все это время хожу в храм, и она периодически мне какие-то вопросы задаёт, и я по неофитству совершенно по-идиотски ей на эти вопросы отвечаю: где-то рублю с плеча, где-то совершенно не в тему там что-то, и так далее. Пытаюсь её как-то зазвать на Рождество, на Пасху, криво, косо. Естественно, ничего не получается. И она встречает молодого человека, с которым у неё начинаются, ну скажем так, романтические отношения. Драма состоит в том, что для неё, она человек, воспитанный в пусть и не в церковной семье, но в системе координат, где в общем-то глубокие отношения возможны только в браке, а у этого молодого человека есть параллельные отношения, он встречается уже давно с какой-то девушкой, которую он не собирается бросать, и при этом параллельно ему очень нравится моя подруга, и он встречается ещё и с ней. И все там у них по полной программе. И она входит в эти отношения в состоянии когда ей важно как-то снова почувствовать себя женщиной, почувствовать себя любимой, почувствовать заботу о себе со стороны мужчины. И оказывается она в ситуации, когда она и двигаться дальше не может, потому что он ей сразу сказал, что жениться на ней не собирается, и отказаться от этих отношений она не может, потому что тогда она остается совсем на пепелище. И все это время она продолжает задавать какие-то вопросы, связанные с отношениями с Богом, отношениями со Христом, как там внутри церкви, что там происходит. Я ей пытаюсь объяснить, но понятно, кто я такая, чтобы мочь что-то объяснить. Как важны в первую очередь отношения с Богом, и она понимает, поскольку она великолепный логик, она понимает прекрасно, что если она хочет отношений с Богом, то ей нужно выходить из тех отношений, которые у неё сейчас, потому что, по сути, это саморазрушение. И надо сказать, что за неё многие очень молились, и в какой-то момент произошло чудо. Продолжалось это на протяжении, наверное, двух или трёх лет. Все эти годы, я помню, как я ломала руку, как она заботилась обо мне, то есть она по природе своей абсолютная христианка, но вот эти человеческие преграды, которые мы сами себе создаем, они нам, конечно, мешают с Богом встретиться и, наверное, эти отношения, в которых она была, можно назвать эмоциональной зависимостью, не знаю, как это правильно было бы обозначить. Ей в них, и в этом для неё была своя выгода, потому что она почувствовала себя, вот то, что растопталось внутри неё в результате развода.

Александр Ананьев:

— Недостойная здоровых отношений?

Алла Митрофанова:

— Да. И помимо этого, что вот есть хотя бы кто-то, кто её принимает, любит и видит в ней женщину. В общем, все было тяжело. И в какой-то момент, думаю, что молитва близких за неё оказалось решающей. В какой-то момент она сказала: хватит. Начинался Великий пост, и она приняла решение, ну как вызов такой, что она хочет быть с Богом, и она хочет войти в этот Великий пост, и этот Великий пост, в первую очередь, на пути к Богу, с Богом попытаться провести. И как многие неофиты она по полной программе начала поститься, очень сурово спрашивала с себя, не спрашивая, кстати говоря, с других, спрашивая с себя, очень жёстко себя анализировала, очень глубоко готовилась к исповеди, очень серьезно. Очень ... с каким-то внутренним трепетом причащалась, результатом стало то, что вот эти её отношения постепенно стали уходить, ну понятно, что церковная жизнь с этими отношениями, она была несовместима, и она сделала выбор в пользу церковной жизни. И я помню вот эту нашу с ней первую совместную Пасху. Я увидела человека, который летает на крыльях, это была какая-то её новая жизнь совершенно новая, в которой она перестала бояться, потому что что нас втягивает в такие отношения зависимость или созависимости? Страх, на самом деле, что если ты отпустишь, как помните, в этом анекдоте, когда падает в пропасть человек, хватается за ветку и говорит: Господи, ну если Ты есть, ну помоги мне, вытащи. Господь говорит: ну хорошо, вытащу тебя, отпускай ветку, Я тебя поймаю. Господи, я что дурак что ли? Извини, конечно. Вот отпустить ветку, перестать держаться за что-то такое, что нас вталкивает в нездоровые ситуации, требует огромной смелости, и она эту смелость проявила просто во всей полноте. Она вообще очень храбрый и отважный человек. А дальше было больше. Очень скоро она познакомилось с удивительным парнем, который увидел в ней не просто главную женщину своей жизни, он увидел в ней подарок от Бога, потому что сам он был к тому моменту тоже прошедший через множество самых разных испытаний, прошедший через горячие точки, и сохранивший какую-то цельность свою психическую, ушедший в отставку, продолжавший уже трудиться как-то на гражданке, когда он встретил вот эту нашу Татьяну, он просто понял, что это главное сокровище его жизни. По-моему, он был тоже верующим человеком, ну как-то вместе они оказались в результате в храме. Они поженились и обвенчались, у них сейчас пятеро детей, она занимается потрясающими гуманитарными проектами, связанными с поддержкой регионов по своей вот такой неиссякаемой инициативе, он поддерживает её абсолютно во всём, очень помогает с детьми, и эта семья, которая, знаете, они исполнены жизни, и исполнены счастья. И они, когда все вместе едут в храм, это такое, конечно, ну как настоящее свидетельство, мне кажется, о чуде, которое возможно в нашей жизни, когда мы в неё пускаем Господа Бога. Потому что знаю сотни историй, если не тысячи, к сожалению, когда женщины, пройдя через какие-то очень серьезные вот такие разрывы и испытания, продолжают оставаться в отношениях, которые разрушают. И боясь при этом сделать какой-то шаг в другую сторону, при том, что Господь стоит и только ждёт: сделай шаг навстречу мне, и все устроится, ты увидишь, как это устроится. И это будет не так, как ты ждёшь, это будет иначе.

Александр Ананьев:

— Я сейчас сделаю вывод, из этой твоей светлой истории, потрясающей абсолютно, которую обязательно хочется пересказать тем, кто сейчас находится в такой ситуации, я сделаю вывод, отец Андрей, я вас попрошу его прокомментировать. Так это или не так.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Историю или вывод?

Александр Ананьев:

— Вывод. История? Ну что её комментировать? Это прекрасная история, достойная романа.

Алла Митрофанова:

— И историю можно комментировать, конечно.

Александр Ананьев:

— У вас не складывается личная жизнь? Девушка, не ищи мужа, иди в церковь — ищи Бога.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ну здесь как бы, на мой взгляд, путается причина со следствием. То есть девушка, хоть она и логик, перед дней рациональной такой дилеммы не стояло, она не решала для себя, наверное, этих вопросов. Мне кажется, что вообще в отношениях с Богом рынок не подразумевается. Здесь все очень, с одной стороны, промыслительно, а с другой стороны, случайно. Здесь все происходит вдруг, здесь все происходит импровизацией со стороны человека. Хотя Господь, конечно, ведёт. И вот не ищи, а иди в церковь, по-моему, здесь такого посыла даже и не было, то что Алла рассказала.

Алла Митрофанова:

— Здесь, наверное, другое. Здесь если... «Ищите Царствия Божия, всё остальное приложится», скорее, вот это.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Конечно, конечно, да, то есть она искала действительно, и там сказано: ищите не просто царства Божия, а правды его. Она искала правды этой, правда Царства Божия, она искала правды жизни, она, может быть, не понимала какой правды, но она искала, чтобы жить не по лжи.

Алла Митрофанова:

— Бога она искала, это точно.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Жить не по лжи — это само собой, за этим стоит Господь всегда. И она искала Бога, и вот она искала и нашла. А всё остальное уже прикладывается, причём прикладывается, как Алла рассказала в гораздо большей степени, чем мы ждём. Мы делаем ставки и ожидаем 1%, это всем экономистам сейчас хорошо бы, наверное, было бы знать, а получаем процент в 1000 раз больше от Бога.

Александр Ананьев:

— «Светлые истории» на радио «Вера», здесь Алексей Пичугин, Алла Митрофанова, я Александр Ананьев и наш дорогой собеседник и гость настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич. Отец Андрей, хочу попросить вас поделиться своей историей. Напомню тему нашей сегодняшней программы, она столь же проста, сколь неимоверно сложна. Кардинальные перемены в жизни — я открыл двери храма, моя жизнь поменялась.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Но она действительно потрясающая эта тема. Она потрясающая по сути своей, но она потрясающая столько же и для меня самого. Ничего не хочу сказать об истории Аллы уничижающего, это замечательно, ну как-то я для себя выбрал как священник позицию такую, что самое убедительное свидетельства — это свидетельство, когда бывает от себя, из своей жизни.

Алла Митрофанова:

— А мы здесь и рассказываем из своей жизни, просто свою историю рассказывала я не раз.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ну вот в этом смысле я, наверное, сейчас тоже буду повторяться, потому что эту историю из своей жизни я рассказываю регулярно. И никогда, до сих пор она не перестаёт даже меня самого как-то вдохновлять, и будоражит моё воображение, мою память. Ну то есть о себе. Жизнь первая московская, как я её называю, у нас так получилось, что у меня и у матушки, жизнь у нас разделилась на три части. Первая московская, сибирская, и вторая московская. Я до сих пор все пытаюсь писать мемуары, которые я назвал по аналогии с некоторый тоже книгой: «Сибирь туда и обратно». И вот в первую московскую жизнь, которая до 25 лет происходила — это была, в общем, довольно типичная, наверное, жизнь молодого человека позднесоветского времени москвича, школьника, студента школьника, три года отработавшего архитектором по распределению.

Алексей Пичугин:

— Простите, я помню эту вашу историю по нашим старым программам, а вы три года по распределению архитектором ещё ведь не в Сибири работали?

Протоиерей Андрей Юревич:

— Нет, нет, здесь. И почему для меня это важно, потому что некоторые путают, что мы по распределению оказались в Сибири, нет, Сибирь, поездка в Сибирь была абсолютно добровольной. Это был наш выбор, в общем, та жизнь, она была во всём типична, может быть, за исключением одного, за исключением поисков. Хотя допускаю, что у многих точно такие же поиски были, потом я понял, что это поиск Бога, но тогда это были поиски смыслов неких философских. Кто я такой, зачем я живу, откуда мир, куда он идёт, что будет после смерти, что такое я, зачем я в этой жизни, каково моё предназначение, как его исполнить? И прочее, прочее, прочее... Что такое любовь? Вот в поисках ответов на эти вопросы я, допустим, читал не художественные произведения Толстого, а его именно публицистические, философские книги, вот о любви, в частности, Льва Толстого. Тут есть интересные некоторые моменты, однажды мне приснился потрясающий сон, я сейчас даже о нём рассказывать не буду, это отдельная история, потом я понял, что он какой-то провидческий, визионерский сон, потому что он был какой-то, Он меня потряс, я проснулся в холодном поту. Но это было за несколько лет до нашего отъезда, и вот в 25 лет мы принимаем решение уехать из Москвы, я почему запомнил вот эпохальное время, как раз умер Брежнев только в это время, это был ноябрь восемь второго года, наше решение с этим было не связано, просто как-то так совпало. И мы уезжаем, значит, 83-й год, мы уезжаем в Сибирь, такой махровый застой. От этого застоя мы уезжаем в эту самую светлую Сибирь, как нам казалось, неизвестно куда, мы на карте не смогли найти эту точку, мы едем четверо суток на поезде, мы везём с собой валенки, мы везём с собой еду, потому что понимаем, что кроме Москвы, есть во всём Советском Союзе нечего совершенно. И в общем, мы не ошиблись, мы приехали туда примерно к той картине, но зато была потрясающая работа, через две недели я стал главным архитектором города, матушка, тогда ещё далеко не матушка, стала вторым у меня архитектором и последним во всём городе, вот мы вдвоём делали очень большие дела, это было очень интересно, через четыре года я стал членом Союза архитекторов, мы проектировали, жизнь была потрясающей, у нас уже было двое детей, две девочки, мы уже где-то начинали ждать третьего, потом это оказался мальчик. И тут произошла встреча, произошла встреча с человеком, как обычно это бывает, как сказано, если не увидишь отблеска Божьего света в глазах другого человека, то поверить трудно. Произошла встреча — протоиерей Геннадий Фаст, Енисейск, произошла встреча, 88-й, потом 89-й год, две Пасхи подряд. В 89-м году, я так плакатно, на Пасху он приезжает к нам домой 50 км в соседний наш городок Лесосибирск. В результате беседы и встречи дарит маленькое такое, похоже на миссионерское издание Евангелие от Иоанна, что интересно, именно Иоанн, именно такой вот сложный. И я уезжаю в Москву, май месяц, 89-го года, я еду в Москву к родным на двухнедельный отпуск, и в дороге я читаю вот это Евангелие от Иоанна. И вот здесь, потом, когда через достаточно много лет я прочитал историю митрополита Антония Сурожского, как вот он в 14 лет, читая Евангелие от Марка, почувствовал, что рядом стоит Христос, я это почувствовал в 32 года, читая Евангелие от Иоанна, но ощущения, наверное, были, когда я читал, думал: так, это все про меня. Это было совершенно просто потрясающе.

Алексей Пичугин:

— А до встречи с отцом Геннадием у вас были какие-то попытки что-то узнать о христианстве, православии?

Протоиерей Андрей Юревич:

— Да, попытки были такие, поскольку главный архитектор — это работник номенклатуры, значит, я был заведующий отделом в исполкоме, завотделом по делам строительства архитектуры, у меня вся номенклатура города была знакомая, я у знакомого работника местного отделения КГБ выпросил Библию, а у них она положена была быть, для того, чтобы знать, с кем бороться. Выпросил и прочитал туда одну единственную книгу, угадайте какую?

Алексей Пичугин:

Ну Бытие, наверное?

Протоиерей Андрей Юревич:

— Экклезиаст. Вот почему-то Экклезиаста интеллигенция очень любила, вот всё это томление духа, вот все это было очень интеллигентское: суета и томление духа. Вот это было моё знакомство, всё. И так я в Москве, я читаю Евангелие от Иоанна, и вот здесь встреча, здесь действительно настоящая встреча, я вот просто почувствовал всем своим глубинным нутром, что со мной происходит, я восхищен ну не до третьего неба, но я куда-то совершенно улетел просто. Я помню, как сейчас, я помню не только памятью ума, я помню это все кожей, я помню свои ощущения, как все это было, я помню свои глаза, я ничего не замечал, я ничего не видел, я делал массу дел, я покупал какие-то книги, а тогда всё открылось, кооперативные книжные подвалы, развал, было так интересно, 89-й год, и я сам кооператив свой организовал проектный, ушел из исполкома. Но потом эти книги оказались мне совсем не нужны, было много каких-то встреч всяких внешних, но все это шло как-то внешне и мимо, а на самом деле, в глубине: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог». И вот это все во мне как Иисусова молитва раз за разом, раз за разом, раз за разом. Я совершенно просто обалдел, когда я приехал, то некоторые сказали: у него крыша съехала. Потом даже родные говорили через некоторое время, через год-полтора, вот матушку, ну будущую матушку, вылечить ещё можно, а этого уже в Кащенко, это точно надо сдавать. То есть вот это была абсолютная перемена, и она повлекла за собой очень много. Я вернулся из этого отпуска, и внешне я был в той же самой одежде, я был в тех же самых белых джинсах, в той же самой футболке, конечно же, без бороды, она у меня не выросла за эти две недели, я об этом не думал, но внутренне я был уже другой, я уехал туда, ну так если вот по абсолютному значению неверующим, а вернулся верующим. И теперь я могу свидетельствовать об этом всегда, я говорю — это рождение свыше, это был май 89-го года, после этого были потрясающие вещи, после этого лета, когда я почти каждый день ездил в Енисейск к отцу Геннадию со списком вопросов на автобусе, на первом автобусе уезжал, на последнем приезжал, у меня была свобода, я был председатель кооператива, и я все время положил на это. Летом этого же 89-го года объявили конкурс на проектирование храма 1000-летию крещения Руси здесь в Москве, в Борисовских прудах огромный храм, Христа Спасителя тогда ещё в идее не было. На 10 000 человек, я участвовал в этом конкурсе, сделал этот проект один, руками чертил, отмывал, там китайской тушью, значит чаем и всем остальным, я вставал в 5 утра каждый день, я ложился в 12 ночи, я спал по 4 часа, я успел сделать этот проект за пол года к декабрю, с последним поездом, отдав проводникам, отвёз же опять же в валенках с каким-то соседом на грузовике этот проект четыре метровых подрамника, он уехал, он участвовал в выставке, недалеко вот здесь вот на Фрунзенской набережной, и кстати, в двадцатку вошёл. И с этого началась моя, кстати сказать, жизнь церковного архитектора тоже. После этого началась ещё жизнь и пастыря, потому что, буквально, через полгода, я уже начал вести в Енисейске воскресную школу, курс молодого бойца, так сказать, закончив, а потом в Лесосибирске, ста ну предводителем филиала, скажем так, прихода Енисейского, а потом выборы священника, и вот так жизнь абсолютно вся перевернулась.

Александр Ананьев:

— У меня будет к вам вопрос, однако после короткой полезной информации на светлом радио, у нас сейчас минутная пауза, а через минуту мы вернёмся в студии радио «Веры» и продолжим рассказывать светлые истории.

Александр Ананьев:

— Слушать и смотреть можно «Светлые истории» на радио «Вера». Слушать, конечно же, в эфире и на сайте радио вера.ru, а смотреть можно из любой точки мира, где бы вы ни были, в социальных сетях, в первую очередь, на ютубе, здесь Алексей Пичугин, Алла Митрофанова и настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич. Отец Андрей, я хочу вернуться к вашей только что рассказанной истории. Вот у меня осталось ощущение, что вы не выбирали, я хочу, чтоб было так, и человек вообще не способен выбрать: я хочу, чтоб было вот так, человек может просто ждать, верить, надеяться, что однажды Господь протянет ему руку, руками близкого друга даст ему Евангелие или поступит как-то иначе, и вот тогда, и только тогда, не раньше, человек придёт к Богу, мы же не выбираем, я правильно это понимаю?

Протоиерей Андрей Юревич:

— Да. Я не выбирал, я действительно был выбран. Как в книге Песнь песней, одно из толкований отношения Суламифи и Соломона — это отношение Бога и души человеческой. То есть вообще-то жених должен выбирать невесту, а не невеста жениха. И вот Господь как жених выбрал себе одну из невест, то есть мою душу, я был выбран, позван и ничтоже вопреки глагола.

Александр Ананьев:

— Последний вопрос, нас сейчас слушает, ну условно говоря, назовём его Пётр, Пётр сейчас находится в поиске, в поиске ответов, в поиске смыслов, он понимает, что он ещё не пришел к Богу, но как это сделать, он не знает, но фактически находится в том же положении, в котором т находились вы не задолго до. Что ему делать?

Протоиерей Андрей Юревич:

— Я думаю, если он действительно находится в поиске, ему нужно продолжать делать то же самое, только гораздо более напряженно. Я совершенно уверен, что напряженный поиск рано или поздно, по словам «ищите и найдёте», этот поиск увенчается обязательно нахождением этого сокровища. То есть в поисках сокровища, если это сокровище Господь, обязательно найдёшь, если только будешь искать напряженно, и если действительно ты ищешь Его, потому что за ним мы можем поставить, что угодно, мы можем искать, на самом деле, не Его. Мы можем искать на самом деле самих себя, вот некий такой эгоизм.

Александр Ананьев:

— Или жену, или мужа.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ну это само собой, да, это понятно, ну вот себя, я, свое собственное я раскрыть, раскрыть свое я. Вот не я надо искать, а то что вне меня, и то что гораздо более ценнее, чем я.

Александр Ананьев:

— Алексей Пичугин, судя по взгляду, ему тоже есть что рассказать на тему, позволю себе напомнить тему: кардинальные перемены в моей жизни, я пришел к Богу и моя жизнь или жизнь моего друга, моих родных, близких мне людей поменялась.

Алексей Пичугин:

— Сейчас, прежде чем я начну рассказывать, хочу нашим слушателям и зрителям сказать, что отец Андрей сейчас вспоминал отца Геннадия Фаста, благодаря которому во многом случился его приход в церковь, у нас несколько назад с ним была замечательная программа на радио «Вера», и если кто-то заинтересовался, в наших архивах на сайте радио вера.ru можно найти. Я потому что помню, на эту программу меня попросили привезти отца Геннадия на машине, потому что он участвовал в какой-то конференции библеистов в РГГУ она проходила, я его из РГГУ забирал, и мы по пробкам долго достаточно ехали к нам в студию, и это была замечательная встречи, я за это очень благодарен вам, отец Андрей.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ещё в машине побеседовать успели?

Алексей Пичугин:

— Да, в машине, долго мы по пробкам ехали, я, честно говоря, запомнил больше его ту беседу в пробке, чем то, о чем мы говорили в программе, в студии, но это была совершенно замечательная встреча, я надеюсь, что батюшка ещё приедет и мы ещё побеседуем и встретимся. Ну хорошо, теперь моя история, она, наверное, про меня в какой-то мере, про мой приход в церковь, но это рассказывать я буду совсем не про себя. На дворе 1960- какой-то год, естественно, меня никакого нет, и есть молодой человек — Александр Александрович Шумаев. Он совсем молодой, ему на тот момент 20, ну или как вам было тогда 25 лет, ну такой из полудиссидентских кругов, творческой интеллигенции, работающий как и многие не по специальности где-то фотографом, водителем, в археологических экспедициях рабочим, многие из людей, которые не могли никак устроиться по специальности работать, достаточно критично относились к советскому строю как-то вот себя так находили. Но никакого отношения к церкви, к вере не было, даже и не задумывался, и друзья сказали, давай-ка съездим к отцу Александру Меню, многие ездили, а молодой священник, тогда ещё совсем молодой отец Александр Мень уже был достаточно известен, и к нему ездили. И вот произошла первая встреча, мне кажется, они больше никогда и не встречались, но вот как-то он рассказывал всегда, он запомнил, что отец Александр ему, все сидели, что-то обсуждали, он его в сторонку отозвал и говорит: что ты делаешь в своей жизни? Ты же когда-нибудь станешь священником, но до этого времени ещё десятилетия, он про это забыл, жизнь продолжалась своим чередом, а потом где-то в семидесятые годы крестилась его жена. Это тоже не произвело на него никакого особого впечатления, но постепенно вот как-то жена его стала приезжать в один московский храм в Алтуфьево к совсем тогда ещё молодому отцу Дмитрию Смирнову, к нему тоже тогда много ездили, кто-то ездил в Новую деревню к отцу Александру Меню, кто-то в Алтуфьево к отцу Дмитрию Смирнову, и вот Александр тоже стал туда приезжать. И в 84-м году он крестился, и опять же, это тоже, наверное, только первые шаги его в церкви, поскольку они москвичи, жили на даче, за городом, храма не было вообще никакого, ну там до Москвы 20 км, до ближайшего храм вообще неизвестно сколько, но он нашел небольшую деревенскую церковь открытую, её многие знают, теперь это Новая Москва, село Вороново, в этом Вороново служил настоятелем храма игумен Пантелеймон, что важно. Игумен Пантелеймон был сыном очень известного архиерея, архиерей этот прежде чем принять монашество, был женатым священником: Мелхиседек (Лебедев), на тот момент он только вернулся из Европы, где служил сколько-то лет, и стал архиепископом Свердловским, а жил он недалеко от Подольска, дом был недалеко от Подольска, понятно, что он тоже в какой-то мере москвич, всё его служение происходило в Подмосковье, пока он был белым священником, более того, он был даже последним настоятелем храма в свое время перед его закрытием, а первым настоятелем этого храма после его открытия был ещё один его сын. И вот в этом Вороново этот Пантелеймон, игумен Пантелеймон был не очень здоровым человеком, у него был тяжелейший диабет, а будущий отец Александр, тогда просто Александр Шумаев, приезжал ему помогать на службах, алтарничал, и так как у него были права, а у Пантелеймона был автомобиль, за который он не мог сесть и доехать до дома, потому что вот служба заканчивалась, на большее у него сил не хватало, такой у него был диабет. И он Сашу просил, чтобы он его отвозил до дома, там не очень далеко, он его отвозил, пока не встретил, а все это происходило в первые годы после крещения, пока он там не встретился с Владыкой Мелхиседеком, который приехал к себе домой в Подмосковье на несколько дней из Свердловска. И они разговорились, тот говорит: слушай, ну ты же готовый священник. Он говорит: ну вот я только крестился недавно. Всё хорошо, приезжай ко мне в Свердловск, я тебя рукоположу. Он приехал к нему в Свердловск, тот говорит: ты где хочешь служить? Ну как-то у него не было, как я понимаю, никаких особых идей, где можно было бы служить, он говорит: ну вот куда пошлёте. Он говорит ну давай посмотри, поезди. Они посмотрели, поездили с супругой и нашли заброшенный храм в селе Сылва, в сторону Перми это немного от Свердловска, теперь Екатеринбурга, как-то я вот всё мечтал туда съездить, пока не доехал. И достаточно быстро он стал священником, ну вот он приехал, его сразу рукоположили в дьяконы, и почти сразу в священники, и он служил вот в этой сфере. Потом по семейным обстоятельствам, у него достаточно тяжело болела мама в Москве, это уже была вторая половина девяностых, из этой Сылвы он уехал, за мамой надо было ухаживать, и он перевёлся, это тогда ещё было достаточно просто сделать, из Екатеринбургской епархии в Подмосковье. Под Подольск тоже, где было это Вороново, предлагали разные места, но вот как-то, я вот эту историю рассказываю тоже потому что промысел абсолютно не линейный, на мой взгляд, и какие-то вещи, которые в нашей жизни, в том числе в моей, происходят, я никак по-другому рассматривать не могу, но это цепочка каких-то очень странных зачастую событий, разорванных, между которыми могут быть годы, не обязательно вот это что-то произошло сегодня и завтра, я вижу: вот оно, Господи, это чудо, также и здесь вот у него Подольский район он постоянно всплывал, и он оказался настоятелем небольшого разрушенного храма в Подольском районе. Храм этот отреставрировали, в какой-то момент я эту историю рассказывал, по-моему, даже здесь в нашей программе «Светлые истории», так случилось, что я с утра проснулся, у нас там дача рядом, и понял, что хочу пойти в церковь, сегодня суббота, я помню, что в церкви по субботам вечером служба, мне было 15 лет, я вот пришел, ещё недовосстановлен тот храм, и стал туда ходить. Прошло сколько-то лет, отца Александра, к сожалению, не стало, он погиб, я работал на радио, уже много лет как работал на радио, и у нас было на той радиостанции, где я работал, ведущая новостей, её зовут Лена, может быть, она нас сейчас слышит, и она такая совершенно не церковная, ну на тот момент была, не знаю, нецерковный человек, и она мне рассказывает историю, про церковь с ней заговорили, знала, одного высокопоставленного священника, я, говорит, встречалась с его сыном, ну это история интересная, выяснилось, что это тот самый Мелхиседек, а сын? А сын, говорит, вот, к сожалению, сделал мне предложение, я ему ответила отказом, ну вот как-то я себя не видела с ним в семье, хотя мы очень с ним дружили, но вот как-то не сложились вот эти отношения до конца, до финальной точки, до брака. И он постригся в монахи и стал игуменом Пантелеймоном. Я сижу, я веду программу, она читает новости, мы обсуждаем эту историю в кулуарах, и я понимаю, что это какая-то финальная точка истории моего воцерковления, потому что оно может быть, произошло, может быть, нет, но вот если бы она не сказала... Я сижу напротив человека, который совершенно незнакомому мне человеку этому игумену Пантелеймону, которого на тот момент уже больше 20 или 15 лет как не было в живых, он умер в итоге от этого диабета, не отказала, то, может быть, ничего бы этого не было, не было бы этого Вороново, не пришел бы туда отец Александр, не познакомился бы он с архиепископом Мелхиседеком, не стал бы он священником, и не было бы вот всего этого пути к селу Никулино Подольского района, и не пришел бы я туда, или пришел бы не туда, и как бы моя жизнь наверняка, 100%, была бы иной. Но Бог мне показал человека, с которого все начиналось. Вот такая история.

Александр Ананьев:

— Кардинальные перемены в моей жизни или в жизни тех, кого я знаю, кого люблю, сегодня в гостях в студии радио «Вера» настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич, я Александр Ананьев, здесь же Алла Митрофанова, и только что свою историю рассказал Алексей Пичугин. Кому принадлежит вот это сравнение нашей земной жизни с вышивкой, которую мы видим только с изнаночной стороны, со всеми торчащими нитками, вот этими пересекающимися непонятными линиями, смотришь: не понятно, бардак какой-то, некрасиво, ну кто так выживает? Потом Господь так поворачивает тебе не с изнаночной, а с лицевой стороны, и ты видишь прекрасную, абсолютно логичную, задуманную с самого начала вот эту картину, и думаешь: так вот оно оказывается почему так было. Я слушал тебя сейчас всю дорогу и думал: вот она эта вышивка.

Алексей Пичугин:

— Но эта вышивка действительно очень красивая, но очень запутанный, наверное, узор. Смотришь на него, вглядываешься и понимаешь, что он прекрасен.

Александр Ананьев:

— Причём самое удивительное, какой бы кто выбор ни сделал на этом пути, а могли сделать другой выбор, вышивка все равно была бы прекрасной, логичной и удивительной.

Алексей Пичугин:

— Я мог никогда не узнать вот эту Елену, или не узнать её жизненную историю, мы никогда с ней о церкви не говорили. И уж понятно, что никоим образом, даже если бы мы с ней 10 лет проработали вместе, это могло не открыться.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ещё, что удивительно, что эта вышивка, вот это её лицевая сторона, вернее, нет, лицевая сторона очень красивая, интересная, и кажется, что ты не знаешь, что там все эти узлы, стежки с той стороны, но они через некоторое время становятся видны, либо это переворачивается и ты уже можешь туда заглянуть, либо оно просто проявляется как-то, но только через некоторое время, по-разному совершенно это может быть. Вот сейчас Алексей рассказывал, и он говорит 15 лет, ещё что-то. Вот у меня, например: зачем мы поехали в Сибирь именно в это Маклаково в Лесосибирск? Потому что, оказывается, ну там просто была возможность, и там надо было некоторое время побыть в каком-то отстое таком, а потом через восемь лет познакомиться в соседнем городе именно с отцом Геннадием, у каждого человека есть тот человек, который может только он способствовать ему прийти в церковь. Вот, оказывается, что во всей России за 4000 км был только один вот этот тогда ещё совсем молодой, он всего на два года меня старше, хотя и выглядел старцем тогда уже отец Геннадий, который мог нас привести к Богу, не в Москве. Кого-то мог только отец Дмитрий Смирнов, кого-то только отец Александр Мень, а вот нас только отец Геннадий. И для этого надо было уехать за восемь лет до того, как с ним познакомиться, что-то поработать, шесть лет главным архитектором, потом оказалось, что это все нужно для строительства тех храмов и того прихода в том городе, все эти знакомства, все это было промыслительно, но оно открывается через годы, и поэтому, когда сейчас нам многие вещи не понятны, дорогие мои, я вам говорю, это всё откроется, через годы, кто-то не успеет узнать, узнает там, а кто-то успеет узнать уже здесь. И это будет потрясающе, когда мы поймём: ах вот оно, оказывается, как и для чего было нужно.

Александр Ананьев:

— Любимое выражение Аллы Митрофановой.

Протоиерей Андрей Юревич:

— А я думал, что сейчас скажу: любимая.

Александр Ананьев:

— Любимая, мы ещё к этому вернёмся, и подробно расскажем эту историю, отец Андрей. Любимое выражение Аллы Митрофановой, которое неожиданно получило продолжение, она вот так вот, когда видит лицевую сторону этой вышивки, она говорит: Господи, как это прекрасно, Господь — великий режиссёр. И наш дорогой друг священник Александр Сатомский из Ярославля, когда мы опять же ехали на машине из Москвы в Ярославль, я ему говорю: вот, отец Александр, Господь — великий режиссёр. На что этот мудрый молодой священник поднял палец и говорит: да, но только иммерсивного спектакля. Потрясающе. Для тех, кто не знает, иммерсивный спектакль — это спектакль, где зрители принимают непосредственное участие в самом спектакле.

Алла Митрофанова:

— И влияют на ход повествования.

Александр Ананьев:

— И влияют на ход повествования, на сюжет и на финал. И спектакль получается прекрасным.

Протоиерей Андрей Юревич:

— То есть каждый спектакль неповторим.

Александр Ананьев:

— Да, спектакли не повторяются, и при этом они прекрасны, и у спектакля есть режиссёр. Но без вас, без зрителей не...

Протоиерей Андрей Юревич:

— Вот это синергия наших воль: води Бога и человека.

Александр Ананьев:

— Да, Господь — великий режиссёр иммерсивного спектакля под названием «Жизнь».

Алексей Пичугин:

— Но нам надо ещё успеть послушать твою историю.

Александр Ананьев:

— Ну моя история она как раз про меня и Аллу Сергеевну. Я хочу рассказать её немножко с неожиданного ракурса, у меня вот всё, вот я сейчас смотрю на эту вышивку с лицевой стороны, и я просто восхищаюсь тому, как это все получилось, настолько явно, настолько осязаемо, настолько выпукло, что можно только радоваться, удивляться и благодарить Бога за это. Когда я был юн, молод, неопытен, я хотел, чтобы у меня были отношения с крутой женщиной, ну в смысле с девушкой, я просто был молод и хотел нормальных отношений, и Господь на меня посмотрел сверху, как я сейчас это понимаю, и говорит: нет ничего невозможного, возьми, Александр, но ты неправильно формулируешь задачу. Я тогда сказал: а я хочу, чтобы у меня была крутая работа, Господь говорит: хорошо, нет ничего возможного, возьми крутую работу, но ты неправильно формулируешь задачу. И всё чего бы я ни просил у Бога, я просил: что я не хочу работать в городе Дзержинске Нижегородской области, я хочу работать в Нижнем Новгороде, Он говорит: не вопрос, пожалуйста, но Саша, ты неправильно формулируешь задачу. Тогда я хочу работать в Москве, Он говорит: хорошо, пожалуйста, но опять же ты не говоришь главного. Ты не замечаешь. Раз за разом терпеливый Господь исполнял все мои желания.

Алла Митрофанова:

— Ты с Ним тогда не был знаком, это важный момент.

Александр Ананьев:

— Я не верю, что есть люди, которые... Ну они могут, конечно, прятаться в кустах голые и говорить: я не вижу Тебя.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ну то есть обращался не к этой личности, а какому-то нечто.

Александр Ананьев:

— Слушайте, я всегда обращался к Богу, как мне кажется, ну понятно, что я понимал, что я сам что могу? Я могу только хотеть, как трёхлетний ребёнок, а Господь как любящий отец скажет: ну хорошо, надо, возьми. Хочешь засунуть пальцы в розетку? Ну засунь, кто же тебе запретит. Я конечно, тебя спасу, но сам будешь виноват. И вот так раз за разом все мои желания исполнялись, и чем больше они исполнялись, тем больше я погрязал в какую-то мглу, потому что я не понимал, зачем все это? Ну хорошо, есть у меня отношения, пожалуйста, есть у меня семья какая-то, пожалуйста. Есть у меня работа, самая крутая радиостанция в России, пожалуйста, но ответа на вопрос: зачем все это? нет. И все это оно приходило, я это держал в руках, оно разрушалось, приходило, потом разрушалось. В конечном итоге я оказался в Иордании на месте крещения Христа, и я сформулировал вот именно там, наверное, это было также как и в вашей жизни, отец Андрей, не вот я понял, решил, сформулировал сам. Да оно это было не сам, оно тебя накрыло посреди этих ивовых кустов, как медный таз, и тебе дальше пришлось с этим жить, я вдруг понял, что я не хочу, чтобы у меня была там семья, хотя я очень хочу, но я уже не верю, что у меня будет нормальная семья, я не хочу, чтобы у меня была работа хорошая, хотя хочу, но это не главное, я очень хочу прийти к Богу. И вот тут такое впечатление, что Господь так обрадовался: прекрасно, вот теперь, теперь ты попросил действительно то, что надо, наконец-то Я от тебя услышал правильное желание. И вот Он так сел напротив меня и говорит: ну хорошо, а теперь давай вспомним все, все, все твои желания. Чего ты хотел? Идеальную женщину, крепкую семью, лучшую работу — и вот он все это упаковывает в один большой такой красочно оформленный короб, обёрнутый в подарочную бумагу с ленточкой, с цветами и говорит: на. И знакомит меня с Аллой Митрофановой, девушкой, которая работает в...первое, что я о ней узнал, хорошо, второе, что я о ней узнал, что она работает в монастыре на радиостанции, на радио «Вера», первое что я узнал, что у неё самые красивые лодыжки, а потом, что она работает в монастыре, и у меня так дух перехватило, потому что я вдруг точно понял, что вот, вот, вот ответ на все мои вопросы. Вот, вот эта женщина, и в тот же самый момент я понял, что у меня есть всё, я не увольнялся с той работы. Господь взял мою предыдущую работу: что это такое? Это твоя работа, о которой ты мечтал? Тебе это точно надо? Давай-ка уберём это, я знаю, что ты сейчас будешь ругаться, возмущаться, давай это мы выбросим, у меня для тебя есть нечто более прекрасное. Вот это что такое? Давай-ка мы это тоже уберём, оно тебе не надо просто, ты вот просто не понимаешь. И спустя очень короткое время я обвенчавшись с лучшей женщиной на свете, осознал себя работающим в кругу лучших людей на радио «Вера», в журнале «Фома», я просил отношений с Богом, отец Андрей, вы можете себе представить, что человек, крестившийся в 40 лет, дальше работает вот там, где работа подразумевает четыре встречи с лучшими священниками страны в неделю. То есть я четыре раза в неделю по часу общаюсь с лучшими священниками страны. А всё остальное время я общаюсь с лучшей женщиной на свете. И это лучшее, что со мной могло случиться. К чему это я?40 лет, ровно 40 лет, я неправильно формулировал вопросы, на 40-м году я правильно сформулировал, и Господь сказал: слава Богу, всё молодец, вот теперь на. К сожалению...

Протоиерей Андрей Юревич:

— Ещё, Александр, можно сказать, что, сформулировать так в конце, лучшая женщина на свете — это Алла Митрофанова, самая лучшая радиостудия — это радио «Вера» в мире, и что-то третье ещё, да?

Александр Ананьев:

— Что-то третье ещё? На самом деле, возможно всё. Господь даст всё, ты только правильно формулируй, не ищи жену, не ищи работу, не ищи денег, не ищи город, не ищи ничего, ищи Бога и у тебя все будет.

Алла Митрофанова:

— Мне кажется, здесь важный такой момент, Господь дает, действительно дает много, даже когда мы не ищем встречи с Ним, дальше вопрос: а достаточно ли у нас своего внутреннего ресурса, мудрости какой-то, чтобы это удержать, чтобы это не превратилось в твоих руках в пепел, потому что мне кажется, что без Богп мы, на самом деле ...

Александр Ананьев:

— Без Бога все превратится в пепел. Как и превращалось на протяжении 40 лет.

Протоиерей Андрей Юревич:

— Кстати, то, что рассказал потрясающую историю Александр, я её немножечко наблюдал со стороны, со стороны Аллы как раз. Эту потрясающую историю, нечасто мы здесь с ней виделись, но тем не менее её потрясения, её переменны и вхождение с этой же стороны вот в эти отношения, в семью, я видел, как она это рассказывала.

Александр Ананьев:

— Ну и слава Богу. К сожалению, время наше подошло концу, нас можно не только слушать, но и смотреть, найдите «Светлые истории» на радио «Вера» в ютубе, в наших социальных сетях во всех, которые есть, мы стараемся быть везде, присоединяйтесь к нам, и слушайте нас по понедельникам, понедельник отныне — лучший день на радио «Вера». Сегодня с вами были настоятель храма Михаила Архангела протоиерей Андрей Юревич, спасибо большое, отец Андрей, Алла Митрофанова, Алексей Пичугин, я Александр Ананьев, до новых встреч.

Протоиерей Андрей Юревич:

— До свидания.

Алла Митрофанова:

— До свидания.