«Строительство новых храмов в Москве». Священник Василий Биксей, Филипп Грилль

У нас в гостях были настоятель храмового комплекса преподобного Сергия Радонежского на Ходынском Поле протоиерей Василий Биксей и общественный деятель, гражданский активист Филипп Грилль.

Мы говорили о трудностях, с которыми приходится сталкиваться при строительстве новых храмов в Москве, в том числе разговор шел о храме святого преподобного Сергия Радонежского на Ходынском Поле. Наши гости объяснили, с какими непониманиями людей им приходится чаще всего сталкиваться, какие вопросы чаще всего задают протестующие против появления новых храмов, и какие ответы может дать на них Церковь. Отец Василий и Филипп отметили, что в деле строительства храмов на первом месте должна быть проповедь о Христе.

---

Ведущий: Константин Мацан.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

- «Светлый вечер» на радио «Вера».

Здравствуйте, дорогие друзья!

В студии – Константин Мацан.

С нами сегодня в студии: протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Грилль – общественный деятель, гражданский активист.

Добрый вечер!

Ф.Грилль:

- Добрый вечер!

О.Василий:

- Здравствуйте!

К.Мацан:

- Вот, такой компанией мы сегодня собрались, чтобы поговорить о новых московских храмах… но… не столько даже, может быть, о храмах – поскольку, у нас «Светлый вечер» всегда – о смыслах и людях, вот, как раз-таки, о смыслах и людях… о смыслах, которые появляются, когда люди начинают строить храмы.

Все мы, так или иначе, в «Новостях» слышали, кто-то лично участвовал, что не всегда это проходит просто. Причём, диапазон этой непростоты – он разный: от просто трудностей согласования до каких-то прямых конфликтов между людьми.

И, вот… я бы вот с чего начал. Отец Василий, как Вам кажется – вообще, это не нонсенс, что храм, когда возникает… идея строительства храма должна преодолевать какое-то сопротивление, какую-то злобу мира сего?

О.Василий:

- Ну… наверное, нет. Это – ничего здесь нового нету, когда строительство храма преодолевает какие-то трудности. Это вполне нормально. Потому, что это не просто строительство какого-то сооружения – это строительство того объекта ( если мы говорим языком, вот именно, строительным ), вокруг которого созидается новая ячейка Церкви, то есть – новая община, которая идёт указанным путём ко спасению. То есть, это создание маленькой Церкви. И Господь ещё говорил, что: «Созижду Церковь Мою, и врата адовы не одолеют её». То есть – раз не одолеют, значит – будут одолевать, значит, вот эти проблемы – они будут.

И, конечно, когда перед общиной, перед священником стоит вопрос строительства нового храма, то нужно всегда иметь в виду, что проблемы – будут. Разного характера – вплоть до того, что строительство храма и формирование новой общины не будет находить понимания у многих людей, которые живут рядышком, поблизости. И это – вполне нормальное явление, с этим нужно просто каждому настоятелю, и каждой общине, которая начинает свой путь… к этому нужно быть готовыми. Чтобы… ну… действительно, при столкновении с какого-то рода проблемами, просто не опустить руки, а идти дальше – преодолевать эти проблемы. Только идущий осилит путь.

И, на самом деле, что касается храма преподобного Сергия на Ходынском поле, который тоже прошёл этот путь. И этот путь начала общины ( это – 2000 год ), на протяжении… порядка… с 2000 года до 2013 года…

К.Мацан:

- 13 лет…

О.Василий:

- … 13 лет… это – скитания, так сказать, по Ходынскому полю, где сначала определялось одно место, потом – другое место, третье место… этот Крест Поклонный, возле которого собирались люди, в каком-то определённом количестве, под открытым небом на молитву, с определённой частотой, и эта частота с каждым годом становилась всё больше и больше.

Например, с 2012 года, по сути, поставили Крест, и каждое Воскресенье служили молебен с акафистом преподобному Сергию Радонежскому и Архангелу Гавриилу. Это тоже, конечно же, вызвало некое… как бы… непонимание… с нашей стороны – непонимание, почему так долго ожидается вот это решение… определение места строительства, а, с другой стороны, у многих людей возникал вопрос: а почему именно здесь?

Можно сказать, что территория, на которой планировалось строительство храма – это… в 2000 году это была территория… там… порядка… под 60 с лишним гектаров земли – неосвоенной, которая осваивалась строительством жилых комплексов, торговых комплексов, спортивных комплексов, и храм – он был… ну… так сказать… самым незащищённым. То есть, его можно было «подвинуть» – в одну сторону, в другую, в третью, в четвёртую…

К.Мацан:

- Но, явно, не самым большим по площади, скажем так, занимаемой…

О.Василий:

- Да, конечно! По сравнению со всеми теми строениями, которые там есть – он самый маленький, можно сказать.

К.Мацан:

- А, вот, смотрите… Мы, я думаю, к этой теме ещё вернёмся – к разговору, конкретно, про ваш храм на Ходынском поле, про другие примеры такие, что называется, резонансные. Но мне бы вот о чём хотелось ещё поговорить.

У человека, который глубоко не погружён в ситуацию, вокруг появления новых храмов в Москве, у человека, который, может быть, судит только по «Новостям», такое может впечатление сложиться, что, вот, только храм появляется – сразу какие-то приходят люди-недоброжелатели, какие-то… вот… недовольные, которые против храма выступают. То есть, как будто бы, только стоит храму появиться – сразу все недовольны.

Это, наверное, не так. Среди тех, кто в этих всех процессах участвует – очень разные люди. И есть, наверное, процент каких-то… ну… людей, которых можно было бы назвать злоумышленниками – в таком, прямом, смысле слова. Вот, они пришли именно не допускать, потому, что не хотят храма.

Но есть, мне кажется, другие люди, которые, может быть, просто чего-то не понимают, не обладают информацией, которые приходят с вопросами какими-то искренними… там: «Почему – здесь?... Зачем?... И так храмов много… что, в Москве, что ли, мало мест для молитвы?... Вот, там, через дорогу, в соседнем районе, есть храм – почему нам нужен новый?»

Вот, с какими ещё непониманиями – вот, такими, искренними, которые просто требуют разъяснения и общения – люди приходят, Филипп? И что Вы наблюдаете?

Ф.Грилль:

- Ну… я Вам скажу так. Всегда, конечно, существует злонамеренное ядро, но есть, действительно, люди, которых просто втягивают в эту тему. Потому, что, как правило, противники – они очень шумны.

В чём проблема? Люди извергают из себя колоссальное количество дезинформации, их поддерживают определённые СМИ – конечно, они пугают людей: застройка, отнимут двор, отнимут парк… и вот эта вот бесконечная…

К.Мацан:

- Громкое меньшинство…

Ф.Грилль:

- … громкое меньшинство – это великая сила в современном мире. Нам только кажется, что… вот… один-два человека – что они могут? СМИ, давая им, как бы, рупор, увеличивают их пропаганду… там… ну… стократно. И они – пугают людей.

У нас люди, на самом деле, очень манипулируемы в обществе, люди невротизированы в городе – они всего боятся. И вот, втянуть в свою орбиту какое-то количество людей, которые не разобрались, но для которых этот храм, к примеру, неактуален – у них это, к сожалению, получается, зачастую. И, вот, с такими людьми достаточно, может быть, поговорить, что-то им объяснить…

К.Мацан:

- А, вот, мне интересно, что, может быть, мы даже сейчас, через наш эфир, через нашу программу на какие-то стереотипы – самые частые – ответили. Ну, вот, может быть, я… там… не знаю… в качестве такого примера.

Я реально сталкивался с вопросом одного из собеседников: «А почему здесь храм, а не бассейн? Вот, нам в районе нужен бассейн. Почему здесь – храм?» – вот, такая логика, которая, в принципе, понятна, если с человеком согласиться, но на которую нужно что-то отвечать.

Ф.Грилль:

- Ну, во-первых, у нас… храмы – власть их не строит, строит их Церковь на пожертвования частных лиц.

Значит, власть выделяет земли, власть может помочь, способствовать подключению… там… коммуникаций – электричества, воды, канализации, но власть их – не строит. Это – не государственные деньги, не государственные усилия… знаете… когда Государство сказало: «Строим!» – и они будут строить – нет, это не так. Это – добрая воля Государства, которое помнит, что в Москве – за советский период – было разрушено и осквернено порядка тысячи храмов. Это, в своём роде… знаете… такая, вот, добрая воля… такая… отдача исторических долгов. Понимаете?

Потому, что, когда Москва расширялась, вот эти храмы, на окраинах, их просто ломали. Строились новые… там… кварталы, в селе был храм – его ломали… всё – там нету храмов вообще. Храмы остались в центре города.

И, вот… почему эта программа «200 храмов» была согласована с Государством? Откуда появилась, вообще, эта идея?

У нас окраины города – ну, новый… вот… город, в пределах МКАДа – там, вообще, храмов, практически, нет. У нас в городе живёт, по последним данным, 15 миллионов человек. Храмов там… ну, вот, сейчас – порядка тысячи. Я вам скажу, что в восьмимиллионной Греции – их несколько десятков тысяч. То есть, вы понимаете разницу: пятнадцатимиллионный город, который сравнится по масштабам, количеству населения с некоторыми европейскими государствами… больше Швеции в 2 раза, больше Греции, и так далее… а храмов-то мало! Понимаете? Как ходить в храмы, которые – переполнены? Почему люди должны… там… с детьми, пожилые – ездить в Центр? Это очень трудно! Это, действительно, проблема.

Вот, у меня, например, много детей. Вы знаете, что такое – собрать детей, и куда-то поехать?

К.Мацан:

- Могу себе представить!

Ф.Грилль:

- Это очень тяжело! А сколько немощных людей, которые годами не могут попасть в храм! Ко мне подходили бабушки немощные, они говорят: «Мы не можем просто попасть на Богослужение, потому, что храмы – далеко, и храм нам нужен!» – то есть, это – колоссальная востребованность!

Ещё есть такой аспект, что храмы становятся социально-территориальными общинами. Вот, не просто люди уезжают в Центр со своих окраин – из Бирюлёво, там… с какой-нибудь «Войковской» едут в центр города, а они молятся, рядом со своим домом, понимаете? Соседи, одноклассники, друзья – это совершенно другой принцип построения общины получается!

И это тревожит определённые силы, которые боятся, что вокруг Церкви будет собираться народ.

К.Мацан:

- Отец Василий, Вам наверняка доводилось слышать вопросы из серии «Почему здесь храм, а не бассейн, спортивная школа…» – и так далее.

Вот, сама эта логика человека, который уравнивает вот такие вещи, видя… ну… некую альтернативу?

О.Василий:

- Ну… я согласен с Филиппом. Действительно, храм – это социальный проект. Социальный проект, который строится за счёт, непосредственно, жителей.

Хочешь бассейн – пожалуйста, собери общество людей, которые пожертвуют деньги на строительство этого бассейна, возьмёшь его на свой баланс, обеспечивание – пожалуйста. Если выделят землю – пожалуйста, строй его. То есть, никто не против.

С другой стороны, не все люди понимают, что, на самом деле, храм – это социальный проект. Не все понимают, что на это тратятся сугубо деньги добровольных жертвователей. Я сталкивался с теми людьми, которые приходят в храм, и начинают: «Вот, деньги выделило Государство, дотации…» – ничего подобного!

Храм – плюс ко всему – он становится местом, где люди приходят и работают, трудятся, получают тоже какие-то пособия денежные.

Храм становится местом, где большое количество детей обретают своё местопребывание в разного рода кружках.

К.Мацан:

- То есть, когда человек задаёт вопрос: «А почему здесь храм, а не что-то другое?» – это вопрос, который проистекает из такой логики, что, вот, кто-то «сверху» якобы принял решение и спустил его вот сюда…

О.Василий:

- Да.

К.Мацан:

- А на самом деле – это не так, это – инициатива «снизу».

О.Василий:

- У нас были, знаете, такие случаи, что… когда храм только ещё строился, то протестные группы приходили и пытались создать некую конфликтную ситуацию, и – знаете, что их отпугивало? Они приходили на территорию храма – и встречали своих соседей, которые живут… вот… в соседнем подъезде…

К.Мацан:

- Интересно, да!

О.Василий:

- … знают друг друга поимённо! И, вот, понимаете, этот пыл протестный – он сразу сходил, практически, на нет. Потому, что они здесь, в храме, видели… там… не священника и кого-то там, привезённых откуда-то, а они встречали там своих соседей. И, понимаете, общаться и протестовать в социальных сетях, либо в каких-то других сферах – легче и проще, когда лица не видно. А когда, соответственно, ты протестуешь, и встречаешься лицом к лицу, то здесь есть уже возможность о чём-то поговорить и человеку – донести.

Потому, что, у нас, действительно, сформировалось… такой… как бы… образ современного человека, что он слышит больше себя, у него понимание жизни Церкви, понимание веры, понимание каких-то вещей, связанных с Церковью – это те вещи, о которых он слышал, но сам – не вникал, которые он где-то видел, но понять так и не собрался, и не собирается. И так далее, и так далее.

И вот эта проблема – человеку донести что-то, правильное понимание… вот, если ты что-то утверждаешь, ты, хотя бы в этом уверен? Нет. Тогда – почитай, познакомься.

Храмы сейчас, вот… действительно, новые храмы, которые строятся – это немножко формат жизни другой, нежели это было в советское время. Это, действительно, то место, та ячейка общества, где собираются люди-единомышленники, где собираются те люди, которые воспитывают своих детей в правильных, традиционных ценностях, принципах.

Я, вот, буквально, на днях… вот, просто – такая мысль. Мы были на одном из Богослужений в храме, где присутствовало, действительно, большое количество людей – там… тысячи полторы, а, может, и две тысячи людей.

Никакой охраны. Никаких… там… средств безопасности. Люди молятся и слушают Господа. То есть, пришли – каждый – ради чего-то своего личного, но цель – это Господь.

Представьте себе такое же общество – 2-3 тысячи человек, которое подало заявку на какой-то протестный митинг против храма, или ещё… там… сколько нужно сил безопасности, сдерживающих каких-то элементов!

И, понимаете, действительно, вокруг храма формируется… вот… не хотелось бы этого какого-то слова употреблять, которое иногда употребляют люди – противники строительства храма… что это люди – воцерковлённые, какие-то недалёкие, там… Наоборот, это – люди совершенные, законопослушные, и это – те люди, у которых на первом месте не свои личные приоритеты, а приоритеты – высшие. Личные свои приоритеты они связывают с чем-то божественным, духовным, целенаправленным, спасительным – душеспасительным.

И, соответственно, конечно, создание такого общего, крупного храма – это даже, в какой-то момент, может, опасная альтернатива для обратной стороны, которая – манипулируемая, управляемая инстинктами, какими-то амбициями, и так далее.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

- Протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Гриль – общественный деятель, гражданский активист сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».

Ещё, из копилки… знаете… таких… частых аргументов в разговоре о необходимости, или не необходимости, появления в Москве новых храмов: «Вот, это же какие-то деньги, которые тратятся на появление новых храмов! Почему бы даже той же самой Церкви, – говорит скептик, – эти деньги не потратить на помощь больным, детям, и так далее?»

Вот, как Вы с такого рода аргументацией готовы встречаться, Филипп?

Ф.Грилль:

- Ну… во-первых, Церковь открыла огромное количество благотворительных фондов помощи больницам, сиротам – об этом можно почитать вполне. Эта деятельность делается, собственно, и, при храмах, собираются деньги постоянно – на больных, на сирот, собираются вещи для малоимущих людей, идёт помощь старикам.

Вот эти храмовые комплексы… сейчас строительство храмов – оно сопряжено с тем, что это – храмовые комплексы. Там не только идёт богослужебная жизнь – вот, мы помолились – и разошлись, там, действительно – кружки, секции, социальная служба. То есть, собственно, Церковь и делает это, с помощью строительства храмов. Она помогает людям, не только духовно окормляя их души, она помогает им и материально. Потому, что идёт работа с людьми – социальная работа, духовная, миссионерская. Церковь у нас не ходит по улицам, как… там… сектанты, и не дёргает людей за рукав, понимаете? Для Церкви строительство храмов – есть её прямое делание. Это – миссионерство, это – благовестие веры в Христа! Вот, мы построили храм – это вот и есть миссионерство, понимаете? Там же решаются и социальные вопросы.

Поэтому, вот… я так всегда и отвечаю, что будет больше храмов – будет больше помощи немощным людям, больным.

К.Мацан:

- Вот, меня очень тронуло то, что Вы, отец Василий, рассказали про то, что приходящие в храм активисты, чтобы протестовать, встречают там своих соседей, и пыл у них как-то умеряется – потому, что… ты встречаешь твоего знакомого, друга, фактически…

О.Василий:

- Соседа…

К.Мацан:

- … соседа, и понимаешь, видимо, что… во-первых, это живые люди – там, в храме…

О.Василий:

- Конечно! Не с Луны свалились…

К.Мацан:

- … во-вторых, видимо, у этого соседа тоже есть какое-то право на то, чтобы… вот, если он сложился в то, чтобы здесь был храм, значит – это его какое-то… тоже гражданское право…

О.Василий:

- Совершенно верно.

К.Мацан:

- … чтобы храм здесь был. Очень трогательная история.

А какие ещё примеры – вот таких вот человеческих историй Вы собрали за время своего настоятельства здесь, и за время вот этого прохождения всех этапов появления храма? Ведь, это же со стороны не видно нам. Мы, если судить только по «Новостям», существуем в каких-то… таких… категориях… вот, есть «за» и «против», «борцы» и «защитники» – и вот, они за какие-то, значит, свои мотивации борются. А с Вашей позиции это всё по-другому выглядит… с Вашей колокольни.

О.Василий:

- Хотелось бы, отвечая на этот вопрос, буквально, капельку добавить к вопросу, на который отвечал Филипп Грилль – вот, почему бы, там, деньги не тратить на другие проекты?

Я вам хочу сказать, что даже опыт храма – не только на Ходынке – наверное, опыт строительства храма и в других районах… участвуют в строительстве храма те люди, которые очень усердно помогают социальным программам – от своих щедрот. И таких людей – очень много. Которые поддерживают детские дома, которые вкладываются в какие-то программы просветительские – эти люди, они понимают, что без церковного участия – это ничто. Потому, что всё должно основываться на церковном понимании смысла жизни.

Что касается истории, связанной с Ходынским полем и строительством храма, я… можно о многих ситуациях проговорить, и о каких-то переживаниях, но я хочу сказать одно, что каждый день, особенно, когда начиналась вот эта вот эпоха строительства храма, какие-то противостояния – это были те дни, в которые, в конце дня, всегда тебя посещала какая-то определённая радость, встречи с теми или иными людьми. Радость, когда ты находился на пересечении каких-то человеческих судеб – тех людей, которые – вот, рядышком живут.

То есть, одни говорят, что «мне этот храм не нужен», а тут – приходит сосед того, кому храм не нужен, он приходит – ещё храм не построенный… он приходит в храм – и ищет уже в этом храме, у которого нету крыши, нету куполов – он уже ищет какого-то своего пристанища, и своё участие в строительстве этого храма. Даже это, порой, бывали люди, которые никакого отношения не имели к христианской конфессии – это буддисты, индуисты, которые приходили… там… например… когда мы подписывали кирпичи, которые положены в основу храма. И они спрашивают: «А можно ли вот эти кирпичики – в честь людей, которые не крещёные?» Запоминающийся такой момент. Я помню, когда приезжали дети из Луганска, из Донбасса – 2015-16 годы – и детишки, вместо того, чтобы писать имена своих родных и близких, они писали свои пожелания: «Я хочу мира… Я хочу, чтобы воцарился мир…» – вот, в пределах их местопребывания.

Это – те моменты, когда к храму, просто на просто, приходили те люди, которые знакомы по информационному полю – известные… там… спортсмены, другие личности – и они живут рядышком. Говорю: «А, вот, до этого – как Ваша жизнь строилась церковная?» Я имена их называть, конечно же, не буду, но они просто рассказывали, что: «Да, так как здесь храма не было, а мы здесь жили, приходилось – да, действительно, - то, о чём говорил Филипп, – ехать в ближайший храм в Центр, в другие районы, либо в область, чтобы в Воскресную, Праздничную службу побывать на Литургии. А вот сейчас храм – буквально, 100-150 метров от нашего дома – и это великое счастье, что мы имеем возможность обрести свой храм».

И, потом, когда храм строился, облагораживалась территория, внутреннее убранство храма, то оно созидалось за счёт именно тех людей, которые потихонечку собрались вокруг храма, как некая община.

Я вам хочу сказать, что не одно… то есть, под каждым каким-то образом, который наполняет убранство храма, стоят люди, семьи, фамилии тех людей, которые внесли свой личный вклад.

К.Мацан:

- Вот, очень интересную, важную тему, мне кажется, Вы открываете. Я тоже наблюдаю за жизнью одного прихода – храма, построенного по программе «200 храмов», куда был назначен настоятель из другого прихода, само собой. И это – тот случай, когда за настоятелем пришла первая паства. С того прихода снялась, и стала ездить на другой конец Москвы теперь в этот храм, к этому конкретному настоятелю – такое часто бывает. Но это было в течение, может быть, первых 3-4 месяцев. Через полгода приход был уже наполовину – это старые прихожане этого настоятеля, священника, его духовные чада, и наполовину – местные жители. А сейчас, спустя 2-3 года – это уже храм на 90% из местных жителей.

То есть, и вправду, формируется община именно из здесь живущих людей. И я, как раз, хочу к этой теме обратиться – а чем это важно? Это же, и вправду, в каком-то смысле, новый даже такой… может быть, не новый, а хорошо забытый старый социальный феномен, когда община – именно из людей вот этой деревни, этого района. Чем это влияет, если угодно, на жизнь храма – на духовную жизнь, на отношения людей с Богом – какая-то, вот, общинность здесь играет какую-то роль?

О.Василий:

- Конечно, играет. Потому, что это – преображение того района, той улицы, где этот храм стоит. Меняются отношения с людьми.

Ну, Вы представляете, что вот Вы ходите в храм, и туда ходят Ваши соседи, одноклассники Ваших детей, родители одноклассников?

Как, вот, у меня храм, в Войковском районе, за который мы тоже боролись, он сейчас построен – я встречаю там людей, с которыми я живу, Вы понимаете? И у нас уже друг к другу – другое отношение. Мы не просто соседи, не просто прохожие, не просто учимся в одной школе, а мы – молимся вместе. И это – совершенно другое… уже – мир, какой вот он был, когда у нас была Православная Россия до Революции, когда на одной улице… там… 2-3 храма могло стоять. Это была община, понимаете? Это были соседи, которые… там… десятилетиями, а иногда – веками жили рядом. Это другая страна была, понимаете? Нам надо вернуться в лучшему, что там было – жить именно вот таким вот «миром», понимаете? Вот, слово было «мир» – как «община».

И мы сейчас, с помощью этой программы, мы это себе возвращаем. Это очень важно.

К.Мацан:

- Мне сейчас такая мысль пришла… не знаю, как, отец Василий, Вы к ней отнесётесь. Был период, когда храмов было мало – Перестроечный, например, – когда люди искали духовника себе, или просто священника, с которым хочется поговорить, по всей Москве, могли ездить через весь город к этому конкретному батюшке, то есть, храм и приход выбирался человеком, вот именно, по таким, очень личным качествам, скорее, священника, который там служит.

При этом, я как-то встретил однажды такое мнение – в какой-то, то ли публикации, то ли интервью – когда человек спрашивает: «Где мне искать совета, к какому священнику обратиться?» – и на это ему отвечают… тоже опытный пастырь отвечает, что иногда полезнее всего пойти просто в ближайший храм. Вот, просто к священнику, которого сейчас Бог там для тебя поставил. Это, может быть, не будет, условно говоря, второй отец Александр Мень, допустим, какой-то вот… такой… светоч для интеллигенции, но это будет тот, кто тебе сейчас нужен.

Вот, Вы киваете, отец Василий… так, вот… это, и вправду, есть такой момент?

О.Василий:

- Совершенно верно.

Смотрите… современный житель Москвы – это тот человек, который постоянно преодолевает расстояния по принуждённости – работа, занятость, у детей – разного рода кружки где-то в разных местах… и… по сути, он… у него времени свободного, практически, нету.

Конечно, духовная потребность общения – она возникает, но… где-то… она тухнет, по причине того, что находятся разного рода оправдания, что – времени нет, что далеко идти, и так далее.

И я всегда советую, однозначно: облюбуй тот храм, который находится рядышком, возле тебя. Приди туда, помолись с каким-то вопросом, и посмотри просто в глаза… и встреться, и поговори со священником. То есть, преодолей вот этот барьер, который для тебя становится каким-то… воспринимается каким-то сложным и тяжёлым. И ты в этом человеке, в священнике, увидишь, по сути, человека, который тебе поможет в твоих духовных исканиях.

Конечно, сейчас, когда возникают новые приходы, есть, да, вот эта тенденция, когда священник, который служил на одном приходе лет 10-15 – его ставят настоятелем нового строящегося храма, и какая-то часть прихожан – она не просто уходит из первого храма, она идёт с этим священником, своим духовником, как некая поддержка – и физическая, и духовная, и молитвенная поддержка – для того, чтобы та жизнь приходская, которая сформировалась, вот, где-то рядышком, чтобы она потихонечку перенеслась на соседний… там… переулочек, на соседний район.

Так было и в случае с храмом Преподобного Сергия. И, я вам скажу, буквально, за какие-то 4-5 лет… это – да, действительно, практически, контингент жителей, которые живут в этом районе. Молодые семьи, которые раньше ездили в другие храмы, ища вот именно этого духовного путеводительства, они находят, действительно, в своём храме вот это место духовного врачевания.

И священник сейчас, например… просто многие об этом не знают… после утренней службы и до вечерней службы есть всегда в храме дежурный священник. Даже если его не видно, он есть. Либо… там… читает, готовится к следующей службе, либо – готовится к проповеди…

К.Мацан:

- А, вот, чтобы его найти, нужно за свечной ящик обратиться и сказать, что, вот, я хочу со священником поговорить.

О.Василий:

- Приходишь, да, в храм, там есть номер дежурного священника, есть дежурный по храму, который, в любом случае, созвонится, либо ты можешь сам позвонить священнику: «Вот, батюшка, я приехал… у меня есть кое-какие вопросы…» – и батюшка поднимется в храм, и по сути пообщается, и даст ответы на те нужные вопросы, которые возникают.

К.Мацан:

- Вернёмся к этому разговору после небольшой паузы.

Напомню, сегодня с нами и с вами в «Светлом вечере» – протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Грилль – общественный деятель, гражданский активист.

Мы сегодня говорим о храмах в Москве.

С вами в студии – Константин Мацан.

Не переключайтесь.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

- «Светлый вечер» на радио «Вера».

Ещё раз, здравствуйте, дорогие друзья!

В студии – Константин Мацан. С вами и с нами сегодня в студии протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Грилль – общественный деятель, гражданский активист.

И мы продолжаем говорить даже не столько о строительстве храмов в Москве – тема, достаточно… такая… прикладная и скучная – а о тех смыслах, которые возникают в людях, когда они с этим строительством, с новыми храмами, встречаются.

И, вот, мне очень важно, чтобы мы поговорили о том, что называется… какой-то… общественной реакцией на появление храмов, общественным обсуждением.

Вот, мой один добрый знакомый написал у себя в социальной сети, по поводу одного из таких проблемных храмов, такую фразу, которая меня заставляет задуматься и… как-то… с ней внутренне осваиваться. Цитирую не точно, но смысл такой: «Только тогда может появиться храм в том или ином месте, когда все согласны, когда нет никого – против. Потому, что, если хотя бы один человек против, для него это… какое-то… насильственное появление храма, то это уже не имеет отношения к христианству», – написал мой добрый товарищ. И тут, в этой мысли, у меня целая есть… какая-то проблема, и повод для размышления.

Что вы об этом думаете?

Ф.Грилль:

- Ну… такого, чтобы все согласны были – это, практически, невозможно.

Даже, посмотрите, многие процессы, связанные… там… например, с разного рода выборами, которые имеют масштаб гораздо больший по численности и значимости, происходящие в нашем Отечестве – вот, какая часть людей принимает в этом процессе участие? Выборы, например. Ну… мы же не подвергаем их… бессмысленности какой-то и сомнению.

К.Мацан:

- Но, отчасти, в этом здесь и есть соображение, что это… когда речь идёт о храме – речь не просто о выборе, а речь – о Доме Божием, и это не может быть насильственным. То есть, грубо говоря, если мы выбрали какого-то… там… главу какой-нибудь компании – ну, демократия: две трети проголосовало, остальные – терпеливо принимают, – логика такая в этой фразе, в этой мысли, – а когда речь идёт о Боге, о храме, о месте молитвы, как можно этой одной трети сказать: «Ну, а вы – терпеливо принимайте». Ведь, «невольник – не богомольник», и нельзя же ( в этой логике ) насаждать веру «огнём и мечом», скажем так.

О.Василий:

- Ну… это – тоже некий аргумент, который относится к вот этой группе людей, протестующих. Это – некий аргумент своего оправдания, и протеста против храма. Но переносить, вот именно, эту логику на строительство храма…

Вот, например, больница. Бывают такие люди, которые живут – и, на протяжении всей жизни, они не обращаются к врачу, и не обращаются в поликлинику за помощью. Но и говорить, что её нельзя строить, не надо строить… ну… это абсурдно, правда?

Ф.Грилль:

- Или школа, например…

О.Василий:

- Или – школа.

Ф.Грилль:

- У меня нет детей, например…

О.Василий:

- … мне не нужна школа! Хотя…

Ф.Грилль:

- Зачем? Зачем тратить деньги и средства на какую-то школу? Вот, у меня, например, нет детей, и я – против! Понимаете? А другому человеку не нужны, там, Торговые центры, например. Я слышал колоссальное количество людей, которые – против их строительства. Давайте, и их не будем строить. Или ещё что-то не будем делать.

Понимаете, здесь… так вот… в Мегаполисе всем угодить, понимаете – это, практически, невозможно. А если мы обратимся к Священному Писанию – сколько было людей, не принимавших проповедь Христа? Ну, были же люди, которые противились, которые высказывали своё возмущение, которые были недовольны деятельностью апостолов – давайте, откажемся от проповеди тогда, в таком случае.

Здесь очень… как бы… в этом тезисе есть очень лукавый подтекст. Понимаете?

К.Мацан:

- Есть ещё один тут аспект, который… может быть, Вы, как раз, к нему собирались перейти, но я бы хотел его акцентировать.

Ведь, в этом тезисе о том, что только если все согласны, тогда храм можно строить, есть вот ещё какой смысл, как мне кажется. Бывает, что и православные верующие, выступающие за строительство храма, выступают – резко, выступают – обличительно, выступают… ну… не будем говорить «агрессивно», но… с неким… таким… осуждением тех, кто с ними не согласен. Что если Вы против храма, то Вы – плохой человек, Вам всё равно, что будет с нами в дальнейшем, Вы не понимаете… там… высоких истин религиозной жизни, и так далее.

Вы что об этом думаете?

О.Василий:

- На самом деле, конечно, к этим людям нужно относиться с пониманием…

К.Мацан:

- К противникам, Вы имеете в виду…

О.Василий:

- … да, к противникам… в то же время – воспринимать их, как… ну, действительно, тех людей, которые, в полной мере, ещё не понимают, что для кого-то это более нужно, нежели для тебя это – не нужно. Это – раз.

С другой стороны, понятно – христианин и человек, который отстаивает строительство храмов, он должен всегда отстаивать строительство храма, называя вещи своими именами. Конечно, никого не осуждая, никого не обзывая, не делая какую-то оценку личности данного человека. Потому, что сегодня храм ему не нужен, а завтра он тоже придёт в храм, поменяв своё мировоззрение. И таких людей, на личном опыте, я вам скажу, есть предостаточно.

К.Мацан:

- И даже на Вашем приходе?

О.Василий:

- Даже на нашем приходе. Есть такие моменты, когда человек, который… ну… вот… будучи в разного рода замешательстве, непонимании, он был в одном лагере, и – потихонечку приходит в храм. Люди, которые просто по причине какого-то обмана были вписаны в списки протестных движений, приходят в храм на исповедь, и люди – об этом говорят! И это… знаете… это – возвращение вот именно этой заблудшей овечки, которую Господь встречает гораздо более с радостью, нежели тех, которые здесь находятся в храме.

Но если этого человека, изначально, поставив барьер, отсечь, вообще, от общения церковного, и задвинуть его куда-то подальше за Церковную ограду, то возможность возвращения человека в лоно Церкви будет, практически, невозможна.

Поэтому, конечно же, к этим людям нужно относиться с пониманием, молиться за них, насколько это возможно, вразумлять… и нужно, конечно же, в первую очередь, не через соцсети, там, телевидение, радио – это важно, но очень важно всегда общаться лицом к лицу друг к другу. Вот это общение в современном мире – оно становится… вот… минимальным.

Вот, на приходе очень важно, когда после Литургии люди выходят на улицу, у них есть возможность попить чаю, покушать какое-то угощение, приготовленное в большом количестве – особенно, если это, конечно, летний период времени, погода этому сопутствует. И чтобы люди просто, лицом к лицу, могли увидеть друг друга. Это очень способствует… как бы… некой… такой… атмосфере жизни храма, которая потихонечку распространяется за пределы ограды храма.

К.Мацан:

- Филипп, а Вы что думаете?

Ф.Грилль:

- Я думаю, что… знаете, следует разделять обычных людей, которые введены в заблуждение… да?

К.Мацан:

- Ну… да, согласен…

Ф.Грилль:

- Обычные люди, которые… вот… услышали…

К.Мацан:

- Не специально которые обучены…

Ф.Грилль:

- … да… пропаганду, и они были втянуты. Потом они разобрались, конечно. Кто-то в храм придёт, кто-то это сделает позднее… но есть вот в этой среде «храмоборчества» ( поскольку, я прошёл много площадок, защищая храмы и помогая разным общинам ), есть всегда ядро ненавистников, то есть, людей, которые – принципиальные противники Церкви. Люди, которые исповедуют… там… неоязыческие какие-то убеждения, люди, которые исповедуют «левые» убеждения, и которым Церковь не нужна, вообще, как факт. Как факт исторический, как факт духовный… как… как вам сказать… как общность.

Вот, эти вот люди, они – «идейные» борцы. И я, честно говоря, повидав их очень много – на публичных слушаниях, на улице, в соцсетях – там есть два нерва их борьбы, вот этого «идейного ядра» ( оно, кстати, и не очень большое – от этого оно не становится менее опасным ). Там только две вещи: это – тотальная ложь и ненависть к Церкви. Потому, что если вы разберёте аргументы профессиональных противников храмов, то там – только две этих вещи. Потому, что: вот, не хотим Церковь ни под каким видом! Ложь постоянная, понимаете же: захват земли, там… обирание людей… там… клевета… понимаете? То есть, они на Церковь… вот это вот… набрасывают вот эту вот… негативную пропаганду. И вот эти люди – они… из них обращение к Богу – это, наверное… ну… на уровне… вот, такого… большого чуда, знаете… как, вот, с апостолом Павлом было. Когда он был Савлом-гонителем, а потом он стал Павлом-ревнителем. Вот, наверное, так. Я даже слышал обращения таких людей.

О.Василий:

- Ну, в принципе, да. К этой категории людей, наверное, нужно относиться… просто, особо не обращать внимания – «собака лает, караван идёт», то есть, идти своей дорогой. А те люди, которые в это втянуты по какому-то заблуждению – конечно же, Церковь принимает всех раскаявшихся. Поэтому, конечно, путь человека, втянутого в эту систему лжи и неправды, которая идёт централизованно, возвращение и приход к Церкви гораздо легче и проще. Потому, что он, через какое-то время, когда храм уже сформировался ( община сформировалась, храм уже построен ), он приходит туда – и, к своему счастью, он не видит то, о чём говорят вот эти злоумышленники. Что там нету очередей с гробами, которых будут отпевать, и, прямо, по целому району развозить этих мертвецов, чего там боятся. Там, оказывается… он приходит и видит, что в рамках ограды – нету свечного завода, нету там чего-то того, что он слышал от этой группы, там нету…

Ф.Грилль:

- … мрачных фанатиков, которые бросаются на людей…

О.Василий:

- Совершенно верно.

Ф.Грилль:

- … проходящих мимо храма. Знаете, я и такую аргументацию слышал, что от звона колокольного лопнут стены домов! Вы представьте себе – такой звон, от которого…

К.Мацан:

- Всерьёз?

Ф.Грилль:

- Всерьёз! Я Вам говорю то, что было в ихних листовках написано, очень грамотно и профессионально составленных! Это – атомный взрыв, от которого лопаются стены домов и стёкла – это ударная волна взрыва! Понимаете?

О.Василий:

- Ну, по сути, почерк… почерк вот этих всех протестных движений – он один, по чему, соответственно, можно судить, что и источник – один. Только он в разных ситуациях, в разных обстоятельствах проявляет себя немножко по-разному. А система – одна, и та же самая.

И, конечно, со стороны вот этих людей централизованных, которые явно… ну, что… вот, мы говорим: если движение протестное – это измышление врага рода человеческого, то враг рода человеческого – он кто? Он – лжец. Он – тот, кто лжёт, тот, кто… ну… по сути, это образ сатаны – лжеца, искусителя. Ну, многие на это попадают.

Ф.Грилль:

- Вот, жалко – да, рядовых людей, которые слышали этот «звон» лживый. А я видел их листовки, этих храмоборцев – они составлены по всем правилам пропаганды. Это – профессиональное творчество. Это не какая-то… знаете… безграмотная, от руки написанная… там… листочек, который вам подбрасывают. Они – цветные, там работали социологи и психологи, которым была поставлена задача – вызвать панику у людей, ненависть, отторжение чётко расставленными акцентами.

К.Мацан:

- Но, вот, очень важным мне кажется, что мы, в нашем разговоре, всё-таки, разделяем эти, как минимум, две группы, хотя, мне кажется, их можно и больше выделить в тех, кто выступает против появления новых храмов. Опять-таки, мы не называем их «нехорошими людьми», ни в коем случае – сего да не будет! – просто, у разных людей – разная мотивация.

О.Василий:

- Да, совершенно верно.

К.Мацан:

- Вот, есть группы этого громкого меньшинства, есть те, кто не разобрался, есть те, кто, по каким-то причинам… в принципе, не против храма, но не в этом месте, а на соседнем пустыре – и с ними тоже можно общаться, и так далее…

О.Василий:

- Ну… очень часты ещё такие моменты, что протестное движение против храма… то есть, храм – он был втянут в какую-то некую систему – парка, строительства стадиона, строительства большого комплекса, строительства, например, метро. Как бы, и в этом всём – вот, «мы против всего». Соответственно, давайте пересматривать. И, раз мы пересматриваем вопрос… там… Торгового центра, ещё чего-то – ну, и, соответственно, пересматриваем и вопрос строительства храма. То есть, как бы, в некоей группе.

Если, конечно… когда формируется район – новый район – то, конечно, идеально то, что сейчас происходит – что в рамках… там… реновации, действительно, размещается храм. То есть, уменьшается…

К.Мацан:

- Заранее место определяется…

О.Василий:

- Заранее место выделяется, и, соответственно, возникает новый микрорайон со своим, вот именно, вот этим центром притяжения – духовным.

Конечно, сделать эти вещи… сделать подобного рода размещение храма, устраивающее всех, в уже сложившемся массиве – это гораздо сложнее. Но то, что его там не надо строить, или… вы представьте себе район, численность населения которого… там… 70-80 миллионов, и в округе – один храм.

К.Мацан:

- Тысяч?

О.Василий:

- Да, 70 тысяч человек – и один храм. И что там бывает в большие Праздники.

К.Мацан:

- Ну, вот, я тоже наблюдаю за жизнью храма, появившегося в рамках программы «200», внутри парка. Были недовольные… больших протестов не было, но были дискуссии на эту тему. Когда храм появился, оказалось, что плотность присутствия людей на территории храма, в целом, больше, чем в остальном парке. То есть, в храм ходит людей больше, чем гуляет в этом парке.

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА»

К.Мацан:

- Протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Грилль – общественный деятель, гражданский активист, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».

Ф.Грилль:

- Я хочу сказать, что те храмы, за которые я боролся – я продолжаю там контакты – и с батюшками, и с приходскими активистами, с прихожанами. И, вот, спрашиваю: «Ну, как у вас там, в храме-то? Много народу? Или, вот, он «пустует», как говорили противники – никто не ходит…» – «Да, что ты! – говорят, – 2-3 года проходит – уже хотелось бы и расширить, построить ещё. Потому, что уде яблоку упасть негде! И в Воскресной школе уже свободных мест нету. И причастников столько, что уже ( если храмы небольшие – на 200-300 человек ) – на улице часто «хвост» уже стоит». Понимаете? Это – проходит несколько лет. А что будет, когда пройдёт… там… 10-15 лет? Уже будет потребность, чтобы рядом – ещё построили.

И так, вот, по разным районам Москвы – храмы востребованы. Они – уже переполнены. Это – то… вот… я к аргументу, что «они не нужны, никто в них не ходит». Или они, знаете, как ещё… есть такой метод – зайти, когда нету службы, допустим, в храм…

О.Василий:

- Там никого и не должно быть!

Ф.Грилль:

- Ну, вы зайдите в метро, после его закрытия, и вы увидите, что там людей нет, и скажите: «А зачем нужно метро?»

К.Мацан:

- Прийти, сфоткать пустой храм, и сказать: «Вот, пустующие храмы…»

Ф.Грилль:

- А они так и делают! Я же знаю все эти вот «подходцы», понимаете? Ошельмовать – что никому не нужно ничего! Да нужно! Люди туда идут, люди освящают куличи и пасхи, и сколько, вот, на Праздники… очереди за Крещенской водой стоят километровые уже! Потому, что людям не надо теперь никуда ехать в другие районы – они у себя дома это делают. Поэтому – нужен…

К.Мацан:

- Вот, как раз-таки, про куличи и пасхи – это тоже… такая… тема, очень специальная. Потому, что, как раз-таки, люди, которые к появлению новых храмов относятся скептически, скажут: «Ну, конечно! Вот, у нас обрядоверие – люди на большие Праздники ходят – куличи посвятить, а, на самом деле, в остальные дни года им храм не нужен». Но то, что рассказывает отец Василий, опровергает эту логику – что именно полноценная Литургическая жизнь…

О.Василий:

- Совершенно верно.

К.Мацан:

- … с исповедью, Причастием, Богослужениями привлекает… именно она заполняет храм в любые рядовые… ну… в каждое Воскресенье, скажем так.

Ф.Грилль:

- Вот, я могу пример привести. У нас храм, на «Войковской», он – на 200 человек. Он – маленький. Вот, у батюшки Василия – большой храм, там – 1000 человек вместимость. И… я пошёл со своими детьми на исповедь в наш маленький храм. Исповедовали два священника. Мы простояли в очереди 2.5 часа. Понимаете? Там было – огромное количество людей. Вот – Праздник, один из центральных праздников церковных. Это что – невостребованность? И я этих людей всех знаю в лицо – они живут рядом. Они – не приехали из области, или с другого конца Москвы. 2.5 часа – в очереди!

Вот, вы себе представьте, в современном мире, где дефицит времени, вы можете такую очередь найти, и простоять в ней 2.5 часа, пока шла служба, и исповедовали – 2 человека. Огромные были хвосты. Всё было заполнено людьми! То есть, это – люди, которые будут Причащаться на Праздник.

К.Мацан:

- Вот, смотрите, ещё момент такой, для меня тоже, мне кажется, очень важный.

Когда мы читаем в социальных сетях дискуссии, по поводу появления новых храмов, часто звучит слово «любовь». Что нужно даже к… не то, что «даже», а именно к тем, кто не понимает, зачем храм нужен, к тем, кто – против, отнестись с любовью. И говорить с ними – с любовью. И задумываешься: ну, в принципе, не поспоришь с этим.

С другой стороны, очень легко об этом говорить, когда ты – не в процессе. То есть, очень легко говорить, что: «Вот, если бы вы, православные, говорили бы с вашими противниками, как заповедовал ваш Учитель – с любовью, то тогда бы у вас не было бы противников. Все бы увидели в ваших глазах сияние Вечной Жизни, и сказали бы: «Конечно, храм нужен!»

Такой, несколько прекраснодушный взгляд.

Я о чём хочу Вас спросить, отец Василий: а как Вам удавалось и удаётся вот эту любовь к оппонентам… христианскую любовь – сохранять? Ведь, когда идёт строительство храма… Вы пришли не захватывать территорию, Вы пришли делать доброе дело – и возникают противники. Ну, как тут можно, в конце концов, не разгневаться, и даже – праведно разгневаться? И дать повод ищущим повода сказать: «А, вот, видите? Христиане-то со своими противниками разговаривают не всегда в духе любви и кротости!»

О.Василий:

- Ну… знаете… мы… вот, современный человек – он… ему больше свойственно требовать, нежели отдавать. И, вот именно, оппоненты, которые против строительства храма, они – да, часто: «Вот, вы – христиане, вы – верующие, вы должны относиться совсем по-другому…»

К.Мацан:

- То есть, не защищаться…

О.Василий:

- Не защищаться, а…

К.Мацан:

- … лапки кверху, и – всё? Мы ничего не требуем, мы ничего не делаем…

О.Василий:

- Да, ударили в правую щеку – а ты подставь левую…

К.Мацан:

- Ну! Так же в Евангелии написано.

О.Василий:

- В какой-то момент это уместно. Когда подобного рода поступок – он приведёт к пониманию, к разумению. Но если… у нас же – смотрите… вот, сейчас современный мир человека верующего, воцерковлённого воспринимает, как человека слабого. Воспринимает, как человека, который… ну, он идёт в храм потому, что он сам – не в состоянии что-то сделать. Поэтому он нуждается в Боге. Хотя, на самом деле, самый сильный человек – это человек воцерковлённый, это – верующий человек, который может обладать своими чувствами, и может своё личное поставить на второй и на третий план, вперёд поставив приоритет чего-то духовного, Божественного.

И, конечно, я вот… так… сейчас вспоминаю… очень сложно было, тяжело, когда приходилось обращать… там… внимание, что писали в соцсетях, какие были восприятия строительства храма. И, конечно, вот этот иногда праведный гнев – он был. Не так часто, но, довольно-таки, была частой возможность с этими людьми встречаться глаза в глаза.

Но вот эти люди, которые протестуют против строительства храма – они избегают. Они избегают этого общения лицом к лицу. То есть, в своём кругу – да, толпой – да, а вот просто, аргументируя…

Вы посмотрите все протестные, например, моменты, которые происходили в Москве: слышать это – просто страшно. А если ты ещё и увидишь – то это, по сути, то, что на церковном языке можно назвать «беснование». Это то, что рождает некий такой страх. А вот если всё общество станет таким? Если Церкви не будет, если не будет Христа, то, по сути, практически, всё общество превратится именно в этот конгломерат. И это страшно. Потому, что он перед собой сметёт всё.

И, конечно, вот именно, как раз, вот это понимание даёт силы. Потому, что действовать, общаться на их языке – перекрикивая, переубеждая – это невозможно. Это единственное, что – делать своё дело, чтобы люди видели. Вот, как Господь заповедал: «Тако да просветится свет ваш перед людьми, чтобы люди видели ваши добрые дела и прославили Господа».

И сейчас… вот, говорю… храм возник тоже возле парка, в пределах парка. И если многие люди приходят – и они просто наслаждаются. Наслаждаются, потому, что без участия, без какого-то там вложения средств – бюджетных, налоговых денег – территория, может быть, даже гораздо более ухожена, нежели та же часть парка. Они более защищена какими-то указаниями, какими-то знаками, человеком, который тебя встретит там, охранником, нежели – вот та.

К.Мацан:

- Островок жизни!

О.Василий:

- Да, островок жизни! И я, вот, понимаете… я тоже, вот, всегда… вот, например… мы – люди в современно мире – всезнающие.

Например, представьте себе, водитель. Он закончил автошколу, он получил права, выучил все Правила дорожного движения – и его выпускают на дорогу, на которой нету знаков дорожного движения, надеясь на то, что он всё знает – всё в хаос превратится.

И, вот, именно приходская жизнь храма в переулочке, в каком-то сквере, которая – как некие знаки, которые дают людям возможность ориентирования – это те знаки, которые не дают человеку возможности заблудиться на этом пути. И цель этой жизни – это Вечность, это спасение.

Если убрать Христа из жизни, если убрать то, что напоминает… и кто напоминает о Христе – соответственно, мы, просто на просто, будем в пустыне, в которой ориентироваться просто невозможно.

К.Мацан:

- Филипп…

Ф.Грилль:

- Вы знаете, я хотел просто такую вещь сказать. Когда я начинал свою общественную деятельность, и стал бороться за храм… потом, вот, и у отца Василия я тоже там участвовал в помощи общине, у меня были изначально очень прекраснодушные настроения. А вот когда я с этими людьми столкнулся, я вспомнил про жития Новомучеников и Исповедников Российских. Я вспомнил книги, в которых я читал про гонения на Церковь.

Наша страна пережила опыт воинствующего богоборчества, когда уничтожалось духовенство, взрывались храмы… и, вы знаете, повеяло адом от этих людей. Вот, честно я вам скажу, бывали просто моменты, когда… просто было плохо… вот… физически даже. Когда вы видите изрыгание вот этой вот злобы, лжи… вот эти вот возбуждённые люди – я же читал, я очень хорошо знаком с историей нашей страны, и вот это всё – ожило! И я понял, что… вы знаете… в нашем обществе очень всё… неблагополучно, раз такие люди громко действуют, говорят, и очень… так сказать… активны.

К.Мацан:

- Ну, вот… отец Василий, уже в завершение беседы, я хочу Вам последний вопрос задать. Вы пронзительно сказали о том, что если не будет Христа, то не будет ориентира. И, мне кажется, это очень важно в нашем сегодняшнем разговоре именно потому, что, когда мы слышим или говорим о строительстве новых храмов, мы интуитивно, может быть, сами того не желая, как-то автоматически, начинаем… или, может быть, ограничиваемся разговором… вот… о «стенах»: о территории, о разрешениях, о том, кто «против», кто – «за», что делали активисты, что делали православные… как-то, вот… о здании, скажем так.

И возникает вопрос: а, вообще, в этом общении с активистами, в общении с людьми, которые не понимают, зачем храм нужен, Вам удаётся… ну… если угодно… сказать о Христе? Не тормозит ли, не буксует ли это общение только на теме того, что «давайте, мы перенесём сюда храм… или сюда… у нас все разрешения есть… да вы поймите, что мы бюджетных денег не брали…»?

Вот, приходит человек, который не понимает. Ему же не скажешь с порога: «Сейчас тебе о Христе скажу…», но… а о чём ещё ему говорить, если не об этом? Вот, как Вы действуете?

О.Василий:

- Понимаете… о Христе можно говорить на разных языках. На разных. Разным людям, разного сословия – по-разному. И… конечно, есть вот эта опасность, когда идёт… потому, что это всё происходит параллельно – формирование общины… и, соответственно, на плечи священника возлагается, также, и административная составляющая, связанная с разрешением… разрешительной документацией… строительство, ведение строительства, контроль над этим строительством, и много ещё другого… введение в эксплуатацию, и так далее. И здесь очень важно вот идти этими путями – двумя параллельными, не забывая о том, что на первом месте – это проповедь о Христе. Дальше – уже строительство храма. Потому, что… вот именно, как раз, вот эта проповедь о Христе, пока нету храма – она потихонечку перенесётся в Литургическую жизнь. А вот в эту Литургическую жизнь – сколько войдёт людей, с которыми ты общался, на протяжении вот этого периода времени строительства храма!

И, вы знаете, я… вот… удивительные такие моменты… когда строился храм, строили его люди – это друзья друзей, это те люди, с которыми жизнь как-то свела волей случая – где-то на футбольном поле, где-то на хоккейной площадке вот так пересеклись – и эти люди… этих людей зацепило то, что… чем я занимаюсь – делишься с ними какими-то переживаниями, какими-то вопросами. И эти люди потихонечку перешли, вот именно, в эту систему, которая связала, как единое целое, вокруг идеи строительства храма. Это люди, которые раньше, может, и не Причащались, и очень редко ходили в храм – они сейчас ходят в храм. Это те люди, которые увидели, что – то, что они делают, в этом есть более высокая идея, нежели то, что они делали в каких-то других программах и процессах строительств… там… каких-то объектов социального жилья, либо – спортивных площадок. Вот, для меня вот именно этот момент очень важен.

И многие люди из области спорта, которые приходят в храм, находишь возможность, через спорт, поговорить о ценностях в спорте. Творческие люди – о ценностях в творчестве, связанных со Христом. Потому, что… вот, я вспоминаю удивительные слова: если в каком-то деле, в каком-то процессе ни слова не сказано о Боге – а о Боге можно говорить и в спорте, и в творчестве, и в строительстве – не сказано о Христе, то, вообще, лучше бы это дело и не делать.

К.Мацан:

- Спасибо огромное за эту беседу!

Напомню, сегодня, с нами и с вами, в студии светлого радио был протоиерей Василий Биксей, настоятель храмового комплекса Преподобного Сергия Радонежского на Ходынском поле, и Филипп Грилль – общественный деятель, гражданский активист.

В студии также был – Константин Мацан.

До свидания!

Ф.Грилль:

- До свидания!

О.Василий:

- Всего доброго!

«СВЕТЛЫЙ ВЕЧЕР» НА РАДИО «ВЕРА».