«Семейные итоги года». Протоиерей Андрей Юревич

Александр Ананьев и Алла Митрофанова

У нас в гостях был настоятель храма Архангела Михаила в Куркино протоиерей Андрей Юревич.

Мы говорили о том, как семьям подводить итоги уходящего года, как доверять Богу и поддерживать друг друга в трудностях внешних и внутренних, а также о том, как в семье научиться видеть, то, за что можно быть благодарным.

Ведущие: Александр Ананьев, Алла Митрофанова

---

А. Ананьев

— Я очень хорошо помню, друзья, свои ощущения в новогоднюю ночь. Каждый раз, когда били куранты, я, совсем маленький мальчик, подходил к окну всегда — для меня это было очень важно. Я подходил к окну с одной лишь целью — посмотреть, не едут ли там автомобили. А они там всегда ехали за окном по городу, именно тогда, когда били куранты, когда наступал новый год в то самое мгновение. Я подходил, смотрел на эти машины и очень переживал за тех людей, которые едут в этих машинах. Потому что я-то как раз сейчас дома, в окружении семьи, встречаю новый год, по телевизору говорит кто-то очередной, страшно, ужас как, важный. А они едут там, и они сейчас всё пропустят. И я всегда ужасно переживал за этих людей. Это моё самое яркое воспоминание именно вот об этом мгновении встречи нового года. А какие самые яркие семейные личные переживания у участников программы «Семейный час» — вы узнаете в этом часе. Сегодня с вами Алла Митрофанова —

А. Митрофанова

— Александр Ананьев —

А. Ананьев

— И наш дорогой гость — настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич. Отец Андрей, добрый вечер.

Прот. Андрей Юревич

— Добрый вечер.

А. Ананьев

— Вы знаете, сегодня я предлагаю поговорить... обычно мы даём какую-то проблему и пытаемся найти решение этой проблемы. Сегодня я хочу поступиться этим правилом и предложить просто утешить — утешить тех, кому тяжело, утешить тех, кому страшно, утешить тех, кому грустно, поддержать тех, кто сейчас подводит итоги уходящего, очень непростого, года, и с очень изрядным пессимизмом ждёт нового 2024 года. Вот именно сейчас — 30 декабря. Как изменил нас год уходящий и чего ждать от года наступающего? Вот об этом мы сегодня и хотим поговорить. Скажите, пожалуйста, каким уходящий год стал для вас?

Прот. Андрей Юревич

— Начну немножечко как бы не совсем издалека, но так с подступом. Мы обычно нашей семьёй празднуем и Новый год, и Рождество. И как-то так у нас сложилось уже в нашей большой семье, с детьми, с зятьями, невестками, внуками, что мы собираемся и на то и на другое событие — стараемся, кто может. И у нас совершенно разные форматы получаются. Потому что Рождество — это всё-таки праздник духовный, это рождение Спасителя, это вечность, это чудеса — там много всего. А Новый год — да, для секулярного мира он пытается как бы впихнуть, вместить в Новый год те какие-то вещи, какие возможно собрать из Рождества, вообще отовсюду тоже какие-то чудесные события, элементы. Но для нас, для верующих, новый год — это действительно из области времени, это подведение итогов, это размышления на эту тему.

А. Ананьев

— Ближе к нумерологии даже — я бы так сказал.

Прот. Андрей Юревич

— Нумерология — это тоже всё-таки что-то такое из мистики.

А. Ананьев

— По сути-то ведь ничего не происходит, просто цифры меняются.

Прот. Андрей Юревич

— Цифры меняются, но действительно прожит всё-таки год. И мы каждому даём слово за нашим столом тоже — таким не рождественским, не праздничным, но тем не менее всё-таки столом. Мы собраны вместе, и каждый вслух размышляет, вслух всей семьи, размышляет о том, как он прожил этот год, что он ему принёс радостного и грустного, и скорбного, если это было. И затем, после уже двенадцати часов, после традиционных каких-то фейерверков, без них никак, мы опять уже возвращаемся с улицы, садимся уже за такой чаёк и какие-то планы на будущее высказываем. Естественно, при этом как бы полагая их в Промысле Божьем. То есть сердце человека строит планы, но Господь решает, что из этого исполнить — как по притчам. И поэтому мы, действительно, вот-вот уже собираемся подводить эти итоги. И я размышляю о том, что для меня лично принёс этот год. Из большого и из маленького он много что принёс. Во-первых, слава Богу, мы все живы.

А. Ананьев

— Какое замечательное наблюдение — простите, тоже встряну. У нас есть очень важное такое наблюдение. Одна из самых дорогих фотографий, сделанная профессиональным мастером, это фотография с нашего венчания, которое случилось уже давным-давно. И мы эту фотографию очень часто открываем и смотрим. И там порядка 60 человек. И мы каждый раз благодарим Бога за то, что все эти люди сейчас, слава Богу, живы.

Прот. Андрей Юревич

— 60 человек, включая друзей, да?

А. Ананьев

— Друзей, родителей, священников, друзей со всех концов света. Среди них есть и известные люди, среди них есть и родственники, которых мы, к сожалению, редко видим. Вот они все живы, слава Богу.

Прот. Андрей Юревич

— Так я похвастаться не могу. Если так широко посмотреть то, конечно, иных уж нет за этот год. Но вот в нашей семье я, матушка, дети, внуки, родители, кто остался в этом году — матушкина мама, сестра родная с мужем, — то есть они все пока остались, все живы. Поэтому вот мы благодарим Бога за то, что мы все вместе. Хотя за этот год так немножко кого-то пораскидало в какие-то не очень дальние, но всё-таки края. Мы благодарим Бога за это. А дальше очень интересно — дальше начинается благодарение за совершенно простые вещи. И даже не за вермишель и картошку, за которые в детстве Дунечка, одна из дочек, благодарила. Нет, я благодарю уже за то, что я в здравом уме и в светлой памяти. Наверное, уже пришло такое время, когда даже за такие вещи надо благодарить, что у меня есть силы служить, что у меня есть силы трудиться: трудиться как священнику, трудиться с людьми, трудиться как архитектору. Кстати, в этом смысле тоже этот год принёс для меня — не знаю, честолюбиво это или нет — в этом году мне присвоили звание «Почётный архитектор России».

А. Митрофанова

— Поздравляем, отец Андрей, поздравляем. Аксиос!

Прот. Андрей Юревич

— Спасибо.

А. Ананьев

— Напомню нашим слушателям, что до того, как вы стали священником, вы же были главным архитектором целого города.

Прот. Андрей Юревич

— Ну да, то есть я по профессии светской архитектор. И вот 44 года я уже тружусь на этом поприще. И последние 32 года как священник уже тружусь для Церкви. И мне это очень радостно. И я вот 10 лет уже участвую в программе строительства храмов новых в Москве как архитектор. И как-то это всё увенчалось вот таким образом. Конечно, я это воспринимаю... Папа мой был врач, и такой очень интересный: он стоял у истоков реанимации и анестезиологии. И как-то он не смотрел ни на какие там— доктор, профессор и всё остальное. И как-то автоматически где-то там к концу его трудовой деятельности ему всё это дали. А потом его спрашивает кто-то из друзей: «Володя, а зачем тебе это всё? Ты и так в поле всех нас как бы уважаем». А он так улыбнулся и говорит: «Для эпитафии». Так что то, что я сейчас сказал, скорее, для биографии и для внуков. Но тем не менее это есть. Ну и за многое другое можно благодарить. Можно благодарить за то, что Господь даёт возможность участвовать в каких-то замечательных делах. Вы должны благодарить за то, что вас постоянно взывает, так сказать, микрофон, вас взывает эта студия к этому труду и к этим делам, вас слушают тысячи, а, может быть, и миллионы. А сегодня нас вместе слушают. Это же так здорово, это замечательно. Мы зароняем искру живую в сердцах людей. То есть есть за что благодарить. Этот год, наверное, принёс и какие-то огорчения, естественно. Без них жизнь не бывает. О них тоже вспоминаешь. А. Ананьев

— По поводу благодарностей: я именно в этом году — за это тоже можно и нужно быть благодарным Богу — узнал о несложном, но очень действенном приёме, к которому прибегают, в частности, психологи, когда человек находится в кризисе, когда человек находится в неразрешимой проблеме. И одним из инструментов решения этой проблемы является то, что его учат быть благодарным. И в буквальном смысле его сажают перед листком бумаги — это не образ, это прямо так и происходит — и говорят: напиши, кому ты благодарен и за что, вот напиши. Он говорит: да не за что, у меня жизнь тяжёлая, у меня всё плохо. Они говорят: давай разбираться. И они день за днём учат человека находить, за что быть благодарным: ты жив, твоя жена жива...

Прот. Андрей Юревич

— Мы вот с матушкой в этом году 46-й год отметили нашей — нет, любви больше, уже 49, а вот супружеской жизни 46 лет. Это же замечательно. В этом году родилась очередная внучка — тринадцатая. Это же здорово.

А. Митрофанова

— Фантастика!

А. Ананьев

— Я сейчас пытаюсь как-то деликатно спросить: как вы помните, когда у всех дни рождения?

Прот. Андрей Юревич

— А я совсем неделикатно скажу: у внуков я уже мало у кого помню. Если это только связано с какими-то... вот, например, 24 мая, день Кирилла и Мефодия. И вот одна из них, Олечка — я её помню. Например, один внук — в день моей хиротонии, 17 ноября, я это помню. То есть мне нужны какие-то маркеры такие вот.

А. Ананьев

— Фантастика. Я очень хочу в следующем году с вами поговорить, когда вашей любви с матушкой будет 50 лет.

А. Митрофанова

— Через четыре года.

Прот. Андрей Юревич

— Нет, о любви.

А. Ананьев

— Да, о любви. То есть 50 лет назад вы познакомились — вот будет очень интересно поговорить.
Прот. Андрей Юревич

— Кстати, нет. Это будет где-то уже через несколько месяцев — это будет в феврале.

А. Митрофанова

— Фантастика! Очень хорошо.

А. Ананьев

— Вот и повод будет встретиться на Масленицу.

Прот. Андрей Юревич

— Да-да-да.

А. Ананьев

— «Семейный час» на Радио ВЕРА. Настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич, Алла Митрофанова, Александр Ананьев. Накануне нового года мы даже не говорим, а, скорее, размышляем, думаем, общаемся на тему того, за что стоит быть благодарными уходящему году, как он нас изменил, изменил ли и должен ли был изменить этот уходящий год. Вот Алечка ещё попросила в формулировку темы сегодняшней программы добавить очень важный пункт: о чём молиться накануне нового 2024 года? О чём действительно стоит молиться. Однако прежде мне хотелось бы спросить вас как пастыря, как священника, который много общается с живыми людьми, с живыми проблемами, сложностями, трудностями, страхами, переживаниями: изменились ли люди за этот год? А если изменились, то как? Изменились ли семьи, изменились ли жёны и мужья?

Прот. Андрей Юревич

— Есть сектора, о которых не очень хочется говорить. Конечно, изменились. Это и всегда происходит, но в наши такие бурные, быстрые времена это, наверное, происходит более, видимо, как-то быстрее и глубже.

А. Ананьев

— В лучшую сторону или в худшую?

Прот. Андрей Юревич

— А вот это бывает по-разному, смотря у кого как, кто к чему предрасположен. То есть открываются какие-то глубинные вещи в человеке. Кто, может быть, внешне казался каким-то таким заскорузлым и суровым, а у него внутри жила какая-то отзывчивость, милосердие — и это открывается вдруг, неожиданно. И, наоборот, тот, который казался своим в доску парнем, а у него внутри жило что-то совсем другое, он вдруг становится каким-то чужим и далёким таким.

А. Ананьев

— По моим ощущениям, сугубо личным, они не претендуют на то, чтобы быть каким-то обобщением таким всероссийским, всемирным, люди, проживая трагедию, проживая трудности, научились с большей чуткостью, вниманием и пониманием относиться к тем, кто думает иначе. По крайней мере, люди вокруг меня. Я это ощутил. И если ещё относительно недавно противоречия могли быть непримиримыми, сейчас люди, столкнувшись с какими-то трудностями, подходят друг к другу, берут друг друга за руки, говорят: да, мы думаем иначе, да, у нас разный взгляд на какие-то вещи, но я тебя люблю, ты мне дорог, и я не хочу сделать тебе больно. Я таких ситуаций, историй, моментов за уходящий год могу припомнить бесконечное количество раз. Когда люди осознанно находили в себе силы преодолеть вот эти непримиримые противоречия. Это настолько здорово, я так благодарен Богу за вот это вот чудо. А это уже на самом деле чудо, когда люди говорят так: слушай, а давай с тобой не будем просто об этом говорить, раз это тебе больно, мне больно? Давай будем с тобой говорить о чём-то хорошем. То есть вместо того, чтобы друг друга обидеть, уколоть, укусить или, на худой конец, просто разбежаться, люди пытаются сохранять контакт друг с другом, общение.

А. Ананьев

— А если не получится переделать, то наказать — вот этого становится всё меньше, по моим наблюдениям.

Прот. Андрей Юревич

— А вы знаете, родные, может быть, мои какие-то пасторские наблюдения немножко другие, но по моим наблюдениям, есть вещи и обратные. По моим наблюдениям, есть люди, которые были какие-то такие «всехние», и вдруг они стали делить на своих и чужих, вдруг они как раз стали очень даже непримиримыми и вставать в такую позицию, что раз ты не разделяешь мои убеждения, то ты мне никто, ты мне совершенно чужой. Я вот со своей стороны, как священник, как раз пытаюсь примирить. Но это естественно, это всегда озвучивается, говорится, что Церковь должна быть прибежищем для всех людей, независимо от убеждений, каких бы то ни было: политических, этнических, экономических, всяких, каких угодно расцветок. То есть Христос должен принимать всех. И я стараюсь, чтобы в нашей общине, в нашем приходе всякие люди находили для себя радость общения, утешение, как сегодня говорилось, понимание. По крайней мере, не находили такого: вот уйди отсюда — ты не наш. Вот чтобы этого не было. Но некоторые люди всё-таки вот именно по такому пути идут. И иногда они сами дистанцируются, то есть никто их не то что не выгоняет, а даже не отдаляет от себя — они сами отдаляются.

А. Митрофанова

— Я вот тоже заметила, что, как мне кажется — вот у Саши другие наблюдения, слава Богу, что так, — но мне кажется, что чаще стала звучать тема деления на своих и чужих, и поиска врагов. Прот. Андрей Юревич

— Да, прекраснодушными, может быть, не стоит быть как раз.

А. Митрофанова

— Да, что есть какие-то враги. В общем, не хочется даже в эту тему вдаваться. Отец Андрей, как вы думаете, о чём можно было бы молиться в той ситуации, в том состоянии, в котором мы сейчас? Мы же понимаем, что Господь в нашей жизни проявится, когда мы Ему там для этого дадим место. Мне кажется, что пока в нас так много вот этой какой-то злобы, просто Богу места нет — может не быть. Какие есть варианты решения этой задачи?

Прот. Андрей Юревич

— Я думаю, что то же самое, что и всегда — то, к чему Господь призывает, к чему Церковь призывала всегда все эти две тысячи лет. Просто, наверное, с каким-то особым чувством и с особым пониманием — то, чему мы не придавали, может быть, такого конкретного значения. Сейчас это, что называется, актуализируется. Вот есть такое понятие «актуальное Евангелие». То есть мы можем читать Евангелие просто как некую древнюю книгу, как священный текст, а можем читать это так, как о сегодняшнем дне, как Господь обращается не к тем, две тысячи лет назад, древним каким-то иудеям, а он обращается сегодня ко мне, к жителю конкретной страны, конкретного времени, конкретного мегаполиса, если говорить о Москве, XXI века, ходящему где-то рядом с Москва-Сити, находящемуся в каком-нибудь торговом центре огромном, или в огромном новопостроенном соборе. Вот Он обращается. И точно так же мы можем актуализировать темы для молитвы — все те же самые, которые были извечно: о том же самом милосердии, о том же самом взаимопонимании между людьми. Иногда встречаешь совершенно где-то далеко, за тридевять земель, соседа своего. И ты понимаешь, что насколько маленькая Земля, насколько маленькая наша планета, наш шарик, по сравнению со всей Вселенной, созданной Богом.
Нас так мало — подумаешь, каких-то шесть миллиардов, или семь-восемь — я уж не помню, сколько сейчас набежало. Нас очень мало, и мы все едины — вот это человечество. Нам надо беречь друг друга, нам надо уметь беречь друг друга. Нам надо сегодня ко всем людям постараться относиться как к своим близким. И кто ближний мой? Оказалось, что далёкий самаритянин как раз ближе, чем тот ветхозаветный священник и левит. Тем самым Господь дал понять, что, вообще-то, близкий любой — любой человек может и должен оказаться близким. Я, например, переживаю сейчас какой-то, я бы не назвал его кризис возраста, но какое-то переосмысление. Меня всё больше и больше на седьмом десятке моей жизни интересует старость как таковая. Я понимаю, что я постепенно в неё вхожу. Может быть, даже уже вошёл. Меня интересует психология старых людей, меня интересует не только психология, но даже физиология. Я наблюдаю то, чего раньше не наблюдал. Мне кажется, что гораздо больше в метро стало каких-то согбенных старушек, идущих с клюкой, с каким-то рюкзачком. Мне их так жалко. И я понимаю, что, наверное, через сколько-то лет, уже совсем быстро, и я, может быть, так пойду. Как ко мне будут относиться? Шпынять меня будут: скорее иди, дедка — или как? Или ко мне как-то с уважением отнесутся?

А. Ананьев

— Я недавно слышал от одного психолога фразу, которую вам дарю: старость — это не то, что случается с тобой, помимо твоей воли, старость — это твой собственный выбор. Это очень хорошая фраза. Через минуту полезная, надеюсь, информация на Радио ВЕРА. Мы продолжим разговор, и я поделюсь с вами размышлениями моей мамы по поводу старости. Они вам понравятся, они очень тёплые и хорошие. Это «Семейный час» на Радио ВЕРА. Не переключайтесь.

А. Ананьев

— Предпраздничный, тёплый, хороший, очень человеческий разговор в программе «Семейный час». Даже не программа, Господи, мне не хочется называть это программой. Это просто встреча с очень хорошим человеком — настоятелем храма Михаила Архангела в Куркино протоиереем Андреем Юревичем. С вами Алла Митрофанова —

А. Митрофанова

— Александр Ананьев.

Прот. Андрей Юревич

— И встреча этого протоиерея с этими прекрасными двумя людьми.

А. Митрофанова

— Спасибо.

А. Ананьев

— Совершенно взаимно.

Прот. Андрей Юревич

— Кстати, что касается ощущения старости физиологически и психологически, то психологически я себя по-прежнему чувствую... у меня даже некоторое раздвоение: я, с одной стороны, уже понимаю психологию старого человека, с другой стороны, я всё ещё ощущаю себя мальчишкой.

А. Ананьев

— Вы абсолютно точно не производите впечатление, не звучите, не ощущаетесь как старый человек.

Прот. Андрей Юревич

— Саша, я до сих пор молюсь молитвой такого ветхозаветного одного героя Иависа: Господи, благослови меня благословением Твоим и распространи пределы мои. Правда, я в последнее время стал добавлять: если Ты хочешь, и мне полезно это. Распространи пределы — казалось бы, куда ещё тебе пределы распространять? У тебя сил на это хватит и времени? Но вот так.
А. Ананьев

— В конце программы «Семейный час» протоиерей Андрей Юрьевич даст совет, какую молитву прочитать в последние минуты уходящего года. Какую-нибудь особенную, именно вот которая вам особенно дорога — в конце программы.
Прот. Андрей Юревич

— Для всех эту молитву? И для зрелых, и для пожилых, и для девушек, и для старцев?
А. Ананьев

— Я очень хочу, чтобы вы мне лично дали совет, какой молитвой завершить этот год. Вот, правда, для меня это очень важно.
А. Митрофанова

— А мне кажется, что если иметь в виду написанные и зафиксированные в молитвослове тексты той или иной молитвы, то это хорошо и замечательно. Но гораздо важнее, когда мы с Богом в диалоге, к которому добавляем и своё: свои переживания, свои слова.

А. Ананьев

— Я согласен с тобой полностью, нисколько не спорю. Но для меня молитва, знаешь, это такой металлический U-образный камертон, по которому так стукнешь, он звенит, и у тебя что-то внутри, какие-то скрипки твоего оркестра настраиваются на этот камертон. Очень важно сделать вот этот «дзинь» ещё и в нужный момент. Я, как человек неопытный в этих вопросах, всегда очень внимательно прислушиваюсь к советам особенных людей. И вот, как мне кажется, сейчас особенное время, и у нас в гостях особенный человек. И я требую себе камертон.
Прот. Андрей Юревич

— Мне недавно подарили открытку, не помню, к какому событию, но сейчас же ходят открытки с какими-то уже написанными текстами, и там просто добавляют что-то своё дарящие. И вот там был текст — ну, между нами открытки ходят такие христианские. И там был текст молитвы пожилого человека. Видно, дарящий знал, кому дарит.
А. Ананьев

— Бумажная прям такая, не электронная?
Прот. Андрей Юревич

— Да, самая настоящий бумажная, такая хорошая, на хорошем носителе открытка.

А. Ананьев

— Открытка с молитвой? Я такого не видел никогда.

Прот. Андрей Юревич

— И там очень интересные мысли, которые, наверное, актуальны для пожилого человека. И я думаю, несомненно, они актуальны для всех. И там, например, среди прочих — я все сейчас не вспомню, — но среди прочих там такие вещи: Господи, дай мне благодарить Тебя за каждый день и год прожитый; дай мне такое настроение, чтобы мне не нравилось постоянно говорить о своих болезнях, то есть всё время кому-то жаловаться на свои недуги. Господи, сделай так, чтобы постоянно в моём доме звучал детский смех. Я это прекрасно понимаю: старики устают от детей очень часто, просто вот от детей. Вот знаете, как какая-нибудь Долорес Амбридж, которая сказала: «Я ненавижу детей». Так вот, старики устают от детей. Сделай так, Господи, чтобы мой дом был всегда открыт для любого человека, хотящего в него войти. И я это тоже прекрасно понимаю, потому что хочется часто побыть одному.

А. Митрофанова

— Закрыться?

Прот. Андрей Юревич

— Закрыться. Вот такие прекрасные вещи. То есть быть открытым для многих вещей: по-прежнему постараться быть открытым для людей, для мира, для идей новых, впускать в себя по-прежнему заботы, радости и беды всех. Ну, то есть это то, что, вообще-то, называется «быть великодушным». Что такое великодушие? Великая душа, то есть широкая душа. Помните, как апостол Павел галатам говорит: «Галлаты, вам не тесно в наших сердцах — нам в ваших тесно», — то есть это вы малодушненькие, это ваши сердечки маленькие. Распространите свои сердца — и мы войдём тогда в них. То есть надо иметь широкую душу, широкое сердце — не в том смысле, что транжирить или что-то, а впускать в себя. А мы же, когда к нам приходит человек или просто где-то начинает рассказывать о своих проблемах, мы что говорим? Что мы говорим, когда начинают нам о своих проблемах рассказывать?

А. Митрофанова

— Не знаю, что.

Прот. Андрей Юревич

— «Слушай, не грузи меня — у меня своих проблем много».

А. Ананьев

— Алечка так никогда не говорит.

Прот. Андрей Юревич

— Алечка, может быть, не говорит, да.

А. Митрофанова

— Я вообще с трудом представляю, чтобы... я такого не слышала.

Прот. Андрей Юревич

— А я слышу постоянно.

А. Митрофанова

— Но, видимо, мне попадались очень деликатные люди, которых я начинала грузить, а они меня терпели. Не знаю, отец Андрей, вас я не представляю, чтобы вы так сказали. Саша никогда так не скажет.

Прот. Андрей Юревич

— То есть у нас идиллия — замечательные люди.

А. Ананьев

— Я натренировал специальный взгляд такой, отец Андрей.

А. Митрофанова

— А, да — у нас есть специальный взгляд. Саша не скажет — он покажет.

А. Ананьев

— Причём этот взгляд появляется против моей воли, конечно же. Но каждый раз, когда Алечка переходит из режима разговора жены и мужа в режим лекции о братьях Карамазовых или о «Грозе» Островского, или ещё о чём-то — у неё так иногда перескакивает вот это вот, — и я понимаю, что я за обеденным столом оказываюсь на лекции, у меня сразу автоматически появляется такой взгляд. И Алечка понимает, что здесь ей надо заканчивать.

Прот. Андрей Юревич

— Саша, а вот здесь как раз тот самый момент, когда ты должен набраться терпения и послушать. Жене очень важно, чтобы муж её выслушал. Неважно — что. Это я уже теперь лекцию начинаю о семейной психологии. То есть неважно, что — о Карамазовых, о погоде сегодняшней, о том, что там у неё в её хозяйстве происходит — это неважно. Главное — дослушать до конца, она будет так благодарна — тебе это вернётся сторицей.

А. Ананьев

— Именно так. И мужику недостойно вот этот вот поток сознания изливать, а женщине важно это выговорить. Женщине важно наговориться, вывалить всё это.

Прот. Андрей Юревич

— А мужчине важно выслушать.

А. Ананьев

— А мужчине важно выслушать, но не все мужики умеют. Мне ещё предстоит этому научиться в новом 2024 году. Я обещал вам рассказать о размышлениях моей мамы — они очень прекрасные. Однажды мама в минуту какой-то вот такой доверительной откровенности говорит: «Саша, ты представляешь, я всю жизнь завидовала тем, кто старше меня. Когда я была в детском саду, я смотрел на первоклассников, которые шли с ранцами в школу и с букетами астр. Я им так завидовала — я мечтала о том времени, когда я пойду в первый класс. И мне казалось, что это будет ещё так нескоро. А потом, когда я шла с ранцем в первый класс этими астрами, я смотрела на выпускников, которые с этим колокольчиком, в белых рубашках. Я им так завидовала. Мне казалось, что это будет так не скоро. А потом, когда я была одиннадцатиклассницей, я смотрела на тех, кто учится в вузе, и мне они казались такими невероятными — как Серая Шейка смотрела на белых лебедей. Я им так завидовала, мне казалось, что этого не случится никогда. Когда я училась в вузе, я смотрела на молодые семьи, которые воспитывают своих детей. Мне казалось, что этого со мной никогда не случится, это будет так не скоро — я им так завидовала». Мама вздохнула: «Саша, сегодня я увидела старушку, которая шла вдоль обочины со своей старой козой. Она шла, сгорбившись, а за её спиной была котомка. Я понимаю, что это меня ждёт, что это случится совсем скоро. Саша, я в первый раз в жизни не завидую тем, кто старше меня».

Прот. Андрей Юревич

— Вот такая инверсия в какой-то момент наступает, когда ты перестаёшь смотреть на более старших и начинаешь смотреть на более юных.

А. Ананьев

— Да, это какое-то такое, вообще, тёплое наблюдение, такое тёплое размышление. Слушайте, конкретный вопрос практический и очень полезный: у меня есть ощущение, что ещё недавно мы накануне нового года говорили: Господи, спасибо Тебе за год уходящий, мы верим и надеемся, что наступающий год будет лучше. Потом, сравнительно недавно, наступили времена, когда мы говорили: Господи, уходящий год был непростой. Слава Тебе, Господи, за всё то хорошее, что было. Господи, сделай так, чтобы наступающий год был не хуже. Сейчас времена такие, что мы смотрим на происходящее, читаем новости, и вот сейчас, 30 декабря, смотрим и говорим: так, Господи, мы понимаем, что будет хуже. Но, Господи, сделай так, чтобы не намного. А с чего бы оно было хотя бы так же? Ещё раз — это по моим наблюдениям, по моим ощущениям и отчасти это ещё и мои переживания. Что делать, скажем так, со страхом грядущего и пессимизмом, и таким, знаете, затаённым экзистенциальным ужасом относительно грядущего, для многих страшным? Нужен ваш совет.
Прот. Андрей Юревич

— Ну, во-первых, я должен сказать о том, что я же не инопланетянин, не человек, который вне, так сказать, за стеклом, снаружи этого океанариума находится и наблюдает за тем, что внутри происходит. Я же внутри — со мной это тоже всё происходит. Я тоже внутри этих событий.

А. Ананьев

— Вы тоже считаете, что будет хуже?

Прот. Андрей Юревич

— Нет, я сказал, что я всё это переживаю. Я даю не совет постороннего человека, а участвующего в этом процессе. И, с одной стороны, сознательно где-то я всегда по жизни был оптимистом, и, скорее всего, остаюсь таковым. Но где-то подсознательно я понимаю, что накапливается тоже этот так называемый экзистенциальный ужас. Он тоже накапливается — где-то он проявляется и даёт о себе знать. Иногда крышку скороварки срывает и что-то происходит, чтобы пар выпускался. Но вот в этом-то, наверное, драматизме и заключается вот этот, как бы сказать, момент истины. То есть мы должны здесь осуществить вот этот бросок веры. Как та кровоточивая 12 лет: только если прикоснусь к одежде, буду исцелена. Как этот Иаир, которому Господь сказал: не бойся, только веруй. «Ходи предо Мною и будь не порочен», — было сказано Аврааму. Кстати, здесь как прочтёшь: можно через запятую — там не стоит никакого знака препинания, в Библии. Ходи предо Мною и в то же время будь непорочен. Ходи предо Мною — и поэтому будь непорочен. То есть непорочен только лишь потому, что ты ходишь перед Богом.
Спрашивается иногда: а как вот это сделать? Ходи пред Богом — и у тебя должно всё получаться. И ты будешь... праведник — это как-то круто звучит, но ты будешь Божьим, ты будешь избавлен от многого, и ты будешь многим облагодатствован. И ходить перед Богом — это очень важно. Жить жизнь, ходя перед Богом. В самые как раз вот такие времена, в которые сдвигаются тектонические плиты и происходят такие вещи. Не тогда, когда всё благодушно, когда всё замечательно — тогда ничего не проявляется. А вот проявляется именно тогда, когда всё сдвигается. Вот тогда становится ясно, кто есть кто, и что есть что — верующие мы или нет. Но сказано же, что верующему всё содействует ко благу. А что это «всё»? Ударилась машина о машину — ко благу. Происходят какие-то огромнейшие события — ко благу.

А. Ананьев

— Смерть?

Прот. Андрей Юревич

— Как посмотреть. То есть я наблюдаю даже за смертями своих близких: мои папа и мама, матушкин отец, моя родная крёстная тётка — вот мы четверых похоронили. И с каким-то временем после смерти, иногда быстро, иногда через какое-то время, я понимаю, что всё настолько... Пусть не прозвучит это жестоко — настолько вовремя это произошло для них, настолько, так сказать, правильно. Иначе кто-то что-то бы не вынес, не выдержал, как-то бы сложилось всё не так у других или у него самого.

А. Митрофанова

— Они же естественно — естественным путём произошёл их переход в вечность, смерть?

Прот. Андрей Юревич

— Болезнь никогда не бывает естественной.

А. Митрофанова

— Да, я понимаю.

Прот. Андрей Юревич

— У папы вообще были свои проблемы уже, и в конце концов кончилось это тем, что его машина сбила, и он ушёл. А он боялся, между прочим, смерти. Вот, несмотря на то, что он был врач, вот лично своих проблем он боялся. И то, как с ним это произошло, я понял, что его Господь избавил от этого страха предсмертного. И он ушёл совсем в другом состоянии. То есть всё происходит всё-таки очень промыслительно. Бог делает всё промыслительно. И то, о чём ты даже не можешь помыслить, то, о чём ты даже не мечтаешь, Он, по любви Своей, всё равно совершает. Какие-то вещи не открываются, какие-то вещи так и остаются загадкой парадоксальной. Да, сейчас многие могут рассказать кучу всяких историй, когда всё очень жёстко и жестоко, казалось бы, произошло.

А. Ананьев

— Несправедливо.

Прот. Андрей Юревич

— Несправедливо, и многое-многое другое. Есть целый ряд мест в Священном Писании, так называемые теодицеи, то есть оправдание добра, оправдание Бога именно как доброго, любящего и справедливого. Но, может быть, лучше всех сказал как раз пророк Аввакум, который сказал... сейчас точно не смогу сказать: даже если не станет расцветать виноград, лоза моя, даже если не станет скота в загоне, даже если там ещё чего-то многого не станет, и тогда я буду прославлять Бога, Спасителя моего. В любом случае буду всё равно Ему верен и прославлять. Вот это позиция христианина, это позиция верующего человека. В конце концов, слава Богу за всё. Да, не с каким-то благодушием, да, не со спокойствием, да, не с улыбкой, но преодолевая вот эти парадоксальности какие-то жизни. Меня могут спросить: ну что, если у тебя на глазах детей, внуков, если ты потеряешь свою любимую жену, матушку? Я не знаю, как я это переживу, не знаю. Даже думаю, что я буду очень сильно горевать. Даже я молюсь, между прочим, я не скрываю этого, мы вместе об этом молимся, чтобы Господь нас вместе забрал. И мы детям уже об этом сказали. Всё время говорим: дети, приготовьтесь, если Господь будет милостив, Он это сделает, чтобы мы друг без друга здесь не остались. Но если не так — не знаю, как это будет. Но всё равно я стараюсь, пока есть моя воля и я в уме, разуме, то есть мой разум работает и действует, я стараюсь исповедовать это. У нас какой-то очень такой действительно экзистенциальный разговор получается, какой-то не новогодний совсем.

А. Митрофанова

— Да, уже который раз я себя ловлю на том, что новогодний разговор получается таким. Может быть, это и неплохо. Вы знаете, ведь мы к какому-то возрастанию всё-таки призваны. Новый год так долго был просто...

А. Ананьев

— Салатом оливье?

А. Митрофанова

— Да. Понимаете, Господь сейчас спрашивает по-крупному за все те тучные, благополучные времена, когда у нас была возможность, что называется, от духовной жизни ничто не отвлекало, скажем так. А вот сейчас по-крупному.

А. Ананьев

— Возможно, вам захочется переслушать всё то, что сейчас сказал дорогой отец Андрей. Мне — так точно. Сделать это можно на нашем сайте radiovera.ru. Просто введите в поисковой строке «Семейный час. Протоиерей Андрей Юревич», и обязательно выскочит эта программа. И вы сможете и сами переслушать, и, может быть, отправить тому, кто вам дорог. Потому что сейчас прозвучали такие слова, которые я лично сейчас испытываю желание просто расшифровать и опубликовать в виде текста завтра, 31 декабря.

А. Ананьев

— «Семейный час» на Радио ВЕРА. Алла Митрофанова, Александр Ананьев и настоятель храма Михаила Архангела в Куркино протоиерей Андрей Юревич. Вы знаете, отец Андрей — вот ещё так подойдём с другой стороны нашего очень такого обширного разговора — за новогодним столом принято желать, принято было желать, нового счастья: с новым годом, с новым счастьем! Каким будет ваше пожелание за новогодним?.. Но, наверное, вы будете на Литургии, как и мы. В новогоднюю ночь мы всё-таки стараемся выбраться в наш любимый храм святителя Николая на Трёх горах. Там новогодние вот эти литургии прекрасны. Вот момент начала Евхаристии совпадает с курантами — вот по моим ощущениям. Да, Алечка?

Прот. Андрей Юревич

— Да. Но там по-разному бывает.

А. Ананьев

— Причём в прошлом году там на вот этом красивом песнопении, на «Херувимской», по-моему, случилась полночь. Там «Херувимская», а Алечка меня в бок толкает, такая: ура! Это было очень хорошо.

Прот. Андрей Юревич

— А знаете, дорогие, вот сейчас если будет другой вопрос, а вот уже прозвучало здесь по поводу богослужения в ночь новогоднюю. Мне кажется, что это пошло, знаете, от общества трезвости, как некое противопоставление «Шампанского», сидения за столом, разудалого веселья — всё-таки пост. А мы вместо этого помолимся. А вот мы у себя — как я уже рассказал, что у нас в семье нет никакого разудалого веселья, алкоголя, всего остального, всё постно — у нас есть размышления, и поэтому мы проводим всё-таки в семейном кругу. Вот в прошлом году новый год совпал с субботой на воскресенье. И вместо того, чтобы служить в воскресенье утром первого числа (естественно, я бы не досчитался многих прихожан), я принял решение действительно служить ночью. Это было здорово. Это был такой опыт. Но это бывает нечасто. Вот в этом году будет с воскресенья на понедельник. Я воскресную Литургию отслужу, а всё-таки новогоднюю ночь я проведу не в храме, а со своей семьёй.

А. Ананьев

— Это тоже очень правильно, но нам с Алечкой просто нравится. Это не попытка вести аскетический образ жизни.

А. Митрофанова

— Да, и не попытка кого-то затащить в нашу... группировку.

А. Ананьев

— Хотя отчасти она оправдывает нас как нерадивых хозяев, которые отказываются чего-нибудь там... вот знаете, как это принято: много-много чего-то приготовить накануне новогодней ночи. Вот мы это вообще сейчас не делаем. Мы такие счастливые, что нам не приходится мыть потом много посуды. В общем, ладно, не суть. Новое счастье, новый год — ваши пожелания. Причём вот нас сейчас слушают... давайте, допустим, нас слушает семья — она едет на вечернюю службу, допустим, сейчас, в субботу вечером, сейчас 30 декабря. И они внимательно даже сделали приёмник погромче, потому что отец Андрей сейчас пожелает что-то важное на наступающий год. И ещё уточнение: стоит ли желать нового счастья?

Прот. Андрей Юревич

— Ну я, допустим, лично нового счастья не хочу. Я хочу счастья, но я не хочу нового счастья. Новые ощущения, новые какие-то открытия — это да. Но моё счастье в той же самой семье, в труде, в молитве, в отношении с Богом настолько реально, настолько существенно, что зачем же мне менять в этом новое? То есть расширять пределы — да, распространяться, раскрывать какие-то дополнительные тайные комнаты и какие-то шкафы — это да. Но я хочу в этом же доме остаться. Мне замечательно с моей супругой, с моей матушкой. Мы с ней открываем каждый день всё новые и новые какие-то вот эти самые ящички нашей совместной жизни и совместного нашего труда. Мне замечательно в нашей семье, большой семье, в которой тридцать — я уж не помню — с чем-то человек. И я почувствовал, что именно в эти сложные времена мы стали настолько ближе друг другу, мы стали друг за друга гораздо ответственнее, мы стали друг другу... вот в этом смысле я как раз поддержу Сашу — наверное, он имел в виду здесь какие-то сообщества.
И мы стали друг ко другу более бережны, стали более заботливы, стали более милосердные, отзывчивые, с быстрейшей помощью — вот в семье, я имею в виду. То, что можно было бы иногда пропустить раньше, то, когда друг с друга спрашивали и были друг ко другу, как бы сказать, более требовательные или даже иногда, может быть, обидчивы — сейчас этого ничего нет. Сейчас это всё куда-то ушло и сгладилось, и все как-то берегут друг друга, берегут вот этот внутренний семейный мир. Это здорово. Если нет мира глобального, берегите мир семейный, берегите мир в браке. Это ужасно, когда вот пошёл коронавирус, и стали какие-то новости о том, что пошло много разводов. Это что же за такая семья, за такой брак — чуть коснёшься проблемами и сразу всё рассыпается, разваливается? Наоборот, надо собраться, надо сплотиться, надо взяться друг за друга, обняться друг за друга. Недавно смотрел фильм-катастрофу. Ну, бывает, что дети что-то поставят: папа, давай посмотрим? Ну, знаете, эти фильмы, когда там цунами какие-то огромные, землетрясения. И меня поразил один кадр, когда вот это цунами идёт, кто-то бежит на пляже от этого. И показывают двух стариков, которые смотрят — такой кадр с той стороны цунами, а потом на них — и они так друг на друга смотрят, обнимаются, и их накрывает волной.

А. Митрофанова

— Лишь бы вместе.

Прот. Андрей Юревич

— Конечно. Это было так здорово! Сейчас вот все эти цунами — и лишь бы вместе. Обниметесь друг с другом, будьте вместе, чтобы вас никак не разделило. Куда вы дальше вместе? — сразу туда, в тот мир, в ту жизнь, на тот свет, что называется, или вас спасёт что-то — это уже неважно, но лишь бы вместе. Это очень важно. Я в последнее время замечаю и молюсь о том, что... вот моё внутреннее ощущение: мне многих вещей не хватает. Я понимаю, что мне не хватает доброты. Я вдруг замечаю, что я отнюдь не добр там, где мне хотелось бы быть. Мне хочется этого гораздо больше. Я совсем не мудр. Думаю: батя, ты 32 года прослужил, ты дожил до 60 лет, и у тебя до сих пор нет мудрости вот на то, на то, на то. Я хочу больше мудрости, я молюсь об этом, я хочу больше доброты, больше отзывчивости какой-то. Я смотрю на какие-то добродетели: странноприимство, ещё что-то — ну, нет у меня этого. И я молюсь об этом, мне этого хочется. По поводу нового счастья — я отошёл, может быть. Сохраните старое счастье — то, которое есть. Пересмотрите его, оцените его, покопайтесь в этом счастье. Вы увидите, что это замечательное счастье. Встряхните его, обновите его, возродите то счастье, в котором вы жили до сих пор. Кстати, ведь книга «Апокалипсис» вся вот о каких-то очень таких жёстких событиях — до самого конца. Может быть, кроме тех мест, где вот описывается Небесный Иерусалим — город, сходящий сверху. И заканчивается эта книга как? «Ей, гряди, Господи Иисусе Христе!» То есть она заканчивается очень радостно — Господь грядёт. Мы все боимся Антихриста и этих времён — времён Антихриста и последних, так сказать, апокалиптических событий.

А. Митрофанова

— А ещё смерти и неизвестности.

Прот. Андрей Юревич

— Да, но всё равно Господь грядёт — смерти нет. Он же говорит, что смерти нет. Бог не есть Бог мёртвых, но Бог живых. Нет смерти — у Бога все живы, просто переход. То есть Господь грядёт. И это так всегда. И вот в этих, может быть, ужасных и скорбных событиях выявляется всё. То есть жизнь становится более напряжённой, но и счастье становится более... ты его добываешь уже в труде. Оно не просто на тебя как-то льётся, как лёгкий дождик или тёплый душ в ванной. Нет, ты должен добыть уже теперь это счастье. Ты должен не поддаться многим вещам. То есть приходят какие-то искушения с этими скорбными событиями. И ты можешь оказаться совсем в другой струе. Тебя может унести какая-то лавина селя, лавина грязи, лавина ненависти, лавина греха, в конце концов. А вот надо выбрать совсем другой путь, другую дорогу.

А. Ананьев

— Прежде, чем я скажу вам огромное спасибо за этот, ставший неожиданно чрезвычайно важным, разговор, я от вашего имени пообещал предложить молитву на завершение этого года. Какую молитву вы посоветуете?

Прот. Андрей Юревич

— То есть вы сейчас мне предлагаете помолиться?

А. Ананьев

— Нет, я предлагаю сказать о молитве, может быть, вы назовёте эту молитву. Я её найду — это не проблема. Просто вот чтобы вы по велению вашего сердца посоветовали?

Прот. Андрей Юревич

— Неожиданное немножко такое предложение, Александр.

А. Ананьев

— А мы на них специализируемся, вообще-то. И потом, вы же понимаете, что эти вот знания, вот эти советы, слова, они чем более неожиданные, тем больше ты понимаешь потом, как вовремя они к тебе пришли.

А. Митрофанова

— Не знаю, я бы молилась о том, чтобы Богу всё-таки оставалось хоть какое-то место в нашей жизни.

Прот. Андрей Юревич

— Хорошо. Чем дальше, тем больше и чаще сам для себя я понимаю, что молитвы в разных собраниях, в молитвословах, молитвы так называемых святых угодников — это всё-таки их, как говорится, харизматичные молитвы. То есть то, чем они жили, то, как они чувствовали, как они предстояли пред Богом и исповедовали Его. Уж кем они там были записаны — Бог весть. И это разные были случаи: сами ли они их потом записывали, или где-то они были произнесены — другие за ними что-то записали. Но это были их молитвы, с их мыслями и словами. И они очень ценны для нас как образцы. Как образцы, может быть, какого-то очень верного такого понимания Бога, показатели отношений этих людей с Богом. Но всё-таки это их отношения и их молитвы. А я считаю, что даже любые отношения между любыми людьми уникальны — нет одинаковых отношений. Вот у тебя с Аллой одни отношения, у меня с ней другие отношения. У нас с тобой отношения одни, а у тебя там с кем-то отношения совсем другие. Все отношения разные, уникальные у каждого человека. Отношения с Богом свои. И я стараюсь употреблять, особенно для разогрева, что называется, вот в такой домашней или просто в какой-то небогослужебной обстановке молитвы святых, написанные или просто в моём уме уже давно отложенные, но непременно молиться своими мыслями и своими словами. Без этого отношений личных с Богом не бывает. То есть молитва должна быть своя собственная. Какие направления, о чём, это уже другой момент — о чём молиться.

А. Ананьев

— Прекрасное пожелание накануне нового года: обрести свою собственную молитву, свой собственный язык общения с Богом. Спасибо вам огромное, отец Андрей. Это был невероятный разговор. Это был «Семейный час» на Радио ВЕРА вместе с настоятелем храма Михаила Архангела в Куркино протоиереем Андреем Юревичем. С вами была Алла Митрофанова —

А. Митрофанова

— Александр Ананьев —

А. Ананьев

— С наступающим Новым годом и с наступающим Рождеством Христовым.

А. Митрофанова

— С наступающим.

Прот. Андрей Юревич

— Спасибо. Всех с наступающими праздниками.

---

Все выпуски программы Семейный час

• «Голос совести». Прот. Андрей Рахновский
• «Верующий и неверующий в семье — как избежать конфликтов?». Священник Алексей Лымарев
• «Супруги и их родители: секреты счастливых взаимоотношений». Прот. Илия Кочуров