«Семейные лагеря». Олеся Шейхутдинова, Наталья Тимофеева - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Семейные лагеря». Олеся Шейхутдинова, Наталья Тимофеева

* Поделиться

У нас в гостях были организаторы семейных лагерей в Красноярске и Челябинске, многодетные мамы Наталья Тимофеева и Олеся Шейхутдинова.

Наши гостьи рассказали, как возникла у них идея проведения семейных лагерей, и в чем польза такого совместного отдыха детей и их родителей.

Ведущие: Константин Мацан, Анна Леонтьева


А. Леонтьева

— Добрый «Светлый вечер». Сегодня с вами Анна Леонтьева...

К. Мацан

— И Константин Мацан. Добрый вечер.

А. Леонтьева

— Сегодня мы говорим о семье с Натальей Тимофеевой, мамой шестерых детей, организатором семейных лагерей в Красноярске, и Олесей Шейхутдиновой, мамой четверых детей и организатором детских семейных лагерей в Челябинске. Добрый вечер, дорогие.

Н. Тимофеева

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели.

А. Леонтьева

— Вы знаете, меня зацепило в ваших названиях слово «семейный», потому что я очень хорошо помню себя в детстве, когда родители работали, бабушка плохо себя чувствовала, и меня отправляли в лагерь. И вот это ощущение такое тоски и одиночества было практически во всех лагерях, но особенно первое время. И родители приезжали, там был какой-то родительский день — вот это всё. И вот их очень не хватало, но с другой стороны, я понимаю родителей, которым нужно что-то делать и куда-то летом ребёнка сдать. Откуда такая идея, чтобы всех вместе?..

К. Мацан

— Сдаться самим тоже.

А. Леонтьева

— Да, сдаться самим тоже.

Н. Тимофеева

— Вы знаете, я первый раз в такой лагерь пионерский попала в шесть лет. Я тоже помню, как я со слезами бежала встречать своих родителей. И это, конечно, ощущение, которое у меня просто вспоминается теперь. Не скажу, что я прямо его вспоминаю, но такое у меня тоже было. Вообще, семья, как она есть, когда я вижу папу, маму, детей вместе, у меня это вызывает какой-то трепет внутренний и какое-то благоговение. И когда семья живёт на одной волне, когда взрослые и дети вместе занимаются какими-то интересными делами, то просто семья получается такая радостная, живая, счастливая. Просто мне хочется, чтобы у моих детей была такая семья и чтобы вокруг те семьи, с которыми мы общаемся, тоже были радостными, счастливыми.

А. Леонтьева

— Чтобы дети не испытывали то, что испытали мы.

Н. Тимофеева

— Да, потому что семейный лагерь объединяет как разные семьи, так и свою собственную семью. Семья это то, что очень дорого вообще детям, когда они вырастают. Семья — это крепость, опора. В семейных лагерях семья и проявляет себя как опора.

К. Мацан

— Олеся, а вы?

О. Шейхутдинова

— Я хотела сказать, что я тоже в своём детстве с шести лет ездила в лагеря. Но у меня как раз воспоминания в точности до наоборот, такие яркие, прям это лучшее время. Но я понимаю, в чём причина, потому что мы ездили в ведомственный лагерь от маминой работы. И мы, кто дружили, выезжали всей вот этой нашей дружной компанией. И поэтому мы там все свои, наоборот, на свободе как-то оказались. То есть вот этот был сглажен момент расставания с родителями. Ну, хотя на родительском дне всё равно, конечно, скучаешь, ждёшь. И я, наоборот, в этих своих воспоминаниях детских черпаю то, что я понимаю, насколько классно может быть в лагере. И сейчас уже мне как раз хочется, чтобы и родители это испытали чувство, и мы действительно его испытываем. Я, когда первый раз сама в семейный лагерь попала в Красноярске, даже ну не поверила, что так может быть, что ты прям в какую-то юность, юную юность погрузился, и муж у тебя тут тоже играет, бегает, плавает, и вместе с детьми. И вот как так может быть? Ну, все же выезжают куда-то на отдых. Но здесь что-то по-другому, ощущения точно другие.

К. Мацан

— Где лагеря проходили? Вы начали рассказывать о семейных лагерях, которые вы организуете. Это палатки в лесу, это домики, где, что это?

Н. Тимофеева

— Когда у нас возникла идея сделать семейный лагерь, вообще этому предшествовала серия других мероприятий — каких-то совместных мастер-классов, походов, праздников семейных, где постепенно к нам присоединялись семьи, — вот родилась эта идея. Мы стали искать место, и одна семья предложила нам свою дачу. Самый первый лагерь был у них на даче, которая находится недалеко от Енисея. Это наш сибирский могучий Енисей. Там необыкновенно красиво, там за оградой ходили дикие кони, которых мы с рук кормили. В этом лагере, если рассказывать, сразу же организовали почту, где дети и родители переписывались внутри лагеря. Это начало было положено этой традиции. Потом там делали домики из разных тряпок и картона на деревьях, пускали огромные мыльные пузыри. То есть этот лагерь прошёл с таким вдохновением, а у меня ещё дочка недавно родилась. И я поехала в этот самый первый лагерь с недельной дочкой, с четвёртой дочкой. Она у меня была в слинге. Мне очень хотелось поддержать, чтобы прошёл этот лагерь. Поэтому я даже с этой недельной моей Машенькой поехала, поехали мы впервые в этот лагерь. А потом, когда мы рассказали другим семьям, как там было здорово, естественно, люди захотели присоединиться. И мы стали искать место, и нашли базу за городом. Это довольно далеко от Красноярска, аж 250 км, но это была настоящая база отдыха на берегу Красноярского моря — это Красноярское водохранилище. Эта база называлась «Дивный», потому что она находилась в посёлке Дивный. И вот это название самой базы и посёлка прилепилось к нашему лагерю. И теперь мы, когда ездим на другие базы, мы называем наш лагерь «Дивный», потому что он на самом деле удивительный. И когда нам уже стало маловато той базы, мы стали искать другие базы. И просто как-то нашли базу: нам предложили однажды из Центра путешественников базу свою тоже на Красноярском море, куда нужно было ехать прямо на теплоходе. То есть и выехать оттуда тоже можно было на моторной лодке. Вот мы два года, и Олеся тоже в этом лагере была, проводили там. Потом ещё другие были — просто ищем подходящую базу для лагеря, красивое место.

О. Шейхутдинова

— Там и домики и палатки обычно присутствуют вместе.

А. Леонтьева

— А можно спросить, пока я не забыла: зачем дети и родители внутри лагеря переписываются?Они же рядом.

К. Мацан

— Они от руки переписываются?

Н. Тимофеева

— Вы знаете письменное общение, вообще культура писем у нас теряется, потеряна. Раньше же мы все писали эти бумажные письма, сейчас у нас больше эти электронные носители. На самом деле письменно в записочке иногда можно сказать человеку то, что ты не можешь сказать ему устно — это во-первых. Во-вторых, здесь присутствует какая-то загадочность. Дети, например, получали письма от бурундучка или от зайчика, если это малыши. Можно через письма что-то важное до детей доносить. Однажды, например, моя дочка, когда она оказалась в лагере без меня, младшая, очень сильно капризничала, и ей одна мама стала писать письма от имени капризулек: «Мы, капризульки, тебя заберём, если ты будешь дальше капризничать». Она им написала ответ, ей было 6 лет, но она уже умела писать печатными буквами: «Не хочу к вам капризульки!!!» — с тремя восклицательными знаками. И с тех пор она стала на самом деле гораздо меньше капризничать. Вот такая история с перепиской по почте. Вот как у Олеси?

О. Шейхутдинова

— Вообще надо сказать, что почта в лагере — это одно из первых мероприятий, которые проводятся. Это каждая семья делает себе почтовый ящик. То есть в чём его прелесть, так скажем, что уже такой процесс творческий запускается. И если посмотреть на фотографии тех же ящиков, то это прям своеобразный каждый — кто там что-то придумает. И дети у нас уже и родители знают, что с собой в лагерь надо везти всякую мелочовочку, подарочки там, от конфеток, начиная, до там кто что захочет и сделанного уже в процессе лагеря, то есть там и цветочки и какие-то пожелания. То есть обмен идёт не только, что что-то пишешь, но такие мелкие подарочки создают такую атмосферу, что не только ты ждёшь то, что для тебя, а ты сам готовишься, чтобы другого порадовать. Иногда мы даже делаем для этого, что у нас почтальон работает, то есть через него передаются все посылочки. Иногда дети сами стараются. Но главное всегда сделать это, конечно, незаметно, то есть такое вот — как игра.

Н. Тимофеева

— Я ещё про почту хочу добавить, что с помощью почты можно проводить какие-то конкурсы. В самом последнем лагере я проводила марафон по словесности от клуба «Изба-читальня» и рассылала командам, заявившимся на этот конкурс, какие-то интересные задания. Кроссворды, например, загадки, интересные стихотворения, где нужно было какие-то ошибки найти и так далее. И они уже свои ответы отправляли в ящик, который был специально для этого сделан. На нём было написано «Изба-читальня». То есть такое может быть использование почты. А кроме того, в лагере проводится игра «Тайный друг». Кстати, у Олеси в лагере она проходит достаточно часто, а в нашем лагере она проходила впервые в этом году. И суть игры в том, что ты посылаешь посылочки своему другу, который не знает тебя — ты должна всё это сделать в течение какого-то времени. И это делается с помощью почты.

К. Мацан

— Наталья Тимофеева, мама шестерых детей, организатор семейных лагерей в Красноярске, и Олеся Шейхутдинова, мама четверых детей, организатор семейных лагерей в Челябинске, сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер».

А. Леонтьева

— Я хочу просто вот эту тему, пока от неё не ушли, переписки с детьми, как важно детям писать письма — я это сама очень хорошо знаю. У меня их всего трое. Когда мне нужно что-то очень важное им сказать, я не всегда могу посадить и доказательно как-то, выдержанно словесно, но я такой человек писучий, поэтому я пишу им письма. И они это очень любят, и они мне тоже пишут письма.

К. Мацан

— Они тоже у тебя все пишущие — по наследству им передалось.

А. Леонтьева

— Да. Просто хотелось это заметить. Дорогие, скажите, а чем этот семейный лагерь, может быть, отличается от других лагерей, что в нём такого особенного?

Н. Тимофеева

— Ну вот для меня в нём особенное то, что здесь каждая семья организует какую-то часть лагеря. То есть это не такой лагерь, где ты приехал, и для тебя всё сделали. Здесь каждая семья берёт на себя какой-то кусочек лагеря, его проводят. И вот из этих пазликов складывается такая, порой неожиданно прекрасная, картинка. И в конце лагеря я просто оглядываюсь назад обычно и удивляюсь: ну надо же! Такая картинка получилась, что я этого даже не ожидала. То есть это настолько всегда бывает как-то удивительно и неожиданно. И при этом люди, организуя что-то, они же берут опыт чей-то. Они зачастую раскрываются, находят в себе что-то новое.

О. Шейхутдинова

— Как у нас, вообще, изначально задумала этот семейный лагерь, предложила проводить Оксана Шафранова в Красноярске. И вот такой девиз, знаете, с нами идёт по жизни от неё: этот будет лагерь таким, каким мы его сделаем все вместе. Ни Олеся его каким придумает, ни Наташа, ни кто-то другой там организатор. То есть с чего начинается вообще организация лагеря? Когда мы решаем: да, мы едем. Например, есть главные организаторы, которые предлагают площадку, сообщают, сколько стоит на этой площадке нам побыть всем. Кстати, у нас лагеря некоммерческого характера. Мы, как организаторы, себе с этого не планируем прибыли, поэтому у нас все затраты на проживание, питание на базе, то есть с этого начинаем. И когда уже найдено место, определено как мы там питаемся, сами ли мы готовим или мы берём готовое питание, начинается формирование программы. И программа всегда открыта — предлагай, что бы ты хотел. То есть даже когда приходят новые люди, это мы уже сто раз слышали, что каждый новый человек обязательно скажет, что я ничего не умею, руки у меня не оттуда.

А. Леонтьева

— Это был мой следующий вопрос!

О. Шейхутдинова

— То есть уже просто с пониманием киваешь на всё это, и просто надо помочь человеку за что-то зацепиться. Или ты просто его знаешь, уже думаешь: а у вас же то-то, вы же сами делали? — «Ну да». Порой люди думают, что то, чем они увлекаются, это вообще никому не интересно. На самом деле у нас такой яркий был пример с прошлого нашего челябинского зимнего лагеря. У нас есть одна мама, Марина, они уже не первый год в лагере. Она всегда фотографировала. А тут я ей говорю: «Марина, ну надо всё-таки что-то уже и провести даже, помимо фотографий», — хотя фотограф в лагере это, конечно, ценнейший человек, это воспоминания потом. Она говорит: «Олеся, понимаешь, вот то, что творческое — вы молодцы, девчонки, но это не моя область». Я говорю: «Марин, у тебя столько прям увлечений». Она: «Ты знаешь, вот у меня сейчас горит душа. Архитектурой я немного увлекаюсь. Вот есть такой стиль конструктивизм. Вот про это я бы могла рассказать. Но сама понимаешь...» Я говорю: «Марина, а давай попробуем!» И, вы знаете, у нас в десять часов, во-первых, отбой для детей, и уже всеми это воспринимается, в том числе детьми, нормально, потому что они так устают от всего того, что днём происходит такое активное, что спокойно они засыпают, и начинается у нас такое взрослое время. И вот мы в это взрослые время сели, она, значит, нам презентацию — какой-то дом в Москве необычный — пять у него окон, а этажей всего два и с них какие-то проходы. Мы всё это слушали, час нас было не оторвать. И потом мне подруга говорит, ну тоже другая мама: «Олеся, представляешь, вот лежим с мужем перед сном и друг другу говорим про конструктивизм — пять этажей, а коридоров два».

К. Мацан

— О чём ещё с мужем перед сном поговорить?

О. Шейхутдинова

— Это, в общем, разговор о том, для чего лагерь нужен, почему мы так яро его продвигать стараемся. Потому что раскрываются люди, раскрываются дети, мы сами порой не знаем, чем мы можем быть интересны другим. И, в общем, все условия семейного лагеря с нашим подходом, когда каждая семья должна что то провести. Но если совсем бывают новенькие, зажатые, мы говорим, что «ну, хотите зарядку хотя бы?» На зарядку обычно прям нормально, то есть никого мы там, конечно, силком не тащим. Постепенно оказывается, что человек кладезь, а начинал он с того, что уж вообще ни на что не годен.

К. Мацан

— А как меняются сами семьи внутри себя, что им даёт лагерь? Сегодня модная тема такая, когда муж с женой... к сожалению, видимо, для этого какие-то причины возникают. И кому-то действительно психолог очень здорово помогает пройти через кризис, кому-то не помогает. Но то, что вы рассказываете и то, что вы упоминаете, говорит, что и для самой семьи внутри себя это какая-то перезагрузка, какой-то новый опыт, когда люди сами сближаются: дети с родителями, муж с женой, братья с сёстрами, наверное. Вот если это так, то расскажите об этом.

Н. Тимофеева

— Знаете, наверное, здесь всё происходит так, что если сама семья к этому стремиться, то это сближение обязательно произойдёт.

К. Мацан

— Я не имею ввиду, что к вам едут пары на грани развода, и лагерь чудесным образом спасает. Наверное, к вам едут прекрасные крепкие семьи. Что-то же они для себя новое приобретают как семьи?

Н. Тимофеева

— Я хочу затронуть тему про пап, потому что обычно обычно в лагерь, если новая семья собирается в лагерь, то обычно это едет мама с детьми. Папа, как правило, у него куча работы, какие-то там рыбалка или ещё что-то. Моя позиция всегда была, что папы у нас на вес золота, каждого папу мы просто, образно говоря, мы носим на руках.

К. Мацан

— Хороший лагерь.

Н. Тимофеева

— Да, и надо сказать, что папы к нам всё больше стали присоединяться. И когда я вижу пап, которые вместе со своим ребёнком на руках с маленьким или, например, со своей дочкой-дошкольницей прыгает через длинную скакалку, просто это для меня какая-то картина умиляющая. Где ещё папа с дочкой может попрыгать через длинную скакалку? Скакалку мы очень много крутим в наших красноярских лагерях. И я ещё увлеклась играми всякими разными, дворовыми, хороводными играми. И когда папа, мама, дети вместе играют в игры, то это такое очень яркое, объединяющее начало для семьи. Допустим, приезжает папа, он такой строгий, какой-то взгляд у него суровый. И этот же папа приезжает на следующий год, он улыбается, просто у него глаза светятся, он сам идёт играть, становится в эти игры. То есть вы же понимаете, что если он возвращается домой, вряд ли он опять на себя вот эту строгую маску надевает. То есть у него уже общение с ребёнком, с женой со своей переходит на какой-то новый уровень.

К. Мацан

— Так, Олеся вы сказали, что папы боятся.

О. Шейхутдинова

— Я так считаю. На самом деле нередкая, правда, история, когда собираются первый раз. И часто слышим от мам, что, а вот наш папа всё ещё думает. Обычно папа до последнего думает, ехать или нет. Я лично для себя выработала понимание этого следующим образом, что мамы, традиционно так сложилось, больше времени проводят с детьми и на площадках, и всё, они к этому всему привыкают — детскому шуму, возне. И для них это становится некой нормой. Где видят большое скопление детей, папы? Обычно это какой-то детский праздник. По какому сценарию проходит детский праздник? Час детей развлекают, стандартно, а потом начинается — ух, вот этот кипеж и все дела. Я представляю так, что, наверное, мужчина, такой вот среднестатистический, думает: «Я вот в это поеду в свой отпуск на 5 дней? Чтобы вокруг меня был вот этот шалман?» И я всегда говорю в таких случаях таким мамам, что посмотрите наши отзывы, посмотрите вместе с мужем, посмотрите фотографии, посмотрите, расскажите, что у нас есть расписание, что там программа и где дети заняты. И, наоборот, даже получается семье отдохнуть за счёт того, что всё организовано по некоему принципу, что, например, ты провёл своё мероприятие, а потом за твоими детьми будут следующая мама и следующий папа, например. А у тебя, наоборот, появляется время провести для себя его.

К. Мацан

— И дети лягут в десять, представляете?

О. Шейхутдинова

— И как-то мужчины склонны к новой атмосфере всегда приглядеться. Вы знаете, я тоже помню, когда ещё в Красноярске в лагерь приехала, такой папа был. И вот он всё время с ребёнком на руках ходит и как-то поглядывает со стороны. И у нас такой папа был в Челябинске. Я первый раз, когда познакомилась с ними, подумала, что это такие замкнутые просто люди — ну, бывают такие, все разные. Так нет же, вы знаете, они потом обвыклись, и оказались одни из самых активных пап вообще, что в нашем лагере красноярском. То есть, во-первых, надо присмотреться, а во-вторых, мужчинам просто надо понимать, вообще что там будет происходить и что там не будет такого, что кто чего хочет, то и делает.

К. Мацан

— Вы сказали, что пять дней лагерь длится. Папа поедет на пять дней в отпуск, или сколько по времени обычный лагерь проходит?

Н. Тимофеева

— У нас лагерь обычно проходит 7-8 дней, то есть это первый лагерь у нас было два дня, потом мы стали пять дней проводить. Потом нам пять дней стало мало, мы стали ездить на неделю. Последний лагерь у нас был восемь дней, потому что хотят мамы и дети набыться в лагере, чтобы уже на весь год впечатлений хватило.

О. Шейхутдинова

— Папы обычно не на весь срок всё равно приезжают.

Н. Тимофеева

— У нас есть варианты участия пап, что они приезжают на первые выходные. Почему мы делаем восемь дней? У нас захватываются первые выходные и последние выходные. Папы, которые работают, могут приехать на первые и на последние выходные, чтобы хотя бы так поучаствовать. Но есть папы, которые прямо рвутся приехать в лагерь на выходные.

К. Мацан

— Чтобы их там носили на руках. Мы вернёмся к этому разговору после небольшой паузы. Напомню, что сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер» Наталья Тимофеева, мама шестерых детей, организатор семейных лагерей в Красноярске, и Олеся Шейхутдинова, мама четырёх детей, организатор семейных лагерей в Челябинске. В студии также моя коллега Анна Леонтьева, я — Константин Мацан. Не переключайтесь.

А. Леонтьева

— Сегодня с вами Анна Леонтьева и Константин Мацан. С нами мама шестерых детей Наталья Тимофеева, организатор семейных лагерей в Красноярске, и Олеся Шейхутдинова, мама четверых детей и организатор детских семейных лагерей в Челябинске. Вот мы затронули очень важную тему о том, как семья как бы заново что-то для себя, может быть, открывает, сближаясь. Но восемь дней — это же так мало. Хватает ли этого срока, чтобы действительно что-то произошло?

О. Шейхутдинова

— Я хочу сказать, что восемь дней — тут два дня у нас бывает лагерь. То есть зимний лагерь мы, например, в Челябинске делаем — заезжаем в пятницу, мы всё равно называем это лагерь, потому что всё по принципам тем же: подъём, зарядка, завтрак... И в воскресенье вечером мы разъезжаемся по домам, то есть зимний лагерь носит характер чисто выходного дня. И вы знаете, мы все уезжаем с ощущением, что мы здесь были явно не два дня, то есть время идёт по-другому.

К. Мацан

— Может быть, во мне папа говорит, но мне кажется, что 8 дней — это так много.

Н. Тимофеева

— Ну вообще, конечно, разные папы есть. Есть те, которые просто все восемь дней находятся и все восемь дней активно принимают участие в жизни лагеря. Вот то, что Олеся сказала, что время в лагере течёт по-другому — это совершенно верно. Уже после первого дня обычно дети говорят: «Мама, мы здесь уже три дня находимся». А после, когда лагерь заканчивается, кажется, что мы здесь пробыли месяц. То есть как-то время расширяется. Это достигается тем, что программа лагеря получается обычно очень насыщенной. То есть в последних лагерях она у нас была такой насыщенной, что некоторые мероприятия мы даже не смогли вставить в программу, потому что не нашлось для них времени, и уже просто перенесли их на будущие лагеря. Это даёт тот эффект, что мы как будто бы месяц все вместе погружались в это интересное действо.

А. Леонтьева

— А что успеваете вы сделать за этот срок? Может быть, что-то создать или во что-то поиграть, чем наполняются эти дни? Или это в зависимости от того, кто поедет?

Н. Тимофеева

— Вообще, у нас сложились некоторые традиционные мероприятия, которые проходят из лагеря в лагерь, потому что это уже любимые мероприятия. Если говорить про мастер-классы, то каждый лагерь разный. То есть каждый день у нас стоит в программе какой-то мастер-класс от мам или от пап.

А. Леонтьева

— Проще говоря, мамы и папы учат детей каким-то своим профессиональным штукам.

Н. Тимофеева

— Мамы, папы и в последнее время уже стали включаться подростки, потому что подростки это та категория детей, которым уже эти детские какие-то развлечения, квесты, «Весёлые старты», уже не так интересны, потому что они всё это уже прожили. Им уже нужно давать какие-то зоны ответственности посерьёзнее, чтобы они что-то уже организовывали. Например, мои девочки в последних лагерях — у меня старшей дочке сейчас 17 лет — они ставили сами сказки. У нас одно из традиционных мероприятий это «Вечерняя сказка». И дети, подростки сами придумывали сценарий, сами себе делали костюмы, сами репетировали.

А. Леонтьева

— То есть вы не рассказываете, а разыгрываете перед сном сказку.

Н. Тимофеева

— Да, вообще сказки по-разному проходят: разыгрываем или это теневой театр — семья сама решает. У нас в последние лагеря подростки просто объединялись и эти сказки сами ставили от и до. Они придумали такой потрясающий вариант колобка, который от короновируса убегал. (Смеётся.) Сами сценарий написали.

К. Мацан

— Убежал?
Н. Тимофеева

— Убежал, да.

О. Шейхутдинова

— На самом деле, если говорить про сказку перед сном, и вы тоже спрашивали: что семейный лагерь для семьи даёт? Я сейчас расскажу, как он, например, на моих детях отразился. Семейный лагерь, за счёт того, что объединяются разные семьи и не кто-то один диктует, что нужно делать, объединяются очень разные опыты других людей. То есть ты очень сильно как бы обогащаешься новыми знаниями, вообще даже взглядами на воспитание, на какой-то досуг, как его можно проводить. Ведь у нас утеряна некая традиция передачи как воспитывать детей. Мы с первыми дочками все, конечно, изобретаем велосипед и не знаем, что делать. Точнее, у нас есть какие-то идеальные вот... но потом оказывается, что в жизни не так всё просто. А вот семейный лагерь это живой обмен опытом. Тут тебе приехала и с 17 лет дочкой, и тот, у кого только что родился ребёнок. У кого-то их уже побольше, у кого-то первый или второй только. И такое дружественное сообщество — ты чувствуешь, что не один вообще в этом родительстве, это у тебя снимается страх. Мне кажется, очень многих подтолкнул семейный лагерь и третьего и четвёртого родить. Так что мы тоже за демографию.

А. Леонтьева

— Это очень важно — то, что вы говорите. Действительно, когда обмениваешься опытом, уже не так страшно. И подросток в 14 лет, и подросток в 17 лет — это разные люди, иногда такие сложные, что... Костя, наверное, ещё до этого не дошёл.

О. Шейхутдинова

— Но я знаю. Вы знаете, один раз была сказка в красноярском лагере перед сном — теневой театр. Ну, посмотрели и посмотрели, я не вспоминала. Через два года они говорят: «Мама, а давай сделаем теневой театр, как был в лагере», — два года прошло. И началась история в нашей семье теневого театра, то есть это теперь любимое увлечение. Это вот тоже оно где-то всё откладывается, а потом всплывает — такой эффект.

А. Леонтьева

— А какое участие ваши мужья принимают в этом лагере? Раз уж мы про пап заговорили. У вас же тоже папы...

Н. Тимофеева

— Мой муж, во-первых, я скажу, что он меня всегда поддерживает. Он, вообще, очень много работает и свой отпуск проводит на работе. Но когда речь идёт о семейном лагере, если у него есть возможность приехать, он обязательно едет. У меня муж проводил в лагере шашечные турниры. Он очень любит игры на клеточной доске. Мы привозили в лагерь ящик с головоломками, потому что наша семья увлекается головоломками. И вообще принцип лагеря, что семья везёт в лагерь, то, что она сама любит. Вот мы любим головоломки, мы везём головоломки. Папа наш многих научил собирать кубик Рубика, например, вот именно в лагере. Потому что в городе в течение года сесть и заняться кубиком Рубика просто людям некогда, а в лагере сел на крылечко и крути, собирай этот кубик Рубика. А потом такая радость: о я научился собирать кубик Рубика. Папа наш замечательно поёт под гитару. Вообще пение под гитару у костра это то, что в том числе создаёт атмосферу семейного лагеря. И если папа наш оказался в лагере, то он обязательно нам споёт. Причём у него очень большой репертуар: и романсы, и Высоцкий, и разные бардовские песни. То есть наш папа участвует на полную катушку в лагере, он всегда занимает детей.

А. Леонтьева

— Олеся, а у вас как?

О. Шейхутдинова

— Примерно похожая картина, только папа, так уж повелось, больше за походы, какие-то выходы, то есть тоже по своим интересам. То есть это ещё опять же с красноярского лагеря началось, когда два или три папы объединились, взяли подростков и на Красноярском море отдыхали, на водохранилище, и там был проливчик небольшой такой. У нас было как раз две надувные лодки. Взяли подростков — это так всё спонтанного придумалось. И они прям переплыли с ними туда с палатками, мы с ними прощались, махали. Они нашли там место, какой-то дикий островок, разожгли костёр, сидели. То есть вот вспоминается, конечно, эта поездка до сих пор.

Н. Тимофеева

— Да, а потом мы их встречали хлебом-солью. То есть когда они на следующий день возвращались на лодках из похода, мамы придумали одеться в кокошники, каравай испечь и вот по-настоящему встречать пап и детей из похода с хлебом-солью. Вот это то, что родилось, то есть это не было запланировано, в процессе лагеря родилось вот такое. И просто потрясающе было.

О. Шейхутдинова

— Надо сказать, что всё равно главный принцип, чтобы что мамы что-то делали, что папы, это, конечно, благодарность друг другу и поддержка друг друга. То есть так же, как и наши мужья нас поддерживают в этом деле и все, кто приезжает, поддерживают друг друга. Если это происходит, то вот оно и есть, что хочется дальше делать. Также и мужчина, если он попробовал, сделал, а его похвалили даже за маленький какой-то успех с детьми, потому что, опять же повторю, утеряно вот это умение обращаться порой с детьми, и не то что папа какие-то плохие или что-то, а просто не передано. У кого-то передано — больше повезло, а кто-то сам, получается, в воспитании оказался и придумывает, что же делать с детьми

Н. Тимофеева

— Есть история с одним папой, который проводил в лагере как-то мастер-класс — вырезали игрушки из фанеры. Он принёс привёз специальный станок для этого. То есть это просто такой был глобальный подход к мастер-классу. Все дети и взрослые из фанерок сами придумывали, рисовали игрушки, с помощью этого станка вырезали. А потом жена этого Алексея делилась со мной, что, значит, собирается он с друзьями, они там пивко пьют, и он своим друзьям говорит: «Вы знаете, мы тут с вами столько времени зря тратим, а вот семейный лагерь...» То есть папа так вдохновился, что вот эта семья переехала в Сочи и они теперь в Сочи свой семейный лагерь по типу нашего организуют.

К. Мацан

— У меня вопрос такой со стороны папы: а как вы это организовываете? Кто за это платит? Вы сами скидываетесь, вы находите спонсоров? То есть сейчас нас слушают люди, которые вдохновились, и думают, как бы им тоже такой лагерь организовать. Вот с чего начать, где вообще искать для этого средства, как у вас это устроено?

Н. Тимофеева

— У нас есть какой-то главный координатор, обычно это опытный участник, который предлагает место проведения. Или мы совместными усилиями ищем в базу за городом, обязательно это за городом, чтобы из города уехать. Потому что Красноярск миллионный город, большой, всё-таки от городской суеты устаёшь. И ищем базу за городом, узнаём цены базы. Потом эту информацию доносим до участников. Как правило, у нас находятся разные варианты. Есть у нас вариант проживания в домиках, есть вариант проживания в палатках, то есть в палатках получается гораздо дешевле. И каждая семья уже просто определяет приемлемый для неё вариант. Также и с питанием, если на базе есть столовая, то это просто замечательно, много времени высвобождается. Но также если семья, например, не может потянуть, потому что у нас как-то так сложилось, что многодетных семей довольно много, то они просто берут с собой мультиварку и часть приёмов пищи они готовят сами. То есть у нас есть обычно разные варианты по стоимости, но получается так, что каждая семья своё проживание на базе, включая и питание, оплачивает сама, просто выбирает наиболее приемлемый по цене вариант.

О. Шейхутдинова

— По мероприятиям получается тоже принцип такой, что семья предлагает то мероприятие, которое она может провести, то есть подготовить для него материалы и провести. У нас, например, в лагерь до 70 человек собиралось, в Красноярске больше ста было. То есть всё равно, так как дети на какие-то группы при этом начинают дробиться, получается... всё получается. То есть здесь опять же за эту свободу мы — что ты можешь, ты предлагай. Кто-то, может быть, что-то позатратнее проведёт, опять же из своего желания. В следующий раз, наоборот, поменяются они. Но в целом мы всегда за такие мастер-классы, которые, конечно, не стоят тысячи рублей многие. И тут ценность на самом деле даже не в самой этой поделке, чтобы прям такое что-то шикарное было, а в самом процессе вот этого взаимодействия и есть это счастье.

К. Мацан

— С нами сегодня в программе «Светлый вечер» Наталья Тимофеева, мама шестерых детей, организатор семейных лагерей в Красноярске, и Олеся Шейхутдинова, мама четырёх детей, организатор семейных лагерей в Челябинске. Мы продолжаем наш разговор.

А. Леонтьева

— Я к последней четверти передачи должна раскрыть карты. Мы с Костей тоже познакомились в очень творческом лагере. Я тоже, как мамочка, сначала вокруг этого лагеря паслась, а потом 16 лет работала там преподавателем журналистики у замечательного педагога нашего Юрий Михайловича Горвица, которого все зовут Михалыч. И вот в этом лагере я поняла, что очень много, если не всё, зависит от директора лагеря, вот как личности. Вот не было бы Михалыча, наверное, не было бы этого нашего лагеря замечательного. Вы написали даже методичку какую-то как организовывать эти лагеря и, наверное, какие-то принципы есть. Вот всё ли зависит от директора или какие-то есть другие вообще идеи?

Н. Тимофеева

— Ну, вы знаете, вообще, конечно, от состава участников и от личности организаторов многое зависит, но мне радостно, что, у нас отпочковываются такие лагеря, в которых, допустим, уже другие организаторы. Они тоже проходят на такой одной волне, на подъёме. У нас, например, прошлым летом получился совершенно уникальный, потрясающий лагерь по теме «Древняя Греция». Это было погружение в древнюю Грецию. И если я, допустим, в нашем лагере «Дивный» чувствую свою роль, что если я не поеду в лагерь, то кто же будет игры проводить, кто же будет скакалку крутить, кто же будет там по утрам всех с колонкой ходить, будить перед зарядкой и так далее. То в этом лагере уже про древнюю Грецию были другие организаторы.

А. Леонтьева

— И справились?

Н. Тимофеева

— Не то что справились, а это просто был... Я просто приехала в конце, провела семинар по древнегреческому языку и просто наслаждалась этой атмосферой. То есть если у человека есть желание, то он может сделать совершенно необыкновенный, потрясающий лагерь. Потому что на самом деле от личности, конечно, много зависит. Но если мы прочитаем стихотворение Евтушенко «Людей неинтересных в мире нет», то каждый человек может стать таким вот зажигательным организатором лагеря. Вот как, например, Олеся, которая просто сначала очень сомневалась, а сейчас продвигает эту идею.
О. Шейхутдинова

— Да, я думаю, что главная задача организатора, даже не задача, а в чём его смысл, зачем нужен этот человек — чтобы другим донести, что ты можешь, если ты хочешь. Вот ты только попробуй, и у тебя получится. То есть это мы такие, может быть, как мамочки такие, что это с каждым взрослым даже участником: попробуй, давай я тебе помогу, да я тебя поддержу, нужна тебе в помощь проведении — вместе давай, идея у тебя классная. То есть этого достаточно порой, чтобы человек пошёл и сделал.

К. Мацан

— Горы свернул. А как вы работаете с конфликтными ситуациями, которые наверняка возникают среди детей? Особенно я воображаю себя родителем, чей ребёнок что-то не поделил, поспорил, поссорился, поругался с каким-то другим ребёнком. И сразу желание как-то встать на сторону своего, понятно. Тут какой-то холодок уже с другим родителем побежал. Как такие вещи вы решаете?

О. Шейхутдинова

— Мне кажется, у нас во всех лагерях такой принцип, что чужих детей на этот период у нас здесь нет — все свои. То есть мы и присматриваем, естественно, все за всеми. Почему у нас мамочки с маленькими ездят — потому что они чувствуют реальную помощь там других мам и старших детей. Также и в каких-то ситуациях. Видимо, ты когда на одну волну с людьми попадаешь, то как-то оно и решается всё равно, понимают все что к чему. А во-вторых, даже мальчишкам нашим там некогда конфликтовать. На самом деле стоит только убрать телефон из рук, и конфликты уже как-то... и ребёнок поспокойнее становится — он там себе играет в войну из оврага. И он уже не такой агрессивный становится, чем он просто сидит с телефоном.

К. Мацан

— Телефон забираете?

О. Шейхутдинова

— У нас такое правило есть, что мы не забираем, как организаторы, телефоны, но мы говорим перед заездом семьям, что едем без телефонов. И уже родители сами знают этот эффект, когда ребёнок без телефона. И тем более, что он точно будет чем-то занят, а не то, что он будет без телефона просто болтаться. И поэтому они всячески, конечно, поддерживают. И если потом даже где-то запримечено, что достали смартфон, то кто-нибудь, проходящий какой-то папа может сказать: «Что это у вас тут? Убирайте».

А. Леонтьева

— Можно я, в связи с этой темой, задам очень важный вопрос? С этими телефонами у нас, или не из-за этой причины, есть очень много подростков, которые как бы ничего не хотят. И вот вынь у них из рук смартфон, и начинается ломка, настоящая ломка — мы это видели даже в нашем в лагере. И вот есть ли у вас, попадаются такие дети? И как с ними вообще себя вести, как их вдохновлять? Как их к жизни-то вернуть?

Н. Тимофеева

— Вы знаете, к сожалению, попадаются. Если ребёнок уже совсем не может никак оставить смартфон, то тогда уже мы просто просим родителей, чтобы он играл не на виду у всех, а где-то там в комнате, где его никто не видит. Своему старшему сыну, которому сейчас 15 лет, я просто сказала, что если я увижу у тебя смартфон, мы из лагеря уезжаем. Он, как вырос в этих лагерях, знает этот принцип, что мы в лагере находимся без телефонов, потому что творческую атмосферу тогда гораздо сложнее создать, если дети ещё и в телефоны начинают там играть.

А. Леонтьева

— А всё-таки как с этими детьми поступить, как их расшевелить?

О. Шейхутдинова

— Вы знаете, сразу мне пришёл на ум пример один. У нас есть семья, где мальчик старший Лёва уже достаточно большой. И я не знаю, насколько у них там дома проблема со смартфоном, но просто мама говорит, что он никуда не хочет ехать, он хочет ехать только в наш семейный лагерь, потому что там ему можно вместе со взрослыми поиграть вечером в «Мафию». Потому что он уже большой, после 22 часов мы там пускаем детей, которые уже постарше 13-14 лет. Ребёнка, во первых, можно там устроить в какую-то зону ответственности. У нас же там есть и стенгазета, и есть музыкальное кафе, но всё мы тут не перечислим. То есть везде здесь можно передоверять детям. Мы тут не боимся, что напортачат они, поэтому доверяем. И, видимо, это какой-то на это отклик. И плюс ещё это общение со взрослыми без барьеров — как-то, видимо, подкупает такая атмосфера.

А. Леонтьева

— То есть ответственность и доверие, да?

Н. Тимофеева

— В нашем, кстати, лагере, в отличие от челябинцев, дети не ложатся спать в десять часов. Они в это время все идут к костру. И они сидят там обычно до скольки досидят, но с одним условием, что на зарядку они встают. То есть им, если они не встали на зарядку, на следующий день не разрешат пойти сидеть у костра. Потому что всё-таки костёр, гитара — это то, что напитывает человека, и детей тоже напитывает. У меня девочки, кстати, например, после семейного лагеря пошли учиться играть на гитаре. Вот мои старшие девочки. И дочка, которая раньше стеснялась, она в этом году на гитаре у костра играла. Ей 17 лет сейчас. Это для меня просто сейчас что-то необыкновенное, удивительное.

О. Шейхутдинова

— Мы на самом деле тоже возле костра с детьми сидим, просто принцип такой — у нас же семейный лагерь, не детский, значит, должно же где-то быть и взрослое тоже время, где можно и пообсуждать что-то, какие-то обычные темы, и поиграть, но не отвлекаться, что надо с детьми что-то постоянно. И очень, кстати, многие за это тоже взрослые ценят, что как-то можно просто с мужем посидеть, с женой, не отвлекаясь опять же всё время на ребёнка. Поэтому у нас дети к десяти уже прям добровольно все уходят. Им хватает посидеть этих полтора-два часа, которые до этого.

Н. Тимофеева

— У нас есть стойкие дети, которые могут сидеть до двенадцати, до часу у костра, жарить хлеб, сосиски на костре, просто какие-то анекдоты рассказывать друг другу — есть такие у нас. Обычно мои дети — у них, конечно, есть условие, что на зарядку мы встаём.

О. Шейхутдинова

— А ты помнишь, как это ночное время вообще началось?

Н. Тимофеева

— Да, помню, конечно.

О. Шейхутдинова

— Когда: «Все ложимся в десять». А я такая говорю: «А что мы — спать, что ли, пошли? А давайте посидим!» И потом у нас даже был такой шуточный девиз: «Ну, не спать же мы сюда приехали!»
Н. Тимофеева

— Олеся, когда стала в Челябинске организовывать лагеря, у нас стало не хватать вот этих взрослых мероприятий. Но потом постепенно мы как-то это всё подтянули, и у нас сейчас в последнем лагере взрослые очень много играли в такие компанейские игры: в «Квартет» — такая замечательная настольная игра, в «Крокодила», в «Ёжиков» — даже в «Ёжиков» взрослые играли. Потому что когда взрослые играют в эти, казалось бы, вроде бы такие детские игры, всё равно это уровень игры уже совсем другой, с другими какими-то шутками, с таким накалом.

А. Леонтьева

— У меня такое ощущение, вот я вас слушаю, что очень большое достоинство, бонус ваших лагерей в том, что взрослые становятся немножко более детскими, а дети получают немножко больше ответственности, чем в обычной жизни, становятся чуть более взрослыми. Правильно?

Н. Тимофеева

— Да, это точно так.

А. Леонтьева

— Скажите, пожалуйста, а вот людям, которые хотят, может быть, что-то такое сделать семейное, какой-то лагерь. Хотя слово «лагерь» мы столько раз сказали, а оно такое... но другим словом не скажешь. Как им найти вас? Что бы вы посоветовали для начала? Расскажите, пожалуйста. У вас есть какие-то, наверное, сайты, какие-то уже есть наработки.

О. Шейхутдинова

— Я бы сказала, что начать надо с малого, с того, что как бы под рукой. У нас уже такой проверенный способ, что начинать надо с выезда к кому-нибудь на дачу. Вас не наберётся всё равно сразу прямо куча народа. И что в Красноярске, что потом мы в Челябинске также испытали этот способ. То есть 3-4 семьи продумайте программу. И просто небояться надо. Просто посмотрите этот формат, обкатаете его, как бы уже почувствуете на себе. И люди, которых вы во всю эту историю втянете, уже почувствуют этот эффект и захотят уже потом... База всегда чего-то стоит, а дача ничего не стоит — с этого начнём. Человек всегда лучше платит, если понимает, зачем он деньги тратит. Поэтому с бесплатного места какого-то лучше начинать.

Н. Тимофеева

— Кстати, можно сказать, что с семьёй Шейхутдиновых у нас был нулевой лагерь. То есть у нас вообще лагерь берёт отсчёт с 2011 года, а в 2010 году у нас был нулевой лагерь на озере Лугавском — это на юге Красноярского края.

О. Шейхутдинова

— Мы не знали, что это был лагерь.

Н. Тимофеева

— Олеся не знает, а я-то знаю. Мы туда поехали с палатками, ещё была с нами одна семья. И вот в три семьи мы устроили тоже такой творческий и активный отдых. Ещё у нас на этот период попала годовщина нашей свадьбы с мужем. И мы, представляете, вылезаем из палатки, а там висят шарики, надпись «Тили-тили тесто — жених и невеста», которую нам Олеся устроила. Вот она уже, наверное, не помнит, но это было. Это было настолько просто мило, настолько здорово — такое внимание. Вообще, просто внимательное отношение друг к другу, к людям всегда греет. А про то, как начать... если кто-то хочет вдохновиться и просто посмотреть, какие мероприятия может он в лагере провести или вообще можно провести, то на сайте yarmama.ru — это Красноярский семейный портал — выложены мероприятия разных лет. Там больше ста разных мероприятий, фотоотчёты. Я это всё сама выкладывала. И я, конечно, старалась такие показательные фотографии отбирать, не просто лица, а какие-то событийные, сюжетные фотографии. Можно просто посмотреть, пробежаться по этой ленте из ста материалов и, может быть, что-то зацепит, какие-то квесты, спортивные праздники, музыкальное кафе, почта. Вообще про все мероприятия там написано. И цель этого раздела , который называется «Семейный лагерь «Дивный» и находится в разделе «Блоги», чтобы человек зашёл, посмотрел, почитал и вдохновился.

О. Шейхутдинова

— У меня есть тоже страница в «Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)». Не сильно получается её быстро развивать, но дело делается. «Олеся Оркестр» называется — не знаю, как вот... ну, в общем, английскими буквами. Мы, наверное, можем в редакции оставить свои какие-то контакты. И если кто прямо захочет, мы с любым свяжемся. И у нас тем более сейчас есть методичка. Даже готовы тем, кому надо, её выслать. Правильно, Наташа?

Н. Тимофеева

— Да, у меня дома стоит коробка, в которой лежит сто книжек методического пособия.

О. Шейхутдинова

— И у меня коробка тоже.

А. Леонтьева

— Как создавать лагерь, да?

Н. Тимофеева

— Да. Методичка называется «Как организовать лагерь. Методическое пособие для творческих и неугомонных родителей» — таких, как мы с Олесей.

О. Шейхутдинова

— Мы её выпустили при помощи Фонда президентских грантов. И поэтому сейчас, конечно, хотелось бы распространить действительно для тех, чтобы она попала, кто хотел бы себя попробовать. В общем, давайте общаться, мы готовы.

К. Мацан

— У нас сегодня в гостях были организаторы лагерей, в которые не страшно попасть. (Смеются.) Наталья Тимофеева, мама шестерых детей, организатор семейных лагерей в Красноярске, и Олеся Шейхутдинова, мама четырёх детей, организатор семейных лагерей в Челябинске, были сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер». В студии была моя коллега Анна Леонтьева, я — Константин Мацан. Спасибо, до свидания.
А. Леонтьева

— Спасибо, дорогие.

Н. Тимофеева

— Спасибо вам большое.

О. Шейхутдинова

— Очень вам благодарны, что вы нас пригласили в этот эфир.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем