12 И вошел Иисус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей,
13 и говорил им: написано,- дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников.
14 И приступили к Нему в храме слепые и хромые, и Он исцелил их.
17 И, оставив их, вышел вон из города в Вифанию и провел там ночь.
18 Поутру же, возвращаясь в город, взалкал;
19 и увидев при дороге одну смоковницу, подошел к ней и, ничего не найдя на ней, кроме одних листьев, говорит ей: да не будет же впредь от тебя плода вовек. И смоковница тотчас засохла.
20 Увидев это, ученики удивились и говорили: как это тотчас засохла смоковница?
Читает и комментирует священник Стефан Домусчи.
В сегодняшнем чтении мы слышим историю о том, как Христос изгоняет из храма торговцев, а несколько позже проклинает смоковницу, которая не имела даже зачатков плодов и совершенно засохла.
Обращаясь к тому, что произошло в храме стоит задать себе вопрос, как вообще стоит относиться к торговле? Как терпимому злу или как обычной человеческой деятельности, вполне возможной, как и многие другие? Для того, кто знает закон, ответ очевиден. Честная торговля разрешена и в ней нет ничего плохого. Апостол Павел плел палатки, естественно, не для того, чтобы потом дарить их кому-нибудь на память, но для того, чтобы иметь собственные доходы и не обременять местные общины. Позже, монахи египетской пустыни плели корзины из пальмовых листьев, продавали их, а на вырученные деньги жили сами и поддерживали неимущих.
Что ж, если в торговле самой по себе нет ничего греховного, можно ли совмещать ее с молитвой. Может ли человек внутренне предстоять Богу, когда торгует? Ответ может удивить, но он не только может это делать, но и должен, ведь чем больше в деятельности искушений, тем внимательнее должен быть человек к своей душе. По отношению к покупателю торговец в известной мере является хозяином положения. Свой товар он знает лучше, цену назначает любую... Конечно, есть законы, есть условия рынка, но все же, все мы знаем, что продающий может вести себя очень по-разному.
Мы уже говорили об апостоле Павле, который плел палатки, но он не стал дельцом, который только и думает, как бы нажиться на тех, у кого нет крыши над головой, но оставался апостолом, главным делом которого было проповедовать Христа. Монахи пустынники не стали бизнесменами, но остались монахами, хотя и плели корзины. Для всего было свое место и время, и все прекрасно понимали, что главное, а что второстепенное.
Для чего торговцы были в иудейском храме? Формально для вполне хорошей цели: путешественникам было очень неудобно привозить жертвенное животное издалека, и они могли купить его на месте. Что же здесь было главным, а что второстепенным? Очевидно, что главным был храм и молитва в нем, а все сопутствующее было лишь подспорьем. И именно об этом забыли торговцы. Присутствуя рядом с великой святыней и даже формально облегчая жизнь верующим, они сделали главным наживу выгоду поставили в центр всего. Место служения Богу они превратили в место служения себе. Впрочем, они были лишь торговцы, кто позволил им торговать в храме? Кто превратил Дом Божий в источник доходов? Первосвященники и руководители народа, который ждал мессию, но в итоге Его не узнал. Страшная правда о том, что форма может быть совершенно противоположна содержанию, что внешне доброе дело может злым и бесплодным внутренне, символом чего стала бесплодная смоковница, исхошая по одному слову Спасителя.
Конечно, как в древности, так и сегодня существуют профессии, которые для христиан совершенно не допустимы. Они могут быть связаны с развратом, обманом, жестокостью и всем тем, что противоречит заповедям. Но большинство наших занятий и всего того, что мы делаем, может стать богоугодным, если мы будем искать не столько своего, сколько общего, не человеческого, но Божьего.